Текст книги "Хаос на пороге (сборник)"

Тобиас С. Бакелл

[9]9
  © Пер. П. Кодряного, 2016.


[Закрыть]

Тобиас С. Бакелл, родом с острова в Карибском море, вырос на Гренаде. Написал несколько романов: «The Cole Protocol», «Arctic Rising» и т. д. Его рассказы публиковались в «Lihtspeed», «Analog», «Clarkesworld» и «Subterranean» и в антологиях «Armored», «All-Star Zeppelin Adventure Stories», «Under the Moons of Mars». Живет в Огайо с парой собак, парой котов, парой дочек и женой.

Перезагрузка

Тото поджидает меня в старенькой ржаво-красной «королле». Стекла у нее тонированы, а под капотом, как мне прекрасно известно – не сказать чтобы вполне легальная система впрыска закиси азота. Впрочем, единственный внешний признак, по которому можно заподозрить, что тачка не совсем обычная – широкие шины.

Когда я выхожу из тени величественного – стекло и бетон – здания корпорации, в праве принадлежать к которой мне только что вежливо отказали, он опускает стекло.

– Чарли?

Я, не останавливаясь, прохожу мимо, и он заводит машину. Мотор стартует с характерным урчанием, сразу же выдающим его секрет. Маскировка «короллы» вовсе не настолько хороша, как хотелось бы Тото; впрочем, то же самое можно сказать и о нем самом. Машина нагоняет меня и ползет рядом, патрульный полицейский с подозрением смотрит ей вслед.

– Чарли, ты совсем не умеешь носить костюм, – сообщает Тото, высунув руку из окна и глядя на меня со щенячьим выражением на физиономии. На руке у него трехмерная татуировка в виде мотка колючей проволоки, прорисованы даже капельки крови там, где проволока визуально впивается в бицепс. – Они никогда не примут тебя за своего. Нутром чую – ты спалился.

Естественно, он в состоянии все прочитать по моему виду. Я зол и расстроен, поэтому шагаю размашисто, наклонившись вперед и засунув руки поглубже в карманы. В костюме жарко, а галстук так и просто душит, но я надеюсь, что мне еще удастся привыкнуть. Не обращать внимания на шов, врезающийся в промежность, и на то, как трет кожу дешевая ткань.

– Но ты все равно крут в этом прикиде. Лезь внутрь, у меня кондиционер включен. Подброшу тебя до хаты.

На перекрестке мы останавливаемся, тормоза «короллы» издают негромкий скрип. Я стою, поджав пальцы, – туфли тоже жмут. Загорается зеленый, долю секунды спустя кто-то сзади начинает нетерпеливо давить на клаксон. Свесившись из окна наружу, Тото показывает ему средний палец.

– Черт с тобой. – Я обхожу машину, открываю дверь и усаживаюсь на прохладное кожаное сиденье. Тото без меня все равно не уедет, а тот бедолага сзади еще не понял, с кем связался.

Тото газует, и мы с ревом проскакиваем перекресток. Трясет – подвеска у «короллы» жесткая.

– Тебе ведь не дали работу?

Старательно изображая сожаление, я таращусь в зеркало на корпоративный монолит за спиной и качаю головой.

– Да и пошли они на хер! – Тото лупит рукой по баранке. – На хер, я сказал! Можно подумать, ты бы не управился с их поганым брандмауэром? Да у тебя бы ни один сраный секретишко не утек наружу!

– Не утек бы, – соглашаюсь я, щурясь от яркого солнца, отражающегося в стеклах окружающего нас нагромождения офисных зданий.

– Они сами не поняли, кого лишились, – продолжает кипятиться Тото. – Но ты не переживай, у меня есть для тебя работенка.

– Ничего не выйдет, – твердо говорю я ему, – просто отвези меня домой.

Снова за компьютер, перебирать вакансии. А костюм повисит на вешалке до следующей попытки.

– Слушай, та херня во Флориде – ты-то там вообще не при чем. Это все из-за меня. Из-за него! А ты черт-те что вбил себе в голову!

Я ничего не отвечаю, просто устало откидываюсь в кресле.

– Чарли, у меня есть отличная работа. И как раз по твоей части.

