Текст книги "Его фанатка"

Яна прислала Нелли штук пятьдесят фото в доказательство своих слов, и та не могла не согласиться – новогодняя Вена была прекрасна.

«Думаю, у тебя будет шикарный Новый год!» – написала Нелли. За Яну она действительно была рада.

«Не знаю», – вдруг ответила та.

«В смысле?» – не поняла Нелли.

«Я скучаю по нему», – призналась Яна.

«По кому?!»

«По Арину».

Нелли сдула со лба выбившуюся прядь. С ума сойти!

«Ты шутишь, да?» – спросила она на всякий случай.

«Нет:(Я правда не могу его забыть. Каждый раз, когда Саша меня обнимает, я вспоминаю Арина. Он… он особенный!»

«Тогда зачем тебе Саша, Ян?»

«Не хочу быть одна. А Арину я явно не нужна. Не знаю, что твоя сестра сделала, чтобы быть с Кеем. Может, приворожила?»

Нелли невольно рассмеялась – вся эта история с «приворотом» была ей хорошо известна. Сестра и ее подруга, как говорится, зажигали в студенчестве. Катя до сих пор не могла вспоминать это без нервного смеха, а Нина хмурилась, говорила, что признает собственные ошибки, а после начинала наезжать на Келлу, который обманывал ее, бедняжку, и едва не разбил сердечко. «Хотя, – неизменно добавляла она с ухмылкой, – какое еще сердечко? Его у меня нет. У меня вместо него кусок бетона».

«А ты бы хотела стать девушкой Фила?» – спросила Яна. Она обо всем знала.

«У него уже есть девушка. Невеста. Так что нет», – ответила Нелли.

«Ой, эта идиотка Скорп… Кстати, ты в курсе, что она скоро должна выпустить песню? Она говорила, что они снимают какой-то бомбический клип. Кажется, вместе с Филом…»

«Замечательно».

«А если бы ее не было? Ты бы хотела быть с Филом?» – не отставала подруга.

«Нет», – отрезала Нелли, вспомнив, как спокойно он ушел из ее дома.

«А еще я читала у одного блогера в телеграм-канале, что Рэн и Скорп друг друга ненавидят».

«Почему он так решил?»

«Слухи ходят в их тусовке…»

Долго переписываться Нелли не смогла – начали слезиться глаза, да и голова окончательно разболелась, поэтому она решила уснуть. К черту Новый год. Сколько их еще будет в ее жизни… Подумаешь, пропустит один. Ничего не случится. В следующем году она будет справлять его дома, с близкими. К тому же в их жизни появиться маленькая – дочь Кати. Наверняка будет весело! Нелли всегда в шутку говорила сестре и Нине Журавль, что будет шипперить их детей, а те только хохотали в ответ.

Нелли взяла еще один леденец от боли в горле, иронично подумав, что сегодня, тридцать первого декабря, они заменят ей конфеты, сфотографировала себя с лекарствами и сделала сторис, написав, что лучший Новый год – это Новый год с самим собою. Затем она включила на ноутбуке аниме «Ходячий замок», который обожала с самого детства и столько раз пересматривала, что даже было не счесть. Нелли обожала Софи и Хаула. Под мультфильм она и уснула.

Когда Нелли открыла глаза, в комнате было темно – наступил вечер, и на стены попадали отсветы городских огней. Проснулась Нелли не просто так, а из-за каких-то странных звуков, раздававшихся из прихожей. Девушка осторожно встала и прислушалась, но природу этих звуков понять не смогла. Стало страшно. А вдруг в квартиру вернулся тот самый друг Фила, который открыл замок? Мало ли, решил ограбить ее… Нелли стало страшно, и она, накинув на себя плед, осторожно пошла в прихожую, в которой – о, ужас! – горел свет. Дрожа то ли из-за озноба, то ли из-за страха, девушка выглянула из двери и увидела Фила. Он ковырялся в замке с самым сосредоточенным видом.

Страх моментально исчез – его сменило удивление.

Он никуда не пошел. Он с ней, здесь, в ее квартире. А время ведь уже почти восемь! Новый год через четыре часа!

– Ты что делаешь? – потрясенно спросила Нелли.

– Меняю замок, – ответил Фил, подняв голову и улыбнувшись ей. – Я же сказал, что тот замок плохой.

– З-зачем? – От удивления она начала заикаться.

