Текст книги "Новичок 6. Суперзвезда"

Вот только хоккейные звёзды в этот вечер светят очень ярко над Миннесотой, а Бог наверняка надел наше джерси.

Клюшка одного защитника, конёк второго, а потом и третьего, а в финале неловкий полуприсед сменившего Фитцпатрика Хили. Шайба проползла под щитками у бэкапа островитян, и Балдерис забил! 6:0!

И эта шайба стала последней в этом матче. В третьем периоде, что мы, что «Айлендерс», имели очень хорошие шансы, особенно гости, которые в середине третьей двадцатиминутки почти полторы минуты играли пять на три. Но не судьба. Вместо заброшенных шайб они насобирали три попадания в каркас ворот.

Если бы гостям удалось забросить парочку шайб, то, возможно, они затащили бы нас в хоть какую-то, но концовку. Но нет. Матч завершился очень спокойно.

Возвращение у меня получилось на славу. 2+2, при показателе полезности плюс три.

Само собой, что это первая звезда. Вторую получил Третьяк, сделавший сухарь, а третью, что было тоже ожидаемо, Балдерис. Хельмут провёл, пожалуй, свой лучший матч в заокеанской карьере, набрав 1+1, с показателем полезности +2. Учитывая, что он игрок ротации, чей потолок это четвертое звено, результат более чем достойный.

* * *

Следующим соперником у нас значился Детройт. С одной стороны игра с ним, да еще и дома, должна была стать более лёгкой. В отличие от прошлого сезона, в этом «красные крылья» выступали ощутимо слабее, и пока что занимали последнее место при отсутствующих перспективах подняться повыше и попасть в плей-офф.

Но с другой стороны, это же Детройт. Наш «любимый» Детройт. Уж с нами они будут упираться.

В принципе, это и произошло. Игра завершилась со счётом 7:4 в нашу пользу, и в первом периоде гости даже вели 3:1 и вообще играли очень собранно, аккуратно, но при этом очень остро.

Правда, во втором периоде мы очень быстро сравняли счёт, а выиграли уже в третьем.

Я снова набрал 2+2, и, можно сказать, что мое возвращение полноценно состоялось.

Понятное дело, что таких результатов, как в прошлом году, мне уже не достичь, но побиться за Арт Росс и Харт я вполне мог.

Да, если говорить про набранные очки, то Гретцки был впереди, но моя средняя результативность куда выше. Так что мы еще посмотрим, кто кого. Впереди-то еще куча игр!

Глава 9

17 января 1990 года. Чикаго, штат Иллинойс, Соединенные штаты Америки. Чикаго Стэдиум. Матч регулярного чемпионата Национальной Хоккейной Лиги. «Чикаго Блэкхоукс» – «Миннесота Норт Старз». 17300 зрителей. Все билеты проданы. Третий период. Счёт после сорока минут 4–2 в пользу хозяев.

Цепко сегодня играет Чикаго, нечего сказать. Цепко и очень качественно. Они отменно защищаются и ценят каждый момент в атаке.

В принципе, «Черные ястребы» так играют весь сезон. Чикаго второе в нашем дивизионе, и у меня чувство, что играй они не в Норрисе, а в Патрике или Адамсе, то были бы первыми.

Но Миннесота играет в том же квинтете, что и Чикаго, поэтому сегодняшние хозяева вторые. Мы сильнее и намного. Но это относится ко всему сезону, в отдельно взятой игре мы вполне можем проиграть. Тем более что соперник и правда очень старается прервать нашу победную серию. Две прошедшие с матча против Детройтом игры мы тоже выиграли. Сегодня сделать это будет куда как сложнее.

Вот и сейчас, едва прошла минута, Ирбе отражает очень опасный бросок Стива Лармера, а потом успевает еще и сместиться в противоположный угол ворот, чтобы сыграть на добивании.

Повторный бросок игрока Чикаго приходится точно в ловушку нашего вратаря, и судья останавливает игру. Вбрасывание.

Я меняю Дэйва Арчибальда и встаю на точку. Честно сказать, сегодня у меня игра совершенно не идёт. Если я где-то и хорош, то только на вбрасываниях. Тут у меня всё в порядке, 6 из 6.

