Текст книги "Шоколад для египетского парикмахера"

Анна Сызранова
Шоколад для египетского парикмахера

Все персонажи вымышлены, совпадения – случайны.

Как отдохнуть в Египте с детьми, мужем, свекровью, мамой, свекром, провезти немножко контрабанды.

И не сойти с ума.

Глава № 1
Новосибирск

На название меня вдохновило произведение «Русский дневник» писателя Дж. Стейнбека. В 1947 году он предпринял путешествие по послевоенной России и честно описал все, что увидел.

В моем случае речь пойдет не о путешествии по Египту. Я практически не выбиралась за территорию отеля. Но отдыхала я в Египте в компании, которая не снилась даже Стейнбеку. Со мной были муж (приятный господин, любящий пиво), дети (буйные чудовища шести и полутора лет), родители супруга (в первый раз в жизни выбравшиеся «заграницу»), и моя мама (бизнес-леди, решительно настроенная отдохнуть).

Ну и еще я – бывший главный бухгалтер со стажем работы 10 лет – сей факт, я люблю подчеркивать, когда надо в уме сложить сто пятьдесят и сто тридцать пять рублей. Так мы с девочками считаем, кто и сколько денег в бане должен. Бухгалтером я больше не работаю, а нахожусь в декретном отпуске. Гуляю, стираю, готовлю и прибираюсь. В дополнение к сыну Петьке наша семья обзавелась крошкой Зойкой. Ей уже полтора года. И приличная женщина давно бы вышла на работу, если бы не революционная ситуация в моей голове и обществе: главным бухгалтером (да и вообще каким-либо финансовым сотрудником) я работать не хочу. А больше ничего делать не умею. Прямо как в учебнике истории девяностых годов прошлого века описывалось предреволюционное состояние России – низы не могут, верхи не хотят. Или наоборот, точно не помню. Почитав книгу Николая Старикова «1917. Разгадка «русской» революции» я теперь знаю, что никакого такого особого состояния у России не было. Первая мировая война, богатые люди, которым выгодна смена власти в России. Тяжело читать эту книгу. В школьных учебниках все выглядело гораздо оптимистичнее. Однако, сейчас речь не обо мне, не о России, а о разношерстной компании, выбравшейся на отдых.

Как собрались воедино все части головоломки, рассказывать не буду. Просто скажу, что сочла себя достаточно зрелой и мудрой, чтобы организовать для всех эту поездку. Так оно и было на тот момент. Вся моя зрелость и мудрость дали трещину уже в аэропорту города Хургады, и к моменту возвращения домой от них и следа не осталась. Если бы я знала, что меня ждет – сидела бы дома, честное слово. Кефир бы пила, глядя в заиндевевшее окно, книжки бы читала… Стейнбека того же, для общего развития, или Старикова.

С другой стороны, почему бы не рассказать о том, как всем родственникам одновременно пришло в голову отдохнуть друг с другом. Не каждый же день люди отдыхают большими компаниями. Тем более, как говорил бравый солдат Швейк: «необходимо, чтобы из меня все лезло постепенно, как солома из старого матраца, а то вы не сможете себе представить весь ход событий…».

Первыми начали свекры, или, как я иногда зову их за глаза – свеклы. Ничего плохого в виду не имею, просто родители мужа похожи друг на друга – полненькие, низкорослые, и много времени проводят на огороде. Так вот, родители мужа поднакопили пенсий, подзаработали и решили впервые в жизни поехать отдохнуть «за бугор». В силу ответственной должности, которую в молодости занимал отец мужа, он долгое время был «невыездным» и только теперь, в шестьдесят пять лет смог позволить себе посмотреть мир.

Когда я узнала о намерениях старшего поколения, в голове зашевелились мысли вроде: «А чего это я здесь сижу, если даже пенсионеры, вон, отдыхать поехали. Я-то больше всех устала, с полуторагодовалой Зоей. И за последние три года отдыхали мы только один раз, семь дней в пансионате «Сосновка». Тем летом выдалась единственная жаркая солнечная неделя, вот ее мы и захватили».