Тото из Канзаса. И я знаю, что он меня не предаст. Мы познакомились на одном форуме, где он пытался продать ворованные номера кредиток. Я тогда оканчивал школу и впервые прикоснулся к темной стороне Интернета. Тото носит футболки без рукавов и такие кепки, словно задался целью спародировать гопника. Ирония здесь двойная – по его собственным словам, он вырос в трущобах и всю жизнь мечтал выбиться в люди. Такие многослойные шутки как раз в его духе.

В те времена мы оба были не особо в ладах с законом. Кредитки я использовал, чтобы закупить кое-какое оборудование с доставкой на абонентский ящик в соседнем городке. Забирать посылки ездил на велосипеде один пятиклашка, который потом передавал их другому пацаненку. Я тщательно проверял, что за тем, другим, никто не следит, и только потом новые железки отправлялись в мой серверный парк, качать гигафлопы и приносить мне доходы от аренды. В конце концов, молодежь тоже имеет право на хобби?

Большинство моих приятелей предпочитало разводить ботнеты, но у меня была слабость к собственному железу. Оно давало чувство ответственности.

Как-то я сообщил Тото, где живу, и вскоре он объявился собственной персоной. Как он выразился, «вдруг тебе понадобится пушечное мясо». Описание к нему подходило. В свободное время он не вылезал из качалки – впрочем, думаю, мускулы у него свои, никакой химии. Подшабашивал то автогонщиком, то кое-чем приторговывал, то выколачивал долги, однако последние два года мы работали вместе. Охотники за головами. Тото всегда мечтал о такой работе, правда, с его полицейским досье хрен бы он получил лицензию. А вот мне удалось ни во что такое не вляпаться. В городских низах Тото чувствовал себя как рыба в воде, он и вязал беглецов, пока я прохлаждался в «королле». Потому что я был следопытом. Вынюхивал цифровой помет, который наша добыча оставляла за собой, не пропускал ни сломанной веточки, ни ободранной коры. А потом сводил все воедино и определял, где она прячется.

Меня это вполне устраивало.

До Флориды.

Парнишка, которого мы выследили во Флориде, попросту убежал из дома. Тото сказал, что ищет его по просьбе старого приятеля, который готов заплатить за услугу. Дескать, хотелось бы успеть, пока социальные службы не начали волноваться. Мы домчались до Флориды, до этого старого сифилитического хера на теле страны, сменяя друг друга за рулем каждые два часа, и нашли пацана в Бока-Ратоне. Мы здорово вымотались, и это объясняет, почему никто из нас не заметил, что за нами следует другая машина.

Фамилия парнишки была Райан. На какой-то сраной парковке на нас набросился Эмри, его биологический папаша, в лыжной маске и с огромным сраным револьвером. По видеозаписям его личность было не установить, машину он тоже чью-то угнал, только Тото опознал его по голосу и фигуре. Райан-старший заставил нас отдать парнишку и увез его. А потом, уже в Джорджии, всадил в сына четыре пули и бросил подыхать в кювете.

Пацану было десять лет.

Десять.

В башке не помещается.

– Послушай, – говорит мне Тото, – это я тогда втравил нас обоих в дерьмо. И собственной шкурой сейчас чувствую, как тебе хреново. Да я ночами не сплю, только и думаю, как бы все исправить.

– Этого уже не исправишь, – терпеливо объясняю я ему. Тото морщится, его жилистые руки каменеют на руле. Он прикусывает губу, чтобы снять напряжение.

– У меня есть для тебя работа, – ему не терпится, поскольку он думает, что нашел решение. И что между нами все снова будет по-прежнему. – Правильная работа. Не просто правильная, а воистину правое дело.

– Без меня, – повторяю я ему в сотый раз за неделю. Тото останавливает машину перед моим домом, выключает двигатель и вздыхает:

– Ты уверен?

– Блин, да я заснуть не могу без таблеток! – взрываюсь я, открывая дверь, вернее, распахивая ее пинком до блеска начищенного ботинка. – Сказал же – без меня.

– Сто штук, – уточняет Тото.

Я уже отстегнулся и наполовину вылез из машины. Но я останавливаюсь.

