Текст книги "Милый, не будь гадом!"

Пачкая небо

 
Странная девочка, осень тебе не к лицу.
Тени въедаются метками, пачкая небо.
Мысли как листья, шуршаньем заполнят Москву…
И заметёт тебя. Вертится. Кружится. Это
Мир превращается в пункт под названием «жизнь».
Ты окунёшься в холодную сумрачность улиц…
Каждой ступенькой навылет идут этажи,
Чтобы с высот наблюдать, как судьбы прикоснулись
Тонкие нити души. Не-до-любленных дней
Вдруг растеряешь крупицы земных поцелуев…
Сколько шальных, не-до-ласканных, спящих огней…
Глупая девочка… Сколько ещё ветродуев?
Мечется. Гибнет. Живёт. Упирается. Ждёт.
Верит бумаге, слагая эмоции в строки…
То, что когда-нибудь в сердце родном доживёт,
Не оставляя опять чересчур одиноким.
Нужно зачем это всё? В лабиринтах души,
Если найдешь этот путь, не боясь заблудиться.
Странный, послушай, сейчас очень важно решить!
Хочешь ли ты в этом мире со мной очутиться?
 

Люди, вы верите в ангелов?

 
Люди, вы верите в ангелов?
Наверное, их не бывает.
В каждом частичками факелов
Множится призрачность рая…
Верьте, бывает и в жизни рай,
Словно грехов искупление!
Будто поймаешь ты неба край
И ждёшь его светосближение.
Думаю, ангелов нет живых.
Быстро ломаются крылья.
На поворотах со злом от них
Все превращаются в перья.
А черти по ним различают тьму.
Ведь белое заметнее чёрного.
И крутится жизнь в ада кутерьму,
С ангелами незнакомого…
И нам ли судить, кто достоин и нет
В раю иль аду очутиться?
Лучше бы кто-нибудь дал бы совет,
Как без ангелов жить научиться…
 

Глубина

 
Играешь с огнём.
Много огня не бывает. И скажешь, что сложно…
В потухшей душе – снова пламя разжечь невозможно.
Возможно и даже в огне этом заживо сплавиться…
То, что я сейчас чувствую – это никого не касается.
Кто сказал, что наши судьбы нужно сплести воедино?
Думаешь, что это настолько необходимо?
Нет… это скорее невыносимо. Необратимо.
То, что так нечаянно наделали… днями белыми, ночами тёмными,
Кроя друг друга нежностью, как обречённые…
Как заключённые… в объятья немой безупречности
Небо укроет ладонями и упадёт в бесконечности…
Не привыкай ко мне. Мыслями не лети.
Я просто в тебя вошла. И ты войди.
В водах безумств пучин смертельная глубина.
И я утону с тобой, не прикасаясь дна.
И растворимся… между концом, началом…
Буря поднимет волны, неся к причалу
гордо по ветру мчавшиеся корабли…
Слышишь, каким тяжким грузом якорь коснулся земли?
И мы на мели. Дальше плыть не смогли.
 

Нам с тобою дано так мало

 
В мире сложном дано так мало —
Ощущать невозможную близость.
Мысли, чувства ломают скалы.
Их убить – просто будет низость.
 
 
Ты повесил молчанье над городом.
Звёзды небо в тиши прожигали.
Поняла вдруг, что стало так холодно
И уже отогреюсь едва ли.
 
 
Украду то, что есть, и спрячу,
Сохраню вот хотя бы это…
Мы хотели, чтоб было иначе,
Но едва ли найдём ответы.
 
 
И в мечтах пропадала нежность.
Разум будто сдавило туманом.
Вдруг поймём, что, ища безгрешность,
Только тешим себя обманом.
 

Ты всё такой же, как и прежде…

 
Играешь с душами людей.
Меняешь маски и одежды…
И в общей сложности ничей.
 
 
А жизнь мелькает мимоходом,
И всем с тобой не по пути…
Плывёшь красивым пароходом,
Пытаясь ветер унести…
 
 
Ну что ж, твоё, наверно, право…
Ты – режиссер такой судьбы.
А мне другое всё по нраву,
И нет печали и мольбы…
 
 
Пусть это будет впредь уроком.
Все близко к сердцу принимать
Не стану, сократив по срокам
Игру, в которой век играть…
 
 
И изменить ничто не в силах.
Да и не надо мне уже.
Ну просто будь такой красивый
В чужом счастливом мираже…
 

Сколько их будет ещё?

