Текст книги "Сталин. Ложь и мифы о сталинской эпохе"

Не меньший бред представляет собой и глупость утверждения о том, что-де Бехтереву якобы были предоставлены некоторые медицинские документы о состоянии здоровья Сталина для постановки диагноза. Личная охрана первого лица всегда особо зорко наблюдает за всем документооборотом подопечного. Тем более за документами личного характера – такими, как медицинские данные первого лица. Это вообще секрет секретов в любом государстве. По определению это особо охраняемые документы, и любой несанкционированный доступ к ним немедленно привлек бы особое внимание личной охраны. Ведь прежде чем показать их Бехтереву, их необходимо было изъять из Лечсанупра Кремля. Причем изъять в условиях особой охраны этих документов, не привлекая внимание личной охраны Сталина. Малейшая попытка оппозиции выкинуть такой номер была бы пресечена самым жестоким образом. К слову сказать, именно потому, что у оппозиции не было даже истлевшего пепла от какого-либо документа медицинского характера в отношении Сталина, она и вынуждена была распускать самые грязные слухи. Будь у нее хотя бы самый паршивый клочок хоть какого-либо документа, то, уж будьте уверены, она использовала бы его на полную мощность. Но ничего подобного в руках оппозиции не было – оттого-то она и распускала самые грязные слухи.

Такой же беспрецедентный бред представляет собой и утверждение о том, что, узнав о диагнозе, Сталин приказал ликвидировать Бехтерева. Но выше уже говорилось, что Бехтерев чисто физически не имел возможности встретиться со Сталиным в декабре 1927 г. Более того. Сам Бехтерев постоянно проживал в Ленинграде. И до приезда в Москву также не мог встретиться со Сталиным. Кроме того, не надо путать Гегеля с Бебелем и тем более с Бабелем – Сталин 1927 г. это далеко еще не Сталин после 1937 г. Наконец, никакого правительственного буфета в Большом театре в те времена не существовало. Все, что в мифе подразумевается под этим громким названием, в те времена означало следующее. Это была одна из наиболее приличных комнат театра, где под строгим надзором личной охраны Сталина иногда накрывали столы для угощения артистов по типу «а ля фуршет». И что же, на глазах у всех кто-то из охраны стал бы травить Бехтерева? А что ему было делать именно там? Ведь не артист же, а доктор, психоневролог…

Наконец, о самом главном. Еще в 1995 г. в интервью популярному еженедельнику «Аргументы и факты» (№ 39) внучка выдающегося ученого и сама известный деятель науки, академик, ныне, увы, покойная, Наталья Петровна Бехтерева заявила: «Это была тенденция – объявлять Сталина сумасшедшим, в том числе с использованием якобы высказывания моего дедушки, но никакого высказывания не было, иначе мы бы знали. Дедушку действительно отравили, но из-за другого. А кому-то понадобилась эта версия. На меня начали давить, и я должна была подтвердить, что это так и было. Мне говорили, что они напечатают, какой Бехтерев был хороший человек и как погиб, смело выполняя свой врачебный долг. Какой врачебный долг? Он был прекрасный врач, как он мог выйти от любого больного и сказать, что тот – параноик? Он не мог этого сделать»[87]87
  Аргументы и факты. 1995. № 39. С. 3.


[Закрыть].

Вы поняли, в чем все дело? Кому-то понадобилась реанимация этого старинного бреда, и они начали давить на женщину – внучку ученого. А кому она могла понадобиться, если все произошло в разгар преступной перестройки, метко переименованной в народе в катастройку? В чьих руках находились тогда печатные СМИ, чтобы столь уверенно гарантировать, что эту ложь напечатают? А кто у нас с 1985 г. возглавлял КПСС, а затем и СССР? И особенно кто возглавлял поганый Агитпроп ЦК КПСС? Правильно, в скором будущем нобелевский комбайнер и предатель СССР М.С. Горбачев и «прораб перестройки», колченогий Геббельс ЦК КПСС А.Н. Яковлев.

