Текст книги "Сговор диктаторов или мирная передышка?"
Автор книги: Арсен Мартиросян
Жанр: История, Наука и Образование
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 9 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]
Далее констатируется, что находящиеся в силе хозяйственные соглашения между Германией и Литвой не должны быть нарушены вышеуказанными мероприятиями Советского Союза.
Если начало этого протокола с грехом пополам еще укладывается в существовавшие тогда правила дипломатического делопроизводства, то концовка – категорически нет. Во-первых, странный публицистический оборот – «далее констатируется» – характерный для текста не дипломатического документа, а для изложения документа. В документе такого рода должно было быть написано примерно так: «Обе стороны также констатировали, что…». Или же так: «Обе стороны признали также, что…». Но ведь и этого тоже нет! Во-вторых, не указано, что договор составлен в стольких-то оригиналах на русском и немецком языках, не указан характер их юридической силы – как правило, указывается, что каждый из них имеет одинаковую силу. Не указано, что протокол составлен Москве. Не указан даже момент вступления в силу этого протокола. К слову сказать, последние два обстоятельства относятся и к приводимым ниже доверительному протоколу и другому секретному дополнительному протоколу (см. п. 1 и 2). В-третьих, очень подозрительно выглядит размещение места и даты подписания протоколов, ибо сие приведено после подписей, что уже нонсенс. НКИД-МИД СССР никогда так не делал. Тем более непонятно, каким же образом в текст якобы официально подписанного документа умудрились трижды втиснуть дату подписания – первый раз в самом начале, и две после подписей соответственно Молотова и Риббентропа! Это что за «чудеса» в дипломатическом делопроизводстве?! За такие фокусы можно было в мгновение ока вылететь с работы в НКИД, не говоря уже о более худшем варианте. Как же так запросто была допущена вопиющая неграмотность при составлении особо важного дипломатического документа межгосударственного характера?! Протокол-то подписывался отнюдь не безграмотными лицами, вокруг которых, к тому же, была целая армия профессиональных дипломатов, прекрасно знавших, как надо оформлять официальные документы. Ведь не Молотов же со Сталиным и Риббентропом готовили эти документы к подписанию…
Кстати говоря, несуразица и разнобой заметны невооруженным глазом и на других дополнительных протоколах, подписанных 28 сентября 1939 г.:
1. ДОВЕРИТЕЛЬНЫЙ ПРОТОКОЛ
28 сентября 1939 г.
Правительство СССР не будет препятствовать немецким гражданам и другим лицам германского происхождения, проживающим в сферах его интересов, если они будут иметь желание переселиться в Германию или в сферы германских интересов. Оно согласно, что это переселение будет проводиться уполномоченными Германского Правительства в согласии с компетентными местными властями и что при этом не будут затронуты имущественные права переселенцев.
Соответствующее обязательство принимает на себя Германское Правительство относительно лиц украинского или белорусского происхождения, проживающих в сферах его интересов.
2. Секретный дополнительный протокол
28 сентября 1939 г.
Нижеподписавшиеся Уполномоченные при заключении советско-германского договора о границе и дружбе констатировали свое согласие в следующем:
Обе стороны не допустят на своих территориях никакой польской агитации, которая действует на территорию другой страны. Они ликвидируют зародыши подобной агитации на своих территориях и будут информировать друг друга о целесообразных для этого мероприятиях.
Почему столь странный разнобой в атрибутическом оформлении однотипных документов, вся принципиальная разница между которыми всего лишь в одном слове – «секретный»?! Ведь место и дата подписания, подчеркиваю, указываются до подписей – к примеру, так: «Составлено в Москве, «___»_______ 19___года» или просто: «Москва, «___»__ 19___г.». В доверительном протоколе – все вроде бы верно, но отсутствует указание на то, в скольких оригиналах и на каких языках он составлен, одинаковы ли они по своей силе. В секретном протоколе (№ 2) место и дата подписания опять вынесены за подписи и также не указано, в скольких оригиналах он составлен и на каких языках, одинаковы ли они по своей силе. Не говоря уже о том, что дважды повторена дата подписания – вначале и после подписей. К тому же «странный» разнобой в оформлении подписи Риббентропа – в одном случае (секретный дополнительный протокол от 28.09.1939 г.) он подписал «За Правительство Германии», а в доверительном и втором секретном дополнительном протоколах «За Германское Правительство»?! Что, Риббентроп не знал, как точно называется правительство, чьим министром он был? Нигде не указан момент вступления в силу якобы подписанных документов. Еще раз обращаю внимание на то, что даже после всех чисток НИКД СССР, там по-прежнему работали высококлассные дипломаты-профессионалы, которые прекрасно знали, как надо оформлять дипломатические документы. Они ни при каких обстоятельствах не допустили бы такой разнобой. Ибо единый стиль оформления документов, тем более в атрибутических мелочах – фирменный знак нашего дипломатического ведомства.
