Текст книги "Лето не вечно"

Глава 5
Уравнение с пятью неизвестными

Утром следующего дня в пансионат приехали археологи. Ульяна заметила их, когда спустилась в вестибюль из ресторана после раннего завтрака.

За стеклянными дверьми, на крыльце, стояла группа молодых людей с рюкзаками, одетых по-походному. Постояльцы пансионата, спешившие на завтрак, глядели на них с любопытством.

Ульяна вышла на крыльцо и громко спросила:

– Приехали на раскопки?

– Так точно, – ответил невысокий, щуплый старик, которого она сначала не заметила. Он поправил очки и протянул руку: – Лев Николаевич Збруев, профессор кафедры археологии, доктор наук и руководитель археологической группы.

– Ульяна Сергеевна Железняк – директор пансионата. – Она ответила рукопожатием и спросила: – Позвольте предположить, что это ваши студенты?

– Лучшие!

– А вы не очень похожи на профессора. – Она улыбнулась.

– К сожалению, вся наша жизнь состоит из стереотипов. Своих студентов я призываю шире смотреть на мир и мыслить по возможности нестандартно.

– Это правильно, – задумчиво обронила Ульяна. – Предлагаю всем пройти в вестибюль. Оформим вас прямо сейчас, коттедж готов к заселению.

– Уж и не знаю, как вас благодарить! – воскликнул Збруев и, обернувшись к своей группе, скомандовал: – Молодежь, всем приготовить паспорта!

Археологи дружно проследовали к ресепшену, куда на помощь портье уже прибежала Руднева.

Собрав паспорта, Збруев положил их на стойку и снова обратился к Ульяне:

– Неловко пользоваться вашей добротой, однако я хотел попросить…

– О чем?

– Нам с группой невероятно повезло. В самый последний момент, буквально за день до отъезда, нашелся спонсор, который арендовал для наших исследований сложное и дорогостоящее оборудование.

– Так…

– С минуты на минуту сюда приедет грузовик с этим бесценным арсеналом. Прошу впустить его на территорию пансионата, чтобы мы смогли выгрузить оборудование у нашего коттеджа.

– Не вижу проблем, но должна поинтересоваться: что за оборудование?

– Перечень не так уж велик: все от рулеток до ноутбуков со специальным программным обеспечением. Так же несколько единиц сложного геодезического оборудования. Все можете проверить и увидеть своими глазами.

– Хорошо. – Ульяна кивнула. – Предупрежу охрану и попрошу, чтобы вам помогли при разгрузке.

– Благодарю! – нараспев произнес профессор и в порыве благодарности поцеловал ей руку.

Уже через пятнадцать минут все члены археологической группы получили свои ключи и потянулись к выходу.

Профессор Збруев вежливо попрощался:

– До встречи, милейшая Ульяна Сергеевна.

– Всего хорошего, Лев Николаевич.

Збруев отправился вслед за студентами, а Ульяна подсела к бару и обратилась к бармену:

– Сделай мне кофе.

Через минуту ловкий парнишка за стойкой поставил перед ней чашку с ароматным напитком. Она вдохнула приятный запах и сделала небольшой глоток. В тот же момент в кармане зазвонил телефон.

Ульяна взглянула на экран. Номер был незнакомым.

– Слушаю.

– Здравствуйте, Ульяна Сергеевна, это Короленко, глава Зареченской администрации.

– Леонид Аркадьевич! Как приятно вас слышать!

– Хотел бы вынести вам благодарность от районной администрации. Только что позвонил профессор, он в полном восторге от того, как вы его встретили.

– Спасибо. Мне очень приятно.

– От себя лично добавлю, что всегда готов оказать вам ответную любезность.

Ульяна мгновенно перебрала в голове все резоны, включая реконструкцию усадьбы, и с благодарностью сообщила:

– Я очень на это рассчитываю.

– Даже не сомневайтесь. И дело не только в том, что вы откликнулись на мою просьбу.

– А в чем же еще? – Помолчав, она обронила: – Заинтриговали…

– Вы невероятно харизматичная женщина, Ульяна Сергеевна. Такие, как вы, вдохновляют мужчин на подвиги. – Короленко рассмеялся так громко, что ей пришлось отстраниться от телефона.

– В таком случае, Леонид Аркадьевич, жду от вас подвигов.

– На том и договоримся!

Отключившись, Ульяна округлила глаза и удивленно покачала головой.

– Тоже мне, ухажер!

