Текст книги "Король эльфов"

Пролог

Иногда выглядывавший сквозь тучи лунный свет падал на нежную светлую кожу девочки, лет десяти-двенадцати. Она сидела на пустом песчаном береге речки и накручивала на пальцу локоны, почти того же цвета, что и песок. Волны бились о берег, обливая холодной водой ее грязные покрасневшие ноги. Они словно облизывали их, река словно протягивала черные щупальца, силясь притянуть к себе поближе. Подол серого шерстяного платья замарался и вымок, на него налипла сухая трава и репейник. Девочка сидела одна, вытирая слезы обветрившимися руками. Вода шумела, заглушая слабые всхлипывания.

Она смотрела вниз, но ничего и не замечала. Пока взгляд упал на крошечный кулончик в виде головы лисы на короткой цепочке. Девочка удивленно всматривалась в него несколько минут, словно видела впервые, а потом с ожесточением схватилась, пытаясь сдернуть со своей шеи, но цепочка с прочным плетением не поддавалась. Тогда она одеревеневшими пальцами судорожно стала отыскивать замочек. Когда удалось снять кулон, она встала и подошла к воде. В ушах шумело, ветер сбивал с ног, спутывая волосы и закрывая взгляд. Девочка оглянулась – позади темнела кромка леса, впереди, как маяк сверкал множеством окон дом. Дом, в котором место мамы теперь заняла эта чужая женщина.

В сумерках изумрудные глазки светились тусклым мистическим светом. Слезы стекали ее щекам, подбородку, шее. Опухшие серо-зеленые глаза с красными белками с ожесточением вглядывались в лисью мордочке. Как она могла бросить их? Ее? Она ее ненавидит, ненавидит, ненавидит… и любит. В то, что случилось невозможно было поверить. Мама, которая любила расчесывать ее волосы, которая целовала на ночь ее и сестер и рассказывала смешные истории, мама с ее блестящими темными волосами и светло-зелеными глазами, которые унаследовала Лионор. От нее пахло розмарином и старыми книгами. Мама любила проводить время в одиночестве, засиживаться в библиотеке допоздна, любила прогулки по берегу во время заката, но и ее она тоже любила. Неужели – нет? Кто виноват в том, что три месяца назад она забрала все свои вещи и просто исчезла? Не объясняя причин, оставив только одно письмо на желтом листе бумаги, которое Лионор не дали прочесть?

Взгляд смягчился. Девочка поцеловала левый изумрудный глазик, не переставая плакать. Что бы сделала мама, если бы узнала, что она умерла? «Ничего!» – неожиданно выкрикнула девочка. – «Потому что ей все равно. Всегда было все равно.» Потом, страшно исказив лицо, она вытянула руку вперед и зашвырнула украшение в свирепые черные волны.

Тяжелая волна ударила по коленям. Девочка, будто сломавшись пополам упала в воду. Вода сомкнулась над головой, пожирая ее, и отхлынула от берега.

Глава 1

На долину лег легкий сиреневый туман. Последние солнечные лучи скрылись за горизонтом, осветив на мгновение прищуренные по-кошачьи глаза девушки в плотном закрытом темно-синем платье с мелкой россыпью вышитых серебром звезд. Она стояла, обратившись на запад, руками защищая от холода хрупкие плечи. Девушка любовалась закатом с вершины холма, в то время как ее спутницы разводили костер у его подножья.

– Лионор! – раздался окрик. – Ты опять простудишься. Идем к огню!

Лионор встрепенулась, будто очнувшись ото сна и торопливым шагом направилась вперед.

– Мне так холодно. – сказала она, растирая руки над разгоравшимся пламенем. – Дашь мне свою куртку, Оссет?

– Забирай. – Сказала девушка в темном капюшоне, зеленой куртке и брюках из лосиной кожи с ремнями крест-накрест. – Я предупреждала тебя, что наша вылазка – не приятный вечерний моцион. В лесу холодно, а рядом еще и ручей, к тому же. Мы пробудем здесь самое меньшее до полуночи.

Раздался легкий смешок со стороны третьей сестры, закутанной в рубиновый плащ. Она легким движением руки поправила темную, похожую на змею косу у себя на плече и улыбнулась краешком губ.

– Посмотрим. Если кого-нибудь опять не укусит паук. – заговорила она.

