Текст книги "Жена по завещанию"

Но когда моя организатор переговаривалась со своими сотрудницами, я поняла, что некоторые из этих платьев-тортов, которые принесли мне на пробу, стоят как трехкомнатная квартира в столице.

Я так и замерла, и челюсть моя валялась где-то внизу, мне кажется, можно ее вообще с пола не поднимать, потому что у меня за такой короткий промежуток времени шок на шоке…

А еще пока меня мучают переодеваниями, я все думаю, как это все маме своей объясню, родителям, как вообще сказать, что я вынуждена выйти замуж, а ведь мне нельзя им рассказать всю правду. Есть тайна завещания. Тайна… по которой никто не должен знать, что свадьба между мной и Юсуповым договорная, что мы обязуемся быть вместе ровно пять лет…

От этой мысли укол в сердце и отчего-то ком, потому что все… все это ненастоящее…

Невеста должна быть самой счастливой, она должна светиться от счастья… Я вот мечтала выйти замуж раз и навсегда. Как в сказках. И вот она я – Золушка в лучшем свадебном салоне столицы, и мне предстоит стать женой даже не принца, а самого настоящего короля, потому что Игнат именно такой по своему складу характера, а я… я стою и смотрю в зеркало на свое растерянное отражение в сплошных помпезных кружевах, в платье от знаменитого восточного кутюрье, который расшивает свои произведения искусства настоящими камнями, драгоценностями и ощущаю себя чужой на собственном празднике. Роскошное платье. Но не мое. Все это не мое…

Неожиданно мимо меня проскальзывает симпатичная девушка в черной шелковой блузке и юбке-карандаш, цокает своими каблучками и привлекает мое внимание тем, что держит в руках вешалку с невесомым легким белоснежным платьем, от одного взгляда на которое у меня будто сердце ударяет неровно о ребра.

Простой крой, классический силуэт, кружева… и подол невероятно длинный, но вместе с тем не кричащий, не помпезный, само платье легкое, как комбинация, и при этом что-то есть в нем такое, что я не могу глаз оторвать…

Утонченность в каждой детали. Скромность и отсутствие какой-либо вычурности. Элегантность. Вот про что это платье. Про мягкость линий и женственность, и шлейф там прозрачный почти, пропускающий свет сквозь плотные кружева…

– Я выбираю вон то платье, – выговариваю неожиданно для себя и тыкаю пальцем в зеркало, девушка замирает, не понимая, чем привлекла всеобщее внимание, и удивленно смотрит на меня.

– Юлия Михайловна… – возникает рядом координатор, – вы уверены, что хотите примерить именно эту модель? Она слишком… ммм… проста…

Перевожу взгляд на женщину, и добавляю металла в интонацию, копирую неосознанно метод внушения Юсупова, когда говорю совершенно уверенно:

– Нет. Вероника Александровна. Я не просто примерить это платье хочу. Я более чем уверена, что нашла именно то, что нужно для свадьбы…

– Мне написала твоя любовница, – заглядываю в темные глаза своего мужа, наблюдаю, как хмурит свои черные соболиные брови.

– Поясни, Фая, свою мысль, – выговаривает совершенно четко. Ни тени сожаления в глазах, ни намека ни на что вообще.

Достаю телефон и передаю Саиду. Муж опускает взгляд и лицезреет фотографию, доказывающую факт супружеской измены.

– У тебя другая женщина и она мне написала, – выдыхаю едва слышно.

Саид останавливает на мне свои глубокие глаза, кивает, принимает к сведенью сказанное мной, а затем оглушает решительным:

– Я тебя понял. Больше она тебя не побеспокоит.

Глава 18

Весь день проходит в каком-то сумасшедшем ритме, но все эти выборы всего, что только можно, начинают нравиться.

Я вхожу во вкус. Более того, замечаю одобрительные взгляды со стороны, когда подбираю салфетки, свечи, я подхожу к этому вопросу, применяя навыки, кажется, у меня отчетливая склонность к дизайну, и пусть сейчас я не проектирую здание, а занята оформлением свадебного стола, но и это приносит радость…

– У вас талант, – наконец, слышу рядом с собой удивленный голос Вероники Александровны, поднимаю на женщину глаза.

– Благодарю, – отвечаю, слегка смутившись, так как Вероника Александровна профессионал своего дела.

