Текст книги "Небеса нашей нежности"

Так это все и продолжалось. Четыре розы на четвертый день, пять на пятый.

На седьмой день чаша терпения Аны Каролины переполнилась. Она давно поняла, что эти розы мог подбрасывать ей только Антонио. Кто, кроме пилота, мог раздобыть свежие розы каждый день? И кто мог сбросить цветы во двор, окруженный стенами и охраняемый псом, как не пилот, пролетающий над домом? Конечно, Ану Каролину удивляло, что никто не слышал рева мотора кружащего над домом самолета, но наверняка этому существует какое-то разумное объяснение. Наверное, можно просто выключить мотор и лететь еще какое-то время, как катится автомобиль, когда ты больше не жмешь на газ. Или этот парень достаточно сумасшедший, чтобы пролететь над городом на воздушном шаре или дирижабле.

На мгновение Ана Каролина зажмурилась, и перед ее внутренним взором предстала картина: они с Антонио, обнимаясь, стоят в гондоле дирижабля, освещенные луной, внизу проплывает сказочный ночной город, переливающийся огнями, дует легкий бриз, разгоняя сладостный теплый воздух тропиков… О нет! Нужно перестать думать об этом! А главное, нужно остановить Антонио. Это, право же, неприлично. Все в доме уже поглядывали на Ану Каролину. Только не хватало серьезного разговора с доньей Викторией.

«Завтра, – сказала себе Ана Каролина, – завтра же я что-нибудь предприму».

Но наутро новых роз не нашли. Ни одной розочки. В доме царило печальное настроение, все слуги были безутешны. Хотя никто не разгадал тайну этих роз, каждый проникся романтичностью ситуации, думал о случившемся, погружался в мечты. Все, от хозяев дома до поваренка, говорили о misterio das rosas, тайне роз. Некоторые мужчины немного завидовали, ведь они желали обладать такой же фантазией, богатством и удалью, чтобы радовать любимых. Женщины тоже завидовали, ведь им хотелось таких же красивых ухаживаний – а они догадывались, что розы эти предназначены не им. Даже донью Викторию тронули упорство и изысканность этих ухаживаний, но в то же время она понимала, что у семьи могут возникнуть проблемы.

Если это не Энрике подбрасывал розы во двор – а это не мог быть Энрике, – значит, у Аны Каролины есть другой поклонник. А это не предвещало ничего хорошего. Тем не менее донья Виктория была немного разочарована, когда на восьмой день розы не нашли.

Антонио проклинал этот день!

В такую погоду не стоило летать, обещали тропический ливень. Но с этим он еще мог бы справиться. Намного хуже было то, что в воскресенье у человека, обычно заправлявшего баки самолета на базе, был выходной. И бак был почти пуст, топлива не хватило бы на полет, еще и в ливень. Ко всему прочему к Антонио в гости напросилась старая знакомая, и он понимал, что она до пяти утра будет развлекать его причудливыми любовными историями. При других обстоятельствах он порадовался бы приятному обществу, но сейчас этот визит ломал все его планы.

«С другой стороны, – подумал Антонио, – целой недели и так было достаточно, чтобы вызвать у Каро хоть какую-то реакцию. Если сейчас она ничего не сделала, то и за месяц или год ничто не изменится». Пока что единственным результатом его ночных похождений стала постоянная усталость. Под глазами у Антонио пролегли темные круги, настроение испортилось, и все это мешало ему выполнять свою работу.

«Ну, хотя бы провел все необходимые испытательные полеты ночью», – с иронией подумал он.

Ладно. Значит, восьми роз не будет. Нужно смириться с неизбежным. И, может быть, старая подруга расскажет что-то, что отвлечет его от печальных мыслей. По сути, даже неплохо, что ее визит заставил Антонио прекратить осыпать дом Каро розами. Это пойдет ему на пользу. Дома у него было много вина и иных напитков, да и какие-нибудь вкусности найдутся. Они проведут приятный вечер и полюбуются грозой. С двенадцатого этажа открывался потрясающий вид, и можно будет насладиться сполохами молний над морем и видом на гору Сахарная Голова. Чем дольше Антонио думал об этом, тем больше радовался предстоящему вечеру, когда можно будет не думать о Каро.

