Текст книги "Полночная страсть"

Конечно, как только он овладеет Антонией, она утратит всю свою притягательность. Так случалось со всеми женщинами. Но Рейнло не мог не признать: преследовать мисс Смит было чертовски увлекательно.

Итак, наконец-то ему удалось остаться с ней наедине. Преследование завершится его победой, как и предполагалось с самого начала. Ему не терпелось повалить мисс Смит на траву.

А поскольку в своей жизни, полной легких удовольствий, ему не часто приходилось испытывать нетерпение, Рейнло захотелось его продлить, чтобы насладиться этим чувством сполна.

Антония грациозным жестом сняла шляпу и положила на траву. Рейнло восхищенно пожирал ее глазами: темно-зеленый костюм для верховой езды подчеркивал соблазнительные изгибы тела, светлые волосы, собранные в высокий пышный узел, сияли в солнечных лучах. Несколько выбившихся прядей смягчали строгость прически. Эти белокурые волосы в золотом сиянии солнца напоминали об ангелах и божественных нимбах, но мисс Смит, наверняка носившая в действительности иное имя, нисколько не походила на святую. Она была земной женщиной из плоти и крови, и Рейнло жаждал показать ей, что способен сотворить мужчина с ее восхитительным телом.

Взгляд маркиза скользнул по лицу Антонии. Она казалась задумчивой, уголки ее губ скорбно опустились. Рейнло с опозданием понял, что ему следовало быть осторожнее в разговоре с ней. Напрасно он упомянул о ее семье. В следующий раз он не допустит подобной ошибки.

А будет ли следующий раз? Прежде Рейнло воображал, что довольно лишь однажды овладеть Антонией. Утолить вожделение и обрести власть над компаньонкой, чтобы, воспользовавшись ею, подобраться к главной своей добыче – девчонке Демарест.

Теперь же маркиз засомневался.

Ему нередко случалось гостить в загородных домах, он знал: обычно гости бывают предоставлены самим себе и свободно гуляют по поместью; никто не придаст значения отсутствию мисс Смит или самого Рейнло. В запасе у него было несколько часов, чтобы насладиться Антонией, прежде чем придется возвращаться в дом.

Великолепная перспектива.

Бесшумно ступая по густой траве, он подкрался к Антонии сзади и, обхватив за талию, крепко прижал к себе.

– Рейнло! – испуганно выдохнула она, оцепенев от неожиданности. Антония вырвалась и повернулась лицом к своему преследователю. – Что вы делаете?

«Здесь потребуется искусство обольщения», – признал Рейнло. Он проявил беспечность, рассчитывая, что добродетельная женщина по первому зову упадет в его объятия. Какая жалость. Маркизу нравились любовные игры, предваряющие близость, но с каждым мгновением желание все больше овладевало им. Ему не хотелось спугнуть мисс Смит. Пришлось подавить в себе порыв снова ее обнять.

– Не притворяйтесь, изображая неведение. Вам хорошо известно, что сейчас случится. Вы же привели меня сюда, чтобы заняться со мной любовью.

Антония резко выпрямилась. Лицо ее приняло непреклонное выражение.

– Нет.

– Да, – неумолимо возразил Рейнло, подступая ближе. – Я сгораю от желания. В угоду вам я даже готов притвориться, что осаждаю женщину безупречного целомудрия, если это облегчит вашу совесть.

В глазах Антонии мелькнуло смятение, губы сжались в горькую линию. Ну почему она так ранима? При виде страдальческого выражения ее лица Рейнло вдруг ощутил странную тянущую боль в груди.

– Вы думаете, я подстрекала вас? – попятившись, прошептала Антония. – На самом деле это не так.

Теперь она чувствовала себя виноватой. Рейнло сердито насупился, предчувствуя поражение. А он-то рассчитывал провести несколько упоительных часов в объятиях очаровательной мисс Смит.

Безумная мысль, черт побери.

– Разумеется, вы заигрывали со мной.

Антония изумленно подняла брови.

– Вы поклялись, что будете вести себя как джентльмен.

Рейнло приблизился к ней и взял за плечи.

– Вы же знали, что я лжец. Что заставило вас поверить мне?

Антония беспомощно покачала головой:

– Не знаю. Я совершила глупость.

– Вы должны понимать, что ваша покорность означает согласие.

– Нет! – воскликнула Антония. – Только если вы овладеете мной силой.

