Текст книги "Пир теней"

Глава 5. Юстин

Окровавленная голова рокрэйнца покатилась по мраморному полу тронного зала.

– Принцессы Далии с ними не было. – Рыцарь в серебряных доспехах, голубом плаще и с лентами на руках смахнул кровь с перчаток.

Единственным человеком в зале, не удивившимся этому, был Юстин. Только он знал правду и, услышав известие, лишь с облегчением выдохнул, но совесть предательски кольнула сердце, напомнив ему об истинных чувствах.

Вчерашний день Юстин запомнит надолго – нет, навсегда. Ночью ранее он убил королевскую семью. Их лица и голоса въелись ему в память. Он не видел ничего, кроме глаз Далии, не слышал ничего, кроме крика королевы. Прорыдав все вчерашнее утро в покоях принцессы, Юстин лежал на мраморном полу ее балкона. Он не верил, что все это происходит с ним. Если бы не тени, которые до сих пор не покидали его, он бы свихнулся от разъедающих изнутри мыслей и, не справившись с ними, точно признался бы в содеянном. Юстин хотел остановить поток переполнявших его чувств, прекратить страдания. Ему было легче перешагнуть через перила балкона, чем смириться с тем, что в произошедшем праздничной ночью виноват только он.

Вчерашним утром он мечтал о смерти и тишине в голове. Он забыл обо всем: и о сделке, и о сестре, которую ему больше не хотелось искать. Но тени остановили его, сказав, что остались голодны. Сэтил недоволен: сделка не выполнена. Юстину придется врать. Теперь его жизнь будет соткана из лжи, иначе сэтхи найдут сестру. Сейчас она стала для Юстина единственной надеждой. Но на что? Ответа у него не было, зато он точно знал, что не может причинить боль еще и ей. Она жива, и он должен ее найти, уберечь от сделки и от этих теней. Когда-то Юстин обещал самому себе вернуться за ней и увезти в Эверок, где сестру будет ждать лучшая жизнь. Пришло время выполнять обещание.

Весь день накануне велись поиски Далии. Королевские ищейки осматривали место преступления, пытаясь найти любые зацепки. Лекари отпаивали Юстина успокоительными настойками и просили отдохнуть, но вместо отдыха он бегал к королевским покоям и подслушивал разговоры. Боялся, что следопыты найдут то, чего не должны: то, что выдаст Юстина и разрушит их с сэтхами план. Вечером же собрался Светлый совет. Юстин знал, что в него входили герцоги, бароны и придворные слуги, но имена помнил смутно: их было слишком много. Лекарь, советники, глава стражи, первый рыцарь и еще несколько приближенных – все они спешили в тронный зал. Члены совета были поражены новостями и хотели как можно скорее во всем разобраться, а отрубленная голова рокрэйнца была последним посторонним свидетелем начавшегося разговора. Юстин смотрел на нее, а открытые, налитые кровью глаза смотрели в ответ, словно порицая за ложь и за то, что из-за него погибли невинные. Эти глаза взывали к совести, рвали душу изнутри, снова возвращая в комнату к королю с королевой. Ничего более мерзкого, чем размозженная голова Иолы Бартлетт, Юстин не видел. Его до сих пор мутило от этих воспоминаний, из-за которых все тело вновь окутало покрывалом паники и тревоги. Но голос первого советника вырвал его из этих холодных жутких лап.

– Давайте с самого начала. – Сэльмон Ларкс, казалось, единственный, кто сохранял самообладание, обратился ко всем присутствующим.