Именно они и запустили в пропагандистский оборот истеричного антисталинизма, коим планировали расшатать государственные устои, очередной пересказ старой, но донельзя подлой троцкистской сплетни. В номере от 28 сентября 1988 г. имевшая в те времена практически непререкаемый авторитет среди населения, особенно среди привыкшей всегда иметь против Родины фигу в кармане интеллигенции, «Литературная газета» опубликовала редкостную по своей гнусности статью Олега Мороза под названием «Последний диагноз». В статье говорилось: «Осенью 1971 г. М.И. Буянов (врач-психиатр) беседовал с Владимиром Николаевичем Мясищевым, который в 1939 г. стал директором основанного Бехтеревым Психоневрологического института и возглавлял его около тридцати лет.

“В декабре 1927 г., – рассказывает Мясищев, – Бехтерев отправился в Москву для участия в съезде психиатров и невропатологов, а также в съезде педологов… Перед самым отъездом из Ленинграда он получил телеграмму из Лечсанупра (Лечебно-санитарное управление. – А.М.) Кремля с просьбой по прибытии в Москву срочно туда позвонить. Бехтерев позвонил, а затем отправился в Кремль.

На заседание Бехтерев приехал с большим опозданием, кто-то из делегатов спросил его, отчего он задержался. На это Бехтерев – в присутствии нескольких людей – раздраженно ответил: “Смотрел одного сухорукого параноика”.

“То ли кто-то из присутствующих доложил куда следует, – замечает по этому поводу М.И. Буянов, – то ли судьба Бехтерева была уже предрешена, но вскоре после этих слов он неожиданно скончался. Был он физически очень крепок, ни на что не жаловался. Его неожиданная смерть поразила всех, многие заподозрили что-то неладное”»[88]88
  Приводится по: Пыхалов И.В. Самые подлые мифы о Сталине. Клеветникам Вождя. М., 2012, С. 61–62.


[Закрыть].

Ни О. Мороз, ни цитируемый им М. Буянов свидетелями того события не являлись. Проще говоря, это был действительно очередной пересказ старой, но донельзя подлой троцкистской сплетни, в которой глупость на глупости и глупостью погоняет. Например, на кой черт Лечсанупру Кремля нужно было давать срочную телеграмму в Ленинград перед самым его отъездом в Москву? Ведь знали же, если исходить из этой сплетни, что он едет в Москву и соответственно легче легкого его было найти в Москве и пригласить в Лечсанупр. Так нет же, телеграмму послали… – ну не идиоты ли? Ну и где же эта пресловутая телеграмма?…

Если они хотя бы в минимуме задали себе труд поинтересоваться, как и что тогда происходило и где был Бехтерев, о чем уже было сказано выше, то, по меньшей мере, поостереглись бы брякать такие глупости в печатном виде. Увы, решили себя не утруждать, а опереться на троцкистский бред. И вот этот старинный троцкистский лживый бред должна была подтвердить внучка Бехтерева – Наталья Петровна Бехтерева.

Навсегда вошедших в историю России как отпетые негодяи и предатели Великой Державы подкаблучника, но нобелевского комбайнера Михаила-меченого и его главного подручного, колченого Геббельса ЦК КПСС и агента влияния ЦРУ А. Яковлева вовсе не смутило, что в момент смерти деда внучке было всего лишь три года. И соответственно что она могла понимать, знать и помнить о том, что и как тогда произошло?! Выкрутили пожилой женщине руки, наобещали сделать академиком и в результате вынудили…

Однако давно известно, что сколь веревочке ни виться – конец-то все равно настанет. И он настал. Когда подлое давление негодяев ослабло, а все эти «архитекторы и прорабы» вместе со своей преступной «катастройкой» закономерно оказались на помойке Истории, наследственные гены выдающегося русского ученого и порядочного человека все-таки взяли верх. Наталья Петровна по собственной воле, открыто, многомиллионным тиражом мужественно признала, что это была вынужденная ложь! И добавила: «У нас в семье всем было известно, что отравила Владимира Михайловича его вторая жена – Берта Яковлевна»![89]89
  Аргументы и факты. 1995. № 39. С. 3.


[Закрыть] А проживавшая за границей дочь Бехтерева еще при жизни успела заявить: «…Конечно, конечно, все это знали: его отравила мерзавка молодая жена…»[90]90
  Приводится по: Пыхалов И.В. Самые подлые мифы о Сталине. Клеветникам Вождя. М., 2012. С. 62. В свою очередь уважаемый коллега Пыхалов ссылается на: Шерих Д.Ю. Невская застава. Берег левый… М., 2006. С. 60.