– Знаете, Юлия Михайловна, если бы вы не были невестой Игната Маратовича, я бы постаралась окрутить вас и взяла бы к себе работать… У вас феноменальные данные, великолепное чувство вкуса и стиля… редко такое встретишь. Обычно мои сотрудницы долго учатся и все равно и близко нет той хватки и восприятия, которое есть у вас… а еще и чутье…

Пока женщина говорит, внимательно меня разглядывая и тепло улыбаясь, я откладываю нежно-лиловый букетик, который подобрала для столиков гостей торжества.

– Я просто люблю свою специальность, и она смежная, скажем так.

– Понимаю, но все же… у вас явная склонность… я бы посоветовала вам уйти именно в дизайн интерьеров, у вас невероятный талант, я не льщу, дорогая Юлия Михайловна, а просто вижу, что вы будете нарасхват…

– Спасибо, я подумаю об этом, – отвечаю женщине и вновь с головой ухожу в выбор деталей, вместе с Вероникой Александровной мы успеваем очень многое… но домой я возвращаюсь разбитая и уставшая, голова гудит, в ногах усталость, а перед глазами мушки пляшут. Я никогда не думала, что у белого цвета может быть столько оттенков. Нет, я, конечно же, в плане архитектуры сталкивалась с этим всем, но не в тканях же…

Откидываюсь на спинку и смотрю в окно, на город, который стремительно скользит за пределами дорогого автомобиля.

Дождик моросит и люди жмутся под козырьками, на остановках стоят под навесами…

Вроде не так много времени прошло с момента, когда в такую же непогоду люди Игната затолкали меня к нему в автомобиль, а кажется, что целая жизнь…

Телефон звонит, и я опускаю взгляд на дисплей, сердце сжимается, когда читаю – мама…

Прикрываю веки, выдыхаю и отвечаю. Мама рассказывает последние новости, я отвечаю, стараюсь, чтобы она не почувствовала моего напряжения, говорю, что устала и прикрываю веки, когда мама желает мне сладких снов и отключается.

Автомобиль останавливается у поместья Юсупова, и я иду в дом, стоит войти в особняк, как каким-то подсознательным чувством понимаю, что Игнат пришел…

Не знаю, как чувствую это… По энергетике дома, наверное, которая напитывается силой и мощью этого мужчины…

Останавливаюсь и не знаю, где искать Юсупова, так как страстно желаю увидеть этого противоречивого мужчину, который меня дезориентировал своим поведением полностью.

Игнат неожиданно выходит ко мне, разговаривая по телефону, без пиджака и галстука, рукава сорочки закатаны. Пришел с работы, а дела вести не прекращает, при виде меня мой будущий муж на мгновение останавливается, заканчивает разговор спустя пару минут, напоследок отдавая четкие указания, приказы, если быть точнее.

– Привет, – наконец, когда Игнат отставляет телефон, я произношу тихо, неожиданно опять не знаю, куда себя деть.

– Добрый вечер, – отвечает, улыбнувшись.

Пауза повисает, и мой жених делает несколько шагов ко мне, останавливается на расстоянии вытянутой руки.

– Как прошел твой день?

Так странно. Так непонятно и вместе с тем все как-то правильно. Вопрос обычный, мама часто папу спрашивает, и он ее, когда домой приходят и за ужином общаются, делятся мелочами, я привыкла к такому общению, но вот совершенно неожиданно с Игнатом так же общаться.

– Все хорошо, выбрала свадебный наряд, – отвечаю и слегка краснею.

– Голодная? – неожиданно меняет тему, и я в шоке смотрю на мужчину, киваю.

– Пошли, посмотрим что-нибудь, я голоден, как зверь…

Так и хочется спросить, а где твой личный штаб поваров? Но я отчего-то молчу, и мы в тишине дома идем, а я как-то про себя отмечаю, что у Игната, видимо, прислуга приходящая… здесь никого особо не наблюдала…

Мы приходим на кухню, и Игнат открывает холодильник, где по контейнерам лежит все свежеприготовленное.

Мужчина рассматривает полки, а мне вдруг кажется, что он особо не знает, где что лежит и как это все брать.

– Давай я сама накрою на стол, – говорю ему в спину, и мужчина поворачивается, смотрит на меня аномально и спустя мгновение медленно кивает.

Отходит, оставляя меня один на один с холодильником, а я нахожу все необходимое. Здесь, можно сказать, целый ресторан на вынос, только еда домашняя.

