Текст книги "Счастье – в твоем сердце. Как полюбить Бога, полюбив себя"

Почему мы (не) боимся

Для каждого из нас у Бога есть план – и прекрасный план. Поверь в это, доверься Ему, и ты сам это увидишь. Господь заберет у тебя весь страх, всю тревогу. Исчезнет беспокойство, этот холод в животе, который бывает у школьника, идущего в школу с невыученным уроком. Именно такое чувство появляется у нас, когда нам не хватает веры, любви, понимания того, что наши ближние любят нас и что, помимо этого, есть еще святые, которые молятся за нас, есть Бог, Который защищает нас. А когда Господь отворачивается от человека, его душа леденеет. И вот ему уже не на кого опереться, некуда пойти. Отсюда и появляется чувство страха.

Если мы хотим, чтобы наши дети не знали страха, нам нужно научиться передавать им ощущение мира, тишины и защищенности.

Ребенок, и любой другой человек, находясь рядом с нами, должен иметь возможность спокойно дышать, быть самим собой, а не нервно думать: «Как он отреагирует на мои слова? Как мне сказать ему об этом? А если он поймет меня неправильно? Если рассердится? Что будет?»

Такие мысли и формируют чувство страха. Наше раздувшееся эго вызывает у детей боязнь обращаться к нам открыто. Они замыкаются и не могут сказать о том, что чувствуют на самом деле, потому что опасаются нашей реакции. Ведь ребенок помнит, что однажды он уже рассказал правду, но за этим последовали наказания, унижения, угрозы.

Необходимо уважать другого человека, его личность, возможности и потенциал. Не нужно ограничивать его какими-то рамками собственного сочинения и ставить перед ним цели, которых он обязан, на наш взгляд, достичь. Слово «уважать» должно действовать, даже если речь идет, например, о еде. Бывает, что обед превращается для ребенка в сплошной стресс, потому что родители кричат: «Попробуй только не съешь это!» Но он не может есть в таком состоянии! Эта пища будет для него отравой!

Когда человеку постоянно говорят, что он должен достичь какого-то идеала (к которому его подгоняет другой), это вызывает стресс. Человек не выдерживает: начинает волноваться, переживать и бояться. А нужно, чтобы он, наоборот, чувствовал себя комфортно, спокойно, и, если мы говорим о ситуации с обедом, пусть ест, сколько хочет. Почему некоторые дети с аппетитом едят в компании сверстников, а дома – наоборот? Потому что дома их пугает та атмосфера, которая создается родителями.

А как было бы хорошо, если бы нам удавалось создавать вокруг себя атмосферу мира и тишины! Не тревожиться самим и не вызывать чувство тревоги у других людей. Увидев спокойного человека, стараться понять его внутренний мир, а не заражать своими страхами.

Ведь именно это ученики Христа попытались сделать на Галилейском озере, когда поднялся шторм и лодка начала тонуть, а Господь в это время спал.

Лодка наполняется водой, ученики с ужасом думают, что вот-вот утонут, а Иисус все спит. Как же так, Господи? Какой может быть сон? Как Ты можешь спать? Лодка сейчас пойдет ко дну! Погибаем, тонем! Учеников охватывает страх.

Конечно, они тонули не в стакане воды – все– таки Галилейское озеро большое. Но Господь чувствовал Себя в это время так же, как чувствовал Себя младенцем на руках у Пресвятой Богородицы, когда Она держала Его, а Он спокойно спал. Ведь это озеро принадлежало Ему. И ветер принадлежал Ему. Волны? Он их создал. Он был у Себя дома. Вся земля – это Его постель, Его трон. Вот Он и спал спокойно. Господь ничего не боялся в этом мире. Поэтому Он в одиночестве уходил на молитву в пустыню и постился там сорок дней, один поднимался на Елеонскую гору… Он не испытывал чувства страха потому, что имел в Себе любовь. Вместо того, чтобы бояться этого мира, Он любил его – ведь Он Сам его создал.