Более того. Очень сильные подозрения вызывает тот факт, что на последующих – по отношению к самому первому «секретному дополнительному протоколу» якобы от 23 августа 1939 г. – так называемых «секретных дополнительных протоколах» с маниакальной настойчивостью повторяется одна и та же фраза. Это та самая фраза, что стоит в самом начале основного текста выше процитированного протокола: «Подписанный 23 августа 1939 г. секретный дополнительный протокол изменяется в п. 1 таким образом…» Либо ее разновидность. В чем цель этой фразы?! В том, чтобы намертво привязать последующие протоколы к самому первому, то есть к «секретному дополнительному протоколу» к Договору от 23 августа 1939 г.?! Мол, все последующие протоколы как бы «естественным образом» являются якобы логически взаимосвязанным производным от основного протокола, так, что ли?!
Но в таком случае как же могла возникнуть непонятная сумятица и неразбериха в поисках самого первого «секретного дополнительного протокола» в архиве МИД, если прямо в первой же строчке секретного дополнительного протокола от 28 сентября напрямую упоминается «секретный дополнительный протокол» от 23 августа?! Почему при наличии такого, казалось бы, неопровержимого факта столь долго разыгрывался фарс с признанием достоверности факта существования в природе самого первого «секретного дополнительного протокола»?! Тем более если учесть, что все якобы «чудом сохранившиеся машинописные копии» имеют удивительно последовательную нумерацию листов в конкретном деле: АВП РФ, ф. 06, oп. 1, л. 8, д. 77, л. 4, АВП РФ, ф. 06. oп. 1, n 8, д. 77, л. 5 и АВП РФ, ф. 06, oп. 1, п. 8, д. 77, л. 6!? Это что за «чудо», если в архиве МИД, как утверждали фальсификаторы, царила неразбериха, из-за которой никак не могли найти эти документы?!
В-третьих, во всех конфиденциальных протоколах с теми же Прибалтийскими государствами последним пунктом или последней статьей являлось следующее: «Настоящий Конфиденциальный Протокол является приложением к Пакту (Договору) о…» и далее упоминается полное название открытого документа, заключенного такого-то числа такого-то месяца такого-то года. И этот порядок не являлся чем-то специально предназначенным для документов, подписываемых с Прибалтийскими государствами. Это был общий порядок НКИД СССР. Его незыблемое правило. И в таком случае кто бы вразумительно объяснил, а почему ничего подобного не упомянуто в тексте якобы основного, самого первого «секретного дополнительного протокола», если он якобы имел несчастье быть подписанным?!
В-четвертых, тот факт, что фигурирующая в исторических исследованиях под малопочтенным наименованием «русский текст версии „копии с копии“» всерьез вынуждает заподозрить фальсификацию, прекрасно иллюстрируют даже само якобы название – «Секретный дополнительный протокол…», а также содержание пункта 4 этого «документа» – «Этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете». Прежде всего потому, что если по согласованию сторон какое-либо приложение к основному дипломатическому документу должно быть секретным или конфиденциальным, то именно же по согласованию этих самых сторон на этом приложении ставится гриф ограничения. Причем на русском языке – в соответствии с правилами советского секретного делопроизводства. На немецком языке – в соответствии с правилами немецкого секретного делопроизводства. И при всем при этом предварительно устанавливается полное соответствие, то есть идентичность, национальных грифов ограничения. Зачастую, а, в общем-то, как правило, вырабатывается единая формула обозначения закрытого характера такого документа, чтобы не было разнобоя в документах на русском и иностранном языках. Как правило, это и был «конфиденциальный протокол», что позволяло прямо в названии документа ввести гриф ограничения. Или же попросту «секретный протокол», если признать, что таковые тоже имели место быть. Рутинная практика составления дипломатических документов. Это, что называется, в общем и целом. Однако и в действительности, как указывалось выше, применялась все та же формула обозначения – «конфиденциальный протокол» или «секретный протокол». И на русском языке, и на иностранном языке вполне понятное для любого обозначение. Тогда очень даже интересно было бы знать, а как на немецком языке назывался этот самый протокол?! Какое слово в его названии было первым? Однако за весь период вакханалии мистификаций с этим протоколом никто ни разу не показал и не опубликовал немецкий вариант этой бумаженции?! А почему, в связи с чем столь не характерная для поднявшей руку на послевоенное мироустройство какой-то комиссии?!