Тем временем за окнами разразилась настоящая буря: поднялся ветер, небо потемнело и хлынул чудовищный ливень. От этого в вестибюле стало еще уютнее: в воздухе витал запах кофе, звучала тихая музыка, из-за ресепшена доносился умиротворенный голос портье, который говорил по телефону.

Постояльцы пансионата спешили на завтрак, вбегали в вестибюль и, оставляя у входа мокрые зонтики, поднимались по лестнице в ресторан.

За спиной Ульяны послышались быстрые шаги, и через мгновенье на соседний стул с грохотом уселся насквозь промокший Богданов.

– Привет!

Она резко повернулась.

– Господи, как же ты меня напугал! За тобой что, гнались?

– У вас пока добежишь от КПП, захлебнешься.

– Дай-ка сюда… – Ульяна помогла ему снять промокший пиджак. – Мы расположили строения на максимальном удалении друг от друга…

– Знаю, знаю, – перебил ее Богданов, – чтобы отдыхающие больше ходили.

Ульяна окинула его взглядом и, поразмыслив, решила, что выбора нет.

– Идем ко мне, тебе надо обсохнуть. Заодно я кое-что тебе передам.

Богданов не стал противиться, и уже через несколько минут они оказались в ее апартаментах.

– Стой здесь! – распорядилась Ульяна и направилась в спальню.

Богданов разулся, встряхнул пиджак и повесил его на крючок в прихожей.

Вернувшись, Ульяна протянула ему фен и полотенце.

– В ванной есть халат.

Он предупредил:

– Боюсь, что моя одежда быстро не высохнет.

Ульяна сделала обнадеживающий жест:

– Я скажу, чтобы ее высушили в прачечной. Это не займет много времени, там есть специальное оборудование.

– Вот и отлично, – согласился Богданов и перед тем, как скрыться за дверью ванной, пожал плечами. – Ты извини, что так получилось.

– Не стоит извиняться. Другого выхода я не вижу, – ответила она и ушла в комнату, чтобы сделать звонок горничной.

Та вскоре пришла и забрала одежду Богданова, не забыв прихватить пиджак, который теперь походил на мокрую тряпку.

Ульяна тем временем припудрилась, накрасила губы и привела в порядок прическу. Когда Богданов, завернутый в халат, вышел из ванной, она уже сидела за большим овальным столом.

Он сел напротив.

– Ты обещала мне что-то передать.

Ульяна со значением положила перед ним старенький телефон.

– Что за артефакт? – поинтересовался Богданов.

– Телефон Конюхова.

– Откуда он у тебя?

– Его нашел рабочий в урне с мусором.

– С чего ты решила, что телефон принадлежал Конюхову?

– В программе заселения есть его номер. И, кстати, все эти дни мы на него звонили.

– Н-да… – задумчиво проронил Богданов. – Он был выключен. Где и когда рабочий его нашел?

– В мусорке у главного корпуса на следующий день после того, как Конюхов сдал свой номер.

– Запись камеры наблюдения просмотрела?

– Нет.

– Почему? – Богданов с удивлением вскинул брови.

– Урна с мусором стоит в мертвой зоне и с камер не просматривается. Поэтому преступник использовал ее.

– Как неудачно!

– В соответствии с графиком сбора и вывоза мусора телефон был выброшен в промежуток между шестью вечера в день выезда Конюхова из пансионата и шестью часами следующего дня.

– Понял. Что еще?

– Есть интересная деталь… – проговорила Ульяна. – Телефон был спрятан в пустую пачку от сигарет.

– Она сохранилась? – оживился Богданов.

– К сожалению, нет. Но есть ее описание: надпись на английском, на всю пачку блондинка в майке, с цветком на голове.

– Женские сигареты?! – Он покачал головой. – Чувствую, что дело простым не будет. Женщина это или мужчина, пока неясно. Телефон мог выбросить любой человек, который находится или находился на территории пансионата. Это очевидно.

– Ясно только одно – сам Конюхов не стал бы его выбрасывать, – проговорила Ульяна.

Чуть помолчав, Богданов снова заговорил:

– Нужно определить перечень лиц, принятых на работу недавно, и тех, кто заехал в пансионат одновременно или чуть позднее Конюхова.

– Это не займет много времени, – пообещала она.

– Особое внимание обрати на коммерческий контингент – тех, кто купил путевки за деньги, а не получил от завода. Также проверь, кто выехал раньше времени после исчезновения Конюхова, – распорядился Богданов.

– Да, это хорошая идея, – похвалила его Ульяна. – Что планируешь делать ты?