Энрике был не таким уж наивным, как некоторые считали. Он почувствовал напряжение в доме будущих тестя и тещи, как и странное настроение Аны Каролины. Всех увлекла misterio das rosas, да и он сам был потрясен столь красивым подарком. Да, ему не нравилось, что у его невесты появился тайный поклонник – очевидно, розы предназначались для Аны Каролины, для кого же еще? И все же Энрике был человеком благородным и воздал сопернику должное. Он вынужден был признать, что затея с розами великолепна. Энрике даже подумывал, не выдать ли себя за тайного поклонника, подбрасывающего цветы возлюбленной, но ему не позволила честность. Нет, он не станет хвастать чужими достижениями, пусть это и возвысит его в глазах Аны Каролины и ее семьи. Но разве ему это нужно? Нет. Он ни на мгновение не усомнился в Ане Каролине и ее любви к нему. Она тысячи раз говорила ему, что рада предстоящей свадьбе. Они тысячи раз обсуждали совместное будущее, рисуя его ярким и счастливым. И безумный кавалер не изменит этих планов, сколько бы роз он ни принес.

Когда Энрике узнал, что на восьмой день поток цветов прекратился, он вздохнул с облегчением. Еще немного – и вся эта история стала бы легендой, мифом, который рассказывают детям. Самое время этой чертовщине прекратиться. Собственно, была еще одна опасность: по городу могли поползти мерзкие слухи, будто Ана Каролина завела любовника. А Энрике был не из тех мужчин, кто пускает дело на самотек. Он не собирался полагаться на случай и принял несвойственное для него решение. Нужно было поступить хитро. Итак, Энрике решил подбросить розы в сад другой красивой девушки. Так история примет неожиданный поворот. Станут винить не дам, а самого кавалера. Все подумают, что это человек душевнобольной, страдающий навязчивой идеей. Кроме того, после такого этот ухажер не посмеет заявить о содеянном. Кто захочет показаться безумцем, без разбора осыпающим дам розами?

Продавец в цветочном магазине на Меркадо очень удивился, когда в понедельник утром к нему пришел молодой человек и попросил продать ему двадцать красных роз. Учитывая их стоимость, он был очень богатым клиентом. И эксцентричным к тому же. Кто же станет отдавать целое состояние за цветы, но при этом ходить в обычной одежде, словно человек среднего класса? Ох, пойди пойми этих богачей…

Энрике был потрясен, когда узнал цену этих роз, но выложил требуемую сумму, не моргнув глазом. Он готов был пойти на любые жертвы, только бы очистить доброе имя Аны Каролины и развеять очарование этой misterio das rosas. Семнадцать роз – для возлюбленной, чтобы она не грустила, что не получила их на восьмой и девятый день. Еще три он оставит во дворе у девушки по имени София Суарес Пессоа. Энрике осмотрел ее двор и понял, что особых проблем с этим не будет. Послезавтра он купит розы для третьего и четвертого дня – у другого продавца, чтобы его не заподозрили.

Он прикинул в голове сумму, в которую ему обойдется этот странный план. Намного больше, чем он мог себе позволить. Может быть, придумать что-нибудь другое… Нет! Нужно довести дело до конца. К тому же семья Пессоа знакома с Кастро да Сильва, и вскоре все узнают, что кавалер с розами – просто безумец.

А это того стоит.

Глава 11

Дождь лил как из ведра.

Ливень был настолько сильным, что даже при въезде в бухту Гуанабара, где возвышалась Сахарная Голова, очертания горы едва можно было разглядеть. Девушка разочарованно спрятала фотоаппарат. «Не лучшее начало», – подумала Мария. В течение всего путешествия погода была отличной. Во Франции на бледном зимнем небе солнце казалось молочно-белым, в Испании его лучи засияли уже ярче. Опасный путь по Бискайскому заливу завершился успешно, и от Португалии до Канарских островов Мария наслаждалась спокойным путешествием. Правда, дул холодный ветер, поэтому поваляться в шезлонге на палубе не удалось. Впрочем, все изменилось, когда корабль миновал острова Зеленого Мыса, а затем и экватор. Теплый бриз ласкал Марию, гладил ее кожу, когда девушка сидела на палубе в тени. Однако происходило это не очень часто, поскольку у них с Морисом, как у молодоженов, было на уме совсем другое. Добравшись до берега Бразилии, возле Ресифи они издалека любовались бесконечными белыми пляжами. Было тепло, на небе – ни облачка. С некоторым злорадством Мария вспомнила своих друзей, оставшихся в холодном Париже, где приходилось кутаться в плотные пальто и носить шапки, не забывая и о перчатках. Как здорово, что всего через три недели пути можно въехать в лето.