А что касается положения п. 4, то нельзя не отметить следующего. Ни в одном из конфиденциальных протоколов с теми же прибалтийскими государствами нет такого, как бы это дипломатичнее сказать, несуразного указания, как в четвертом пункте якобы реально существовавшего основного «секретного дополнительного протокола» – «Этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете». Мало того что протокол и так назван «секретным», так еще и стороны обязуются его держать в «строгом секрете»!? В таких случаях в русском языке используют ироничное выражение «масло масляное». К тому же, если «в строгом секрете», то протокол должен был быть не секретным, а совершенно секретным. Между тем в конфиденциальных протоколах с прибалтийскими государствами речь шла, вновь это подчеркиваю, о вещах не менее, если не более, секретных, нежели в «секретном дополнительном протоколе». Но ни советской стороне, ни кому-либо из прибалтов и в голову-то не пришло написать, что «конфиденциальный протокол будет сохраняться строго конфиденциально». Кстати говоря, в «секретном дополнительном протоколе» к договору от 28 сентября 1939 г., например, нет такого указания, что «этот протокол будет сохраняться обеими сторонами в строгом секрете». Более того. В других советско-германских якобы секретных протоколах также нет такой фразы-обязательства. И в таком случае простой вопрос. С чего это Молотов и Сталин, вопреки всем правилам советского дипломатического делопроизводства и даже элементарной логике и грамоте с таким невиданным «почтением» отнеслись именно к документам, которые подписывались с Германией?! Ведь они же вовсе не заблуждались насчет истинных намерений Гитлера. К тому же ни Сталин, ни Молотов не были ни безграмотными, ни тем более склонными нарушать советское законодательство, советские инструкции и правила, напротив, очень жестко, порой, даже сурово жестко их соблюдали. А тут по всем параметрам немыслимый для них отход от установленных правил и инструкций!? Во имя чего?! Во имя того, чтобы спустя более полувека и до сегодняшнего дня нас убеждали бы в том, что некая бумаженция называлась «секретный дополнительный протокол», а стороны обязались «сохранять его в строгом секрете»!? А что, можно сохранять секретный протокол не в строгом секрете?! Чушь! Ни Риббентроп, ни тем более Сталин с Молотовым безграмотными деятелями не были, хотя и академий всяких не кончали. Уж если им что-то надо было бы засекретить, так они это сделали бы именно так, как было указано выше. Не иначе! И как минимум это должен был быть «конфиденциальный протокол», либо, если уж признать факт использования в советском дипломатическом делопроизводстве таких документов, как «секретные протоколы», то действительно «секретный протокол». Но в таком случае, причем тут «сохранять его в строгом секрете»?! Ведь это же полная бессмыслица в таком случае – в самом названии документа уже стоит гриф строгого ограничения: «секретный»! Ни Сталин, ни Молотов, ни Риббентроп не были склонны подписывать бессмыслицу!
VI. То обстоятельство, что фигурирующая в исторических исследованиях под малопочтенным наименованием «русский текст в версии „копии с копии“» буквально вынуждает всерьез заподозрить фальсификацию, хорошо иллюстрирует и такой факт. В 1993 г. в свет вышел первый выпуск «Военных архивов России», на странице 116 которого было сообщено, что на этой копии протокола имеется написанная якобы почерком Молотова надпись «Тов. Сталину (подпись Молотова)». А ведь этого быть не могло по определению!
