Текст книги "3030. Без прошлого нет будущего"

– Сынок, может, тебе показалось?

– Мама, если показалось, я извинюсь и скажу, что показалось. Но я четко видел. Красть нельзя, и надо об этом сказать, если дядя не знает этого правила. А если я не скажу ему, то он так и будет по незнанию брать чужие вещи.

И так было каждый раз. Уговоры были бесполезны, даже порой стыдно было оспаривать столь высокие умозаключения. Кстати, Жора всегда был с сыном заодно. Жоре нравилось поучить людей уму-разуму, только сам он никогда не решался, а вот через Сазона, как говорится, сам Верховный велел. Но и Жоре доставалась доля нравоучений от сына:

– Папа, нехорошо осуждать людей.

– А ты же сам им делаешь замечания!

– А я их не осуждаю, я просто делюсь информацией, – слово «информация» прозвучало из детских уст, словно компьютерный код доступа к секретной программе.

Мир Ольги и Жоры вращался вокруг ребенка. Обычно это плохо заканчивается как для родителей, так и для детей, но не в данном случае, ибо сын каждый раз выпихивал родителей из зоны комфорта, заставляя расти вместе с ним и бороться со своими слабостями.

Было обычное сентябрьское воскресное утро. Завтрак в ресторации больше не был для Ольги вдохновляющим на творчество. Однако после трапезы наступало время папского воскресенья, а для нее – время отдыха в одиночестве. Единственное время, которое она могла разукрасить ярче. Жизнь была ровной, каждая неделя – идентичной. В обществе не было ни всплесков, ни потрясений, ни открытий, никаких глобальных изменений. Голосование за завтраком стало обыденным ритуалом.

– Почему вы нажали «Воздержаться»? Это же наше будущее, нельзя бездействовать в этом отношении, – заявил Сазон так громко, что все посетители ресторации обернулись.

– Сын, там закон о том, в чем мы не разбираемся, наверняка есть люди, сведущие в данном вопросе, пусть они и сделают выбор.

– Что за родители мне достались? Еще и леность ума! А как насчет того, чтобы тоже разобраться в этом вопросе, а потом проголосовать?

– Сын, ты душный. Давай лучше сладкого тебе возьмем и пойдем в парк?

Сазон никогда не отказывался от сладкого и никогда не обижался на родителей. У него была своя внутренняя сила, неосознанная цель, к которой он пока успешно шел, именно пока, ибо, будучи взрослым, за такое поведение можно было угодить в очень большую беду. Все его нравоучительные выходки списывались на детскую непосредственность, но Ольга все же интуитивно беспокоилась за его будущее.

– Доедайте сладкое и идите в парк, а мне надо немного поработать над книгой. Только прошу тебя, сын, не встревай во взрослые дела, поиграй лучше на детской площадке со сверстниками, – дав это наставление, Ольга поцеловала Жору и Сазона и поспешила домой в надежде пройтись в одиночестве и найти вдохновение.

Излюбленным местом мальчика в парке стала новенькая детская площадка, построенная на месте былого подземного экспериментального центра. Горки, качели, карусели стилистически придерживались кубизма и городской лаконичности, основанной на научном подходе, но за счет цветовых решений выглядели жизнеутверждающе. Сазон вприпрыжку бежал впереди отца к своей ракете, которая по спирали тросов спускалась вниз, а достигнув земли, тросы отпускали натяжение, и пружина выталкивала корабль вверх, а тросы вновь становились крепкой спиральной опорой и спускали на землю юных космонавтов. Этот аттракцион находился напротив милой треугольной лавочки, которая предоставляла выбор, что созерцать отдыхающему: космический корабль, уходящую в даль аллею или густые заросли барбариса.

Женщина, сидящая спиной к детским сооружениям, молча смотрела на кустарник, ветки которого, подобно терновым, до слез кололи ее глаза воспоминаниями. Фрайди больше не была похожа на беззаботный вечер пятницы. Она грустила по утраченной возможности быть на пьедестале и морщилась от тщетности своих попыток вернуть прежние позиции. Имея на руках секретную информацию по самоочистке незаселенных территорий и наработки по психотропным веществам для манипулирования людьми, без финансирования, только за счет своих женских чар она никак не могла втянуть нового представителя Синих для повторного запуска своего ранее проваленного плана. Она впервые пришла навестить это место, свое иррадирующее прошлое, которое покоилось под этим колючим кустом.

– Фрайди, – прошептал человек в черном, присев на сторону скамьи, ближайшую к аллее.

– Ты? Зачем ты за мной следишь? – испуганно и в то же время властно выпалила она.

– Мне надо с тобой поговорить. Раньше не решался.

