Текст книги "Жемчужины Нагорной проповеди. О главном в христианстве"

Первое блаженство (5: 3)

³Блаженны нищие духом,

ибо их есть Царство Небесное.

Не ошибемся, если скажем, что первое «блаженство» – самое трудное и самое спорное в истории его толкования. Если собрать все, что было написано по поводу этих слов, то набралась бы большая библиотека. Вопрос действительно не так уж прост. Вот, например, у евангелиста Луки, если следовать критическому тексту, это «блаженство» звучит иначе: «Блаженны нищие, ибо ваше есть Царство Божие» (Лк. 6: 20). Вопрос: просто «нищие» или «нищие духом»? И кто такие «нищие»? А если «нищие духом», то что означает слово «духом»? Каким «духом»: человеческим духом или Святым Духом? Да и вообще, что все это означает? Что у людей нет того или другого духа, как его ни понимать? Или что люди становятся нищими по велению духа? Иногда приходится слышать наивный вопрос: скажите, а как Церковь толкует это «блаженство»? Представляется какое-то многоголовое тело («Церковь»), которое сотнями тысяч своих голов единогласно «толкует». От такого толкования зажмешь уши! Можно, конечно, ожидать, что истинным и единственно верным толкованием следует считать толкование какого-нибудь авторитетного и духоносного святого отца. Это отличная мысль. Но ведь и здесь возникает некоторая трудность: святых отцов много, и один авторитетнее другого… А толкуют они это «блаженство» по-разному. Но, следует заметить, все они, будучи различными, хороши, полезны и сходятся в чем-то самом основном и существенном.

Все это вынуждает нас к скромности, и поэтому мы ограничим себя и приведем хотя бы одно, но очень важное и распространенное толкование святого Иоанна Златоуста. «Что значит: нищие духом?» – спрашивает он. И отвечает: «Смиренные и сокрушенные сердцем. Духом Он назвал душу и расположение человека. Так как есть много смиренных не по своему расположению, а по необходимости обстоятельств, то Он, умолчав о таких (потому что в том не велика слава), называет, прежде всего, блаженными тех, которые по своей воле смиряют себя и уничижают. Почему же не сказал Он: смиренные, а сказал: „нищие“? Потому, что последнее выразительнее первого; нищими Он называет здесь тех, которые боятся и трепещут заповедей Божьих, которых и через пророка Исаию Бог называет угодными Себе, говоря: „на кого Я призрю: на смиренного и сокрушенного духом и на трепещущего перед словом Моим“ (Ис. 66: 2)»[5]5
  Иоанн Златоуст, сет. Толкование на святого Матфея Евангелиста. Беседа 15:1. Здесь и далее Беседы свт. Иоанна Златоуста на Евангелие от Матфея цитируются по изданию: Творения святого отца нашего Иоанна Златоуста, архиепископа Константинопольского, в русском переводе. Т. VII. СПб.: Издание Санкт-Петербургской Духовной Академии. 1901.891 с.


[Закрыть].

Это очень распространенное толкование. «Нищий духом» – человек смиренный, кроткий, трепещущий перед Богом и Его заповедями. «Дух» – это сердце человека, его душа, которые располагают его к смирению. Современный вдумчивый толкователь Сергей Сергеевич Аверинцев в своем Комментарии к Евангелию от Матфея доказывает (мы не станем излагать подробности его доказательства), что выражение «нищие духом», во-первых, тождественно выражению «нищие по велению духа», что означает акт смирения (как у святого Златоуста). Во-вторых, слово «дух» можно, следуя, например, толкованию блаженного Иеронима, понимать и в смысле Духа Божия.

«Ибо, – как пишет С. Аверинцев, – человеческий дух, с христианской точки зрения, в своих благих действиях получает внушение от Святого Духа. <…> Читателю предлагается расслышать одновременно оба варианта: „духом“ и „Духом"»[6]6
  Аверинцев С. С. Собрание сочинений. Переводы: Евангелия. Книга Иова. Псалмы. К.: Дух i ЛИера, 2004. С. 199.


