Текст книги "Велесова книга. Сердце славян: чем жили, кому молились, с кем сражались наши предки"

Письменность как инструмент политики

В IX столетии Византия была крайне заинтересована в распространении «восточного варианта христианства» на возможно больших территориях. К этому времени отношения Руси и Византии – наследницы Римской империи – можно охарактеризовать поговоркой «вместе тесно, а врозь скучно»: то взаимовыгодные договоры, то военные конфликты. Значительно более явный курс на плотное сотрудничество с Византией будет взят только при Владимире Святом, при котором, как известно, христианство стало основной религией на русских землях. Мы не говорим сейчас о православии, только о восточном, византийском варианте христианства. Дело в том, что распад на две ветви, получившие названия «православие» и «католичество», произойдет только в 1054 году.

Любопытно, что первые шаги в области создания славянской азбуки были предприняты Кириллом и Мефодием вовсе не на русских землях. Около 862 года в Византию прибыли послы от Ростислава – князя славянского государства Великая Моравия. Оно включало в себя в те времена большую часть современных Словакии, Венгрии, Чехии, Украины и некоторых других государств. Императору Михаилу III передали просьбу от моравского правителя – прислать «учителей и епископов», которые могли бы поспособствовать в переводе святого писания на славянский язык. Этими учителями и стали братья Кирилл и Мефодий. Вернее, Константин и Мефодий – Кириллом младший брат стал только перед смертью, приняв постриг.

Считается, что они действительно были родными братьями, хотя высказывалось предположение, что так их начали называть уже много лет спустя, в исторических хрониках, так как оба были монахами. Родились Константин и Мефодий в византийском городе Фессалоники (по крови они, скорее всего, были греками). Братья были прекрасно образованы, хорошо знали «книжное дело» и достигли высокого положения в обществе – так, Мефодий некоторое время даже управлял одной из византийских провинций, пока не принял решение посвятить себя Богу. Впрочем, это не означало для него дальнейшее тихое проживание где‑либо в монастыре – он продолжал заниматься просветительской деятельностью, но уже преимущественно в духовной области. Константин же, если верить сохранившимся свидетельствам, некоторое время даже был воспитателем малолетнего императора Михаила III. Оба брата еще до создания славянской азбуки участвовали в разнообразных миссиях по распространению восточного христианства.

И вот Константин в компании Мефодия отправляется в Великую Моравию, где составляет славянскую азбуку и занимается переводами основных богослужебных книг. Таким образом был создан литературный славянский (вернее, старославянский) язык.

Годом рождения азбуки считается 863‑й, и предполагают, что ею была так называемая глаголица. Глаголических письменных памятников сохранилось не так много. Судя по всему, «первый блин» оказался комом: новая письменность оказалась не слишком удобной и через некоторое время появилась более совершенная «кириллица», в которой некоторые «глаголические» знаки были заменены на греческие. К числу наиболее известных глаголических надписей и текстов относятся, например, «Киевские листки» – рукопись, датируемая примерно Х столетием и содержащая описание литургического обряда. Сохранились также рукописи на пергаменте, где кириллические записи явно сделаны поверх соскобленных глаголических – это явно говорит о том, что глаголица представляла собой более ранний опыт создания азбуки. Очень интересный памятник глаголической письменности – так называемая Башчанская (или Бокшанская) каменная плита, изготовленная, скорее всего, в конце XI столетия и найденная на территории нынешней Хорватии. Она – явное свидетельство того, что глаголица и кириллица какое‑то время существовали и использовались параллельно.

В 869 году Константин серьезно заболел и вскоре скончался, успев перед смертью принять монашеский постриг и новое имя – Кирилл.

Башчанская плита была обнаружена в 1851 году. Выбитый на ней текст повествует о пожертвовании земли бенедиктинскому аббатству хорватским королем Дмитаром Звонимиром. Многим видится нечто визуально общее в знаках Башчанской плиты и «дощечках Изенбека», соответственно, делается вывод, что если «дощечки» являются подделкой – «плита» могла стать одним из источников вдохновения для фальсификаторов.

Когда же появилась кириллица, если Конс-тантин-Кирилл со своим братом Мефодием создали глаголицу? В наше время многие исследователи склонны думать, что этот второй вариант славянской письменности был создан уже не братьями-монахами, а кем‑то из их учеников – предположительно Климентом Охридским и уже в 880‑е годы.