Свисток, и шесть превращаются в семь. Джереми Рёник, для которого это первый полноценный сезон, бессилен, как и его куда более опытные коллеги по амплуа.

Шон Чемберс, к которому пришла шайба, отдаёт её Гартнеру и тут же получает обратный пас.

Майк отдал его для того чтобы отлипнуть от своего опекуна, и когда у него это получилось, Шон тут же вернул ему шайбу.

Гартнер вошёл в среднюю зону, и тут же вбросил шайбу вдоль борта. Обычно так делают если не получается комбинационная игра, и сегодня, частично, это так.

Но есть еще одна причина. На левом фланге у Чикаго сейчас на льду достаточно щуплый Майк Иглз, а на него несётся самый натуральный товарный поезд под названием Александр Семенов. Я выше Майка на 25 сантиметров и тяжелее килограмм на 15.

Подобный вход в зону мы тренировали, так что всё получилось ну просто на загляденье. Я вкатал в лёд Иглза, подобрал бесхозную шайбу и тут отдал под бросок Беллоуза. Брайан вошёл в зону по месту центрального нападающего и находился точно перед воротами Жака Клотье. Бросок с кистей, и вот она заброшенная шайба! 3–4!

Сажусь на скамейку и морщусь от какого-то дискомфорта в плече. Моё недовольное лицо тут же замечает один из наших тренеров Крейг Хартстбург. В прошлом сезоне Крейг выходил с нами на лёд в качестве полевого игрока но после триумфа в кубке Стэнли закончил карьеру и Скотти лично предложил тому поработать его ассистентом. Само собой что от таких предложений не отказываются и в итоге Хартсбург сменил джерси на строгий костюм.

– Что с тобой Алекс? – наклоняясь ко мне спрашивает он, – плечо?

– Я не уверен, Крэйг, – отвечаю я, – вроде бы всё нормально, но что-то не то.

Харстбург тут же подходит к Боумэну и они что-то обсуждают. Наконец Скотти сам говорит мне:

– Семенов, ты нужен на площадке. После игры будем смотреть что у тебя с плечом.

– ДА я и не собирался заканчивать тренер, со мной всё нормально. – отвечаю я, – это Крейг у нас паникер.

– Вот и хорошо. Давай на лёд!

Пока мы переговаривались Эл Секонд из Чикаго запаниковал под прессингом Майка Модано и выбросил её за пределы площадки. А так как сделал он это в своей зоне тот тут же схлопотал удаление.

Вместе со мной вышли мои крайние нападающие, Хельмут в качестве четвертого форварда и Манта. Мо в этом сезоне играет не очень много. Он по прежнему хорош но другие, более молодые ребята показывают отличный прогресс. Но сегодня именно Манта играет во второй паре.

Вбрасывание в зоне ЧИкаго, я отдаю Балдерису а тот тут же пасует на фланг Гартнеру. Бросок Майка! Шайба мечется на пятачке но в итоге Уэйн Ван Дорп отбрасывает её в правый угол площадки.

Гартнер успевает первым и развернувшись тут же делает наброс на ворота. Я плечом оттесняю защитника Чикаго и бросаю в ближнюю шестерку. Клотье на месте но у него не получается зафиксировать шайбу.

НА помощь вратарю Чикаго вновь приходит Ван Дорп и снова зачищает пятачок. Шайба после его выброса скользит в сторону синей линии хозяев но её подбирает Балдерис.

Сочный щелчок, я подставляю клюшку под летящую шайбу и она попав в черенок камнем падает вниз. Клотье ловил шайбу в верхнем углу и сейчас не успевает за этим рикошетом. 4–4! Сравняли за какие-то три минуты.

Принимаю поздравления партнеров, отбиваю пять скамейке и снова прислушиваюсь к своим ощущениям. Нет, всё нормально. Дискомфорт, который был, я его не придумал, исчез. Это хорошо. Раз мы сравняли так быстро то не грех будет подумать и о победе.

* * *

Но у Чикаго другое мнение. В следующей смене проштрафившийся Секонд получает шайбу в левом круге вбрасывания нашей зотны. Щелчок, Ирбе не успевает но вместо восторгов от заброшенной шайбы фанаты ЧИкаго чуть ли не хором изрыгают проклятья. Перекладина!