[Закрыть]. Так С. Аверинцев примиряет два разных толкования. Но что имел в виду не Аверинцев и не названные святые отцы, а Сам Господь Иисус Христос? Это вопрос серьезной науки. И снова: мы не будем и не можем излагать, даже вкратце, разные мнения ученых экзегетов. Но одно наблюдение все-таки упомянем: давно замечено, что первое «блаженство» имеет отношение к одному из важнейших для Иисуса Христа пророческих текстов, а именно – к мессианскому пророчеству Исаии:

Дух Господа Бога на Мне,

ибо Господь помазал Меня

благовествовать нищим,

послал Меня исцелять сокрушенных сердцем,

проповедывать пленным освобождение

и узникам открытие темницы (Ис. 61: 1).

Именно этим текстом о Духе Божием, Который действует в Нем и Которым Он возвещает Евангелие («благовествует») нищим, Иисус начинает Свою первую проповедь в Капернаумской синагоге:

Ему подали книгу пророка Исаии; и Он, раскрыв книгу, нашел место, где было написано:

«Дух Господень на Мне;

ибо Он помазал Меня

благовествовать нищим» (Лк. 4: 17–19).

Отвечая ученикам Иоанна Крестителя, Иисус также свидетельствует о Себе: «Пойдите, возвестите Иоанну, что слышите и видите: слепые прозревают, и хромые ходят; прокаженные очищаются, и глухие слышат; мертвые восстают, и нищим благовествуется» (Мф. 11: 4–5)[7]7
  Перевод еп. Кассиана (Безобразова).


[Закрыть]. Снова мессианское пророчество о Евангелии нищим!

Иными словами, Иисус постоянно относит к себе пророчество о Духе из пророка Исаии. Он – Мессия, Духом Святым возвещающий «нищим» Евангелие Царствия Божия! Но кого понимал Исаия под «нищими»? Ведь скорее всего Иисус вкладывал в понятие «нищие» то же значение, что и цитируемый им Исаия, то есть то, которое было характерно для Ветхого Завета. А там под «нищими» понимались не те, кто униженно стояли с протянутой рукой перед Богом, как выпрашивающие милостыню нищие, подобные мытарю из притчи о мытаре и фарисее, который, «стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику!» (Лк. 18: 13). Нет, такого называли кающимся грешником, но не «нищим». А в наше время под «нищими духом» часто понимаются люди бездуховные, некультурные, малообразованные, «простые люди», подобные «неразумным младенцам» (см.: Мф. 11: 25). Ничего подобного ни Ветхий, ни Новый Завет не знают. Под «нищими» не понимались и те, кто под воздействием Святого Духа добровольно сделали себя бедняками, отказавшись от имущества и вообще от мира…

Словом «нищие» переведено ветхозаветное еврейское слово anawim. Оно имело долгую историю. Изначально так называли действительно бедняков, неимущих, которые занимали нижние ступеньки на социальной лестнице и потому были унижены и даже считались наказанными Богом грешниками. Но со временем это слово проделало некое развитие в своем значении, приняв черты одухотворенности. В то время как богатые и сильные (угнетатели бедных) стали все чаще считаться «злодеями и беззаконниками» (см.: Пс. 51; 52), бедные (anawim) стали считаться если не праведниками, то людьми богобоязненными. Их несчастный жребий становится поводом уповать только на Бога и только от Него ожидать своего спасения. Это они ожидают того дня, когда глухие услышат, слепые прозреют, «и страждущие более и более будут радоваться о Господе, и бедные люди будут торжествовать о Святом Израиля» (Ис. 29: 18–19).

Особенно много таких примеров в Псалмах Давида:

Я же беден и нищ,

но Господь печется о мне.

Ты – помощь моя и избавитель мой,

Боже мой! не замедли (Пс. 39: 18).

Увидят это страждущие и возрадуются.

И оживет сердце ваше, ищущие Бога,

ибо Господь внемлет нищим

и не пренебрегает узников Своих (Пс. 68: 33–34).

Приклони, Господи, ухо Твое и услышь меня,

ибо я беден и нищ.