Впрочем, есть и еще одна интересная теория. Известно, что далеко не все были в восторге от появления новой письменности и перевода богослужебных книг на славянский язык – например, в западном христианстве было распространено убеждение, что служба в храмах может вестись только на трех языках: латинском, греческом и еврейском. Поэтому появление «славянских библий» представителями Святого престола в Риме было воспринято как богохульство, и Константина-Кирилла вместе с Мефодием даже вызывали в Рим «для дачи объяснений». Но все же славянское богослужение было утверждено после того, как братья преподнесли папе Адриану II мощи святого Климента. На этом проблемы не завершились: так как появление нового литературного языка и новой письменности без преувеличения можно назвать политическим шагом, у творения Кирилла и Мефодия было множество противников. Так, в Моравии славянская письменность после смерти братьев была вообще запрещена – и, по одной из версий, под запретом была именно кириллица, созданная первой, а глаголицу изобрели как тайнопись взамен недозволенной системы письма!

Но все же более распространенной является версия, что ранним вариантом была глаголица, а кириллица через некоторое время пришла ей на замену.

В составе кириллицы было более двух десятков греческих букв, а также знаки для обозначения звуков, имевших место в славянском языке, но отсутствовавших в греческом. Разделение на строчные и заглавные буквы пришло только во время «языковой реформы» Петра I. Долгое время на Руси кириллические буквы использовались в том числе и в качестве цифр; переход на арабские цифры у нас также состоялся благодаря Петру.

Любопытную теорию относительно славянских «азбук» выдвинул известный вам исследователь и переводчик «Велесовой книги» Сергей Лесной: «Уже теоретическая постановка вопроса об “изобретательстве” нового алфавита в какую‑то определенную точку времени (около 863 года) является крайне сомнительной. Потребность в письме у славян появилась не в 863 году, она была веками раньше, и нет ни малейшего сомнения, что, зная о существовании рунического, латинского, греческого, еврейского и т. д. письма, славяне не могли не пытаться либо пользоваться чужими алфавитами, приспособляя их для своих нужд, либо постепенно вырабатывать свои собственные. Иначе быть не могло, если мы не отказываем славянам в том, что они люди. <…>

Еще до Кирилла славяне употребляли алфавиты как негреческого, так и греческого образца, поэтому он действительно поступил “практически”… он взял в основу уже существовавший у славян в обращении греческого типа алфавит, но дополнил его, а главное – создал на этом алфавите целую церковную литературу» [14]14
  Сергей Лесной (Парамонов С. Я.). Откуда ты, Русь? Крах норманнской теории. М.: Эксмо, 2005.


[Закрыть]. Как большинство сторонников подлинности «Велесовой книги», Лесной выступает против того, что письменность начала активно развиваться на Руси лишь благодаря Кириллу и Мефодию. Далее он развивает свою мысль так: «Как глаголица, так и кириллица копировали греческий алфавит в том отношении, что давали буквам в порядке алфавита каждой определенное цифровое значение… все согласны, что сходство греческих букв и кириллицы настолько велико, что, развернув славянский кириллический манускрипт, читающему кажется, что перед ним греческий текст. Поэтому неудивительно, что кириллицу иногда называли “греческим письмом”.

Однако глаголица веками старше кириллицы и совершеннее фонетически кириллицы; глаголицу составлял, несомненно, славянин, человек, глубоко образованный, ибо глаголица отражает и древнееврейский алфавит. Отсюда главный вывод: культура славян, достигшая уже стадии письменности, существовала, по крайней мере, на 500 лет старше эпохи Кирилла. Развитие этой письменности происходило в разных местах славянского мира и шло разными путями…» [15]15
  Сергей Лесной (Парамонов С. Я.). Откуда ты, Русь? Крах норманнской теории. М.: Эксмо, 2005.


[Закрыть] В принципе, все это вполне стыкуется со всеми прочими аргументами защитников «Велесовой книги». Признавая, что, возможно, время появления кириллицы соответствует официально признанной историками дате, он возводит глаголицу – и, возможно, иные известные на Руси письменные системы – к гораздо более древним временам.

Когда на Русь по официальной версии попали плоды трудов Кирилла и Мефодия? Активное распространение созданной ими славянской азбуки следует отнести ко временам Владимира Святого и его наследников: это конец Х – начало XI столетия. Но, бесспорно, к этому времени данная письменность уже не была на наших землях сюрпризом. Первые христиане появлялись на Руси задолго до Владимира – достаточно напомнить имя его бабушки княгини Ольги.