Ставлю на электрическую плиту несколько кастрюлек, разогреваю, сервирую стол, нахожу все необходимое, салаты сервирую так, как в ресторане, в котором работала до недавнего времени, при этом чутко ощущаю на себе взгляд. Игнат следит за мной, за тем, что и как я делаю, круглый стол на навороченной кухне уже спустя несколько минут имеет вид ресторанного. Сервирую фужеры, расставляю тарелки, поправляю салфетки и, оставшись довольной своим стараниями, поднимаю взгляд и сталкиваюсь с внимательными желтоватыми омутами.

– Прошу к столу, – говорю, улыбнувшись, Игнат же медленно поднимается со своего места у барной стойки, открывает специальный холодильник, достает бутылку премиального вина и подходит ко мне, как джентльмен придерживает для меня стул, я сажусь, он открывает бутылку и разливает по бокалам.

И ощущение такое в воздухе повисает… Недосказанности какой-то… Напряжение усиливается…

Игнат садится передо мной, поднимает бокал, смотрит в мои глаза и неожиданно проговаривает тост:

– За нас…

Улыбаюсь на вот такое вот неожиданное заявление.

Нас… Это звучит странно, но сердечко у меня екает.

Звон бокалов раздается, багряная жидкость отдает приятной терпкостью на языке.

Я пробую весьма аппетитный салат, Игнат какое-то время ест молча.

– Как прошел твой день?

Не знаю, почему задаю этот же вопрос, что и немного ранее спрашивал Игнат, но… не знаю, мне кажется, что это правильно – интересоваться друг другом, учитывая, что мы собираемся жить под одной крышей, а возможно, и… делить постель… От последней мысли бросает в жар.

Фокусируюсь на Юсупове, который делает медленный глоток из бокала и концентрирует на мне внимательный взгляд.

– Уверена, что тебе интересны вопросы моего бизнеса? – в его голосе слышна ирония, но я отбрасываю ненужные мысли и говорю совершенно четко:

– Конечно, я же спросила тебя…

Кивает и вновь делает глоток.

– У меня назревает очень важный проект. Нужно сделать кое-что новое, создать комплекс, который будет отвечать всем международным стандартам и будет экологически чистым, сегодня разбомбил своих горе-инженеров, проектирующих новые здания. Мне нужны свежие идеи, я хочу создать нечто такое, что положит всех конкурентов на лопатки и выведет бизнес на мировую арену.

По мере того, как Игнат говорит, я вся превращаюсь в слух. Юсупов профи и явно понимает в бизнесе, который ведет, но больше всего меня затрагивает сама тема комплекса, то, что он говорит, его пометки, пояснения, все это формирует в моей голове четкую картину.

– Я, наверное, наскучил серьезными разговорами? – будто спохватившись, спрашивает, а я лишь качаю головой, у меня будто в голове уже картинка того, каким должен быть проект для Игната. Я вижу его перед своим мысленным взором, вижу дома, где на балконах в виде террас и на крыше будут разбиты настоящие сады, в моем проекте сияет солнце и ветер шумит, и я вижу строения невесомые, легкие, будто сотканные из небес…

– А можно мне? – спрашиваю и смотрю на Игната с надеждой.

– Можно что? – не понимает меня, переспрашивает.

– Можно мне тоже попробовать свои силы, создать для тебя проект?

Я говорю, и сама понимаю всю абсурдность своей просьбы. Кто я? Всего лишь девчонка, еще даже университет не закончившая, без диплома, без особого стажа работы, без стажировки за рубежом.

На Игната работают асы и профи, а я… я все это понимаю, но в сердце рождается жгучее желание и стремление сделать этот проект, потому что мне кажется, что я стопроцентно знаю, что там должно быть!

Я уже вижу это все в своей голове…

– Ты сейчас шутишь? – спрашивает и губу прикусывает нижнюю, прищуривается.

– Я… я понимаю, что глупость сказала, что всего-навсего девчонка, которая учится на архитектурном, но… прошу, Игнат, позволь мне поработать над проектом, я… мне кажется, что у меня есть идея, что я смогу…

Пока говорю, убеждаюсь, что несу совершенный бред. Замолкаю. Опускаю взгляд в тарелку, чувствую, что аппетит напрочь пропал.

Глупая наивная Юля. У мужика проекты на миллиарды и международные масштабы, а ты залезть решила, девчонка без опыта и по факту без образования…

– Извини. Забудь. Глупость сморозила.

Проговариваю тихонечко и ком становится в горле.

– Меня иногда заносит, и я говорю глупости…

Прикрываю веки и проглатываю непрошенные слезы. Не знаю, почему так загорелась этой идеей, почему так захотела воплотить в реальность все сказанное Игнатом.