– Сколько-сколько?..

Тото вытаскивает из заднего кармана сложенный в несколько раз листок бумаги:

– Я тут зашел на почту. Посмотреть на эти их плакаты из серии «разыскивается», все такое. Вижу кое-что необычное, выхожу онлайн, и, оказывается, все стоят на ушах из-за парня, которого они считают очередным почтовым бомбистом. С той разницей, что он – хакер. И объявленная награда… да дело-то даже и не в награде.

Тото протягивает мне листок. Я разворачиваю его, застряв точно посередине между кондиционированным воздухом «короллы» и жаркой, душной вонью тротуара.

– Если ты хочешь примириться с окружающей действительностью после Флориды, это самое то, что надо.

Тото за баранкой, в своей привычной стихии, и держит курс на запад, к тому месту, где мне удалось вынюхать последний след нашей дичи. Дальние перегоны для него вроде дзэна. Руки образуют на руле идеальные «без десяти два», он почти никогда их не отрывает. Есть он тоже отказывается, за спиной у него – плоский баллон с фильтрованной водой, а трубка торчит над левым плечом. От меня он подобных подвигов не требует, но и руль соглашается уступить лишь тогда, когда решает, что рефлексы притупились настолько, что не спасут и стимуляторы, которыми пользуются пилоты ВВС при длительных перелетах.

С год назад, когда Тото пришлось принять снотворное, чтобы наскоро отоспаться, я предложил ему потом пожевать хлебных палочек, чтобы восстановить силы, но он лишь покачал головой:

– Слышал, наверное, что сонливость после Дня благодарения вызывается мелатонином в индейке? Так вот, все это чушь собачья. Спать тянет из-за избытка сахара в крови, а сахар как раз и берется из хлеба, которым начиняют индейку, картошки, пирога, вообще всякой подобной хрени…

В таких поездках он сидит на протеиновых батончиках и орехах.

– Насчет того парня, – говорит Тото. – Я два дня искал все о нем в Интернете, прежде чем пойти к тебе. Хотел убедиться, что это не какой-нибудь очередной бедолага, на которого федералы наехали, потому что он раскопал что-то не то.

Питание моего мобильного вайфай-роутера воткнуто в прикуриватель, а сам он клейкой лентой прилеплен на торпеду. Походный ноутбук я зажал между коленей. От чтения с экрана в машине меня начинает укачивать, однако я должен отслеживать результаты поисковых запросов, а также сообщения от участников хакерской сети, которые помогают мне в охоте. Ну, то есть сами они про охоту ничего не знают, полагая, что гоняют софт для подбора паролей к банковским счетам. Меня же интересует, не воспользуется ли наша дичь одним из своих многочисленных логинов.

– Я прочитал его манифест, – успокаиваю я Тото. – Ты прав. Ублюдок еще тот.

– Я сперва засомневался. Поначалу его писанина мало отличается от того, что ты и сам мог бы сказать, зайди речь, скажем, о Сноудене. Мол, те, кто борется с секретностью, и есть истинные герои. Сам знаешь, вся эта параша вроде того случая в Стьюбенвилле, когда хакер, опубликовавший имена насильников, получил срок больше, чем сами насильники. Только потом начинаешь понимать, что он на самом деле за кусок дерьма.

– Угу.

Нортон Хасвелл. Родился в Калифорнии. Залитый солнцем приличный район. Школа с оборудованным по последнему слову техники компьютерным классом. Аттестат с отличием. Богатые родители. Мог выбирать среди лучших университетов. А после выпуска – куча предложений от компаний, наперебой зазывающих посмотреть, какой у них бильярдный стол в холле и «нестандартный» подход к организации рабочего дня.

– При такой-то жизни, – замечает Тото, – можно было ожидать, что он расслабится и будет получать удовольствие.

Я хмыкаю:

– Он полагает себя мыслителем, но на самом деле все его посты – стандартная техно-либертарианская болтовня. Пока он не вложился в то «экстерриториальное» круизное судно, типа плавучей техно-утопии, где вдали от репрессивной государственной политики должна наступить новая жизнь, ему и в офисе было неплохо. А когда проект накрылся медным тазом и он остался без денег, оказалось, что это не он болван, а все кругом виноваты.