Примерно ко второй четверти Х века, то есть ко временам дохристианским, относится известная «гнездовская надпись»: в 1949 году при раскопках Гнездовских курганов под Смоленском был обнаружен большой глиняный сосуд с нацарапанной на нем надписью, гласившей что‑то наподобие «горушча». Надпись была сделана явно кириллическими знаками; возможно, сосуд предназначался для горчицы. К числу более крупных письменных памятников, созданных на основе кириллической азбуки, относят «Новгородский кодекс» (он же – «Новгородская псалтирь»), созданный около 1015 года. Он состоит из липовых дощечек, покрытых воском. «Кодекс» был найден на территории так называемого Троицкого раскопа в Великом Новгороде, где много лет проводились археологические изыскания под руководством академика Валентина Лаврентьевича Янина.

«Новгородский кодекс» был обнаружен в 2000 году. Он потеснил с места «самой древней известной на Руси книги» Остромирово Евангелие, которое было создано примерно в 1056/57 году.

Упомянув это весьма значимое для исторической науки имя, нельзя не сказать о берестяных грамотах. Впервые подобные документы были найдены также на территории Великого Новгорода, а затем и в других древних городах – Смоленске, Москве, Вологде, Рязани. Но Новгород удерживает пальму первенства по количеству обнаруженных берестяных документов – их там найдено более 1100, тогда как в Пскове – всего 8.

Записи, которые жители древней Руси наносили на бересту, делались как при помощи чернил (например, на основе сажи), так и путем простого процарапывания. Береста как материал для письма, видимо, активно использовалась во времена распространения на русских землях кириллицы; сохранились берестяные расписки, хозяйственные и торговые записи, челобитные, судебные решения и даже любовные письма. Многих удивляет хорошая сохранность бересты – довольно хрупкого материала; но, например, на новгородских землях в роли «консерванта» выступила именно болотистая почва, которую многие считают довольно агрессивной. На самом деле большое количество влаги препятствовало доступу кислорода, благодаря чему береста сохранялась иногда едва ли не в первозданном виде.

Вот такова примерная «официальная» картина рождения письменности на Руси. Что может противопоставить этому «Велесова книга»? И с помощью какой системы знаков она написана, если принять на веру ее подлинность?

Уникум или результат авантюры?

Переводчики «Книги» пользовались в основном теми копиями текстов с «табличек Изенбека», которые были опубликованы в журнале «Жар-птица» и впоследствии растиражированы по другим изданиям, а также собственно фрагментами переводов, опубликованных в 1950‑х годах Александром Куренковым. Большинство переводов разбито на части в соответствии с нумерацией «дощечек»; какие‑то представляют собой обычный текст, какие‑то построены так, что изложение приобретает вид «ритмической прозы». В книге Валентина и Юлии Гнатюк говорится: «Книга, которую ты держишь в руках, читатель, является уникальнейшим историческим и литературным памятником Древней Руси. Она была написана в IX веке – более чем на 200 лет раньше “Повести временных лет” и на 300 “Слова о полку Игореве”! Однако религиозно-философские воззрения и исторические события, представленные в текстах “Велесовой книги”, относятся ко временам еще более древним, многие из которых лежат в плоскости II–I тысячелетий до нашей эры!

Уникальность книги обусловлена прежде всего тем, что ее текст был написан, вернее вырезан, на деревянных дощечках славянскими волхвами-кудесниками еще в дохристианский период (за век до крещения Руси князем Владимиром) и потому отражает неведомый доселе огромный пласт истории, философии и культуры наших предков, а вместе с тем и других народов Европы и Азии древних времен» [16]16
  Гнатюк В., Гнатюк Ю. Велесова книга / пер. и комм. В. и Ю. Гнатюк. М.: Амрита-Русь, 2006.


[Закрыть]. И далее: «Исследования “Велесовой книги” начались полвека назад и продолжаются поныне. Первые переводчики – Ю. Миролюбов, А. Кур, С. Лесной – не понимали большей части текстов. Завеса времени приоткрывается трудно и постепенно. Каждый исследователь вносит свой вклад в расшифровку. Однако, как мы полагаем, некоторые слова и понятия могут так и остаться спорными. Поэтому ни один из переводов, в том числе и наш, не может претендовать на каноничность. <…>

