Текст книги "Наша музыка. Полная история русского рока, рассказанная им самим"

Часть 2
Золотые денечки (1986–1991)

5
Группа «Алиса». Альбом «Энергия» (1986)

– Катастрофа на Чернобыльской АЭС.

– Академик А. Д. Сахаров возвращается из горьковской ссылки.

– Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев ездит по стране и встречается с простыми гражданами. Во время одной такой поездки в Тольятти Горбачев впервые произносит слово «перестройка».

– Начинается XII пятилетка, последняя в истории Советского Союза.

– В СССР вводится «госприемка», усиливается борьба с «нетрудовыми доходами» – и одновременно принимается Закон об индивидуальной трудовой деятельности, позволивший появиться первым кооперативам.

– Стартует советская космическая станция «Мир», взрывается американский космический корабль «Челленджер».

– Футбольный клуб «Динамо Киев» выигрывает европейский Кубок кубков.

– На телеэкраны выходит последний фильм из серии «Приключения Шерлока Холмса» «ХХ век начинается», но зрители предпочитают невиданную новинку: советское телевидение показывает итальянский телесериал «Спрут».

– На Четвертом фестивале Ленинградского рок-клуба группа «Кино» впервые исполняет песню «Мы ждем перемен».

…а заключительные серии «Ну, погоди!» радуют детей и взрослых вот таким саундтреком:

Валерий Леонтьев – «Зеленый свет», Игорь Николаев – «Старая мельница», Юрий Антонов – «Крыша дома твоего».

Кстати сказать, в последнем номере – нетленке Юрия Антонова – соло на гитаре исполняет Владимир Кузьмин. В то время он не имел права выступать в Москве, так как его «Динамик» состоял в легендарном «Списке запрещенных групп». Вообще, из сегодняшнего дня события 20-летней давности видятся примерно так: семьдесят лет было ничего нельзя, а потом вдруг раз! – и стало все можно! Однако все было не совсем так, перестройка была не событием, а процессом, зачастую мучительным, и в ее начале никто не мог предсказать, чем все закончится.

Никто не думал, что колоссальное здание может рухнуть от ветерка, залетевшего в открытую форточку. А в 1985-м и форточку никто еще не открывал – наоборот, вовсю составлялись те самые запретительные списки; электрических концертов, особенно в Москве, почти не было, тексты должны были проходить цензуру. Некоторым музыкантам и распространителям альбомов довелось в те годы и в местах не столь отдаленных побывать. В общем, свободу творчества «за так» никто не давал – музыканты брали ее с боем, отвоевывая каждый раз по кусочку. И одним из первых на линии огня был герой данной главы.

…

На момент начала записи пластинки «Энергия» Константину Кинчеву исполнилось двадцать шесть лет. Возраст по рок-н-ролльным меркам уже солидный. Однако «Энергия» стала подведением итогов именно первого этапа жизни музыканта – ведь дебютная работа «Нервная ночь» была, по сути, случайной. «Энергия» – это не только юность рокера, но и его детство, то время, когда он, будучи учеником 239-й московской школы, впервые взял в руки гитару.

Константин Кинчев: У нас был хороший пионерский лагерь. Было всего два корпуса, стоящих в лесу, в Калужской области, четыре отряда, причем последнийотряд – детский сад. Поэтому была в общем такая вольница… Ну что сказать – у нас вместо горна по трансляции звучал только вышедший тогда «Black Sabbath». Это благодаря радиорубщику. И в принципе, это не пресекалось особо ни начальником, ни старшим пионервожатым. Так что вот, пионерлагерь меня… Я в принципе все и услышал году в 1973-м, меня все это захватило. Хард-рок, во всяком случае. Ну и рядом стоял палаточный лагерь хиппи.

Короче, по возвращении в Москву голова у ребенка гудела от тягучих риффлов Тони Айомми и грубого голоса Оззи Осборна. Мрачные рокеры в черном с крестами на шеях открывали дверь в новый волшебный мир, и стоило погрузиться в него глубже. Тем более что для этого достаточно было просто выйти из дома.

Константин Кинчев: Я родился на нынешней Тверской, и до 1969 года мы там прожили в коммуналке, а потом нашу коммуналку расселили, и я переехал к метро «ВДНХ». Я любил больше всего «Black Sabbath», «Led Zeppelin», в меньшей степени «Deep Purple». Надо было иметь одну-две пластинки, и тогда информационное поле было безграничным: ты мог заниматься постоянным обменом.

