Текст книги "Люди пепла"

– Кто-нибудь умеет стрелять из баллист? – спросил Трой.

– А ты разве нет?

– Не знаю. Не помню, чтобы умел. Такое впечатление, что впервые их вижу.

– Они похожи на очень большие арбалеты, – с сомнением протянул Стрейкер. – Если так и есть, могу попробовать с ними разобраться.

– Вот и разбирайся. Айлеф, ты остаешься здесь, на лебедке, позже тебя сменят. Бвонг, ты поможешь мне с креплением для спинакера. Остальные будут разбирать кубрик, там еще много работы.

Глава 9
Старый рашмер

Акула не клевала. И даже не показывалась на глаза. Такое впечатление, что вонь от подпорченной солонины ей не понравилась, и рыбина решила попрощаться с неприятно пахнущим судном. Но сдаваться Трой не намеревался и потому, когда подошла его очередь, занял позицию у лебедки и терпеливо следил за снастью.

Пару раз замечал китов, хотя во втором случае не был уверен, уж слишком далеко взметнулся фонтан. Похоже, в этих водах хватает морских гигантов – слишком часто попадаются на глаза. Должно быть, корма для них много, а раз так, то и другим обитателям океана должно хватать. Значит, здесь много разной живности, и при должном старании что-нибудь обязательно попадется.

Может, стоит подумать об удочке попроще? Самой обычной, на некрупную рыбу? Если такая ловится регулярно, можно не ждать сутками в ожидании поклевки здоровенной акулы.

Погода, побаловав дождем, далее ничем не отличалась от вчерашней. Все те же низкие облака сплошным слоем, и ровный ветер с севера. Если и далее не будет изменений, корабль должен быстро добраться до богатых островами вод Краймора, а до этого момента надо успеть доделать плот.

А они пока что даже не начали. В голове лишь смутные очертания проекта, о реализации пока что говорить рановато. Первым делом придется устроить что-то вроде подвесного стапеля из брусьев и досок. На нем надо будет работать привязавшись, ведь, если свалишься за борт, спасти тебя не смогут. Корабль сейчас идет пусть и под скромными, но парусами, удалится быстро, а развернуть его нет возможности.

Как нет возможности спустить шлюпку, струсившая команда ни одной не оставила.

– Трой, можно с тобой кое о чем поговорить? – спросила неслышно подошедшая Миллиндра.

Он чуть растерялся, ведь думал, что один на корме, плеск волн о борт заглушил еле слышные шаги девушки. Неправильно поняв причину его затянувшегося ответа, пояснила:

– Отвар из солонины для сэра Транниллерса готов, на разборке кубрика мне делать нечего, ты ведь сам сказал, что ни от меня, ни от Айриции там нет толку. Я, конечно, могу найти себе полезное для всех занятие, но то, что хочу тебе рассказать, тоже важно.

– Конечно, Миллиндра, в любое время говори. И никто не считает вас бесполезными. Просто вы и Храннек не можете таскать тяжести, а там сейчас только это и надо.

– Я хочу поговорить о сэре Транниллерсе.

– С ним что-то случилось?

– С этим рыцарем что-то не так.

– Как это?

– Он странный. Очень странный.

– И в чем его странность?

– Ты видел его раны? Они ужасно выглядели. И крови он потерял много. Обычный человек после такого редко выживает, тем более без целителя. А если выживет, очень долго лежит. Несколько дней нужно лежать, даже если ему помогает целитель. И суток не прошло, как мы вытащили сэра Транниллерса из трюма, а он уже рвется на ноги подняться. И говорит как здоровый человек. Я даже подумала, что он маг и поддерживает себя магией. Но маги так себя не ведут, почти у всех заметна некоторая надменность, они постоянно хватаются за свои амулеты и потому быстро себя выдают. Он не похож на мага. Но и на нормального человека тоже не похож. Может, он считает себя главным на корабле, но для меня ты главнее всех, и ты должен это знать и должен сам решить, что делать с этим знанием. Я не думаю, что сэр Транниллерс желает нам зла, но он не все о себе рассказал, и это мне не нравится. Доказать ничего не могу, но я в этом уверена. Айриция тоже удивляется его живучести. Мы вместе обрабатывали его раны, мы лучше всех видели.