Члены совета пытались держать себя в руках, но Юстин заметил, что у них это плохо получается. Каждый хотел задать вопрос, все нервно расхаживали по залу и озирались на пустой трон, вынашивая какой-то план. Юстину становилось страшно. Он видел в их взгляде подозрения и боялся, что они все поймут, а план, придуманный тенями, не сработает. Ему вдруг захотелось, чтобы Тщеславие вновь слилось с его телом, как вчера, когда Юстин бился в панике на балконе. В тот момент он почувствовал что-то странное. Боль на секунду парализовала все тело, впиваясь в него тысячами осколков. Во рту появился металлический привкус крови, а лицо будто обожгло огнем, иссушая глаза, в которых лопались сосуды. Невидимые веревки впивались в шею, перекрывая кислород, и, пытаясь сорвать их, Юстин царапал себя ногтями. Руки и ноги зудели, кожа на них будто рвалась и кровоточила. Тень, подобно короеду, рыла в его костях дыру, и от этой невыносимой боли Юстин закричал. Его обмякшее тело свалилось на пол, а сэтхи радостно закружили рядом. Тщеславие наконец-то зарылось где-то внутри и сейчас больно сжимало его сердце. Юстин смотрел в голубое небо и безмолвно плакал. Его голова освободилась от мыслей, а страх наконец отступил. Тревога рассеялась. Жалость и скорбь покинули Юстина следом. Сейчас, делая глубокий вдох, он почувствовал облегчение, и кровь забурлила в нем с новой силой. Он ощутил уверенность и спокойствие. Тщеславие взяло над ним верх, и наконец-то вместо давящего шума в ушах Юстин услышал голоса сэтхов.

– Вставай, щенок, и иди! Слуги вот-вот начнут обходить покои. Перестань ныть и поработай мозгами! Нужно понять, что нам делать! – Гнев сильно злился.

– Скажу, что во всем виноваты рокрэйнцы. – Юстин сам не узнал своего голоса. Он слился с голосом Тщеславия и, кажется, стал гораздо ниже и грубее.

– Хорошая идея, ягненочек. Очень хорошая! – Похоть обрадовалась этому и закружила по белому полу.

Это была вторая большая ложь Юстина, с которой ему тоже придется жить. Тогда он не знал, к чему приведут его слова. Но сейчас, стоя в окружении баронов, он осознал, что вранье погубит его, если он не возьмет себя в руки. Тщеславие покинуло его вчера днем, когда Юстина привели в покои и попросили не выходить из них. Тогда тени исчезли, подарив призрачную надежду на свободу, но ночью они вернулись и не давали спать: Юстин видел кошмары и, вскрикивая, просыпался, пугая прислугу. Ему снились Далия, король с королевой. Картинки не менялись, лишь становились хуже и мрачнее. Тени шептали ему что-то на непонятном языке, проникали в мысли, напоминали о сделке. Они летали по комнате, прячась в темных углах, вырывали из сна, будили, если удавалось задремать. Но утром они опять ушли, оставив его одного.

Бароны смотрели на Юстина, ожидая от него объяснения случившегося. Они были нетерпеливы, напуганы и сильно нервничали.

– Кто-нибудь, уберите отсюда эту голову. Меня от нее мутит, – обратился к управляющему один из баронов, которого через пару секунд стошнило.

Трестер на минуту вышел, а вернулся уже со слугами, которые убрали кровь, голову и жидкие остатки чьего-то завтрака.

– Юстин, пожалуйста, нам нужно, чтобы ты все рассказал. Я понимаю, как сложно это вспоминать, но…

– После пира я ушел к себе, – перебил Юстин Сэльмона Ларкса, – и, дождавшись рассвета, отправился в покои Далии. Мы хотели встретить новый день вместе, но ее не было в спальне.

Советники стали медленно подступать к Юстину ближе, словно боясь упустить какие-то важные слова.

– Я хотел пойти поискать ее, но в коридоре столкнулся с нашим управляющим. – Юстин указал на Трестера. – И мы вместе направились на обход.

Статный пожилой мужчина в идеально выглаженном черном пиджаке, белой рубашке и белых же перчатках, стоящий в углу зала, помрачнел. Все посмотрели на него, ожидая подтверждения слов Юстина.

– Господин говорит правду.

Юстин кивнул ему, молча попросив продолжить.

– Обойдя замок, мы никого не нашли. После чего сразу отправились к королю и королеве. – Трестер сделал паузу, громко сглотнув. – Они были мертвы.

Юстин в тот момент не играл. Его эмоции смогли пересилить спокойствие Тщеславия, когда он вновь увидел мертвые тела. Это были неподдельный испуг и отвращение. Упав на колени, он вновь зарыдал. Управляющий долго успокаивал его, хотя сам едва сдерживал слезы.

В тронном зале повисла тишина. Все начали перешептываться и, до сих пор не веря в произошедшее, продолжили слушать дворецкого.

– Я распорядился закрыть ворота и приказал разбудить гостей из Рокрэйна, но их уже не было в покоях.

– Поэтому мы отправились за ними в погоню. Долго думать не пришлось: все стало ясно, – пробасил первый рыцарь, который принес ту самую голову.