[Закрыть]

Итак, мерзавка молодая жена по имени Берта Яковлевна. Надо полагать, что это обстоятельство вразумительно объясняет, почему человек и соплеменник Троцкого в ОГПУ – Генрих Ягода – спустил на тормозах расследование дела об убийстве выдающегося русского ученого Владимира Михайловича Бехтерева. Ведь Берта Яковлевна никак не пострадала…

Такова подлинная правда о якобы имевшей место личной причастности Сталина к смерти Бехтерева.

Тем не менее оппозиция все-таки использовала в своих интересах факт убийства Бехтерева по ее же приказу. Тут же был сварганен миф о якобы имевшей место прямой причастности Сталина к смерти Бехтерева.

Но если бы только этим ограничилось дело. Подлинная подлость тогдашних оппозиционеров и антисталинистов, а также давних и нынешних мифотворцев заключалась и заключается в другом. Выстроив из смертей Фрунзе, Дзержинского, Бехтерева, Иоффе и других некую логическую цепочку, они с еще большим усердием стали усиленно раздувать уже глобальный миф – миф о Сталине как серийном убийце своих противников.

Глава 4
Сталин: агент царской охранки – убийца прознавших об этом соратников?

При стряпании уже обобщенного мифа о Сталине как серийном убийце своих противников антисталинская оппозиция столкнулась с одним препятствием, которое, впрочем, после недолгих раздумий преодолела и запустила на орбиту антисталинской пропаганды еще более гнусный миф.

Дело в том, что, утверждая, что-де Сталин убийца своих противников, оппозиция обнаружила, что нет «соответствующей мотивировки таких действий» Сталина. Вариант с паранойей и вообще психическим заболеванием не прокатил. Болтать, что-де это одна из форм борьбы за власть в гигантском государстве – тоже не катит, потому как самих себя выдали бы. Что делать? Что придумать, дабы «объяснить», чего ради Сталин якобы стал серийным убийцей? Паранойя паранойей, но ведь должно быть что-то еще более серьезное, а, главное, понятное основной массе партийцев, чтобы они сразу согласились с тем, что Сталина надо, по меньшей мере, лишить власти, а как максимум – ликвидировать «на законных основаниях».

Так уж чисто случайно получилось, что раздумья оппозиции на эту тему совпали с введением нового Уголовного кодекса РСФСР в редакции 1926 г. – он вошел в силу с 1927 г. И вот тут чья-то не в меру умная голова в оппозиции, установить которую по прошествии стольких десятилетий невозможно, обратила внимание на то, что в структуре ставшей впоследствии чрезмерно знаменитой 58-й статьи УК РСФСР есть статья 58/13, которая гласила: «…58/13. Активные действия или активная борьба против рабочего класса и революционного движения, проявленные на ответственной или секретной (агентура) должности при царском строе или у контрреволюционных правительств в период гражданской войны, влекут за собой – меры социальной защиты, указанные в ст. 58/2 настоящего Кодекса».

А ст. 58/2, между прочим, предусматривала в качестве основного наказания высшую меру социальной защиты – расстрел или объявление врагом трудящихся с конфискацией имущества и с лишением гражданства союзной республики и тем самым гражданства Союза ССР и изгнанием из пределов Союза ССР навсегда. И только при смягчающих обстоятельствах – понижения до лишения свободы на срок не ниже трех лет, с конфискацией всего или части имущества.

Надо ли объяснять, что давно планировавшая свержение и убийство Сталина оппозиция ни при каких обстоятельствах не усмотрела бы в биографии, политической, партийной и государственной деятельности Сталина каких-либо смягчающих обстоятельств. Короче говоря, этот вариант пришелся по вкусу лидерам оппозиции, грезившей расправой со Сталиным.

Но тут возник другой вопрос. А что придумать на эту тему? Оказалось, что для стряпания мифа можно использовать даже абсолютно беспочвенные слухи о якобы имевшей место принадлежности Сталина к агентуре царской охранки, ходившие среди некоторых членов партии еще с дооктябрьских времен. В результате в конце 1920-х гг. было решено реанимировать и использовать этот слух для полномасштабной компрометации Сталина в целях его свержения и сворачивания его курса на строительство социализма в Советском Союзе. Все принимавшиеся с конца 1920-х гг., а также в 1930-х гг. попытки оппозиции на эту тему потерпели полный крах. И в скором времени рожденный в острой политической борьбе оппозиции против Сталина на рубеже 1920-1930-х гг. миф появился и стал усиленно распространяться.