– Я тебе верю. Давай у него спросим, как только придет в сознание.

– Сперва его надо будет накормить.

– Хорошо, спросим сразу после этого.

* * *

– Подонки! Подонки! Вы все подонки! – Птица отреагировала на появление Троя в своей обычной манере, после чего широко зевнула.

Вечереет, пора подумать насчет сна, но и о ругани нельзя забывать.

Миллиндра, сидевшая возле ложа больного, спросила:

– Трой, ты не знаешь, никто не находил амулет для создания магических светильников? Сэр Транниллерс хотел изучить судовой журнал и другие бумаги капитана, но в каюте слишком темно.

– Я даже не знал, что такие амулеты бывают.

– Но ты же видел светящийся шарик в трюме. Такой могут создавать только маги, но магов на корабле не было. Значит, у кого-то был амулет, без подпитки магом светильник вечно работать не будет.

– Не совсем так, – подозрительно бодрым для тяжелораненого голосом поправил сэр Транниллерс. – Для подпитки не нужен полноценный маг, достаточно перегоревшего, там силы всего ничего надо. Сойдет даже недоразвитый маг. То есть человек, которого забраковали ребенком. У этих бедолаг дар не развивается, что с ним ни делай. На корабле был такой, вот на нем и держалось все освещение.

Трой указал на потолок:

– Здесь гнезда для подсвечников или светильников. Нормальных светильников. Если их найти, будет освещение. Тут были свечи, я помню, но кто-то их забрал.

– Айлеф снял все еще вчера, – сказала Миллиндра. – Мы ими кубрик освещали.

– Я думаю, что люстру повесили как украшение, – уверенно произнес сэр Транниллерс. – Капитан любил пустую мишуру, достаточно оглядеться по сторонам, чтобы это понять. Зачем переводить дорогие свечи, если есть почти бесплатная магия? Трой, я слышу стук инструментов. Вы делаете плот?

– Нет, пока что продолжаем разбирать настил над кубриком. Завтра к полудню планирую заняться стапелем, там придется тяжелее, не знаю даже, сколько займет такая работа. Только после этого можно будет заняться плотом.

– Понятно. Ну что же, очень скоро у тебя появится новый работник. Две пары рук не гарантирую, но одна будет железно.

– Об этом я и хотел с вами поговорить.

– О том, чем именно я смогу помочь?

– Нет, о вас.

– Это слишком расплывчато.

– Сэр Транниллерс, мы благодарны за то, что вы помогли нам, не оставили в трюме. И мы были честны с вами во всем. Но не видим такой же честности с вашей стороны, и некоторых это начинает беспокоить.

– Трой, ты считаешь, что я вас в чем-то обманул?

– Нет, об этом нет речи. Но вы что-то не договариваете. Некоторых из нас это смущает. Другие пока что не заметили недомолвки, но вскоре заметят. Я бы не хотел, чтобы начались ненужные разговоры.

– Позволь, я догадаюсь – вам не по себе из-за того, что кто-то уцелел в трюме, набитом ящиками с трупами и пепельниками, после чего выбрался самостоятельно, несмотря на множество опаснейших ран. Ведь он должен был истечь кровью не один раз, но этого не случилось. То есть должен был умереть, но почему-то жив. И уж в любом случае обязан много дней провести в забытьи, оправляясь от полученных ран. Я прав? Вас смущает именно это?

Трой молча кивнул, но сэр Транниллерс это не заметил:

– Мальчик, я не слышу ответ, мои глаза видят не так хорошо, как тебе кажется, в этом позолоченном склепе слишком сумрачно.

– Да, вы правы.

– Это хорошо, что ты сам пришел с этими вопросами. Я не подумал, что надо дать какие-то объяснения, а ведь все и правда выглядит подозрительно.

– Мы вас не подозреваем ни в чем плохом. Мы благодарны вам.

– Это я уже слышал. И понимаю, что дело не в подозрениях. Все мы сейчас в одной лодке, а ты взял на себя роль лидера и обязан знать, что можно ожидать от каждого из нас.

– Лидер вы, это никто не станет оспаривать.

