Текст книги "Лиза П. – чёрная королева"

5

В палату вошел мужчина в белом халате лет 35—40, с проседью в черных волосах и аккуратной бороде, с необычайно вкрадчивым взглядом. Он сел по другую сторону стола, взял бумаги и начал читать в полголоса.

Егор, Виктор и Евгений странным образом исчезли. А мужчина в халате бормотал себе под нос: жертва – Анна Тихонова… …убита братом… …Сергей Тихонов… …ножевое ранение легкого… …перелом челюсти и трех ребер… …следы спермы совпадают… …по решению суда отправлен в психиатрическую клинику… …Шизофрения, дробление личности…

Доктор оторвался от чтения и заговорил:

– Добрый вечер, меня зовут Олег, я ваш лечащий врач, скажи, Сергей, зачем ты убил сестру?

Сергея передернуло, глаза его вдруг загорелись.

– Я не Сергей. Тихо ответил он.

– А кто же?

– Я МАСТЕР.

2 Лиза П.

1

Стук в дверь. Иван вздрогнул, он уже и не помнил, когда к нему последний раз стучали после установки домофона. Восемь часов вечера. Странно, она обещала, что будет в девять, ладно, все равно уже все готово.

По пути взглянул на себя в зеркало, находящееся в прихожей: соломенного цвета волосы лежали идеально, зеленые глаза – взгляд самца, плечи широченные (хотел ведь еще подкачаться перед ее приходом, ну да ладно). Иван открыл дверь и увидел на пороге далеко не того человека, которого ожидал. Перед ним стоял парень, невысоко роста – едва доставал Ивану до плеча – черноволосый с мутными серыми глазами. Незнакомец был очень взволнован, явно долго не спал и, скорее всего, не ел.

– Тебе грозит смертельная опасность! – выпалил сходу незнакомец и без спросу вошел, закрыв за собой дверь, пока блондин был в ступоре.

2

– Эй, ты кто такой вообще, пошел вон! – наконец к Ивану вернулся дар речи.

– Ты знаешь девушку? Длинный черные волосы, ростом с меня, браслет на левой руке, и она не снимает вуаль? – затараторил незнакомец.

Иван сразу же вспомнил вчерашний день: с утра еще он поругался со своей пассией, как-то нелепо поругался, они явно друг друга просто не поняли, но он все равно настаивал на расставании, знал, что она уйдет навсегда, знал, что любит ее, но все равно наговорил ей гадостей. Вспомнил, как пошел к друзьям, но те отказались пить с ним среди недели, как возненавидел их, хотя все понимал – работа, семьи. Наконец, вспомнил тот бар, в который и не ходил, никогда, но почему-то вошел, на ту темную сторону, о которой не знал, охранник, сначала еще спросил пароль, потом оглядел с ног до головы и открыл дверь, а там будто в аду – цепи, кляпы, плетки и полуголые официантки. Почему сразу не ушел? Ведь это совсем не его. Будто кто-то вел его – сел за столик, а не у стойки как обычно. Пил в одиночестве, пока не увидел ее. Как познакомился, даже не понял. Вот они уже сидят вместе, она гладит его под столом, он что-то шепчет ей на ухо. Странный день, странная встреча, но в нем закипели чувства, о которых он только читал в книгах, и вот она уже сказала, что заедет к нему послушать музыку.

– Да, она придет через час. – опомнился хозяин квартиры.

– Наконец-то я успел! – незнакомец облегченно выдохнул – Меня зовут Дмитрий, протянул руку.

– Иван – подал руку в ответ.

– Она не та, за кого себя выдает, она… – мужчина осторожно осмотрелся вокруг – Очень опасна, еще есть время, я тебе все расскажу. У тебя есть кофе? Мне нельзя засыпать – у Дмитрия горели глаза.

– Есть, сейчас налью – вид пришельца вызывал жалость у Вани, и какое-то детское любопытство вдруг обрушилось на него. Ведь действительно, может незваный гость видел ее лицо.

3

Мужчина ушел на кухню и приготовил самый крепкий кофе в своей жизни, а когда вернулся, застал Дмитрия спящим в кресле. Он подошел, поставил кофе на стол, что стоял рядом с креслом и с силой толкнул наглеца. Тот вздрогнул, практически подпрыгнул на кресле и круглыми глазами огляделся, потом, чуть успокоившись, заговорил:

– Извини, три дня на кофе и кокаине, тело работает на пределе, но я должен ее опередить, я разгадал ее загадку! – Дима просиял.