Далее следовало уговорить мужа. Рома согласился быстро, потому что ехать одним с маленькими детьми все-таки страшно, а с родителями, которым отпрысков можно иногда сбагрить поняньчиться – уже не так тревожно. Опять же – подстрахуют советом, препаратом, мало ли что, вместе веселее.

Ну и потом, когда основное ядро, так сказать, было сформировано, я подключила маму. Укрепила линию обороны: уравняла свои силы с противником и обеспечила поддержку с тыла. Короче, уговорила тоже с нами лететь отдыхать, в тот же отель и в то же время. С папой разговора не вела – родители давно в разводе и общаюсь я с ними по отдельности.

Вот такой большой и дружной компанией мы принялись делать загранпаспорта, бронировать отели и искать деньги на отдых. Поскольку мама подключилась на достаточно позднем этапе подготовки к путешествию, то нервы ей потрепали больше, чем нам. Путевку, полет и отель ей пришлось купить в другом агентстве у более дорогого туроператора. Перед самым вылетом маме на сутки задержали выдачу документов. Причина была на самом деле уважительная – умер сотрудник турагентства, которое должно было выписать ваучер, билет и страховой полис. Слухи донесли, что умер он от свиного гриппа, которым нас пугали всю осень 2009 года. А грипп этот подхватил не где-нибудь, а в Египте, в городе Хургада, откуда прилетел накануне, и куда нам всей семьей предстояло лететь. Обнадеживающая информация, что и говорить. Турагентство, закрыв офис, ушло на похороны. Вылетать нам предстояло завтра. Все происходящее мама сочла грязными инсинуациями в попытке помешать ее отдыху (хоть секретаря могли бы оставить), поэтому подняла на ноги (и уши) два офиса, всем сотрудникам пообещала «Встретиться в суде», пару раз позвонила мне, спешно делающей педикюр и маникюр, и сообщила:

– Оля, если они не выдадут мне документы завтра, мне даже не кому будет позвонить!!???

– Мне позвони, все будет в порядке.

– Нет, меня это не устраивает, я им всем сказала, что подам в суд!

– Мамулечка, ну успокойся, все будет хорошо, «сядем усе», как говорится, никуда мы без тебя не улетим.

Да, без мамы я боялась лететь. Во-первых, потому что опыт совместного отдыха со свекровью у меня уже имеется. Ничего плохого по этому поводу сказать не могу… а ничего хорошего не получается, поэтому промолчу и перейду к аргументу «во-вторых». Все мы регрессируем рядом со своими родителями. Кто-то в большей, кто-то в меньшей степени. Это не мое мнение, а психологов. Регрессируем, потому что для своих пап и мам мы – все еще малыши, и они для нас – большие значимые взрослые. Я подумала, что мне будет сложно выдерживать впадающего в детство мужа и решила, что поеду с мамой. Для моральной поддержки.

В-третьих, моя мама и свекровь, как щелочь и кислота, нейтрализуют друг друга, в итоге получается среда, пригодная для существования.

После маминого звонка начинаю нервничать – вдруг ее отъезд сорвется? Набираю номер своего турагентства, точнее, бойкого менеджера Светланы, чтобы сгладить тяжелое впечатление от угроз моей мамы и поднять Свете настроение. Напрасно я так беспокоюсь. Менеджер из породы людей, о которых сложены поговорки типа: «Плюнь в глаза – все божья роса». Мамино предложение встретиться в суде она восприняла с оптимизмом, на мой звонок отреагировала неправильно и принялась утешать меня. Успокоение (с точки зрения Светланы) должно было снизойти на меня в момент прослушивания свежих сплетен:

– Ой, да не переживайте Вы так, Оля, у нас постоянно, все звонят, все грозят, если ходить по судам – когда работать? И никто не жаловался, всегда мы прекрасно всех отправляем отдохнуть. Мамочке вашей не повезло, конечно же, как это у них так работа поставлена, правда что ли, никого в офисе оставить не могли – путевку выписать. А, правда говорят, вовсе и не от свиного гриппа умер сотрудник, отравили его. Точно вам говорю, неладное дело, и не болел он совсем, какой грипп. Нехорошим делом, видать, занялся в Египте. Он ведь менеджером у них был по этому направлению, часто летал. Темная это история, ему уже в самолете плохо стало. Ну да вы не волнуйтесь, вы же люди порядочные, вон, с маленькими детишками отдыхать едете, с бабушками, ввязываться ни во что не будете – езжайте себе спокойно.