– Пустое. Именно ты в самый ответственный момент взял управление на себя, а я сейчас слишком потрепан, чтобы стать полноценным командующим. Так что пусть так будет и дальше. К тому же это недурственный опыт для тебя. Достойные лидеры нужны везде и всегда, вот и учись, набирайся опыта, раз подвернулась такая возможность. Будем считать, что ты практикуешься в командовании. Впрочем, я отвлекся. Итак, начнем с ответов. Очень многое можно объяснить простым фактом – я такой же, как вы.

– То есть?

– Пятьдесят четыре года назад меня заколотили в тесный ящик, который погрузили в трюм такого же четырехмачтового барка.

– Вы рашмер?!

– Да, мой мальчик, я ничем не отличаюсь от вас.

– Пятьдесят четыре года назад?! – удивилась Миллиндра. – Значит, сейчас вам около семидесяти, но вы выглядите не старше сорока. Магическое омоложение?

– Рашмер дорого расплачивается за тесную дружбу с пеплом. Но и пепел награждает его многим. Мой облик – это не результат магического омоложения. Слишком дорогая процедура, да и зачем она таким, как мы? Я всю свою жизнь получал увечья, которые должны были сделать из меня дряхлого инвалида, но, как видите, мне даже не требуется серьезное лечение. Сам умею выкарабкиваться из ситуаций, где обычному человеку не всякий целитель поможет.

– Кроме тех, что оставили вас без руки, – сказал Трой.

– Отнюдь. Я второй раз сталкиваюсь с потерей клешни, это даже на пользу пошло – научиться обращаться левой не хуже правой.

– У вас отрастают руки?!

– Рука, глаз, два пальца на правой ладони, отморозил все пальцы на ногах, отгрызли ухо – вот список моих потерь. Это не учитывая шрамов, я их давно уже не считаю, сбился со счета.

– И как быстро все отрастает?

– По-разному, это зависит от множества факторов. И один из наиглавнейших – где именно я залечиваю рану. С пеплом мы можем расставаться годам к двадцати пяти или немногим больше, но полностью он нас не отпускает до скончания отведенных дней. Если хотите ощущать в себе полную силу и залечивать самые страшные увечья, время от времени возвращайтесь на Крайний Юг. Мы привязаны к этой земле навсегда. Только на ней рашмер может считаться настоящим, все, кто уходит на север, со временем превращаются в бледные подобия прежних себя.

Трой покачал головой:

– Мы на корабле, здесь нет пепельного заражения, но все равно раны вас не убивают.

– Даже без пепла мы сильно отличаемся от обычных людей. Особенно те, кто мало времени проводит за пределами Крайнего Юга. Я как раз из таких. Давно уже искупил ошибки молодости, заслужил свободу, но не стал ею пользоваться. Зачем она тому, кто не видит для себя другой жизни? Церковь Святого Круга сочла, что я достоин куда большего, чем рядовое служение. Меня посвятили в сан и теперь величают сэром Транниллерсом. И вы, при должном старании, сможете добиться не меньшего.

– А почему вас не убили пепельники?

– Старый трюк рашмеров. Надо быстро прикончить одного-двух и прикрыться их телами. Если не шевелиться, оставшиеся могут потерять к тебе интерес. Конечно, до этого момента они на совесть потреплют доступные части твоего тела, но в безвыходной ситуации можно согласиться и не на такое. Кровь сородичей вызывает у них злобу и потерю аппетита, чтобы утолить жажду мести, им требуется живая добыча, потому оставляют в покое тех, кто сумел качественно притвориться мертвецом. Я заплатил за это дорого, мне пришлось ни звуком, ни движением не выдать себя, когда отродья пепла грызли мои неприкрытые ноги. Но это того стоило, я ведь сохранил главное – жизнь.

– И кровь у вас быстро останавливается? – спросила Миллиндра.

– Даже порванная шея для рашмера не причина истечь кровью до последней капли. О нашей живучести не зря слагают легенды.

– Мы тоже так сможем? – спросил Трой.

– Раз вас не прикончила инъекция, сможете. Необходимо время, тренировки, пребывание на зараженных пеплом территориях и сытная кормежка.

– Сколько времени это займет?

– Вы уже не такие, как прежде, просто изменения незначительные, не бросаются в глаза. Со временем они начнут проявляться сильнее, у кого-то процесс идет быстрее, у кого-то медленнее. Все индивидуально, точные сроки никто не назовет.