– Нет! Ничего не ясно! То, что они уехали раньше, не делает их виновными в гибели…

– Делает, Сэльмон. Мои ищейки нашли то, чем был убит король. Это кинжал с гербом Рокрэйна.

Все громко ахнули, явно удивившись. А Юстина вновь накрыла удушающая волна страха, с которым было все сложнее справляться. Это был кинжал Юстина. Подарок от рокрэйнских послов.

– Моим людям понадобилось несколько часов, чтобы разобраться в произошедшем, и после этого мы сразу отправились в погоню. Мы настигли их ближе к ночи около Большого леса. Они сопротивлялись, не шли на переговоры и все отрицали. Нам пришлось сразиться с ними.

Все вспомнили голову, которая катилась по полу, оставляя кровавые следы на мраморе.

– Мы обыскали их повозку и нашли там платок принцессы. – Рыцарь Бакис продемонстрировал находку.

– Святые… – пронесся по залу чей-то шепот.

– Я отправил отряд на дальнейшие поиски Далии. Возможно, они ее где-то спрятали, успели увезти, передали кому-то… Мы не знаем. Но дайте моим людям пару дней – и мы все выясним.

– Зачем Рокрэйну нужна наша принцесса? Я не понимаю…

Сэльмон Ларкс нервно расхаживал по залу.

– Мы… мы все повздорили в праздничную ночь. – Юстин понял, что пришло время говорить ему.

– Из-за чего же? – Ларкс знал, что Юстину нельзя об этом рассказывать, но своим вопросом он дал разрешение на то, чтобы поделиться секретами, которые обсуждали королевские особы.

– Рокрэйн требовал выдать Далию замуж за старшего принца Севера. Они хотели укрепить союз между странами, поэтому и приехали к нам в этот праздник. Король отказал им.

Юстину сложно было говорить. Его голос дрожал, и все вокруг это слышали. Он подбирал слова, тщательно их обдумывал и делал длинные паузы, боялся сказать лишнее и вновь проклинал тени, которые оставили его.

– Кто-нибудь может подтвердить это? – один из баронов недоверчиво покосился на Юстина.

– Кхм… кхм… – откашлялся управляющий, – я могу. На этом ужине именно я разносил всю еду и невольно стал свидетелем этого разговора.

И, поклонившись, он опять отошел в дальний угол.

– Ах, вот что я видел в тот день, – начал размышлять вслух старый сиаф, сидевший на пуфе около входа. – В тот вечер я прикоснулся к принцессе и увидел ее с принцем Севера. Но видение оборвалось, и я не смог правильно истолковать его.

Сиаф рассматривал свои старые трясущиеся руки, изучая их, как сломавшийся прибор, требующий починки.

– То есть вы предвидели похищение, но промолчали?! Мне считать это изменой? – напрягся рыцарь Бакис.

– Я уже стар, мой разум затуманен, я плохо выполняю свою работу и редко вижу будущее. Но короля с королевой я никогда не предал бы.

Все вновь отвернулись от старого сиафа и, сбившись в небольшие группы, начали шептаться. Они жужжали, как пчелиный улей, а звуки их голосов давили на Юстина. Он бегло изучал их лица, смотря на брови и губы, пытаясь считать эмоции. Ему казалось, что они всё поняли, узнали, что убийца – это он, и сейчас обсуждают его казнь. Юстина затрясло с новой силой, голова пошла кругом. Стало очень страшно. Страшнее, чем тогда, когда он вонзил кинжал в сердце короля. Он испугался за свою жизнь, а сэтхи, будто почувствовав это, вернулись к нему.

– Перестань трястись, щенок. Ты хорошо справляешься со своей ролью. Эти старики тебе верят, – раздался в правом ухе шепот Гнева.

«Мне страшно. Я запутался… Мы сделали только хуже!»

Юстин мысленно общался с ними, а они охотно отвечали ему.

– Мы развяжем войну с Севером! Это еще лучше! Сэтил будет очень доволен, очень! – Тщеславие словно кричало от радости.

Но не успел Юстин им ответить, как один из баронов заговорил.

– Что будем делать?

– Сначала нам нужно похоронить короля с королевой.

– А если Далия тоже мертва? Мы должны похоронить всю королевскую семью вместе.

– Святые, как вы попали в наш совет? Глупее я ничего не слышал.