Поэтому Он спокойно спит в лодке. Ученики же в это время в страхе вычерпывают воду, а когда понимают, что не могут больше, то будят Его. И что же они делают? Вместо того чтобы попытаться получить от Господа часть Его спокойствия, они собираются передать Ему свою панику. То есть делают все наоборот (как и мы). Что же они говорят Христу? «Господи! спаси нас, погибаем» (Мф. 8: 25). Иными словами: «Господи, что же Ты спишь, неужели Тебе нет дела до того, что мы тонем? Проснись же, наконец! Вникни в нашу проблему, начни паниковать вместе с нами! Бойся вместе с нами! Мы не можем видеть Тебя в таком спокойствии! Почему Ты не боишься?» – «Почему не боюсь? Потому что Я – Бог».

Бог бесстрастен. Он не страдает от тех проблем, которые причиняют страдания человеку. На языке Церкви «бесстрастный» – это не тот, кто ничем не интересуется, не тот, кто относится к жизни с полным безразличием (как мы иногда говорим: «Он с таким равнодушием прошел мимо меня», придавая слову «равнодушие» негативный смысл). Вовсе нет. Просто Бог пребывает над всеми земными трудностями. Наши проблемы вызывают у Него не смущение, не страх, а сострадание.

Бог любит нас, но не разделяет с нами наш страх! У Него нет этого чувства, потому что Он пребывает совсем в другой атмосфере – в мире, наполненном Божественной тишиной. Поэтому Христос и был спокоен – как бывает спокойным море на закате, когда мы смотрим на тихую воду под лучами заходящего солнца.

Так же спокойно было и на сердце у Господа. И что же Он сделал? Вместо того чтобы начать паниковать вместе с учениками, Он передал им Свое спокойствие. Господь простер над волнами руки и направил покой, наполнявший все Его существо, в сторону моря, ветра и учеников. «И сделалась великая тишина» (Мф. 8: 26). Тогда Господь сказал ученикам: «Что вы так боязливы, маловерные?» (Мф. 8: 26). У вас нет веры! Вот в чем дело. Волны здесь ни при чем. Сегодня – буря, завтра – безденежье, послезавтра – какая-то болезнь, потом еще что-нибудь…

Всегда будут возникать проблемы. Дело не в них. Необходимо очистить свою душу от того, как воспринимаются эти проблемы. И тогда откроется секрет спокойствия. Он – в доверии к Богу.

Итак, Господь даровал ученикам Свой мир, Свою тишину, и они успокоились, как успокоились ветер и волны. Произошло двойное чудо: ведь по законам природы волны не могли исчезнуть сразу, а тут море затихло в один миг. Но еще большее чудо в том, что тишина поселилась в сердцах у учеников – ведь их волнение до этого было даже сильнее бури. Господь избавил их от смущения и тревоги. Как? Он просто простер к ним Свои руки. И вот ключ к спокойствию: нужно раскрыть объятия навстречу Богу, устремиться к Нему – и тогда произойдет эта встреча, эта передача Божественного мира и тишины. И все наши страхи исчезнут.

Господь никогда не тревожил Своих учеников. Даже в самые трудные моменты Своей земной жизни, совсем незадолго до ужасных страданий, Распятия, Он делится с ними спокойствием. На Тайной Вечере Господь обращается к ученикам со словами: «Очень желал Я есть с вами сию пасху прежде Моего страдания» (Лк. 22: 15). «Я иду на смерть, – говорит таким образом Христос, и хочу вкусить вместе с вами пищу, чтобы мы почувствовали любовь друг друга. Хочу подарить вам Святое Причастие, чтобы передать Свою тишину. Я дарю вам спокойствие, которое не сможет дать окружающий мир. Я забираю у вас чувство страха и даю иные чувства, иной опыт. Я даю вам Себя».

Именно Господь – наше спокойствие. Он оставил нам Себя, чтобы мы ощутили Его мир и тишину. Он даровал нам Свою любовь и благодать, послав Духа Святого. Следовательно, в каждом из нас есть потенциал для того, чтобы стать мирным и спокойным, как Господь.