От Светиного тембра у меня заложило ухо. Я переложила телефон к другому:

– А как его звали? Сотрудника, который умер? И чем его отравили?

– Дай Бог памяти… Александром звали, Ромашев фамилия, мы на семинаре по Таиланду с ним познакомились полгода назад, веселый такой мужчина, мне бы десять лет скинуть, я бы уухх! А насчет отравления – извините, сболтнула лишнего… рыбки, видеть несвежей поел, ботулизм подхватил. Там же Египет, антисанитария, руки не помыл – вот и отравление. Не волнуйтесь, летите себе!

Нечего сказать, информация успокаивающая. Везти двух маленьких детей в очаг не то свиного гриппа, не то ботулизма. Перед глазами у меня заплясали отравленные жареные рыбки, окруженные гриппующими поросятами.

– Света, ну что вы меня пугаете, с чего вы решили, что Александра вашего отравили в Хургаде?

– Я не говорила вам? Сестра у меня двоюродная в областной больнице работает. Медсестрой в отделении реанимации, куда его привезли, она и доложила мне. По секрету.

– Что сказала?

– Что не грипп у него был, а отравление сильное.

– А почему в местных газетах и в интернете написали, что от свиного гриппа, как Вы думаете?

– Чтобы лекарства покупали! Все медики – одна мафия! Только это секрет, Оля, никому не говорите.

Нормальные тайны. Спокойствие, только спокойствие, как говорил Карлсон. В Хургаде нет вспышки свиного гриппа, поэтому могу лететь туда спокойно. Там и свиней – то нет, это мусульманская страна. Насчет отравлений – все время буду держать наготове пачку влажных стерильных салфеток, и протирать детям руки. Да и вообще: верить сплетням – себя не уважать. Наверняка у бедного парня было больное сердце. А народ, от нечего делать, невесть что придумал.

Делюсь своими соображениями с педикюршей Эвой. Эва, в шоке от услышанного, не прекращая педикюр, начинает звонить всем подружкам подряд, и рассказывать:

– Ты знаешь, чем наших туристов в Египте травят? По симптомам – свиной грипп, а умирает человек вообще от инфаркта. И концы в воду.

В ужасе закрываю глаза и уши.

Путевку маме привезли вовремя. Поэтому историю со скоропостижной смертью несчастного менеджера по туризму я выбросила из головы. А напрасно.

Глава № 2
Перелет

Кроме посещения косметолога и маникюрши, перед отлетом я решила приобрести шоколадок. Потому что Наталья, в телефонном разговоре, посоветовала везти в Египет как можно больше шоколада.

– Вези, не жалей, – сказала Наташка, – чаевые будешь давать шоколадками, деньги сэкономишь. Они очень наши сладости любят. Прям возьми побольше!

Поэтому я опустошила полки магазина, расположенного в подвальчике соседнего дома. Скупила все – и маленькие российские плитки «Матрешка», и горький, и темный шоколад, упаковки с разнообразными начинками в виде орехов, изюма, и воздушного риса. И большие толстые плитки размеров с фотографию – это чтобы давать очень большие чаевые или подкупать кого-нибудь придется, мало ли. Все это выглядело очень красиво, вкусно пахло и нежно шелестело фольгой. По случаю длительного пребывания в декрете я давно никуда не ездила, поэтому смутно представляла себе весь процесс дачи чаевых в мусульманской стране, но рассчитывала справиться. Безработица, как я сейчас осознаю, пагубно повлияла на мои мозги. Потому что приобретенный шоколад занял ровно треть чемодана. Плюс Наташкин гостинчик, который я со всех сторон обложила своими сладостями.

