Текст книги "Конец эфира"

Теперь главным аргументом «за» стал сам Алексей и её интерес к переезду на другую планету.

Возможность увидеть Землю с другого ракурса больше не представится ей никогда. Она чётко понимала, что предаст себя, если откажется от поездки. Всё, что ей дорого в ней самой – умение деликатно, по-женски легко решать самые трудные вопросы, готовность в критической ситуации брать ответственность на себя, принимать интуитивно верные решения… Анна не могла положить божий дар на алтарь семейных отношений.

«Я не могу потерять себя. Это моя жизнь. Я иду по пути своего предназначения, – думала она. – Да, у меня есть сын. Он первый перестанет меня уважать, если я приму другое решение».

«А что же Алексей? – промелькнула догадка. – Он влюблён? Или? Никаких “или”, я не могу ошибиться. Он, несомненно, обладает невероятной способностью гипнотизировать собеседника. Подводит к выгодному ему, Алексею, решению. Думаю, со мной он воспользовался – и не раз! – своим талантом хантера. Ну и что? От этого он сейчас не менее дорог мне. А может быть, и больше, потому что и я не лишена охотничьих инстинктов…»

Анна улыбнулась про себя, прямо взглянула в серые глаза Алексея и, решительно взяв ручку, без капли сомнений, подписала договор.

Последний месяц накануне перелёта Анна всегда вспоминала как один из самых трудных в своей жизни.

Когда неизбежность отъезда стала очевидной, она поняла: рано или поздно придётся сказать об этом родителям и сыну.

Тёплый летний вечер. Давно не было дождя. Пыль от проехавшей машины долго стояла вдоль дороги.

Поворот у огромного куста черёмухи.

Анна притормозила у небольшого двухэтажного кирпичного дома, который начал строить её дед, потом достраивал отец.

Дом – точь-в-точь как в сказке Метерлинка «Синяя птица». Огонь в камине в прохладные летние дни, не говоря уж об осенних и зимних вечерах. Свежий хлеб на столе – мама Анны всегда пекла хлеб сама. Птичка в клетке на окне. Правда, не синяя, а лимонная – канарейка Реечка. На окнах – кружевные занавески, на подоконниках – глиняные горшки с геранями, красными, оранжевыми, белыми и фиолетовыми. Кот Викентий, мирно дремлющий на поленнице во дворе.

Анна долго не решалась войти.

Сидела на крыльце и смотрела на беседку, увитую девичьим виноградом, забытую на садовом столике мамину огромную, красную в горох, чайную чашку, на бадминтонные ракетки и воланчик, лежащие у крыльца, Данькин велосипед, брошенный у колодца.

Ком в горле. Невозможно сдержать слёзы… Как им сказать?

Дверь распахнулась, на крыльцо выскочил сияющий Данила.

– Мама! Мама! Ты чего не идёшь? Мы не слышали, как ты подъехала! Я первый машину увидал! Я первый! – Данька скакал вокруг мамы, пытаясь повиснуть у неё на шее. Вдруг заметил, что она плачет, и замер.

– Мам, что с тобой? Что случилось? Я тебя сейчас буду успокаивать! Не плачь!

На крыльцо вышел Сергей Фёдорович, отец Анны. За ним мама, Елизавета Аркадьевна. Анна взяла себя в руки, обняла и поцеловала сына. Умылась у рукомойника, по старинке привешенного к дереву у крыльца. Подошла обняться с родителями.

– Дочь, что случилось? – мама внимательно посмотрела ей в лицо.

– Мама, я должна скоро уехать…

– Ой, да проблема, что ли? Не в первый раз. Подумаешь, командировка. Плакать-то чего?

– Нет, мама. Не командировка. Это надолго. На три года.

– Господи! Куда?

– На Марс, мама, на Марс!

Елизавета Аркадьевна охнула и села на ступеньки.

Отец повернулся и, громко хлопнув дверью, ушёл в дом. Было слышно, как он вслух повторял: «Сколько можно, сколько можно жить в командировках, бросать дом, семью, сына!» Он говорил, не останавливаясь, пока не закрыл дверь своего кабинета в дальнем конце дома.