Хозяин квартиры уже подумывал о том, чтобы вышвырнуть этого полоумного, но что-то его останавливало.

– Что за загадка? – с самым свирепым взглядом спросил блондин.

– Загадка, да… Но давай все по порядку, хорошо? Все расскажу, я так рад наконец видеть живого человека, время у нас еще есть, все расскажу! Я ведь художник, все красочно опишу, во всех подробностях! – Дима говорил так быстро, что Иван едва понимал его. Помедлил некоторое время, потом ответил:

– Так, ну давай по порядку, только у тебя осталось еще сорок минут, понял?

4

Стоял прекрасный июльский день, как обычно студия, краска, холсты. Я, между прочим, очень известный художник, многие звезды и политики заказывают у меня портреты, записываются за месяцы вперед. Усталость уже тогда была моей лучшей подругой, как и кокаин. Больше, если честно, друзей-то и не было. Каждый только и хотел моих или папиных денег либо умыкнуть мою новую картину. Давно понимал – все люди твари, девушки, глядя на меня, вообще видели только свой новый статус – вдовы богатого и знаменитого. Помню, была у меня одна, все таскала меня по званым вечерам и тусовкам золотой молодежи, дескать, нельзя всегда в комнате сидеть, нужно чтобы тебя видели, а сама – только фотки в инстаграм постит, тварь! Другая все меня со своей семьей пыталась познакомить, видимо не верили они, что она со мной – лицемерка. Третья меня по магазинам все таскала: «посмотри, в чем ты ходишь, третий год в одной футболке, бла-бла-бла», а втихую себе белье новое присматривает – пошла вон!

Всем плевать на мой внутренний мир, на мои тонкие чувства, только портреты честны – они глядели на меня всегда с одобряющей улыбкой, с любовью и честностью или ненавистью и гадкой ухмылкой, но настоящей! А она, она была словно одной из моих картин, всегда честная и натуральная.

Ожидая очередного клиента, я готовил свои инструменты и, по моему обычаю, занюхал уже пару дорожек, и тут вошла она… Вся в черном: платье сидело точно по фигуре так, что я глотал слюну, наблюдая каждый изгиб ее тела; как смоль волосы хотелось схватить их и жестко притянуть ее к себе; и, наконец, вуаль, точнее, как мне казалось, несколько вуалей – сделано все так, что лицо разглядеть было просто невозможно. Отдельная история – это ее взгляд. Я, конечно, его не видел, но ощущал постоянно: будто на меня смотрят сквозь снайперский прицел, и вот-вот прогремит выстрел. Последняя деталь – холод. Постоянное ощущение оцепенения не покидало, как только она переступала порог моей студии.

Представилась она Лизой. Сказала, что ей нужен портрет. Ну что ж, нужен, значит, будет. Эту ненавистную мною тряпку с лица она наотрез отказалась снимать. Пришлось работать так. Впервые писал портрет девушки под вуалью, было даже довольно забавно. Но ощущение холода не отпускало, я и окна открыл уже, но июльское солнце не желало греть. Уже тогда видимо мое тело кричало мне, давало знаки, а может быть это все из-за кокса.

Я затеял разговор – это не мешало мне писать, так как её лица я не мог видеть. Странный разговор. Какой темы мы бы не касались, она говорила точно то, что хотел ей сказать я. Будто с зеркалом говорил. О себе она рассказала только одно: оказалось, что вследствие каких-то повреждений мозга, ей не ведомы эмоции обычных людей, то есть ведомы, конечно, но очень своеобразно. Я так понял, не понимая, как это происходит у нас с тобой, Лиза имитирует только нашу реакцию на эмоцию, не испытывая ее. Это интриговало меня как художника, тоже ведь вижу не так, как многие.

После этого разговора мы списались в социальных сетях, где-то полгода мы общались. Ничего необычного, просто дружеское «как дела?». Иногда я ходил с ней по магазинам, мне нравилось покупать ей всякие безделушки, но я почему-то, ни разу не видел, чтобы она их носила. Я влюблялся с каждым днем все сильнее. Но это нельзя назвать любовью в ее привычном виде. Ее ты чувствуешь к человеку, который может тебе ответить взаимностью. Здесь было другое, что-то вроде любви к айсбергу. Не понимаю, как это объяснить. Моя душа горела внутри, а снаружи я покрывался льдом, только подумаю о ней. И еще это любопытство. Ее лицо – за все время нашего общения она ни разу его не показала. Все это медленно меня сжигало: кокс больше не радовал, искусство вызывало отвращение, просто потому, что все вдруг стало тусклым и серым, все, кроме Лизы. И писал я только ее, но каждый раз доходя до вуали, терял контроль над собой и разрывал полотно на мелкие куски. А она играла. То приходила поговорить почти каждый день, то пропадала на несколько месяцев. Я звал ее Снежной Королевой.