Расскажу уже о Наталье, а заодно и о Марио. Марио – это египтянин. Вообще-то, им следует носить имена Мухаммед, Саид, Мустафа или Абдулла. Нет, это меня в «Белое солнце пустыни» занесло. Тогда Тутанхамон или Аменхотеп. Но египтянина из Наташкиной любовной истории о парикмахере звали Марио, и тут уж ничего не поделаешь. История о Наталье и Марио уходит корнями в недалекое прошлое. Два года назад, нет, даже три с половиной, если быть точной, я открыла для себя SPA-салон в медицинской клинике неподалеку от нашего дома. Там за умеренные деньги можно было бултыхаться в гидромассажной ванне и лежать в SPA-капсуле. Еще предлагался качественный и недорогой массаж, который делала миловидная разговорчивая девушка Наташа. Наташа рассказывала про маленькую дочку, бывшего гражданского мужа и виноградные обертывания для тела.

Я отогревалась в этом салоне всю весну, а потом забеременела Зойкой, и все эти процедуры мне стало нельзя. Так контакт и оборвался.

С Наташей мы столкнулись на улице, два месяца назад. Я не сразу узнала ее из-за обилия афрокос. Наташа только что вернулась из Египта. Глаза ее сияли, косы шуршали – Наташка была влюблена и взахлеб говорила о своем избраннике Марио. Когда Наталья узнала, что мы тоже собираемся в Египет через два месяца, да еще и в тот же город, где отдыхала она – восторгу ее не было предела. С тех пор Наталья с меня не слазила. Оказалось, что у нее платонический роман с египетским парикмахером Марио, который работал в отеле, где Наташа жила. Марио заплел ей косы и покорил сердце. Роман продолжается в SMS-сообщениях и редких звонках. Наташа бредит Марио наяву, планирует перевезти его в Сибирь, а пока преисполнилась желанием передать ему со мной гостинчик.

Я всячески увертывалась от поручения. Будучи в компании двух маленьких детей, последнее, чем мне хотелось заниматься – это передачей подарков неизвестно кому. Наташа попыталась поручить мне, кроме всего прочего, поехать к Марио в гости, осмотреть его жилище и убедиться – не женат ли он случайно. После таких намеков я перестала отвечать на ее телефонные звонки. Но за день до моего отъезда упорная Наталья принесла гостинчик мне на дом. Объемистый пакет, набитый шоколадками, весом по полкилограмма каждая и мобильный телефон (!) стоимостью в двести долларов. Наталья заботливо распаковала телефон и заставила меня положить его отдельно от зарядки и инструкции, чтобы не возникло подозрений, что я везу его на продажу.

– Это будет проверка любви Марио, – приговаривала она, – если он отдаст деньги за телефон, значит, он меня любит. И сфотографируй его обязательно. Для меня. Шоколадки я упаковала поплотнее, чтобы меньше места заняли.

Слова: «Дура, лучше бы ты своей дочери фруктов купила на эти деньги, чем мобильник для Марио, у него в каждом городе России такая Наташа», – застряли у меня в горле. Слишком уж счастливое у Наташки было лицо. Я пообещала подарок передать.

Оставшееся от шоколада место в чемодане заполнила одеждой и обувью, лекарствами и детским питанием на две недели отдыха.

Аэропорт Толмачево встретил нас неприветливо. Мало того, что рейс – утренний, то есть никто не выспался, так его еще и отложили на два часа. Вся наша компания слонялась по аэропорту, мусорила, играла в компьютер, ела, читала, болтала. Со стороны мы напоминали мини-табор. В очереди на досмотр меня, как мать малыша, пытались пропустить вперед, но когда вслед за мной прибегала вся семья, очередь начинала недовольно ворчать. Я шепотом сообщала возмущенным, что путешествую с мамой и свекровью. Женщины начинали скорбно кивать и понимающе усмехаться.

Шоколад мой не давал покоя никому – ни детям (они видели процесс упаковки и теперь каждые пять минут интересовались, когда мы начнем есть все эти грандиозные запасы продовольствия.), ни таможенникам, которые углядели плитки на своем рентгене и спросили:

– Что там у вас?