– Ашир, я думала, он ядовитый. Сколько раз еще повторить. – бросила Оссет. – И я не боюсь пауков, если ты на это намекаешь.

– Еще как боишься.

– Отстань. Если тебя чему и не научили в Академии, так это задирать меня. Даже не пытайся.

– О, этим искусством я владею в совершенстве итак. – самодовольно произнесла Ашир.

– А я владею искусством надрать тебе зад.

– Хочешь битвы? Я не против. Мне есть чем тебя удивить.

Ашир с вызовом посмотрела на Оссет. Подраться с сестрой спустя пол года разлуки. Это ли ни счастье?

– Посмотрела бы я, чему тебя научили, мисс магичка. – ехидно улыбнулась Ашир. – Но не буду. Хоть мы уже не дети, это не помешает нажаловаться няньке.

Оссет скривилась. Янтарно-зеленые глаза сестер встретились. Оссет первая отвела взгляд, и Ашир довольно улыбнулась, радуясь своей маленькой победе. На ней было темно-красное платье, похожее на то, что носила Лионор, но из более плотной ткани и закрытое до самой шеи. Ашир взяла с собой перчатки и тяжелые охотничьи сапоги, стремясь к удобству, но не забывая и о красоте. Если Оссет была похожа на дикую лисицу, а Лионор на пушистого белого кролика, то Ашир своей грацией и осанкой напоминала кошку, безусловно домашнюю и мягкую, но в то же время помнящую свои «дикие» корни.

– Не ссорьтесь, девочки! – сказала Лионор. – Вы же и сами знаете, что в любой битве победа за мной.

Девушки по-доброму рассмеялись. Лионор всегда была миротворцем, вмешиваясь в самые ожесточенные бои, и… пожалуй, ее слова были справедливыми. Мир всегда побеждал, хоть иногда сестры-соперницы и портили другу настроение, наряды и планы. Некоторое время они молчали, вслушиваясь в звуки потрескивающего костра и наблюдая за летящими в темное небо золотыми искрами.

– Что-то мне кажется, ничего мы сегодня не увидим. – зевнула Ашир.

– Ашир, давай заключим пари? – предложила Оссет. – Если я смогу я окуну тебя головой в ручей?

– Давай.

– Я видела сегодня сон. – начала говорить Лионор, натягивая грубую куртку на по-детски хрупкие плечики. – Там был чудесный замок… правда, деталей я не помню. Помню, что он очень мне понравился. Кажется, его цвет был золотой, или, светло-розовый. Там был водопад, прямо у балкона, и к нему можно было прикоснуться рукой! И пруд с разноцветными рыбами, и огромный сад, по которому мы гуляли…

– Все твои сны похожи один на другой. – вздохнула Оссет.

– А кто это – мы? – поинтересовалась Ашир. – Что-то подсказывает мне, что ты там гуляла не с сестрами.

Лионор слегка покраснела.

– Нет. Так и быть, расскажу вам. – заговорщическим тоном проговорила она. – Там был прекрасный… человек. Мы гуляли и держались за руки… а потом он предложил мне стать его женой! И кстати, он король, и этот замок – его.

Лионор засмеялась, прижимая руки к груди, вспоминая недавний сон и живо представляя себе его. Оссет закатила глаза.

– Конечно, куда без меркантильного интереса. – саркастично заметила она. – С пастухом ты бы не стала за ручки держаться, честно. А как же личность в целом? Или тебя только замки волнуют?

На лице Ашир снова появилась коварная улыбка. Она решила вступиться за младшую.

– А уж не влюблена ли ты сама в пастуха, Оссет? Хм, я начинаю догадываться.

– Это просто пример! – рассвирепела Оссет.

– А какие глазки у него черные, а кудри вьются! – продолжала дразнить Ашир. – И вы оба рыжие.

– Замолчи ты! Этому прыщавому сопляку и тринадцати нет. А еще я как-то видела, как он в носу ковыряется, совсем как ты, Ашир!

Ашир проигнорировала шпильку в свой адрес.

– А ты что теперь, судишь только по внешности, Оссет? – поддержала Лионор. – А как же личность в целом?

Оссет вытерла выступившую на лбу испарину, искоса глянула на девушек, ударивших по рукам и хмыкнула.