– Почему же глупости? – его голос заставляет оторвать взгляд от тарелки с салатом, я смотрю на своего будущего мужа и вижу, что Юсупов крайне собран и смотрит на меня иначе.

Будто бизнесмен, рассматривающий бизнес-проект, который ему на суд вынесли.

Барабанит по столу длинными пальцами.

– Говорят, сумасшествие заразительно, – неожиданно подмигивает мне и улыбается, а эта улыбка касается его глаз, отдает теплом, и я отчего-то отвечаю ему робко, растягивая губы.

Жду чего-то, а на сердце вдруг тепло становится, и Игнат не подводит, он говорит и с каждым его словом мне кажется, что в моей душе расцветает первый цветок, робкий бутон белоснежной розы, набухает и начинает издавать одуряющий аромат.

Так выглядит моя надежда, мое тепло и моя вера… а еще… еще сердце откликается, я влюбляюсь, в мужчину, в его харизму и в его несносный характер, острый, подобно фурии, и неожиданно мягкий, потому что прямо сейчас миллиардер дает мне шанс на то, чтобы я осуществила свою мечту, когда говорит совершенно серьезно:

– Завтра поедешь со мной в бизнес-центр, войдешь в курс, и я хочу посмотреть, что именно ты сделаешь… Я хочу увидеть твой проект, Юля…

– Спасибо… тебе…

Слова Игната окрыляют.

Чувствую, что меня начинает неумолимо тянуть к этому мужчине, но также моя радость имеет горькое послевкусие.

Чувствую, что мы сейчас с Игнатом будто на одной волне, поэтому решаюсь и на следующее откровение.

Откладываю вилку и заглядываю в желтоватые глаза мужчины.

– Что ты хочешь спросить?

Читает меня, как открытую книгу, чуть подается вперед и решаюсь.

– Игнат. У нас свадьба скоро, и я, как поняла, ты планируешь нечто очень грандиозное и… ты ведь знаешь, что у меня родители…

– Конечно. Более того, я осведомлен о том, кто где работает и куда по выходным ходит.

Вроде и шутит, но у меня мурашки по спине скатываются от понимания, что Юсупов имеет досье на всех людей, которые дороги моему сердцу.

– Я… в общем… у нас ведь никто не должен узнать, что брак является принудительным.

– Да. Именно так, – отвечает холодно и отставляет бокал с вином, смотрит на меня как-то странно, пронизывающе.

А я не знаю, что именно скрывается за этим ледяным выражением глаз.

– Я хочу, чтобы мои родители знали, за кого их дочь замуж выходит, я хочу, чтобы они не просто присутствовали на торжестве, но и были знакомы с моим женихом лично, иначе… иначе как они поверят, что я и вправду за тебя замуж выхожу?!

Последнее мое заявление заставляет Юсупова откинуть голову и вдоволь насмеяться, а я рассматриваю его широкую шею бычью и кадык, который дергается, еще одно понимание, насколько Игнат сильный в физическом плане, мне такую шею и двумя ладонями не обхватить, если вдруг надумаю придушить своего жениха, конечно, думаю с иронией.

Наконец, отсмеявшись, мой жених концентрирует на мне внимательный взгляд.

– Ты думаешь, что за меня по доброй воле замуж не выйдут, что ли?!

Повторяет мою интонацию и между нами появляется какая-то легкость, а на его вопрос я лишь пожимаю плечами.

– Не знаю… Ты пугаешь, – отвечаю честно.

Улыбается вновь и кивает.

– Хорошо, значит, планы слегка меняем. Завтра едем к твоим родителям. В деревню вашу. Знакомиться.

– Так быстро?! – спрашиваю обескураженно и Юсупов вскидывает бровь.

– Ну ты как-то уж определись, знакомиться мне с твоими или нет…

Выдыхаю, наконец, и улыбаюсь.

– Хорошо. Значит, буду знакомить, – отвечаю, смутившись под взглядом Игната.

– Вот и решили. Как раз отдохну пару деньков от работы.

– Ладно, – отвечаю, опять смущаясь под внимательным взглядом мужчины.

– Ладно… – повторяет мое слово, будто мы приходим к какому-то хрупкому взаимопониманию.

Не знаю, куда себя деть. Внимательный взгляд Игната не отпускает, он следит за мной, и чтобы хоть как-то уйти из-под этого обстрела, я поднимаюсь со своего места и принимаюсь убирать со стола, так как ужин давно завершен.