Сперва у меня была сто шестая «Вега», а потом после школы я поднакопил денег и купил магнитофон «Маяк». Были знакомые люди, которые тоже увлекались музыкой, такие же, как и я. Мы встречались и постоянно менялись.

Любимые Кинчевым «Black Sabbath» к 1974 году были на пике. На их счету было уже пять альбомов, лучшим из которых стал как раз пятый – «Sabbath Bloody Sabbath». Что у нас произносили вместо слова «bloody» – сами понимаете. На этом альбоме у бирмингемской четверки впервые появились синтезаторы – за них встал, пожалуй, самый виртуозный клавишник мировой рок-музыки Рик Уэйкман из группы «Yes». Кинчев на «Энергии» тоже будет сотрудничать с великим клавишником, только нашим…

Константин Кинчев: Да, «Блэк Саббата» у меня было много. Я рисовал сам плакаты и доставал постеры.

Какие-то срисовывал, какие-то импровизировал. По большей части, конечно, срисовывал. Ну вот, у меня был плакат очень странный один… он был… не знаю, как эта пленка называется, на которых рентген делают, вот на такой пленке. Там был не негатив, а позитив, туда надо было подкладывать какой-то фон, и получался плакат. У меня был большой фон, я иногда красную бумагу подкладывал, иногда белую.

Рок-н-ролл вошел в жизнь школьника Кинчева сразу и во всех его проявлениях – с безумствами Оззи, отгрызающего головы летучим мышам, с Элисом Купером, которого выносили на сцену в гробу, с Сидом Барреттом, к двадцати годам превратившимся в законченного шизофреника… У Кинчева, судя по документам, тоже было не все в порядке с головой – во всяком случае, была соответствующая справка. Для военкомата.

Константин Кинчев: В школе мне дали очень плохую характеристику. На самом деле не мне одному, а человек пять получили подобные характеристики дляпредоставления в районный военкомат. И благодаря этой характеристике нас всех сразу поставили на учет в психдиспансер. Было бы глупо не воспользоваться такой возможностью. В 1976 году меня положили на комиссию, дали отсрочку на пять лет. После этого я пробегал года два, меня опять поймали, отвезли в военкомат и второй раз положили опять же на перекомиссию, а потом дали «белый билет».

Для перекомиссии школьной характеристики уже не хватало. Пришлось Кинчеву вспомнить о своем спортивном прошлом – то есть об увлечении хоккеем и футболом. Оказалось, что здоровый образ жизни может здорово поспособствовать откосу от армии.

Константин Кинчев: Когда я получил приписное свидетельство, у нас была книжка по психиатрии. Мы с товарищем ее изучали. Я решил, что было бы глупо не воспользоваться этой ситуацией. После занятий хоккеем у меня было зафиксировано два сотрясения мозга. И плюс одно я сделал себе сам – расцарапал голову гвоздем и сказал, что упал. Мне сделали снимки, написали «от госпитализации отказался» – и вот у меня уже три сотрясения мозга. Соответственно, я выбрал статью и на эту статью и шел: «9б: Остаточные явления черепно-мозговых травм» называется.

…

Таким образом, успешно миновав армию, Константин вступил в жизнь рядового советского студента. По формуле «учеба плюс работа». Основной упор, конечно, делался на второе.

Константин Кинчев: Завод «Наука» на Белорусском вокзале. Сначала поступил учеником фрезеровщика, потом перевелся в другой отдел, учеником чертежника, а закончил работу на заводе в качестве художника-оформителя.

Через год я поступил в Кооперативный институт. Факультет у меня был «Экономика торговли», но я его не закончил, ушел, перевелся в Технологический и заочно закончил.

Между заводом «Наука» и Технологическим институтом было в судьбе будущего вокалиста и еще одно заведение – как бы профильное. Певческое училище при Большом театре.

Константин Кинчев: На ВДНХ, в пивбаре, много выпили и, как обычно, песни пели. Подошел человек, говорит: «Не хочешь ли попробовать? Сейчас как раз идет набор». Я и поехал. Там шел уже третий тур. Я спел – меня взяли. Пел «Гори, гори, моя звезда» под рояль. Аккомпаниатор там был свой, это ведь такое классическое заведение. Сначала учиться нравилось, а потом надоело. Год отучился и бросил.