Только Данька, вытаращив глаза, опять скакал вокруг мамы, стараясь не отпускать её рук, и вопил:

– Мама! Ура! На Марс! Я тоже полечу с тобой! Я тоже хочу! Как здорово!..

В таких ситуациях выручает время. Его становится всё меньше, на эмоции не остаётся сил. У Анны был целый список важных дел и вопросов, которые нужно спокойно обговорить с родителями.

Данька, услышав, что в этот раз на Марс его не возьмут, сначала собрался реветь на весь посёлок. Успокоился, после того как Анна подарила ему марсианский камень, а потом пообещала, что обязательно возьмёт его с собой. Годика через два-три, когда он немного подрастёт.

– Может, и ты потом поедешь?

– Нет, дорогой, я должна там всё подготовить заранее, жильё и много прочего…

Это утешило Даньку. Он напоследок шмыгнул носом: «Ну, ладно». Взял подарок и побежал к друзьям хвастаться.

Теперь Анне предстоял серьёзный разговор с родителями.

– Мама, папа! – она позвала их в беседку.

Родители, с трудом преодолев первый шок, слушали её спокойно. Постепенно понимали, как непросто далось Анне это решение.

– Мои любимые, мои хорошие, мои родные! Я не могу поступить по-другому и очень надеюсь, что вы поймёте, не осудите, как понимали и поддерживали меня всегда. Я приняла решение. Оно далось мне нелегко. Иначе я поступить не могу. Но сейчас речь не об этом. В моём договоре есть несколько пунктов, которые касаются вас. Вот, смотрите. – Анна вытащила копию договора. – Здесь указаны телефоны, по которым вы можете обращаться в любое время суток за поддержкой – медицинской, финансовой, технической. Есть пункт, для меня не совсем понятный. Я должна просить вас в течение двух следующих недель строго следовать моим инструкциям. От этого будет зависеть ваша и Данькина жизни. Я сама даже не представляю себе, что кроется за всеми этими обязательными правилами. Но я гарантировала своей подписью в договоре их исполнение, и организация, на которую я теперь работаю, в ответ гарантирует вам жизнь, здоровье и полный достаток.

– Да не тяни ты! Вот реверансы! Говори прямо, что нужно делать? – проворчал отец.

– Сейчас мы составим список продуктов и лекарств, которые могут вам понадобиться в течение следующих двух недель. Мы поедем в магазин и закупим всё это. Если понадобится, купим вторую морозильную камеру.

– О, Господи, что же будет-то? – собралась причитать мама, но отец строго взглянул на неё, и она притихла.

– Нужно посчитать, – продолжала Анна, – сколько вам может понадобиться воды на это время. Закупим в больших канистрах и перенесём в подвал. Необходимо забить досками колодец. Я улетаю через три дня. Накануне вылета позвоню. Как только мы поговорим и попрощаемся, ровно через трое суток, вы забираете Даню с улицы, загоняете домой Викентия, закрываете окна, ставни и двери на замки и щеколды, закрываете чердачное окно и не выходите на улицу в течение трёх дней. Как бы ни палило солнце, как бы ни тенькали за окном птицы, как бы ни хотелось сходить искупаться или просто выскочить на секунду и сорвать спелое яблоко, кто бы ни позвал вас снаружи. Короче говоря, что бы ни происходило на улице, вы не открываете окон и дверей. Не выходите! Я не знаю, чем продиктовано это условие, но именно оно гарантирует вам жизнь. Через три дня вы можете спокойно, ничего не боясь, открывать двери, окна и выходить на улицу.

…Услышав впервые столь необычные условия от Алексея в тот день, когда она подписала договор, Анна пыталась добиться, что за этим стоит.

– Алексей, почему? Откуда три дня? С чего вдруг не выходить из дома? Объясни! Нельзя же так в самом деле! Что должно произойти?

Алексей ничего толком не мог – или не хотел? – объяснить.

– Стандартные меры предосторожности для всех родственников людей, улетающих на Марс. Во избежание терактов, задержек рейсов и прочих неполадок. Общее правило – оно есть в каждом договоре, кроме моего.