5

– То есть ты ее любовник? – наконец прервал свое молчание Иван.

– Любовник? – Дмитрий горько улыбнулся – Любовники нужны людям! Нужны тем, кто может чувствовать любовь и привязанность. Но не перебивай, я почти закончил.

Единственное что ее привлекало, это загадки, в основном логические и очень трудные. А я ведь простой художник. Часто не мог ответить на банальную по ее мнению задачку, и она издевалась надо мной, откровенно смеялась. Мне бы обидеться, да не мог. Не могу я обижаться на Королеву.

Вдруг произошло чудо! Она сказала мне, что это будет последняя загадка. Если я найду ответ, она покажет мне лицо! Ну, а если нет – должен буду убить себя. Только потом я понял, что это не чудо, а начало конца, ад на земле. «Белая королева съест все черные пешки, потому что белые всегда начинают, а черные лишь защищаются. Сделай так, чтобы черные обогнали белых»

Здесь все и началось, серия самоубийств. Я понимал, что это она, но не мог найти логическую связь. Всегда был позади, это было невыносимо! Я приходил, а человек уже в петле, либо застрелился. И так день за днем, неделя за неделей! Трупы, кругом трупы! У меня началась депрессия, не находя себе места я то все бросал и улетал в Индию, то бродил по ночному городу, думал, может увижу ее где-нибудь случайно, но в конце концов снова выходил на след из трупов, некоторых даже я смутно узнавал, будто где-то видел, одного точно даже писал, но это ни давало мне никаких зацепок.

Наконец, заметил, что все жертвы брюнеты – черные пешки – догадался я. Еще все убийства проходили по одной улице, по четной нумерации домов – первый ход пешки это две клетки, а больше ей и не надо. И наконец, я вспомнил притчу о создании шахмат: если коротко, то шахматы очень понравились королю, и он спросил, что хочет их создатель. Тот ответил, что хочет только риса. Чтобы король положил на одну клетку две рисинки, на вторую четыре, и так в геометрической прогрессии; король в итоге понял, что во всей стране нет такого количества риса.

Тут, наконец, до меня дошло, что все это номера домов и квартир. До этого была шестьдесят четвертая квартира, твоя сто двадцать восьмая. Из последних сил, занюхав, наверное, с килограмм, я отправился сюда.

Дима замолчал, он явно был очень доволен собой.

6

Иван долго молчал, по его лицу было видно, что он взвешивает в голове все за и против. Дима внимательно смотрел на него и жадно отхлебывал остывший кофе. Наконец, Ваня заговорил, видно было, что верить во всю эту чепуху мужчина не хотел, но принял условия «игры»:

– Тут есть несостыковка, я блондин.

– Я тоже об этом думал, но ты ведь ее знаешь, она скоро придет, ошибок быть не должно. Я ее опередил! Я разгадал загадку!

Домофон вновь зазвонил. Хозяин, не зная как ему быть, снял трубку.

– Это Лиза.

– Заходи.

Иван обернулся к нежданному гостю и замер, тот весь мелко дрожал, глаза его горели, а в руках он держал потертый ТТ с глушителем.

– Ты меня, конечно, извини, но ты здесь лишний – с хищной улыбкой, трясущимися руками он выстрелил три раза, только после третьего попадания Иван рухнул на пол и обмяк.

7

Вошла Лиза в белом коротком платье с все той же черной вуалью, воздух в квартире будто замерз, его стало вдруг слишком мало, будто на грудь положили гирю, все краски померкли, будто разом из организма вышел весь кокаин, и сейчас от недостатка сил, Дмитрий просто рухнет на пол. Девушка осмотрелась, хихикнула, закрыла за собой дверь.

– Я ожидала тебя увидеть, дорогой мой.

– Я разгадал задачку! Я появился здесь раньше тебя! – с победным видом ответил Дима – снимай эту тряпку!