И вот почему. Дело в том, что никогда и ни при каких условиях ни один советский чиновник, даже высшего ранга не смел начертать на документе резолюцию в адрес Сталина, хотя бы отдаленно смахивающую на директивную, указующую! Если надо было направить экземпляр документа лично Сталину, то это прямо указывалось в рассылке документа с одновременным указанием, какой конкретно экземпляр ему направляется (как правило, это был первый, хотя нередко и первые два). Но это еще не все. В 1990 г. МИД СССР опубликовал ныне хорошо известный всем историкам (да и не только им) прекрасный сборник дипломатических документов «ГОД КРИЗИСА 1938–1939. ДОКУМЕНТЫ И МАТЕРИАЛЫ В ДВУХ ТОМАХ». И там, на странице 321 второго тома, пресловутый самый первый «секретный дополнительный протокол» фигурирует, как приводимый по «сохранившейся машинописной копии». Но при публикации этого, в целом более чем прекрасного, издания, являющегося отличным подспорьем для историков, не было приведено каких-либо указаний типа «Тов. Сталину (подпись Молотова)». А ведь составители настолько скрупулезно передали и все содержание документов, и время их подготовки и всевозможные замечания и надписи, вплоть до того, что, сохраняя стиль оригинала, указывали очевидные неточности, несуразности, которым затем в скобках давали точное объяснение. Даже обстановку на дипломатических переговорах, в том числе и переругивания показали. А тут такой облом – никакой надписи «Тов. Сталину (подпись Молотова)» не указано! Зато когда дело дошло до публикации сборника документов «Катынь. Пленники необъявленной войны» (М., 1999), то на странице 58 этого издания фигурирует ссылка в отношении протокола не просто как на «сохранившуюся машинописную копию», а одновременно и на Архив Президента (бывшая Особая папка Политбюро), и на «Документы внешней политики. 1939 г.» Т. XXII. Кн. 1, с. 632. Причем обратите на это особое внимание, исходя из того, что указано в сборнике документов «Катынь. Пленники необъявленной войны», выходит, что в АВП СССР лежит якобы чудом «сохранившаяся машинописная копия» – лежит вместо оригинала, который и должен был бы там лежать, а в Архиве Президента, ранее Особая папка Политбюро, – якобы подлинник протокола, хотя там, по логике должна была бы находиться именно копия. Не говоря уже о том, что как могло получиться такое – искали-искали, но так и не нашли оригинал, а затем, в мгновение ока он обнаружен в Особой папке Политбюро, ныне Архив Президента!? Получается, что кто-то явно не от великого ума перемудрил самого себя.
VII. Существует еще одно обстоятельство, вынуждающее откровенно заподозрить фальсификацию «секретного дополнительного протокола». Речь идет о «Разъяснении к секретному дополнительному протоколу от 23 августа 1939 года», подписанном составленном якобы Молотовым и германским послом Шуленбургом 28 августа 1939 г., которое гласит: «В целях уточнения первого абзаца п. 2 секретного дополнительного протокола от 23 августа 1939 года настоящим разъясняется, что этот абзац следует читать в следующей окончательной редакции, а именно:
"2. В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Польского государства, граница сфер интересов Германии и СССР будет приблизительно проходить по линии рек Писсы, Наревы, Вислы и Сана".
Москва, 28 августа 1939 года»
Москва, 28-го августа 1939 года. (на фотокопии после даты «28» напечатано «-го», а после слова «года» стоит точка)
Во-первых, в случае с «Разъяснением…» повторяется все та же фантасмагория с нарушением жестких правил архивного хранения дипломатических документов в НКИД-МИД СССР. Посудите сами. Ссылка на архив у «Разъяснения…» – АВП СССР. Ф. 06. Оп. 1. П 8. Д. 77. Л. 3, где его якобы и обнаружили. Но это же полный нонсенс. Однако, как уже указывалось выше, секретные или конфиденциальные дипломатически документы, являвшиеся приложением к открытым дипломатическим документам, хранились (и хранятся) в особых архивах НКИД-МИД СССР. В данном случае это должен быть Ф.03а-Германия, дело 0… А нас опять пытаются убедить некой бумажкой все из того же непонятного архивного фонда 06, к тому же не имеющего прямого отношения к Германии, да к тому же, из одного и того же архивного дела, о чем свидетельствует порядковая нумерация листов. Посудите сами. Если и этот документ приводится на основе «чудом сохранившейся машинописной копии», то вполне уместно задать один вопрос. Так и что же это за «чудо»-то такое, что и этот документ четко вписывается в последовательную нумерацию листов в конкретном архивном деле:
АВП СССР. Ф. 06, Оп. 1, П. 8, Д. 77, Л. 1–2 – «Секретный дополнительный протокол» от 23 августа 1939 года.