– Почему кроме твоего?

– Потому что у меня нет родных.

Так, закружившись в будоражащих чувствах, – вот чем иногда заканчиваются «случайные» встречи! – Анна попала в Систему, и ещё одна ячейка Матрицы, о существовании которой она тогда мало что знала, – заполнилась.

Уезжая от родителей и сына, Анна не плакала. Она была уверена, что поступает правильно.

Единственное, что она взяла из дома, – огромный архив фотографий, который надеялась за последний день на прежней работе оцифровать и флешку взять с собой на Марс, и рукописный дневник своей прабабки. Свой талисман. Во все поездки она брала его с собой, перечитывала иногда страницу-две.

Чтобы не потеряться во Вселенной.

Чтобы брать оттуда силу и энергию.

Чтобы родные были рядом.

Последние дни на Земле пролетели в одно мгновенье.

На работе никто так и не допытался, почему и куда уходит Анна.

Она передала дела, испытывая удовлетворение от того, что уходит от ежедневной рутины, которая так искусно прикрывает реальную жизнь и так надоела ей за последний год.

Новые ощущения, новые возможности!..

Дверь космического корабля захлопнулась, отсекая прежнюю земную жизнь. Но Анна не заметила этого. Она жила в будущем – непредсказуемом, неисследованном.

В будущем, которое ей же самой предстояло создать.

Перелёт на Марс мало чем отличался от перелёта, например, из России в Австралию. Разве что занимал чуть больше времени.

На борту была среда, полностью адаптированная и привычная для человека, – без издержек невесомости, громоздких космических скафандров, невозможности нормально поесть и прочего.

Они летели третий день, когда в её каюту вошёл Алексей. Ей показалось, что он взволнован.

– Как ты? – он задавал этот вопрос, даже если расставался с Анной два часа назад. Она просто улыбнулась в ответ. – Пойдём, я сейчас покажу тебе нечто важное.

Алексей повёл её по узким коридорам корабля, но не в сторону своей каюты, а куда-то в хвост. Они вошли в помещение, похожее на небольшой зрительный зал, заставленный аппаратурой и увешанный по центральной стене огромными плазмами. В зале было довольно много народу – человек двадцать.

Анна удивилась: она не подозревала, что с ней на одном корабле летит столько людей.

Пожилой седой мужчина, что-то бормоча в усы, настраивал технику. Остальные обернулись к вошедшим.

– Анна, познакомься. Твои будущие коллеги и подчинённые.

Анна давно научилась не выдавать своих чувств.

Вот и теперь на её лице не промелькнула и тень той бури, что пронеслась внутри.

«Когда они успели взойти на корабль? Я точно помню, не встретила ни души при посадке. Да и в течение полёта! Вон та женщина очень красива. Алексей вербовал её так же, как и меня? Кто все эти люди? Никого не знаю… хотя нет, кажется, вон тот человек… очень знакомое лицо… да, точно! Талантливый химик, англичанин, я брала у него интервью пару лет назад. А вон тот пожилой человек, кажется, доктор! Точно! Как же его фамилия? Да, Урюпин. Подруга советовала обратиться к нему – он мне очень помог!»

Алексей представил всех Анне, усадил её на первый ряд, в кресло рядом со своим. Пошептавшись с наладчиком аппаратуры, обернулся к собравшимся:

– Уважаемые коллеги! Сейчас включатся дисплеи и вы увидите, что происходит теперь на Земле в ваших странах. Будет шок. Заранее предупреждаю, что, согласно заключённым договорам, ваши близкие находятся в полной безопасности. Потом вы разойдётесь по своим каютам. Афанасий Никитич, – Алексей кивнул на пожилого человека, заканчивающего подключение дисплеев, – наладит на ваших личных экранах связь с близкими. Вы сможете поговорить с ними в режиме реального времени.

У Анны сжалось всё внутри…

Заработали дисплеи.

Анна увидела московские улицы… Будто сильный ветер сносил людей и валил на землю. Они падали и больше не поднимались. Приближение картинки давало возможность видеть, что все упавшие люди мертвы. На горячем летнем пыльном асфальте лежали бесчувственные тела людей, птиц, уличных кошек и собак.