– Шоколад.

– Зачем в таком количестве?

– Чаевые давать.

– У вас вон какие плитки большие, рублей по сто каждая, чаевые давать вышло бы дешевле, – заметила одна таможенница.

Я впервые призадумалась. К диалогу присоединился муж:

– Что там вышло бы дешевле? Ты опять на всякую ерунду деньги тратишь? Чего там полчемодана?

– Шоколада, – прошептала я.

– То-то он такой тяжелый! А я думаю – не могут четыре пары тапок столько весить.

Таможенница хотела спросить еще что-то, но раздался пронзительный сигнал, причем всех систем одновременно. Судя по громкости сирены, мужчина, проходивший в настоящий момент через металлоискатель, проносил с собой автомат УЗИ, не меньше, и в багаже провозил его же. На нас махнули рукой, тем более что малышка Зойка начала громко визжать, подражая сигналу сработавшей аппаратуры, и вся наша компания проследовала в зал ожидания.

Только там я сообразила, что мне предстоит. Семичасовой перелет, причем все это время у меня на коленях будет бойкая Зойка, которая в спокойном состоянии не может провести и пяти минут. Я запоздало пожалела, что мы не взяли ей отдельного места. Но в этом-то и состоял весь смысл поездки. Дети, возрастом не достигшие двух лет, пользуются правом бесплатного перелета и проживания в отеле. Поэтому муж счел, что экономически целесообразно всей компании ехать отдыхать сейчас, а не когда дитя подрастет. У меня были свои соображения на этот счет. Что экономически целесообразно сидеть дома, а не таскать малышку в Египет. Оставить дома с любящими родственниками. Но никто не пожалел оставаться в стылом Новосибирске с прелестной малюткой, поэтому, повторяюсь, кочевали мы всем табором.

Я решила как-то морально подготовиться к предстоящему испытанию силы и духа. Вспомнив поговорку своей подруги: проезд в нетрезвом состоянии сокращает расстояние, я купила в «Дьюти фрии» бутылку ликера «Бейлиз», водрузила на колени малышку Зойку, проверила, пристегнуты ли бабушки-дедушки, сын Петька, муж Рома, и… ура, мы полетели в Хургаду!

Кстати, о том, что можно взять с собой в полет (кроме бутылки ликера, разумеется), если вы летите с маленькими детьми. Пальма первенства – у ноутбука, особенно, если у вас есть к нему запасная батарея. На втором месте – детские книжки с картинками, которые вы сможете читать, а ребенок – слушать. Различные пирамидки и конструкторы все время падают на пол, а в самолете на пол особенно не понаклоняешься. Часу на четвертом полета мне пришла в голову мысль, что хорошо было – бы взять в самолет няню…

К чести Зойки, за полет она ни разу не пикнула, собирала конструктор «Лего», съела весь мой обед и два часа спала. Дремали также и две бабушки и один дедушка. Выглядели три старичка так трогательно, что мне на секунду почудилось, что я везу в Египет не двоих, а пятерых детей.

Лично мне поспать в самолете не удалось совсем, поесть – тоже. Держалась я на честном слове и на вышеупомянутой бутылке «Бэйлиза». Кроме того, отсидела себе попу до каменного состояния. Что характерно, мне даже не пришло в голову поделить время пребывания с Зойкой между остальными четырьмя взрослыми и вполне вменяемыми людьми. Чтобы не испытывать пределы своей выносливости и терпения. И ни один из родственников не предложил мне отдохнуть. Неужели, благодаря «Бэйлизу», я выглядела счастливой мамашей, искренне наслаждающейся вертлявой малышкой на коленях в течение семи часов подряд? Сейчас-то я точно знаю, как надо было сделать – договориться обо всем на берегу, поделить семь часов перелета на меня, Рому, двух бабушек и одного дедушку, и по очереди вручать Зойку каждому, настойчиво внедряя в родственные головы мысль, что внуки – это не роскошь, а обязанность. Вот какая я сейчас умная – совершенно точно знаю, что надо было сделать год назад. И так во всем.