– Ему даже не нужно было трястись в общественном транспорте со всякой швалью вроде меня. Его у дома подбирал автобус компании, чтобы он мог писать код прямо в дороге, – в голосе Тото звучит неприкрытая обида. – Если какой-нибудь другой парень, разве что с выговором попроще, будет заявлять подобное да разъезжать на пикапе, набитом оружием, его тут же заметут. А вот когда антиправительственные лозунги звучат из уст технократа, в него еще и инвестировать станут.

– Ох, не знаю, – говорю я. – Скорее всего и я бы стал точно таким же, если бы вырос в теплых краях. – А так мне пришлось дрожать от холода вместе с матерью, которая буквально допилась до смерти в одну из зим, когда щели в доме разошлись настолько, что тепла внутри уже было не удержать. Дальше все как обычно – бесплатные завтраки в школе, приемная семья, и вот он я, такой, как есть. Без стартового капитала. – Под многим в его манифесте я бы и сам подписался.

– Но ты-то не Нортон Хасвелл, – возражает Тото. – И не станешь убивать людей только потому, что с ними не согласен.

– В точку, – подтверждаю я. Мне не доводилось пытаться взломать системы контроля полосы движения и предупреждения столкновений в сенаторском лимузине с целью убить его владельца. В отличие от Хасвелла. Вследствие чего ФБР и назначила за него солидную награду.

Тото тычет пальцем вперед:

– Политика и прочее дерьмо может достать кого угодно, и каждый имеет право взбеситься. Америка – долбаная свободная страна! Никто, блин, не запрещает! Но это не повод кого-то убивать, пока этот кто-то не начал убивать твоих друзей. Если ты начал первым, и не ради закона, не для защиты демократии – ты, сука, и есть предатель. Террорист! Когда тебе прилетит обратно, не обижайся. Не хрен было срать в собственном доме!

– Вот и ладно, – ворчу я в ответ. – Давай поймаем засранца, пока он действительно чего-нибудь не натворил. Типа все-таки не пришил сенатора.

И, кстати, Тото не ошибся. Я действительно чувствую, что мы сейчас делаем правое дело.

Придорожное кафе в маленьком городке в Небраске предлагает бесплатный вайфай в качестве приложения к заказу. Пароль, действительный в течение часа, напечатан прямо на чеке. Когда я ввожу длинную строку символов в ноутбук, приходится щуриться – все шестерки и девятки, нули и «о» выглядят совершенно одинаково.

Наконец я в их сети.

Тото сидит у двери, аккуратно кушая заказанную им булочку с ветчиной и сыром («саму булочку можно не класть, спасибо») при помощи ножа и вилки. Рядом исходит паром безразмерная и, похоже, бездонная кружка с кофе.

– Ты и правда думаешь, что он троллит новостные сайты анонимными комментариями из кафешки в Небраске? – спросил он меня чуть раньше, сбрасывая скорость на главной улице, вернее, улочке, жмущейся к бескрайним прериям, словно в ремейке старинного вестерна.

– Лингвистический анализ полагает, что да.

На такой вот ерунде всегда и попадаются, так ведь? У Хасвелла уйма свободного времени, и ему нужно выпустить пар. Скорее всего, он прячется в небольшой комнатушке на втором этаже одного из старинных кирпичных зданий. Или в трейлере на окраине городка. А наружу выбирается, чтобы воспользоваться бесплатным Интернетом для пропаганды своих идей.

А то и для чего посерьезней.

Он здесь всего пару дней, и скорее всего в ближайшее время двинется дальше. Тото довез нас обоих сюда быстрей, чем если бы мы летели на самолете – с учетом всех пересадок и задержанных рейсов.

Я отстукиваю Тото эсэмэску: «Запустился, слушаю весь их трафик».

Обождав с минуту, Тото бросает взгляд на телефон и пишет ответ: «Уже не нужно».

Я смотрю поверх экрана на Тото, а он кивает на уборную в конце коридора. Какой-то парень только что вышел оттуда и садится обратно за ноутбук. Я морщу лоб. Это серьезно? Парень не похож на того, за кем мы охотимся, но Тото еще раз кивает в его сторону.