Мисс Смит пыталась взывать к лучшей стороне его натуры. Бедняжка понятия не имела, что все лучшее в нем давным-давно испустило дух.

– Смело сказано.

Антония надменно вздернула подбородок.

– Верно.

Рейнло улыбнулся. Ему нравилось сопротивление Антонии. Но еще больше ему бы понравилось, если бы она наконец уступила.

– Так почему же вы до сих пор не вырвались из моих объятий?

– Потому что вы все равно меня не выпустите.

Маркиз насмешливым жестом поднял руки, словно извиняясь.

– Вы свободны, мадам.

Глаза Антонии потемнели от сдерживаемого чувства. Быть может, гнева? Или желания? Потом ресницы ее опустились, коснувшись щек, губы решительно сжались.

Останется ли она?

Или убежит?

Скованный неизвестностью, Рейнло ожидал ее решения, чувствуя, как мучительно дрожит каждый мускул. В следующее мгновение Антония подхватила юбки с надменностью, достойной герцогини, и, высоко вскинув голову, направилась к гнедому мерину, мирно щипавшему густую траву.

Проклятие. Не следовало бросать ей вызов.

Глава 8

Антония пошатнулась, когда сильная мужская рука обхватила ее за плечи, заставив повернуться.

– Ну нет, моя дорогая, – проворчал Рейнло.

Она смерила его взглядом, полным гнева… и волнения. Она знала: маркиз ее не отпустит. Давая обещание, он лишь играл с ней как кошка с мышью. Чудесное солнечное утро таило в себе угрозу.

Боже, почему она оказалась здесь? Ведь у нее была масса возможностей отступить, бежать. Но Рейнло завлек ее приманкой, перед которой она не смогла устоять. Слишком велик был соблазн узнать больше о маркизе. Помимо бесчисленных сплетен и слухов Антония в действительности ничего не знала о нем.

– Вы хорошо понимали, что случится, если пойдете со мной.

Понимала ли она? Антония по-настоящему не верила, что рискует утратить несуществующую добродетель. Но опасный огонек в глазах маркиза и упрямо вздернутый подбородок неопровержимо свидетельствовали, что Рейнло намерен овладеть ею на зеленом берегу ручья.

– Я хочу вернуться в усадьбу, – холодно произнесла Антония, встретив решительный взгляд маркиза столь же непреклонным взглядом.

– Нет, не хотите.

Пальцы, сжимавшие ее плечи, нежно скользнули по спине. Даже сквозь одежду Антония чувствовала тепло рук Рейнло. Ее охватила проклятая слабость, сопротивляться не было сил, хотя маркиз уже не удерживал ее.

– Вы думаете, что знаете меня лучше, чем я сама, – гневно выдохнула она.

– Полагаю, кое в чем – да. – Маркиз ласково провел пальцем по ее щеке. В этом жесте сквозила нежность. Но разумеется, они оба знали, что Рейнло лжет.

– Прекратите. – Антония вырвалась, едва устояв на ногах. – Я вам не наивная глупышка, падкая на дешевые уловки соблазнителя.

Губы Рейнло растянулись в хищной, жестокой улыбке.

– Однако вы здесь и не слишком-то стараетесь сбежать. Дешевые уловки соблазнителя, похоже, неплохо работают.

– Вы обольщаетесь, милорд, – выпалила Антония и не оглядываясь бросилась к лошади.

Но Рейнло снова проворно ее догнал. Куда исчезла его неспешная ленивая грация? Этот мужчина двигался стремительно, словно ядовитая змея, атакующая добычу.

Одним властным движением, от которого сердце Антонии испуганно забилось, он схватил ее за талию и прижал к дубу. Потом уперся ладонями в ствол, так что Антония оказалась захваченной в капкан его рук.

Обуреваемый желанием, Рейнло тяжело дышал. Его тело пылало жаром. Чистый мускусный аромат его кожи пьянил Антонию. Она в отчаянии поискала глазами оружие. Тщетно. Рейнло придвинулся ближе, почти вплотную. Антония попробовала убедить себя, что близость эта приводит ее в ужас. Но кого она пыталась обмануть? Горькая правда не делала чести ее целомудрию.

– Ни кочерги, ни хлыста. Нет даже упавшей ветки, чтобы ударить меня.

Антонии пришлось сделать над собой усилие, чтобы не рассмеяться в ответ на подкупающе искреннюю улыбку Рейнло. Несмотря на всю серьезность положения, в его низком звучном голосе слышалась беспечность:

– Вы никуда не поедете, моя очаровательная мисс Смит.