Глава № 3
День первый
Хургада, отель «Али-Баба»

Аэропорт города Хургады меня ошеломил. Представьте себе огромную толпу людей, которая кружится в небольшом замкнутом пространстве, чуть не сметая жалкие ограждения в виде стоечек и ленточек (внутри аэропорта). Снаружи стоят автоматчики, толпа их уважительно огибает. Наша семейка прижалась к стене со всеми пакетами, мешками, чемоданами и баулами, а мужчины ушли заполнять иммиграционные карточки. Меня настолько тронули женщины, замотанные в платки по самые уши, что я тоже достала свое парео и закуталась. Целую минуту я ощущала себя местной мусульманской госпожой, пока меня не перестала узнавать маленькая Зойка (и таможенники на фотографии в паспорте). По правде сказать, видок у меня был очумевший. Хотелось покинуть помещение аэропорта немедленно. Тем более что усталые и голодные дети начали ныть. Неразбериха с получением багажа усугубила ситуацию. Дул сильный холодный ветер, и, хотя снега вокруг не было видно, я начала осознавать, что явилась в Египет не в сезон – мне было элементарно холодно, и я кутала детей и утеплялась сама. Зойка все время пыталась сбежать на волю, где ее могли украсть бедуины. Петька мотал нервы, свекровь всех кормила и успокаивала, мама, муж и свекор пропали. Впоследствии выяснилось, что они получали багаж. Занятие долгое, нудное и неинтересное. Которое чревато всяческими трудностями, особенно если некоторые личности, способные опознать чемодан, коляску и так далее, в стремлении покинуть помещение, выскочили из здания аэропорта и стоят там на сквозняке, лишенные возможности попасть обратно. Камень в мой огород, чувствуете?

Наконец-то все трудности с багажом разрешились, мы погрузились в автобус и поехали в отель. Даже послушали гида, под детское нытье «Хочу пить». Судя по увиденному из окна, Египет (конкретно, окрестности аэропорта Хургада), не успел достроить все свои здания, чтобы порадовать меня великолепием архитектуры. Все виллы, мимо которых проезжал наш автобус, были явно недоделаны. На многих висели таблички «For rent» или «For sale», как будто арендаторам предлагалось самостоятельно завершить отделку жилища, включая возведение недостающих стен и участков крыши. Про отель я все знала заранее. Ничего конкретного, но подруги снабдили меня сведениями о правилах, якобы принятых в Египте: в паспорт вкладывается двадцатидолларовая купюра. Этот сэндвич подается администратору за стойку, что обеспечивает удачное заселение в наилучший номер с видом на море, а не на помойку.

Я пожадничала и вместо двадцатидолларовой купюры вложила в паспорт шоколадку. Слава Богу (или Наталье) плиток у меня половина чемодана, уже пора реализовывать. Администратор Сергей (на самом деле – Мухаммед) дико поглядел на меня, лакомство взял, но номер дал странный (как выяснилось впоследствии).

В момент выдачи ключей ничего необычного я не заметила. Горделиво поглядела на мужа, мол, знай наших, и отправилась заселяться. Кто бы знал, что Рома также озвучил администратору личную просьбу. Причем он, в отличие от меня, подкрепил ее пятидолларовой купюрой. Египтянин все понял буквально. А именно: муж попросил поселить нас рядом с его родителями. Администратор, искренне уверенный, что делает доброе дело, выделил, просто-напросто, двухкомнатный номер. Дверь между помещениями не запиралась. Первое, что я обнаружила в своем номере, усталая и голодная, это свекровь со свекром, которые гуляли туда – сюда, опробуя удивительные свойства предоставленного жилища.

– Входят… И выходят…, – прошептала я, как ослик Иа-Иа из любимой с детства книжки про Винни-Пуха. В этот момент сознание у меня помутилось.