Не думай о том, что будет. Когда это случится, тогда и испытаем боль. А сейчас мы живем тем моментом, который есть. «Хлеб наш насущный даждь нам днесь». Днесь – сегодня. Молясь так, мы не должны волноваться о завтрашнем дне.

Если у тебя есть дети и ты кладешь деньги на их счет в банке, если у тебя есть сбережения, если ты строишь дом или покупаешь квартиру – это не плохо. Но это не должно сопровождаться суетой, страхом, беспокойством. И тогда все получится. Делай то, что делаешь, но с другими ориентирами. Замени кое-какие детальки в своей душе, начни добиваться цели иначе, осознай по-другому то, к чему стремишься.

Бог не хочет, чтобы мы меняли ритм своей жизни. Он не желает, чтобы мы меняли свое дело, работу. Бог хочет, чтобы мы изменили отношение к своей жизни, делу, работе. Чтобы мы посмотрели на все это так, как смотрит Он. Но для этого нужно посмотреть на себя со стороны.

Один молодой человек как-то сказал мне:

– Иногда, делая что-то, я начинаю смотреть на себя со стороны. Как будто я – это другой человек, который наблюдает за моей жизнью. Или как будто я снимаю себя на видеокамеру, а потом смотрю на свою жизнь глазами зрителя. И знаете, что мне кажется? Мне кажется, что я сумасшедший. Я смотрю на то, как бегаю туда-сюда, как беспокоюсь, напрягаюсь, как бешено колотится мое сердце. Мне становится страшно, и я спрашиваю себя: «Со мной все хорошо? Почему я живу так?»

Я ответил ему:

– В какой-то степени это помогает тебе прийти в себя, но само по себе не является исцелением. Успокойся! Иди медленнее, веди себя тише, говори спокойнее и не передавай свое волнение тому, с кем разговариваешь.

Церковь учит нас смотреть на свою жизнь глазами Христа. Иметь ум Христов – значит наблюдать и осмыслять окружающий мир не бездуховно, а с помощью Божественного Духа. Смотреть на все так, как смотрел бы Господь. Представим себе, что мы живем во времена Христа. У нас много дел, мы носимся по Назарету, по всей Галилее по земле, где ходит Господь. Мы пока не верим в Него – мы просто знаем, что Он здесь. И вот в спешке, суете мы в один прекрасный день наталкиваемся на Него и на Его учеников. И, посмотрев Ему в глаза, вдруг понимаем, что никогда еще не видели подобного взгляда. Почему? Потому что в них – спокойствие вод Галилейского озера или даже бездонного океана. Это такое спокойствие, такая тишина, которые могут существовать только в горнем мире. Когда мы смотрим в эти глаза, все наши проблемы отступают. Мы хотим сказать Ему о них, но оказывается, что и говорить не о чем. Потому что благодаря одному лишь взгляду в глаза Христа все вокруг замирает, и наша душа наполняется миром.

Как научиться радоваться за всех

«Пребудьте во Мне, и Я в вас», – говорит Христос (Ин. 15: 4). «Соединитесь со Мной, и Я буду пребывать с вами. Все вы соединены друг с другом».

Если мы осознаем это, то увидим, как это прекрасно. Я преисполнюсь великой радости, потому что буду воспринимать твой талант как свой. У меня множество прекрасных друзей, и все их таланты – мои. Так же как и то немногое, чем обладаю я, принадлежит им. Получается, все мы очень богаты, потому что мы – одна компания, одна большая семья, в которой один становится богаче благодаря дарам другого. И если радоваться талантам друг друга, то поводов для радости будет масса – каждый день. Можем ли мы стать такими, начиная прямо с сегодняшнего дня? Только представь, сколько даров у твоих друзей и какое удовольствие они от этого получают! Вот и радуйся вместе с ними! Не важно, что у тебя нет тех способностей, которыми они обладают. Ведь они делятся своими дарованиями!