Несу тарелки в раковину, затем возвращаюсь, чтобы забрать остальное, как Игнат вскидывает руку и ловит меня за запястье, одно неуловимое движение и я валюсь на мужчину, хватаюсь по инерции за его плечи, и мы сталкиваемся взглядами.

В золоте его глаз будто полыхает адово пламя.

– Напомни мне, почему я не должен трогать тебя?

Игнат спрашивает хрипло, рассматривает меня так, что у меня мурашки по коже бегут и искорки вспыхивают.

Его вопрос вызывает какой-то внутренний трепет и хочется ответить, чтобы любил меня, чтобы тронул в самом прямом смысле этого слова, потому что меня влечет к этому мужчине.

Что-то нереальное происходит, и я хочу податься вперед, прикрыть веки и погрузиться в поцелуй с привкусом вина и горчинкой, хочу сама приникнуть к этим твердым устам и почувствовать их терпкий вкус.

– Я…

Слетает с губ, но Игнат не позволяет облечь мысль в слова, накрывает мои губы, сминает их и я действительно чувствую вкус вина на губах, на языке, мужчина так сильно целует меня, что кажется, мы зубами сталкиваемся, он нависает надо мной и в следующую секунду я лечу на стол.

Кажется, что сейчас именно я стану десертом этого хищника.

Его руки проникают под одежду, трогают самым наглым образом, изучают, и вот уже я ощущаю теплую ладонь на своей груди, которая играет, щипает и оттягивает вершинку, а я лишь слабну и стону в губы своего мучителя, который изучает мое тело, мои реакции…

Сама тянусь к сильной шее, хватаюсь за нее, чтобы не рухнуть, чтобы не упасть лопатками на стол, в то время как вторая рука Игната скользит по моему животу, заползает в мои трусики и накрывает самое сокровенное, теребит, а я… я уже не сдерживаюсь, меня накрывает, я дрожу и ощущаю, что не справляюсь с эмоциями, которые несутся на меня подобно цунами, которые сминают все на своем пути, оставляя в голове лишь одну-единственную мысль, которая светит подобно яркому прожектору несущегося на меня скоростного поезда.

Мне кажется, что я близка к чему-то. Очень яркому, к тому, что я еще никогда не испытывала.

Все тело покрывается испариной, мышцы напрягаются и сокращаются и желание… Оно скручивает низ живота в тугую спираль, крутит так, что мне кажется, что я больше не выдержу, не смогу.

– Попроси меня, – хриплый голос Игната, будто сорванный, – попроси меня взять тебя…

У меня голова кружится, я себя уже почти теряю в этих сладких ощущениях, не понимаю, что творится, если Игнат захочет, я его сейчас умолять готова, только бы он завершил… то, что начал…

Мое тело ноет, вся дрожу в руках мужчины, который неумолимо подводит меня к тонкой грани. Все мышцы звенят.

– Ну же, крошка…

Шепчет с жаром и впивается в мои губы, дышать не позволяет, у меня голова кружится, и я уже не понимаю, что царапаю плечи мужчины даже сквозь сорочку.

– Давай, – рычит и ударяет сильно по какой-то точке, и я взрываюсь, меня накрывает так, что выгибает, удерживает меня, рычит, но умелые пальцы неожиданно не останавливаются, они проскальзывают глубже и я в шоке распахиваю глаза, в глазах слезы вспыхивают от резкой боли, а Игнат останавливается, будто его молния поражает, всматривается в мои глаза и задает вопрос:

– Ты до сих пор девственница?

Не знаю, что ответить. Теряюсь. Реснички дрожать начинают, и я боюсь, что сейчас разрыдаюсь. Боюсь, что Юсупов сейчас еще и укорит меня в том, что я ни с кем не спала… потому что однажды я с дуру призналась одному парню, что не готова, когда он слишком уж настойчиво предлагал заехать к нему.

Что сказать, то было моим последним свиданием, видимо, не захотелось морочиться с девственницей, мои другие сокурсницы оказались посговорчивее…

– Юля… – настойчиво произносит Игнат, а я еложу, пытаюсь уйти от контакта, не позволяет мне шелохнуться.

Опускаю ресницы, не могу в его глаза смотреть.

– Это плохо… да? – спрашиваю. – Не оправдала ожиданий? Ну, извини, господин Юсупов, не могу похвастаться богатой сексуальной жизнью.

Второй рукой ловит меня за подбородок. Заставляет в глаза свои полыхающие посмотреть.

