Текст книги "Ведьмак: Когти и клыки. Сказания из мира ведьмака"

Ведьмак привстал и, прежде чем успел задуматься над этим, придвинул стул поближе.

– А ты, Коралл? Должен ли я понимать, что ты разделяешь интересы Ливии?

Литта Нейд смерила Геральта взглядом с поволокой.

– Неправильно, чтобы женщина делала комплименты мужчине. Скажу так: можешь быть уверенным, что я не принимаю в постели любого. Но хватит разговоров, ведьмак. Решайся уже, а то я начинаю мерзнуть.

* * *

Коралл планировала, что они выедут самое позднее ранним утром следующего дня. Так не вышло, но она не жалела. Как и ведьмак. Спальню чародейки они покинули только на третий день, возможно, несколько подуставшие, но в прекрасном настроении.

Первый этап путешествия они преодолели верхом, в сопровождении одного из королевских следопытов, неразговорчивого мужчины по имени Иштван. Тракт, которым ехали, был узким, но удобным, покрытым тонким слоем утоптанного снега. По обеим сторонам его, на фоне белизны, резкими контурами вырисовывались ветки деревьев и кустов, кое-где акцентированные пятнышками алого – то есть кистями рябины или птичьими грудками. Погода была благоприятна. Горы, представлявшие цель их путешествия, поднимались ввысь на востоке, хорошо видимые в резком, чистом воздухе.

Следопыт поглядывал в сторону чародейки и ведьмака с подозрением. Они наверняка представляли собой живописную парочку – Геральт, одетый в черное, на сивой кобыле, и Коралл на кауром коне, в карминном плаще, с откинутым на спину капюшоном. Лучи солнца блестели, отражаясь от снега, Нейд, казалось, тоже лучится – разрумянившаяся и взволнованная. И именно это беспокоило Иштвана более всего. Он прекрасно знал сплетни о дне, когда Коралл была в таком же настроении. В тот день, прежде чем настал вечер, казнили троих людей, обвиняя их в подготовке государственного переворота.

Но на этот раз кровавым оказался лишь заход солнца, а вскоре они добрались до села Подберезовки, лежащего у подножия гор, где и переночевали в единственной там корчме.

На следующий день Коралл вела себя очень типично – была сосредоточена и высокомерна. Но вместо того, чтобы исчезнуть, беспокойство следопыта превратилось в страх, поскольку Иштван начал понимать, куда чародейка направляется. Красный плащ оказался во вьюках, а вместо него Литта надела обычную бурую куртку с лисьим капюшоном: сменила также штаны и сапоги. Вела их вверх узкая дорога среди покрытых снегом полей. По мере того как они приближались к границе леса, Иштван с отчаянием раздумывал, что окажется более опасным в своих последствиях – странствие в проклятую долину или отказ сопровождать чародейку. Однако Литта избавила его от необходимости принимать столь трудное решение, заявив, что дальше она отправится с одним лишь ведьмаком, а охотник должен взять коней и вернуться в замок.

Геральт не привык ходить на снегоступах, однако это было лучше, чем брести сквозь сугробы. В лесу царила тишина, и лишь время от времени можно было услышать шелест осыпающегося с ветки снега. Шли они вверх, он первым, Коралл – в нескольких шагах позади. Снежинки делались гуще и разлапистей. Время от времени ведьмаку и волшебнице приходилось продираться сквозь густые кусты. Погода явно ухудшилась. Небо затянуло низкими тучами, из которых скоро посыпался снежок. Он загустел, окружил идущих завесой. Несмотря на слабую видимость, Литта, казалось, прекрасно видела, куда следует идти. В какой-то момент ведьмак почувствовал подрагивание спрятанного под куртку медальона. Повернулся к Нейд.

– Ты накладывала заклинание?

Чародейка покачала головой.

– Пока что нет. Экономлю силы. Должно быть, ты почувствовал эманацию яра.

Они прошли еще немного, и медальон задрожал снова, совсем легонько. Геральт принялся считать шаги и дождался следующего импульса. Услышал из-за своей спины шепот спутницы:

– Мы уже близко.