Один человек сказал мне:

– У меня нет своих детей, но я радуюсь вместе с теми, у кого они есть, как будто бы и у меня ребенок.

Я подумал тогда: «Вряд ли это на самом деле так, своих-то детей у тебя нет…» Но собеседник сказал, будто читая мои мысли:

– Нет, мне действительно радостно – потому что если любить ближнего с радостью, от всего сердца, то не чувствуешь ни зависти, ни обиды. Я радуюсь вместе с ними!

Твой друг женится – и его радость становится твоей радостью. Знакомый паренек успешно оканчивает школу – и ты ликуешь вместе с ним. Да, успешное завершение учебы – его заслуга, но если я ощущаю себя и его как одно целое, то его радость становится и моей радостью. И знаете, сколько раз в день можно так радоваться? Очень много. Просто подумайте обо всех счастливых людях, которые счастливы в настоящий момент. Например, сегодня, сейчас, пока мы разговариваем, кто-то знакомится со своей будущей половинкой. А кто-то успешно сдал трудный экзамен.

Если вы будете воспринимать свой дар, свой талант, как и немножко мой, то с легкостью скажете:

– Я защитил диплом, потому что мой духовник, мои родители и друзья молились за меня!

И все мы почувствуем себя в соединении друг с другом.

Помните фарисея, который молился в храме? (см.: Лк. 18). Он думал совсем иначе. Все хорошие поступки, которые ему доводилось совершать, пост, молитву, милостыню, посещение Храма он приписывал исключительно себе. И потому они не доставляли ему радости. Его сердце не смягчалось, не таяло от благодарности. Хотя этот человек мог бы просто сказать: «Господи, как же много всего Ты дал мне!» И благодарность изменила бы его душу.

А мытарь, стоявший поодаль, взывал: «Господи, помилуй меня, грешного!»

Однажды я подумал, что бы сказал мытарю фарисей, если бы услышал его слова? Вернее, что мог бы сказать? Мне кажется, его слова могли быть такими:

– Не печалься, мытарь! Да, ты многого лишен, но то, чем обладаю я, – для тебя. Ты не постишься? Я пощусь за тебя. Ты не считаешься хорошим человеком? Если во мне есть что-то хорошее, оно – для тебя! Я буду ходатайствовать за тебя перед Богом, вот увидишь!

Русский старец Парфений спросил Пресвятую Богородицу:

– Что означает мое призвание монаха?

И во время молитвы услышал от Богородицы ответ. Она сказала ему:

– Монашеская схима, полученная тобой, означает, что теперь ты должен стать святым ради целого мира.

Иными словами, ты получаешь дар и принимаешь его с благодарностью – за весь мир. Понимаете? Пресвятая Богородица Своим ответом уберегла святого от возможных помыслов, которые могли бы способствовать появлению гордыни. Старец Парфений должен был стать святым не для себя, а для всего мира.

Самым великим талантом на свете является любовь. Если потерять этот дар, то все остальные способности, какими бы они ни были, ничего не стоят. Ведь ты не отдаешь людям себя, не делаешь того, что сделал Господь. Он не пожалел Своего Сына – лучшее, что у Него было, – чтобы подарить нам Свою любовь. Он захотел стать Человеком по великой любви ко всем нам и теперь говорит:

– У Меня нет ничего, чем бы Я не поделился с вами. Вот, Я отдаю вам все и хочу, чтобы вы также отдавали Мне все – и тогда мы станем едины.

В отличие от жестокосердого фарисея, мытарь весьма симпатичен нам. Его так и называют «добрый мытарь», «смиренный мытарь». Так же как и благоразумный разбойник, который открыл свое сердце Господу на кресте, говоря:

– Боже мой, сжалься надо мной! Я грешник, у меня нет ни капли доброты, и я не притворяюсь святым и хорошим. Я прошу только Твоего прощения!