От него приходит эсэмэска. «Вперед».

Я встаю и подхожу к беглецу, который буквально прилип к экрану ноутбука. Хасвелл отрастил волосы, на голове у него сдвинутая набок кепка с эмблемой местной команды, а поверх зеленой фланелевой рубашки – грязный комбинезон энергетической компании. Очевидно, в уборной его посетила свежая мысль, поскольку он наморщил физиономию и лупит по клавишам прямо-таки с пулеметной скоростью.

– Нортон Хасвелл, именем закона я…

Представиться мне так и не удается. Со скоростью, которой обычно не ожидаешь от человека, способного не хуже тебя управляться с клавиатурой, Хасвелл кидается прочь. Поскольку я стою на дороге, мне достается плечом под ложечку.

Задыхаясь от кашля, я ковыляю по коридору следом за ним. Посетители начинают вскакивать на ноги. Ношение оружия здесь свободное, и не похоже, что Тото будет рад схлопотать пулю, поэтому я кричу, вернее, хриплю: «Охотники за головами! Парень в розыске, бежал из-под залога».

Тото в это самое время вступает в игру, начиная с футбольной подсечки, но не дает Хасвеллу рухнуть на пол, в последний момент подхватив его, словно партнершу в зажигательном танце. Пока Тото с медвежьей грацией прижимает Хасвелла к себе, я застегиваю на нем наручники.

Тото эскортирует Хасвелла к заднему сиденью «короллы», а я тем временем оставляю визитку девушкам за стойкой. Меньше всего нам нужно, чтобы за нами бросилась в погоню местная полиция.

– На этот раз поперло, – выдыхаю я, когда машина вырывается прочь из города.

– Пора бы уже, – соглашается Тото.

– Но все-таки зря мы не сдали его местным. – Я смотрю в зеркало заднего вида на Хасвелла, который злобно зыркает в ответ, но ничего не говорит.

– Ни хрена не зря, – крутит головой Тото. – С них станется потерять наши бумаги и переписать приз за поимку на кого-нибудь из приятелей. Можешь не сомневаться, уж я-то знаю, что говорю.

– Если даже в городишке, где ты вырос, все так и было, это не значит, что везде одно и то же, – возражаю я, но Тото не отвечает. Для него тема закрыта. Мы и так спорили об этом всю дорогу. Тото не доверяет федералам и не думает, что они станут торопиться с выплатой вознаграждения. Но за Хасвелла не одна награда, а сразу две. Помимо той, что назначена ФБР, есть еще немаленький залог. Когда его взяли за взлом электроники сенаторской машины с целью убийства, он сперва угодил за решетку. Вышел до суда под залог – и сбежал. Теперь, если мы доставим его в полицию соответствующего округа, неважно, сколько времени ФБР будет оформлять награду и что там с ней будет вообще, свой процент от залога мы получим.

Тото погружается в свой обычный водительский транс, а я просто сижу и думаю, чем бы заняться. Мое дело сделано, остается лишь дожидаться прибытия в пункт назначения. Наконец я включаю на ноутбуке свою любимую игру и принимаюсь за одну из побочных миссий.

Следующие несколько часов гнетущее молчание лишь изредка прерывается воем поверженных врагов из моего ноутбука. Наконец сзади раздается голос Хасвелла – горловой, с явным оттенком злобы, но и со столь же явным недоумением:

– Как вы меня нашли?

Я улыбаюсь и ставлю игру на паузу.

Приятно поговорить с настоящим профессионалом. Однако не успеваю я открыть рот, как Тото выходит из транса, отлепляет глаза от дороги и, глянув в мою сторону, качает головой. Не выдавай наших методов. Вообще ничего не говори.

– Наши привычки – вторая натура, – сообщаю я и умолкаю. Но даже за это Тото удостаивает меня убийственным взглядом. Не переставая таращиться, пока не убеждается, что я его понял, и только после этого возвращает внимание на дорогу. Я снова включаю игру.

Но от Хасвелла так просто не отвязаться. Он словно собака, которой кинули кость и которая будет ее грызть, пока не надоест.