– Чтобы к тебе домой не залез какой-нибудь плохой человек. Кстати, я все. Держи. – С этими словами Фил вручил Нелли ключи. И когда его прохладные пальцы коснулись ее горячей ладони, она почувствовала знакомое волнение. Всего лишь прикосновение – а сколько эмоций!

– Спасибо, – с трудом вымолвила Нелли, сжимая ключи. Что говорить еще, она не знала.

– Заходи в квартиру, тут холодно, – велел он. И в квартиру зашел вместе с ней. – Я кое-что купил. – Фил указал глазами на три огромных пакета из гипермаркета.

– Кое-что? – ошарашенно посмотрела на него Нелли. – Этим роту накормить можно…

– Тебе только кажется. Вот – Фил вытащил из одного пакета бутылку розового цвета с этикеткой, на которой были изображены весьма странного вида слоники. – Держи и иди в постель.

«Детское шампанское», – было написано на этикетке.

– Фил, ты совсем, да? – удивилась Нелли, а он зашелся в смехе.

– Извини, Нэл, не мог не купить. Напоминает твою пижаму.

Он так заразительно смеялся, что Нелли тоже улыбнулась. Она уже хотела послушно пойти в комнату, как вдруг резко остановилась.

– Стоп. А это что? – спросила она удивленно, глядя в угол прихожей, где располагался встроенный шкаф. Небольшое зеленое деревце с пушистыми лапами.

– Елка, – спокойно ответил Фил. – Я хотел купить искусственную, но ты не поверишь, Нэл, ни в одном магазине поблизости не было! Увидел остатки живых и забрал эту красотку. Новый год без елки – не Новый год, согласна?

Нелли потерла виски.

– Филипп, – сказала она, – зачем ты вернулся? Ты ведь должен встретиться со своей ненорма… то есть Крис, и пойти веселиться в клуб. Что ты делаешь у меня?

– Решил, что одной тебе будет скучно, – улыбнулся Фил.

– Я серьезно, – нахмурилась девушка.

– К тому же ты болеешь. Кто будет за тобой присматривать? Кстати, мне пришли твои анализы – у тебя действительно грипп.

– Фил, ты понимаешь, как это выглядит со стороны? – спросила Нелли.

– Понимаю. – Он прикусил губу. – Прости, если обидел тебя. Я могу уйти. Только скажи. Если честно… если честно, я не думал возвращаться. Заехал в гостиницу, переоделся, побрился, а потом… А потом понял, что не могу. Не могу туда ехать. Я устал от этого, Нэл. Если я тебе мешаю, просто скажи. Уеду. Но если ты не против, я останусь с тобой.

«Убирайся к своей Крис!» – кричал внутренний голос, но едва только Нелли открыла рот, чтобы это сказать, как внутренний голос изменил свое мнение.

«Пусть остается, пусть остается с тобой», – нашептывал он. И Нелли несмело кивнула.

– Хорошо. Можешь остаться.

Фил вдруг коснулся ее щеки и потрепал, как когда-то давно, когда ей было четырнадцать. Господи, как все успело поменяться!

– Без рук, – нахмурилась девушка. – И детское шампанское пить сам будешь. Мне сладкое вообще-то нельзя.

– Точно, – спохватился Фил. – Тебе нужно сварить кашу. Ты ведь так и не ела, признавайся? Или куриный бульон. Так, жди меня, я куплю курицу и вернусь!

Он направился было к двери, однако в домофон позвонили.

– Ждешь гостей? – спросил Фил.

– Нет, – ответила Нелли и взяла трубку домофона.

Спустя пару минут курьер передавал ей букет ирисов, завернутых в крафтовую бумагу.

– С Новым годом! – лучезарно улыбнулся курьер и исчез. А удивленная Нелли полезла в записку, которая прилагалась к цветам. Она наивно думала, что это отец, дядя или брат, однако каково же было ее удивление, когда оказалось, что букет прислал Паша. Ее бывавший.

«Увидел в сторис, что ты болеешь. Выздоравливай, зая. С Новым годом!» – было написано в записке.

Прочитав ее, Нелли едва не заскрипела зубами, но сдержалась. Внимание Паши раздражало. И когда она вспомнила, как они целовались – влажно и как-то спешно, становилось противно.

– Кто это? – спросил Фил.

– Парень, – сказала Нелли.

– Твой?

– Мой.

А что, почти правда. Просто она не уточнила – бывший или нет.