– Так же, как и вы! Просто я рассматриваю любые варианты событий.

– Не позорьтесь, барон, как вас там…

– А вы не умничайте! Я хоть что-то предлагаю!

– Похоронить принцессу? Вы в своем уме?

– А если они убили и ее тоже?

– Если вы сейчас не замолчите, то к погребальной процессии присоединитесь не в качестве гостя!

– Господа, прошу вас: будьте благоразумны. – Сэльмон вышел в центр, пытаясь унять перепалку двух баронов, имен которых, кажется, не помнил не только Юстин.

– Мои помощники уже обследовали тела и подготовили их к погребению. Похороны можно и нужно провести завтра. – Придворный лекарь вышел вперед и встал рядом с Ларксом.

– Значит, распорядитесь, чтобы замок и город украсили черными лентами. Пусть граждане Франа облачатся в траур. Люди из других городов Эверока приедут возложить дары уже к усыпальнице. С похоронами нельзя тянуть, – продолжил Ларкс.

– Что с наследованием трона? – спросил у него рыцарь Бакис. – Нам нужен король.

Все развернулись и посмотрели на Юстина, отчего у того подкосились ноги.

– Волею короля Адера Бартлетта, именуемого Добрым и Справедливым, королем должен стать его воспитанник и преемник – Юстин Мао. Воля известна всем, а указ подписан уже давно, – ответил вместо Сэльмона главный судья и писарь короля.

Кое-кто с отвращением посмотрел на Юстина, некоторые огорченно покачали головой, но Ларкс с одобрительной улыбкой направился к нему. Он всегда напоминал Юстину винную бочку. Такую же большую, круглую и пропахшую спиртом и виноградом. Это был близкий друг короля. Он хорошо относился к Юстину, поэтому тот знал, что среди всех этих господ доверять может именно советнику.

– Все верно. После погребальной процессии проведем коронацию. Нашим новым королем станет Юстин. Я помогу тебе, мы все поможем тебе. Главное – прислушивайся к нам и следуй воле короля.

Юстин знал, что рано или поздно сядет на трон. К этому его готовили на протяжении многих лет. Но страх, который сейчас вместо крови тек по его венам, не давал поверить в то, что это происходит именно с ним и именно сейчас. Тени ликовали, внутри бурлила гордость, смешанная с обреченностью.

Барон похлопал его по спине и, развернувшись к советникам, громко заговорил:

– Нам нужно обсудить детали и написать письмо в Рокрэйн. Также необходимо составить разыскной лист принцессы. Не прекращайте поисков. Отправьте еще несколько отрядов, соберите добровольцев. Начинаем готовиться к погребальной процессии и коронации. Нас ждут большие перемены и большая война. Я надеюсь на каждого из вас. – Сэльмон обвел глазами всех присутствующих в зале.

– Надеюсь, нам удастся избежать войны с Севером, – озадаченно сказал один из рыцарей.

– Мы все надеемся. И все боимся, потому что знаем, что проиграем. Но мы не можем не биться за нашу принцессу. У Эверока должна быть королева. Начнем с письма и требования объяснений. Отправим в Рокрэйн Бакиса и некоторых из вас. Нам нужны переговоры, друзья, а не кровопролитие, – вновь успокоил всех Сэльмон. – А сейчас приступайте к своим обязанностям, у нас совсем мало времени.

Члены совета, получив распоряжения, начали обговаривать детали между собой.

– А ты, Юстин, иди помолись святой Эвер и возблагодари ее за такую милость. Это большая честь! Сейчас на тебя ляжет огромная ответственность, которую придется нести всю жизнь.

Но Юстин знал, что за это нужно благодарить не Эвер, а другого – изгнанного – олхи.

Ему было шестнадцать, когда он отправился с отцом торговать на Схиалу. Несколько лет семья Мао готовилась к путешествию, разыскивая в восточных горах диковинные камни и целебные травы. Кочуя из деревни в деревню, они, изгнанные и отверженные, не теряли надежды на лучшую жизнь. Мысли о том, что на острове можно сорвать большой денежный куш, грели им душу, ведь, только заимев тысячи юн, они могли бы купить билеты на корабль до Эверока и, обустроившись в западной столице, начать новую жизнь.