Запрокинув голову, Антония посмотрела ему в глаза. Рейнло держался с непринужденной грацией уверенного в себе человека. Лишь когда он стоял так пугающе близко, Антония вспоминала, какой он высокий. От его пристального взгляда ее бросило в дрожь.

Рейнло наклонился и глубоко вдохнул, словно вбирая в себя ее запах. Ощущение было на редкость волнующим.

Десять томительных лет Антония вела праведную жизнь. Лорд Рейнло пробудил в ней необузданную страсть. Ей было так же трудно противиться ему, как семнадцатилетней Антонии Хиллиард противостоять лживому очарованию Джонни Бентона. Если она оступится снова, ее ждет заслуженная кара.

– Я не уступлю вам, – холодно проговорила Антония, хотя сердце ее бешено колотилось, а кожа пылала от желания.

– Конечно, нет, – прошептал Рейнло тем же проникновенным тоном, каким успокаивал ее лошадь. И хотя Антония кипела негодованием, низкий бархатный голос маркиза завораживал ее так же, как усмирял беспокойное животное.

Она мучительно пыталась подобрать слова, чтобы дать маркизу резкий отпор. Пока продолжалась их словесная дуэль, у нее еще оставалась надежда ускользнуть. Но близость Рейнло, жар его тела, взгляд, полный нескрываемого вожделения, лишали ее мужества. Мысли Антонии путались, ей никак не удавалось придумать колкий, язвительный ответ. Наконец из горла ее вырвался беспомощный глухой стон.

Рейнло склонил голову, на губах его расцвела торжествующая улыбка победителя. В прошлый раз, целуя Антонию, он утверждал свою власть над ней. По крайней мере сначала.

Антония приготовилась к новому бурному натиску, но поцелуй Рейнло был нежным, как весеннее утро.

Она закрыла глаза, не поощряя, но и не отталкивая Рейнло. В мягком ласковом прикосновении его губ не было ни властности, ни настойчивости. В золотом сиянии солнца это мгновение, полное чистой, незамутненной радости, казалось невинным и безмятежным.

Напряжение отпустило Антонию. Она тяжело привалилась к дереву. Колени ее дрожали. Обхватив Рейнло за плечи, она почувствовала сквозь одежду мощь его мускулистого тела.

Вопреки доводам рассудка, его поцелуи в ту безумную ночь в Лондоне не оставили ее равнодушной. Антония часто вспоминала те волшебные, головокружительные, пьянящие поцелуи. Но этот поцелуй пробудил в ней неизведанные прежде чувства.

Поцелуй прожженного развратника был невинным, как прикосновение крыла ангела.

Скоро, слишком скоро, Рейнло оторвался от ее губ. Медленно подняв голову, он встретил взгляд Антонии. В его черных глазах застыло незнакомое выражение. В них читалась беззащитность, потрясение, восторг и нечто похожее на… нежность.

– Рейнло… – хрипло прошептала Антония.

Что она могла сказать? После этих чарующих мгновений слова казались богохульством.

Она с усилием сглотнула подступивший к горлу ком, пытаясь вернуться к действительности. Жестокой, мрачной, опасной действительности, в которой маркиз Рейнло был воплощением греха, а не мужчиной, что целовал ее нежно и трепетно, будто боясь сделать ей больно. Не мужчиной, чьи губы касались ее легко, едва осязаемо, словно лепестки цветка.

Не зная, как спастись, в отчаянии подыскивая слова, Антония заметила, что выражение лица Рейнло вдруг изменилось. Мягкость и уязвимость исчезли. Она достаточно хорошо знала маркиза, чтобы понять: искренность и нежность поцелуя вызвали у него досаду. Рейнло неохотно раскрывал свое сердце, а поцелуй выдавал чувство куда более глубокое и проникновенное, нежели простое вожделение.

Чувство, которое Рейнло не желал признавать.

Теперь лицо маркиза выражало решимость. Впившись в губы Антонии, он властно раздвинул их языком. Издав сдавленный возглас протеста, Антония попыталась оттолкнуть Рейнло. Но маркиз и не подумал отступить, на этот раз он намеревался взять верх. Казалось, она сражается с громадной, согретой солнцем скалой.

Антонию захлестнул ужас. Она вдруг поняла, что, возможно, упустила свой шанс спастись. Если продолжать бороться, Рейнло остановится, отчаянно твердила себе Антония. Едва ли он захочет взять ее силой – для этого нужно быть законченным подлецом.