Судьба у этого мифа в чем-то уникальна – к концу 30-х гг. от него нос воротили даже самые захудалые разведки и наиболее авторитетные представители антисоветской эмиграции, однако весной 1956 г. этот миф был вытащен из нафталина. Как и в довоенное время, главная цель в том и заключалась в том, чтобы опорочить имя Сталина. Попытка была четко приурочена к XX съезду КПСС, после закрытия которого мерзавец Хрущев выступил перед делегатами съезда со своим пресловутым докладом о разоблачении культа личности Сталина.

С тех пор, несмотря на многократные, исключительно аргументированные разоблачения, в том числе и документальные, миф по-прежнему используется для компрометации Сталина. Правда, усилиями многих историков, да и просто элементарно здравыми рассуждениями нормальных людей, масштаб распространения этого мифа в последнее время был резко сокращен.

В данном случае для анализа и разоблачения мифа использованы как все предыдущие, так и новейшие, уточненные, в том числе и по архивам, сведения.

Эвентуальный комментарий. В довоенный период действиями оппозиции из-за кулис руководила британская разведка, в послевоенный период «возрождением» и «эксплуатацией» мифа занимался уже тандем – американская и британская разведки. Об этом необходимо постоянно помнить при анализе мифа.

Итак, при запуске на орбиту пропагандистской войны против Советского Союза и персонально Сталина, как в 30-е, так и в 50-е гг. прошлого века, интересующий нас миф имел следующий «документальный» вид:

«М.В.Д. Заведывающий особым отделом Департамента полиции.

12 июля 1913 г. № 2898 Совершенно секретно

Лично. Начальнику Енисейского охранного отделения А.Ф. Железнякову. (Штамп: «Енисейское охранное отделение».)

(Входящий штамп Енисейского охранного отделения): Вх. № 152

23 июля 1913 г.

Милостивый государь

Алексей Федорович!

Административно-высланный в Туруханский край Иосиф Виссарионович Джугашвили-Сталин, будучи арестован в 1906 г., дал начальнику Тифлисского губернского жандармского управления ценные агентурные сведения. В 1908 г. начальник Бакинского охранного отделения получает от Сталина ряд сведений, а затем, по прибытии Сталина в Петербург, Сталин становится агентом Петербургского охранного отделения.

Работа Сталина отличалась точностью, но была отрывочной. После избрания Сталина в Центральный Комитет партии в г. Праге Сталин, по возвращению в Петербург, стал в явную оппозицию правительству и совершенно прекратил связь с Охраной.

Сообщаю, Милостивый Государь, об изложенном на предмет личных соображений при ведении Вами розыскной работы.

Примите уверения в совершеннейшем к Вам почтении.

Еремин».

Трудно сказать, кто и чем думал, запуская такую дохлую «утку», и думал ли вообще, но эффект получился очень уж оглушительный. Для запускавших эту «утку», естественно. Даже самые ярые противники Сталина, не говоря уже о просто знающих и трезвомыслящих людях в различных кругах русской эмиграции на Западе, встретили эту фальшивку не просто в штыки, а с откровенной враждебностью. Известный русский эмигрант, экономист и историк Николай Владиславович Вольский 25 апреля 1956 г. писал своему другу и не менее известному русскому эмигранту-историку Борису Ивановичу Николаевскому: «От документа, пущенного в обращение Дон-Левиным, за десять километров несет такой фальшью, что нужно быть просто слепым или дураком, чтобы ее не заметить. Неужели департамент полиции не знал, что нет “Енисейского охранного отделения”, а есть “Енисейское губернское жандармское управление”? Ротмистр Железняков действительно существовал, но не был начальником несуществующего Енисейского охранного отделения. В книжечке Москолева “Русское бюро большевистской партии” (изд. 1947 г.) на с. 149–165 довольно подробно рассказывается, как и кто следил за Сталиным в Туруханском крае. Упоминается и ротмистр Железняков, но не в качестве начальника “Охранки”. В донесении полиции говорится побочно о Джугашвили (о Сталине тогда никто не слышал[91]91
  Вольский был прав. Дело в том, что эта фальшивка датирована 12 июля 1913 г., а на псевдониме «Сталин» Иосиф Виссарионович окончательно остановился только в январе 1913 г., однако, не успев им попользоваться, уже в феврале 1913 г. загремел в ссылку в Туруханский край. Загремел как Джугашвили. Царская жандармерия в тот период еще не знала, что Джугашвили и Сталин – это одно и то же лицо. Что, кстати говоря, видно и по приводимым здесь документам.