– А как много времени уйдет на восстановление вашей руки?

– На землях Краймора через пару месяцев смогу удерживать кружку отросшими пальцами, а еще через месяц ладонь крепко сожмет рукоять боевого меча. А там чуть тренировок, для того чтобы рука былое вспомнила, и стану как новенький. Так что срок невелик, будет даже жаль бросать протез, мастер хорошо постарался. Пожалуй, приберегу его на будущее, с такой интересной жизнью может еще не раз пригодиться. У тебя есть еще срочные вопросы? Если нет, я бы хотел отдохнуть, после супа разморило.

– Нет, простите, что побеспокоил.

– Пустое, не стесняйся обращаться в любое время. Как корабль? Осадка не увеличивается?

– Трудно понять, волнение усилилось.

– Да, ощущается по качке. Что с припасами? Судя по похлебке, дела не очень.

– Осталось немного солонины и крошки от сухарей. Может, в трюме есть еще, но не представляю, как их там найти и при этом остаться в живых.

– Вряд ли там можно что-то отыскать. Команда жаловалась, что из-за урагана пришлось подъесть почти все припасы. Уверен, что остатки забрали с собой, я видел, как они грузили в шлюпки бочонки и мешки. Пришлось пригрозить мечом, чтобы хоть часть оставили, но, скорее всего, самые лакомые куски они сумели утащить.

– Так и есть, почти вся солонина испорчена, а от сухарей осталась труха. Странно, что в капитанской каюте остались сладости.

– Этот жирный боров решил устроить проверку груза. А может, просто хотел позабавиться со спящим мальчиком, ингабанцы чуть ли не поголовно страдают нездоровой страстью. Не знаю детали, дело было последней ночью, втайне от меня сюда притащили ящик из трюма, после чего мальчишка переродился и как следует отделал толстяка. Жаль, не до смерти, но после такого ему было уже не до сладостей.

– Я пару раз замечал за кормой акулу, теперь пытаюсь ее поймать.

– Каким образом?

– Сделал из якоря крючок, нанизал куски испорченной солонины. Теперь тащим приманку за собой, ждем поклевку.

– Гнилая солонина? Не думаю, что акулам она по вкусу. А вот что их точно привлекает, так это кровь и движение. Моя рубаха пропиталась кровью до последней нитки, разорвите ее на лоскуты и привязывайте к наживке. Меняйте почаще. Колыхание ткани и запах привлекут акулу, а там уж не упустите.

– Спасибо за совет, мы так и поступим.

– Миллиндра, девочка, найди эту злосчастную рубаху, я не знаю, куда вы ее подевали. А потом оставьте меня, глаза слипаются.

Глава 10
Стейки из акулы

Акула клюнула на рассвете, будто восход светила явился сигналом для начала завтрака. Трой дежурил у вторых дверей и уже начинал клевать носом. Судно равномерно раскачивалось на усилившихся волнах, от этого слегка мутило и тянуло в сон. Ощущение, будто в колыбель угодил, нельзя так над младенцами издеваться, даже взрослым не нравится.

Истошный вопль Бвонга вывел его из состояния спячки, которая временами на несколько мгновений брала верх. Ошеломленно вскочив, Трой не удержался, стукнулся о дверь и, потирая ушибленное место, бросился в сторону кормы. Нехорошо оставлять пост, но там происходит что-то явно нехорошее, раз громила так надрывается.

Кормовой кабестан[8]8
  Кабестан (от франц. cabestan), в морском деле также шпиль – механизм для передвижения груза, состоящий из вертикально установленного вала, на который при вращении наматывается цепь или канат, прикрепленный другим концом к передвигаемому грузу (например, якорю). Кабестан представляет собой вертикальный ворот и является разновидностью лебедки с барабаном, насаженным на вертикальный вал.


[Закрыть], приспособленный под нужды рыбалки, трещал так, что того и гляди рассыплется или оторвется от основания. Очень хорошо, что Трой отказался от мысли мудрить с лебедкой и протянул канат к этому внушительному механизму. Запаса прочности хватит справиться даже с небольшим китом. Пришлось пожертвовать удобством управления со снастью, но замысел себя оправдал.