– Ты же говорила, у тебя нет парня, – прищурился Фил.

– А теперь есть.

– Понял. Он приедет? Если да, я уйду. – Голос Фила был глухим, а взгляд потемнел, что ужасно удивило Нелли. Что с ним? Может быть, ревнует? Хотя глупости. Конечно нет.

– Нет, не приедет, – мотнула она головой. – Ты за курицей-то идешь?

– Иду, – широко улыбнулся Фил, становясь прежним. Или ей просто показалось?

Он зачем-то натянул на лицо шарф – так, что тот закрывал его почти до самых глаз. И Нелли удивленно приподняла бровь.

– Чтобы не узнали, – со смехом пояснил Фил и ушел, оставив девушку в недоумении, а она, смерив температуру (всего-то каких-то 38,2 °C), пошла разбирать пакеты. В одном из них она увидела игрушечного медвежонка с элегантным бантиком на шее. Она взяла его в руки и прижала к себе, но едва не уронила из-за звонка домофона. Резкого и внезапного.

«Наверное, Фил», – подумала она, подходя к двери и, не спрашивая, открыла подъездную дверь, а после – входную. Она не думала, что в ее квартире появится Паша собственной неповторимой персоной. Высокий, широкоплечий, пахнущий морозом. На нем не было шапки, и на светлых волосах все еще блестел снег.

– Паша? – удивленно спросила Нелли. – Зачем приехал?

– А что, ты меня не ждала, зая? – спросил он. Опять эта мерзкая «зая»! Нелли передернуло.

– Нет. Не ждала, – холодно ответила она.

– Даже если скажешь уехать, я не уеду, – сказал Паша, раздеваясь. – Я не оставлю тебя одну. Поняла? Вздумала болеть в одиночестве? Не выйдет. Увидел твою сторис, кинул парней и рванул к тебе.

– Тебя не смущает, что мы расстались? – спросила Нелли.

– Не смущает. Я хочу встречаться с тобой снова, – нахмурился он. – И даже готов ждать, пока ты созреешь для перехода на следующий уровень – так вы, девчонки, говорите, да? А тот разговор… Ты не так все поняла. Я сто раз тебе говорил, а ты не хочешь меня слушать. А ведь я реально тебя люблю.

«Только я тебя – нет, придурок», – мрачно подумала Нелли.

Паша вдруг подошел к ней и обнял. Заключил в объятия, как прежде, когда ей казалось, что он – именно тот, кто ей нужен. Большой и сильный. Красивый, верный. А он просто хотел переехать в ее квартиру. Большую уютную квартиру в прекрасном районе Питера.

Оттолкнуть его Нелли не смогла – куда ей, больной, против этого здорового кабана, который одно время не вылезал из качалки, то и дело фотографируя себя в зеркале с согнутой рукой, дабы продемонстрировать бицепсы. Сказать ему Нелли тоже ничего не успела. В квартиру вошел Фил.

Глава 9

Фил привык видеть в Нелли ребенка.

Сколько ей было, когда они познакомились? Тринадцать? Четырнадцать? Он не помнил. Зато хорошо помнил ее взгляд, в котором было столько обожания, что хотелось улыбаться. Она смотрела на него, как на героя, а он дарил ей шоколад и плюшевых медведей, чтобы порадовать. Или чтобы скрыть, что он и не герой вовсе.

Когда и как Нелли успела превратиться в красивую молодую девушку, Фил не заметил. Годы летели для него быстро, и он привык отсчитывать время не ими, а альбомами и синглами группы. Да и на свой возраст он себя совершенно не ощущал – ему вообще было плевать, сколько ему лет, пока он молод душой. Наверное, только в последнее время он начал замечать те вещи, на которые раньше никогда не обращал внимания, и в какой-то момент осознал, что хотел бы видеть рядом с собой не постоянно меняющихся подружек, а ту единственную, рядом с которой будет хорошо и тепло. Ту, которая подарит ему свою любовь и заботу. Ту, с которой можно будет идти до самого конца.

Он никогда раньше не думал, что этой девушкой может быть Нелли Радова. Та самая Нелли, которой он однажды проиграл желание в покер и, забрав со школы, отвез в кино и в кафе, представляя, что это его младшая сестренка. Никогда – до того момента на свадьбе Кея и Кати, когда они оказались вдвоем на крыше, под звездами. На ней было воздушное платье мятного цвета, и ветер играл с его подолом, заставляя Фила то и дело коситься на стройные ножки Нелли.