Анна перевела остекленевший взгляд на соседние дисплеи. Улицы Лондона, Парижа, Сиднея и Сан-Франциско. Там – то же самое!

На мониторах картинка менялась лишь территориально: улицы, парки, скверы, набережные. Суть оставалась той же: вся земля усыпана человеческими телами.

Выдержав небольшую паузу, Алексей заговорил:

– Это продолжается несколько часов. По всем источникам земного вещания передают примерно одинаковую информацию. Звуковая волна, запущенная на Земле сегодня, в субботу, 19 июля, убивает всё живое на своём пути. Невредимыми останутся люди, которые находятся в домах или любых других помещениях с плотно закрытыми звукоизолирующими окнами и уличными дверями. Звук-убийца исходит из расставленного во всех населённых пунктах по всему миру, в определённом порядке, акустического оружия. Распространяется смертельный уровень звуковой волны – 200 децибел. Скорость распространения – 344 метра в секунду. Сейчас трудно сказать, что происходит с животным миром, эта частота звука по-разному отразится на отдельных видах, но однозначно разрушительно подействует на все экосистемы Земли. Насколько мы понимаем, нетронутыми остаются лесные массивы и горы. По прогнозам, в течение трёх суток сила звуковой волны сохранится на прежнем уровне. Затем исчезнет. Скорее всего, человеческие потери после этой акции будут сопоставимы с Первой и Второй мировыми войнами, вместе взятыми. Кем приведено в действие звуковое оружие, точно не известно. Есть версия, что несколько последних лет эта акция готовилась Объединённым Высшим Советом Земли в качестве «благой цели» – максимального сокращения количества людей на Земле. Остановить вредные производства, прекратить изменения климата, сохранить экологию и, в нетронутом виде, все достижения человечества, как духовные, так и материальные. Вы видите, здания, производственные объединения, музеи, библиотеки, заводы, равно как и деревенские дома и прочие деревянные постройки остаются нетронутыми. Таким образом Объединённый Совет, вероятно, планирует сохранить жизнеспособность планеты в целом. Вероятно, их цель – перезапустить все процессы, которые, по оценкам экспертов, до этой акции вели Землю к гибели…

Алексей замолчал. В маленьком зале стояла тишина. Вдруг мужчина, сидящий в самом последнем ряду, истерично и громко зарыдал, стуча кулаками по спинке впереди стоящего кресла.

«Так! Я не зря сомневался: его не надо было брать, – подумал Алексей. – Психолог всей группы! О, чёрт! Он же первый и выдаёт истерику. Надо это прекратить!»

Он поторопился продолжить:

– Сейчас вы можете пройти в свои каюты. Одним нажатием двух синих кнопок, расположенных справа у входа, активизируется связь с вашими родными на Земле. Поговорите с ними.

Люди, толкая друг друга, ринулись из зала к выходу. Анна в ступоре оставалась сидеть на своём месте.

– Алексей, что же это… – начала говорить, когда последний человек закрыл за собой дверь. Но ей не хватило воздуха, она не закончила и упала в обморок.

…Очнулась у себя в каюте от того, что услышала голос сына:

– Мама! Мамочка! Что с тобой? Открой глаза, пожалуйста! Пожалуйста! С нами всё в порядке! Не переживай!

Алексей, наклонившись, втирал ей в виски густой, резко пахнущий ментолом и спиртом раствор. Пытался привести в чувство.

На мониторах Анна увидела встревоженные лица родителей и сына. Непонятно, что напугало их больше – происходящее на Земле или обморок Анны.

Алексей поторопился, включил связь с Землей, когда Анна только приходила в себя.

– Сын, Данька, родной мой! Живой! Мама, папа! Со мной всё в порядке! Что там у вас творится? Я видела трансляцию с Земли – массовое убийство происходит по всему земному шару! А у вас что?