– Я же не серьезно, что вы как маленькие. – она осеклась. – Кстати, явидала королевский замок в прошлом году на фестивале. Он то, что надо, только ремонта не хватает. Вот только если кто-то из вас вздумал стать королевой, разочарую – король разменял первую сотню. И хоть выглядит он отлично, но…

Сестры взялись за руки и рассмеялись. Со стороны они были такими разными, что никто бы и не заподозрил меж ними близкого родства. В свете костра они выглядели как три пятна – зеленое – Оссет, синее – Лионор и красное – Ашир, подметил кто-то, наблюдающий из темноты среди деревьев.

– Расскажите, что вам сегодня снилось. – попросила Лионор.

– Мне снилось, как я убиваю дракона. Дыхание, обжигающее жаром плоть… Огромный и свирепый дракон. И чешуя его, как стальная броня. Мне удалось одолеть его. Меч пронзил его око – единственное уязвимое место.стати, рептилия ни за что не умрет просто от удара в глаз. Надо сказать, их вообще сложно убить, почти как рыбу. Она еще жива, пока ты чистишь ее, пока потрошишь, отрезаешь голову…

– Фу! – скривилась Лионор.

– Будто ты хоть раз чистила рыбу. Это была я, кто всегда помогал нашему повару, за скромную плату в виде дополнительного десерта. Тебе какие сны сняться, мисс магичка?

Ашир отвела взгляд темно-карих глаз и посмотрела в небо.

– Никакие.

– Что, совсем?

– Совсем. Я в совершенстве овладела сонным заклинанием, и засыпаю теперь только так. Быстро, крепко и совсем без снов. Если у кого-то бессонница, обращайтесь.

Лионор нетерпеливо встала, вновь поправляя юбку.

– Я отлучись ненадолго.

– Далеко не уходи… здесь может быть небезопасно. – предостерегла Оссет.

– К чему стесняться? И кстати, почему тут небезопасно? Ты же часто блуждаешь по ночам в этих краях.

– Я не…

– В самом деле? – поинтересовалась Ашир. – За что все так не любят драконов? Они умные и вообще милашки. А теперь из-за глупых предубеждений, такие редкие. К

– Не ври мне. Я все видела. Кто из нас двоих владеет магией? Я. Так что не отпирайся.

– Только иногда. Просто место здесь какое-то особенное. Так и манит. И пару раз я слышала где-то вдали шорохи, иногда, даже музыку.

Грудь Ашир сжалась от нехорошего предчувствия. Она знала наверняка, что это может значить. Подтверждая свою догадку, она спросила:

– Ну и чем опасна музыка?

– Да, ничем, в общем. Просто это необычно. Ты меня знаешь, если я слышу и вижу что-то необычное, я обязательно подойду посмотреть.

– И что же ты видела?

– Фейри. Разожгли огонь и устроили пляски. Много пели… знаешь, это было впечатляюще. Прекрасно. Я еле заставила себя уйти.

Ашир выглядела озадаченной. Она огляделась по сторонам.

– У тебя галлюцинации, сестрица. Если ты это хотела показать нам, разочарую, фейри не существует уже лет так пятьсот. Если они вообще существовали когда-то.

– Я дам тебе настойку.

– Не надо.

В глазах Ашир промелькнул страх. Она потянулась к карманам, нащупывая защитный амулет. Осетт встала. Капюшон соскользнул с ее головы, обнажая бледное лицо со всяким отсутствием эмоций на нем. Глаза нехорошо блестели. На секунду мгновение она перестала быть собой.

– Нет, нет! – сказала Оссет, словно очнувшись.

– Не подходи ближе!

Ашир извлекла тонкий медальон – сплетение пяти защитных рун, и вытянула руку вперед. Было поздно. Оссет, словно озверев выхватила из-за пояса кинжал и кинулась на сестру.

Девушки сцепились в схватке. Шансы были примерно равны Оссет быстрая и ловкая, к тому же старше почти на три года. У Ашир было преимущество – магия, но для магии нужна концентрация, а сестра не давала ей времени на это. Ашир с трудом удалось наложить сильное замедляющее заклятье. Ему магия фейри не могла противостоять. Оссет рухнула на траву и сестра забрала у нее кинжала.