В ту ночь девчонка поцеловала его – сама, обескуражив и заставив на время потерять разум. Фил и сам не понял, как так вышло, что он потянулся к ней, как ответил на этот поцелуй, как гладил по открытой спине и плечам, как запускал пальцы в волосы. Нелли целовалась неумело, но при этом с таким желанием, так упоительно и чувственно, что он с трудом заставил себя успокоиться и отпустить ее. Не мог же он соблазнить младшую сестру Кати в день ее свадьбы? Не мог. Да и Нелли… Она бы жалела, если бы он сделал это. В ту ночь Фил точно вдруг понял, что у нее никого не было, и решил, что не он будет ее первым мужчиной. Она этого не заслуживает – она заслуживает гораздо большего! И гораздо лучшего. Не такого, как он. Не одной мимолетной ночи.

Когда Фил, все же взяв себя в руки, отстранился от нее, Нелли обиделась. В ее глазах появились разочарование и страх. Она явно хотела большего. И он, глядя на то, как часто вздымается ее грудь, отлично это понимал. Но не мог. Не мог. Он не такой подонок!

«Ты для меня как сестра. Между нами двенадцать лет разницы», – сказал он ей, пытаясь унять частое дыхание. И как мог объяснил, почему им не стоит быть вместе. Она, кажется, не поняла, но возражать не стала. Он ушел, а она сидела до самого утра – Фил видел ее одинокую фигурку, когда уезжал с какой-то девчонкой, которая отдаленно напоминала Нелли. Ему хотелось забыться, расслабиться с незнакомкой, которая липла к нему так, будто он был намазан медом, но не получилось. Когда они целовались в его доме, он вдруг понял, что ничего не чувствует. Вообще ничего. И просто ушел спать, оставив растерянную девушку в гостиной – ею потом, кажется, занялся брат, который приехал чуть позднее.

С того момента Фил стал воспринимать Нелли иначе – она больше не была для него подростком, у которого в глазах при виде него появлялся искренний восторг. Она стала девушкой, к которой его почему-то влекло, но на которую он сам наложил табу. Нет. Нелли Радова не для него. Нелли Радова должна найти себе парня – ровесника, без темного прошлого, без страха будущего. Заботливого и порядочного. Способного защитить ее. Любимого.

На какое-то время Филу удалось выкинуть Нелли из головы – слишком бурной была его жизнь, слишком много в ней было движа. Концерты, запись песен, репетиции. Тусовки, на которых он никогда не пил и всегда казался остальным парнем с причудами. Это ведь так странно, что он не пьет! И вообще – за здоровый образ жизни. Они не догадывались, что за этим скрывалось и как раньше ему тяжело было обходить стороной то, что делало его чудовищем.

Во второй раз Нелли свела его с ума на афтепати после концерта «На краю» в родном городе. Тогда Фил почти выбросил ее из головы и даже не думал, что она приедет вместе с Катей. Если честно, его голова была забита другим – сегодня должно было произойти кое-что важное, однако все поменялось, стоило ему увидеть ее среди гостей. Улыбающуюся. Задорную. Красивую. Она разговаривала с Катей и не видела его, а он смотрел на нее и улыбался. И сам себе дал зарок не подходить к ней близко этим вечером. Дал – и нарушил. Увидел издали, как на нее летит этот пьяный придурок, и помчался, чтобы спасти. А потом пришел в такую ярость, обычно ему не свойственную, что едва не подрался с этим уродом. Хорошо, что рядом оказался Рэн. Взял огонь на себя, за что Фил был ему благодарен.

Он и сам не понял, как взял Нелли за руку и отвел туда, где им никто не смог бы помешать. А потом, кажется, все-таки сошел с ума – когда она во второй раз поцеловала его. Коснулась его губ своими и попыталась свести его с ума. Он так опешил от этого, что какое-то время стоял без движения, а когда она отстранилась, прижал к стене и сказал, что никуда ее не отпускал. И целовал так, словно это было последнее, что он мог сделать в своей жизни. Как одержимый, забыв обо всем на свете. О том, к чему готовился – и не он один.

Нелли стала опытнее, увереннее, старше. Но целовалась все так же горячо, с каким-то непонятным ему отчаянием, которое заводило и лишало рассудка. И на ее губах чувствовался одурманивающий вкус яблок в карамели.