Вбрасывание в нашей зоне. Арчибальд проигрывает его без шансов и Рёник пасует на своего защитника Вилсона.

Даг Щелкает, мимо! Шайба снова приходит к нему и снова щелчок! Опять мимо!

Гиллис подхватывает шайбу которая отразилась от бортика и отрекошетила во внешнюю сторон ворот, собирается отдать пас но попадает под сокрушительный силовой приём Рёника. Пацану даже двадцати нет а он уже хитует как сумасшедший. ДАлеко пойдёт. Впрочем у него всё для этого есть а возроаст не помеха. А моложе Джереми на год но кто скажет что Семенов плох в силовой борьбе?

Рёник отдает зрячий пас из-за ворот и Ирбе снова в игре! Денису Савару удаётся отменный бросок но наш латыш справляется. Намертво фиксирует шайбу и это вбрасывание.

Молодцы черные ястребы, ничего не скажешь. Сколько они бросили за эту длинную смену? Четыре, пять раз?

На лёд выходит наше второе звено и Майк не без проблем но обыгрывает на точке своего оппонента Мюррея. Шайба приползает к Чемберсу и Шон отдаёт передачу на Штясны.

Петр совершенно неожиданно для игроков ЧИкаго идёт ускоряется и идёт в обыгрыш. Странно что игроки в красном не ожидали этого. Штясны в Квебеке много раз показывал силу своего дриблинга. Что ж, им же хуже.

Слаломный проход словака заканчивается ложным броском, которым тот укладывает на лёд защитника и пасом под бросок Модано. У Майка очень быстрые ноги а голова в этом сезоне варит куда лучше чем в прошлом. Растёт над собой мой приятель, растёт.

Вот и сейчас он сразу всё понял, помчался вслед за Штясны по другому флангу и приехал ровно в ту точку куда и последовала передача. Кистевой под перекладину и да! 5:4!

Вся стройность игры Чикаго рассыпалась считаные минуты и мы уже ведём!

Правда очень не долго. Нас подводит четвертое звено, а именно Бэйзил. Макрей весь сезон играл в третьей тройке вместе с Арчибальдом и Барбером но сегодня Скотти совершил рокировку. Поменял местами нашего тафгая и Балдериса.

Итог плачевен. МакРей потерял шайбу в центральной зоне, его обокрал Стив Лармер, главная звезда Чикаго. Потом Бейзил его еще и не догнал и Лармер вышел один на один с Ирбе.

Пара обманных движений, нападающий укладывает нашего вратаря на лёд и элегантно его перебрасывает 5:5.

Бэйзил подъезжает к нашей скамейки и с досады крушит клюшку, которая его подвела, об бортик. По лицу МакРея я вижу что он очень расстроен.

– Спокойно, приятель, спокойно, – говорю я ему, – сейчас всё будет. Мы их дожмём.

Хлопаю МакРея по плечу и встаю на вбрасывание в центральном круге.

Свисток, шайба на льду. Я быстрее Рёника и отдаю Хоуву, опускаюсь чуть ниже ку воротам Ирбе и тут же получаю обратный пас.

Не глядя отдаю на Беллоуза а потом разворачиваюсь и совершаю рывок точно по центру.

Ловлю крюком шайбу которую Брайн мне вложил как рукой и на скорости объезжаю двух игроков в красном, одного за другим. Вот между мной и Клотье только защитник Браун. Я качаю его из стороны в стороны финтами и он не выдерживает. Дергается направо а я ухожу налево. И делаю это так что Клотье тоже движется вслед за мной. То что надо для броска в противоход! Сирена, красный фонарь за воротами хозяев и это мой дубль! 6–5!

Принимаю поздравления сначала от игроков моей пятерки а потом и от всей скамейки. Бейзил стоит последним и когда он подставляет свою ладонь чтобы отбить мне пять я ловлю его сначала за руку а потом за шею.

Стучу по шлему и улыбаясь чуть ли не кричу:

– Вот видишь, я же говорил!

– Семенов, – тут же следует окрик Боумэна, – игра еще не закончена!

Ну да, тренер прав конечно, но этот гол мне очень сильно поднял настроение.

* * *

Третий период. До конца основного времени матча 00:56. Счёт 6:5 в пользу Миннесоты.