И все же даже сейчас, когда настойчивость Рейнло граничила с оскорблением, Антонию неудержимо влекло к нему. Необузданная страсть маркиза отзывалось в ней жаркой волной желания. Коварный голос нашептывал ей, что, если она уступит, в этом не будет ее вины. Ведь Рейнло не дал ей возможности бежать.

Заглушив в себе этот предательский лукавый голосок, Антония снова попробовала оттолкнуть маркиза. Никогда прежде Рейнло не казался ей таким огромным, мощным, несокрушимым. Он еще теснее прижался к ней, не обращая внимания на ее сопротивление. Притиснутая к стволу дерева, она едва могла вздохнуть. А возможно, задыхалась от желания.

Чувствуя, что силы оставляют ее, она не удержалась и ответила на поцелуй.

Язык ее скользнул в глубину рта Рейнло, коснулся нёба, легко пробежал по зубам и задержался на губах. Восхитительных губах, полных и чувственных. О, Рейнло мог бы соблазнить ее одними лишь своими губами.

Должно быть, именно это он и делал. Его руки, сжимавшие ствол дерева, оставались неподвижны.

С глухим стоном Рейнло прервал поцелуй и поднял голову. В его глазах читалось желание, но Антония готова была поклясться: в них таилось и иное, куда более сложное чувство.

– Что случилось? – дрожащим голосом спросила она. Ее сердце сжалось от страха и отчаяния. – Что-то не так?

– Нет, ничего. – Рейнло посмотрел на нее из-под тяжелых век. На щеке его дергался мускул. Сверкающие глаза и покрытое синяками лицо придавали ему дьявольское очарование. Его голос понизился до обольстительного шепота. – Перестаньте сражаться со мной. Мы оба хотим одного и того же.

Антония вздрогнула как от удара. Ее охватило смятение, замешательство.

– Почему вы сердитесь? Что я сделала?

– В первый раз вы заговорили как глупенькая девственница, Антония. Вы вели захватывающую игру, но пришло время расплаты.

– Ни за что, – выдохнула Антония, но, прижатая к дереву, не могла размахнуться, чтобы влепить негодяю пощечину, чего ей больше всего хотелось.

Тихий смех маркиза отозвался в ее теле волной дрожи, пьянящей словно игристое вино. Так бывало всегда. В следующее мгновение Рейнло легко перехватил ее руки. Антония изогнулась, пытаясь ударить его коленом, но маркиз одним ловким движением парировал удар.

– Нет, милая. Вы достаточно успели натворить, – сказал он, сжав ее в объятиях.

– Как видно, недостаточно, – прошипела Антония, дрожа от беспомощного гнева. – Жалко, что я не убила вас, когда представилась возможность.

Сквозь одежду она чувствовала жаркую напряженную плоть Рейнло. Прежде Антония сомневалась, что маркиз действительно испытывает к ней интерес. Теперь ее сомнения исчезли.

Невзирая на яростное сопротивление мисс Смит, Рейнло одной рукой обнял ее за талию, а другой – обхватил грудь. Уверенное прикосновение опытного любовника лишь разожгло желание Антонии. Сосок отвердел под ладонью маркиза, и ее охватил стыд. Кусая губы от унижения, Антония едва сдержала стон наслаждения.

– Сдавайтесь. Вы ведь знаете, что проиграли.

Антония зарычала, стараясь вырваться. Но тщетно. Рейнло задрал подол ее юбки, и она почувствовала, как обтянутую чулком ногу и обнаженное бедро обдало холодом.

Антония оцепенела, охваченная ощущением нереальности происходящего.

Этого не может быть. Неужели лорд Рейнло собирается беззастенчиво овладеть ею, прижав к дереву? Он срывает с нее одежду, а она безропотно позволяет ему это?

– Остановитесь, – выдохнула она, пытаясь удержать пальцы Рейнло дрожащей рукой. – Ради всего святого, остановитесь.

– Вы не хотите этого? – прошептал маркиз, с легкостью отводя ее руку. Его ладонь погладила ногу Антонии, прежде чем скользнуть меж ее бедер.

У Антонии вырвался крик наслаждения, когда искушенные пальцы маркиза проникли в ее панталоны и отыскали жаркое влажное лоно. Рейнло довольно улыбнулся. Теперь они оба знали, что, несмотря на все свои протесты, Антония сгорает от желания.