[Закрыть]) и, конечно, не в том придуманном (глупо!) стиле, в каком составлен документик» (то есть в виде фальшивого документа царской охранки. – A.M.).

В письме Николаевского тому же Вольскому[92]92
  У него был псевдоним Валентинов, из-за чего его фамилия часто указывается как Валентинов-Вольский. Письмо, о котором идет речь, было адресовано ему, как Валентинову.


[Закрыть] можно встретить следующие строки: «Сейчас здесь все только и говорят о провокаторстве Сталина. Документ этот у меня был едва ли не с 1945 г., а знал я о нем еще со времен парижских. Меня просили напечатать его с комментариями, я отказался, заявив, что документ поддельный и только скомпрометирует… Это же думаю и теперь». А небезызвестный в кругах русской эмиграции Борис Суварин (Лившиц) и вовсе был краток: «Редко появляется на свет фальшивка более фальшивая, чем эта»[93]93
  Суварин (Лифшиц) Борис Константинович (1895–1984). Французский социалист, журналист. Родился в Киеве. В 1900 г. с родителями переехал во Францию. В годы 1-й мировой войны – руководитель Комитета за III Интернационал. Один из основателей и руководителей КП Франции. Лидер левого крыла партии.
  Представитель ФКП в Коминтерне. В 1924 г. исключен из партии за поддержку Л.Д. Троцкого. В дальнейшем отошел от троцкизма, сотрудничал в буржуазной прессе. В 1935 г. написал книгу о Сталине, в связи с чем обратился к Иосифу Виссарионовичу с предложением перевести ее и опубликовать на русском языке. Сталин очень изысканно «отбрил» его подобострастное творение и просьбу – приказал перевести на русский язык и издать… в одном-единственном экземпляре.


[Закрыть].

Вы только вдумайтесь, но не в то, что написано – это само собой и об этом речь еще впереди, – а кто это написал?! Это же из переписки своего рода «властителей дум» русской эмиграции на Западе! Из переписки ярых, принципиальных противников Сталина, советской власти и СССР в целом. Из переписки людей, которые всю жизнь считали, что Сталин все сделал не по законам «марксистской науки», не «по Ленину». Кому-кому, но уж им-то, ярым противникам Сталина, что называется, и карты вроде бы шли в руки – ну как же, «стучал» Сталин охранке, потому и сделал все не «по Ленину», не по «марксистской науке». Прекрасный повод для разворачивания злобной критики Сталина. Но даже эмигранты не опустились до такой низости. И не только потому, что знали правду. Это, подчеркиваю, само собой. Об этом чуть ниже скажем. В данном случае куда важнее морально-этическая сторона. Будучи принципиальными противниками Сталина, они, тем не менее, никогда в своей жизни и научной деятельности не опускались до унизительного с точки зрения элементарной морали просто порядочного человека использования фальшивок в идейной борьбе с противниками. Бывало, и нередко, что они впадали в заблуждения, в том числе и на грани добросовестного. Особенно тогда, когда весьма авторитетные люди сообщали им не совсем достоверную информацию. Бывало также и, опять-таки нередко, что, блуждая в сумрачных лабиринтах своих же заблуждений, они не в состоянии были нащупать точные и правильные выводы даже из достоверной, а зачастую и уникальной информации. Все это, особо подчеркиваю, действительно имело место в их жизни, но никогда, ни при каких обстоятельствах, ни свою честь, ни свои руки, ни свои перья они не марали грязью оголтелых фальшивок. По крайней мере, они старались и стремились действовать именно так. И это самое главное, что имеет особое значение, ибо из этой переписки с полным на то основанием можно сделать следующие выводы.

Во-первых, «документ» мгновенно и безоговорочно был расценен ими как абсолютная фальшивка.