Текст “Велесовой книги” написан ритмической прозой, так называемым краестрочием, характерным для древнейших летописных традиций южной Руси с повторением в начале строк: “Се бо”, “А то бе”, “а” (обознач. союз “и”) и др. Ритмичность текстов “Велесовой книги” при переводе их на украинский язык впервые сохранил Б. И. Яценко. Мы же в переводе на русский язык решили не только отразить ритмику оригинала, но и впервые дать перевод “строка в строку”, чтобы заинтересованный читатель лично мог сопоставить перевод конкретных слов и предложений, подыскать свои, может быть, более точные варианты. <…>

Как уже говорилось, тексты дощечек дошли к нам в виде копий, сделанных Ю. Миролюбовым современными буквами. Только фотокопии дощ. 16 и светокопия ее обратной стороны дают представление о древней азбуке, а также скопированная оригинальными буквами дощ. 11, посвященная прославлению славянских богов, и совсем маленький отрывок о хазарах. Это дает возможность реконструировать древнюю азбуку и воспроизвести аутентичный текст.

Нумерацию дощечек мы оставляем такой, какой она сохранилась на фотокопиях текстов из архива Ю. Миролюбова…» [17]17
  Гнатюк В., Гнатюк Ю. Велесова книга / пер. и комм. В. и Ю. Гнатюк. М.: Амрита-Русь, 2006.


[Закрыть]

Эти фрагменты очень показательны. Из них хорошо видно, насколько на самом деле незначительным было количество «исходного текста», доступного многочисленным истолкователям и переводчикам «Велесовой книги»! Получается, что большая часть табличек, которые воспроизводятся в большинстве посвященных «Велесовой книге» изданий, это «восстановленный» древний текст, но восстановлен он по записям Миролюбова, большую часть табличек переписавшего русскими буквами.

Высказывалось мнение, что Федор Изенбек и Юрий Миролюбов, уверяя, что «дощечки» были связаны пропущенным в отверстия ремнем, вдохновились образами индийских рукописей, которые иногда выполняли на пальмовых листах, связанных подобным образом.

В целом же восстановленные тексты «Книги» внешне имеют много общего и с кириллицей «допетровского» образца, и с греческим языком, и – отчасти – с глаголицей, кто бы ни был ее автором и когда бы она ни была создана. Здесь мы приводим некоторые сопоставления письменных знаков «Велесовой книги» и того, как они могут быть прочитаны в соответствии с современным русским языком. Но когда и как они созданы?

Сторонники подлинности «Велесовой книги» уверены: это образец древнего «дохристианского» славянского письма, причем, возможно, того самого, которое стало ориентиром для многих письменных систем Европы! Противники гораздо более придирчивы в своих оценках. Например, филолог-славист Анатолий Алексеевич Алексеев считает, что данный алфавит никак не мог появиться до кириллицы, потому как во многом вторичен по отношению к ней. Например, некоторые гласные звуки переданы с помощью двух букв, что характерно для греческого языка.

Примеры того, как читаются некоторые знаки в «Велесовой книге»

Л. П. Жуковская, которая первой из советских исследователей занималась анализом «Велесовой книги», писала: «Текст, изображенный на фотографии, написан алфавитом, близким к кириллице: помимо букв кириллицы, совпадающих с буквами греческого устава IX в., в графике “дощечки” имеются свойственные кириллице буквы б, ж, з, ш… В отличие от кириллицы в графике “дощечки” отсутствуют буквы, обозначавшие носовые гласные… а также имеются следующие особенности: буква ч отсутствует, ее заменяет буква щ, вследствие этого буква щ в “дощечке” соответствует двум кириллическим буквам – щ и ч» [18]18
  Жуковская Л. П. Поддельная докириллическая рукопись (к вопросу о методе определения подделок) // Что думают ученые о «Велесовой книге». СПб.: Наука, 2004. (Статья, напечатанная ранее в «Вопросах языкознания», была продублирована в сборнике 2004 года.)


[Закрыть]. По результатам рассмотрения различных характерных признаков «Книги» Л. П. Жуковская делает вывод: «Таким образом, данные языка не позволяют признать текст “дощечки”, изображенной на фотографии, древним, а самый памятник – предшественником всех славянских древних рукописей. Не является “дощечка” также и более поздним памятником, написанным после распространения кириллицы у славян. Рассмотренный материал не является подлинным» [19]19
  Там же.


[Закрыть]. Возможным автором подделки Лидия Петровна Жуковская считала А. И. Сулакадзева.