Параллельно с заочной учебой в Технологическом институте Кинчев трудился еще и на коммерческом фронте. Три года он провел в должности администратора областной женской баскетбольной команды «Спартак», одновременно подрабатывая натурщиком в Суриковском училище.

Константин Кинчев: Дело в том, что, работая администратором в баскетбольной команде, я был в принципе последним администратором, и без меня на всех соревнованиях легко обходились. То есть моя задача была обеспечить покупку билетов здесь, проследить, чтобы был готов автобус для передвижений здесь, и при моем желании я мог ездить и на соревнования. Вот.

А в Сурике я работал на скульптуре, то есть как бы на самом привилегированном месте, на последних курсах. Там я тоже располагал временем, потому что мог позвонить и сообщить, что я, допустим, уезжаю в Питер и меня неделю не будет. Тем более что студенты – они же не каждый день творят. Нет вдохновения – они и не творят.

А в музыкальной жизни СССР тем временем мода на зарубежную музыку постепенно сменялась интересом к отечественной. «Аквариум» и «Машина Времени» набирали всесоюзную популярность и даже пытались выкарабкаться из подполья. Однако время «Алисы» еще не пришло.

Константин Кинчев: Да я в ту пору еще и грузчиком в овощном работал. То есть у меня навскидку получалось сто двадцать в «Спартаке», двести в Сурике и восемьдесят в булочной. Четыреста рублей получал! У меня денег было видимо-невидимо. По тем понятиям это было очень много. В булочной я работал сутки через трое. Так что на все у меня в принципе времени хватало.

Работа грузчиком в булочной была самой пыльной, а самой прибыльной – натурщиком в училище. Но там были свои сложности.

Константин Кинчев: Главная задача скульптурного натурщика – объяснить художнику, что образ лучше сделать в сидячем положении. Мне это обычно удавалось. У меня стоячая постановка была всего одна, и то я пришел на замену: скульптура уже была начата, а человек запил и пропал. Я пришел на замену, и мы отработали. Это была единственная стоячая постановка, остальные у меня были сидячие. А я в это время еще учился в джазовой студии на Каширке по классу бас-гитары.

Джазовую студию, разумеется, тоже окончить не удалось. Терпения не хватило. Как не хватало его и на множество групп, в которых Кинчев играл еще со школьных времен.

Константин Кинчев: Ансамбли были у меня перманентно. Но это все настолько неинтересно… То есть в какие-то меня приглашали в качестве вокалиста, но мне не нравилось петь чужие тексты. Какие-то я сам создавал, но особого успеха они не имели. С 1976 года я начал путешествовать. Моя первая группа «Зона отдыха» – это как раз то время.

Таким образом, группы с названиями «Зона отдыха», «Сломанный воздух», «Золотая середина», «Круг черной половины» остались просто строчками в биографии Кинчева. Строчками, содержание которых сегодня уже не раскроешь.

…

В 1983 году в Ленинграде одновременно разваливаются команды «Хрустальный шар» и «Демокритов колодец». Из «Колодца» выделяется вокалист Виктор Салтыков – он уходит сначала в группу «Мануфактура», а потом в «Форум» и «Электроклуб» – распевать про коней в яблоках.

По инициативе Святослава Задерия из «Хрустального шара» обломки обеих команд объединяются. В состав новой группы вошли барабанщик Михаил Нефедов, клавишник Павел Кондратенко, гитарист Андрей Шаталин и поющий саксофонист Борис Борисов. Группа получает название по кличке Задерия – «Алиса». В 1984 году она дебютирует на Втором фестивале Ленинградского рок-клуба.

В это же время там же, в Ленинграде, Константин Кинчев с помощью знакомых решает записать свой первый альбом, который впоследствии получит название «Нервная ночь» и выйдет в свет под шапкой «Доктор Кинчев и группа „Стиль“».

Константин Кинчев: Поскольку у меня первая жена родом из Питера, то я, в общем, в Питере проводил достаточно много времени. Притом работал на трех работах и учился в джазовой студии. Моя жена дружила с женой Андрюхи Заблудовского, и я тоже познакомился с Андреем. Мы вместе отдыхали каждое лето в Вишневке, на юге. Андрюха тогда играл в группе «Выход», а потом его пригласили в «Секрет», и он стал играть в «Секрете». Вот.