Они вышли на поляну и тогда их увидели. Те неожиданно показались из-за снежных куч, – два высоких серых скальных столпа. То ли ему показалось, то ли на левом и правда были углубления, что складывались в рисунок слишком симметричный, чтобы посчитать его творением природы? Когда они оказались между скалами, медальон завибрировал снова, на этот раз значительно сильнее, чем в прошлые разы. Ведьмак услышал, как Коралл шепчет заклинание, а потом недовольно фыркает. Он сделал еще один шаг, минуя скальную формацию, и тогда дрожание успокоилось.

– Ты тоже это почувствовал, верно? – отозвалась чародейка. – Это странно, я бы ожидала, скорее, усиления воздействия.

Лес по другую сторону был куда гуще, хвойный. Однако они не заметили никаких тропок, только замерзший ручей, берегом которого невозможно было идти из-за заграждавших дорогу поваленных стволов. Геральт почувствовал, что ему стало холоднее. Позади слышал дыхание Коралл. Вдруг до него донесся другой звук – тихое дыхание.

Он успел выхватить меч, но не крикнуть, когда белые, размытые формы выскочили на них из чащи. Он прыгнул в сторону, рубанул одну из них из-за головы. Меч рассек снежный мех бегущего на него волка. Хрустнул хребет, брызнула кровь. Второй зверь уже прыгал на ведьмака, а потому он просто присел и выставил оружие. Волк оказался тяжелее, чем думал Геральт, однако он сумел оттолкнуть истекающего кровью хищника в сторону, вырвать меч и добить раненое животное очередным ударом. Жужжащий звук, запах озона и высокий, плаксивый скулеж свидетельствовал о том, что чародейка как-то да справляется со своими противниками. У ведьмака не было времени, чтобы проверить – насколько хорошо, поскольку еще два волка набегали с обеих сторон. Он отступил на шаг, однако не рассчитал, что на ногах у него снегоступы, споткнулся и опрокинулся, падая в снег. Укус был сильным, зубы пробили толстую штанину. Второй волк склонился над ведьмаком, ища горло. Геральт сложил пальцы в Знак, удар силы отбросил зверя. Геральт вслепую махнул второй, вооруженной мечом рукой. Кажется, попал, потому что зубы разжались, но тут же вошли в тело чуть ниже предыдущего укуса. Он снова использовал Знак, сильный порыв подхватил с земли снежную завесу, слипшуюся в кровавые сгустки. Испуганный волк отпрыгнул, одновременно послышался короткий, полный боли вой, а в воздух поднялись клубы пара. Геральт уже начал подниматься, когда услышал позади знакомое сопение. Схватился за рукоять двумя руками и ткнул вслепую над своим правым плечом. Кровь забрызгала ему лицо и волосы, а рядом с ухом щелкнула зубастая пасть, пока наколотое на клинок животное отчаянно билось в судорогах. Один же из волков, отогнанных Знаком, подскочил к Геральту снова и хотел вгрызться ведьмаку в плечо. Не сумел. Громыхнуло, в воздухе запахло горелым мехом. Беловолосый смог вырвать меч из неподвижного тела хищника и встать, хватаясь за ствол дерева. Быстро осмотрелся. Последний волк убегал в лес, оставив мертвых и раненых товарищей. Литта Нейд стояла над телами троих хищников. Один еще дышал. Чародейка глубоко дышала, облако пара поднималось вокруг ее головы. Правый рукав куртки Коралл был разодран и испятнан кровью.

– Это ничего, – крикнула она Геральту, увидев, на что он смотрит. – Вылечу нас обоих. А теперь нам следует отсюда уходить.

* * *

Добивать раненых животных было делом довольно неприятным. Литта ему в этом не помогала, но и не протестовала. Только советовала поспешить, прежде чем он потеряет слишком много крови. Скоро они оставили изрытый, окропленный кровью снег позади, как и тела восьми волков. Прошли немного и остановились в небольшой яме из-под упавшего дерева. Коралл осмотрела раны ведьмака и попыталась вылечить их магией. Ей удалось остановить кровотечение. Судя по разочарованному лицу чародейки, она надеялась на эффект получше.

– Следует ли понимать, что твоя магия тут слабеет? – спросил Геральт, глотая один из своих эликсиров.

Коралл сжала губы.

– Я все еще достаточно сильна. Кроме того, против таких вещей, как волки, у меня есть ты, – она вздохнула, перехватив красноречивый взгляд собеседника. Выражение ее лица смягчилось. – Знаю, что эта долина не длинная. Что бы здесь не было, должно оказаться недалеко.