Она бессильно застонала, уступая ласкавшим ее искусным рукам. По телу ее пробежала дрожь, ладони сами собой сжались в кулаки.

– Да, – протяжно выдохнул Рейнло.

Новая волна блаженства захлестнула Антонию. Она закрыла глаза. Робкий голос рассудка шептал ей, что нужно бежать. Немедля. Прежде чем она сама начнет умолять Рейнло овладеть ею.

Ладонь Рейнло нежно сжала ее грудь. Превосходно сознавая, кто стоит перед ней, и слишком хорошо зная, чем обернется для нее это безумие, Антония качнула бедрами навстречу жадным пальцам Рейнло.

Он вновь приник губами к ее губам. Его страстные поцелуи сломили сопротивление Антонии, заставив ее затрепетать от желания. Казалось, этим бурным натиском Рейнло пытается стереть воспоминания о поцелуе, вызвавшем его гнев. Тогда он целовал Антонию с щемящей нежностью, словно единственную женщину в своей жизни. Теперь же вновь превратился в распутного повесу, жаждущего овладеть женщиной, чтобы, испытав минутное наслаждение, с легкостью забыть о ней.

Но даже сознавая это, Антония не находила в себе сил противиться ему. Закрыв глаза, она отвечала на поцелуи Рейнло с исступленной страстью. Под сомкнутыми веками ее мелькали огненные всполохи. Голова кружилась от неодолимого желания слиться воедино со своим мучителем.

На мгновение ей показалось, что она падает: властные руки Рейнло уложили ее на мягкую траву. Накрыв Антонию своим телом, маркиз нетерпеливо рванул на ней корсаж. Она невольно вздрогнула, испуганная столь грубой жестокостью. Ее пронзила тревога.

– Рейнло, мы не можем, – прошептала Антония, схватив маркиза за руку.

Наклонившись, Рейнло жадно приник губами к ее горлу.

– Разумеется, можем.

– Это не поможет вам заполучить Касси, – произнесла Антония. На мгновение она словно увидела себя со стороны: распластанной на земле, задыхающейся от желания. Имя племянницы в ее устах звучало едва ли не святотатством.

Рейнло снисходительно рассмеялся:

– Да что мне Касси?

– Рейнло…

– Николас.

К чему притворяться? Они давно переступили черту, за которой осталась формальная вежливость.

– Николас.

– А теперь скажи: «Да, Николас». – Рейнло провел пальцем по горлу Антонии, там, где испуганно билась голубая жилка. От его прикосновения Антонию обдало волной жара.

– Нет, Николас.

Приподнявшись на руках, Рейнло заглянул ей в лицо. Никогда еще он не был так красив, как в эту минуту. Его золотистые волосы спутались, одна непослушная прядь легла на высокий лоб, смягчив строгие черты. Темные глаза сверкали из-под тяжелых век, ноздри жадно раздувались. Казалось, запах Антонии был для него драгоценным воздухом, без которого невозможна сама жизнь.

Антония вгляделась в Рейнло, ища в нем сходство с тем мужчиной, что совсем недавно так нежно целовал ее. Но трепетный незнакомец исчез. Нежность сменилась вожделением. В глазах Рейнло плескалось желание и гнев. В прикосновениях его рук и губ, в страстных ласках, даже в обольстительных словах сквозила ярость.

Рейнло желал Антонию. Но к желанию примешивалось и иное чувство – стремление унизить, взять верх любой ценой. И еще отчуждение.

Возможно, за этим великолепным фасадом скрывалась израненная душа? Не заблуждалась ли Антония, вообразив, что беспутный повеса Рейнло благороднее, чем кажется? Возможно, она наделила его выдуманными качествами и, подобно Касси, думала о нем лучше, чем он того заслуживал? Быть может, она ошиблась в Рейнло, так же как когда-то ошиблась в малодушном Джонни Бентоне?

И все же, глядя в сверкающие черные глаза маркиза, Антония ощутила, как по телу разливается огонь желания. Она видела: Рейнло движет не одно неприкрытое вожделение. Сам того не ведая, он жаждет чувства более искреннего и глубокого.

«Довольно, Антония. Тебе известны все коварные мужские уловки. И все же ты поддаешься на обман, как десять лет назад».

– Признай, Антония, ты проиграла битву.

– В самом деле? – Не в силах устоять перед искушением, она отвела со лба Рейнло непокорный локон.

– Да, – резко бросил маркиз.