Глухо заговорил отец:

– Анна, с нами всё в порядке. Мы не открываем ставни. Я не знаю, что творится на улицах. Пока работали программы по телевизору, мы видели весь ужас. Потом отключился телевизор. Компьютеры не работают, кроме тех, что ты оставила, когда приезжала. Что тут за сигнал идёт? Не могу понять, как? Но он работает! Чисто, без помех!

Перебила мама, растерянно шепча:

– Аня, ты знаешь, что теперь будет? Звери, птицы – они тоже гибнут?

– Мама, звуковые волны идут по прямой. Основные удары направлены на улицы больших городов… – Анна машинально повторяла сказанное Алексеем, думая другое:

«…Господи, какие страшные кадры. Ужас инерции жизни, погружающейся в смерть! Там вокруг – смерть! А здесь – что? И я – где я теперь? Почему не с ними? Почему, почему?..»

– Алексей, ты же знал, ты всё знал, ты знал!..

Анна согнулась в глухом, мучительном, бесслёзном рыдании.

Алексей крепко обнял её и прижал к себе. Понемногу она успокоилась. Тогда он тихо заговорил:

– Анна, я не был уверен. Предполагал? Да. Это случилось. Могло и не случиться. Все те меры, которые мы приняли в отношении родственников своих сотрудников, оказались не напрасны. Никто ничего не знал наверняка. Прости, я вынужден тебя оставить. Отдохни. Вот снотворное, попробуй заснуть. Мне нужно быть на связи с Землёй и Марсом в течение ближайших пяти часов. Я приду сразу, как освобожусь. В любой момент можешь нажать синюю кнопку. Ты знаешь, где меня найти.

Алексей сидел один в аппаратной космического корабля и слушал последние новости с Земли.

«Сегодня, 19 июля 20.. года в 13 часов по московскому времени зафиксировано начало запуска смертоносной звуковой волны силой 200 децибел. По информации международного агентства “ГринАсРиттерПресс”, звуковая волна запущена на всех континентах земного шара. Разрушительная сила в разной степени воздействует на любой незащищённый живой организм, попавший в зону поражения. Звуковые волны-убийцы направлены по прямой и пока не затрагивают малозаселённые районы сельской местности, а также лесные и горные массивы. Люди, находящиеся в герметично закрытых помещениях, выживают. Сохраняются неразрушенными все наземные сооружения, вне зависимости от их высоты и материалов, использованных при постройке. По прогнозам звуковая волна продержится около десяти часов. За это время половина населения земного шара будет уничтожена. Потери Первой и Второй мировых войн, вместе взятые, не идут ни в какое сравнение с потерями Звуковой войны, которые, по первым подсчётам специалистов, будут равняться трём с половиной миллиардам человек. По всему миру прекращена работа интернета, нет возможности общаться, используя мобильные телефоны…»

Сняв наушники, Алексей долго тёр переносицу, потом резко встал и начал ходить по аппаратной.

Он знал, что психологическое состояние людей, вывезенных им с Земли, пришло в норму. Значит, свою работу он выполнил отлично. Вполне мог позволить себе поспать несколько часов.

Но он продолжал ходить. Не мог успокоиться, не додумав шахматной партии, которую всё-таки решились разыграть на Земле известные ему люди.

Родных и близких у Алексея давно не было. Родители погибли в автомобильной катастрофе. Его воспитывал старший брат, которого теперь тоже не было в живых. Ни родственников, ни детей… А бывшая жена… О ней он сейчас не вспоминал.

Всё это давало ему возможность трезво оценивать ситуацию, рассуждать категориями не личными, но социальными.

Хотя… Он вырос в Москве. Это его родной город. Там остались друзья и воспоминания. Совсем не переживать он не мог.

«Итак, – думал Алексей, – звуковая волна запущена в субботу. Сейчас лето. Большинство людей моего возраста и старше именно в это время выходят на улицу, гуляют в парках, встречаются с друзьями, разъезжаются по дачам. Значит, они не защищены и погибнут.