Во-вторых, слухи об этом «документе» и его «содержании» ходили еще во второй половине 30-х гг. прошлого века – как указано в письме, «еще со времен парижских», ибо в то время Б.И. Николаевский как раз и жил в Париже. Жаль, конечно, что по этим письмам, точнее, из-за того вида, в каком они были опубликованы в России, невозможно с абсолютной точностью установить, когда же и кто конкретно обращался к Николаевскому с предложением опубликовать этот «документ» с его комментариями профессионального и очень авторитетного историка. Однако это не беда.

Итак, опытнейшие ученые-историки Б.И. Николаевский и Н.В. Валентинов-Вольский еще тогда, в 1956 г. моментально определили, что «от документа, пущенного в обращение Дон-Левиным, за десять километров несет такой фальшью, что нужно быть просто слепым или дураком, чтобы ее не заметить». Чтобы и нам не быть ни слепыми, ни тем более дураками, сразу же укажем, почему они сделали столь безапелляционное заявление. Дело в том, что, как исключительно дотошные ученые-историки и тем более непосредственные свидетели и участники революционного движения в России, они прекрасно знали о том, что скандально известный в журналистских кругах русской эмиграции литературно-публицистический «папарацци» Исаак (Айзек) Дон-Левин является старым агентом британской разведки![94]94
  Айзек (Исаак) Дон-Левин – тот самый «литературный негр», что за сбежавшего на Запад предателя из советской внешней разведки Кривицкого-Гинзбурга написал его «мемуары».95 Это действительно реальная личность – И.В. Доброскок. Использовал псевдонимы Добровольский и Федоров, имел негласное прозвище Николай Золотые Очки.


[Закрыть] Более того, они прекрасно знали:

1. Псевдоним Сталин Иосиф Виссарионович Джугашвили стал использовать лишь с января 1913 г. Впервые этим псевдонимом была подписана известная работа Сталина «Марксизм и национальный вопрос». Этот же псевдоним, но в сочетании с инициалом «К.» (Коба, прежний псевдоним Сталина, использовавшийся до конца его жизни) стал появляться и в публикациях партийной газеты «Правда» также с января 1913 г. До этого, да и то только с октября 1912 г., Сталин, будучи всего лишь Джугашвили, изредка применял сокращенный вариант – «К. Ст.».

Соответственно по состоянию на 1906 г. упоминать его как Джугашвили-Сталин – 100-процентный подлог! Такой же 100-процентный подлог есть упоминание его как Сталина по состоянию на 1908 г. Тем более 100-процентным подлогом является упоминание его как Сталина по состоянию на середину 1913 г. Ведь псевдоним-то этот он стал использовать лишь с января 1913 г., а уже 23 февраля 1913 г. Иосиф Виссарионович вновь был арестован и выслан в Туруханский край. В тот период охранка не смогла с полной уверенностью идентифицировать Джугашвили как Сталина. Для настоящих историков это было очевидно. Как, впрочем, и то, что в царской России полиция не оперировала ныне общепринятой формой написания отчества – в дореволюционном правописании вместо Виссарионович писали Виссарионов, что и означало, что речь идет о сыне Виссариона. Так, в январе 1914 г. царской охранкой были перехвачены письма Сталина из ссылки, в которых он жаловался на тяжелое материальное положение и просил прислать ему немного денег. Так вот, в документе охранки № 578 он назван следующим образом: «гласно-поднадзорный Туруханского края Иосиф Виссарионов Джугашвили». Попутно обратите внимание и на то, что прошел уже год, как Сталин стал использовать псевдоним Сталин, но охранка-то его называет настоящими метрическими данными – следовательно, даже год спустя его псевдоним еще не был известен полиции. Точнее, охранка попросту еще не знала, что И.В. Сталин как автор статьи по национальному вопросу и И.В. Джугашвили – одно и то же лицо. А что уж говорить о более ранних годах, когда он еще и сам не избрал себе такого псевдонима.

2. Упоминание ареста Сталина в 1906 г. не стоит и выеденного яйца. Потому как оно в корне ложно. За этим кроется намек на якобы имевшую место «роль» Сталина в разгроме 15 апреля 1906 г. Авлабарской типографии в Тифлисе (Тбилиси). Но никакой «роли» не было и быть не могло по определению. Все дело в том, что в списке арестованных по этому делу подпольщиков имени Сталина нет, а ведь аресты происходили с 15 апреля по 21 мая, и в списке фигурируют 17 человек. Полиция же для зашифровки своей агентуры часто арестовывала ее вместе с другими подпольщиками.