* * *

Следующая стая напала на них примерно через час марша. На этот раз они справились лучше, и только Литта была укушена в голень. Третья группа зверей оказалась еще большей, за эту схватку Геральт заплатил очередной раной. Коралл сумела ее закрыть, но выглядела измученной. Ведьмак заметил также, что за это время сделалось темнее. Конечно, дни сейчас становились короче, но для сумерек было рановато. Когда он сказал об этом чародейке, та только кивнула. Где-то вдали, приглушенный падающим снегом и стеной деревьев, раздался вой. Потом – раздался куда ближе. В третий раз вой прозвучал оттуда, куда они шли.

– Их слишком много, – прошептала Литта. – Слишком много хищников для такой небольшой территории. Им есть было бы нечего.

Геральт вздохнул.

– Мы оба понимаем, что это не обычные волки. Я догадываюсь, что ты вот-вот скажешь, однако нам следует возвращаться.

– Мы уже так близко, я это знаю.

– Литта…

Она сжала кулаки.

– Я не привыкла сдаваться. И уж особенно когда нахожусь у самой цели.

Геральт рискнул. Протянул к ней руку, сжал между пальцами прядку волос чародейки, липкую от подсыхающей крови.

– Никто из нас не трусит. Но мы и не глупцы.

Коралл поджала губы, но ожидаемого фырканья не раздалось. Вместо этого она опустила руки. Улыбнулась печально.

– Пожалуй, теперь пришло время и мне, как ты это сказал ранее, признать твою правоту. Возвращаемся.

* * *

Они отходили, преследуемые волками, которых, судя по звукам, прибывало. Отступали по своим следам через предыдущие поля боя, где коченели тела хищников. Но в том месте, где думали найти каменные ворота, след обрывался в густом лесу. Коралл побледнела еще сильнее, хотя казалось, что это невозможно. Начала говорить заклинания, которые, похоже, были безрезультатны. Через некоторое время взглянула на Геральта.

– Я не рискну открыть портал отсюда, разве что в крайнем случае. Есть у тебя какие-то мысли?

– Мы должны поискать укрытие на ночь, и, может, утром…

– Я сомневаюсь, что выход появится сам собой.

Но да, мы должны отдохнуть. Если уж мы тут остаемся, я попытаюсь замаскировать наше присутствие заклинанием.

* * *

Ведьмак не знал, действительно ли сработало колдовство Коралл, или звери просто отступили. Особого дела ему до этого не было. Уже то хорошо, что они вдвоем сумели добраться до склона долины и найти засыпанную снегом яму под скальной осыпью. Спрятались там и съели скромный ужин. Литта создала небольшой шар теплого бледно-желтого света. Но это исчерпало остатки ее энергии – когда огонек разгорелся, Геральт почувствовал, как чародейка ослабевает в его руках. Обогревал ее своим теплом и охранял, ожидая рассвета, вслушиваясь в несмолкающий вой.

* * *

Утром Коралл стало получше. Съев остатки сухого провианта, они снова исследовали место, где заканчивался след. Литта настаивала, что попытается еще раз, шептала очередные заклинания, пока в какой-то момент из ее ушей и носа не потекла кровь. Ведьмак сумел отговорить чародейку от дальнейших усилий. Не решились возвращаться вверх по ручью, пошли теперь в сторону, куда указывали их исчезающие следы. Местность понижалась, что выглядело многообещающим. Литта предположила даже – хотя и не слишком уверенно – что они, возможно, просто зашли в другой рукав долины. Так или иначе, а с гор они спускались.

Миновали часы изнурительного марша. Волки их пока что не беспокоили, хотя время от времени слышался доносящийся с разных сторон вой. Ветер развеял тучи, и снег прекратился, зато пришел пронзительный холод. Когда они остановились около полудня на отдых, оказалось, что у Литты жар. В раны чародейки попала инфекция. Ведьмак пожалел, что большая часть его снадобий не может помочь обычному человеку. Коралл снова попыталась наложить исцеляющее заклинание – и потеряла сознание. После короткого размышления Геральт решил, что у него нет другого выхода, как только устроить импровизированные сани и продолжить путешествие.