В этот раз он почти решился сделать ее своей, но что-то все-таки остановило его.

Страх? Трусость? Нежелание брать ответственность? Сначала Фил и сам не знал ответа на этот вопрос, а потом понял.

Он не хотел, чтобы у них все было так, как у него бывало с другими девушками – теми, чьих лиц он не запоминал, а имен даже не слышал. Фил хотел, чтобы с Нелли все было по-другому. По-особенному. По-настоящему.

И снова сдержал себя, хотя чувствовал, что Нелли будет согласна на все.

Они сидели на подоконнике, и в спину им светили огни ночного города. Фил обнимал Нелли, а она трогательно прижималась к его груди.

Играя с ее волосами, он вдруг понял, что она выросла. И что из-за нее его сердце переполняется нежностью, которой раньше он не чувствовал. Это было странно, может быть, даже нелепо, но Фил вдруг подумал: как было бы хорошо, если бы Нелли была с ним. Стала бы его девушкой. Это стало его желанием и надеждой, поэтому он вдруг неожиданно для самого себя предложил ей попробовать начать встречаться. И, поддавшись неожиданному порыву, рассказал о себе. О своем прошлом. О своей тени, которую боялся и ненавидел. О своей слабости.

Нелли должна была знать о нем все, прежде чем принять такое решение. Фил считал, что это справедливо. Если быть вместе – то только с честной душой. Он действительно обо всем забыл.

Он покинул Нелли буквально на двадцать минут, чтобы решить важный вопрос, а она убежала. Просто взяла и скрылась, выключив телефон. А потом написала ему, что не готова с ним быть.

Фил понимал ее. Конечно, он понимал! Кому захочется быть с тем, кто употреблял наркоту, как он? С тем, кто выл как зверь, когда его не выпускали из дома. С тем, кто кинулся на родного брата с ножом. С тем, кто однажды опустился так низко, как только мог.

Он понимал. Но… В глубине души он мечтал о том, что Нелли его поймет. Поймет и примет. Не отпустит его руку, которую он с опаской ей протянул.

Но она не смогла. И написала правдиво, что у них ничего не получится. И что бывших наркоманов не бывает.

Фил был с этим согласен. Это болезнь. От нее никуда не скрыться. И он не имеет права навязываться молодой чистой девчонке, которая хочет счастья.

Да, он все понимал. Но как же это его задело! Фил перечитал ее сообщение раза три или четыре, а потом устало опустился в кресло и закрыл лицо руками. В тот миг на его глазах появились слезы.

Наверное, это было позором. Слабостью. Взрослый мужик – и чертовы слезы. Но Фил ничего не мог с собою поделать. Вытер их тыльной стороной ладони и взял в руки гитару. Он играл, играл и играл – мотивы рождались в его голове один за другим. А из головы не выходила Нелли Радова.

Что ж, она сделала свой выбор. И он должен был принять его. Поэтому не собирался разубеждать. Нет – значит нет. Чувства должны быть взаимными.

Фил играл до самой ночи, и Игорю пришлось отобрать у него гитару, чтобы заставить идти спать.

Он не думал, что судьба снова сведет их с Нелли – как мог, пытался выбросить ее из головы. Даже наступил на собственную гордость – поехал к Радовым, чтобы поговорить с ней. Не вышло. Нелли уже уехала в Питер, и Фил окончательно решил забить на их отношения. Он абсолютно не ожидал того, что тридцатого декабря, когда он будет веселиться с друзьями, ему позвонит Катя и срывающимся голосом попросит съездить к Нелли.

Катя была убеждена, что с младшей сестрой что-то случилось, и Фил не смог отказать ей. Поехал. И нашел Нелли без сознания на диване. Она была такой горячей, что он испугался. Но взял себя в руки и вызвал «скорую». И остался с ней на ночь, то и дело смачивая полотенце в холодной воде и прикладывая к ее лбу. Разве он мог оставить Нелли одну в такой момент? Нет, не мог. Это было бы подло.

Фил сидел с ней до раннего утра и не заметил, как сам уснул. А когда открыл глаза, понял, что Нелли нет в комнате – она готовит ему завтрак на кухне. Это его поразило. Нелли была слаба и, кажется, с трудом держалась на ногах, но готовила. Для него.

