Текст книги "Обманутая тобой"

Глава 7. Двоякое гостеприимство

Лейсан колотило. Она еще не знала, что произошло с господином Хаканом, зато хозяйка пригнула до земли, взвалив вину за случившееся.

Она не знала, что делать. Работает всего третий день, все исполняет как просят, и за это же обвиняют!

Тётя Зифа уехала в больницу вместе с семьей, Лейсан пыталась отключиться от проблем, помогая девушкам убрать со стола, помыть посуду, прибраться в саду. Но ее душил страх. Если всем станет известно, что именно она опоила госпожу Алтын и ее сыновей. Что она подсыпала снотворное в чай господина Хакана!..

У Лейсан не будет защиты. Её прибьют и выкинут в море на съедение акулам.

Подавленная произошедшими событиями, она сидела во внутреннем дворике и чистила печь, когда ее нашел Эмир.

– Как он? – вскочила Лейсан, делая шаг навстречу.

– Кто?

– Господин Хакан?

Эмир нахмурился, почему-то обернулся, поглядел за спину, но Лейсан смотрела только на него.

– Нормально, – растерянно произнес он.

Эмир явно что-то хотел сделать или сказать, но не решался. Лейсан ждала. То, что господин Хакан в порядке, взбодрило её, но растерянность Эмира настораживала.

Вот он сжал сильнее губы, протянул к Лейсан руку и сжал выше локтя. Девушка удивилась, но молчала, выжидая, что господин предпримет дальше.

Он приблизился, встав еще ближе к ней, и снова нервно оглянулся.

– Что-то не так? – прошептала Лейсан, внезапно севшим голосом.

– Ненавижу так поступать, – сквозь зубы проговорил Эмир и резко дернул Лейсан на себя, так, что она потеряла равновесие и упала ему на грудь.

Жесткие губы тут же прижались к её, и время на мгновение остановилось.

Нет, Лейсан не было неприятно, скорее удивительно, необычно, странно. Эмир не делал попыток сделать поцелуй интимней. Они просто стояли очень близко друг к другу и дышали одним дыханием, не размыкая губ, пока Эмир не отстранился, помогая Лейсан встать и обрести равновесие.

– Прости, – проговорил Эмир, пряча глаза. – Вот.

Поспешно развернулся и ушел.

Лейсан, оглушенная произошедшим, опустилась на низкую скамейку, прижав пальцы к губам.

Что… Что всё это значит?

Руки дрожали, на глаза наворачивались слёзы. Лейсан запуталась, ничего не понимала. Сначала господин Хакан, потом угрозы хозяйки дома, теперь поцелуй Эмира. Что же ей делать? Как удержаться и не наделать бед?

– Русалка? – улыбчивый Кадир появился откуда-то сбоку.

Лейсан отвернулась, украдкой смахивая слезы.

Он присел рядом и повернул ее лицо к себе, удерживая пальцами за подбородок. По-прежнему улыбался, но улыбка была грустной.

– Что тебя расстроило? Внимание хозяина?

Лейсан вздрогнула:

– Ты видел?

Он усмехнулся:

– Да, проходил мимо, но не стал мешать.

Лейсан мотнула головой, освобождаясь от его руки:

– П-почему?

– Ведь ты сама сказала, чтобы я тебе не мешал, чтобы не приближался.

– Я не говорила, – смутилась Лейсан.

– Да, ты сказала по-другому, – согласился Кадир. – Что на хозяйского сына обижаться не можешь, а на меня злишься.

Девушка промолчала, только удивляясь, как тонко мужчина почувствовал её метания, хотя она никогда бы не посмела поделиться таким вслух.

– Поэтому я не мешал. Дал тебе время разобраться в своих чувствах к господину Эмиру, – усмехнулся Кадир.

– Нет у меня к нему никаких чувств, – с горячностью возразила Лейсан.

– А ко мне? – тон Кадира изменился, стал низким, обволакивающим. – После моих поцелуев ты тоже плачешь?

Лейсан замотала головой, отважно протянув к его лицу руки, обняв ладонями щеки, и потянулась к губам, легко касаясь их, как крыльями бабочек, своими. Кадир не мешал, он замер, улыбаясь, принимая её робкие поцелуи, поощряя быть смелее, откровеннее.