В статье совместного авторства В. И. Буганова, Л. П. Жуковской и Б. А. Рыбакова высказывается мнение, что докириллическая письменность у славян, вероятнее всего, имела место. Но в то же время «”Влесова книга” не может быть отнесена к числу памятников того времени. Дело в том, что подделки под древний текст можно легко выявить, зная закономерности развития языка, путем сравнительно-исторического изучения родственных языков и диалектов. Как известно, языки развиваются во времени, но это развитие не одинаково реализуется в пространстве. В результате в определенное время на определенной территории язык характеризуется сочетанием только ему присущих особенностей. Благодаря этому можно установить предыдущие и последующие этапы развития языковых черт. Историкам, знакомым с древнерусскими и средневековыми письменными источниками новгородского происхождения, хорошо известно, например, «цоканье» – неразличение на письме (вследствие неразличения в устной речи!) букв Ц и Ч. Так же, если писец не слышал разницы между Ф и фитой, он путал обе буквы. Имея опору в своем произношении, тот же древнерусский писец не спутает М и Ж, Р и П, З и К, но может спутать Ц и Ч, Ф и фиту и так далее; позднее начнется неправильное употребление букв Е – «ять», О – А и т. п. <…>

Фальсификатор, желающий подделаться под древний язык, если создаваемый им текст достаточно велик, непременно допустит какую‑нибудь нелепую ошибку, которой не может быть в подлинном тексте или из-за его хронологической отнесенности, или из-за территориальной (следовательно, языковой и этнической) приуроченности. <…>

“Влесова книга” выдается за текст, созданный до того, как у славян появились глаголица и кириллица. В то время у них (всех славян!) бытовали только открытые слоги, носовые гласные О и Е, особые звуки “ять”, Ъ, Ь; после мягких согласных могли следовать только определенные гласные звуки, а после твердых, наоборот, другие. <…> Но орфография “дощечек” показывает, что тот, кто их надписал, не умел обозначать носовые; он воспроизводил их в соответствии с тем, как это гораздо позже делалось в польском языке; в то же время на “дощечках” есть места, показывающие изменения, которые позднее произойдут в сербском, хотя эти процессы взаимоисключают друг друга. Во “Влесовой книге” отражено смешение Е и “ять”, которое появится только в смоленских грамотах в начале XIII века, отвердение шипящих и Ц – процесс еще более поздний в славянских языках… <…>

Содержание “Влесовой книги”, ее язык… свидетельствуют, что перед нами явная подделка» [20]20
  Буганов В. И., Жуковская Л. П., Рыбаков Б. А. Мнимая «древнейшая летопись» // Что думают ученые о «Велесовой книге». СПб.: Наука, 2004.


[Закрыть].

Основная претензия, которую филологи предъявляют «Велесовой книге», – бессистемность азбуки и написания: например, взаимно заменяют друг друга Ь, Е и ять; в разных местах текста буква Е заменяет различные гласные без какой‑либо логики.

Сергей Лесной, объясняя спорные места «Книги», писал о ней так: «Мы предложили для простоты и удобопонятности назвать алфавит “Влесовой книги”, по сравнению с кириллицей и глаголицей, – “влесовицей”. Характерной ее чертой является близость к кириллице, только она гораздо более примитивна.

Во-первых, все греческие звуки, вроде фиты, ижицы, кси, пси и т. д., отсутствующие в славянской речи или передававшиеся комбинацией уже существующих букв, здесь начисто отсутствуют. “Влесовица” – чисто славянский алфавит.

Во-вторых, буквы “ы” и “ю” вовсе отсутствовали, заменяясь комбинацией уже существующих, например “ы” передавалось как “oi”, а “ю”, как “iy”. <…> Будучи примитивной “кириллицей”, влесовица, однако, имела и ряд отличных букв, например у, д, б, ш, щ, но эти буквы все же не слишком уклонялись от соответствующих букв кириллицы» [21]21
  Сергей Лесной (Парамонов С. Я.). Откуда ты, Русь? Крах норманнской теории. М.: Эксмо, 2005.


[Закрыть].

Многие недостатки и нелогичность текста «Книги» Лесной объяснял тем, что «набор» дощечек, скорее всего, неполон и плохо сохранен, сами дощечки изначально не были пронумерованы (следовательно, возможны ошибки в их последовательности) и так далее. Логические и «событийные» провалы таким образом действительно можно объяснить, а вот разночтения в значениях букв и символов в пределах одного и того же небольшого текста – вряд ли.

«Язык книги совершенно своеобразный, неповторимый, объединяющий в себе наряду с архаизмами, по-видимому, и новые языковые формы» [22]22
  Там же.