Ему клялись в любви, от него хотели родить ребенка, ради него обещали сделать все что угодно, – однажды даже звезду подарили! Но сердце Фила тронуло это простое проявление заботы. И вспомнилось даже, как мать всегда готовила отцу ужин, даже если была больной или уставшей.

Он заставил Нелли уступить ему место и завтрак в итоге приготовил сам. Наверное, после этого ему нужно было уйти, но он остался. А потом вернулся к Нелли в квартиру, хоть и собирался встретиться с Крис и поехать праздновать Новый год в клуб.

Как это произошло, Фил и сам не понимал. Он вдруг просто поменял маршрут такси и вместо Крис поехал к Нелли. И решил, что просто обязан как-то порадовать ее – праздник все-таки, а она одна сидит в своей квартире. Фил купил продукты, торт, елку. А после отправился за курицей – Нелли, которая не ела весь день из-за болезни, нужно было сварить бульон. В магазине, где он старательно прятал лицо, ему позвонила Крис.

– Ты реально не приедешь? – звенящим от злости голосом спросила она.

– Да, – спокойно ответил Фил. – Я же написал.

– Ты понимаешь, как это выглядит?

– Как?

– Я буду одна!

– Крис, давай без истерик, – поморщился Фил. – Ты будешь не одна – там будет куча твоих друзей. И ты это прекрасно знаешь.

– Именно! И все решат, что меня кинул! – завелась Крис. – Как я должна оправдываться перед всеми? «Мой парень не пришел со мной в клуб, потому что…» Потому что что, Фил? Потому что заболел? Улетел? Решил, что я смогу побыть и одна? Ты вообще в курсе, что о нас говорят? Что мы расстались. Я даже звонила тебе специально по видеосвязи, чтобы все знали – мы вместе. А ты так подставляешь меня, Филипп. Мне неприятно. Мне больно! Ты думаешь только о себе. А как же я?

– Крис, серьезно, ничего страшного из-за того, что я не буду сопровождать тебя в клубе, не произойдет, – ответил Фил, застыв с курицей в руках перед стеклянной витриной. Разговоры с Крис в последнее время ужасно его напрягали. Когда они познакомились, она была совершенно другой. Позитивной, добродушной, заводной. То и дело устраивала какой-то движ, что-то придумывала, увлекала своими идеями Фила. Крис ничего не требовала и казалась очень крутой. Но потом с ней явно что-то случилось. Крис стала вести себя иначе. Все время требовала к себе повышенного внимания и ревновала. Устраивала разборки и закатывала сцены. Делала все, чтобы Фил делал все так, как хотела она. Крис усложняла жизнь – не только Филу, но и себе. В какой-то момент он даже понял, почему брату Крис так не нравилась с самого начала. Возможно, он просто видел ее насквозь. А она говорила, что во всем виновата ее любовь. И он.

«Я не просил меня любить», – ответил ей как-то Фил, не сдержавшись, и Крис стала плакать – да так горько, что он приехал к ней через весь город, чтобы успокоить, а утром сам на себя злился, что повелся на ее слезы. Актрисой Крис была просто отличной.

– Кто она такая? – спросила Крис.

– Ты о ком? – вздохнул Фил.

– Эта девка. Страшилище в детской пижаме. – В ее голосе слышалось превосходство. Себя Крис считала неотразимой и в шутку целовала свое отражение в губы. Рэн, видевший это, считал, что Скорп больна.

– Выбирай выражения, Кристина, – попросил Фил. Его раздражали такие слова о Нелли. В его глазах она была красивой. По-настоящему.

– Я всего лишь констатирую факты, – ответила Крис. – А что, ты ее защищаешь, да? У вас что-то есть? Я так и думала. Так и думала!

– Мне пора, – резко ответил Фил. Разговор напрягал его.

– Куда, к ней? – закричала Крис.

– К ней, – ответил он и сбросил вызов.

Фил думал, что сейчас вернется к Нелли, что поставит елку, что приготовит для них праздничный ужин и они вместе будут справлять Новый год. Он и она. Однако все его планы оказались нарушены. Когда Фил вернулся в квартиру Нелли, она была не одна. Ее обнимал какой-то здоровый светловолосый тип. И обнимал так, как будто бы она была его собственностью.

Фила накрыла ревность – да так, что какое-то мгновение он просто не мог дышать, ибо воздух вдруг стал горячим и вязким.