 
Почему никогда не спросишь:
«Сколько будет ещё?»
Стихов, жутко помнящих осень
И пахнущих свежим дождём.
 
 
Не сыгранных сколько мелодий
Из сбившихся в сумерках нот
Прольются на сердце – и вроде
Как будто тебя кто-то ждёт.
 
 
Как будто тебя кто-то любит,
Запутав в ветрах миражи.
И больше пощады не будет.
К высотам идут этажи…
 
 
И вновь понимаешь, что вряд ли
Сумеешь ты их покорить.
Спускаешься вниз без оглядки,
Стихами чтоб вновь говорить…
 
 
Чтоб ждать, сколько ж их ещё будет,
Не дареной нежности, строк.
Рождённых лишь тем, кто так любит,
В плену отбывая свой срок.
 

Ещё нежнее

 
А можешь ещё нежнее
Прижаться ко мне, словно ветер?…
Куда уж еще яснее?!
Наш день невозможно светел.
И тучи с тобой – не тучи.
А словно грозные птицы.
Но ты их чернее и круче,
Когда начинаешь сердиться.
Глазами в глубокое море
Топи. Загорюсь – не страшно.
Ты радость моя или горе!
Не знаю, но это не важно…
Коснись жарко кожи взглядом,
Как будто лучами солнце…
Свети же, моя награда,
Как свет, что мне светит в оконце!
Ласкай же прохладой плечи,
Как дождик, струящийся с неба!
Любимый, родной человечек!
Никто так дороже не был!
 

Глупо помнить про всё

 
Догоревший июнь лёгким взмахом напомнит про лето.
От потерянных фраз сохнет в горле и давит на грудь.
Сколько дней и ночей, провёденные врозь, без ответа,
Разделявшие нас, не давали спокойно уснуть…
 
 
Поредел календарь до тех дней, жутко помнящих осень,
Где шуршанием листьев сливался с дыханьем рассвет.
А потом всё укроет от первого инея проседь…
И вдруг просто поймём, что пощады от осени нет…
 
 
И задавит ноябрь, приносящий намёк на морозы,
Забирая с собой, почерневшие сумраком дни…
И, смеясь нам в лицо, раскидает слепые угрозы,
Навевая за ветром места, где мы были одни…
 
 
Глупо помнить про всё…
Но не помнить душе не прикажешь.
Я хотела бы жить только летом, не зная метель…
Знаю, трудно понять…
И с улыбкой небрежно так скажешь:
«Никогда не прощу всех деливших с тобою постель!!!»
 

Поговорим?

 
Ну давай же выпьем за твою удачу!
Посидим, не маясь, и поговорим…
Может, не захочешь? Ну а как иначе
Нам понять друг друга? В голове лишь дым.
Он такой туманный, едкий привкус гари
От былого жара, страсти и огня…
А теперь имеем каждый мы по паре…
И в разлуках вечных жизнь проходит зря.
Смотрим вскользь всё в оба и палим друг друга.
Ищем в картах масти или козыри…
Замыкаясь, ходим по шальному кругу…
Хочется сказать мне? Ну так говори…
А у нас всё вышло, как в красивой сказке…
Сказка – это ложь ведь, ну а в ней намёк.
И теперь сидим вот и, потупив глазки,
Впитываем кожей жизненный урок…
Что же не пьянеем?! Выпито немало!
Видишь, наша горечь клеится ко дну…
Ну так по последней! И до дна! Чтоб стало
Незачем впредь больше верить в Сатану.
 

Дожди

 
Полюби меня на рассвете
Под чуть слышный шёпот дождя,
Потому что на этой планете
Никого нет желанней тебя.
 
 
Полюби меня, чуть проснувшись,
Поцелуями разбуди.
Только так, чтобы не оглянувшись,
И стучат пусть в стекло дожди.
 
 
Полюби, чтоб тебя было мало,
Не хотела чтоб отпускать,
Чтобы утро нас солнцем встречало
И устали дожди стучать.
 
 
Полюби, чтобы это запомнить,
Чтоб хотелось так сильно всегда.
Даже если уже и не вспомнить,
Как стучали дожди тогда…
 

Мы встретимся

 
Мы встретимся когда-то, наверное,
В толпе и суете, случайно.
И будет встреча обыкновенная
И необычная чрезвычайно.
 
 
Быть может, встретимся когда-то всё же,
Когда исчезнут все черты из памяти.
Совсем не буду на себя уже похожа,
А ты в другую влюбишься без памяти.
 