– Запрошу у оператора сотовой связи детализацию по его номеру и сделаю запрос на пеленгацию передвижений.

– Об этом я могла бы только мечтать.

Богданов встал и, запахнув махровый халат, прошлепал босыми ногами к окну. Выглянув в него, он похвалил:

– Хороший вид. – Потом обернулся. – Вообще, неплохо ты здесь устроилась.

– Тебе бы мою работу, – пробормотала Ульяна.

– Что? – Он улыбнулся. – Хуже, чем в следственном управлении?

– Там интересно было. Здесь же все дни одинаковые.

– Я бы так не сказал… У вас как в Голливуде: то гробы у реки находят, то женщин убивают в гримвагенах, то помощников мочат в бассейне. И что примечательно… – Богданов зло улыбнулся. – Преступники – сплошь приличные люди.

– Теперь вот отдыхающий исчез, – расстроенно протянула Ульяна. – Что за напасть?

Богданов сел рядом с ней так близко, что они соприкоснулись плечами.

– С горничной говорила?

– Да, но узнала не так уж много: пачкал полотенца, сдавая номер, спешил, уезжал без вещей.

– Скудная информация.

– Соседи Конюхова из четвертого номера сетуют, что ни разу с ним не выпили. Рассказывают, по вечерам он куда-то пропадал и повсюду таскал с собой дорожную сумку.

– Где он был? Есть наблюдения?

– Подозревают, что завел себе женщину.

– Кого-то из отдыхающих?

– Теперь нам об этом уже никто не скажет… – вздохнула Ульяна и вдруг воскликнула: – И вот еще что! В программе расселения Конюхов значился в шестом номере, а на самом деле проживал в пятом.

– Ошибка?

– В последний момент при заселении номер сменили, но отметку в программе не сделали. Это значит только одно: предполагаемый преступник имел доступ к программе и поэтому ошибся дверью с запиской.

– Надо проверить, – сказал Богданов. – Выясни, кто, кроме администраторов и портье, имеет доступ к этой программе и не был ли кто-то из посторонних замечен за стойкой.

– Здесь есть и другой аспект, – проговорила Ульяна. – Некто мог позвонить на ресепшен и поинтересоваться, где живет Конюхов. Портье заглянул в программу и выдал неверную информацию.

– И этот некто мог проживать или работать на территории пансионата… – сказал Богданов.

– А также за его пределами, – уточнила она.

– Да… Уравнение с пятью неизвестными. – Богданов покачал головой. – Не дает мне покоя та записка. – Он процитировал: «Следующей ночью, после двенадцати, все положишь под голову». Как думаешь, что это значит?

– Ночью – значит ночью, – рассудительно проговорила Ульяна. – Только это и ясно. Остальное – полная ерунда.

Богданов осторожно, словно примеряясь, обнял ее.

Она тут же встала и, обернувшись, спросила:

– Инютина разыскали?

– Охранника? Того, что уволился? Пока не нашли. – Он встал и направился к двери. – Стучат. Кажется, принесли одежду.

Глава 6
Синий ромб с четырьмя васильками

К полудню от ненастья не осталось и следа. Ульяна проводила Богданова до стоянки и, когда тот уехал, вернулась к КПП. Там на крыльце заметила Дюкова.

– Здравствуйте, Ульяна Сергеевна! Только что собирался к вам, а тут гляжу в окошко – сами идете. Надо бы подписать документы.

– Тогда идемте к вам, раз уж я здесь, – предложила Ульяна.

Степан распахнул перед ней дверь, и они прошли в кабинет. Дюков выдвинул для Ульяны стул и положил перед ней бумаги.

– Ручку?

– У меня есть своя, – ответила она и начала подписывать документы.

Подождав, пока Ульяна закончит, Дюков осторожно произнес:

– Тут такое дело…

– Какое? – Она спрятала ручку в карман и подняла глаза.

– Прошлым летом вы приказали выставить пост у реки.

– Ну…

– В этом году, ближе к лету, я возобновил дежурство на берегу. Мало ли кто напьется да в воду полезет. А там и до беды недалеко.

– Ну, ну! – поторопила его Ульяна.

– Так вот… Охранники, которые дежурили там по ночам, видели свет в руинах усадьбы.

– Что? Реально?

– Могу позвать, они вам сами расскажут.

– Когда это было?

– В начале месяца каждую ночь. А в последние несколько дней, может, с неделю, света не было.

– Почему не сказали раньше?