Когда они добрались до края леса, солнце висело всего в пальце над хребтами гор, склоняющихся над равниной. Перед глазами ведьмака открывался прекрасный вид на далекие, поросшие заснеженным лесом холмы. Но в нынешней ситуации куда более прекрасным зрелищем показалась ему деревянная избушка, притулившаяся к склону чуть ниже. Из трубы поднимался дым.

* * *

Двери отворила согбенная старушка, закутанная в кожух из овечьей шкуры, на который она набросила толстый платок темно-синей шерсти. Пряди седых волос окружали круглое загорелое лицо. Умные темные глазки окинули Геральта внимательным, чуть суровым взглядом. Женщина не казалась напуганной.

– Зачем так стучать? – поучала ведьмака бабулька. – Я не глухая.

– Нам нужна помощь.

– Это я вижу. Надо бы, полагаю, цикуты наесться, чтобы в эту-то пору идти через перевал. Истинное чудо, что вы живы. Входи, господин…

– Геральт из Ривии.

Старушка отступила в глубь сеней.

– Далеко тебя занесло от родимой сторонки, парень. Ой, далеко. Входите, согрейтесь у огня. Я Ута, хотя обычно зовут меня бабкой.

От тепла и духоты, что царили внутри избушки, ведьмак почувствовал, как вся усталость, которую он пока что держал в узде усилием воли и эликсирами, наваливается на него с удвоенной силой. Старушка провела гостя в жилую комнату и приказала положить все еще пребывающую без сознания Коралл на свою кровать. Геральт по привычке осмотрел помещение. Выглядело оно типично: печь, стол под льняной скатертью, лавка, комод, кровать, застеленная периной и несколькими мехами, два больших расписных сундука. С потолка свисали пучки сушеных трав. Вместе с хозяйкой они сняли с чародейки промокшую куртку и сапоги. Старушка обнажила укушенную руку Коралл и, неодобрительно причмокивая, осмотрела рану. Однако ведьмак с облегчением отметил, что отек исчез – как видно, последние чары Литты принесли желанный результат.

– Что-нито, да сделаю с этим, нужно только травок запарить, – заявила бабка. – А пока грейтесь да отдыхайте.

Геральт охотно послушался, сбросил верхнюю одежду и уселся поближе к печи. С благодарностью принял поданную ему кружку теплого молока. С трудом справился с сонливостью. Некая упорная мысль билась в его голове, но он все никак не мог облечь ее в слова. Смотрел на хозяйку, которая продолжала кружить по комнате.

– А вы, бабушка, незнакомца-то не испугались.

Старушка отмахнулась.

– Я, мил человек, одной ногой уже в могиле. С чего бы мне чужих бояться. К тому же, я слыхала, как вы в двери лупите – так человек только в большой нужде бьет. И как такого не впустить?

– А если бы это был грабитель?

– А что ж тут грабить? – удивилась бабка. Из корзинки рядом с печью вынула несколько полешек и подбросила в огонь. В воздухе витал приятный, чуть смолистый запах.

– Да хотя бы и еду. Из-за меньшего люди жизнь теряли.

– Да тут народец спокойный. Дальше горы и леса, купцы не заходят, так на кого тут заседать? Впрочем… Так говорите, мил человек, словно бы жалеете, что меня тут нашли, – старушка коротко рассмеялась, а потом вдруг насупилась. – Дети мои в долины давно ушли, я не хотела отцовский скот оставлять.

– Зимой тяжеловато бывает.

– Тяжело, ой, тяжело, – согласилась бабка. Постанывая, налила воды из стоящего подле двери ведра в небольшой котелок. Потом поставила посудину на стол и оторвала от висящих пучков несколько веточек. Одна из них приковала внимание ведьмака. Он с трудом сосредоточился и еще раз глянул на собранные женщиной зелья.

– А порой кто из села приходит, поможет. Да и за травами ко мне ходят, – продолжала старушка, кроша сухие стебли в горшок. – Мать моя всему выучила. Может и я когда какую девицу наставлю…

Ута подняла котелок со стола и наклонилась над печью. Ведьмак хотел встать и помочь повесить его над огнем, но женщина только отмахнулась.

– Сидите, я уж и сама управлюсь, как всегда. Сиди, парень.