– Я все это время сидел и пытался понять, где именно прокололся, но так ничего и не надумал. – Наши глаза встречаются в зеркале заднего вида, во взгляде Хасвелла уже не злоба, но уважение. – Что бы вы такое ни сделали, сделано здорово.

Мне очень, очень хочется распустить перья, однако я лишь пожимаю плечами:

– Ничего особенного. В любой защите всегда найдутся слабости.

– Нет! – объявляет Хасвелл с прямо-таки мессианской уверенностью. – Отнюдь не ничего особенного. Это нечто весьма и весьма особенное! Здесь есть чем гордиться, и не надо мне корчить целочку. И ты, и я понимаем, что бы ты там ни сделал – это было очень круто. И на такое мало кто способен. Ты – один из избранных!

Ну… тут он не ошибся. Но это еще не повод, чтобы трепаться.

Хасвелл откидывается на сиденье, наручники звякают.

– Хочешь сказать, тебя не колышет? – спрашивает он.

– Что меня не колышет?

– Все это дерьмо. Херня, которой ты занимаешься. Когда мог бы иметь достойную тебя работу. Я-то вляпался уже давно, задолго до того сенатора. Помнишь тех отморозков из Стьюбенвилля, Огайо? Которые накачали девчонку до бессознательного состояния, передавали друг другу, фотографировали и веселились – дескать, нам можно, мы спортсмены. Слышал про хакера, который добыл их фотографии? Ему светит срок больше, чем самим насильникам! Законы пишутся корпорациями, поэтому за копирование DVD можно получить больше, чем за изнасилование. – Хасвелл наклоняется вперед, между нами. – И у вас не возникает желания выйти на улицу и показать им всем?

– У меня возникает желание жертвовать деньги тем из политиков, которые не идиоты, – нагло лгу я.

Драматически вздохнув, Хасвелл откидывается на сиденье:

– Тем самым, которые не могут вспомнить собственного пароля, не обращаясь в техподдержку, разве что он записан на обратной стороне бумажки, приклеенной к монитору? По-вашему, эти люди имеют право принимать законы, регулирующие технологии? Да половина всех этих неграмотных болванов вокруг вообще не может иметь никакого мнения о законах и технологиях. Может, вы не знаете, но мало кто понимает всего лишь принцип работы электрической лампочки. – Он вдруг пинает спинку сиденья Тото. – Да вы-то двое хоть представляете, как работает лампочка?

Тото, внезапно выведенный из транса, выпячивает челюсть. Доставить задержанного по месту проживания в синяках мы не можем себе позволить, однако Тото умеет бить, не оставляя следов. Я ожидаю, что он надавит на тормоз и остановит машину, но Тото не хочет терять время.

– Я жму на выключатель, мне достаточно, – сообщает он.

Хасвелл не находит в этом ничего смешного:

– Вот именно. Им всем достаточно. И никто понятия не имеет, что при этом происходит. И эти вот люди будут меня учить, что доказательств эволюции не существует и что климат не меняется. Да скажи я им, что от лампочки светло, потому что она всасывает темноту, они же этого не смогут опровергнуть! Все просто работает, как по волшебству. Нажал на выключатель, и все – целиком с вами согласен. Если их отправить в прошлое, они же не смогут заново изобрести лампочку. Разве что добычу огня трением, да и то в лучшем случае. Они просто паразиты, проживающие наследство, доставшееся нам от великих умов!

– Значит, их нужно мочить, как того сенатора? Ты думал, это поможет? Пока что все, чего ты добился – это места на заднем сиденье и наручников.

– Это верно, – соглашается Хасвелл. – Я поступил необдуманно, рефлекторно. Хотел, чтобы люди поняли – Интернет под ударом. Совершенно буквально: на нас нападают. И раз уж война объявлена, было бы неплохо, чтобы люди в Сети это понимали. Интернет не сможет ответить на удар, не понимая, что война уже идет. Мне казалось, я смогу привлечь внимание своим поступком. Но тогда я просто не подумал. Не то, что теперь.

– А что ты думаешь теперь? – спрашиваю я.