Но Лейсан отпрянула, почувствовав, что дыхание Кадира становится прерывистым, резким. Сейчас она не хотела усугублять и так непростую ситуацию.

Угроза госпожи, поцелуй Эмира… Он ведь может вернуться, увидеть!

Лейсан вскочила, озираясь, боясь увидеть господина, но Кадир потянул её вниз, на скамью.

– Что же ты какая пугливая, Русалка? Как рыбка, ускользаешь из рук.

Лейсан остановила его, когда он стал склоняться к ней.

– Нет. Нет, Кадир. Ты играешь мной, а у меня обязательства перед семьей, перед тётей, перед сестрой, мамой. Я им обещала, что смогу помочь.

Лейсан снова встала, преодолевая сопротивление Кадира.

– Не усложняй мне жизнь. Ты мне нравишься, очень, но сейчас я словно стою на обрыве. Как ты на берегу. Только под тобой было море, а подо мной – скалы. И каждый шаг может стать последним. Не толкай меня вниз.

Кадир перестал улыбаться, отвернувшись от Лейсан.

Она видела плотно сжатые губы, играющие желваки на щеках. Он злился, но почему? Она ему ничего не обещала. Их вместе ничего не связывает. А главное, Лейсан боялась связывать Кадира, зная, что меч возмездия госпожи Азры может опуститься на её шею в любой момент.

Кадира подставлять она не хотела.

– Где все? – вдруг задал он вопрос, поворачиваясь снова к ней лицом.

– В больнице, – упавшим голосом произнесла Лейсан.

– В больнице? – нахмурился Кадир.

– Да. Поехали узнавать новости о господине Хакане.

– Что с ним? – мужчина встал, вдруг резко перестав быть улыбчивым и обаятельным.

– Он… попал в аварию. Утром… Но господин Эмир сказал, что все хорошо.

– Эмир! Эмир, где тебя носит?! – вдруг заорал Кадир, моментально забывая о Лейсан.

Эмир влетел во внутренний двор со стороны летней кухни.

– Срочно едем в больницу. Хакан попал в аварию. Вся семья там.

Они быстро вышли со двора, оставляя Лейсан в полном недоумении, почему служащий так вольно отдает распоряжения своему господину?

Но ей оставалось только ждать и гадать.

Вечер оказался еще более тягостным. В то время, как семья Килик должна была пойти на ужин знакомить молодых, они только-только вернулись из больницы, подавленные и расстроенные.

Господин Ахмет был нахмурен и сердит, а его жена Алтын заходилась в истерике. Тётушка Зифа придерживала ее, проводила в спальню, велела Лейсан заварить успокоительный сбор.

В кухне уже шептались девушки и сидел Эмир. Лейсан смешала травы и, пока ждала закипающей воды, прислушивалась к сплетням.

– Говорят, он в реанимации… Спина повреждена. Врачи не дают гарантий, что он сможет встать.

– Хоть бы выжил.

– Дай Аллах ему сил!

Лейсан вздрогнула, неловко схватила чайник и обожглась.

Все надежды на случайность, ошибку рухнули. Это она виновата в болезни господина. Это её руками госпожа Азра нанесла удар по Хакану!

Лейсан не пошла в спальню к госпоже Алтын. Заварила чай и передала поднос с чашкой одной помощнице. Вторая отнесла чай хозяйке. А Лейсан осталась с Эмиром наедине.

Прижимая к груди обожжённую кисть, она повернулась и спросила:

– Вы же сказали, что с ним все в порядке?

– Я не знал…

– Как же? Ведь все поехали в больницу.

– Мы с гос… с Кадиром были в офисе. Не знали, что господин Хакан попал в больницу.

Лейсан вздрогнула, оглянулась на холл, откуда все разошлись по верхним комнатам, снова посмотрела на Эмира. А почему он остался внизу? Почему сидит на кухне?

Но руку жгло, и нужно было найти аптечку и обработать кожу.

– Вы что-нибудь желаете?

Эмир мотнул головой.

– Тогда я пойду. Нужно намазать кожу, чтобы не вскочил волдырь.

Он нахмурился, встал со своего места и взял обожженную руку Лейсан, нахмурившись, разглядывая ожог.

– Тебе нужно в больницу.