Сохрани душу мою, ибо я благоговею пред

Тобою;

спаси, Боже мой, раба Твоего,

уповающего на Тебя (Пс. 85: 1–2).

Иисус Христос цитирует пророка Исаию: «Нищим благовествуется», «Господь помазал Меня благовествовать нищим». Но в контексте Ис. 61: 1–3 общее понятие «нищие» поясняется рядом параллельных частных понятий: «сокрушенные сердцем», «пленники», «узники» (ст. 1), «скорбящие» (ст. 2), «унывающие» (ст. 3). Поэтому можно с уверенностью утверждать, что «нищие» (anawim) и у пророка Исаии, и в Псалмах – это уже не просто убогие и несчастные, не просто нищие и бедные в прямом смысле слова (хотя и они тоже!), но все те люди, которые знают, что целиком должны полагаться на помощь Бога. Именно в этом широком смысле понятие «нищие» употребляет также и Иисус Христос. Именно этих людей Он называет также алчущими, плачущими, малыми, меньшими, младенцами, труждающимися, обремененными, последними, потерянными, больными, грешниками. Именно им было трудно жить в «земном царстве», именно на них Иисус Христос смотрит с бесконечным состраданием и открывает им врата в «Царство Небесное».

Как упоминалось выше, евангелисты Лука и Матфей употребляли понятие «нищие» в разных смыслах. Различие имеется уже в самом тексте. Если следовать критическому тексту, Лк. 6: 20 дает краткую форму: μακάριοι οί πτωχοί (блаженны нищие), а Мф. 5:3 – более длинную форму: μακάριοι οί πτωχοί τώ τνεύματι (блаженны нищие духом). При этом Лука и Матфей связывают со словом πτωχοί (нищие) несколько разный смысл. Евангелист Лука имел в виду действительно нищих, бедных людей, хотя и не из принципиального отвержения богатства как такового. Не следует думать, что «нищие» – это просто все люди, не имеющие собственности. Из текста Луки (6: 22) видно, что у него скорее всего имеются в виду ученики Иисуса Христа, которые из-за своего ученичества вынуждены терпеть нищету, голод и преследования.

Иное дело в Евангелии от Матфея. Нельзя забывать, что евангелисты трудились далеко друг от друга и в разное время. Естественно, появлялись различия. Эти различия объясняются несходством ситуаций, в которых находились церкви обоих евангелистов и которые наложили отпечаток и на потоки предания. Однако источник и того и другого потоков предания – слова Самого Иисуса Христа. Как бы то ни было, евангелист Матфей в первом «блаженстве» (5: 3), как и в других случаях, старается избежать всякого возможного недопонимания. Поэтому он действует как тщательный редактор дошедшего до него предания. Мы видели это уже на примере того, как он «создал» и Нагорную проповедь, и девять «блаженств». Матфей полагает, что недостаточно быть только нищим. Ибо, повторимся, и для нищего его нищета может быть препятствием для вхождения в Царство. В принципе, в этом мире, в этой жизни, в той или иной степени несчастны все люди: одному недостает материальных средств, другому – здоровья, третьему – ума, четвертому…

Короче говоря, «нищие» все! Но не все «нищие духом». Просто «нищие» – люди зависимые, и внешне, и внутренне: у них нет одного, нет другого, они во всем нуждаются, они несвободны. «Нищие духом» – внутренне свободны: «Царствие Божие внутри них есть». Но ведь в Царствии Божием нет мирских забот и мирской нужды. По словам апостола Павла, «Царствие Божие не пища и питие, но праведность и мир и радость во Святом Духе» (Рим. 14: 17). Жители этого Царства «нищие» в том смысле, что они не озабочены ничем таким, в чем нуждаются жители царства земного. Их жизнь определяется не богатством или нищетой этого мира, а свободным Духом Божиим, Который свободен и «дышит, где хочет», Который руководит их жизнью и составляет содержание Царствия Божия. Нуждаются в этой жизни все, но, как писал апостол Павел, «я научился быть довольным тем, что у меня есть. Умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии; научился всему и во всем, насыщаться и терпеть голод, быть и в обилии и в недостатке. Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе» (Флп. 4: 11–13). Вот это и есть то смирение и скромность, о которой говорил святой Иоанн Златоуст и которая в Евангелии от Матфея названа «нищетой духовной», ведущей из нужды, несвободы, зависимости и насилия земного царства в богатство, свободу, независимость и любовь Царствия Божия!