Пасек за каким-то хреном просовывет свою клюшку между ног игрока Чикаго и тот незамедлительно об неё спотыкается. Можно было бы сказать что это чистой воды симуляция но нет. Душан еще и сделал движение этой самой клюшкой. И сделал его так чтобы дать судье как можно больше оснований для того чтобы тот свистнул.

А учитывая то что мы и так играем вчетвером это вдвойне неприятно. Да, втроем против шести полевых это очень и очень много.

И в этой ситуации Боумэн меня не щадит. Я только что отпахал почти сорок секунд убивая это большинство Чикаго и вот, спустя всего пятнадцать секунд на скамейке меня снова бросают в бой.

Обороняться я юуду вместе с нашими лучшими защитниками на сегодняшний момент. Гиллисом и Хоувом. Курт правда уже наелся за сегодня но это не оправдание для Скотти. Перед началом этого сезона Гиллис переподписался на большую сумму и теперь должен её во всю отрабатывать. Что он и делает

Я выигрываю вбрасывание, шайба прилетает к Курту и тот очень спокойно и грамотно отправляет её в зону Чикаго. Он даже и не подумал прицелиться и попробовать попасть в пустые ворота, молодец. Пока он что-то там выцеливал бы то почти наверняка его накрыл бы кто-то из игроков Чикаго. ТАк что всё верно, чем проще тем лучше.

Даг Уилсон возвращается в свою зону и отдаёт передачу на Дениса Савара.

Тот входит в нашу зону и когда туда же прибегает и Вилсон отдаёт ему передачу.

То что делают игроки Чикаго понятно. Раскачивают поперечными пасами нашу обороняющуюся тройку чтобы или отдать передачу уже на пустой угол или неожиданно бросить. Да, вот он бросок! Лармер из правого круга! Ирбе на месте!

Отскок забирает Рёник и отдаёт Уилсону. Еще бросок! Снова Артур в Игре! Безошибочно отработал блокером и отбил.

Штрафное время у Дона Барбера кончается и он прибегает нам на помощь. Очень вовремя, на самом деле. Теперь уже Рёник пытается пробить Ирбе но Дон ложится под шайбу и принимает её на себя.

НА подборе первый Лармер, но я уже поймал его плечо в прицел.

Разгоняюсь, группируюсь, атакую. Удар плечом в плечо и Лармер летит на лёд.

И секундой позже становится понятно что мой силовой ставит точку в матче.

Потому что я не Курт. Мне даже после силового приёма нужно куда меньше времени на прицеливание.

НАверняка со стороны казалось что я просто махнул клюшкой в сторону шайбы. Но нет.

На самом деле это не так.

Чтобы вот так вот махнуть, да еще и в такой напряженный момент встречи, требуется многие часы работать на тренировках. Только после тысяч и тысяч повторений, монотонных и скучных, мышцы сами начинают понимать что нужно делать и как.

Мой бросок, а я именно бросал по воротам соперника находясь в нашей зоне, попытались выловить два игрока Чикаго но тщетно. Шайба таки заползла в ворота ЧИкаго. 7:5! Мы, выражаясь по теннисному победили на тай брейке.

* * *

Следующая матч у нас был назначен на завтра и наш самолет уже ждал команду в аэропорту. Играть предстояло в Квебеке, на автобусе мы бы добирались часов 18, учитывая непогоду которая захватила одноименную Канадскую провинцию.

Но нам эта непогода была нипочем. Максимум четыре часа и мы уже будем в канадской гостинице.

Обычно, если следующий матч предстоит завтра никто из Миннесоты долго не общается с журналистами, особенно в гостевых матчах, но сегодня мы сделали исключение для пары журналистов которые приятельствовали с Бобби Уларком еще с тех пор когда тот был игроком сборной Канады и играл против нас.

И само собой что всех интересовало что же я говорил Макрею после его ошибки.

– Да ничего особенного, на самом деле, – улыбаясь ответил я, – всего лишь поддержал Бейзила и сказал что мы всё равно выиграем.

– Алекс, ты обещал ему что сам забьёшь?

– Что? Нет конечно. Я не настолько самонадеян, – ответил я. Но врать не буду, мне хотелось забросить Чикаго. И чтобы подбодрить Бейзила и чтобы немного подобраться к парням которые от меня убежали в гонке бомбардиров.