– Нет, не нужно. Сейчас я смажу и приложу лист алоэ. К утру все пройдет, – Лейсан попробовала осторожно вытянуть руку, но Эмир удержал. Он поднял её кисть выше и осторожно дотронулся губами до кисти рядом с обожжённым местом.

Лейсан смутилась. Это уже вторая вольность господина за сегодня по отношению к ней. Почему? Неужели потому, что именно сегодня ему предстояло выбрать невесту, если бы с братом не случилось несчастье?

И все же Лейсан вырвала руку, извинилась, краснея, и убежала, столкнувшись на пороге с Кадиром, но даже не остановившись.

А что он? В прошлый раз не хотел мешать господину целовать её, значит и в этот раз ждал, когда они закончат.

И снова досада и злость на мужчину затопили мысли Лейсан. Она закрылась в комнате тётушки, достала аптечку и антисептик, но, обрабатывая ожог, думала о странных отношениях между Эмиром и Кадиром. Их же невозможно не заметить!

* * *

Госпожа Азра с ужасом смотрела на Хакана, лежащего в больничной палате, за стеклом от родственников. Это она погубила его, и если кто прознает про это…

Но нет. Кто поверит? Кому? Дворняжке с улицы? Русской девчонке? Даже она не посмеет оклеветать свою хозяйку.

Но сердце неприятно сжималось каждый раз, когда Азра поднимала глаза на лежащего без сознания племянника, когда слушала приговор врача, что у Хакана поврежден позвоночник, будет длительный восстановительный процесс, но прогнозы неутешительны. Хакан может остаться инвалидом, прикованным к креслу до конца свои дней.

Алтын совсем расклеилась, воя, что не досмотрела за своим мальчиком, что не остановила от смертельной поездки. Брат Чинара злился, орал на нее, чтобы не трепала языком, уговаривал себя и других, что их сын сильный, что он встанет на ноги вопреки всему.

А Килики молчали. Азра всю вину в душе брала на себя, потому просто стояла в стороне и ждала вестей от врачей. Чинар пару раз старался поддержать Ахмета, но тот раздражался, начиная сочиться злостью, ища виноватых в том, что его старший сын выведен из игры в погоне за наследством.

Но для всех происшествие стало горем…

С запозданием приехал Кадир, и все переключились на него, будто сынок одним своим волевым решением в состоянии исправить непоправимую ситуацию.

Он быстро расспросил об аварии, отчитал, что не оповестили его сразу же, и пошел искать доктора. Его не было около часа, а когда Кадир вернулся, Азра поняла, что шансов вернуть Хакана в прежнее состояние нет.

– Его надо перевезти в Стамбул, – заключил Кадир. – Я поговорил с врачом. После восстановления после операции они могут предложить только физиолечение. Этого не хватит, чтобы брат поднялся. Мы везем его в столицу. Там осмотрят и сделают повторную операцию. Если понадобиться, купим трансплантаты, но поставим его на ноги.

Кадир говорил жестко, уверено, так, что даже отчаявшаяся Алтын смотрела ему в рот и кивала, поверив в невозможное.

Потому что это её сынок, Азры. Он может даже невозможное!

Впервые за вечер она заплакала, прижавшись к плечу господина Чинара.

Кадир вместе с дядей Ахметом ушли договариваться о транспортировке Хакана. Азра вспомнила о столичных гостях и позвонила с извинениями об отмененном ужине. Но господин Чинар подтвердил бронь столика в ресторане, пожелав гостям приятного вечера и угостив за свой счет.

Чувства Азры снова поплыли. Насколько же сильные и правильные мужчины были в её семье! Ничего еще не потеряно. Она вернется в дом и выпроводит девчонку вон, чтобы та своим грязным языком случайно не нарушила их покой.

Нет девчонки – нет правды. А если кто догадается, Азра снова обвинит дворняжку, а та ни слова не скажет против.

Вечером из-за волнений госпожа окончательно расклеилась, да еще и Зифа хлопотала над Алтын. Бросила бы её, но это покажется странным, что хозяйка свои неудобства ставит превыше общего горя.

Выпив чая, Азра снова вспомнила о девчонке, но оставила ее до завтра. Зачем сегодня обострять вечер? Она и завтра выставит ту на улицу. И Зифе запретит приводить с улицы непонятно кого.