– Не могу поверить, ты… – проговорила она. – Ты должна быть осторожней!

Ашир села рядом и распустила накрепко собранные в узел огненные волосы, быстро разыскав на них тонкую белоснежную прядь. Она с силой схватила ее и резко вырвала. Оссет закричала от боли и пришла в себя.

– Что ты! Ты с ума сошла!

– Ляг на место. Теперь надо обработать соком крылоцвета, иначе рана загноиться и может быть заражение крови.

– Можешь сказать мне, что происходит? – поинтересовалась Оссет. – Сначала ты нападаешь на меня, затем вырываешь волосы…

– Происходит то, что ты себя не контролируешь! Это ты напала на меня! Гляди. – Ашир бросила тонкую прядку белых волос с длинными и черными извивающимися корешками, похожими на червей. – Нечистая магия. Локон феи. Мерзость. Отдам ее профессору, он точно знает, что с этим делать.

– То есть я… мою волю подавили? Ты же говорила, что фей не существует.

– Не существует. Конечно, это волосы настоящей феи! Это не волосы вообще, просто такое название.

– Такие названия не дают просто так.

Оссет почесала голову.

– Есть легенда, что эльфы похищают людей.

– Ты имеешь в виду нянины сказки? Говорят, этот лес нехороший, об много лет ходят слухи. К счастью, если такое и было, то очень очень давно. Сейчас все они сдохли.– Ашир одним движением стерла с лица размазавшуюся помаду и стала собирать разбросанные по траве амулеты и талисманы.

– Зачем им мы, люди вообще? – поинтересовалась Оссет, помогая ей.

Ашир достала из кармана стеклянную склянку и положила в нее локон феи.

– Для всякого. Черт их знает, этих фейри-эльфов. – выругалась Ашир. – Люди когда-то вытеснили их с их земель и в конце концов загнали невесть куда. Надо сказать, было за что… Но все-таки те ужасно обижены. Впрочем, как и все низшие расы и виды и подвиды. Люди тоже не ангелы.

Оссет выглядела озадаченной.

– Низшие расы? Это еще кто?

– Совсем не знакома с историей, естественными знаниями, систематикой? Да, как все сложно. Лучше было бы тебе поехать со мной в школу магии.

– Вот уж нет, спасибо. Обычной школы мне хватило.

– Ладно, пошли к огню, я замерзла. – сказала Ашир. – Как-нибудь я расскажу тебе. Недаром же я лучшая ученица по словам мэтра Гаграруса.

Девушки пришли к огню и нашли его едва теплящимся. Ашир стала раздувать пламя. Все вещи лежали на своем месте, но что-то явно было не так. На востоке небо посветлело.

– Ашир? – с тревогой спросила Оссет. – Ты не знаешь, сколько времени заняла наша потасовка? – Лионор до сих пор не пришла…

– Не больше десяти минут.

– У меня плохое предчувствие. Прошло гораздо больше времени.

Рассвет. Ашир поняла свою ошибку и ее глаза лихорадочно заблестели. Ашир замедлила себя вместе с Оссет! Распространенная ошибка. Сейчас не может быть ранее, чем второй час после полуночи. Это значит, прошло не менее трех часов. «Фейри!» – с тревогой подумала девушка, перебирая гроздь амулетов.

– К какому часу ты хотела показать нам то, что хотела? – спросила Аширю

– О чем ты вообще? Я ничего не помню об этом.

Значит, все оказалось хуже, чем предполагала чародейка. О нет, она не виновна… она так не опытна! Это все ужасная, ужасная случайность. Оссет взглянула на сестру и мгновенно все поняла.

– Она у них!

Оссет вскочила и вытащила из-за спины меч.

– Я найду ее!

– Стой! – почти взмолилась Ашир. – Стой. Не заставляй меня накладывать еще одно заклинание, у меня уже нет сил.

– Я искромсаю всех их, если они попробуют только прикоснуться к нашей Лионор! – в гневе проговорила Оссет.

– Остановись! – задыхаясь, попросила Ашир. – Твой меч тренировочный. Он не заточен для боя. Ты не знаешь где и искать, а главное, как искать фейри. Ты не найдешь их, если только они не найдут тебя! И лучше им тебя не находить! … – запыхалась Ашир, теряя свое магическое очарование и величественность. – Они убьют тебя. Может, Лионор сейчас дома… Может, все обошлось и она вернулась домой, увидев застывших во времени нас.