Сталин же никогда не стеснялся указывать даты своих арестов царской полицией, но нигде нет ни малейшего намека на арест в апреле 1906 г. И всего лишь по одной простой причине. Именно в этот период времени он как Джугашвили находился в Стокгольме на IV съезде РСДРП, который начал свою работу 10 апреля по старому стилю (23 апреля по новому стилю) 1906 г.! Забегая вперед, отметим, что в этом пункте появляется «нить Ариадны», позволяющая выйти непосредственно на заказчика этой фальшивки. Но об этом чуть ниже.

Авлабарская типография «погорела» на нелепой случайности. У жандармов никакой точной информации не было. Шли просто превентивные повальные обыски в различных частях Тифлиса, в том числе и на территории его седьмого полицейского участка, то есть в Авлабаре (старинный район Тифлиса, ныне Тбилиси, Грузия). В одном месте были обнаружены запалы для взрывателей, завернутые в бумагу с типографскими оттисками. Потому и начались поиски типографии. Непосредственное же обнаружение самой типографии тоже случайность, хотя и порожденная смекалкой одного из сотрудников царской полиции. Дело в том, что, обыскивая двор, где были обнаружены запалы, одному из полицейских пришло в голову бросить зажженный кусок бумаги в колодец. Наблюдая за его полетом, полицейский обнаружил, что, не долетев до воды, бумага была втянута потоком воздуха в сторону. Как тут же и выяснилось, в стенке колодца имелся первый вход в типографию. Такова эта история согласно полицейскому протоколу. Как видите, Сталин не имел к этому провалу ни малейшего отношения.

3. События же, которые изложены во втором предложении приведенной выше фальшивки, начинающемся со слов «В 1908 г.», также 100-процентный подлог. Ни о каком прибытии в Петербург как прибытии и речи-то не могло быть. Дело в том, что 25 марта 1908 г. он был арестован в Баку, восемь месяцев сидел в бакинской тюрьме и в ноябре был выслан в Вологодскую губернию, в Сольвычегодск. 24 июня 1909 г. бежал из ссылки и возвратился в Баку на нелегальную работу. Охранка не знала о его пребывании в Баку на нелегальном положении. Лишь 23 марта 1910 г. узнала об этом и вновь арестовала Сталина, так как в Баку было кому «заложить» Сталина. В социал-демократической среде бакинская охранка имела 14 агентов: известный рабочий, партийный активист Г.В. Сергеев – псевдоним «Слесарь», И.М. Дорофеев – псевдоним «Октябрьский», В.М. Семенютенко – работал под двумя псевдонимами, «Никитин» и «Доброволец», П.И. Мачарадзе – также работал под двумя псевдонимами: «Ловкий» и «Адамович», А.К. Москаленко – псевдонимы «Фабрикант» и «Быстрый», И.М. Саркисянц – щедро оплачивавшийся охранкой «Дорогой» (его «услуги» оплачивались по ставке 120 рублей в месяц – громадные деньги в царской России, особенно если учесть, что на пятиалтынный, то есть на 15 копеек, можно было очень сытно пообедать со стопкой водки), Николай Степанович Еринов – особо активный «Фикус» и т. д.

Небезынтересно отметить, что Бакинское Главное Жандармское управление все время сетовало, что контролируемый им некто «Молочный» (он же «Кавказец»), а это и был Сталин, всегда обнаруживает наружное наблюдение и ловко уходит от него, знает в лицо не только практически всех местных филеров, но и даже вызывавшихся из Тифлиса и всегда указывает на них своим товарищам. Именно поэтому Бакинское ГЖУ и настаивало на его аресте, так сказать, ввиду особой, по мнению жандармов, зловредности Иосифа Виссарионова Джугашвили. О какой же работе на охранку можно говорить в таком случае?!

После ареста его опять водворили в Сольвычегодск. 6 сентября 1911 г. он нелегально выехал из Вологды в Петербург, где уже 9 сентября 1911 г. вновь был арестован и опять сослан в Вологодскую губернию «досиживать» срок ссылки.