Бвонг ничего не сумел противопоставить рывкам рыбины, но и она не смогла размотать канат, он до этого был вытравлен на всю длину, на барабане кабестана не оставалось ни единого витка. Это сделали с целью эксперимента, Трой подумал, что приманка при этом будет лучше играть на волнах, привлекая добычу движением.

Возможно, сработало именно это.

– Трой! Там не акула! – заорал здоровяк. – Там кит! Жизнью клянусь, что там кит! Он вот-вот оторвет эту штуку от палубы! Надо перерубить канат!

– Не трогать канат! – крикнул Трой и обернулся к подбегающему Айлефу: – Беги за Драмирресом, попробуем вытащить ее вчетвером!

– Не вытащим! Ни за что не вытащим! Точно не вытащим! – продолжал надрываться изрядно струхнувший Бвонг.

– Никуда она не денется, вытащим, – уверенно изрек Трой. – Чем сильнее она дергается, тем быстрее устает. Вытащим вялую, она плавниками будет шевелить еле-еле.

– Откуда тебе знать?! Ты что, ловил их когда-то?! – Бвонг чуть успокоился от уверенности Троя.

– Не знаю, откуда у меня это знание, я ведь ничего не помню. Но ты же сам видишь, акула попалась, как я и говорил, значит, мои знания чего-то стоят.

– Это точно акула?

– Киту неинтересна тухлая солонина. И кровавые тряпки тоже.

– Кровавые тряпки?

– Забыл, что я вчера вечером рассказывал? Мы привязывали к крюкам обрывки рубашки сэра Транниллерса, а она насквозь в крови, что натекла из его шеи.

Подбежали Айлеф и Драмиррес, за ними тянулись остальные. Трой, вставив рукоять в верхушку кабестана, скомандовал:

– Давайте быстрее, тянуть надо дружно и одновременно. Миллиндра, выгляни за борт и следи за рыбой. Как вытащим ее из воды, крикни. Остальные держитесь подальше от каната, это опасно.

– И к вытащенной рыбе не приближайтесь, она может оставить вас без ноги даже на суше! – донеслось от дверей в кормовые помещения.

Трой обернулся и увидел, что там стоит сэр Транниллерс, опершись о косяк. Выглядел он бледно, но держался на ногах самостоятельно.

– Сэр Транниллерс! Почему вы поднялись?!

– Да ваши крики и беготня разбудят даже мумию в древнем склепе! Давайте, ребята, вытащите зубастую, я давненько не ел добротно прожаренный стейк из акулы! А какой суп из ее плавников! Вы в жизни не пробовали ничего вкуснее!

– Все слышали сэра Транниллерса?! Есть такие, кто не хочет попробовать такой суп?! Раз так, то вперед! Навалились!

Трой напрягся до треска в мышцах, но барабан даже не шелохнулся. Такое впечатление, что канат привязан к неподъемной гранитной скале.

– Ребята! Резче! Со всей дури! Дружно! Навалились!

Без приказа подскочили остальные, вокруг кабестана возникла давка, в каждую рукоять вцепилась пара рук, а в некоторые по две. Храннек, которому не нашлось места, бегал вокруг как угорелый и подбадривал всех азартными воплями. Хотелось верить, что вся эта сумятица не привела в возбуждение обитателей трюма и они не устроят прямо сейчас очередную попытку выбраться на свет. У дверей никого не осталось, они без присмотра, защищены лишь досками и гвоздями.

– Взяли! Дружно! Резко!

Барабан дернулся, с неохотой, с натужным скрипом начал наматывать вытянутый в звенящую струну канат. Лишь бы он выдержал, лишь бы не оборвался, ведь это самая слабая часть снасти. Протянут он хитроумным образом через пару направляющих крюков и подвешенный у бизани блок. Есть где перетереться, перепутаться, а там и распуститься от диких рывков подсеченной рыбины. Но иначе никак, нельзя позволить ей таскать его куда вздумается, по замыслам Троя акулу надо было завести под корму с левого борта и поднимать уже оттуда. Вот и пришлось забивать пару железных крюков для контролирования движения добычи. Кстати, как там они? Не разогнулись? Вроде нет, но кто знает, как долго продержатся, добыча и правда не из мелких, Бвонг не на ровном месте перепугался.