А потом Геральт почувствовал интенсивный запах трав. Старушка уселась на краю постели и наклонилась над Коралл. Отвела от лица чародейки спутанные волосы, дотронулась до лба Литты, бормотала что-то. Потом на некоторое время установилась тишина.

– Говорите, бабушка, что из села к вам ходят. А может, знаете, как на Подберезье попасть? – спросил наконец Геральт.

Ута вздрогнула, испуганная. Тряхнула головой, словно желая отогнать сон, и улыбнулась добродушно.

– Прямо вниз, куда тропка ведет, а потом свернуть надобно при старой сосне, что подле ручья растет.

* * *

Геральт почувствовал, как ему становится нехорошо. Неясные мысли уже некоторое время кристаллизировались в воспоминание: старое, давно похороненное, болезненное. Испытания. Боль, усталость и страх. Отупевший от галлюциногенов разум. Мир, сгибающийся, идущий волнами на границе поля зрения. Что – реальность, а что – иллюзия? Как и тогда, сейчас ему приходилось выбирать. Причем – быстро, немедленно, если он собирался спасти жизнь. Но если он ошибался, если это лишь ряд неудачных совпадений, из которых он сделал ошибочные выводы… Что случалось, когда ты пытался избежать ответственности? – спрашивал в голове злобный голосок.

* * *

Коралл шевельнулась на постели. Бабулька взглянула на чародейку, нахмурилась. Теперь или никогда. Геральт вскочил, выхватывая меч. Прыгнул. Клинок вошел в грудь старушки по рукоять. Ута подняла лицо, на котором читался лишь ужас. Если он ошибается… Если…

Вдруг с губ старой женщины сорвался жуткий вопль. Ведьмачий медальон задергался. Невидимая сила подняла Геральта и отшвырнула назад.

Отовсюду обрушился холод. От уютной избушки не осталось и следа. Бледный молочный свет выхватил из полутьмы каменные стены, покрытые слоем льда. С высокого потолка свисали сосульки. Вместо постели Литта Нейд лежала на белом, инкрустированном заклинаниями каменном блоке. Рядом, надетая на ведьмачий меч, раскачивалась худая скрюченная фигура в сером потрепанном платье. Длинные спутанные волосы спадали на лицо и плечи женщины. В руке незнакомка сжимала небольшой стилет. Геральт хотел подняться, но не сумел себя заставить. Некоторое время он просто сидел, тяжело дыша. На каменном полу заметил перевернутую металлическую кружку, из которой вытекали остатки белой жидкости. Внезапное движение вырвало ведьмака из отупения. Это подняла голову чародейка.

– Где мы? Что случилось? – она резко втянула воздух. – Моя сила… Она вернулась!

Геральт сумел справиться с собой, встал, помог Коралл сойти с камня.

– Мы заблудились. Ты потеряла сознание. Мы не могли там остаться. Я сделал сани и пошел дальше. Думал, что мне удалось выйти из леса, наткнулся на домик травницы. Вот только был это не домик, а травница… – он красноречиво глянул в сторону трупа.

– Вижу. Как тебе удалось…

Она не сумела закончить. Капля крови, которая уже некоторое время набухала на кончике ведьмачьего меча, сорвалась и упала, разбрызгиваясь о камень. Пробужденная сила поднялась волной. Резные заклинания загорелись синим пламенем, отраженный свет замерцал в ледяных поверхностях. Ведьмачий медальон дрожал. Литта выпрямилась, напряглась. Волосы чародейки приподнялись, словно подхваченные сильным порывом ветра.

Каменная комната зазвучала тысячью голосов. Те шептали, кричали, подгоняли, но надо всем этим вставал единый монотонный запев. Потом звуки начали складываться в слова. Во фразы. В рассказ о силе: древней и добываемой настолько же старыми методами. Голоса пели о крови, наполняющей резьбу белого камня. О старых днях и о силе, черпаемой из жертв. Голоса обещали. «Можешь быть, кем пожелаешь» – сверлило уши Геральта. Его мысли? Он взглянул на Литту и увидел на ее лице то же выражение, которое имел возможность заметить несколькими днями ранее, при совершенно других обстоятельствах. Словно чувствуя его взгляд, чародейка открыла глаза, в которых отражался синий отблеск силы. Посмотрела на ведьмака: взвешивая, прикидывая.

А потом вдруг засмеялась. Хлопнула в ладони – и голоса смолкли.