– Можешь возвращаться, трусиха! – в гневе крикнула Оссет. – Я буду искать ее до последнего! Это моя вина. И твоя тоже.

– Я не трусиха… я просто не хочу у… да о чем я вообще? Это невозможно! Мы с тобой просто спятили.

Ашир запнулась, поняв, как неубедительно прозвучали ее слова. Оссет быстрым шагом направилась к лесу, шагая прямо в густой молочный туман. По ее спине пробежали мурашки. Ничего не было видно, и она не могла быть уверена, идет ли к лесу, или к реке, а может, в шаге от того, чтобы свалиться в обрыв. Оссет сжимала дрожащей ладонью рукоять клинка и с горечью думала: «Ашир права. Этим мечом и петуха не зарубишь.» Позади хрустнула ветка. Оссет напрягла все чувства, развернулась, замахнулась мечом и ударила наотмашь. Попала. Лезвие встретило преграду на пути и издало лязгающий звук. Оссет потянула оружие на себя, но оно не поддавалось, будто застряло в чем-то, или, будто кто-то его держал. Девушка отпустила его и шагнула назад. Послышался скрежет ломающегося металла и обломки меча полетели в разные стороны. Яростное сердце старшей сестры Эрлинг на мгновение перестало биться.

– Я не боюсь тебя! – крикнула она, в тайне надеясь, что эти слова некому услышать. – Выходи на свет и покажи свое лицо.

В лунном свете сверкнули красные глаза, похожие на звериные. Оссет пожалела о своих словах.

Глава 2

Но это был не зверь. В тумане показался высокий, неясный силуэт мужчины. Оссет едва ли могла твердо сказать, что перед ней не человек. Те же руки и ноги. Лицо, возможно, слишком красивое для человека. Но вот глаза… Светящиеся в темноте глаза, как у кошки Доспех на плечах изображал крылья, острые металлические перья, торчали в разные стороны.

Девушка не могла пошевелиться, теперь уже не от страха, просто не могла, подавляемая волей существа стоявшего рядом. Эльф приблизился. Его тонкие губы изогнулись в кривой усмешке. Он не был похож на поющих и танцующих юношей и девушек в нарядах из цветов. «На что я надеялась, придя сюда? Как самонадеянно!» – с горечью подумала Оссет.

– Кто ты? – заставила себя выговорить она.

– Никто. – проговорил эльф низким скрипучим голосом. – Зато я знаю кто ты, дева, осмелившаяся взять в руки меч.

Оссет выдохнула и отступила назад.

– И кто же?

– Моя – эльф сделал паузу. – еда.

Еда, еда, еда. Это слово пронеслось вокруг, с нарастающей силой. Оссет заставила себя очнуться от навалившейся сонливости. Заставила ослабевшую руку, все еще сжимающую обломок и замахнуться, как на тренировках – тысячу раз до этого. Первый раз, на что-то живое. Она промахнулась и едва не упала. Несколько десятков рук удержали ее от падения. Множество теней. Кругом светящиеся глаза. Оссет чувствовала, как сознание покидает ее, но из последних сил за него цеплялась. Близился рассвет. Тьма уже не была такой непроглядной, тьма отступала.

Позади послышалось глухое рычание. Голодное рычание? Фейри расступились, и на их темных лицах появилось смятение. А потом Оссет почувствовала жар огня у себя за спиной и чей-то яростный крик. Крик торжества.

– Катитесь прочь! – кричала Ашир, держась за крыло чего-то большого и яркого. – Приблизитесь еще раз к кому-нибудь из моей семьи, и я надеру ваши серые задницы!

Черные волосы Ашир растрепались, рубиновый плащ съехал в сторону, а щеки были перепачканы чем-то черным. «Я никогда не видела ее такой красивой.» – подумала Оссет, прежде чем потерять сознание.