Но затем, когда корабль оказался уже неподалеку от Рио-де-Жанейро, вдруг сгустились тучи. Мария воспринимала это как личное оскорбление. Как можно встречать молодую пару такой ужасной погодой?

Однако радостная встреча на пирсе примирила ее с серым печальным небом. Пришли все: Ана Каролина с женихом, тетя Виктория и дядя Леон, ее двоюродные братья Эдуардо и Педро с семьями, а еще целая толпа слуг, готовая переносить вещи и раздавать всем желающим шампанское. Родные устроили для Марии и ее мужа целую вечеринку на берегу, подтвердившую уже сложившийся у молодоженов стереотип: в Бразилии умеют праздновать.

– Как здорово, что вы все пришли сюда! – воскликнула Мария. Она была так тронута, что у нее слезы наворачивались на глаза.

«Пожалуй, не стоит говорить Марии, что Педро и Эдуардо приехали в Рио вовсе не для того, чтобы встретить кузину», – подумала Ана Каролина. Все ее родные собрались в городе на карнавал – до этого знаменательного события оставались считанные дни.

– Дай я тебя обниму, плакса. – Ана Каролина первой подошла к сестре, а потом церемонно протянула Морису руку. – Привет. Значит, теперь ты мой зять, да? Добро пожаловать в семью.

– Эм… спасибо. – Парень слегка пошатывался.

Ана Каролина знала, что это с непривычки: трудно стоять на суше после долгого морского путешествия.

– Тебе давно пора было приехать, – с притворной строгостью сказала донья Виктория. – Совсем позабыла португальский.

– А мне кажется, ее французский акцент очарователен, – улыбнулся дон Леон.

– Ах, tio [xxxv]  [xxxv] Дядя (порт.). (Примеч. пер.)


[Закрыть], вы все такой же сердцеед, да? – кокетливо сказала Мария, словно замужество заставляло ее говорить, как матрона. Раньше она не позволила бы себе посмеиваться над дядей.

Но ей трудно было не выказать свой испуг при встрече с ним – слишком уж Леон состарился за эти шесть лет.

Так и продолжалось. Все обменивались комплиментами, передавали приветы от родни, пили, болтали, смеялись и много шутили, чтобы преодолеть чувство отчуждения, неминуемое после долгой разлуки. Бедный Морис старался держаться в стороне. Он не говорил на португальском, а семья Марии временами забывала о его присутствии, и потому он часто вообще не понимал, о чем идет речь. В сущности, это его не особенно и интересовало. Молодому человеку очень хотелось оказаться сейчас в своей комнате. В тишине. Эти люди утомляли его своей сердечностью и громкими разговорами.

Вскоре дождь усилился, и все отправились домой. Семья расселась по трем автомобилям. Там было тесно и жарко. Как домой доберутся слуги, Мария и Морис себе не представляли, но каким-то чудесным образом чемоданы оказались в их комнате, когда молодожены смогли уединиться. Невзирая на усталость и опьянение, парочка еще успела предаться любовным утехам.

На следующий день у сестер впервые появилась возможность поболтать наедине. Энрике повел Мориса осматривать город. Впрочем, все понимали, что ни Сахарную Голову, ни Корковаду посмотреть не удастся, учитывая непрерывный ливень. Эти две горы были главными достопримечательностями Рио, они манили живописнейшим видом, открывавшимся с их вершины. Да и сам подъем привлекал туристов и жителей города, однако же в проливной дождь неприятно будет сидеть как в гондоле канатной дороги, так и в вагоне. Молодые люди решили вместо этого посетить городские церкви.

– А он милый, твой Энрике, – сразу сказала Мария, едва они остались наедине. – Может, чересчур… консервативный для тебя.

«Ты, должно быть, хотела сказать “скучный”», – подумала Ана Каролина.

– Нет, он просто застенчивый. Нужно познакомиться с ним поближе, чтобы увидеть его истинные достоинства.