– Да, в этом сезоне тебе не удалось выбить 50 в 50, – поддел меня Джон Робертсон, полный тёзка того самого журналиста который после первого матча суперсерии 1972 года съел выпуск своей газеты.

– ЧТо поделать, – пожал я плечами, – травмы это тоже часть нашего бизнеса. Как и голы, передачи, любовь и ненависть болельщиков своих и чужих. За это нам и платят.

– Кстати, Алекс, – снова взял слово Робертсон, – на носу 31 января и команды будут обязаны обнародовать сумму контрактов с игроками. Ты этого не боишься?

– А с чего я должен бояться, Джон? Наверняка нет ни одного хоккейного фана или специалиста который не знает что у меня самый большой контракт в НХЛ. Ты и твои приятели журналисты в своё время об этом трубили на каждом углу.

– Нет, ты меня не так понял. Я про то что твои партнеры по команде узнают что они все вместе получают меньше чем ты платишь своему совкомспорту.

– А, ты про это. И этого я тоже не боюсь. У меня в команде со всеми отличные отношения, можно сказать что Миннесота команда друзей. И нашу дружбу не разрушить деньгами.

– Всё-таки видно что ты очень молод, и к тому же русский. Посмотрим что ты скажешь через месяц.

– Я уверен что скажу тоже самое.

Честно сказать этот разговор, да еще и под телекамерами был мне не очень приятен. Но по счастью сразу после моей реплики мы свернули на обсуждение чисто хоккейных вещей. И в результате флеш интервью заняло у меня не планируемые 10 минут а все полчаса.

Команда в результате была вынуждена меня ждать. Не мог же я прям так, вспотевший и в хоккейном снаряжении ехать в аэропорт.

В итоге мы проибыли в аэропорт Чикаго на час позже чем планировалось. Хорошо хоть у нас чартер который не зависит от расписаний.

Но когда самолет был уже над Торонто выяснилось что это опоздание очень даже критично. На Квебек налетела самая настоящая снежная буря, взявшаяся буквально из ниоткуда.

Пришлось садиться в Оттаве и оттуда уже ехать на автобусе. Благо что администраторы заказали его еще до того как мы приземлились.

К тому моменту когда мы выехали в территории столичного канадского столичного аэропорта буря добралась и до Оттавы. Из-за этого скорость у нас была ну просто черепашья, миль двадцать в час, если не меньше. Разгоняться до более высоких скоростей водитель, который когда я садился в автобус показался мне уставшим, просто не решался.

В принципе это правильно, не дай Бог что случится.

Но не всем это понравилось, спустя примерно час Боумэн буквально наорал на водилу чтобы тот прекратил сопли жевать и ехал как следует. Поначалу водитель отказывался но потом всё-таки сдался и нажал на акселератор.

Игра с Чикаго и все эти передряги в дороге меня изрядно утомили поэтому я заснул.

А проснулся от сильнейшего грохота, после которого автобус бросило на дорожные ограждения. Он их пробил и на мгновение замерев ухнул вниз с моста на который мы въехали секундами ранее.

Глава 10

Треск льда, ломающегося под весом автобуса, а потом потоки ледяной воды, хлынувшие внутрь. Учитывая то, что всё это происходило глубокой ночью, то у меня мелькнула мысль, что на этот раз точно всё.

Но она, эта мысль, как ушла, так и пришла, уступив совсем другой: «Бороться, зубами цепляться за любую возможность».

Глубокий вдох, выдох, еще один, и еще. Так себе гипервентиляция лёгких, но она лучше, чем ничего. Скидываю ботинки, рука скользит по стеклу окна и натыкается на маленький молоточек. Ну да, я же всегда сижу рядом с аварийным выходом.

Хватаю этот нехитрый инструмент и бью что есть силы по стеклу. Один раз, другой, третий. Время, время буквально ускользает из моих рук.

Наконец есть! Окно вдребезги, и на меня с Майком, который сидел рядом, обрушился дополнительный поток воды. Но это ничего, главное, что путь наверх свободен.

Вылезаю из автобуса, не обращая внимания на порезанные об стекло руки, и понимаю, что Майк-то так и остался там, внутри.