Сделаем несколько выводов из сказанного о первом «блаженстве».

В принципе, в этой жизни в той или иной мере несчастны все люди, все в известном смысле нищие, все нуждаются, все несвободны! Таков уж наш мир. Но есть такие люди, которые прекрасно понимают, что пусть у них будут горы золота, пусть у них будет здоровье олимпийских чемпионов, пусть им будет дана безграничная власть над толпами людей – это не утолит их жажды истинной правды и свободы, ибо ни того, ни другого им этот грешный мир дать просто не в состоянии. Такие люди понимают, что смысл их жизни определяется не богатством или нищетой этого мира, а свободой и от того, и от другого. А подобной свободы им этот мир дать не в состоянии: ее может дать только Бог Своим свободным Духом, Который Сам абсолютно свободен и «дышит, где хочет». Блаженство таких людей дает им Дух Божий. Они стоят перед Богом в скромном и доверчивом сознании своей духовной нищеты, даже если они богаты.

«Нищие», о которых говорит Иисус, – это не просто убогие, несчастные, не просто нищие и бедные в прямом смысле слова (хотя и они тоже!), но все те люди, которые знают, что целиком должны полагаться на помощь Бога. Именно этих людей Иисус Христос называет также алчущими, плачущими, малыми, меньшими, младенцами, труждающимися, обремененными, последними, потерянными, больными, грешниками. Именно им было трудно жить в «земном царстве», именно на них Иисус Христос смотрит с бесконечным состраданием и открывает им врата в «Царство Небесное».

Ни в коем случае не следует думать, будто это «блаженство» возводит нищету в добродетель. Нищета – это не добродетель. Иисус никогда не назвал бы блаженным состояние, когда люди живут в трущобах и испытывают недостаток в пище; Он никогда не назвал бы блаженным больного или угнетенного человека. Такую нищету христианское благовествование призвано устранить, и Христос делал все, что было в Его силах, чтобы такой нищеты в людях не было. Кстати, иногда в Церкви и вне Церкви под блаженными понимались нищие, то есть бедные и угнетенные в прямом смысле. Так, например, император Юлиан Отступник грозил конфисковать имущество всех христиан, «чтобы они могли войти в Царство Небесное нищими». В этой издевательской угрозе он исходил именно из такого буквального толкования. Это толкование отразилось и в некоторых монашеских правилах (Василий Великий, правило 205; правила Меньших братьев святого Франциска). Однако это уже относится не к общехристианской этике, а к специфическому случаю аскетизма.

Второе блаженство (5: 4)

⁴Блаженны плачущие,

ибо они утешатся.

Сравнение с евангелистом Лукой снова обнаруживает тенденцию евангелиста Матфея к некоторой одухотворенности. В Евангелии от Луки речь идет именно о «плачущих», οι κλοαοιετβς: «Блаженны плачущие ныне, ибо вы воссмеетесь»[8]8
  Перевод еп. Кассиана (Безобразова).


[Закрыть](6: 21). Но у Матфея стоит совсем другое слово, вовсе не «плачущие», а «скорбящие», οί πέν’θοΰ ντες, (в Синодальном переводе эта разница отсутствует, а в оригинале бросается в глаза). Точнее переводят другие переводчики, например епископ Кассиан: «Блаженны скорбящие, ибо они будут утешены». И снова обратим внимание, что, как и в случае первого «блаженства», Иисус Христос опирается на то же место из пророка Исаии:

Дух Господа Бога на Мне,

ибо Господь помазал Меня

благовествовать нищим, […]

утешить всех скорбящих,

возвестить скорбящим на Сионе,

что им вместо пепла дастся украшение,

вместо плача – елей радости <…> (Ис. 61:1–3)[9]9
  В Синодальном переводе речь о «сетующих», но в греческом тексте стоит то же слово, что и в «блаженствах»: «скорбящие».