– Истинные достоинства? – рассмеялась Мария. – Может быть, достоинство?

– Ох…

– Не пойми меня неправильно. С Морисом то же самое. Не будь он столь ненасытен в постели, я уже давно послала бы его к чертовой матери.

– Честно? – переспросила Ана Каролина.

На самом деле ей ничего не хотелось знать об интимных отношениях своей сестры, но девушку терзал вопрос о том, действительно ли секс обладает таким значением. Она слышала об этом, но не могла себе представить.

– Честно. Стоит мне коснуться его кожи, вдохнуть его запах, как меня охватывает непреодолимое желание…

Потом Мария подробно рассказала ей обо всем, чем они занимались в постели. Ана Каролина покраснела. Она сама такого никогда не делала и не испытывала желания попробовать что-либо подобное. Некоторые практики вообще показались ей омерзительными, например, оральный… Она не додумала эту мысль до конца. Фу, она даже помыслить о таком не могла! Неужели Энрике будет ожидать от нее таких же мерзостей?

– Мария, это отвратительно! Но ты меня не так поняла. Я выхожу замуж за Энрике не из-за того, что у него в штанах, а из-за того, что у него в голове. И в сердце.

– Ох, милочка, Ана Каролина, неужели ты веришь во всю эту чушь о любви, верности, почтении и прочем? Мне тебя жаль. В смысле, кто станет выходить замуж по любви? Если бы дело было хотя бы в деньгах… Но мне кажется, в этом отношении твой Энрике – не находка, да? В своем деловом костюме он выглядит так буржуазно…

– Ты ошибаешься. В нем скрыто больше, чем кажется. Я счастлива с ним. Он умный и трудолюбивый. Он верный и честный. Он чувственный и нежный. Он…

– Тот зять, который понравится твоим родителям.

– Да, и это тоже.

– Ну вот видишь.

– Что значит «ну вот видишь»? – обиделась Ана Каролина.

Ее злило то, что Мария выдает себя за эксперта в вопросах брака, хотя сама вышла за этого жалкого придурка, которого с Энрике и сравнивать нельзя. Ане Каролине хотелось перечислить Марии все качества, которые ей сразу не понравились в Морисе, но девушка сдержалась. В конце концов, ей было интересно, что думает ее сестра.

– Ты выбрала его, – невозмутимо продолжила Мария, – потому что из всех твоих поклонников он самый удобный. Он никого не обидит. Он подстраивается под ситуацию. Он даже красив. Но, Каро, какой же он скучный!

– Это не так. Так может показаться только поверхностному человеку, неспособному разглядеть его истинную красоту. Кроме того, кто сказал, что он хуже в постели, чем Морис?

– Ну если ты так считаешь…

Так идеальные отношения между сестрами начали разрушаться. Девушки представляли себе все это совсем иначе, и реальность развеяла их мечты раньше, чем ожидалось. Каждая помнила другую лучшей подругой, наперсницей, сестренкой, которая все поймет без слов. В действительности, все оказалось не так. И все же девушки были не готовы отказаться от грез о былой дружбе, поэтому Ана Каролина сразу согласилась сменить тему, как только Мария заговорила об этом.

– Лучше расскажи мне о наших старых знакомых. Что делает Филиберто? Ты общаешься с Джулианой? Как там бедняжка Кандида? Ей удалось заполучить Виргилио?

Ана Каролина тихонько фыркнула. Она почти забыла всех этих людей, но даже не общаясь с ними, знала об их судьбах. В так называемом высшем обществе молва расходилась быстро.

– Кандида и Виргилио поженились два с половиной года назад, и у них уже трое детей. И, заметь, не близнецов. Говорят, один малыш уродливей другого, что неудивительно, учитывая, какие у них родители. А Филиберто…