Чертыхаюсь про себя, и, развернувшись, возвращаюсь внутрь. Так и есть, Модано прижало креслом, и он не может выбраться. С трудом, но освобождаю своего приятеля, хватаю его за волосы и рвусь наверх. Туда, где сквозь толщу воды видны всполохи освещения.

Грудь разрывает от боли, но я плыву. Наверх, наверх! Я должен жить. Должен!

А вот и поверхность. Глоток морозного канадского воздуха показался мне опьяняюще прекрасным. Рядом хрипит Майк, которого я так и держу за волосы.

– Алекс, ты мне сейчас скальп снимешь своими пальцами, – говорит он.

– Плыть можешь?

– Не знаю, – отвечает мой приятель.

– Тогда терпи.

Одной рукой я гребу к берегу, а второй держу Майка. И при этом оглядываюсь по сторонам. Что-то слишком мало народу вокруг меня. Вон голова Хельмута виднеется над водой. А вон наш тафгай МакРэй гребет по-собачьи. Штястны я тоже вижу. Пара медиков и тренер Хартсбург. Притом Крейг еще и тащит Скотти, который, судя по всему, без сознания.

Вон еще кто-то вынырнул. Но всё равно. Нас очень мало! Где все остальные? Где Артур, где Влад? Где парни из моего звена?

Хоть катастрофа и произошла ночью, но на мосту были и другие машины, как и на дороге пролегающей под ним. И мир не без добрых людей. Очень многие остановились, а несколько человек, несмотря на темноту и мороз, полезли в воду помочь пострадавшим.

– Вы как, парни? – услышал я голос рядом, – какой-то мужик средних лет успел доплыть до нас с Майком с берега.

– Нормально, – отвечаю я, – помоги моему другу, мне нужно вернуться.

– Может быть тебе лучше на берег, Алекс? – в голосе Модано звучит сомнение.

– Да, приятель, давай-ка ты вылезай, – вторит ему незнакомец.

– Нет, я лучше знаю, где этот чёртов автобус. Всё, не спорьте, не тратьте время.

– Ну, как знаешь, – ответил незнакомый канадец.

Передаю ему Майка, стаскиваю с себя свитер с плеером и широкими гребками возвращаюсь туда, откуда я только что вынырнул. Еще пара глубоких вдохов и вниз. За парнями.

Всего в ту проклятую ночь я нырнул семь раз. И все семь раз я вынырнул с кем-то из моих партнеров по команде, медиком или администратором.

Артура и Влада вытащил из автобуса тоже я, оба наших оказались зажатыми и не могли выбраться самостоятельно.

В тепле я оказался через полчаса. Сразу полтора десятка экипажей канадских парамедиков оккупировали берег реки святого Лаврентия, и места хватило всем.

Меня закутали в одеяло, и после небольшого осмотра сунули в руки кружку с горячим кофе.

Правда, буквально сразу какой-то канадский полицейский подошёл поближе и, увидев, что я, дрожа как осиновый лист стучу зубами по кружке с кофе, подал мне фляжку и открутил крышку.

– Пей, парень, – сказал он.

– Спасибо, – тихо отвечаю я и делаю глоток. А потом еще один. Виски согревает меня почище кофе, и я кручу головой, пытаясь понять, что происходит.

Правда, практически сразу же голова начинает куда-то плыть, и я теряю сознание.

* * *

На следующее утро абсолютно все крупные газеты США и Канады, а за ними и родные советские периодические издания, вышли с примерно одинаковыми заголовками.

«Автобус команды НХЛ „Миннесота Норт Старз“ попал в автокатастрофу, есть погибшие и раненые».

Хорошо хоть газетчики и телевизионщики сразу же сообщили о том, кто пострадал в этой аварии. Не знаю, что бы случилось с моими родителями, если бы была хоть какая-то неопределенность.

И да, ту ночь и последовавшие за ней сутки, к сожалению, пережили далеко не все. Четыре игрока основного состава Миннесоты, а именно: защитники Франтишек Мусил, Марк Тинорди и нападающие Дон Барбер и Стюарт Гэвин, два врача и два администратора погибли. 12 человек получили тяжелые ранения, а все остальные повреждения мелкой и средней тяжести. Водитель тоже погиб, а Скотти, которого многие и называли виновником аварии, получил тяжелейшие травмы.