– И с чего же ты так решил? – гостья вдруг стала совершенно серьезной, села на диванчик напротив кресла.

– Я оказался здесь на час раньше тебя – уже не таким бойким голосом ответил герой.

– Да, ты молодец, почти разгадал такую сложную загадку, но почти не считается, он блондин – девушка нарочно громко зевнула.

– Но я ведь…

– Ты тупица!

– Я ведь все правильно рассчитал, ты здесь, в чем ошибка? – по щекам Димы текли слезы, он опустил глаза.

– Как думаешь, почему я говорила именно о пешках?

– Не знаю, для тебя все мужчины пешки…

– Ты идиот, скажи мне, кто твой отец?

– Владелец сети международных фирм… – голос Дмитрия звучал отрешенно.

– А ты знаешь, кто его отец? – Лиза указала на труп.

– Понятия не имею

– Его отец прямой конкурент твоего отца, если бы тебе хватило ума еще и биографию убиенных изучить – Лиза хихикнула – ты бы понимал, что твой отец, к примеру, ладья, как и его отец. А вы лишь тупые пешки.

8

Мужчина медленно подошел к девушке, будто ребенок, который обидел маму, и теперь должен извиниться.

– Почему ты так жестока? – вдруг с мольбой в голосе спросил он.

– Я не знаю эмоций, помнишь? – усмехнулась девушка – я лишь чувствую приливы адреналина – это мой кайф. Но, ни прыжки с парашютом, ни с резинкой на дно каньона, мне этого не дают. Только вот это, только загадки.

– Что мы будем делать дальше? – Дима украдкой посмотрел на блондина, потом на входную дверь.

– Ты почти разгадал мою загадку, поэтому я покажу свое лицо, но, кстати, у меня для тебя подарок! – Лиза достала из сумочки глок с глушителем.

– Он тебе понадобится – Девушка хихикнула.

– Зачем? У меня есть пистолет – как бы не веря в это, он показал его сам себе.

– Ты не понимаешь, ну точно идиот. Ты застрелишь себя, когда я покажу тебе лицо, потом я вложу оружие в руку тому блондину, и начнется война корпораций – Лиза хихикнула, когда проговорила это.

– Ты дьявол…

– Называй как хочешь – девушка протянула пистолет, Дима взял его.

– А если я пристрелю тебя? – Дима направил оружие на девушку.

– Нет, не пристрелишь, ты ведь, как это у вас, любишь меня.

Дмитрий задумался, потом направил пистолет себе в висок.

– Стой! А как же лицо?! – вскрикнула Лиза – да и стрелять в висок не надо, только в сердце!

Девушка нежно взяла руку держащую пистолет и направила ее в район ребер.

– Вот так точно в сердце.

После она не спеша подобрала вуаль и перебросила ее через голову.

Наступила полная тишина. Слышно было, как где-то далеко едет трамвай. Тук-тук, тук-тук. Металлический звук удара бойка по капсулю, звук рвущегося на свободу воздуха, резкий короткий вздох. Тело грузно упало.

– Обожаю эти конвульсии! – Лиза впервые смеялась искренне.

3 Не вооружен, но крайне опасен

1

«Проссниссь»

«Ммм, как же болит голова, что я вчера делал? Ах да, пил. С кем? Какая-то девушка вроде бы, хоть убей – лица не помню»

«Проссыпайсся»

«Черт, я ведь не выпил таблетки!»

«Позздно, я уже ссдессь»

Олег резко вскочил с кровати, но сильная похмельная боль в голове немедленно вернула его в прежнее состояние. Казалось, он слышит даже, как капает вода из крана в соседнем доме.

Мужчина тридцати пяти лет, худощавый, с проседью в темных волосах и бороде, буквально сполз с кровати. Медленно встал и, пошатываясьЮ пошел в туалет к аптечке.

«Не поможет»

«Заткнись, прочь»

Олег выпил целую пригоршню каких-то пилюль и стал жадно глотать воду прямо из крана. Взглянул в зеркало и ужаснулся: карие его глаза сплошь усыпаны воспаленными капиллярами, огромные мешки под глазами, остатки рвоты в бороде. Аккуратно прикасаясь к голове, будто она могла лопнуть, он принялся умываться.

«Что же вчера было»

Доделав свои дела, мужчина побрел на кухню, где его ждало новое испытание – жена. Стареющая, и от этого еще более стервозная.