Останутся в живых старшие школьники, подростки и студенты, привыкшие сидеть за компьютерами, подрабатывать на удалёнке и общаться онлайн. Компьютерная сеть после этих событий перестала работать. Эти дети почти не приспособлены к реальной жизни. Они выйдут на улицу и увидят горы мёртвых тел. Стресс от гибели близких погубит ещё четверть населения. Большинство оставшихся в живых, будем говорить прямо, несмышлёнышей, окажутся в состоянии депрессии. Постоянное использование гаджетов само по себе ведёт к состоянию подавленности и тревожным расстройствам.

Среднее поколение – пятьдесят на пятьдесят. Кому как повезёт. Выживут интуиты. Но технический прогресс последнего времени практически уничтожил в людях это полезное качество.

…Лето. Жара. Интересно, как инициаторы военных действий собираются позаботиться о телах погибших? Говорили, у них появились какие-то новые способы уничтожения и обеззараживания земли после военных действий?..

Им невыгодно совершенно избавиться от людей, да и оставить их в невменяемом состоянии – тоже!

Так кто же останется? Горстка перепуганных интернет-зависимых юношей и девушек, лишённых этого самого интернета и умения жить в реальности: общаться, готовить, лечить, учить, находить дорогу без навигатора, искать съедобные грибы в лесу, хранить ягоды, заниматься сельским хозяйством…

Плюс огромное количество пустых домов, машин, заводов, фабрик, библиотек, музеев…

Всё, что нажито человечеством, станет бесхозным. Затеявшие войну захлебнутся в этой роскоши. Роскоши? Без кропотливого участия знающего человека роскошь превратится в ничто…

А самое главное – отсутствие людей на рабочих местах приведёт к нарушению ритма привычного жизнеобеспечения.

Жестокая лотерея – кто вышел на улицу, а кто остался?!

Да, но есть шанс, что в это время часть людей среднего и старшего возраста всё же останется дома? Те, кто занимается развитием науки, техники, те, кто работает в своих лабораториях, не считая дней недели, люди-творцы, люди-рационализаторы. У них есть шанс… Не всех же я вывез на Марс! Если только они не погибнут от инфаркта, наблюдая за происходящим!

Лотерея, чистая лотерея!»

Мысли – сумбурные, сбивчивые – роились в голове Алексея. Упорядочить их было невозможно. Во всяком случае теперь.

– Афанасий Никитич, – проговорил Алексей, нажав кнопку маленького микрофона. – Зайдите в аппаратную, давайте прокрутим последние события…

Прежде чем нажать кнопку «повтор», Афанасий Никитич восстановил на экране прежнюю картинку прямой трансляции с Земли.

В ту же секунду оба замерли в ужасе, не смея пошевелиться и не веря своим глазам. Планету Земля разрывали ядерные удары.

На месте Соединённых Штатов и Африки стоял невероятный лилово-огненный столп.

Австралия, бóльшая часть Европы, Индия, Япония оказалась погребены в пучине океана, вздыбленной голубыми вихрями…

Нетронутой оставалась Россия.

Алексей машинально нажал кнопку приближения и только тогда заметил, что шестую часть суши покрывает огромная прозрачно-пластиковая сфера, словно сотканная из мельчайших упругих волокон.

– Афанасий Никитич, посмотрите, что это?

– Похоже на сферу Дайсона, только материалы другие… Кажется… эта паутина не пробивается снарядами и не пропускает ядерные отходы. Я читал про это изобретение…

В этот момент замигал вызов срочной связи с Марсом.

В динамик сквозь помехи пробился хриплый торжествующий голос Таска:

– Алексей, ты это видишь? «Пелена-1010» работает! Скажи Никитичу, чтобы сделал с вашего ракурса подробную съёмку!

– Шеф, так это вы?

– У тебя там от страха совсем мозги атрофировались? Я, кто же ещё?

– Но как же люди? Земля останется в целости. Но люди погибнут!

– С чего ты взял? Сфера продержится до того момента, когда отходы от ядерных взрывов перестанут оседать. Потом понемногу растворится. Людям сейчас не до того. Даже если кто-то озадачится, с земли эта сфера практически неразличима. Дымка, ничего более. Солнце так же светит, луна так же видна.

«Таск планирует вернуться на Землю», – тут же подумал Алексей, но потом почему-то долго не возвращался к этой мысли.