И Ана Каролина рассказала все, что знала. При этом ей вспоминались другие знакомые, о которых тоже можно было поболтать. Ничего интересного с ними не произошло. Большинство людей делали именно то, чего от них ожидали. И только один парень пошел наперекор предначертанной судьбе: он был единственным наследником банкира и мог занять кресло отца, но предпочел карьеру художника. Кроме того, ходили слухи, что он спит с мужчинами. Вначале разгорелся большой скандал – большинство богачей в Бразилии были католиками. Но затем слухи угасли, и о том парне просто больше не говорили. Ана Каролина и Мария так заболтались, что совсем позабыли о времени, и только когда их мужчины вернулись с прогулки, вымокшие до нитки и в удивительно хорошем настроении, прекратили трескотню. Они выпили кофе и ликера, сыграли в карты – рамми и канасту, – причем Энрике все время выигрывал. Вечером они поужинали с родителями Аны Каролины, а затем настало время получать подарки. Сундуки, которые Мария привезла из Европы, открыли, и девушка с гордостью продемонстрировала привезенное. Получился настоящий праздник! Были там изящной работы трубки и запонки для Леона, изысканные скатерти и театральный бинокль для Виктории, элегантный черепаховый гребень, шелковые чулки и журналы мод для Аны Каролины. Кроме того, Мария и Морис привезли еще десяток бутылок лучшего вина, и много баночек с настоящим гусиным паштетом, и целый набор различных консервированных деликатесов, которые не так просто раздобыть в тропиках, – например, белые грибы или малиновое варенье. Даже о столь любимых Аной Каролиной пастилках Виши[xxxvi]  [xxxvi] Пастилки Виши – конфеты восьмиугольной формы белого цвета; выпускаются со вкусом мяты, лимона, апельсина или аниса. Традиционно производятся во французском городе Виши (департамент Алье).


[Закрыть] Мария не забыла и привезла десяток жестянок с этими восьмиугольными конфетками.

– В этом не было необходимости, Мария, – пожурила ее донья Виктория.

– Ой, ты же знаешь мою маму…

«Да уж», – подумала Виктория. Хотя они мало виделись за прошедшие двадцать пять лет, двух этих женщин связывала крепкая дружба. Они часто писали друг другу письма, вот и в этот раз, кроме подарков, Жоана передала дочери письмо для золовки. Виктория получила его еще вчера и с тех пор уже несколько раз перечитала:

Дорогая Вита!

Вот они к тебе и приехали, твоя племянница и ее избранник. Надеюсь, они не очень тебя побеспокоят, в конце концов, им вполне хватает друг друга, ведь они всегда найдут, чем заняться… Господи, неужели мы тоже такими были? Время течет сквозь пальцы, и многое забываешь. А что-то отпечатывается в памяти, точно это было только вчера. Не волнуйся, Вита, я не стану донимать тебя своим «А помнишь…» Конечно, ты помнишь. Мы сможем погрузиться в воспоминания, когда увидимся. Слава богу, ждать осталось недолго – свадьба ведь в мае, верно? Я еще не получила приглашение. Мы сможем съездить в Боависту? Я часто вспоминаю как хорошие, так и плохие дни, проведенные там, вспоминаю силу, которую дарил нам этот дом и свежий воздух. Мария и Морис не оценят сельской жизни, они хотят увидеть большие города, собираются съездить в Сан-Паулу, Монтевидео, Буэнос-Айрес. Танго – последний крик моды в Париже, кто бы мог подумать? Мне самой оно не очень нравится, я предпочитаю веселую бразильскую музыку. Побольше веселья нам тут, в Европе, не повредит. Ах, Вита, прости, что донимаю тебя своим нытьем. За эти тридцать лет я так и не привыкла к холоду и скучаю по зною Рио. Передаю с Марией пару подарков. Если тебе нужно что-то, чего не достать в Бразилии, дай мне знать.

Обнимаю и целую.

С любовью,

Жоана

Виктория не переставала удивляться тому, как можно так много написать и так мало рассказать. Впрочем, женщина умела читать между строк: Жоане не нравился зять, она становилась все сентиментальнее и плохо переносила европейский климат – наверное, ее мучил ревматизм или похожая болезнь, обострявшаяся на холоде. Но Жоана не хотела расстраивать подругу такими жалобами. Вот и молодец. Виктория действительно не желала ничего знать об этом. И так нелегко стареть, поэтому лучше не думать о своих болячках. Сама Виктория не жаловалась родным на ухудшение зрения и боли в суставах. Кроме того, в письме Жоаны она прочла, что та хочет съездить в Боависту, на старую фазенду ее семьи, чтобы предаться печальным воспоминаниям. Но Виктория этого не допустит. Нужно смотреть в будущее, если не хочешь пасть, не выдержав испытаний судьбы. И на могилу Педро она идти не собиралась. Виктория очень любила брата – первого мужа Жоаны – но ненавидела кладбища. Каменная плита и венок на могиле не почтят память мертвого – Виктория вспоминала о брате при других обстоятельствах. Иногда она улыбалась, играя в шахматы и вспоминая, как Педро, бывало, жульничал. Иногда воспоминания вспыхивали яркими образами, когда Виктория чувствовала вкус некоторых приправ. В детстве кухарка Луиза готовила какао с перцем, от которого слезились глаза, но это был вкуснейший напиток.