Ашир спустилась с дракона и бросилась к сестре. Все фейри разбежались, поляна была пуста, а яркий солнечный диск наполовину поднялся над горизонтом. Убедившись, что с Оссет все в порядке, Ашир огляделась вокруг. Цветущие травы, голубоватая зелень хвойных деревьев. Ничто не говорило о трагедии, которая могла здесь развернуться. Но все же здесь не было Лионор. Нигде Ашир не удалось почувствовать ни единого ее следа, ни физического, ни энергетического. Крепко сжав руки, Ашир села на траву и твердо приказала себе не плакать. Она едва держалась, а это истратит последние силы и никак не поможет Лионор. Чародейка с грустью посмотрела на свои руки, к которым начали возвращаться все прежние несовершенства в виде вспухших венок, толстых пальцев со смешными короткими ногтями и множества родинок. Ей придется восстанавливаться несколько дней, прежде чем вернуть себе прежний облик, прежде чем понять, что делать дальше. А пока придется снова на время побыть младшей дочерью Эрлингов, неуклюжей, некрасивой, нелюбимой, неприметной рядом с сестрами.

Солнечные лучи коснулись лица Ашир. «Солнце. Как жаль, что энергию мне дарит Луна и Венера, а вовсе не ты. С твоей помощью я смогла бы исцелить Ашир и найти Лионор. И могла бы не быть той некрасивой девочкой, какой была три года назад, и какой ненавидела быть. Но это сейчас неважно…»

Холодный коготь коснулся ее щеки. Ашир улыбнулась погладила дракона по гладкому кожистому крылу.

– По крайней мере, я спасла ее. А это не так уж плохо, верно? Мы справимся. – она помолчала. – Вместе. Ты можешь отправляться обратно спать, Азиз. Не нужно, чтобы тебя увидел кто-нибудь. В горожанах сильны еще предрассудки. Если тебя увидит кто-нибудь, нам несдобровать.

Дракон кивнул, нагнув блестящую гибкую шею и пополз по земле, огибая деревья, в сторону горы.

– Знал бы только мэтр Вармерис, что мне удалось разбудить дракона. Все очень бы удивились, такому учат только на старших курсах заклинателей. А потом исключили бы меня, да. – сказала Ашир сама себе.

– Тебе пора вставать, сестрица. Не на себе же мне тащить тебя.

Ашир согнулась над телом сестры и провела рукой над ее головой. Ничего не вышло. «Похоже, все еще хуже. Я полностью истратила силы. Но хорошо, всегда можно сделать это по старинке. Хоть наши разногласия и остались в прошлом, ты заслужила это, сестрица.» – подумала волшебница и засучила рукава на помявшемся наряде. Она встряхнула Оссет за плечи, а затем замахнулась и дала крепкую пощечину. Безрезультатно.

– Просыпайся! Просыпайся! Проснись!

Пришлось повторить это не менее семи раз, прежде чем Оссет открыла наконец глаза и встала на ноги.

– Что случилось?

– Ты потеряла сознание, воин-освободитель. Но с тобой все в порядке, теперь. Со мной – не все. Некогда вести беседы. Идем домой.

– Что с Лионор?

Ашир устало огляделась, прежде чем встретилась взглядом с Оссет. Ее глаза выражали всю возможную печаль, тревогу и раскаяние.

– Мы найдем ее. Я обещаю. Идем.

Оссет взяла за руку Ашир, помогая опереться на свои плечи. Они медленно направились к дому, над которым уже собрались тучи. Родительский особняк дышал гневным неспокойствием. Там еще не знали всей правды, но уже были готовы осудить и покарать. На сей раз сделать это не удалось. Ашир и Оссет погрузились в глубокий восстанавливающий силы сон еще в передней, до того, как вниз спустился сердито сжимая руки в карманах отец, а следом за ним мачеха, с ядовитым взглядом и хитрой, не сулящей ничего хорошего, полуулыбкой.

Няня уложила Ашир на крыше, в застекленном куполе, где лучи лунного света могли беспрепятственно касаться ее, а Оссет в гостевой комнате рядом со своей. Там, где никто ее не потревожит леди Галэрия, чтобы прежде времени сообщить неприятную новость.

Глава 3

Лионор

Чье-то тихое и печальное пение, вперемешку с горьковатым запахом цветущих трав разбудило девушку. Она смахнула с лица светло-русые прядки спутанных волос и открыла глаза.

– Ашир, сестрица, тебя и петь научили в Академии магии? Теперь мы будем соперницами в пении? – Лионор помолчала в ожидании. – Тогда мне придется очень хорошо тренироваться, у тебя прекрасный голос.