– Вот и не надо решаться. Уходи. Из-за тебя все это случилось. Ты провалил всю мою жизнь. Ты должен был следить за этим пластическим хирургом и вовремя давать наше вещество. Понимаешь? Это ты убил мое будущее.

– По поводу будущего. Я могу тебе помочь.

– Уходи. Я тебя ненавижу.

Наблюдательный Сазон, оставив свой космический корабль, подошел ближе к треугольной скамейке и залез с ногами на свободную сторону.

– Извините, надо любить своего ближнего, – с неподдельной непосредственностью произнес он.

– Так я и люблю, – неожиданно для себя решительно ответил человек в черном.

– Это еще что такое? – голос Фрайди стал мягче.

– У меня есть средства, я тогда достаточно баллов перечислил себе, а возвращать их уже некому. Давай просто будем жить и наслаждаться каждым днем вместе.

В глазах Фрайди зажглась искра, та самая последняя надежда. Те средства, которых ей не хватало на данном этапе безумного плана.

– Извините, мой сын, видимо, опять лезет не в свое дело, – подбежал взволнованный Жора. – Сазон, прекращай, пойдем на тарзанку.

– Жора? – испуганно, словно ее застали с поличным, воскликнула Фрайди.

– Фрайди, с тех пор тебя и не видел, как поживаешь?

– Хорошо, извини, мы спешим, пойдем, дорогой, – она бросилась в объятья напарника.

Тот явно опешил. Он не ожидал такой быстрой ответной реакции на его признание в любви. Пара поспешила удалиться.

– А осадочек-то остался с Фрайди, – задумчиво пробормотал Жора.

– До свидания, – окрыленно крикнул человек в черном.

– Ну надо же, кто-то усвоил правила хорошего тона.

– Папа, ты их знаешь?

– Мне кажется, даже они сами себя не знают.

Часть четвертая

(Небесная)

Два сотрудника отдела проекта «Земля» стояли у имитированного окна с видом на детскую площадку и оживленно обсуждали насущное.

– Я старался не допустить притока средств к Фрайди. А ты все подожди да подожди, мол, ребенок сейчас подойдет и наставит их на путь истинный. Слишком много ты возлагаешь на мальчика. В прошлый раз мы тоже думали, что дети-индиго – выход из порочного круга. Боюсь, и дети-медиаторы не панацея.

– Учись слышать людей. Нам Жора только что сослужил большую службу. Он натолкнул меня на мысль, что они сами себя не знают. Да, очевидно, что человек в черном – просто влюбленный исполнитель, и сам по себе он нам не помеха. Фрайди же планирует нехорошие перемены на Земле ради своего тщеславия и сребролюбия, усложнив нам глобальное спасение. Но! Действительно ли эти ее слабости настолько ей важны? Возможно, у нее просто нет альтернативы, что еще можно любить с такой же силой, если не больше?

– Сколько у нее было мужчин, ни одного не полюбила.

– Думай шире!

– Ребенок-медиатор?

– Конечно! Сегодня ночью она однозначно будет с человеком в черном, купилась на его средства. Пошлем им девочку. Она не устоит под благовонными феромонами малышки, я уверен. Любовь будет направлена в мирное русло.

– Кстати, появилось предложение от соседнего отдела. Раз рождаются дети-медиаторы, то, пока они не выросли и не нахватались пороков, надо провоцировать людей на проявление их темных пятен. Вскрыть нарыв. Понимаешь?

– Это же будет настоящий коллапс! Вакханалия.

– Надо обличить то, что скрывается внутри, то, что человек сам в себе не хочет замечать. Дети-медиаторы будут помогать нам открывать людям глаза на их пороки и в то же время их усмирять. Работы будет много. Доктора пользуются этой же тактикой, и человечество пока не вымерло от рук врачей.

– Значит, причинить боль, чтобы исцелить?

– Попробуем на Ольге? Пошлем писательский взлет и внезапный провал. Начнем щадящим режимом, постепенно наращивая обороты. Только бы не вышла из-под контроля такая масштабная встряска.

Эпилог

Как бы банально это ни звучало, Земля в 3030 году могла стать Раем, если бы не люди.

После обманчиво спокойного времени наступили тяжелые, болезненные годы борьбы за душу каждого. Нельзя назвать кого-то здоровым, спрятав кровоточащую рану под одеждой. Рано или поздно она, пропитав ткань, просочится наружу. Стоило только потянуть за ниточку, и вязь начинала распускаться, оголяя нутро, в первую очередь перед самим собой. Ольга увидела свое безрассудное сетование, упорство в своем мнении, болтливость, страх, равнодушие и прочие пороки, которые тащили за собой гордыню, тщеславие, уныние и даже лень. Лучи солнца указывали на пороки каждого так явно, что слепцов практически не осталось, а значит, появился шанс спасти человечество.