Для сведения: в те времена от Вологды до Петербурга поезд шел чуть ли не сутки. Значит, 7 сентября он только прибыл, а уже 9 сентября был арестован. Ну и как он мог стать агентом Петербургского охранного отделения?! Уж там-то явно не идиоты сидели – коли такой, с позволения сказать, «агент» прибыл, так уж пусть побегает на воле да снабдит охранку нужной информацией. Разве не так?! Ан нет, его сцапали практически мгновенно, что свидетельствует о том, что царская полиция мух на потолке не считала – шевелилась, как и полагается охранке. Кто-то другой «настучал» на Сталина – потому его и сцапали.

Кстати говоря, при планировании арестов Сталина полицейские извещали друг друга о том, как лучше осуществить его, чтобы избежать расшифровки настучавшего на него реального агента полиции. Так, когда известный провокатор и любимец Ленина Роман Малиновский (он же «Портной») «заложил» Сталина, то сотрудник полиции высказал рекомендацию – «задержать не сразу, лучше перед отъездом за границу». Тем самым отводилось подозрение от Малиновского. И вот еще что. Использованный во второй фразе фальшивки оборот – «становится агентом Петербургского охранного отделения» – не из лексикона спецслужб. Это чисто журналистский, публицистический оборот. Если такое письмо писал бы настоящий сотрудник охранки, то он прямо указал бы, что «по прибытию в Петербург агент был передан на связь Петербургскому охранному отделению». Лексика спецслужб такова, тем более в отношении агентуры, что она при любых обстоятельствах одинакова. А тут форменный бред – «по прибытии становится агентом…»! На два дня?! Так, что ли?! Ну не надо держать за идиотов работавших с агентурой сотрудников царской полиции! Это были волчары – настоящие асы агентурно-оперативной работы и до идиотизма всевозможных прощелыг-борзописцев не опускались. Они преспокойно шли на коррупцию, на предательство царя и Отечества, на всякие иные подлости и неисполнения служебного долга, но идиотами в своей работе не были.

4. Не менее очевидным подлогом для историков было и содержание последующих фраз в этом «документе». Дело в том, что Сталин в очередной раз сбежал из ссылки 29 февраля 1912 г., а Пражская конференция РСДРП состоялась еще в январе 1912 г. В члены ЦК РСДРП(б) Сталина тогда избрали заочно. Однако, исходя из структуры фразы в фальшивке, получается, что Сталин был в Праге и оттуда возвратился в Петербург?! Тем более по-журналистски идиотское выражение – «…стал в явную оппозицию правительству…» А до этого, выходит, он был в неявной оппозиции и вообще не в оппозиции?! Нет, уж если кому-то и хотелось быть идиотом – так и на здоровье, вольному воля. Только нас-то за таковых не надо держать – мы-то тут при чем?! А кому очень хотелось быть идиотом – чуть ниже этих тварей мы назовем персонально!

5. Не менее очевидной для ученых была и явная глупость, содержавшаяся в выражении «… совершенно прекратил связь с Охраной». Дело в том, что 22 апреля 1912 г. Сталин был вновь арестован, причем в Петербурге. Даже если и хотел «совершенно прекратить связь с Охраной», то, сами понимаете, после очередного ареста избежать таковой было бы невозможно – находясь в тюрьме, волей-неволей будешь общаться с охранкой. Но это так, лирика, потому что никакого отношения, тем более как агент, Сталин к охранке не имел. Нет ни малейшего признака, ни малейшей тени на признак признака, не то чтобы хоть какого– то прямого свидетельства на сей счет, но и даже косвенного. Так что как якобы агент/секретный сотрудник Сталин никакого отношения к царской охранке не имел.

Зато имел прямое отношение к охранке как руководитель партийной разведки и контрразведки на территории Закавказья. У него была своя агентура в охранке. И вот это факт непреложный. Да и вообще, в делопроизводстве царской полиции и жандармерии агенты назывались не «агентами», а «секретными сотрудниками». На лирику же пришлось пойти лишь по той простой причине, что стряпавшие эту фальшивку идиоты не знали даже элементарной биографии Сталина, которую он никогда не скрывал. Если бы заглянули туда, то увидели, что он сам использовал слово «агент» – до избрания членом ЦК РСДРП он действительно был «агентом», но «агентом ЦК» (по Закавказью), ибо именно так называли тогда уполномоченных ЦК по какому-либо крупному региону царской России.