– Что нужно перезагружаться, – отвечает Хасвелл. – Накатить новую операционку. Потому что хватит выпускать заплатки к старой. Уже понятно, что этот код не работает. Требуется новая версия. А чтобы она нормально функционировала, надо начисто отформатировать диск. Теперь, когда понятно, что вы в любом случае сидите у меня на хвосте, придется поторопиться и нажать на кнопку.

– Общество – не компьютер, – говорю я ему, но в подобной метафоре все же есть что-то завораживающее.

Хасвелл собирается возразить, но вмешивается Тото: «Так, мальчики – направо!» Мы съезжаем с шоссе и оказываемся на крошечной заправке. Ключи от туалета здесь прицеплены к огромному брелоку в форме весла от каноэ, чтобы не потерялись.

Мы заливаем бензин в бак, воду из бутылок – в баллон Тото, снова садимся в машину и выезжаем на дорогу. У выезда на шоссе Тото останавливается на светофоре и ждет, когда зажжется зеленый.

– Ого, – успевает пробормотать он, когда навстречу нам прямо на красный вылетает крашенный белым фургон с уже знакомой эмблемой электрической компании и бьет нас в лоб.

– Ты не виноват, – говорит мне Тото после того, как все кончилось. После того, как, оглушенные ударом, мы сидели мордами в подушках безопасности, а двое приятелей Хасвелла, одетых в комбинезоны электриков, высадили окно и вытащили его наружу, даже не дав нам сообразить, что происходит.

Кто бы мог подумать, что у свихнувшегося одиночки есть сообщники?

– Да заткнись ты на хрен! – я морщусь, мне не следовало ему грубить. Но извиняться я не пытаюсь. Я как одержимый давлю большими пальцами на клавиатуру телефона – экран ноутбука треснул и пользы от него уже никакой.

– Тебе нужно в больницу, показать врачам свой глаз.

– По хрен мой глаз! – Пластырь, налепленный на рассеченную бровь, сделал свое дело, кровь больше не течет. Рана просто пульсирует. Как и вся моя башка. В ноздрях все еще воняет дрянью из подушки безопасности. А пальцы слегка дрожат.

– У тебя сотрясение, – снова начинает Тото.

– У меня все нормально.

– Со всеми бывает. Откуда нам было знать, что он не один?

Я смотрю на Тото. Осколки стекла из волос я в основном выбрал, выброс адреналина давно позади, так что меня слегка потрясывает:

– Мне нужно было сообразить и просканировать частоты. На нем был маленький GPS-передатчик или что-то вроде того. Ты не можешь ехать быстрее?

«Королла» дрожит и трясется. Сквозь трещины и щели в покореженных дверях свистит ветер. Тото качает головой:

– Непонятно на чем все держится. Еще немного, и развалимся.

– Мы возвращаемся, находим его логово и его технику, – говорю я Тото. – Я вытащу оттуда все пароли, все логины, каждый бит информации, к которому он прикасался. Он должен был проколоться где-нибудь еще, и тогда мы снова возьмем сукина сына за задницу.

Злость меня буквально переполняет. Я чувствую себя, словно колокол, в который стукнули одновременно с ударом в нашу машину, и я еще не перестал вибрировать. Пока мы едем по городку, показывая каждому встречному фото Хасвелла, чтобы найти его жилище, злость только нарастает. Но вмиг исчезает и сменяется каким-то отупением, когда я вижу, кто встречает нас на пороге квартирки Хасвелла. А именно – три агента ФБР, группа спецназовцев с внушительного размера помповиками, два агента Национальной безопасности, местный шериф и, наконец, девушка, варившая нам кофе за стойкой.

– Это они! – объявляет девушка.

Поднимается небольшая кутерьма.

Когда дым рассеивается, мы с Тото уже пристегнуты к столу наручниками, а один из агентов ФБР в синем костюме усаживается на стул напротив. Сперва они полагали, что мы – сообщники Хасвелла и вернулись за его компьютерами. Теперь, когда они проверили нас по базам данных и убедились, что мы действительно охотники за головами, они всего лишь в ярости. «Мы только-только выследили Хасвелла, и тут вы его выдернули прямо у нас из-под носа».