– Ааа, вот ты и проснулся козел! Ты знаешь, что тебя вчера видели с какой-то шалавой! Хорошо, что дети уже в школе, не видят всего этого!

– Оля, успокойся, мне и так плохо – взмолился Олег.

– Значит, вчера было хорошо! Я для него стараюсь! А он? Со своей психиатрией совсем психом стал! Сначала таблетки какие-то, теперь еще и по бабам пошел!

«Точно, мне ведь сегодня награду вручают, как некстати»

– Олечка, любимая, помолчи, пожалуйста – герой рухнул на табурет и тупо рассматривал скатерть.

– Значит, теперь любимая?! Как мне теперь с тобой в одной кровати спать?!

«Как вы меня все достали»

«Так убей их»

Мужчину всего передернуло, как от удара током. Он ведь принял таблетки, все должно было пройти.

«Я ведь говорил, не поможет, вели ей ззаткнутьсся»

Мужчина посмотрел прямо в глаза жене своим уже натренированным твердым и вкрадчивым взглядом и приказал: «замри». Женщина вдруг остановилась на полуслове, раскинув руки. Олег устало потер виски.

«Да, так и вправду лучше»

«Отлично»

Док подошел к жене-статуе и прошептал ей на ухо: придешь в себя через десять минут после того, как я уйду, забудешь о том, что было вчера и о том, что было сегодня утром.

Насилу оделся, его страшно тошнило, но сегодня он никак не мог прикинуться больным, на таком мероприятии его просто не поймут. Тем более, он так долго к этому шел, столько сил и нервов, скандалов и обид.

Именно поэтому он принял поверх своих пилюль еще и пару таблеток аспирина, запил кофе, хотел было что-то съесть, открыл холодильник, но тут же с силой захлопнул – его чуть не стошнило, буквально выбежал из квартиры, но затем аккуратно закрыл за собой дверь.

2

Олег сел в машину и поехал на свою ненавистную работу. Приступы тошноты не отпускали, то ли это было похмелье, то ли от приближения к любимым коллегам. О, эти насквозь гнилые люди, как они достали, как достали эти когда-то выученные и позже натренированные до автоматизма пластмассовые улыбки, поставленные голоса и учтивые взгляды, хоть бы кто-нибудь когда-нибудь выругался, но нет – не комильфо. Ублюдки.

Психиатрия. А ведь когда-то его очень привлекало это слово и все, что с ним связано. Забыл уже, как бежал каждое утро в ту самую больницу, забывая позавтракать. Как слушал своих подопечных, раскрыв рот, пытался помочь каждому, даже безнадежному больному. Ночами выискивал новые способы работы. Что с ним стало? «Сгорел на работе»? А может быть, все из-за стервы – жены? Олег не мог уже и вспомнить, когда точно появились эти приступы ненависти. Но он знал одно – со временем они стали настолько привычны, что Док уже не только перестал с ними бороться, но и стал мирно с ними сосуществовать. В конце концов, возможно, это такая его личная Норма.

Не успел он проехать и пару кварталов, его, как назло, остановили сотрудники ГАИ, как всегда в такие дни, когда одна неприятность будто тащит за собой другую. «Паровозик ненависти» – Олег любил придумывать свои новые термины.

– Инспектор ГИБДД, прапорщик Иванов, можно ваши документы – полицейский учтиво, но грозно посмотрел сверху вниз.

– Да сейчас – Док шарил по карманам, потом по бардачку автомобиля.

– Вы вчера пили? Выйдите из машины – голос закона вдруг стал металлическим.

– Нет – Олег пожал плечами.

– В смысле?! – мужчина потянулся к кобуре.

– Посмотрите, какой прекрасный день (снова тот самый вкрадчивый взгляд), легкий ветерок, хочется слушать только меня (недоумение в глазах инспектора сменилось щенячьей преданностью), и да, мы оба знаем, что пил вчера ты – Иванов.

– Я – виновато сказал прапорщик, не сводя уже влюбленных глаз с Дока.

– Я поеду, а ты иди и напейся опять. Потом прострели ногу своему начальнику и уезжай в Казахстан – мужчина в машине по-детски широко улыбнулся.

– Да, я так и сделаю.

Автомобиль резко рванул с места, а инспектор еще долго провожал его виновато-влюбленным взглядом.