[Закрыть].

Мы видим, что Иисус Христос постоянно обращается к этому пророчеству, применяя его к Себе как к Помазаннику Духом. Вообще-то греческое слово «скорбящие» (только не «плачущие» и не «сетующие»!) обозначает очень сильную эмоцию. Плакать можно и по пустяковому поводу, а вот скорбят люди редко, когда есть очень серьезная причина скорби. Прямой смысл этого слова – оплакивать, быть в трауре по умершему. Например, в греческом переводе Ветхого Завета это слово употреблено для передачи скорби Иакова, когда он считал, что его любимый сын Иосиф мертв (см.: Быт. 37: 34). Так и здесь, у Исаии, посыпанные пеплом головы означают траур. Собственно, «нищие» Исаии мало чем отличаются от «скорбящих», «сокрушенных сердцем», «пленных», «узников», то есть всех тех, кого Исаия перечисляет в одном ряду, – людей, надеющихся только на Бога и которым посылается «благовестие» Духа о Царствии Божием.

С. С. Аверинцев пишет, что в контексте Нагорной проповеди «человек не может всерьез искать Царствия Божия и правды Божией, не испытывая вполне реальной боли от недолжного состояния мира и себя самого; только окончательный приход Царствия приносит конец этому трауру»[10]10
  Аверинцев С. С. Собрание сочинений. Переводы: Евангелия. Книга Иова. Псалмы. К.: Дух i ЛИера, 2004. С. 199.


[Закрыть]. В церковной традиции со времен Оригена именно так и понимается это «блаженство» – как скорбь о страданиях этого мира и вообще о мире, гибнущем в своем греховном и бессмысленном состоянии. Немалое значение в толкованиях придавалось также скорби о собственном недостоинстве и о собственной греховности человека. Если вспомнить покаянный Псалом, то  (Пс. 50: 19).

Третье блаженство (5: 5)

⁵Блаженны кроткие,

ибо они наследуют землю.

Это «блаженство» отсутствует в Евангелии от Луки. Матфей цитирует в данном случае не пророка Исаию, а греческий перевод 36-го Псалма Давида: «кроткие наследуют землю» (Пс. 36:11). Евангелист добавил только слово «блаженны». Вообще-то в еврейском оригинале то слово, что переводится как «нищие» (anawim), почти не отличается от слова, переведенного у нас как «кроткие» (aniim). Согласно пророку Захарии, который цитируется у Матфея (21:4–5), Сам Иисус входит в Иерусалим не как воинственный победитель, а как Царь «праведный и спасающий», «кроткий», то есть «смиренный»:

Ликуй от радости, дщерь Сиона,

торжествуй, дщерь Иерусалима:

се Царь твой грядет к тебе,

праведный и спасающий,

кроткий, сидящий на ослице

и на молодом осле, сыне подъяремной (Зах. 9:9).

Понимание этого «блаженства» осложняется некоторой неопределенностью, многозначностью слова «кроткие».

В раннехристианской литературе слово «кроткий» стоит в параллели к таким словам, как «молчаливый», «тихий»: это человек «кроткого и молчаливого духа» (1 Пет. 3:4), он «никого не злословит, не сварливый, но тихий, и оказывает всякую кротость ко всем человекам» (Тит. 3:2). «Кроткий» – это человек «долготерпеливый», «милостивый» (см.: Дидахе[11]11
  «Дидахе» – «Учение Господа язычникам чрез 12 апостолов» – поучительное сочинение, которое возникло в иудео-христианской среде Сирии или Палестины в начале II века.