Утром мужчины уехали в больницу, прихватив Алтын. Было решено, что Ахмет с Алтын поедут сопровождать сына, пока в столице пытаются сделать невозможное.

Азра осталась дома, чтобы навести порядок и подготовится к встрече сына и потенциальных невесток. Такое дело нельзя откладывать, пока сватья не передумали. Чинар обещал поговорить с сыном и настроить его на позитивный лад.

Так что вечер не миновать, а до него стоит подчистить хвосты.

– Зифа! Зови свою родственницу, или кто она там тебе?

Экономка насторожилась и переспросила:

– Вам чай заварить, госпожа?

– Зачем мне после завтрака чай, глупая? Я прошу девчонку ту позвать. Пошевеливайся!

Девушка поспешно поднялась на террасу и подошла к госпоже Азре.

– Не подходишь ты этому дому. Забирай вещи и убирайся откуда пришла.

– За что?!

Дворняжка бросилась к хозяйке в ноги, обнимая колени, сгибаясь ниже, целуя туфли.

– Пожалуйста, пожалуйста! Никого не молила – вас молю! Оставьте меня при доме. Я пропаду без вашей милости! – стенала девушка, запрокидывая зареванное лицо и вглядываясь в хозяйку.

Азра брезгливо дернула ногой, отталкивая приставучую девушку:

– Ты тут не останешься. Отравила сына моего брата, накликала на семью беду и молишь? – шипела Азра так, чтобы никто не услышал.

– Это не я, не я!

– Это ты, грязная дворняжка. А если будешь и дальше себя выгораживать – пожалеешь! Я сотру тебя в порошок.

Девица замерла у нее в ногах, низко склонив голову. Затихла. Даже всхлипов не раздавалось. Азра победоносно усмехнулась: никто в этом городе, на этой земле не смеет перечить хозяйке особняка! Приятно лишний раз в этом убедиться.

– Поэтому будет лучше держаться тебе от моего дома, а то и от моего города подальше. Услышала? Уходи.

Девушка безропотно встала, вытерла рукавом глаза, но не отвернулась, не ушла.

– Что ты медлишь? – прищурилась Азра. – Уходи еще до обеда. Не задерживайся.

– Я не уйду.

Азра вздрогнула. Голос девицы резко контрастировал с ее мольбами еще минуту назад. Что она о себе возомнила?!

– Я никуда не уйду, – повторила девица. – Я не собираюсь причинять вред хозяйке, но смогу нарушить покой дома, если расскажу кто подставил Хакана. Сама сгину, но и вас зацеплю, если принудите уйти.

– Да что ты себе позволяешь, дрянь?! – взвизгнула Азра, наотмашь ударяя наглую девку по щеке. – Я же заживо тебя сгною! Продам в портовые доки на потеху матросам! Никто твою клевету не услышит оттуда.

Она выпрямилась, отнимая ладонь от покрасневшей щеки:

– Я ни слова не скажу, пока остаюсь в этом доме, – зло бросила она. – А если попробуете избавиться от меня – ударю в ответ. Я успею сказать правду!

Между ними повисла тяжелая тишина. Азра взвешивала слова наглой девки.

Не проще ли устранить девчонку, и концы в воду? Или жить в доме, постоянно видя ее перед носом?

Азра тяжело вздохнула. Устранить-то она всегда успеет. Но брать такой грех на душу?.. С другой стороны, держи врага своего ближе к себе, тогда и обезвредишь. Хотя какой враг из этой простушки?

– Ты осознаешь, кто я и кто ты?

Девушка кивнула.

– Понимаешь, на кого замахнулась?

Снова неуверенно кивнула.

– Твое слово против моего – и тебя никто не найдет. Поняла? Забудут на следующий же день, как и не было тебя.

Девчонка молчала, плотно сжав губы.

– Оставайся в моем доме, но носа не высовывай! Один только раз на глаза мне попадешься, и я к мольбам твоим больше не прислушаюсь.

Она кивнула, развернулась и проворно убежала с террасы.

Азра тяжело выдохнула, надеясь, что не совершила непоправимой ошибки. Но она боялась. Боялась, что правда всплывет, и между братьями Килик разгорится война, в которой не пожалеют никого, ни её, ни Кадира.