Все выжившие были доставлены в пару близлежащих больниц, так как уцелевших было слишком много, а в окрестностях не было по-настоящему крупных госпиталей, то развозили нас по разным местам.

Я с Майком, Хельмутом, Владом, Артуром и еще несколькими парнями попали в окружную больницу города Л'Иль-Де-Сёр, что на острове Гранд Иль. Скотти и несколько других особо тяжёлых пострадавших сразу отвезли в Монреаль. Боумэна доставили в какой-то центр нейрохирургии и прооперировали.

После операции он впал в кому, и было неясно, сможет ли он из неё выйти.

И можно сказать, что «Миннесота Норт Старз» практически прекратила своё существование, во всяком случае, на тот момент. Команды просто не было.

В один миг главный претендент на победу в этом сезоне просто взял и исчез.

Само собой, что тут же в офисе НХЛ в Нью-Йорке собрали экстренное совещание, на котором Зигер и прочие большие шишки решали, что делать с командой. То, что нашу игру с Квебеком перенесли на неопределенный срок, было понятно. Как и все остальные игры Миннесоты, собственно. В расписании игр, которое висело в фойе нашей родной арены, напротив всех матчей красовалось безрадостное TBA.

* * *

Мистер Грин, владелец Миннесоты, не знал, куда себя деть, в какую сторону бежать и что делать. Нет, в плане прямых финансовых потерь всё было очень даже неплохо. Норм был не только хорошим финансистом, он еще и отличался какой-то маниакальной страстью к перестраховкам. Так что AIG, в которой он застраховал свою команду, уже получила нужные документы, и всё было оформлено так, что их страховые агенты не имели права отказать в многомиллионной выплате.

Но вот что теперь делать? Эта катастрофа ставила под сомнение саму возможность того, что он продавит губернатора и его администрацию и таки получит новую арену. Шансы, конечно, оставались, но были призрачными.

Ни о какой борьбе за второй кубок Стэнли не могло идти и речи. У его команды просто не было кем играть. На выездное турне отправились все лучшие игроки команды, и все они получили травмы, а некоторые даже погибли.

Само собой, что сначала, как только он узнал о случившемся, Грин полетел в Монреаль, встретился со всеми пострадавшими, для чего ему пришлось изрядно помотаться по югу Квебека, а потом отправился в Нью-Йорк на встречу с боссами НХЛ.

Летя из Канады в большое яблоко, он совещался со своими советниками, и вместе они придумали решение.

Миннесота не будет заканчивать сезон. Ей автоматически присудят технические поражения во всех оставшихся матчах, и она займёт последнее место в лиге.

На первый взгляд это бред, вот так признавать своё поражение. Но Грин решил, что раз нет шанса на победу, то можно попробовать заполучить первый номер на драфте следующего года. А первым номером по всем прогнозам должен был стать чешский суперюниор Яромир Ягр.

Которого на полном серьезе называли талантом сопоставимого уровня с Александром Семеновым. В мечтах Грина у его команды, где бы она ни оказалась в итоге, в первом звене будет супер связка Семенов – Ягр, которая обеспечит команде доминирование на долгие годы.

«Может быть, я кроме первого номера смогу получить еще какие-то преференции», – думал Грин вместе с Бобби Кларком пока ехал из Аэропорта Кеннеди на Манхэттен в офис НХЛ, – «команды-то толком у меня и нет».

– Как ты думаешь, Бобби, – обратился он к Кларку, – какие шансы у нас заполучить Ягра на следующем драфте?

– Нулевые, Норман. Вот увидишь, всё, что ты придумал, Зигер и компания пошлёт нахер. Никто не согласится вот так вот автоматом вычеркнуть нас из этого сезона и отдать первый номер драфта. И уж точно, что ребята из Пенсильвании костьми лягут, чтобы этого не допустить. Ребята из Пенсильвании буквально жаждут окончания этого сезона и драфта. Они не для того сливают сезон, чтобы Ягр достался кому-то еще. Марио нужен топовый правый крайний, и он его получит. Ну, или Пингвины сделают всё, чтобы так и получилось.

– То есть, ты думаешь, что у нас ничего не получится?