Знаете, почему он это сказал? Почему его душа так переменилась в одно мгновение? Он почувствовал любовь Божию. Он ощутил, как любит его Господь, и потому не побоялся так радикально измениться. И чтобы в сердце произошли перемены, чтобы так внезапно и искренне покаяться в содеянном, в первую очередь нужно не бояться. Ведь человек, который боится, что за малейшую провинность ему дадут тапком по голове (а то и камнем), просто не в состоянии покаяться. Его спрашивают:

– Ты хочешь в чем-то признаться?

А он отвечает:

– Нет, у меня все хорошо!

– Точно? Ты ничего не хочешь мне сказать?

– Нет-нет!

Значит, этот человек пока не обладает бесстрашием, дерзновением перед Богом и Его любовью. Ведь в первую очередь нужно понять, что Господь нас очень любит. Да, можете со мной не соглашаться, ведь я, священник, не показываю вам такой любви. Хотя мы, священники, находящиеся в непосредственном служении для Бога, могли бы так делать. Могли бы давать людям возможность почувствовать то, что испытал мытарь перед Лицом Господа. Каким образом? Вести себя так, быть такими, чтобы вы не боялись каяться. Чтобы вы знали: если открыться священнику, рассказать ему о своих грехах – в ответ он распахнет объятия. Вот приходишь ты на исповедь и говоришь:

– Я вор, пьяница, прелюбодей, блудник; я курю, ругаюсь, хулю, развратничаю, осуждаю, завидую! Говоришь все это, а затем чувствуешь, как тебя обнимают, и душа наполняется удивительным теплом и светом.

Не лязгают тюремные ключи; нет ни зарешеченных окон, ни плетей, ни электрического стула, ни судьи с колокольчиком. Только объятия, тепло, прощение. Человеколюбие. Вот как нам всем необходимо чувствовать любовь Божию! А нам, священникам, необходимо научиться показывать эту любовь. И родители, которые также являются священнослужителями в своей семье – малой Церкви, должны показывать детям Божественный Лик, который есть бесконечные объятия, прощение, безопасность и принятие.

Об избавлении от чувства вины

Ты когда-нибудь думал о том, что чувство вины может управлять нашей жизнью? До чего же легко в Церкви смутить человека, довести его до уныния, напугать! И вместо того, чтобы приблизиться к Богу, он выйдет из храма с тяжестью на душе, ощущая себя великим грешником.

Мы верим, что Бог возлюбил человека; мы верим, что Иисус Христос, придя в этот мир, простил нас и теперь всегда дает возможность соединиться с Ним через Святое Причастие «во оставление грехов и жизнь вечную»; мы верим, что исповеданный Богу грех прощается навсегда. Но откуда же в таком случае берутся люди (а я вижу их с того самого дня, как начал исповедовать) с постоянным чувством вины, от которого они никак не желают освободиться? Их все время терзают угрызения совести.

Для некоторых людей все является грехом. Когда я спросил одного человека, почему он так думает, он ответил:

– Как – почему? Церковь мне это говорит! Ты мне это сказал! Ну хорошо, даже не ты лично, а другие священники. Они говорят, что в принципе все в этом мире – грех, кроме еды и питья. Это можно. А все остальное, если внимательно посмотреть, можно назвать грехом.

Я спросил его:

– Ты правда так думаешь?

– Да, я так думаю. Я чувствую, что многое из того, о чем я думаю и чего хочу, является грехом.

Давайте посмотрим, как Бог смотрит на наши грехи. Мне кажется, Он смотрит на них как на ошибки первоклассника в прописях. А может, даже дошкольника. Многие из нас до сих пор хранят свои первые тетрадки на память – испачканные, с огромными заглавными буквами, с дырками от ластика. И никто из родителей не будет ругать своего ребенка за такое, не скажет ему: «Это никуда не годится! Ты ничего не можешь!» Наоборот, родители подумают: «Он еще маленький. Сейчас пишет с ошибками, а когда подрастет, уже не будет ошибаться». И я верю, что Господь смотрит на нас такими же глазами. На все наши грехи, страсти и ошибки Он смотрит с большим снисхождением и пониманием – в том числе и на то, что доставляет нам массу страданий. Особенно это относится к молодым людям. И главное здесь – покаяние на исповеди. Если ты озвучил все на исповеди – ты сделал то, что нужно. Четыре-пять вещей, которые гнетут твою совесть, каждый сам знает про себя, что это за вещи.