[Закрыть] 3: 7–8). Многозначность позволяла толкователям вкладывать в это слово тот смысл, который был им наиболее близок. Так, например, говорилось о «пассивном сопротивлении» (в противоположность мятежникам и террористам зилотам). Но прежде всего «кротость» противостоит гневу (см.: Послание Игнатия Богоносца Ефесянам, гл. 10; св. Григорий Нисский). В этом слове подчеркиваются моменты ненасилия и дружелюбности. Кроткие – это не те, кто вопиют к Богу об отмщении, но терпеливо переносят бедствия, уповая на Бога. Итак, «кроткий» скорее всего означает то же, что и «незлобивый», «скромный», «смиренный». Без скромности не может быть подлинной веры, ибо вера начинается с осознания своей слабости и потребности в Боге. Человек только тогда достигает подлинной зрелости, когда осознает, что без Бога он не сможет сделать ничего. В Новом Завете понятия кротости, скромности и смирения постоянно стоят в параллели друг к другу. Например, Сам Иисус Христос говорит о Себе: «Я кроток и смирен сердцем:»(Мф. 11: 29)[12]12
  Примеры можно умножать: Кол. Ъ: 12; Еф. 4: 2 и так далее.


[Закрыть].

И вот тем, кто не мечтает о насильственном захвате земель, обещается наследование земли. В Нагорной проповеди «земля» – метафора Царства Небесного. Разумеется, речь идет не о земле Ханаана, как в Ветхом Завете, но и не о потустороннем мире, а именно о Царстве Небесном, которое в эсхатологической перспективе включает в себя обновленную и преображенную землю.

Четвертое блаженство (5: 6)

⁶Блаженны алчущие и жаждущие правды,

ибо они насытятся.

В этом случае мы также замечаем разницу между Евангелием от Луки (в критическом тексте) и Евангелием от Матфея. У Луки «блаженство» звучит так: «Блаженны алчущие ныне, ибо вы будете насыщены»[13]13
  Перевод еп. Кассиана (Безобразова).


[Закрыть] (6: 21). Собственно, «нищие» и «алчущие» Луки не очень-то отличаются друг от друга. Те, кто лишен материальных средств в этом мире, естественно, чувствуют и голод, и жажду. Они будут также «плакать», испытывая свою нужду. И вот им обещается участие в эсхатологическом пире, когда их насытят, обогатят и осушат их слезы. Разумеется, смысл в Евангелии не просто в восстановлении справедливости: нищие станут богатыми, голодные – сытыми, а в том, что в своих земных нуждах блаженны уповающие на Бога, Который в веке грядущем компенсирует несправедливости сего века. Так у Луки. Матфей же и здесь уточняет и одухотворяет дошедшее до него предание. Речь у него не просто о голоде. Блажен не просто голодный, который в эсхатологической перспективе насытится. Текст Матфея имеет совсем иную направленность: он полностью одухотворен, ибо в нем речь идет о духовном голоде и жажде, о требовании «правды». Здесь Матфей вводит одно из ключевых в Библии и очень важное для его Евангелия понятие «правды»: «Блаженны алчущие и жаждущие правды».

Об этом духовном голоде и жажде постоянно говорится в Ветхом Завете:

Вот наступают дни, говорит Господь Бог, к

огда Я пошлю на землю голод,

не голод хлеба, не жажду воды,

но жажду слышания слов Господних (Ам. 8: 11).

Ибо Я напою душу утомленную и насыщу всякую душу скорбящую (Иер. 31: 25).

Жаждет душа моя

к Богу крепкому, живому (Пс. 41: 3).

Боже! Ты Бог мой, Тебя от ранней зари ищу я;

Тебя жаждет душа моя,

по Тебе томится плоть моя

в земле пустой, иссохшей и безводной (Пс. 62: 2).

Он насытил душу жаждущую

и душу алчущую исполнил благами (Пс. 106: 9).