Портовый остров, прославившийся самым большим рынком и Юненским аукционом[12]12
  Юненский аукцион назван в честь столицы Схиалы – Юнена. На нем можно купить людей либо выставить на торги самого себя. Проводится ежедневно в первой половине дня на главной площади города.


[Закрыть], много лет притягивал торговцев и покупателей с самых дальних концов земли. Истории и легенды о редкостях, которые можно было найти на Схиале, пересекались с историями о бесчисленных пабах и борделях. Остров принимал и тех, кто бежал с Большой земли, преследуемый законом, в надежде затеряться в огромной толпе и, купив поддельные документы, продать себя на аукционе.

Денег у отца для покупки места в центре Юнена не хватило, но небольшой прилавок у пристани был им по карману. Два раза в неделю они провожали корабли с купленными рабами, которых, как животных, перевозили в клетках. Юстин видел слезы горя и радости и каждый раз, слушая предостережения отца, вздрагивал всем телом.

Безбожный остров мог забрать и подарить свободу, сделать богачом или лишить всего, что имеешь, разрушая мечты о лучшей жизни. Рынок тут пестрил ярко украшенными палатками, редкими товарами и продавцами, которые умело зазывали покупателей к себе. С каждым днем отцу становилось все тяжелее. Деньги заканчивались, а травы и драгоценные камни не привлекали людей так, как ковры, шелка или арасийские сладости. Сотни людей проходили мимо их прилавка и, презренно оглядывая ассортимент, усмехались над ценой. Так тянулись дни, а надежда на спасение семьи угасала.

– Интересно, увидит ли Юри, что мы не справились? – кусая булку хлеба, спросил у отца Юстин.

Они прогуливались по набережной, любуясь звездным небом.

– Твоя сестра – сиаф, ее магия не поддается контролю, а значит, она не сможет сама призвать видение. – Отец остановился и сел на ступени ночлежки, в которой они снимали самый дешевый номер на чердаке. – Обещаю тебе: скоро начнется наша новая жизнь в западной столице. Ты поступишь на обучение в городскую стражу, мы с твоей матерью будем продавать на городском базаре оливки и сою, а Юриэль наконец перестанет скрывать свой дар.

Устремив взгляд в ночное небо, он быстро вытер слезу, не позволив сыну заметить проявленную слабость.

– Я очень скучаю по ней, – прервав возникшую тишину, произнес Юстин.

– Давай доедай булку и иди спать. Завтра мы точно найдем своего покупателя.

Улыбнувшись, отец похлопал сына по плечу, встал со ступеней и зашел в дом.

Кивнув в ответ, Юстин отломил кусок хлеба. Неподалеку на грязной дороге сидел старый слепой бедняк.

– Держите. Это обычная булка. – Юстин вложил еду ему в руку.

– Почему ты делишься со мной своей пищей, мальчик? – Старик принял подаяние и, сразу отломив мякоть, начал катать ее между пальцев, чтобы слепить шарик.

– Я уже сыт, а вам не мешало бы подкрепиться. Я видел кучу мешков, набитых мехами и шерстью, у причала. Думаю, вам лучше переночевать там. Могу помочь дойти, только отпрошусь у отца.

– Ты добр ко мне. Это удивительно… Мне давно никто не помогал. – Незнакомец положил себе в рот хлебный шарик. – Я подслушал разговор с твоим отцом. Прости старика за это. Иногда мне кажется, что не слепота – мое проклятие, а слух. Я знаю больше, чем хотел бы.

Сколько он успел услышать? Сердце Юстина застучало быстрее, ведь они говорили о его сестре. Сиафов презирают. Стоит упомянуть это слово, как люди начинают молиться великим олхи, прося прогнать зло. Что сделает этот незнакомец? И если уже слышал, то почему еще не прогнал Юстина подальше отсюда?

– Позволь и мне помочь тебе. – Старик снял с шеи подвеску с мерцающим в лунном свете фиолетовым камнем. – Обещаю, что твоя жизнь изменится. Святые смилуются над тобой и твоей семьей. Ты забудешь о трудностях, забудешь о горе, а взамен получишь то, о чем мечтаешь.

– Спасибо, но помочь нам действительно могут только святые. – Юстин огорченно выдохнул. – Мои желания непохожи на желания взрослых. Я не мечтаю о мешках юн и кван, хочу лишь, чтобы жизнь стала лучше. Хочу переехать в Эверок и чтобы дар Юри начали ценить. А деньги мы с папой сами заработаем.