АВП СССР. Ф. 06. Оп. 1. П. 8. Д. 77. Л. 3 – «Разъяснение к „Секретному дополнительному протоколу“ от 23 августа 1939 года» от 28 августа 1939 г. АВП РФ. Ф. 06. Оп.1. П. 8. Д. 77. Л. 4 – «Первый Секретный Дополнительный протокол» от 28 сентября 1939 г. (о включении Литвы в сферу интересов СССР, а Люблинского воеводства и части Варшавского воеводства – в сферу интересов Германии).
АВП РФ. Ф. 06. Оп. 1. П. 8. Д. 77. Л. 5 – «Второй Секретный Дополнительный протокол» от 28 сентября 1939 г. (он же «Доверительный протокол к „ГЕРМАНО-СОВЕТСКОМУ ДОГОВОРУ О ДРУЖБЕ И ГРАНИЦЕ МЕЖДУ СССР И ГЕРМАНИЕЙ“») (о взаимной репатриации граждан немецкого, украинского и белорусского происхождения).
АВП РФ. Ф. 06. Оп.1. П. 8. Д. 77. Л. 6 – «Третий Секретный Дополнительный протокол» от 28 сентября 1939 г. (он же просто «Секретный Дополнительный протокол» от 28 сентября 1939 г.) (о недопущении польской агитации на своей территории).
Здесь перечислены все якобы «секретные дополнительные протоколы» к политическим договорам от 23 августа и 28 сентября 1939 г. Кто бы вразумительно объяснил, каким образом могло произойти такое «чудо»?! Десятилетиями искали, ничего не находили, а потом, в аккурат под Съезд народных депутатов и созданную им комиссию по оценке договора о ненападении во главе А. Н. Яковлевым вдруг – «чудом»! – выясняется, что все на месте!? Что все эти бумаженции самым добросовестным образом сохранились в виде «чудом» же сохранившихся машинописных копий и даже вполне мирно лежали себе в одном и том же архивном фонде в одном и том же архивном деле, да к тому же последовательно друг за дружкой, о чем свидетельствует нумерация листов дела!? А как же тогда насчет оригинала, что в АП РФ, о котором писали составители «Катынь. Пленники необъявленной войны»?! Да и вообще, как насчет истины – ведь говорят то об оригинале, то о чудом сохранившихся машинописных копиях, то о том, что он-де в Архиве внешней политики, то в Архиве Президента (ранее Особая папка Политбюро), то еще что-нибудь несуразное озвучат?!
Далее. Если этот документ – «Разъяснение…» – был бы действительно подлинным и его действительно подписали в Москве 28 августа 1939 г., то по незыблемым дипломатическим правилам, у документа должна была бы быть соответствующая преамбула, в которой в обязательном порядке должно было быть указание, что посол Германии в СССР граф фон дер Шуленбург уполномочен правительством Германии подписать это разъяснение от имени германского правительства. Обязательно должно быть также и указание, что обе стороны проверили друг у друга полномочия и нашли их составленными в должной форме и надлежащем порядке. Но и этого же нет! Нет даже часто встречающегося в дипломатических документах того периода короткого варианта – «Нижеподписавшиеся Уполномоченные…»!? Есть только «За правительство Германии Шуленбург». Так почему же нет даже самой элементарной формулы для таких случаев – «Нижеподписавшиеся Уполномоченные»?!
Вот конкретный пример на эту тему. 10 января 1941 г. между СССР и Германией был подписан секретный протокол о компенсации за юго-западный кусочек территории Литвы, начало которого гласило: «По уполномочию Правительства Германии Германский посол граф фон дер Шуленбург, с одной стороны, и по уполномочию Правительства Союза СССР Председатель СНК СССР В. М. Молотов, с другой стороны, согласились о нижеследующем…». Видите, какая формула полномочий у Шуленбурга. А, казалось бы, в серьезнейшем «Разъяснении…» – никаких полномочий! Так не бывает в реальной дипломатии. Так бывает только в случае фальсификации. Тем более что сам документ из той же «оперы» – необъяснимым чудом «сохранившаяся», а затем, еще более не объяснимым чудом «всплывшая» как «сохранившаяся машинописная копия»!
Да и вообще, как могло случиться такое, что Сталин, который всю жизнь отличался особо трепетным отношением к составлению любых документов, к их точности и выразительности, допустил, чтобы имевшее важнейшее стратегическое значение для интересов СССР межгосударственное решение не было надлежащим образом отражено в дипломатическом документе, хотя бы даже и секретном?! Ведь речь-то шла о 500 квадратных километрах густонаселенной территории!