Услышав, как хлопнула дверь, тип убрал лапы от Нелли и посмотрел на Фила, и тот сразу узнал в нем того парня, которого показывал летом Леша Радов. Парня Нелли. Фил даже заполнил его имя. Паша – так его звали.

Ревность жгла сердце. Фил не имел права так обнимать Нелли, а этот парень – имел. Мог касаться ее как вздумается, целовать, проводить с ней ночи. Она была его девушкой. Его, а не девушкой Фила.

Увидев Фила, Паша ощетинился.

– Ты кто такой? Как в квартиру попал, ублюдок? – прорычал он, явно не поняв, что в квартире Нелли делает незнакомый тип с замотанным шарфом лицом. Фил смотрел на него с мрачной решимостью выкинуть вон из квартиры. Надо же, пока ходил за курицей, дома объявился петух.

– Я сейчас ментов вызову, понял?! – еще сильнее разъярился Паша. – Зая, отойди в сторону! Вдруг он тебе что-нибудь сделает!

Фил даже ответить ничего не успел, как Паша припечатал его к стене, держа за грудки. Филу сделалось горько – не потому, что его задело поведение этого малолетки. А потому, что он защищал Нелли от него, Фила. А ведь он никогда не сделал бы ей ничего плохого. Никогда.

– Отпусти его! – воскликнула Нелли. – Это мой друг!

Пашина хватка ослабла.

– Друг? – переспросил он, с подозрением глядя на Фила.

– Да, мой друг, – твердо сказала девушка. Это простое слово ранило. А ведь он недавно сам говорил Крис, что Нелли – его подруга.

– Что-то не припомню у тебя таких друзей, зая, – повернулся к Нелли Паша.

От этой «заи» Фила передернуло, но он продолжал делать вид, что все хорошо.

– Это мой друг из родного города. А это мой… парень, – сказала напряженным голосом Нелли.

– Филипп, – протянул Фил руку Паше, желая оставаться вежливым ради хозяйки квартиры, но тот не стал пожимать ее. Демонстративно ухмыльнулся и заявил:

– Друг, иди-ка домой. Новый год скоро, смекаешь, к чему я?

Фил смекал, да еще как. Второй волной чувств, накрывшей его после ревности, стала злость. Этот придурок выгоняет его? Серьезно?

– А я от рождения глупый, – усмехнулся Фил и вручил Паше курицу. – Иди, поставь воду.

– Чего? – не понял тот. – Это, вообще, что?

– Курица, – разуваясь, пояснил Фил. – Курица – это такая птица, если ты не в курсе.

– Я-то в курсе, брат, а ты, по ходу, не очень, – расправил плечи Паша. – Я же сказал – вали. Мы с моей девушкой будем праздновать Новый год вдвоем. Вдвоем – это значит я и она.

Не обращая на него внимания, Фил прошел в комнату, подхватив елку.

– Ты куда, придурок? – прорычал Паша, явно пораженный его наглостью. – Выметайся! Или мне тебя силой вывести, а?

– Попробуй, – пожал плечами Фил.

– Прекратите, – нахмурилась Нелли и тотчас закашлялась. – Оба прекратите!

– Но, зая, какого фига он пришел? – рассерженно спросил Паша. – Я думал, мы будем вдвоем…

– Он будет справлять Новый год с нами, – твердо сказала Нелли. – Если захочет, конечно.

– Захочу, – подтвердил из комнаты Фил. – Скажи своему парню, чтобы поставил воду для бульона. Кажется, ему нужно повторить дважды, чтобы он понял. И иди в постель. У тебя режим.

– Слышь, ты, режимный, – заглянул в комнату Паша. – Ты плохо слышишь или просто тупой? Проваливай. Или спущу с лестницы.

– Паша, хватит, – хрипло сказала Нелли. – Иначе уйдете вы оба.

Парень смерил Фила уничижительным взглядом, обнял Нелли за талию и увел ее на кухню, где они принялись тихо о чем-то разговаривать. А Фил принялся собирать елку, все отчетливее понимая, что Нелли – чужая девушка. Не его. Его девушка – Крис.

Только Крис он совсем не любил. Никогда. А Нелли… К Нелли у него определенно были самые нежные и теплые чувства.

Фил довольно быстро поставил в углу рядом с декоративным камином, обрамленным белоснежным деревянным порталом. Игрушек и мишуры у Нелли не было – она жила в этой квартире, словно в чужой, и Фил снял одну из гирлянд с окна, чтобы повесить на дерево. Получилось красиво.