– Черт, – не перестает повторять одна из синих костюмов, вздыхая и потирая лоб, пока она расхаживает вокруг нас. Потом она хватает Тото за грудки и орет ему прямо в лицо: – Да вы хоть понимаете, что он затеял? Когда вы писали этот свой алгоритм, чтобы отфильтровать его писанину, вам что, и в голову не пришло ее прочитать?

– Мне некогда было! – ору я в ответ, надеясь отвлечь ее от Тото. – Нужно было настроить распознавание образов. Все, что я успел – присобачить друг к другу набор скриптов…

Она переводит взгляд на меня, и мне становится неуютно:

– Значит, прочитать в голову так и не пришло?

– Нет, – пытаюсь я возразить, – я же говорю…

– Он в открытую заявлял, что собирается, мать вашу, взломать программы ядерных ракет! Естественно, не под своим собственным именем, но не вы одни сообразили заняться текстовым анализом. Мы тоже его вычислили. Но в отличие от некоторых чайников еще и озаботились прочитать, что он пишет.

Я пытаюсь вызвать в памяти фрагменты текстов. Узнаваемый запашок Кремниевой долины, богатой, консервативной, в Сети полно такого добра. Найдется почти на любом анонимном форуме. Собственно, весь политический спектр, начиная отсюда и вплоть до самого махрового анархизма, я уже давным-давно отфильтровываю – когда общаешься с хакерами, начинаешь воспринимать его чем-то вроде неизбежного статического шума.

– Кругом полно придурков, и каждый несет собственную дурь, – возмущается Тото. – И что, вы за каждым идиотом в Сети, который призывает к вооруженному восстанию, высылаете наряд? Я вам покажу парочку форумов на новостных сайтах, вам там на год вперед работы хватит!..

Взгляд агентши возвращается к Тото:

– Это не простой придурок, он уже пытался нанести удар – а вы его упустили!

Еще один агент берет ее за плечи, отводит в сторону и пытается успокоить. Атмосферу в целом трудно назвать дружественной. По коже бегут электрические мурашки, и мне страшновато. Сетевая активность Хасвелла достигла такой степени идиотизма, что все стало очень серьезно.

– На нем был GPS-чип, поэтому дружки его и обнаружили, – пытаюсь я защищаться. – Не знаю только, как он его активировал. Может, он автоматически регистрирует местонахождение на каком-нибудь онлайновом сервисе. Вы бы проверили? – Я пытаюсь как-то помочь, но не вижу встречного энтузиазма. Я ищу, за какую еще соломинку ухватиться.

– Вы его упустили! – повторяет агентша и с силой пинает стул.

– Да разве такое вообще возможно? – удивляется Тото. – Вы что же, и в самом деле верите, что он способен взломать систему запуска ядерных ракет?

Тото обводит взглядом комнату, и его глаза лезут на лоб. Они все верят.

– Взломать ядерные коды? – я тоже смотрю на всех по очереди, и мысли мои те же, что и у Тото. – Они же там меняются каждый день, нет? Системы безопасности. Иерархия командования. Два человека должны одновременно повернуть ключ на старт, все такое?

Агент ФБР меряет меня взглядом.

– Хасвелл полагает, что нашел способ все это обойти. Учитывая, что ему удалось получить контроль над чужим автомобилем, чтобы попытаться убить его владельца, мы вряд ли имеем право расслабиться и надеяться, что он всего лишь блефует.

Хасвелл сказал, что собирается нажать на кнопку. Устроить перезагрузку. Спрашивается, что за перезагрузку он имел в виду, если ФБР полагает, что Хасвелл пытается установить контроль над ядерными ракетами?

Меня бросает в холод.

Через несколько часов нас отпускают. Мы выметаемся из города, поджав хвост.

– Черт бы тебя побрал, Тото, это хуже, чем во Флориде! – ору я на него. Мой ноутбук конфискован, как и телефон. Скорее всего, мое имя теперь внесут в полицейскую картотеку. Одетые в костюмы джентльмены будут вышвыривать меня за дверь своих кондиционированных стеклянных дворцов вдвое быстрей, чем раньше. Офисную работу уже можно не рассматривать даже в качестве запасного варианта.