«А ты не такой ззануда, как я думал»

Олег снова вздрогнул и чуть не заплакал, кажется, таблетки были и в машине, судорожно он рванулся к бардачку, открыл – пусто. Взгляд на дорогу – девушка, в странной вуали переходит дорогу. Резкий удар по тормозам, машина встает в нескольких сантиметрах от нее. Док влетает с размаху ребрами в руль, снова забыл пристегнуться. Но девушка, кажется, даже не испугалась, она остановилась прямо перед машиной, и Олег, почувствовав ее взгляд даже через вуаль, невольно поежился – будто холодом повеяло. Несколько секунд она с явным вниманием смотрела на него, будто на старого знакомого, когда смотрят и пытаются понять – где я его видел, после девушка ушла с дороги, будто потеряв интерес.

«Что за чертовщина»

«Ты ведь доктор наук, а в черта веришь, ссмешно»

«Заткнись»

«А то что? Таблетку выпьешь?»

Доктор наук ударил по газам. И помчался на работу, стараясь не думать ни о чем, но не очень-то получалось, девушка казалась ему знакомой. Но где он мог ее видеть, вспомнить так и не смог.

«Ззаправитьсся ззабыл»

«Да что за день!»

Олег посмотрел – действительно, еще и опаздывает. Подкатив к заправке, он пулей вылетел из автомобиля и всунул пистолет в бак, направился в местный магазинчик, все-таки захотелось поесть. Как назло там не было ничего, кроме чипсов и шоколадок.

«Хочу шоколадку»

«Ничего ты не хочешь! Ты всего лишь часть моего подсознания!»

«Я хочу, ззначит и ты хочешь»

«Ладно, черт с тобой, возьму шоколад»

«И кофе»

«Никакого кофе, итак опаздываю, потом за обедом, будет тебе и кофе, и супчик»

«Не будет»

«Это почему?»

«Предчувсствие»

Док подбежал к кассе.

– Вот шоколад и бензина десять литров – сунул покупки в лицо продавцу.

– Здравствуйте, скидочная карта есть? – молодой парень говорил монотонно, заучено.

– Нет, быстрее!

– При покупке от тысячи рублей, скидочная карта в подарок, не желаете? – не обращая внимания на суету, парень декламировал свой текст.

– Так, смотри сюда, щегол, слушать только меня! – Олег закипел от гнева – Сейчас ты отдаешь мне все даром, после того как я уеду, пойдешь и подожжешь свой гребаный бензин! Понял меня?!

– Да – продавец вдруг засиял, будто увидел свою возлюбленную после долгого расставания.

Док жевал шоколадку и что есть мочи жал на гашетку, когда в зеркале заднего вида увидел вспышку пламени, затем послышался сильных хлопок, мужчина едва удержал машину на дороге.

«Что за день…»

Метров через триста машина резко остановилась у обочины. Доктор схватился за голову, будто до него только сейчас дошло все то, что он сделал сегодня:

«Как я мог все это… Это ты! Точно!»

«Я вссего лишь чассть тебя, короткая вссе-таки у тебя память…»

«Я убил человека!»

«Начальник законника может инвалидом сстанет, что сс этого?»

«Боже, да хранится имя твое…»

«Ты изздеваешьсся?»

«Да придет царствие твое и на земле как на небе»

«Таак, вссе, броссай это дело, давай включай уже логику»

«Что тебе нужно?»

«Всспоминай, говоришь, я это вссе ссделал, всспоминай.»

Вдруг Олега будто ударили по голове воспоминания: как он издевался над коллегами, заставляя их заниматься сексом на камеру, как потом выкладывал это в сеть, а они даже не помнили этого; как изменял своей жене, однажды даже прямо на ее затуманенных глазах с такой же невменяемой девушкой, которая просто ошиблась и постучала в их дверь; своих детей, которые благодаря ему сидели тихо в своих комнатах и разглядывали стены – все это его работа.

«Но, я ведь просто хотел, чтобы мне не мешали»

«И подчинялиссь»

«Я добрый человек»

«Никто не говорит обратного, они ссами виноваты, так?»

«Конечно!»

«Ну так чего ссебя винить?»

«Я просто, не думал, что все это зайдет так далеко, просто вышел из себя и уже полгорода разрушил»

«Не льссти ссебе, до этого тебе далеко»

«До этого никогда! Получу награду свою, в клинику лягу, надо от тебя избавляться»

«Я чассть тебя, ногу тоже отрежешь, если надоест?»

«Ноги не так болтливы, все, отстань, опаздываю»