– Кому горячего шоколада? – Виктория заставила себя вернуться мыслями в настоящее.

– Нет, спасибо, tia, – сказала Мария. – Я предпочту кофе. От него не так полнеют.

– Но ты же худая как щепка, солнышко, – возразила Виктория.

– Да, и пусть так и останется. Современная мода не прощает и капли жира. Я не понимаю, как вам всем удается не толстеть, учитывая, что вы постоянно едите жирную пищу, пьете кофе с сахаром, каждый день поглощаете горы сладостей, да к тому же еще и пьете ликер. При таком образе жизни я сразу же заплыла бы жиром.

– Мы в теннис играем, – улыбнулась Ана Каролина.

При этом она понимала, что не полнеет вовсе не поэтому. Она уже много недель и не притрагивалась к ракетке.

– Хочешь научиться? Мы могли бы сыграть вчетвером, ты с Морисом против нас с Энрике.

– Только мужчины пусть поменяются – Энрике будет играть со мной, а ты в паре с Морисом. Иначе у моей команды не будет ни единого шанса.

– Согласна. Но нужно подождать, пока дождь закончится.

Однако они ждали тщетно. Ливни не прекращались, разверзлись хляби небесные, и потоки воды обрушивались на землю. Они смывали лачуги бедняков, и приходилось организовывать в городе временные пристанища для неимущих. Они переполнили канализацию, и в некоторых районах города вода доходила до колен. Мчащиеся по улицам потоки смывали машины. Не сохло белье, не проветривались квартиры, все покрылось плесенью. Это стало кошмаром не только для туристов, но и для жителей Рио, особенно для ценителей карнавала и владельцев лавок. Теперь никто не прогуливался по городу, не осматривал витрины магазинов, а роскошные проспекты утонули в грязи. На улицу без особых причин старались не выходить.

Итак, погода была не самой подходящей для того, чтобы показывать туристам город. Если обычно Рио можно было назвать настоящей жемчужиной в сокровищнице Бразилии, то теперь этот город превратился в грязную лужу.

За прошедшие два дня Морису и Марии удалось осмотреть только церкви – ничуть их не интересовавшие. Настроение в доме было прескверным. Постоянный ливень всем действовал на нервы. Как они ни пытались держать себя в руках, им это не удавалось. Ана Каролина сидела с гостями и играла в ними во все, что только можно. В мюле,[xxxvii]  [xxxvii] Настольная игра с девятью шашками.


[Закрыть] шашки или шахматы приходилось играть навылет, и всякий раз, когда очередь доходила до нее, Ана Каролина едва сдерживала раздражение по отношению к Марии и ее супругу. Как же они ей надоели! Как она только могла ждать их приезда? Мария оказалась поверхностной – впрочем, она и всегда такой была. Девушка думала только о своей фигуре, нарядах – и Морисе. И как же Морис был глуп! Ана Каролина совсем его невзлюбила. Некоторые замечания, которыми Морис пытался подчеркнуть свой якобы широкий кругозор, выдавали в нем человека отсталого и ограниченного. Таких Ана Каролина еще не встречала.

– Черномазых надо пороть плеткой, – со знанием дела говорил он, оглядываясь, точно ожидал от остальных, особенно от доньи Виктории, аплодисментов.

Наверное, он надеялся, что дочери плантатора и рабовладельца импонируют подобные заявления. Но та сидела у окна, казалось, не слушая зятя.

– И много «черномазых» ты встречал, Морис? – осведомилась Ана Каролина.

– Достаточно, чтобы знать их ленивую натуру. С этими тварями нужно обходиться жестко.