– Трой, я ее вижу! – заверещала Миллиндра.

Судя по интонации и громкости голоса – акула точно не из маленьких.

– Мы подняли ее?! – крикнул Трой.

– Нет! Но ее голова начинает высовываться из воды! Она погружается только на высоких волнах! И она дергается! Она сильно дергается!

– Скажи ей что-нибудь умное, Веснушка! Может, успокоится! – хохотнул Бвонг.

– Лучше ты скажи, она так удивится, что умрет на месте! Ты ведь выглядишь глупее рыбы, а они не разговаривают!

– Замолчали все! – продолжал орать Трой. – Навалились! Давайте-давайте, акульи стейки и правда вкусные, раз ради них сэр Транниллерс впервые выбрался на палубу! Кто не хочет давиться солониной, старайтесь! Тяните! Со всей дури тяните!

– Трой! Она уже висит! Только хвостом до волн достает!

– Продержитесь без меня! – крикнул он и подбежал к борту.

Запрыгнул животом на планшир[9]9
  Планширь (или планшир) (англ. gunwale) – горизонтальный деревянный брус или стальной профиль (стальной профиль может быть обрамлен деревянным брусом) в верхней части фальшборта или борта шлюпок и беспалубных небольших судов.


[Закрыть], перегнулся, нервно сглотнул – акула висела прямо над ним, уставившись холодными глазами и раззявив пасть, оснащенную несколькими рядами острейших зубов. Рот такой огромный, что Трой туда спокойно пролезет, да и Бвонг вряд ли застрянет.

Хотя у страха глаза велики, наверняка реальность куда скромнее. Но одно несомненно – рыба огромная, ее хватит надолго. На камбузе осталась соль, так что часть мяса можно сохранить на будущее, а остальное слопать, пока не подпортилось. И неважно, что оно может оказаться не таким уж вкусным, как сам нахваливал, вторя сэру Транниллерсу. Это еда, а они остро в ней нуждаются.

Только еда пока что болтается за бортом. За пределами родной стихии уже не так сопротивляется, барабан скрипит без заминок. Но вот-вот настанет опасно-непредсказуемый момент – туша должна перевалиться через фальшборт, после чего ее понесет в сторону кабестана. В пяти шагах от него подвешен блок, надо ее подтянуть к нему, подвесить, после чего начать разделку. Но Трой очень смутно представлял себе, что случится в тот миг, когда огромная акула будто на качелях полетит в ту сторону.

Надо было закреплять блок в другом месте. Но канат и без того изломан на несколько отрезков, дополнительные ухищрения могли еще более усложнить ситуацию.

Действуя рукоятью багра как рычагом, освободил последний крюк от каната, с первого он слетел самостоятельно. Все, теперь добыче не за что цепляться, можно тащить смело.

Чуть-чуть осталось. Совсем чуть-чуть. Голова акулы показалась над планширом, пасть то закроется, то откроется, но мощные рывки прекратились, акула устала сражаться с нахальными рыбаками.

Выше. Еще выше. Вот уже основание хвоста поравнялось с планширом. Еще один поворот вала, и наступит тот самый момент.

Рыба сочла иначе. Дернулась, изогнулась, туша, более не сдерживаемая фальшбортом, перелетела через брус планшира и будто на качелях понеслась в направлении кабестана.

Трой, оценив быстроту и мощь, с которыми двигалась добыча, заорал:

– Все назад! Бегом от лебедки!

Поздно. Над головой что-то громко хрустнуло, акула всем весом рухнула на палубу и понеслась по ней, будто по льду. Дерево слишком мокрое, под утро случился мелкий дождичек, это очень некстати.

Народ прыснул от кабестана врассыпную, но не всем при этом повезло. Увалень Бвонг все еще хромал от последствий знакомства с гвоздем, и это его подвело – шлепнулся пузом вперед. Затем рыбина, изогнувшись, ударом хвоста достала до продолжавшего бестолково метаться Храннека, сбила его с ног, заставила откатиться на несколько шагов.

Миг – и жуткие челюсти оказались перед лицом пытавшегося подняться Бвонга. Тот заверещал, как маленький ребенок, и, вместо того чтобы вскочить, попытался неловко попятиться, елозя спиной по палубе. При этом его колено оказалось в столь опасной близости от акульих зубов, что Трой едва не зажмурился в ожидании неизбежного ужасного момента.