В Питере я быстро со всеми перезнакомился. Там был такой человек, его зовут Игорь Гудков, но все звали его Панкер. Так вот он все прислушивался-прислушивался к моим песням и не мог никак решиться: надо? не надо? И в конце концов он повез меня для консультации к Майку Науменко.

Майк сказал:

– Ну что? В принципе это имеет право на жизнь.

Причем он сам согласился стать на записи нашим басистом. Как только Майк сказал это Панкеру, у того все сомнения улетучились. Ну и все – на следующий день мы поехали записываться. Забл стал играть на гитаре, Андрюха Мурашов, барабанщик «Секрета», на барабанах, а я на гитаре и пел. Не было басиста (Майк неприехал) и срочным порядком выдернули Задерия. Задерий приехал, и ночью, после записи, предложил мне играть в «Алисе». Я этому не удивился, потому что я уже знал, что я там буду играть…

До этого я уже видел его «Алису» на Втором фестивале Рок-клуба. Тогда я еще подумал, что это группа, где я мог бы играть. Материал их мне не понравился, но зато мне понравилось все остальное, скажем так. За исключением вокалиста.

Вокалист Борис Борисов к этому времени группу уже покинул, и на его место удачно вписался Кинчев. Со своим материалом и своим видением музыки.

Константин Кинчев: Когда мы начали работать с Задерием, я ему сразу говорил, что хочу быть сольным персонажем. Я не хочу быть в группе, то есть я согласен на то, что это будет «Константин Кинчев и группа „Алиса“». Амбиций было много в ту пору, но поскольку я был иногородний человек, а Рок-клуб – это все-таки ленинградская история, то мне пришлось пойти на компромисс. Я согласился, что мы будем как «Алиса», а я буду там как обычный вокалист.

Итак, в питерской группе появляется московский солист. Но конфронтация между Москвой и Питером в рок-н-ролле первой половины 1980-х была не особо актуальна – напротив, «Машину Времени» принимали в Питере как нигде, а «Аквариум» и Майк Науменко постоянно играли в столице. И Кинчев в Северной Пальмире без крыши над головой не оставался.

Константин Кинчев: Временами у Заблудовского, временами еще на каких-то вписках, временами ночевалпросто на Московском вокзале… Я ложился на лавку, и у меня уже был заготовлен жест: рука лежала в боковом кармане, и я, не открывая глаз, доставал оттуда паспорт. Менты смотрели документы, видели московскую прописку, возвращали мне паспорт, и я продолжал спать. Билета не требовали. Тогда как бы с терроризмом еще не боролись, слава богу.

Куда вечер занесет, там, в общем, и спал. Выпивали-то крепко в ту пору, и в результате самые разные вписки бывали: и у друзей, и вообще у малознакомых персонажей.

…

В декабре 1984 года обновленная «Алиса» приступила к репетициям, а в начале 1985-го уже дала свой первый концерт в новом составе.

Константин Кинчев: Я могу ошибаться, но это было где-то в феврале или в марте. Скажем так: в начале марта. Первый концерт мы отыграли в Ленинградском Дворце молодежи. Сперва играла группа «Союз любителей музыки рок», потом группа «Стандарт» (это такие осколки «Странных игр»), а потом играли мы.

Или мы вторыми играли? Не помню, короче.

Пока ждали выхода на сцену, мы жутко напились. Миша Нефедов, барабанщик, упал со стула, а потом вообще со сцены свалился. Это вызвало такой восторг у уважаемой публики! Наверное, тогда всем понравился скорее визуальный ряд, нежели качество игры, потому что играть-то никто из нас в ту пору не умел.

…

Умел или не умел, но уже в 1985 году музыканты группы «Алиса» оказались задействованы в фильме «Переступить черту». Сценарий картины был написан Александром Житинским – серьезным писателем, который первым обратил внимание на российскую рок-музыку и стал вести колонку «Путешествия рок-дилетанта» в журнале «Аврора». А потом издал на материале своих заметок книгу, которая стала бестселлером в начале 1990-х и впоследствии была переиздана.

Именно во время этих съемок в едва сформировавшихся рядах группы «Алиса» наметился первый разлад.

Константин Кинчев: Грубо говоря, скандал заключался в следующем. Мы отыграли фестиваль, и я вернулся в Москву. А где-то в мае вдруг узнаю, что Задерий на мои песни записал свой голос и снимается со всем этим в какой-то киноленте. Я приехал, говорю:

– Что за дела?