И иногда священник говорит в ответ:

– Хорошо. Больше так не делай.

А мы:

– Нет, отче, я должен вам рассказать об этом подробнее, чтобы объяснить. Я опять и опять это делаю. Я снова подумал то, сделал это…

Постараемся понять, читая святых отцов, Кто такой, в сущности, Бог. И если мы поймем, Кто Он, если приблизимся к Нему, насколько это возможно, то увидим, что Бог не может заниматься такими посредственными, заурядными вещами, на которых мы так привыкли сосредотачиваться, что иногда даже заболеваем.

Обрати внимание – я не призываю тебя перестать думать о своих грехах. Просто не преувеличивай, не акцентируй на них внимание так сильно и не считай, что все настолько печально. То, что нам кажется трагичным, на самом деле не трагично, и наоборот: то, что мы воспринимаем как пустяковое и невинное, часто оказывается гораздо более печальным. Господь легко и спокойно беседовал с грешными женщинами, но ни одной из них не сказал при этом: «Ты хорошо поступаешь!» Как не сказал ни одной из них: «За свои грехи ты попадешь в ад!» Однако с фарисеями Он беседовал по-другому, говоря: «Своим лицемерием и ложью ты можешь погубить душу. Осуждая других, ты можешь погибнуть от ненависти и зависти!»

Есть такие грехи, которые душат нас, но они не являются основными. Это не те грехи, на которые Бог постоянно обращает внимание, видя нашу духовную жизнь. И несмотря на это, мы, христиане, так и живем с чувством вины и угрызениями совести, которые, вместо того чтобы способствовать нашему пробуждению в определенный момент, остаются с нами навсегда.

Что такое угрызения совести? В древнегреческом языке слово «угрызение» происходит от глагола τύπτω – «бить, ударять». Например, ударять коня, чтобы он пошел вперед. А после того, как конь пошел, его уже не бьют – иначе можно травмировать животное.

Так же и угрызения совести призваны действовать на нас пробуждающе. Это – напоминание. Они подталкивают нас к мысли о том, что где-то мы поступаем неправильно. Словно кто-то говорит тебе: «Здесь ты не прав. Исправляйся!» И мы стараемся. Стараемся измениться, боремся с грехами, падаем и снова встаем. Но при этом не погружаемся в ощущение собственного ничтожества. Мы не должны пребывать в депрессии и унынии, думая о своих грехах!

Когда человек постоянно размышляет о том, какой он плохой, скверный и грязный, это не поможет ему стать хорошим и чистым. Если я сам грязный, то спокойно буду прикасаться ко всему грязному. Но если я чистый, то уже не стану трогать грязь, а скажу: «Знаете, я только что умылся, переоделся, теперь я чистый. Поэтому не предлагайте мне ничего грязного».

Думаю, что это отличный момент для избавления от греха – когда у человека появляется ощущение чистоты, когда мы перестаем постоянно перебирать и преувеличивать до изнеможения свои ошибки.

Один пожилой священник сказал мне:

– Когда читаешь старца Паисия и старца Порфирия, то очевидно: оба они – замечательные святые. Но при этом, читая старца Паисия, я как-то быстрее начинаю испытывать угрызения совести. А у старца Порфирия я вижу Господа совсем другим.

Я спросил его:

– Каким вы видите Его, отче?

– Я вижу много любви, много доброты и света.

Что же говорит нам старец Порфирий?

Для того чтобы из души исчезли мрак и чувство вины, нужно не думать постоянно о своих грехах, а открыть душу для света. Просто вот так – нажать выключатель и впустить в душу свет.