«Правда», или в другом переводе и в несколько смещенном значении «праведность», – идеал ветхозаветной набожности. Надо, конечно, делать различие между «правдой (праведностью) Божией» и «праведностью человеческой». Под «правдой Божией», что особенно ясно из посланий апостола Павла, имелась в виду верность Бога Своему творению, Своему Слову, Своему Завету. Бог праведен, и в этом нет и не может быть сомнений ни у кого. Если Бог сказал, то так и будет! Другой вопрос – когда и как это будет, то есть осуществится? Реализации правды, то есть верности Божией, жаждала всякая душа. Апостол Павел в Послании к Римлянам торжественно провозглашает, что «ныне» эта жажда утолена, ибо в Евангелии «открывается правда Божия» (1: 17). «Ныне <…> явилась правда Божия, о которой свидетельствуют закон и пророки, правда Божия через веру в Иисуса Христа» (3: 21–22). Так у апостола Павла. Но во время земной жизни Иисуса Христа так сказать еще было невозможно – до Креста, до Воскресения, до Пятидесятницы!

Что касается праведности человеческой, то она тоже должна состоять в верности Завету, в верности воле Божией, которая выражена – и в этом не было сомнений – в Законе Моисея.

Поэтому фарисеи жили убеждением, что праведность достижима через пунктуальное следование Закону. Это очень образно показано в притче о праведном фарисее и грешном мытаре. О таких праведных и самодовольных фарисеях невозможно было сказать, что они испытывают муки от голода и жажды по правде. Но вот беда: они не сознавали, что есть праведность, которая выше их понимания, и без этой высшей праведности, как сказано в том же Послании к Римлянам, «все под грехом, <…> нет праведного ни одного; <…> все совратились с пути» (3: 9-12). Именно об этом говорил Иисус Христос – о высшей праведности, которая будет не внешним формальным следованием букве Закона, а сердечным следованием воле Божией, стоящей выше всякого Закона: «Ибо, говорю вам, если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное» (Мф. 5: 20). Блаженны те, кто алчет и жаждет высшей правды, а не правды низшей, законнической. Эта высшая правда открылась «независимо от Закона» (Рим. 3: 21) в Евангелии Креста и Воскресения. О нравственной позиции, соответствующей этой высшей правде, и пойдет речь в Нагорной проповеди.

На этом заканчивается первая строфа «блаженств», которая содержит четыре обетования: нищим духом достается Царство Небесное (далее будет сказано, что Царство Небесное достается также «изгнанным за правду»), скорбящие будут утешены, кроткие получат в наследство преображенную землю, алчущие правды будут насыщены. Царством Небесным вознаграждаются уже на земле «нищие духом», то есть уповающие только на Бога и ожидающие Духа (5: 3), а также те, кто готов действовать по высшей правде, несмотря на возможные гонения и преследования (5: 10). За все прочее (скорбь, кротость, жажду правды, а далее еще за милостивое поведение, за сердечную чистоту и за миротворчество) последует награда от Бога за пределами этого мира. Здесь следует обратить внимание на то, что привычные нам церковнославянский и Синодальный переводы «утешатся», «насытятся» не передают одного важного оттенка: в оригинале слова стоят в страдательном залоге (в так называемом Passivum divinum, «страдательном божественном») и, согласно иудейскому обычаю избегать упоминания Бога, означают, что действующее лицо – Бог. Это Он утешит, даст наследство, насытит, помилует, явит Себя тем, у кого чистое сердце, назовет Своими сынами и вообще подаст великую награду на небесах. Но полное осуществление этих благ произойдет, конечно же, не в этом злом и греховном мире.

Однако в связи с этим при чтении «блаженств» иногда возникают недоуменные вопросы. Ведь все из катехизического обучения знают о таком свойстве Бога, как «всемогущество». Бог – всемогущий! А если это так, то почему, имея желание и полную власть исполнить те положительные перемены, о которых говорится в «блаженствах», Он уже сегодня не утешает плачущих? Почему уже сегодня не насыщает алчущих правды? Почему все это отодвинуто куда-то в неведомое грядущее?

Ответ Священного Писания на эти вопросы необычен и так отличается от наших собственных привычных представлений, что поначалу нам трудно поверить, что ни Ветхий, ни Новый Заветы не знают привычного для нас понятия «всемогущества Божия»! Само это выражение «Бог всемогущий», по-латыни Deus omnipotens, просто невозможно встретить в Библии. Это звучит невероятно – и тем не менее это так. Интересный и захватывающий вопрос.