– Как эстетично! – не смогла сдержать восторга Нелли.

– Нравится?

– Еще как! Так по-новогоднему. А запах какой! – Нелли полной грудью вдохнула воздух, пропитанный ароматом хвои. – Обалдеть.

Она вдруг замолчала, глядя почему-то не на елку, мигающую огоньками, а на Фила. А он не мог отвести взгляд от ее пухлых губ. И, не сдержавшись, заправил выбившуюся прядь волос за ухо. Нелли вздрогнула от прикосновения его пальцев к своей щеке. Он сглотнул. Какое-то время они смотрели друг на друга и молчали, но их идиллию разрушил Паша. Он появился в комнате и громко позвал Нелли:

– Зая! Там вода закипает. Что делать-то?

– Засунь в нее голову и пускай пузыри, – раздосадованно посоветовал Фил.

От голоса своего парня Нелли словно пришла в себя.

– Сейчас приду, – тихо ответила она, опустив взгляд.

– Нет, Нелли, иди в постель, – вдруг взял ее за руку Фил. – Тебе прописали пастельный режим. Перестань его нарушать.

– Я не могу. У меня гости, – вздохнула Нелли. Ее тонкие пальцы казались горячими, и Фил поймал себя на мысли, что хочет коснуться их подушечек губами. От этой мысли даже в голове на мгновение помутилось.

– Эй, не трогай мою девушку, – тотчас оказался рядом с ними Паша и буквально вырвал ладонь Нелли из пальцев Фила.

– Сам меня не трогай, – раздраженно сказала Нелли.

– Зая, а чего он тебя лапает? – рассердился Паша. – Эй, я тебе сейчас правда вмажу!

– А ты попробуй, – мило улыбнулся ему Фил.

– Оба перестаньте! – твердым голосом велела девушка, одарив парней рассерженным взглядом. – Или вы ведете себя достойно, или покидаете мою квартиру. А если попробуете затеять драку, я сразу же вызываю полицию. Уяснили?

– Уяснил, – несколько растерянно ответил Паша. Фил молча кивнул, тоже несколько растерялся – никогда не слышал, чтобы малышка Нелли так разговаривала. Но ему это почему-то нравилось. Нравилось, что она может быть разной: нежной и твердой, ласковой и серьезной. И правда – выросла.

– Ну и отлично, – все таким же грозным голосом сказала Нелли и смешно чихнула – несколько раз подряд. Это было так мило, что Фил не смог не улыбнуться. А Паша, пробормотав что-то нелестное, направился на кухню.

Это был самый странный Новый год в жизни Фила, хотя раньше ему казалось, что страннее Нового года в бизнес-джете где-то над Уралом быть не может. Тогда они летели всей группой на частный концерт к какому-то безумно богатому человеку, обожающему их музыку. Кей терпеть не мог подобные мероприятия – говорил, что он артист, а не чей-то личный шут, но денег им в тот раз предложили столько, что Коварин решил – грех отказываться. Но нет, самый странный Новый год здесь, в Питере, в компании девушки, от которой в душе все переворачивается, и задиристого петуха.

За окном раздавались редкие залпы фейерверка, смех и праздничная музыка. Город за окном сиял разноцветными огнями. Новый год должен был наступить уже совсем скоро, но праздничного настроения у Фила не было – только ревность и злость, которые он отчаянно скрывал.

В светлой широкой кухне они находились втроем: Нелли сидела в своем желтом кресле, Паша – на стуле у стены, пялясь в телефон, а Фил стоял у плиты и готовил, время от времени посматривая на девушку. Она же на Фила старалась не смотреть – тихо говорила о чем-то с Пашей, а тот то и дело обнимал ее, заботливо поправлял плед и с нежностью дотрагивался до ее волос. Возможно, Нелли не понимала, что атмосфера в ее доме накалена до предела, но Фил и Паша отлично чувствовали это. Смотрели друг на друга с молчаливым вызовом и кожей ощущали взаимную ненависть. Фил считал себя пацифистом, но не отказался бы начистить сопернику морду – так, чтобы до кровавых соплей, как говорил брат. Впрочем, и во взгляде Паши не было ничего хорошего. Однако он чувствовал себя победителем – у него было куда больше прав на Нелли, чем у Фила. Вернее, так, – у Фила их вообще не было. И это безумно его бесило.