 
И, проглядев насквозь глазами вечность,
Вдруг захотим остановить мгновенье.
Когда в душе заноет быстротечность,
Закончится любви стихотворенье.
 
 
Я заключу словами рифму в строчки.
И, опалив друг друга голосами,
Поставим в судьбах жирные две точки
И обменяемся безумными часами.
 

Теряюсь от мутных тонов

 
Ты прав. Почти не пью чаю.
Нет смысла и хочется спать…
Пью кофе. Тебя добавляю
В бессонную мыслями гладь…
Его вкус, чуть горький и терпкий,
И запах, похожий на сон…
Люблю слишком чёрный и крепкий
И чтобы горячий был он.
Люблю всё что резкое, яркое…
Теряюсь от мутных тонов.
И если уж лето – то жаркое,
Любовь – без сожжённых мостов.
 

Зеркальное

 
Отражением из прошлого. Трещиной к зеркалам.
Сломанной памятью заново клею жизнь…
Хочется выйти вон. Выход искать по углам…
Чтобы безумием Господа не гневить.
 
 
Мысль по бумаге стекает, как жизнь в песок.
И от тебя отвыкаю едва-едва…
Злой горизонт ложится наискосок
В том беспорядке, будто бегут слова…
 
 
Взять бы собрать по буквам и привязать.
Только верёвок не хватит и нету сил.
Всеё что лишь можно сделать, не досказать…
Не выдавая их зазеркальный мир.
 
 
Только слова – как птицы, они летят…
Рвутся в свободу, как в небо, упав лицом.
Липнут к губам, как волшебно-смертельный яд,
Не разрешая начало свести с концом,
 
 
Лишь позволяя в зеркало заглянуть
И вместе с ними кануть в стеклянность звёзд.
Грани не видя, ведь проще всего шагнуть,
В пропасть лететь, теряя на ощупь мост…
 
 
На зазеркалье не жалуйся. Ни к чему.
Гибнуть в моём отражении нелегко.
Выменяй лучше зеркало на луну,
Чтоб погрузиться вечностью глубоко…
 

Где ходим мы необъяснимо

 
Любимый! – взываю…
Вмиг пропадаем…
И вот душа…
Тобой больна…
Весна пришла…
Вновь – не смогла…
В огне горим…
Забыть хотим…
Слова в кулак…
Судьбы кусок…
Давай дышать…
Безумный милый!..
И топчем вдрызг…
Увидим сны…
Как две звезды…
Где ходим мы…
Пока горим…
Горящий мой!..
Ведь всё же знаешь!
Ну, понимаешь?!
Летит как птица…
И ветер снится…
Попутный ветер…
И не ответил…
Не веря в чудо…
Ища друг друга…
Латаем сердце…
Замок на дверце…
Ведь задохнёмся…
Так свихнёмся…
Ногами чувства…
Ночами пусто…
Проходим мимо…
Необъяснимо…
Живые будем…
Ведь сильно любим?!
 

Кап, кап

 
Кап, кап, капля с неба
Отлетает на стекло.
Если б ты со мною не был,
Так бы не было тепло.
 
 
Мне и страшно, и спокойно,
Грустно, горько и смешно,
И смотреть немного больно
Через мокрое стекло.
 
 
Ощущать любви дыханье,
Стук дождя и запах слов,
Воздух, кожу и молчанье
Замороченных мозгов…
 
 
Кап, кап, всё так просто…
Просто каплю отпусти.
Всё равно тот перекрёсток
Ей уже не перейти…
 

Серебрится в душе

 
Серебрится в душе синим-синим…
Расстилаются росы на травах
Ярким солнцем, бушующим ливнем.
Не смыкаются веки в дубравах…
 
 
Пробуждаешь колодничным утром,
С головой окунув всю в объятья.
Милым, ласковым, нежным, уютным…
Окунаешь меня в это счастье.
 
 
Вдоль по берегу линии узкой
Тесно связаны кромкой прибоя.
Заплутавши в неведомых чувствах,
В невесомости неба покроя.
 
 
В дымке таяньем губ растворяясь,
Улетаем и падаем в полость.
Погружайся в меня, погружаюсь
С головой, заглушая твой голос…
 
 
Непонятно. И вовсе не странно.
Серебрится в душе. Гибнем, гибнем.
Безрассудной каймой. Окаянно…
Раскаляющим оловом вспыхнем.
 