Грехи не исчезают от того, что мы постоянно думаем о них с тоской и страданием. Порождая чувство вины, эта боль разрушает нас. Лучше делай то, что можешь. Начни ту борьбу, какая тебе по силам. Можешь подать милостыню – подай. Можешь помолиться немного помолись. Можешь немного попоститься – попостись.

А чего ты не можешь? «Отче, я не могу преодолеть три конкретные вещи – это, это и то. Вот такие страсти». Но не думай об этих страстях! Чем больше ты о них думаешь, тем они делаются сильнее. Сколько бы ты ни говорил: «Я больше не буду!» – ты будешь это делать. Сколько бы ни повторял: «В ближайшие несколько дней я не буду этого говорить», – будешь. Лучше сказать по-другому: «Я постараюсь развить мои хорошие качества. Их я могу усилить, усовершенствовать. Помолюсь, и смогу это сделать».

Делай, что можешь, дитя мое. И что же тогда произойдет? Внутри засияет свет, и все остальное понемногу утихнет и исчезнет. Я видел это у многих людей. Об этом говорил и старец Паисий. Одному юноше, которого одолевали плотские страсти, он сказал:

– Чадо, человек не состоит из одних грехов! В жизни каждого происходят тысячи вещей. И ты – это не только твои страсти. Просто в данный момент твоей жизни они у тебя есть. Но ведь все остальное ты делаешь, как полагается?

– Нет! Меня так волнует эта проблема, я так погружен в нее, что нет никаких сил, чтобы делать что-то еще!

– Делай все остальное. Ходи понемногу в церковь…

– Не могу!

– Ходи раз в две недели!

– Ну хорошо, попробую. А как же мой грех?

– Перестань думать о своем грехе!

Фиксация на своих грехах нам не помогает. Но мы почему-то уверены, что Бог – Он такой: строго наказывает, и давит, и спрашивает ежеминутно, не согрешил ли ты снова.

Мы так много говорим о любви, а на самом деле ее не чувствуем. Не знаю, ощущаешь ли ты себя внутренне свободным перед Богом? Что Бог не собирается тебя наказывать, обижать, отталкивать?.. Я постоянно вижу это в людях и пытаюсь освободить их от чувства вины. Но некоторые не желают освобождаться.

Я повторяю тебе, что ты хороший человек, что Бог любит тебя. А ты в ответ: «Не могу; хочу, чтобы меня поругали!» Тут уже нужен другой специалист, не я. Чего тебе не хватает, что ты так хочешь ругани? Почему ты этого хочешь? Потому что нам нравится обвинять самих себя. Ведь занимаясь самобичеванием (а под этим я понимаю постоянные угрызения совести и чувство вины), мы фактически оправдываем самих себя. «Бог – очень строгий. И если Он увидит, как я сокрушаюсь, Он не будет меня наказывать. Ведь я уже сам себя наказываю», – думаем мы.

Так мы успокаиваем себя, сами себе создавая угрызения совести. А Господь видит это и говорит: «Кто требует от вас всего этого, дети мои? Я дал вам свободу, а вы не можете наслаждаться ею! Я дал вам отпущение грехов, а вы этого не понимаете!»

В конце концов, что означают слова, которые мы так часто слышим: «во оставление грехов»?

Один человек спросил меня:

– Как в таком случае понимать слова: «Беззаконие мое я знаю, и грех мой со мною всегда»? (см.: Пс. 50).

Действительно, как совместить эти слова из Псалтири и то, что я пытаюсь объяснить сейчас?

Во-первых, нужно помнить о том, что пророк Давид жил по законам Ветхого Завета. А во-вторых, эти слова не означают, что мы должны снова и снова думать о своем грехе и мучиться угрызениями совести. Наоборот, мы как бы говорим Господу: «Боже мой, я постоянно помню о своем грехе, чтобы, в свою очередь, постоянно помнить и о том, сколько всего Ты мне прощаешь, сколько раз спасаешь меня и как любишь меня!»

Не вспоминай грехи для того, чтобы погрузиться в отчаяние. Ведь оно не придает смелости и сил для борьбы и подвига. И не приводит к жизни вечной.