VIII. Далее. Якобы «Разъяснение» по формальным признакам относится к самому первому «секретному дополнительному протоколу». Но в таком случае позволительно спросить, почему оно не имеет грифа конфиденциальности или секретности?! Ведь прямо в первой же строчке упоминается «секретный дополнительный протокол» и уже только в силу этого обстоятельства само «Разъяснение…» должно было бы быть засекреченным, иначе получается нарушение п. 4 самого первого «секретного дополнительного протокола». Согласно этому пункту, стороны согласились «сохранять в строгом секрете» сам «секретный дополнительный протокол», сиречь даже сам факт его якобы существования в природе! Почему же в этом «Разъяснении…» не оговаривается, что и оно также должно «храниться в строгом секрете»?! Почему само «Разъяснение…» не имеет никакого ограничительного грифа?! Подчеркиваю, что порядок составления документов в НКИД-МИД СССР был одинаковый для всех.
Наконец, почему между этим «Разъяснением…» и, например, секретным протоколом от 10 января 1941 г. еще одна несуразность. Дело в том, что в пункте № 1 указанного протокола говорится: «Правительство Германии отказывается от своих притязаний на часть территории Литвы, указанную в Секретном Дополнительном протоколе от 28 сентября 1939 г. и обозначенную на приложенной к этому Протоколу карте».[161]161
АВП СССР. Ф. 06. Оп. 22. П. 17. Д. 191. Л. 193–194. Кстати, обратите внимание, что появилось и вовсе иное дело, в котором хранится этот секретный дополнительный протокол. Что-то больно уж странное творится со всеми советско-германскими документами того периода. Такое впечатление, что кто-то – не во
[Закрыть] Но в таком случае времена Стали и Молотова, естественно, – старательно распихивал все эти документы по различным медвежьим углам необозримого архива МИДа, чтобы затем с помпой их обнаружить на потребу гнусной комиссии фальсификаторов и на потеху съезду народных предателей. в тексте должно было быть указано следующее. Что вслед за фактическими дезавуированием и аннулированием этих притязаний одновременно должно было быть указание и на полное дезавуирование и полное аннулирование также и самого первого «секретного дополнительного протокола», а также уже проанализированного выше «Разъяснения…». Но ведь и этого-то тоже нет! А ведь тогда получается и вовсе несуразица. Самый первый «секретный дополнительный протокол», выходит, сохраняется в силе, «Разъяснение…» тоже сохраняется в силе, и в то же время Германия отказывается на притязания части территории Литвы!? А ведь Литва, позволю себе еще раз напомнить об этом, согласно самому первому «секретному дополнительному протоколу» входила в германскую «сферу интересов»!? Понимаете ли, в чем тут вся «соль»? Если какое-либо государство, граничащее с другим государством, по согласованию с последним отказывается от своих притязаний на какую-либо граничащую с ними часть территории в пользу второго государства, то все предыдущие письменные договоренности на этот счет – без разницы, секретные, конфиденциальные или же открытые – должны быть полностью дезавуированы и аннулированы! Причем только совместно подписанным в надлежащей форме документом. Либо прямым указанием во вновь подписанном документе на то, что предыдущие документы по обоюдному согласию потеряли свою силу в связи с тем, что стороны признали необходимым заключить иное соглашение по этому же вопросу. В противном случае на бумаге будет сохранено двойственное толкование ситуации и линии границы! Испокон веку в территориальных вопросах государства стараются не допускать такой ситуации, ибо она чревата тяжелыми последствиями, в том числе и войной. Но в данном-то протоколе ничего подобного нет! В упомянутом документе от 10 января 1941 г. в наличии только прямая ссылка на «секретный дополнительный протокол» от 28 сентября 1939 года. А ведь у того протокола, в свою очередь, имеется прямое указание, что «подписанный 23 августа 1939 г. секретный дополнительный протокол изменяется в п. 1 таким образом…». Однако в протоколе от 10 января 1941 г. нет ни дезавуирования, ни тем более аннулирования самого первого «секретного дополнительного протокола» и «разъяснения…» к нему! И в таком случае, даже если и предположить, что самый первый «секретный дополнительный протокол» имел несчастье быть подписанным, то в момент подписания «секретного протокола» от 10 января 1941 г. он по факту уже оказался полностью дезавуированным и аннулированным! И все действия СССР в таком случае стали правомерными, направленными на обеспечение безопасности СССР и восстановление исторической справедливости и территориальной целостности, в частности, Литвы, ставшей к тому времени Литовской ССР в составе СССР! Разве не так?! Тогда за что же можно винить Сталина и Молотова, а, самое главное, нужно ли?!