 
По пьянящему жадному утру
Расстилаются росы по травам.
Не касайся меня перламутром,
А оставь лучше струны гитарам…
 

Круговерть

 
У дождя те же ноты, что небо рисует в грозу.
Одиночество мельниц так гложет, что не унять.
Выскребают ведь душу. На полости им положу
Драгоценное самое, что невозможно взять.
Ни у неба, у ветра, у воздуха. Дуй – не дуй…
Выдыхай его грудью. Спрашивай, вопрошай.
И, вдохнув, задержи его там, где уплыть за буй
Не покажется страшным. Просто совсем не знай,
Где есть дождь, почему одинок и за что промок…
Эти струи, как слёзы, стекают по мостовой.
Заболоченной вязью затянет наискосок…
Где трясина накроет навечно за полосой,
Пожелтевшее солнце, что выжженное в пустоте,
Прогоревших иллюзий, надежд на былую гладь.
Замыкает свой круг, на разорванной небом черте,
Заплетя в горизонт серебристую лунную прядь.
Удивишься, замазав дождями всю ту же хандру.
Паруса не расправить по ветру в грозу и дожди.
Паруса – те же крылья, в полёте рисуя черту,
Приближаются, видя хорошее лишь впереди.
 

Тайны разлуки

 
Ни потрогать, ни мыслью утешиться.
И внутри всё как будто повымерло.
Даже ангел, сняв крылья, не крестится.
И снега забелили всё набело.
 
 
Буквы, знаки – сплетённое кружево
Ветхих писем, словами уложенных.
Этих мыслей нелепых убожество,
Ощущений на чувства помноженных.
 
 
Кровоточат царапины. Лезвием
Нацарапаны строки. Но скомканы.
Не успеем как будто мы. Бегаем,
Из огня доставая осколками…
 
 
Чтоб сложить воедино и донести
Это хрупкое, тонкое, сложное,
Не задев струны душ, и чтоб обрести
Для друг друга почти невозможное…
 

Исповедь небу

 
Так бывает. Небо поутру щурится, с проседью смотрит
На людей, непонятно зачем отворив пустоте
Загородку, заслонку, где всё происходит
Неподвластно ему и как будто нигде.
 
 
Замираешь. Небо давит на грудь.
Подозрительно. Низко.
Ты молчишь и вдыхаешь всю муть, обнаженье найдя…
И стоишь, понимая, что небо безудержно близко.
Жутко близко, как будто раздавит скорбя.
 
 
Тяжело. Непонятное чувство, знакомое небу.
И его небо высыплет вдрызг, обливая взахлёб…
Поперёк. Отражение вечности кружится, где бы
Приземлиться, найти своё место на взлёт…
 
 
Не молись. Небо очень рассеянно. И безответно.
Нервы выдержать смогут, всё тело сковав.
Безучастьем рассудка и так беззаветно…
Сгинуть разумом в небе, пространство порвав.
 
 
Подожди. Не спеши верить небу, оно слишком лживо.
Смотрит искоса в сторону наперекор.
Будто хочет сказать, что всегда молчаливо
Для того, чтобы слушать все мысли в упор…
 

Образ

 
Из нитей пустоты, сшивая ночи,
бросая фразы, находясь без грима…
не можешь не ходить ты вдоль обочин,
вживаясь в образ, чудо-пантомима.
Но почерк твой я вычисляю сразу.
А спросишь как? Разрядами по коже…
И ведь пока не потеряла разум.
Да и с ума свести навряд ли сможешь.
Нет, не больна, и я совсем не брежу,
ведь вижу сны отчётливые очень.
Как жаль, дожди давно твою одежду
всю промочили, превращая в клочья.
 

Распятие

 
Если чудес не бывает, то время ждать
Вовсе не значит, что, выжидая время,
Можешь проснуться от чувства, что холода
Рваной застёжкой сорвут поводок. И стремя
 
 
Словно обмякнет от жёсткости скакуна,
Где горизонт перегнётся солёным стоном.
И из орбит в полумраке сойдёт луна,
Не замечая, как неба проулок скован.
 
 
Как одержимый наставник сойдет на нет,
Неба куски бросая в чудес объятья,
Где лабиринтом иллюзий немой скелет.
Век зачерпнёт – кровоточат его распятья…
 

Пират

 
Горизонта не видно в лёгких проблесках света.
Ветер рвёт паруса, и бушует стихия.
Я тобою пьяна и безбожно раздета,
В бликах страсти и чувств, утонув от бессилья.
 