– Не хотел беспокоить, думал, местные балуют.

– О таких вещах нужно докладывать, особенно теперь, когда у нас неприятности.

– Виноват. Исправлюсь. – Дюков по-военному вытянулся.

Ульяна собрала документы, сложила и захлопнула папку.

– Вот о чем я вас попрошу… – Она поднялась из-за стола и подошла к окну. – Подготовьте список сотрудников, которых приняли на работу недавно, с месяц назад и позже. Это же касается коммерческих постояльцев. Составьте список тех, кто поселился в пансионате одновременно или чуть позже Конюхова. А также тех, кто съехал до срока.

– Понял, – сказал Дюков.

– Пусть Косолапов выяснит – не было ли постороннего вмешательства в программу заселения. Как только все сделаете, сразу ко мне.

– Все проверим и выполним в лучшем виде.

Ульяна вышла из КПП и направилась к себе. По дороге ей то и дело встречались отдыхающие. Пришло время обеда, и они тянулись в ресторан со всех уголков пансионата. На главной аллее звучала негромкая музыка и пахло цветами – душистым табаком и настурцией. К нему подмешивался тонкий запах сырой хвои из соснового бора.

В главном корпусе у ресепшена стояла очередь из вновь прибывших.

Ульяна обратилась к Стасу Лурье:

– Скажите Рудневой, чтобы срочно зашла ко мне.

Тот кивнул и тут же снял трубку телефона.

Ульяна вошла в бар, взяла чашечку кофе и отправилась к себе в кабинет. В ожидании Рудневой сделала несколько записей в ежедневнике.

Наконец в дверь постучали, и она разрешила:

– Входите!

В кабинет, запыхавшись, вошла Ольга Францевна:

– Звали?

– Садитесь.

Руднева устало рухнула в кресло.

– Простите, Ульяна Сергеевна, срочно прийти не получилось – была в ресторане. Такой наплыв постояльцев!

– Я заметила. На ресепшене приличная очередь. В таких случаях надо вызывать второго портье. Одному с таким объемом работы не справиться.

– Конечно! – наконец Ольга Францевна отдышалась. – Можете не беспокоиться, я уже позвала.

Ульяна собралась с мыслями и сосредоточенно взглянула на нее.

– Скажите, кто, кроме вас и дежурных портье, имеет доступ к программе бронирования номеров?

– Соответственно, вы, я, бухгалтерия, Косолапов… Вот, пожалуй, и все.

– Понятно, – задумчиво подытожила Ульяна.

– Все доступы к программе выдает Косолапов. Он сможет лучше меня ответить.

– Тогда попрошу вас побеседовать с дежурными портье и аккуратно их расспросить, не было ли подозрительных случаев в последнее время.

– Например? – уточнила Руднева.

– Возможно, кто-то из посторонних… – Ульяна сделала паузу и продолжила: – …случайно оказался за стойкой ресепшена или попросил воспользоваться компьютером.

Лицо Ольги Францевны приняло недоуменное выражение, но она смиренно ответила:

– Хорошо. Сейчас же этим займусь.

В следующие полчаса Ульяна несколько раз выходила в фойе в ожидании архитектора и уже собралась ему позвонить, когда увидела среди отдыхающих подтянутую фигуру Зарайского. В его руках, как всегда, были тубус и огромная картонная папка с эскизами.

– Приношу свои извинения, Ульяна Сергеевна! – воскликнул он, когда подошел ближе. – Машина в дороге забарахлила, пришлось вызывать эвакуатор и добираться на такси.

– Это ничего. – Она посмотрела на часы. – Вы ненамного опоздали.

Шагая по коридору, он продолжил:

– Но я-то знаю, насколько вы заняты и какое у вас беспокойное хозяйство.

– И здесь вы правы. – Она распахнула дверь своего кабинета и пригласила: – Прошу, заходите.

Не теряя времени, Зарайский разложил на столе эскизы и достал из тубуса планировки. Ульяна медленно передвигалась от рисунка к рисунку, внимательно их разглядывала и задавала вопросы.

Отвечая, архитектор указывал на планах расположение каждого интерьера.

– Мы учли ваши пожелания насчет экономии. Хотя, если честно, посмотришь на оригинальные эскизы и фотографии, и как ножом по сердцу. Вот скажите, как не воссоздать в центральной гостиной барельеф с профилем первого хозяина усадьбы графа Чернышева?

– Сначала скажите, во сколько это обойдется, – сдержанно осведомилась Ульяна.