В одно мгновение чары развеялись. Обезоруживающая искренность, обещавшая нечто большее, нежели удовлетворение похоти, исчезла.

Рейнло отдернул голову, будто легкое прикосновение пальцев Антонии обожгло его. Губы Рейнло жадно завладели ее ртом, и в этом поцелуе не было нежности. Распахнув жакет Антонии, маркиз грубо обхватил ладонью ее грудь, прикрытую лишь тонкой сорочкой.

– Подождите, – выдохнула Антония, пытаясь оттолкнуть его.

К ее удивлению, Рейнло послушался. Вскинув голову, он уставился на Антонию невидящим взглядом. Но прежде чем он вновь замкнулся в скорлупе невозмутимости, она заметила в его глазах боль. Быть может, то была горечь стыда.

– Я не желаю ждать.

Он прижался бедрами к бедрам Антонии, давая ей почувствовать силу своего желания. У нее тотчас пересохло во рту. Она жаждала близости с Рейнло, несмотря на бушевавший в нем гнев.

– Пустите меня. – Антония мучительно подбирала слова, пытаясь заставить маркиза остановиться. – Это неправильно. Так не должно быть.

Рейнло яростно оскалился, и Антония впервые поняла, что его гнев отнюдь не минутное нетерпение или досада. Эта ярость поднималась из самых глубин его существа.

– А как должно быть, черт побери?

«С любовью…»

Боже милостивый, как ей могло прийти такое в голову? Нет, это невозможно. Все происходящее между ней и лордом Рейнло не более чем животная страсть. Воображать иное – полнейшая глупость.

– Встаньте, Рейнло, – решительно приказала она. – Этого не случится.

Маркиз помедлил, продолжая прижимать Антонию к земле своим телом. Она не могла разгадать выражение его лица, но в неподвижной напряженной позе его таилась угроза. Антония испуганно сжалась, ожидая новой атаки. «На этот раз Рейнло одержал бы победу», – с горечью признала она.

Издав яростное рычание, Рейнло откатился в сторону.

Изумленная и смущенная тем, что маркиз услышал ее мольбу, Антония попыталась унять бешеный стук сердца.

– Рейнло, взгляните на меня, – прошептала она.

Безмолвным жестом, полным сочувствия, она положила руку ему на плечо. Что-то подсказывало ей, что Рейнло отчаянно одинок.

Маркиз вздрогнул и отшатнулся, как в тот раз, когда Антония коснулась его волос.

«Что ж, пусть будет так». Возможно, она не сразу усвоила урок, но теперь наконец поняла. От пережитого унижения рот ее наполнился горечью. Антония отдернула руку. Рейнло нужна была от нее лишь грубая страсть, ничего больше.

Возможно, теперь он не захочет и этого.

Закусив губу, Антония сказала себе, что не стоит огорчаться из-за выходки беспутного повесы. Было бы нелепо принимать всерьез его игру. Ей следует благодарить судьбу за то, что, испытав на ней силу своих чар, он счел ее слишком ничтожной и отказался от преследования.

Но сердце ее мучительно сжалось, не желая прислушаться к доводам рассудка.

– Уходите, – тихо произнес Рейнло.

– Рейнло… – Антония прислонилась спиной к дереву. Голос ее дрожал, к глазам подступили слезы.

Казалось, плечи Рейнло окаменели. Он так и не повернулся.

– Ради всего святого, воспользуйтесь счастливым случаем и бегите. – В голосе маркиза слышалась ярость: казалось, он на пределе сил и вот-вот сорвется.

Смущенная, испуганная, обессиленная от неутоленного желания, Антония с трудом поднялась на ноги. Колени у нее подгибались. Голова кружилась. Спутанные волосы рассыпались по плечам. Оглядев себя, она в ужасе закусила губу. Ее шейный платок исчез, жакет распахнулся. Половины пуговиц не хватало. Измятая юбка висела мешком.

Увидев ее, любой поймет, чем она занималась. Да еще вообразит то, чего не было. Антония сама не могла поверить, что Рейнло не зашел дальше. Боже, как глупо, как безрассудно она себя вела! Ее спасло лишь чудо.

Прерывисто вздохнув, Антония подобрала с земли шляпу и пошатываясь направилась к лошади. Потом с трудом взобралась в седло. Рейнло не повернулся, не удостоил ее даже взглядом.

Невнятным возгласом она послала лошадь в галоп и скрылась среди деревьев.