– За кого ты меня принимаешь? – крикнула. Стерла с камня пятнышко крови, и синий свет померк. – Тебе не нужно верить сплетням. Помоги мне снять ее с алтаря, бери меч – и идем отсюда.

* * *

Узкий коридор вывел их на склон горы. Была ночь, чистая и холодная, искрящаяся звездами. Геральт почувствовал мерную пульсацию силы – как тогда, когда они приближались к долине. Литта указала ладонью на идущий кверху желоб и начала по нему взбираться. Ведьмак шел следом. Довольно быстро чародейка остановилась и порекомендовала держаться покрепче. Начертала в воздухе несколько символов, а потом свела ладони. Земля задрожала. Со склона рядом сорвалось несколько валунов и большой пласт снега. Лавина полетела по склону и засыпала вход в подземный храм. Секундой позже на небе блеснули розово-зеленые полосы зари. Потом пульсирование магии утихло. Нейд вздохнула и произнесла очередное заклинание. В воздухе перед ними повис обсыпанный электрическими искрами, наполненный темнотой прямоугольник портала.

* * *

Первым, что увидел Геральт, проснувшись, был профиль спящей Литты, локоны ее волос, разбросанных по подушке, сползшая бретелька красной ночной рубахи на выставленном из-под одеяла плече. Некоторое время он подумывал, что все путешествие было сном. Но потом вспомнил возвращение в замок, желанный теплый ужин и то, как Коралл уговаривала его вместе отправиться в баню, а потом, после купания, проводила его в свою башню. Ведьмак еще чувствовал и боль в ноге: небольшую, зато в тех самых местах, где, как он помнил, его укусили волки. Когда он поднял голову, чародейка открыла глаза.

– Ты куда-то спешишь? – промурлыкала.

На этот раз было несколько по-другому. Меньше эквилибристики, больше… Тепла? Может, именно так стоило это назвать?

Потом они лежали и разговаривали. Дрова в камине горели ярко, за окнами же башни шалела метель. Литта просила, чтобы он рассказал поточнее, что случилось после того, как она потеряла сознание.

– Кем бы ни была эта женщина, она была сильна. Откуда ты знал?

– Всякие мелочи. Она угостила меня молоком. А я помнил, что рядом с домом нет ни сарая, ни куреня, а значит, животное должны были держать в другой комнате. А запаха я не почувствовал. Потом – зелья. Некоторые из тех, которые я там увидел, вообще не растут в этих краях. И наконец, она утверждала, что до Подберезья хватит просто сойти по долине. Однако та открывалась на восток.

Коралл кивнула и задумалась.

– Однако это довольно слабые причины. Могло оказаться больше одного села с таким названием.

– Я рад, что не ошибся.

Литта взглянула на Геральта, в глазах ее таился незаданный вопрос. Ведьмак едва заметно кивнул.

– Спасибо, что ты не оставил меня там.

– У меня нет такой привычки.

Они молчали довольно долго.

– Тебе обещали силу. Большую силу, – отозвался наконец ведьмак.

Коралл пожала плечами.

– Обещали. Грозили. Предупреждали, что придет день, когда магия вынесет решение о моей жизни или смерти. Может, так и будет. А может, все это ложь. В конце концов, кем бы ни была эта женщина, она не прославилась как сильная чародейка – осталась в горах. Жизнь профессиональной кормительницы камня не кажется мне слишком уж интересной, – Литта приподнялась на локте. – Ты тоже слышал голоса, Белый Волк.

Геральт горько улыбнулся.

– Ты хотела бы знать, чего может желать ведьмак?

– Мне нет нужды хотеть. Я слышу отголоски твоих мыслей. Дай мне руку, кое-что покажу тебе.

Он выполнил ее просьбу. Литта сосредоточилась, произнесла несколько звонких фраз. Над их сплетенными ладонями замаячил образ. Мужчина в светлых, длинных полотняных одеждах. Высокий, может, и не толстый, но и не худой. Лицо, смолоду наверняка продолговатое, теперь несколько округлилось. Взгляд серых глаз был ласковым, может, немного уставшим. У мужчины были длинные светлые волосы и встопорщенная борода. На груди он носил ожерелье из коры и перьев, в ладони держал посох. Литта прищелкнула языком.