Сэр Транниллерс, сильно хромая, приблизился к месту вот-вот случившегося кровавого происшествия, невозмутимо уцепился крюком багра за кончик пасти акулы, чуть отклонил ее в сторону от Бвонга, спокойным и добродушным голосом при этом произнес:

– Мальчик, ты самый крупный из собравшихся, а эта рыба явно голодная, раз польстилась на гнилую ветчину. Не вижу ничего удивительного в том, что именно ты так сильно ее заинтересовал. От греха надо держаться подальше, вот и ты отодвинься. Уж поверь моему богатому опыту, лучше потерять руку, чем ногу выше колена, это не превратит тебя в зависимого от чужой помощи калеку.

Бвонг, прекратив верещать, вскочил, наконец, на ноги, выдернул из кабестана тяжелую рукоять, угрожающе замахнулся:

– Тащите ее ко мне, я сейчас ей врежу!

– Похвально, мой мальчик, но не слишком разумно. Трой, накинь ей петлю в основании хвоста, потом тяните в сторону. Зафиксируйте тушу, затем забейте ей что-нибудь в мозг, и она быстро успокоится. Не рискуйте, ее зубы могут отхватить вам руку или ногу так быстро, что вы не сразу это осознаете. А ведь и правда не маленькая бестия, не меньше пяти моих шагов.

Поступили так, как посоветовал сэр Транниллерс, благо самых разных канатов на корабле хватало. Даже растянутая в две стороны, рыбина не прекращала сопротивляться, но багров на судне тоже хватало, и сразу два придерживали углы ее пасти во избежание эксцессов.

Убивали акулу самыми обычными стамесками. Одну за другой три штуки забили в верхнюю часть головы по самые рукояти. Сопротивление рыбины после этого ослабло, а палуба окрасилась кровью.

– Дайте ей полежать спокойно, – сказал сэр Транниллерс. – Это всего лишь рыба, просто большая и с острыми зубами, а рыбы не умеют успокаиваться мгновенно, нужно какое-то время. Стейки, безусловно, манят, но не вижу ничего страшного в том, что они немного подождут.

– Да тут стейков на год хватит, – весело заявил Драмиррес и, не удержавшись, осведомился у Бвонга: – Как штаны? Не сильно запачкал?

– А ты понюхай и узнаешь. Или лучше лизни, – не остался в долгу громила и тут же наехал на Троя: – Почему твоя удочка развалилась?! Ты же рассказывал, что рыба повиснет под мачтой. Ты не говорил, что она будет гоняться за нами по палубе!

– Блок не выдержал. Наверное, расшатан был, корабль сильно ураганом потрепало.

– Не мог другой блок выбрать?!

– Расслабься, Бвонг, в таком деле всего не предусмотришь.

– Трой прав, – поддержал сэр Транниллерс. – Мы не раз ловили акул, правда, те были куда мельче. И на моих глазах однажды случилось страшное – только что пойманная рыбина отхватила парню половину ладони. А ведь он не впервые этим занимался, знал, чего надо опасаться, но все равно прозевал. Рискованная рыбалка.

– Она перестала дергаться, – заметила Миллиндра.

– Ням-ням! Вкусные стейки! – Голос Драмирреса был весьма плотоядным.

– Я тоже хочу! – отозвался Храннек, потирая ушибленную голень. – Да все хотят!

Трою ничего не оставалось, как кивнуть:

– Предлагаю это дело отпраздновать. Нарежем стейков и отправим девчонок готовить. Ты, Храннек, помогаешь им. И про похлебку для сэра Транниллерса не забудьте.

– Я предпочту стейки, – попросил рыцарь церкви. – У некоторых видов акул мясо перед приготовлением желательно вымачивать, но нет мочи терпеть, сойдет любое.

– Слышали? Стейки для всех. А остальные прямо сейчас начнут заниматься тушей. У сэра Транниллерса есть опыт в этом деле, и он будет нами командовать.

– Да уж, мальчики, работка не из самых приятных. Надеюсь, у всех есть ножи? Для начала хорошая новость – у акул нет костей, только хрящи. А теперь плохая: ее хрящи могут озадачить вас не хуже костей.