Слепой старик слушал его, качая головой.

– Давай с тобой договоримся… – Сухая, обтянутая кожей рука протянула Юстину кулон. – Возьми его и пообещай, что никогда не снимешь. А я обещаю тебе, что на следующий Праздник новой жизни все твои желания исполнятся. Будет тебе новая жизнь в западной столице.

Юстин подумал об этой безделушке и добром сердце слепого старика, который в обмен на кусок хлеба отдал ему, наверное, самую дорогую вещь, которая у него осталась. Он взял шнурок с кристаллом и надел себе на шею.

– Спасибо, господин. Обещаю, что сохраню ваш подарок.

– Этот камень был создан в день сотворения мира, и, принимая его, ты принимаешь те тайны и ту историю, которую он в себе несет, – голос слепца стал серьезнее, а брови нахмурились, придав лицу грозный вид.

«Ну все, пора идти, не хочется слушать эти бредни. И так на рынке эти легенды рассказывает каждый второй».

– К сожалению, мне уже пора. Спасибо вам еще раз. Прощайте.

Парень глубоко поклонился и уже было направился к ночному дому, как жилистые пальцы обхватили его запястье.

– Я дарю тебе новую жизнь, мальчишка, а ты просто уходишь от меня? У всего есть своя цена, даже у счастливого начала. – Белые мутные глаза смотрели прямо на Юстина – Какую цену готов заплатить ты?

– Что? О чем вы? – Испуганный подросток, охваченный страхом, застыл на месте. – Кто вы?

Тени вокруг начали сгущаться, плавно подступая к Юстину и окутывая его с головы до ног, словно играя с ним. В глазах резко потемнело, голова закружилась. Силы покинули его, и, потеряв равновесие, он опустился на колени рядом со стариком.

– Я Сэтил, повелитель тьмы и грешных душ. Твое наказание и твое спасение. И сейчас мы заключили с тобой сделку, нарушение которой карается смертью.

– Незримого Сэтила не существует, так же как и других святых.

Юстин попытался сорвать амулет с шеи, но сил на это не хватило. Не справившись с головокружением, он упал на землю, ударившись затылком о выбивающийся из брусчатки камень. Все тело обдала обжигающая волна боли.

– Я скрываюсь за лицами стариков, женщин и детей. Никто не знает, когда и где я появлюсь, но тебе сегодня повезло. Ты теперь часть моей тьмы. Я выполню свое обещание и подарю тебе новую жизнь, но мои тени придут к тебе, и тогда ты исполнишь свою часть сделки.

– Ты слепой бродяга, который двинулся умом!

Пытаясь заглушить боль, Юстин обхватил голову руками, которые, казалось, уже не слушались его.

– Слепота – это моя цена за бессмертие, мальчишка.

– Почему я? – на последнем выдохе спросил Юстин и, закрыв глаза, провалился во тьму, так и не получив ответа.

Очнулся он уже в клетке на корабле вместе с другими купленными на аукционе рабами.

– Тебе несказанно повезло, юнец! Ты отправляешься на службу в замок западной столицы! – сказал ему капитан судна.

Юстин вернулся в свои покои и, усевшись на кровать, громко зарыдал.

– Я не этого хотел! Не этого просил!

– Нужно быть осторожным в своих желаниях, – шептала Похоть, вьющаяся около Юстина.

– Нам нужно найти принцессу и убить! Мы голодны, мы все еще голодны! Сэтилу нравится война с Рокрэйном, но не нравится живая рыжая девчушка. – Тщеславие летало по комнате, разгоняя пыль, скопившуюся на шкафах.

Юстин накрыл лицо подушкой.

«Я не смогу убить ее второй раз».

– У тебя ума как у постельного клопа. Сколько нам нужно повторять тебе одно и то же! Ты должен это сделать, у тебя нет выбора.

Юстин чувствовал, как горький ком подкатывает к горлу. Он очень утомился за эти два дня. Устал бояться, врать и вспоминать праздничную ночь. Он больше не мог держать в себе гнев, переполняющий его.

– Ненавижу Схиалу! Ненавижу Сэтила! Ненавижу вас! – закричал он в подушку.

– Наш щенок учится тявкать. Мне нравится, – горделиво сказал Гнев, сливаясь с тенью Юстина.