– Не так уж дорого, – неуверенно ответил Зарайский.

– Будем плясать от сметы. Пока рисуйте, потом, если нужно, откажемся.

– Ульяна Сергеевна, вы меня убиваете!

– Все не так драматично, – уверила она и, отойдя от стола, посмотрела в окно: – Надо же… Дождь закончился, и солнышко показалось. Не хотите ли пройтись до усадьбы? Там, на месте, мы сможем поговорить обо всем предметно.

Зарайский поддержал ее предложение, они вышли на улицу и направились к реке, туда, где располагалась усадьба Тишь-на-Тоске. К тому времени солнце уже перевалило зенит, и в перелеске растянулись длинные тени от деревьев. Вскоре они достигли разрушенной ограды и вошли в полуоторванные чугунные ворота.

– Идемте в дом с мезонином, – предложил архитектор.

Внутри старинного здания было сумрачно, под подошвами скрипели мелкие камни и стекла. Пыль неподвижно висела в воздухе, светилась в солнечных лучах, которые пронизывали помещения через дыры в кровле и оконные рамы.

– Ну, вот. – Архитектор остановился посреди просторной залы и вытащил из папки рисунок. – Помещение для торжественных приемов и балов. Здесь особенно заметен переход российской архитектуры к классицизму…

Ульяна одернула его:

– Мне бы поконкретнее.

– Смотрите… – Он показал эскиз.

Они методично переходили из помещения в помещение, Зарайский доставал эскиз и для пущей наглядности отступал с ним на несколько шагов.

Ульяна положительно оценила его работу, но Зарайский был не в состоянии сдержаться. В мезонине, где некогда располагался кабинет хозяина дома, он указал на облезлую печь-голландку:

– Полюбуйтесь на это безобразие! Его здесь быть не должно!

– Почему? – простодушно осведомилась Ульяна. – Красивые изразцы.

– Это всего лишь отделочная плитка, налепленная поверх оригинальных изразцов – поздние наслоения. В оригинальном проекте ничего подобного нет.

– А по-моему, очень симпатично. Я бы сказала – уютненько.

– После того как усадьбу купил фабрикант Герасимов, он реконструировал дом. В результате первоначальные интерьеры были утрачены да и общий стиль подпорчен. – Зарайский похлопал по печи: – К примеру, эти дешевые плитки не представляют никакой художественной ценности. Ими испорчена сама голландская печь и примыкающая к ней стена. Объяснить это можно лишь тем, что хозяину не понравились оригинальные изразцы. Вероятнее всего, плитка куплена по дешевке, в большем количестве, поэтому ее налепили куда ни попадя. – Он поморщился. – По-моему, это вульгарно.

– Не проще ли было содрать оригинальные изразцы и заменить их новыми? Зачем же лепить плитку поверху?

– Видите ли, Ульяна Сергеевна, конструкция настоящих изразцов такова, что их невозможно снять, не разрушив саму печь.

Ульяна потрогала рельефную плитку с синим ромбом и четырьмя васильками.

– Жаль, что их осталось так мало.

– Бомжи поотбивали… – Зарайский прошел к окну: – Не знаете, что там за люди?

– Где? – Ульяна подступила к нему.

– Копаются в земле за оградой. – Он протянул руку.

– Это археологи. Идемте, полюбопытствуем.

Они спустились, прошли за ограду и зашагали к раскопкам. Там повсюду виднелись пропотевшие спины людей, сидящих на корточках. Большинство участников экспедиции копались в земле, и только несколько человек переносили в носилках куски дерна и просеянный грунт.

Один из копателей поднял голову и, заметив гостей, поднялся на ноги.

– Ульяна Сергеевна! Здравствуйте! Вы ко мне?

– Здравствуйте. – Она представила профессора архитектору: – Лев Николаевич Збруев, руководитель археологической экспедиции.

Ее спутник протянул руку:

– Артемий Зарайский, архитектор.

– Тысяча извинений. – Збруев показал испачканные руки и кивнул на господский дом. – Не вы ли занимаетесь реконструкцией усадьбы?

– Я, – не без гордости ответил Зарайский.

– Тогда мы с вами в некотором роде коллеги – спасаем и сохраняем культурные памятники.

– Как продвигаются раскопки? – поинтересовалась Ульяна.

– С утра расчистили площадки, вбили колышки и натянули веревки. Теперь сняли дерн, просеиваем верхний слой грунта. – Профессор вытер локтем лицо и устало улыбнулся. – Самый неблагодарный этап работ.