 
Захлебнувшись, я плачу… Слёзы радости, счастья.
И плывёт наш корабль в непонятную даль.
Боже, как же прекрасно быть теперь в этой власти!
И всё чувствовать это, словно в сердце спираль.
 
 
Не могу, к сожаленью, описать россыпь чувства…
И откуда ты взялся в нашей жизни, пират?
Ветер, шторм, ураган так и сносят в безумства…
Разрывая стихию, я лечу наугад.
 
 
Берегов очертанья… Стонут чайки над морем.
Перевёрнуто небо, сильно крутишь штурвал.
Я больна тобой слишком, как и этим прибоем,
И хочу, чтобы просто не стихал этот шквал.
 

Часть

 
Прилипло к губам. Прохлада – словно глоток воды.
Дожди шелестят каплями по сердцам.
Ни меня, ни тебя. Ни беды.
Ни времени на то, чтобы взять и плюхнуться назад в ту осень.
Дождится опять. Дождь так всегда – он никого не спросит.
Он просто льет. И сеет за собой прохладу.
Дробью барабанной бьёт, настукивая удары сердца.
Господи, прости! Не надо! Скажи мне, куда от него деться?
Окунуться с головой в жару…
Читая сны по слогам, проснуться легко поутру,
Прищурясь, от светящего в глаза, солнечного зайчика,
Попасть под влияние глупого мальчика,
Который, как дождь, сеет прохладу,
Верит одному листопаду,
Следит за уходящими в лето речами.
Совсем не утруждает себя мелочами.
Любит молча и целует так нежно,
словно расправляет по ветру крылья.
Ласкает так, что остаётся одно бессилье.
И нет места, чтобы упасть даже капле дождя.
Если бы можно было, горизонт проходя,
Зацепиться за сети его любви и в них не попасть.
Зови не зови. Я лишь часть.
Глотка прохлады. Шепчущего на ушко дождя.
…и ТЕБЯ!
 

Это всё я

 
Невероятно, быть может, но это всё я.
У искалеченной ночи тоже есть свет.
Было ведь страшно подумать, что семья…
А оказалось, напротив, страшного нет.
У перевёрнутых жизней ведь шире глаза.
И так спокойно стало от слова «мой».
А сейчас просто важно тебе сказать,
Что мир тебя создал, чтоб мне быть твоей женой.
И пусть всё не так просто и не совсем
Всё гладко было, столь длинный путь…
И всё ещё зависим от вечных проблем…
Но всё-таки, видимо, в жизни не в этом суть.
Смысл совсем не в том. Что даёт печать?
Что ставят на паспорт, чтоб закрепить права?
Даже не знала, что в жизни так можно скучать,
И что так будет кружиться всегда голова…
Только родные люди так сходят с ума.
Видев тебя, как бы сердце своё заглушать?
Глохну от ритма, а мне бы сейчас сполна
Слушать и слушать… и только тобой дышать.
И ведь совсем не верится, что это всё я…
Что сердце застряло между скрещенных рук.
Чувствуешь, как из-под ног уплывает земля,
Как только ты касаешься моих губ?
 

Хочешь знать?

 
Хочешь знать, как всё это было?
В темноте горела свеча…
Я про всё на свете забыла
И ушла от жизни молча.
Я ушла в пустое пространство
И, глазами съедая глаза,
Отказалась от чудного танца,
Чтоб не знать, что такое гроза.
Отказалась и дождь приняла я,
Чтобы он затушил уголёк.
И в огромную яму бросая
Опустелого сердца кусок.
Шли года, шли дожди, были бури,
Жизнь трудна, но зачем вспоминать…
Всё прошло, ничего не вернули,
И не надо уже возвращать.
 

Чтобы ты знал

 
Ты шагаешь назад, учащаешь вглубь шаг.
Отрешённо стою, не пойму, что не так.
Столь нелепый приход в эту жизнь, в мои сны
Заглушает теперь шум простой тишины.
Надоело и жаль, что не вышло опять,
Как всегда, понимать и тебя удержать.
Слишком гнётся легко узелок тонких струн.
Всё запутано и… нет мелодии лун.
Ты оставь в пустоте, лёгким шагом крой след.
Из немых ощущений приготовлю обед,
Поделю пополам, чтоб хватило двоим,
Чтобы просто ты знал, как ты мною любим.
 