Ответа не последовало. Лионор огляделась вокруг, смутно подозревая что-то. Она обнаружила, что лежит на возвышении, на постели, устланной цветами и травами. Вокруг было темно. Свет едва-едва пробивался сквозь затворенное окно. Девушка аккуратно ступила вниз и шагнула к окну, сдергивая тяжелую завесу. Яркий солнечный свет залил просторную комнату, убранную множеством цветов. Лионор посмотрела вниз, она стояла босыми ногами на холодном голубоватом мраморном полу. Она шагнула обратно к своей постели, торопливо оглядываясь вокруг. Пол в ее комнате сделан из дерева, мраморный пол только в передней, и он белый, а не голубой. Это место, действительно подозрительно похоже на ее дом, за исключением некоторых деталей.

– Если это какая-то глупая шутка, чтобы напугать меня, то самое время признаться в этом! – громко сказала Лионор, предчувствуя, что не дождется ответа.

«Где это я? Почему цветут фиалки и подснежники в конце лета?» – думала она, лихорадочно перебирая в голове варианты. Взгляд Лионор упал на собственное отражение в большом старинном зеркале. Девушка с трудом подавила крик, зажав себе обеими руками рот. В отражении позади себя она увидела темный силуэт высокого человека, со светящимися фиолетовым цветов глазами. Ей показалось, что он протянул к ей руку, подзывая подойти ближе. Спустя мгновение видение исчезло.

Лионор осторожно подошла к зеркалу, сжимая свой маленький талисман в ладони. Он не был настоящим магическим артефактом, просто мамин подарок из детства – кулон в виде серебряной лисьей мордочки с крохотными глазами-изумрудами. Она никогда не сомневалась в его силе. В зеркале на этот раз не было никого, кроме ее собственного отражения.

Однако нельзя было сказать, что с ним все, как обычно. От собственного вида щеки Лионор вспыхнули. На ней практически не было одежды. Обыкновенное нижнее белье, которое носили женщины от Западного моря до северных границ было более закрытым, чем этот наряд, состоящий только из крошечного лифа и трусиков. Легкая ткань цвета спелого персика приятно холодила кожу. На плечах девушки была длинная полупрозрачная накидка с вышитыми на ней тропическими птицами.

Лионор прикоснулась к серебристым колечкам, соединяющим лиф и провела рукой по оголенному животу. «Почему на мне это надето? О нет, неужели, я оказалась в публичном доме…». Она принялась вспоминать все предыдущие события, но последнее, что удалось вспомнить, это то, как они отправились в лес, сестры повздорили, а потом в темноте леса Лионор увидела тусклое светлое пятно и отправилась за ним. Пятно оказалось единорогом, живым! Правда, маленьким, почти жеребенком, должно быть, это его тогда хотела показать Оссет… Лионор припомнинала молочно-белую шею и сверкающую серебристую гриву животного, глаза, прозрачно-лиловые, цвета утреннего тумана – такие умные, чуть раскосые и от этого как будто хитрые. Она хотела подойти к нему – прикоснуться к чудесному зверю, созданию звезд и лунного света. «Единороги очень редки. – вспоминала девушка. – Нечасто кому-нибудь удается увидеть их. Волосы единорога не имеют цены, за их магические свойства. Некоторые маги готовы ради них убивать. Снадобья из этих волос лечат любую болезнь, вернуть молодость, увеличить продолжительность жизни, говорят, даже вернуть жизнь умершему, если с момента смерти не прошло много времени. Кроме того они сами по себе сильный оберег, отпугивают зло и тают в руках нечистых сердцем они тают или загораются. Я хотела взять хоть немного для Ашир, ведь она теперь волшебница. Ашир собирается разные травы, жуков, пауков, крыс, иногда даже частички животных, как какая-нибудь лесная ведьма, гадость, брр. – Лионор поежилась, вспоминая, как в прошлом году перед отъездом в Академию застала сестру, упаковывающую в чемодан «букетик» из крысиных хвостиков. – Ее бы точно обрадовала такая находка. Но оказалась, поймать единорога совсем не просто. Он точно дразнил меня. Позволял подойти поближе, а затем отпрыгивал, и бежал, все дальше и дальше, потом снова останавливаясь не слишком далеко, и не слишком близко… и вот, я здесь. Но это невозможно, чтобы он нарочно завел меня в дурное место. Единороги чистые и светлые создания…»