– Если будет нужна помощь – обращайтесь.

– Ваши отдыхающие уже приходили. От желающих помочь нет отбоя!

Закончив разговор, они попрощались. Профессор Збруев вернулся к работе, а Ульяна с Зарайским отправились к воротам, где его ожидало такси.

На ужин Ульяна пришла с опозданием, поэтому ей накрыли на террасе. К тому времени ресторан уже опустел, из зала доносились голоса официанток, они, переговариваясь, прибирали столы.

Вдруг все затихло, и в двери, ведущей на террасу, показалась Руднева. Поискав глазами Ульяну, она решительным шагом направилась к ней. Рядом семенил дежурный портье Стас Лурье.

Приблизившись к столу, Ольга Францевна для приличия поинтересовалась:

– Надеюсь, вы закончили ужин?

Сообразив, о чем пойдет речь, Ульяна чуть оживилась.

– Удалось что-то выяснить?

Руднева отступила назад и вытолкнула перед собой портье.

– Стас утверждает, что за два дня до отъезда Конюхова у стойки продолжительное время была хозяйка охотничьего домика.

– Кружилиха? – переспросила Ульяна. – Она там оставалась одна?

– Да, – проронил портье.

– Стас отлучился на пять минут, – прокомментировала Ольга Францевна. – Его вызвали в номер.

– Что Кружилиха забыла на ресепшене?

– Она приходила за списком отдыхающих, которые записались в баню охотничьего домика.

– Тогда что здесь не так?

– Дело в том, что обычно она забирает список и сразу уходит, – сказал Лурье.

– А в этот раз? – поинтересовалась Ульяна.

– Я был один, но, как уже сказала Ольга Францевна, мне пришлось отлучиться. Когда я вернулся, Кружилиха стояла за стойкой ресепшена.

– Она как-то объяснилась?

– Я не требовал объяснений, не придав этому значения. Когда вернулся, она вышла из-за стойки, дождалась, когда я распечатаю список, и тут же ушла.

– Вот как… – Ульяна ненадолго задумалась и спросила: – Еще есть что добавить?

– Да нет. Вроде все рассказал.

– Тогда вы свободны.

Ольга Францевна проводила взглядом портье, дождалась, когда он уйдет, и сказала:

– У меня имеется еще одна информация.

– Любопытно. – Ульяна приготовилась слушать.

– В тот же день, когда Кружилиха заходила за стойку, в пансионат приезжала Маргарита Леонардовна.

– Марго Фейгин? – удивилась Ульяна. – Что ей было нужно?

– Мы встретились в вестибюле, и я предложила позвать вас. Но она категорически отказалась, сказав, что спешит, и быстро уехала.

Ульяна встала из-за стола, прошлась по террасе и остановилась напротив Рудневой.

– Вам не доводилось видеть у курящих сотрудниц или гостей пачку сигарет с нарисованной блондинкой?

– Точно нет. – Ольга Францевна покачала головой. – Я сама курю, поэтому всегда обращаю внимание на то, какие сигареты у сотрудников. Таких необычных сигарет ни у кого не видела.

За разговором Ульяна не сразу услышала звонок телефона, который сунула в карман. Она попрощалась с Рудневой и ответила:

– Да!

В ответ услышала взволнованный голос Богданова:

– Немедленно беги на КПП! Буду там через десять минут!

– Ты разве не уехал в Зареченск? – удивилась Ульяна.

– Уехал! Но возвращаюсь обратно!

– Да объясни же мне, что случилось? – воскликнула она.

– Быстро на КПП! – распорядился Богданов и отключился.

Излишне описывать, с какой поспешностью Ульяна прибежала туда. Минуты через три подъехал Богданов и, выскочив из машины, бросился к автомобилю Конюхова.

Ничего не объясняя, он рванул крышку багажника, нырнул внутрь и через мгновенье сунул в лицо Ульяны цветную глиняную плитку:

– Вот!

– Что? – не сообразила она.

– Сегодня в Зареченске в своей квартире был убит коллекционер Качалин. В его квартире обнаружили точно такие же!

– Думаешь, Конюхов связан с погибшим? – догадалась Ульяна.

– Теперь этот факт доказан.

– Подожди-ка… – Она взяла из его рук рельефную плитку с синим ромбом и четырьмя васильками. – Такие же я сегодня видела в мезонине усадьбы Тишь-на-Тоске.

– Идем туда! – Богданов хлопнул крышкой багажника и зашагал к воротам.