– Да, я так думаю.

– Тогда почему ты поддержал общее решение и согласился с тем, что нам нужно сняться?

– Потому что это логично, Норм. Только и всего. Я люблю хоккей, и я люблю быть победителем. И Миннесота еще пару дней назад была именно тем, что нужно чтобы войти в историю. Командой, в которой чувствуется будущая династия. Молодая, но при этом очень опытная и невероятно талантливая.

Но сейчас этой команды нет, а я – реалист. Мы не выиграем в этом году. Наш максимум это первый раунд, в который мы со крипом проползем и вылетим в четырех играх. А раз так, то стоит попытать счастья. Пусть наш шанс заполучить третьего франчайза минимален, но он есть, и им надо пользоваться.

– Третьего? Не второго? – Грин поднял брови в недоумении, – Первый понятное дело Семенов. Третий – Ягр. А кто второй?

– Модано, конечно. Кто же еще? – Удивился Кларк, – Пара Семенов – Модано это Гретцки и Мессье, только на более высоком уровне. И я бы на твоем месте выписал бы Алексу премию с шестью нулями. Он спас не только Майка, но и еще шесть человек, включая Ирбе и Гиллиса. Можно сказать, что наш русский на своих плечах вытащил из воды наше будущее.

– Ты думаешь, что Модано так важен? – спросил Грин, как бы проигнорировав слова о большой премии для Семенова.

– Конечно! Без Алекса Майк бы был первым номером того драфта, и его выбрали бы все. Абсолютно все, – с нажимом повторил Кларк, – так что не жмотись, а отдай Семенову должное. Парень заслужил.

– Посмотрим, – расплывчато ответил Грин.

Лимузин, который их вёз в это время, уже вовсю катил по Манхэттену, и через пару минут они приехали.

В отличие от Квебека, откуда Грин и Кларк прилетели, над Большим Яблоком светило яркое солнце, и оба, генеральный менеджер и владелец Миннесоты, решили, что это добрый знак.

Они вошли в офис в небоскреб на углу 395 вест и девятой авеню, поднялись на лифте на 20-й этаж и…

И получили жесткий отлуп, если сказать мягко.

Прав был Бобби Кларк. У Грина ничего не получилось. Питтсбург уперся, и план Грина провалился.

Руководство НХЛ сослалось на положения устава лиги, в которых прямо говорилось, что в случае форс мажорных обстоятельств команда должна доигрывать сезон, привлекая игроков из своего фарм клуба. В случае с Миннесотой это «Каламазу Уингз».

В принципе, такой вариант плюс-минус устраивал Грина, как-никак разница в уровне между командами НХЛ и ИХЛ была слишком велика, и «Миннесота Норт Старз», в составе которой исключительно игроки из Каламазу, была бы мальчиками для битья. Возможно, какие-то очки «Северные звезды» и зацепят, вернее, не возможно, а почти наверняка, но всё равно, шансы на слив сезона сохранялись.

Но тут Зигер и компания подложили Грину большую свинью, приняв специальную поправку к уставу, которая прямо обязывала Миннесоту использовать в оставшихся матчах всех доступных игроков основного состава.

Притом Миннесоте нельзя было отправить условного Семенова в LTIR (список долгосрочно травмированных) просто так, и тем самым обеспечить так нужное ослабление состава и гарантированные поражения. Решение о допуске хоккеистов к играм будет принимать специальная комиссия, в составе которой будут эксперты из НХЛ.

Конечно, это был беспредел, по-другому не скажешь. Но беспредел облеченный в правила.

И когда настолько невыгодные для Грина решения были приняты, ему в кулуарах объяснили, в чём дело.

Виноват оказался он сам. Ему припомнили огромный контракт Семенова, который вот-вот будет обнародован, и который неминуемо спровоцирует рост зарплатных ведомостей всех команд лиги. То, что заключали этот контракт предыдущие владельцы Миннесоты и то, что он, контракт, вообще-то полностью отвечает уровню игры Семенова, все предпочли забыть.

Плюс очень многим запомнились слова Грина, вернее даже не слова, а та интонация, с которой он говорил о том, что сделает «Норт Старз» новой и величайшей династией в истории НХЛ. И эти слова Норману тоже припомнили.