[Закрыть], – пишет Сергей Лесной, объясняя нелогичность использования разных букв и обозначений. Большинство претензий, которые позднее будут предъявлять к тексту книги историки-академисты, он предупреждает таким образом: «Следующим огромным затруднением является написание “сплошняком”, т. е. без знаков препинания, абзацев, разделения на слова. Вследствие этого строчку сплошняка можно разбить на ряд слов, но по-разному, и каждое деление может дать известный смысл, но какое деление будет правильным, часто сказать трудно или почти невозможно. В особенности это касается случаев, когда имеется пропуск хотя бы одной буквы.

Далее имеются намеренные пропуски букв летописцами “Влесовой книги” для сокращения письма, эти сокращения в те времена были общеприняты и общеизвестны, но эти условности для нас становятся понятными только после изучения и при первоначальном чтении нелегко улавливаются.

Наконец, бывают случаи, когда летописец делает ошибку, но “зачеркивает” написанное, так, например, во 2‑й строчке начала “Влесовой книги” в конце ее он написал букву “ц”, а следовало “о”, он эту букву зачеркнул двумя косыми линиями, Кур не заметил этого и прочел зачеркнутую букву как “щ”.

Кроме того, так как дощечки писались в разное время, одно и то же слово звучит и пишется по-разному: один летописец говорил и писал “менж”, “ренка” и т. д., другой уже выговаривал и писал “муж”, “рука” и т. д. Путалась и орфография. <…> Словом, перед исследователем хаотическая масса языкового, исторического и других материалов, которая может быть приведена в порядок только объединенными усилиями многих лиц» [23]23
  Сергей Лесной (Парамонов С. Я.). Откуда ты, Русь? Крах норманнской теории. М.: Эксмо, 2005.


[Закрыть].

Еще одна претензия, которую исследователи часто предъявляют «Велесовой книге», – это то, что «волхвы», предполагаемые ее авторы, пользуются алфавитом, явно напоминающим кириллицу, которая ассоциируется с христианством. Впрочем, это уже относится скорее к логике, а не к филологии. Кроме того, отдельные слова и выражения никак не стыкуются с дохристианской эпохой и производят впечатление совсем свежих конструктов: так, применительно к Греции используется слово «Грецколань», созданное явно по аналогии с термином «Русколань», имеющим иранское происхождение. Также чужеродно выглядит объяснение названия «славяне» от «слава»: мол, поющие богам славу именуются славянами; в то время как в большинстве древнерусских источников они именуются словенами.

Большую часть аргументов сторонников подлинности «Велесовой книги» О. В. Творогов и многие приверженцы официальной истории развенчивают следующим образом:

«С. Лесной (а вслед за ним и наши отечественные защитники Велесовой книги) ставят вопрос так: Велесова книга написана не на всем известном церковно-славянском (старославянском) и не на “классическом” древнерусском языке, а отражает какой‑то “язык” или “диалект”, который филологам-славистам неизвестен. Поэтому оценивать Велесову книгу по меркам того или иного древнеславянского языка нельзя. Этот тезис, кажущийся, возможно, неспециалистам весьма убедительным, основан на заблуждении. <…>

Допустим, что Велесова книга отражает некий неизвестный науке язык (назовем его “язык Велесовой книги”), зафиксированный на определенном этапе его истории, а именно в 9‑м в н. э. (так датирует Велесову книгу С. Лесной на основании того, что в ней упомянуты Аскольд и Рюрик). Мы видим при этом, что кругозор автора Велесовой книги ограничен территорией между Карпатами на западе и Волгой на востоке, Черным морем на юге и озером Ильмень на севере. Следовательно, язык Велесовой книги территориально относится к восточнославянским языкам. Но как только мы примем эти исходные посылки (а их примут, видимо, и защитники Велесовой книги), мы получим право анализировать язык Велесовой книги по тем же законам, что и любой славянский язык. А этот анализ приведет нас к совершенно определенному выводу: перед нами искусственный язык, причем “изобретенный” лицом, с историей славянских языков не знакомым и не сумевшим создать свою, последовательно продуманную языковую систему» [24]24
  Творогов О. В. Велесова книга// Труды отдела древнерусской литературы. 1990. Т. 43.


[Закрыть]. Здесь процитирована та самая статья О. В. Творогова, которая сопровождала первую в СССР полную публикацию «Велесовой книги». Как видим, даже язык и письменность «Книги» вызвали огромное количество дискуссий. Обратимся теперь непосредственно к описываемым в ней событиям.