– Ты что за бред сейчас несешь?! – спрашивает зло.

– Я… просто однажды на свидании была и мне в укор поставили, что я никак не распрощаюсь с плевой…

– Что?! Твою мать! – теряюсь от такой злобы, которая в мужчине проскальзывает.

У Игната лицо перекашивает и мне кажется, что он сейчас меня ударит, раскрошит.

– Кто тебе такое сказал?! Имя назови. Дай мне имя этого мудака!

– Игнат… ты делаешь больно и пугаешь… – отвечаю тихо, – это все в прошлом… не знаю… просто…

Замолкаю, но кажется, моих невнятных оправданий никто не ждет.

– Ты настоящий бриллиант, Юлия, твоя чистота дорогого стоит. И не смей думать, что девственность – это что-то постыдное. Наоборот.

Странный разговор, учитывая, что палец Игната все еще во мне, он причиняет дискомфорт, упираясь в преграду.

Чуточку сжимаю колени и ерзаю.

Игнат прищуривается. Чуть наклоняется ко мне и опять начинает ласкать, больше нет боли, так как мужчина вновь фокусируется на моей точке наслаждения, а я губы кусаю, полностью отдаюсь в его власть, он ласкает, приближает ко мне свое лицо и целует со всей страстью.

Так, что у меня голова кругом и озноб.

Его пальцы вплетаются в мои волосы, притягивают сильнее, он буквально обездвиживает, заставляя трепетать и желать всего, что может дать.

Опять кажется, что я взлетаю, лечу куда-то в поисках наивысшей точки наслаждения, и ломаюсь вдребезги на тысячи осколков, когда меня вновь накрывает экстаз.

Мои стоны и всхлипы Игнат слизывает, сцеловывает, силы меня покидают, и я упираюсь лбом в плечо мужчины, который возвращает мое белье на место.

Когда понимаю, что Игнат не намерен продолжать, я заглядываю в его глаза, не осмеливаюсь задать своего вопроса, но Юсупов слишком наблюдательный. С ним ничего озвучивать не нужно.

– Ты не…

– Тссс… – кладет палец на мои губы, не дает договорить.

– Я хочу. Даже слишком сильно. Но. Будет правильным, если ты выйдешь замуж девственницей. Раз уж столько хранила себя, пусть все будет по правилам…

Резко слезаю. Отшатываюсь. Юсупов меня выпускает из своих рук. Видно, не ожидал такой резвости или же не захотел удержать. Не нужна! Не знаю, что именно сейчас чувствую. Не соображаю. Просто бежать хочу.

Это и делаю. Резко разворачиваюсь на каблуках и лечу вон из кухни, к лестницам. Хочу вбежать в свою спальню и закрыться на все замки, а затем разрыдаться, потому что… такое ощущение, что меня отвергли, пренебрегли, не захотели связываться.

И это больно.

Не думала, что за такой короткий срок совершенно посторонний навязанный мужчина вдруг окажется настолько близко ко мне, что сможет нанести удар.

Его отказ от близости я воспринимаю чем-то сродни подобному. Слезы застилают взор, я лечу вверх по лестницам, но стоит оказаться на этаже, как меня резко сносит вбок и пригвождает к стене.

Реву и отбиваюсь, царапаюсь, как кошка.

– Отпусти! Отпусти меня! Ненавижу! Отпусти!

Кричу и молочу кулачками, но Игнат лишь сильнее вжимает меня своим телом в стену, ловит мое зареванное лицо и заглядывает в глаза.

– Дурочка. Ты что надумать успела?!

Спрашивает зло.

– Ты хоть понимаешь, чего мне стоило остановить себя и не раскатать тебя по столу в ту же секунду?!

Замираю от его слов, от того, каким литым и напряженным кажется его тело под моими пальцами, от того, что ощущаю, насколько огромен бугор в его брюках.

– Я… – всхлипываю…

– Да, ты, мать твою! Все, к черту благородство!

Рычит практически и накрывает мои губы. Целует так, как еще ни разу не целовал, сминает мои губы до боли, врывается резко языком, дыхания лишает, показывая, какой может быть страсть взрослого и опытного мужчины.

Резким движением берет меня на руки и несет вперед по коридору, а я понимаю, что кажется, получу сейчас то самое, чего так хотела на кухне…

Обнимаю за крепкую шею Игната и отключаю мысли. Меня уносит, лишь чувствую, как Юсупов с ноги дверь в спальню открывает. В свою. Спальню…