Я рассказал об этом нашему гитаристу Шатлу – Шатл тоже приехал. Ситуация сложилась совершенно идиотская. Фонограмма была уже записана, и на фонограмме был задериевский голос, но сниматься дальше в фильме стал я. Причем во время записи Задерий перековеркал кучу слов: он пел не «скользкий, как медуза», а «склизкий, как медуза» и все в таком роде.

В общем, я посчитал поступок достаточно непорядочным. Это, наверное, и послужило тому, что мы уже летом с Задерием и расстались. Уже когда «Энергию» писали.

…

Нескольких концертных выступлений новой «Алисы» в 1985 году хватило для того, чтобы прославить группу задолго до выхода ее дебютного альбома. Помимо съемок в кино команда оказалась востребованной и на телевидении. Однако там им жутко не везло – до эфира дело не доходило, а пленки размагничивали. Из остатков телеработ в 1987 году удалось смонтировать два полуклипа, один из которых был снят на центральный боевик группы – «Мы вместе».

Константин Кинчев: Существовала такая передача «Кружатся диски», где работала группа «Секрет». Вел эту музыкальную передачу Максим Леонидов, и каждый выпуск у них была новая песня. В основном, конечно, «Секрет» – работали они, как конвейер. Они предложили нам снять клип на песню «Мы вместе!». Мы приехали, что-то сняли, а когда все это посмотрели – ленинградское телевидение было в шоке, и быстро все постирали. До монтажа в принципе эти ролики не дожили. Какие-то ошметки их сейчас в Интернете бегают, но это, конечно же, не клип.

Однако по тем временам это была вполне серьезная работа. Да и песня для экранизации была выбрана очень правильно – она сразу же стала визитной карточкой «Алисы», вошедшей даже в анекдоты. И когда Борису Гребенщикову или Виктору Цою хотелось пройтись по поводу Кинчева – они вспоминали именно эту строчку – «Мы вместе».

Константин Кинчев: Песня «Мы вместе» написалась мной в Москве, в Теплом Стане… Знаешь, есть такое состояние, когда тебя песня вдруг поглощает целиком, ты ни о чем другом думать не можешь, и только таким образом они и появляются на свет. И это может происходить за несколько минут, а может несколько лет. Это состояние тебя накрывает, продолжается, тревожит, ты что-то пишешь, потом – раз – тебя отпускает, и опять какое-то время ты вне этой песни, а потом она тебя опять накрывает.

Второе хождение музыкантов на телевидение состоялось на том же Ленинградском телевидении, во время съемок передачи «Музыкальный ринг». Результат был тот же – эфир не состоялся.

Константин Кинчев: Потому что тоже испугались, что это фашизм. Там была смешная история.

Мне говорили:

– Может, не надо так эмоционально двумя руками на «Мы вместе» махать?

– Хорошо. А одной можно?

– Ну, одной – можно.

Я одной махал – так вообще просто как фашистское приветствие начало смотреться. Ну, естественно, его стерли. Но опять же одна какая-то камера была сохранена. Соответственно, по Интернету есть эти материалы.

…

К весне 1985-го у «Алисы» накопилось достаточно материала для записи диска. Знакомство, послужившее толчком к записи, тоже не заставило себя долго ждать. После Третьего фестиваля Ленинградского рок-клуба один гуру свел Кинчева с другим.

Константин Кинчев: На каком-то из очередных концертов в Рок-клубе Борис Борисович Гребенщиков подошел ко мне и говорит:

– Хочешь я тебя познакомлю с Тропилло?

Он подвел меня к Тропилло и сказал:

– Вот, Андрей Владимирович. Надо уже как бы писать человека.

И соответственно, Тропилло согласился записать нас в череде тех коллективов, которые он планировалписать тем летом. Писал он одновременно «Телевизор», «Кино», «Аквариум» и «Алису».

В принципе альбом «Энергия» – это целиком его заслуга, что он вообще вышел. Потому что играть-то никто толком не умел. Например, на записи выяснилось, что Задерий вообще не умеет играть на бас-гитаре, и все партии за него пришлось играть Пете Самойлову, который вообще-то был приглашен на альбом как гитарист.