Сделаю небольшое отступление относительно одного моего пунктика, а именно – я болезненно реагирую на нарушение территории. На целостность границ, если придерживаться правильной терминологии. Так в моей психике реализован некий атавизм, оставшийся с тех времен, когда дикие племена вели войны за лучшие земли. Может быть, еще до того, как превратиться в человека, мой кошачий предок активно метил охотничьи угодья и защищал их. До сих пор посвящаю этому все свободное время. Неприятно, когда вторгаются без разрешения, предварительного предупреждения и согласования. Бывает и хуже, например, моя бывшая соседка заставляет своих сыновей и мужа по утрам, проснувшись и встав с постели, побрызгать простыни водой – ибо на кровати остается слепок ауры человека. Чтобы быть весь день бодрым, фантом следует разрушить, окропив жидкостью. Моется эта семья исключительно овсяной мукой, кушает без соли. А я всего лишь злюсь, когда ко мне приходят без приглашения: ведь я могу быть неодета, или руки в муке, или у меня гости уже пришли…

Давно, когда еще не родились дети, а мы с мужем жили в соседнем с мамой доме, она тоже любила являться ко мне в гости без звонка. Мама разувалась, и, пока я ставила чайник, наливала ведро воды и начинала мыть пол. Я недоуменно топталась вокруг. Хотелось сесть и посекретничать, как подружки. Мама же энергично собирала мусор в пакеты и грязное белье из корзины – в сумку. Со временем мое недоумение переросло в непонимание происходящего, потом – в обиду.

Самое интересное, когда мне действительно нужна была помощь в уборке (я была глубоко беременна и сама мыть полы не могла) мама и не подумала придти и что-нибудь помыть или хотя бы предложить это. Только недавно я поняла, почему. Это не был с ее стороны акт помощи – это был акт контроля, тоже своеобразное нарушение моих границ.

В подобных шалостях была, в свое время, замечена и свекровь. Только баба Галя действовала тоньше – явившись как-то раз навестить новорожденного внука, она тоже заглянула в корзину с грязным бельем, выудила из нее исключительно сыновнее белье (не детские пеленки, хочу заметить, которые тоже нуждались в стирке), и замочила его в кипятке. Подчеркиваю, не постирала, а только замочила. Чтобы у меня, вероятно, не было шансов оставить мужа грязнулей. Труселя, разумеется, тут же полиняли и пошли синими разводами. Я тоже покрылась пятнами, заманила Рому в ванную и ткнула в это безобразие. Он меня понял, предложил маме закончить начатое – она, скорбно поджав губы, развесила пятнисто-полосатые семейники на батарее, где они висели и пахли, пока я их не выкинула.

Короче, всю жизнь меня притесняют.

Вот почему родители мужа, посягнувшие на нашу территорию, в первые пять минут, сами того не желая, поспособствовали моему нервному срыву. Я представила, что мой муж, с криками: «Мам! Пап!» – начнет бегать к ним в комнату в одних трусах, по любому поводу, как будто он не сорокалетний отец семейства, а пятилетний сорванец. Увидела, как в нашу комнату входит без стука и спроса свекровь (такие вещи я не позволю даже действующему президенту). Я готова жить с родственниками в одном корпусе, на этаже. Но – в одной квартире? Пугало и отсутствие звукоизоляции – люблю покричать на детей и мужа. И не собираюсь слушать чужие разговоры. А свекровь со свекром непрерывно о чем-то спорят, что сильно раздражает.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. В моем случае – наоборот. Все вышеперечисленное промелькнуло у меня в голове за одно мгновение. А когда я осознала, что отдых, и так обещающий быть не особо легким благодаря наличию двух маленьких детей, отягчается присутствием в соседней комнате родителей мужа, занавес упал, и глазам окружающих предстала новая, преображенная Ольга. Не последнюю роль в происходящем сыграл «Бейлиз», однако и мой темперамент тоже нельзя упускать из вида. Для начала я объявила свою позицию родственникам:

– Здесь жить я не буду ни за что!

– Почему!

– Как я буду коляску таскать со второго этажа? Номер надо поменять, – не могла же я объявить, что, имея в руках кубометр кирпичей и раствор, самолично бы заложила дверь между комнатами, угрожающую моему спокойствию.