Лионор вспомнила сказки, которые рассказывала няня по ночам. Это были страшные сказки, где девочки терялись одни в лесу или забредали не туда, а потом жестоко за это расплачивались. Конечно, это делалось с целью напугать и предостеречь воспитанниц, сестры никогда не отличались усидчивостью и послушанием. Но значит ли это, что все в них неправда? Совсем нет. Брови Лионор насупились, в носу засвербило, но она твердо приказала себе оставаться спокойной и хладнокровной, как прабабушка Эрлинг, чей портрет висел в прихожей. Женщина с таким суровым взглядом точно не испугалась бы ничего в этой жизни.

Лионор опустилась на колени и сжалась в комок, пытаясь спрятаться от всего, что ее окружало. «Почему я здесь? Почему так непристойно одета? Где мои сестры? Откуда ландыши в августе?..» Вопросы каждую секунду рождались в голову, и от них невозможно было избавиться.

Лионор посмотрела в зеркало на свои покрасневшие глаза и вспухшие губы. Отшатнувшись, она вернулась на свою постель, решив ничего пока не предпринимать. «Я не трусишка. – повторяла она. – я не трусишка. Просто хочу немножечко отдохнуть и все обдумать. Нельзя действовать сгоряча, верно?». Сама того не замечая, она начала перебирать руками цветы, которыми была усыпана постель, и у удивлением обнаружила, что они не были оставались свежими, потому что не были срезаны, а росли прямо из постели. «Это удивительно. И волшебно.» – подумала она.

Ей вспомнилась сказка про Лесного Короля. «За один твой поцелуй не жаль умереть» – произнесла вслух Лионор. Эта сказка была про девушку, которая давным-давно жила со своей бабушкой у подножья темного густого леса, где водилось много злобных существ – монстров, лесных чудовищ, полулюдей. Местные боялись этого леса, старались не заходить туда, а если и приходилось заходить, то во что бы то ни стало они не подходили к зачарованному мосту. Если перейти через этот мост – обратно уже не вернешься. Но девушка, в отличие от других, ничего не боялась и часто гуляла по лесу, исследуя каждый его уголок. Там она собирала ягоды, рвала цветы и прятались от злобных крестьян, которые не влюбили ее за ее красоту. «Чушь! – возмущалась на этом моменте Оссет. – Наверняка, она натворила чего похуже, слишком уж слабая причина для ненависти. Кто ненавидит красавиц? Посмотри на Мэри-Энн, ее любят все, от деревенских неучей до дождевых червей.» Няня бросала на нее строгий взгляд и торжественно обещала ничего больше не рассказывать. Обычно после этого девочки умоляли ее продолжить, и теперь уже каждая обещала ни за что не прерывать рассказ.

Это удавалось, но не всегда. Когда няня описывала встречу той самой девы и странного юноши, которого она повстречала в лесу и полюбила с первого взгляда. Он был очень красив и очень бледен, появлялся только на после заката или перед рассветом, когда не было яркого солнца. У юноши были очень светлые и очень жесткие волосы и ярко-красные глаза. «И как, как она могла не придать этому внимания!? – не выдерживала Ашир,. – Это же точь-в-точь описание вампира или вурдалака!». «А чем отличается вампир от вурдалака? – шепотом спрашивала Лионор.

«Вурдалак съест тебя целиком. Вампир только выпьет кровь. Но на самом деле это одно и то же проклятье, проявляющееся в разной степени. Нет принципиальных различии в строении вампира и вурдалака. Это может зависеть от степени сытости, и личных предпочтений, как ни странно.» – говорила Ашир, нагибаясь к сестре.

Няня продолжала рассказывать, теперь уже закрывая глаза на болтовню и перешептывания. «Дева теперь проводила часы, а иногда и целые дни в лесу. Она любила и была счастлива, а он все чаще предлагал ей пойти в его дом, за мост, в царство проклятого народа. Дева сначала отказывалась, помня завет бабушки и суеверный страх перед этим местом. Страх не бывает беспричинным, его корни уходят глубоко и питает их опасность и ужас.