Андрей Тропилло: Есть такая песня у Константина Кинчева, «Ко мне». До этого он никогда ее не пел, а тут пришел в студию и в каком-то упрощенном виде ее исполнил. Причем он спел ее так, что у меня волосы дыбом встали. Потом семь месяцев мы писали «Ко мне», переписывали именно подачу голоса, интонации. Можно сказать, что получилось, но получилось процентов на семьдесят от того, что было изначально.

Благодаря Андрею Тропилло в записи альбома приняли участие очень многие питерские музыканты. Однажды он пригласил в студию Михаила Чернова, будущего духовика «ДДТ», который к тому времени работал преимущественно с джазовыми оркестрами и роком особенно не интересовался. Разве что участвовал в курехинских «Поп-механиках» и помог записать первому составу «Алисы» альбом «Кривозеркалье». Дядя Миша прописал несколько партий саксофона, а его соло в композиции «Волна» стало приятным сюрпризом и для самого Кинчева, который услышал его лишь по окончании работы над альбомом.

Почти все басовые партии, как и гитарные, на альбоме «Энергия» сыграл Петр Самойлов. Кстати, именно с ним у Кинчева сложились в группе самые теплые отношения. Возможно, оттого, что оба они были в коллективе новичками.

Константин Кинчев: Задерий познакомил меня с Самойловым, и, соответственно, мы подружились, и я уже жил исключительно у Пети. Причем я у него жил очень долго. Жена Петина до сих пор простить не может, потому что я еще продолжал в течение месяца, наверное, жить после их свадьбы в одной комнате с молодоженами. Я понимал, что поступаю как свинья. Просто мне не хотелось оттуда уезжать. Каждый вечер я думал: «Все! Завтра съеду!» Но так длились недели. Бедная Настя!..

…

Попав в тропилловскую студию, новичок получал не только магнитофон и лучшего в стране звукорежиссера, но и первоклассных музыкантов – если в этом была надобность. А у «Алисы» надобность была – Кинчев остался практически без состава. В роли сессионных музыкантов у Тропилло обычно выступали члены «Аквариума» – они помогали в записи и «Кино», и «Зоопарку», и многим другим, когда это было нужно. На альбоме «Энергия» играют виолончелист «Аквариума» Всеволод Гаккель и скрипач Александр Куссуль – он погибнет через год, в августе 1986-го, – а партию флейты исполнил сам Тропилло.

Напомним, что студия Андрея Тропилло официально числилась кружком звукозаписи в Доме самодеятельного творчества. Естественно, на записи присутствовали его ученики-старшеклассники. Один из них, Алексей Вишня, к этому времени уже создал свою домашнюю студию и работал самостоятельно, а музыканты «Алисы» забегали к нему в гости после записи. Другой семнадцатилетний школьник дневал и ночевал возле тропилловских магнитофонов. У него была своя группа «Scrap», которая очень скоро возьмет название «Ноль». А ее лидер оставит гитару и возьмется за баян.

Константин Кинчев: Федя Чистяков был лучшим и любимым учеником Тропилло. Тогда он тоже писал там свой альбом. Юный мальчик приходил все время смотреть, как проходит процесс. Вишня и Чистяков у него были лучшие, любимые ученики. Федя уже тогда был мультиинструменталист и вообще хороший музыкант. И уже через некоторое время Тропилло начал предлагать ему с баяном работать и все такое…

В аранжировках «Алисы», правда, баян был не нужен, а то бы и Чистякова к делу привлекли. Тропилло любил задействовать тех, кто подвернется под руку. Например, в конце трека «Экспериментатор» Тропилло прописал хор из своих подопечных. Среди прочих у микрофона оказался и Михаил Борзыкин из группы «Телевизор», с которым Кинчев на этой записи и познакомился.

Константин Кинчев: Мы сменяли друг друга в студии, а потом сообща выполняли какие-то физические работы в этом Дворце пионеров. Тропилло нещадно эксплуатировал в своих целях музыкантов. Мы постоянно переносили токарные станки куда-то с одного места на другое, еще что-то делали, расчищали какие-то помещения. Это была трудовая повинность, и в этой трудовой повинности участвовали все начинающие коллективы. Понятно, что он не эксплуатировал Гребенщикова, а нас, как молодых и зеленых, он эксплуатировал по полной программе. Но в основном это касалось «Телевизора» и «Алисы», потому что, например, «Кино» – это была уже заслуженная группа. Они ведь тогда уже выпустили у Тропилло «Начальника Камчатки».