Действовать я решила немедленно, поэтому схватила паспорта, шоколадку, немножко детей (для жалости) и опять побежала к менеджеру, распределяющему апартаменты. Еще за мной увязался носильщик с тележкой, на которой лежали все наши чемоданы – он безошибочно вычислил главного сумасшедшего, и, рассчитывая на большие чаевые, решил сделать ставку на меня. Несчастный не знал, что претендовать он может максимум на шоколадку. Словом, вид наша процессия имела внушительный. Сергей-Мухаммед заметил мое появление издалека и почуял неладное. Я неслась как фрегат, под всеми парусами и парами. Постояльцы отеля и служащие расступались передо мной, как льдины перед ледоколом. Картину несколько омрачало то, что у меня поминутно что-нибудь выпадало из рук (карманов) – паспорта, шоколадка, деньги, ваучеры. Когда я наклонялась за упавшими предметами, с рук норовила спрыгнуть и убежать Зойка. Носильщик делал свирепое лицо, Зойка залазила мне обратно на руки, и все начиналось сначала.

Запыхавшись, я пришвартовалась у стойки регистратора и заявила, протягивая шоколадку:

– Мне нужен другой номер! Я не могу жить на втором этаже, к тому же там – ДВЕРЬ!!!

Шарахнувшись от шоколадки в другой конец административной стойки, Сергей прокричал:

– Я дал Вам самые лучшие номера, у меня нет других!

Я настаивала. Сергей позвал на помощь другого менеджера и описал в красках мою ситуацию с коляской, этажом и дверебоязнью. Потом позвали третьего служащего. Мой носильщик собрал вокруг себя толпу коллег и изображал ситуацию, меня и моих родственников в лицах, оживляя холл. Портье, сгрудившись у горы чьих-то чемоданов, внимательно наблюдали за происходящим.

В этот момент прибыла моя мама. Она добиралась отдельно, так как летела от другого туроператора, и ее автобус задержался. Я вкратце рассказала ей о двухкомнатном номере. Мама попыталась меня успокоить фразой:

– У меня бы тоже крышу снесло, если бы пришлось жить со свекровью за стенкой.

Увидев, что я получила поддержку, Мохаммед – Сергей сдался и выдал мне ключи от номера в другом конце отеля на первом этаже. Прямо напротив бани, к сожалению. И в непосредственной близости от общественного туалета. Балкона не было – одна стена номера была со стеклянной раздвижной дверью и выходила прямо на газон, где стояли столик и пара стульев. Зато я ощутила себя в полном одиночестве, обрадовалась, перетащила детей, чемоданы и мужа в новый номер. Но возник конфликт интересов: мой муж уперся, как бык, желая проживать со своими родителями.

– Хочу жить рядом с папой и мамой! Им мы сможем подкидывать детей!

Бедняжка до сих пор пребывал в иллюзии, что свеклы явились в Египет, чтобы нянчить внуков.

Соответственно, маме, которая еще не успела снять номер для себя, я предложила заселиться в совмещенные со свекрами номера. Но мама такому счастью не обрадовалась тоже. Если уж она не хотела жить со своей свекровью, то с моей жить в соседних комнатах она не собиралась и подавно. Такое у меня сложилось впечатление.

Муж наседал, уверяя, что большего счастья, как жить с его родителями через стенку, нельзя и представить, собственно, за этим он и приехал в Египет, и, прицепом, привез меня и детей. И если я отказываюсь заселяться, то он перестает отдыхать. Вот и славно, трам-пам-пам. В итоге я поняла, что у меня нет сил сопротивляться, пора где-нибудь начать жить и пойти кормить детей, потому что ужин вот-вот закончится. Я уступила и опять перевезла вещи в номер, предложенный нам первоначально. Носильщик делал вид, что ему каждый день приходится иметь дело с такими заполошными дамочками, а уж за счастье бегать за мной и возить чемоданы, он и сам готов приплатить. Египтянин так меня растрогал, что вместо очередной шоколадки, я дала ему доллар.