P. S. Вполне вероятно, что автору могут возразить с применением такого «сильного аргумента», как следующий довод. В Ф. 3, Оп. 64, Д. 675, Л. 49–67 Архива Президента РФ хранится заверенная машинописная копия записи беседы Председателя Совнаркома, наркома иностранных дел В. М. Молотова с рейхсканцлером А. Гитлером в Берлине 13 ноября 1940 г. В самом начале этого документа устами Молотова упоминается секретный протокол от 23 августа 1939 г. Вслед за ним секретный протокол упоминает и А. Гитлер. Конечно, аргумент если и не убойный, то, по меньшей мере, очень сильный. Но вот ведь какое дело-то получается. Взгляните на таблицу несоответствий между опубликованными вариантами одного и того же документа.
Так вот кто бы вразумительно объяснил, почему существует разнобой не только между нашими и американскими документами, но даже и между нашими документами:
1. В публикации МИД наш документ имеет ограничительный гриф «Совершенно секретно. Особая папка», в публикации Яковлева – упоминается только «Особая папка». Как такое могло произойти, если документ один и тот же, и Яковлев брал его из публикации МИДа, а тот в свою очередь дает ссылку на Архив Президента?
2. В публикации Яковлева документ называется «БЕСЕДА ПРЕДСЕДАТЕЛЯ СОВНАРКОМА, НАРКОМА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР В. М. МОЛОТОВА С РЕЙХСКАНЦЛЕРОМ А. ГИТЛЕРОМ В БЕРЛИНЕ», а в публикации МИД – «БЕСЕДА ПРЕДСЕДАТЕЛЯ СОВЕТА НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ СССР, НАРОДНОГО КОМИССАРА ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ СССР В. М. МОЛОТОВА С РЕЙХСКАНЦЛЕРОМ ГЕРМАНИИ А. ГИТЛЕРОМ». Да, готов согласиться, что расхождения мизерные. Но все-таки, почему же они имеют место быть, если источник их публикации один и тот же – Архив Президента?
3. В публикации Яковлева говорится: «В связи с этим он останавливается на словах Молотова о том, что соглашение выполнено за исключением пункта О Финляндии», а в публикации МИД – «В связи с этим он остановился на словах Молотова о том, что соглашение выполнено за исключением пункта о Финляндии». А это как объяснить, если источник один и тот же – Архив Президента?
4. В наших двух вариантах указано, что беседу записали В. Богданов и В. Павлов, а в американо-германском варианте в качестве переводчика с советской стороны упомянут только Павлов. А это как объяснить? Ведь все присутствующие во время беседы были официально представлены. Куда же в таком случае делся В. Богданов?
5. В американо-германском варианте говорится: «Фюрер ответил, что в Секретном протоколе зоны влияния и сферы интересов были определены и разделены между Германией и Россией». Однако в якобы имевшем несчастье быть подписанным «секретном протоколе» от 23 августа 1939 г., который, как утверждается, теперь найден будто бы в подлиннике, упоминается только термин «сферы интересов». Ни о каких зонах влияния там и речи нет! Каким же образом могло получиться такое, что фюрер резко расширил толкование положение этого «документа»?! А если точнее, то кто за фюрера столь резко расширил толкование этого «документа»?!
Кроме того, чего ради фюреру приписали жестко констатирующий тон, каковым он охарактеризовал положения этого, якобы имевшего несчастье быть подписанным «документа»? Ведь он же, согласно американо-германскому варианту утверждал, «что в Секретном протоколе зоны влияния и сферы интересов были определены и разделены между Германией и Россией». Между тем, в действительности, даже в этом, якобы имевшем несчастье быть подписанным «документе» говорилось «в случае…».
6. Как могло получиться следующее: запись беседы Молотова с Гитлером от 12 ноября 1940 г. имеет архивные координаты – Архив Президента РФ, Ф. 03, Оп. 64, Д. 675, Л. 31–41, а запись беседы от 13 ноября – Архив Президента РФ, Ф. 3, Оп. 64, Д. 675, Л. 49–67. Как могло такое получиться? Ведь номера описей и дел одинаковы, а вот фонды – разные: один секретный, другой – несекретный, хотя на обоих документах стоят грифы секретности.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