…

К концу записи «Энергии» отношения в группе окончательно разладились. Перед одним из концертов группу покинул Святослав Задерий. Выступление удалось спасти чудом.

Константин Кинчев: Задерий ушел из гримерки и пропал прямо перед нашим выходом на сцену. После чего мы и расстались окончательно. Я попросил помочь нам Игоря Тихомирова, который тогда только-только пришел в «Кино» и играл, по-моему, тоже первый концерт с группой. Мы быстро «гармошку» освоили, и он сыграл.

Через некоторое время группу покинул клавишник Кондратенко. В результате всех передряг к моменту окончания записи группа была ополовинена, и с подачи Тропилло в начале 1986 года альбом ушел в народ под шапкой «Доктор Кинчев сотоварищи».

Константин Кинчев: Существовали несколько людей, которые занимались распространением музыкальной продукции. Это был такой Саша Агеев в Москве и человек по имени Андрей Лукинов, который сейчас занимается роком в Продюсерском центре Игоря Матвиенко. Тропилло дал мне телефон, я приехал к Лукинову и привез ему фонограмму. По-моему, в тот раз Лукинов заплатил мне двести рублей. Или как-то так. Акулы шоу-бизнеса. Потом, впоследствии, я все альбомы так Лукинову и отвозил.

…

В 1986 году стараниями Тропилло фирма «Мелодия» выпустила два миньона группы «Алиса» с песнями из «Энергии», что в дальнейшем послужило поводом для выхода всего альбома на виниле.

Константин Кинчев: Миньоны были, по сути, как синглы. Они пошли гигантским тиражом – и после этого решили выпускать всю пластинку.

Пластинка, однако, вышла только два года спустя. А пока – записей нет, играть негде, электрических концертов в Москве вообще не проводят, в Питере они тоже редкость, так что приходится брать гитару – и, как пел БГ, «из города в город, из дома в дом, по квартирам чужих друзей».

Константин Кинчев: Ну, у меня очень много квартирных концертов было в ту пору. Я в принципе и зарабатывал исключительно этим. То есть я со всех работ уволился и стал тунеядцем, в полном смысле этого слова. И стал играть квартирники. Квартирник я играл два раза в неделю. Свои тридцать рублей за концерт я получал. В неделю у меня было уже шестьдесят, а в месяц это выходило двести сорок рублей. Нормально для того, чтобы жить.

Покинувшие Алису Кондратенко и Задерий зимой 1986 года попытались собрать новую группу. Однако к апрелю они все-таки вернулись в состав «Алисы». На Четвертом фестивале Ленинградского рок-клуба музыканты представили программу «По ту сторону добра», часть которого позже войдет в альбом «БлокАда».

Константин Кинчев: Задерий опять вернулся, но, так скажем, в качестве шоумена. А состав был такой: Серега Васильев, Петя Самойлов, Паша Кондратенко и Миша Нефедов. И мы с Задерием двумя фронтменами прыгали.

Сразу после фестиваля Задерий снова покинет группу и несколько лет спустя организует группу «Нате» – название, кстати, придумает Кинчев. Это слово можно было читать и по-русски – и вспоминать знаменитое стихотворение Маяковского – и по-английски. А история «Алисы» времен альбома «Энергия» подходит к концу.

Константин Кинчев: Я очень много выпил привезенного Тропилло красного вина, больше похожего на уксус, и у меня случился печеночный криз. Я пожелтел – полное ощущение желтухи, и вот в этом состоянии мне пришли на ум стихи Бодлера про дохлую лошадь. Я их и начитал. То есть я заканчивал альбом, думая, что скоро умру. Потому что я был абсолютно желтый, как апельсин. Потом, как только мы альбом закончили, – все само собой прошло, отпустило.

Стихотворением Шарля Бодлера «Падаль» заканчивался трек «Энергия», после которого идет только финальная фраза всего альбома – строчка из «Мастера и Маргариты». Запись альбома длилась около семи месяцев и была закончена в декабре, как раз ко дню рождения Константина Кинчева.

В 1986 году студия Тропилло закроется, и он на долгие годы отойдет от звукозаписи, переключившись на издание пластинок. Звучание «Алисы» радикально изменится – сами музыканты назовут его «жги-гуляй-битом». Впереди группу ждали первые большие концерты, новые альбомы, съемки в кино, конфликты с властями и многое другое, но все это уже совсем другая история.