– Вот как… И ты как раз из тех людей, кто должен научить их дисциплине? Ты же у нас просто образец трудолюбия, ума и морали…

– Эй, не цепляйся к нему, – вмешалась Мария. – Ты ведь и сама очень строга с этой девчонкой, Мариазиньей, потому что иначе от нее толку не добьешься.

– Я строга с ней, потому что иначе она не выполнит свою работу. За которую ей, кстати, хорошо платят. И я была бы столь же строга с ней, будь у нее алебастровая кожа и светлые волосы.

– Ой, только вот об этом не надо! – возмутился Морис. – У вас нет белых слуг, поэтому тебе легко говорить.

– Да, у нас белых слуг нет, это правда. Но у нашего соседа, доктора Бернардеса, работает служанка из Германии. А у адвоката Гуимареса – садовник-итальянец. В последнее время в Бразилию приехало много переселенцев из Европы. В основном это бедные необразованные люди, и многие из них выполняют в Рио грязную работу.

– Для которой ты слишком хороша, – с триумфом завершил ее мысль Морис.

– Ты уклоняешься от темы, – возразила Ана Каролина.

– А ты что, считаешь себя самой умной, просвещенной и красивой женщиной в мире? Похоже, эта misterio das rosas вскружила тебе голову, – вкрадчиво прошептала Мария.

Дядя Леон рассказал ей эту забавную историю, но просил не говорить о ней с Аной Каролиной. Всякий раз, когда об этом заходила речь, у его дочери портилось настроение.

– Откуда ты знаешь? – прошипела Ана Каролина.

– Это не важно. Знаю, и все. Видишь ли, черномазые не только ленивы, но болтливы.

Ана Каролина криво ухмыльнулась.

– Мне кажется, или я слышу зависть в твоем голосе? – по-португальски спросила она. – Твой придурок Морис никогда не баловал тебя таким? Нет? Наверное, ему не пришлось долго за тобой ухаживать. Насколько я тебя знаю, ты не очень-то сопротивлялась.

– Ах ты, подлая тварь! – прошипела Мария. Она взяла Мориса за руку. – Пойдем, Морис, мне расхотелось играть.

– Да! – крикнула им вслед Ана Каролина. – Вот и уходите. Насколько я знаю, вы еще не видели церковь Канделария. Не забудьте исповедаться там в своих грехах.

Молодожены удалились из гостиной, и едва за ними закрылась дверь, как донья Виктория повернулась к дочери.

Ана Каролина испугалась. Она совсем забыла о том, что мать в комнате, поскольку та не участвовала в их споре.

– Ничего не хочешь мне объяснить? – осведомилась донья Виктория.

– С чего вдруг? Ты ведь и так подслушивала нас все это время.

– Не хами мне, девочка. Я не виновата, что вы совсем позабыли о присутствии в комнате почтенной дамы.

– Mae, – простонала Ана Каролина, закатывая глаза, – будь добра, прекрати ворчать и скажи мне наконец, чего ты от меня хочешь.

– Ну ладно. Я хочу, чтобы ты проявила терпение. Мария и Морис не виноваты в том, что все время идет дождь. Кроме того, я хочу, чтобы ты сказала мне, кто этот кавалер с розами. Явно не Энрике. Ты знаешь этого мужчину? Мне нужно о чем-то беспокоиться?

– Нет, тебе не нужно беспокоиться. Как тебе только такое в голову пришло? Неужели ты не слышала, что и другой девушке оказали такие же знаки внимания? Видимо, речь идет о каком-то сумасшедшем.

– А ты не думаешь, что человек, подбросивший розы той девушке, – просто подражатель?

«Да!» – хотелось закричать Ане Каролине. Еще бы, именно так она и думала. Идею с розами мог придумать только тот человек, которому хватило бы чувства стиля не увиваться за двумя девушками одновременно.

– Вряд ли, – равнодушно ответила она.

– Ну что ж, будем надеяться, что этого типа поймают до того, как его безумие приобретет опасные черты. – С этими словами донья Виктория отложила вышивку, поднялась и вышла из комнаты, внимательно посмотрев на дочь.

Оставшись одна, Ана Каролина закрыла лицо руками, точно плача, но слез не было. Ей хотелось поговорить с Антонио, выяснить, что происходит. Если настойчивости Антонио не удалось ее сломить, то вечный дождь и непрерывное общение с семьей ее доконали. Ана Каролина поговорит с Антонио. Как можно скорее.