– Оказывается, у тебя были наибольшие шансы стать друидом. Нравишься ли себе таким?

В этот самый момент рядом с мужчиной появилась вторая фигура, удивительно красивая женщина в мастерски пошитом платье из бордового бархата. Через несколько секунд картинка размылась. Ведьмак понял, на кого он смотрел.

– Теперь-то ты мне не поверишь, правда? – засмеялась Литта. Однако сразу же сделалась серьезна. – Знаю, что о нас говорят. Полагаешь, что только некрасивые дети-калеки бывают нежеланными?

Не добавила ничего больше. Но теперь и не должна была.

– В таком случае для чего ты должна была…

– Я собиралась заниматься политикой, а такой вид помогал бы мне только при определенных обстоятельствах. Подумай. Мужчины не воспринимают красивых женщин всерьез. Те для них – лишь трофеи. Время от времени кто-то понимает, что у красотки тоже есть острый ум, и это его жуть как пугает. У других же женщин красота вызывает почти атавистическую ненависть. Я хотела быть равной герцогам и королям. К тому же не могла постоянно отбиваться от нежеланных ухажеров и интриганок, что планировали убрать меня со своей дороги. Мне нужна была красота, которая создает дистанцию.

– И все же…

– Вопрос приоритетов. В любом случае это был мой выбор, и жалею о нем только время от времени. Тебе тоже не приходится слишком страдать по прошлому.

Посмотрела на него со значением.

– Особенно когда настоящее оказывается настолько приятным.

* * *

– Спи, Белый Волк, – прошептала Коралл, притрагиваясь к виску Ведьмака кончиками пальцев. – Спи, смотри сны и забывай. Я верю, что ты не вернулся бы в долину, но мысли твои читаются слишком легко, а мои собратья могут не иметь угрызений совести. Потому пусть я останусь для тебя мимолетным романом, милым воспоминанием, – губы чародейки искривила ироничная гримаса. – Думай, что ты находился в подвале, потому что я хотела провести с тобой такую упоительную неделю. Но, конечно же, ни за какие сокровища мира я бы не призналась в этом, а ты не спрашивал. Что ж, у женщин бывают свои фанаберии. А мужчины бывают тщеславными. Может, когда-нибудь я взгляну в прошлое, чтобы прочесть неизбранную дорогу и увидеть, что могло бы случиться между нами двумя.

* * *

С того времени ей не представилось случая повстречать его. Наверняка так было лучше.

* * *

Ее пробудили трубы и барабаны. Забавно, насколько короткими показались Коралл дни до битвы. Время. Тут и теперь.

Над ручьем, мимо которого Коралл проехала, направляясь к позициям магов, склонилась темноволосая женщина. Услышав цокот копыт, подняла голову и смерила Литту внимательным взглядом. Чародейка тоже присмотрелась к незнакомке. Прищурилась, когда ей показалось, что с кончиков пальцев женщины стекает не вода, а кровь. Но нет, это, кажется, просто игра света. Тип красоты, а может, фигура черноволосой призвали некое полустертое воспоминание из детства. Она оттолкнула его от себя, нынче не время задумываться. А может наоборот – нынче как раз идеальное время? Нейд подумала, что все, похоже, полагают, что она прибыла под Содден из чувства патриотизма или из-за обязательств перед своим королем. А она, тем временем, оказалась здесь – потому, чтобы такие, как она, не рождались?

Командир одного из кавалерийских отрядов смерил критическим взглядом одежду Литты, красные перья на ее шляпке и красные рукава кафтана, высовывающиеся из-под кольчуги. Мужчина указал рукой на расстилающуюся по равнине черноту.

– У их магов побольше разума. Может, вы еще развернете знамя, чтобы легче было по вам попасть?

Слова его неожиданно развеселили чародейку. Она вдруг почувствовала необычайную легкость. Рассмеялась жемчужно, щелкнула пальцами – и над ее головой затрепетал флажок с гербом. Два черных ворона, один на белом, другой на красном поле, перечеркнутом наискось полосой, что означало происхождение из неправедного ложа. Уголком глаза заметила удивление на лицах некоторых аристократов и коллег по ремеслу. Засмеялась снова и подняла руку, вокруг которой заплясали огоньки пламени.

– Пусть попытаются!

Беатриче Новицкая