Так будет всегда

 
Перекрыта душа. Пожарами сердце измучено.
Ты то тушишь огонь, то раздуешь его сильней.
Роковыми тисками судьбы с тобою заключены.
Понимая, что так с каждым днём всё друг другу нужней.
Суета всё вокруг… Всё вдали время измерения.
Надоедливый быт тормозит и мешает дышать.
Дети вырастут наши и скажут, что наши творения
Им совсем не нужны… И не станут их даже читать.
Будут правы они. И станет нам даже завидно,
Что свободнее нас и так не больны строкой.
Дай Боже, чтобы было у них всё достойно и правильно!
Дай им жизни такой, где царит на душе покой!..
Но не может так быть, знаю, жизнь как мельница:
Куда ветер подует, в ту сторону и повернёт…
И так будет всегда. Ничего никогда не изменится.
Ты идёшь и не знаешь, что за поворотом ждёт.
Одно ясно теперь, что назад нам свернуть
не получится.
Все закрыты пути и лишь попадёшь в тупик.
Нам дорога одна – вместе жить и стихами мучиться…
Каждый раз удивляясь, что опять новый стих возник…
 

Ты – на вкус

 
Не молчу, а я замкнулась и ушла в себя.
Не получилось совладать с фейерверком чувств.
Рассыпалось по крохам… а начать с нуля
Совсем не просто оказалось в переплёте буйств.
И застилает, словно снегом, падает к ногам…
Хрустальным холодом роняет, пробиваясь в свет…
Жить друг без друга невозможно оказалось нам.
Но а сложнее – вместе жить, во власти у сует.
Искристым треском прогорает, как тепло костра…
И, растворяясь, мёрзнет льдинкой в паутине злой…
Но даже страшным бурям и большим ветрам
Не помешать тому, чтобы ты был со мной!
И будем падать вниз, скользя по холоду…
Пытаясь обогреться и прощупать пульс…
Мне рай с чужим не нужен и гореть в аду
Лишь от того, что знаю, какой ты на вкус…
 

Укроюсь зонтом

 
Что теперь до тебя?
Память снова тускнеет и гаснет…
И уже хорошо, словно ангелы воздуха ком
принесли вдруг с небес, где свободой и раем так пахнет…
А от боли сердечной – я просто укроюсь зонтом.
Много думать, наверно, не нужно.
Зачем снова мучить?
Жаль, живём по каким-то законам, неведомым нам.
Я хотела увидеть ведь звёзды – а вижу лишь тучи,
разметая осколками чувства по разным углам.
 
 
Что уже говорить? Бесполезно!!!
Не слышим друг друга.
Разлетаются пылью стеклянной, врезаясь, слова…
Глубоко, и больней с каждым днем, заметает их вьюга:
в души глухо осколки засели, их вырвешь едва…
Не удастся. А может быть, просто уже и не важно.
Легче просто забыться. Закрыть крепко душу замком.
А внутри накопить столько боли, что жить будет страшно…
И уже от неё не укроешься… даже зонтом…
 

Жара

 
Как ни странно, но факт. Завершается жаркий июль.
И кошелёк твоих мыслей мне по сердцу, как амулет.
И всё чаще во снах снятся комнаты и вестибюль,
Где среди всех на стенах различаю лишь твой я портрет…
Я понимаю, что это болезнь или дрожь руки…
А может, просто жара так сильна, что плавит мозг.
Или я плавлюсь в котле у чертей за мои грехи.
Но я сгораю и растворяюсь, как свечки воск…
Наверное, ты ощущаешь всё то же и невзначай
Терзаешь мысли свои ощущеньем моих перемен…
И может даже, пока приглашаешь ещё на чай
Других таких ненормальных, как я, без любви взамен.
Но скоро кончится лето совсем, и как ни крути…
А небо душное ливнями смочит осенний блюз.
И вновь, в сто первый раз придётся тебя простить
За то, что ни в кого, как в тебя, уже не влюблюсь.
 

Приручить тишину

 
Ледяной немотой. Белой пеленой.
Мир обрывками фраз запредельно прост.
Всё повымерло в сердце. И каменный
От удара судьбы развалился мост.
 
 
Я горю, как могу, пламя не унять…
Леденеет огонь в серых льдах зимы.
А снега всё метут, чтобы потерять
И стереть, заметая, твои следы…
 
 
Письма, буквы ложатся на белый лист,
Как узоры, корябая на снегу…
И от ветра лишь в воздухе гул и свист,
Тянет дрожью мелодию на бегу…
 
 
Остановится взгляд – угольком насквозь,
Зачернит напрочь душу через пелену.
Даже эта зима знает то, что врозь
Лишь вдвойне тяжелей приручить тишину…