Так что пусть девчонка остается в доме только тенью, жалкой и невидимой, получает жалованье и молчит, вознося молитвы за здоровье хозяйки дома, что та сжалилась над ней.

Азра опустилась на диван, поморщившись от сдавленности в груди.

Вот как сыграют они помолвку её Кадиру, так и отпустит сердце Азры. Поедет она в санаторий в горы, к соснам. Отдохнет, поправит здоровье, укрепит сердце. А потом займется судьбой Хиры.

Пусть впереди будут только радостные события: свадьба Кадира, Хакан встанет на ноги, Хира найдет суженого. Пусть на долю Азры и Чинара прольется благодать Аллаха.

Она произнесла молитву, перечислив имена всех своих дорогих родных, и позвала Зифу. За этой тоже теперь глаз да глаз. Мало ли, а если мелкая дрянь решит пооткровенничать с экономкой?

Ох, не видать покоя Азре, не видать!

* * *

Лейсан трясло! Как она набралась мужества противостоять госпоже? Она не знала. Но в тот момент, когда её гнали из дома, в ней все восстало. И против гибели планов о стабильной работе, защите, деньгах, и об отлучении от господина Эмира, который очень даже помог бы в этих планах, но, больше всего, страх потерять редкие встречи с Кадиром…

От несправедливости Лейсан поднялась и выдала в лицо хозяйке то, что знали и понимали они обе. Да-да, они обе виноваты в случившемся с господином Хаканом. И молчать Лейсан будет только в одном случае, если останется в особняке!

Сейчас, притаившись в комнате тёти, она сидела, поджав под себя ноги и обняв руками, чтобы меньше дрожать. Но дрожь все равно пробивала. Госпожа Азра может передумать, может за наглость Лейсан продать в доки. Кто ее хватится? Кто ей поможет?

Выход один – стать для кого-то столь необходимой, чтобы ее обвинение хозяйки или её исчезновение не прошло незамеченным.

Нужен кто-то столь же могущественный и богатый, кто сможет противостоять хозяйке особняка.

А это только господин Килик.

И если к господину Чинару Лейсан не посмеет сунуться, то к его сыну – вполне.

Вот судьба и приняла решение за нее. Лейсан осталось только воплотить в жизнь. Эмир проявляет к ней знаки внимания, пусть он робок и определенно стесняется её положения, но ведь она не претендует на большее, чем его защита от его же матери!

Но впервые Лейсан решила посоветоваться с тётушкой. Слишком на большой кусок она покусилась, чтобы держать это втайне от тёти.

Тётя Зифа крутилась как белка в колесе, до обеда она даже не заглянула в комнату. На кухне при других Лейсан и не осмелилась бы говорить. Потом последовала глобальная уборка комнат и сбор вещей для господина Ахмета с супругой и господина Хакана для отправки в Стамбул.

Ужин готовили только для домашних, потому что семья Киликов уехала в ресторан на важный ужин.

– Отдыхайте, мои хорошие. По возвращению хозяев позову вас. Нужно будет приготовить чай, отнести пледы на террасу. Может, еще кому что подать. А пока отдыхайте.

Вот тогда и пришло время поговорить.

– Тётушка, я должна тебе кое в чем признаться, – голос Лейсан опять задрожал.

Не так-то просто было говорить о своих ошибках.

– Давай отдохнем, девочка моя, – устало протянула тётя, лежа на кровати поверх покрывала и закрывая глаза рукой.

– Это важно. Ты полежи, а я расскажу.

Тётя тяжело и обреченно вздохнула, но промолчала.

– Это я опоила господина Хакана, он из-за меня попал в аварию.

Расслабленность и усталость слетели с тёти Зифы, как и не бывало. Она резко села на постели, во все глаза разглядывая Лейсан.

– Но я сделала это по приказу госпожи Азры, – быстро договорила та.

– Молчи! Слышишь, молчи!

– Это еще не всё, тётушка. Госпожа пригрозила сгноить меня в доках, если хоть одна живая душа узнает об этом.

– Я ничего не слышу, ничего не хочу знать об этом, – замотала тётушка головой, закрывая уши ладонями.

– Но я пригрозила, что расскажу все, что это она подставила господина Хакана, – закончила Лейсан и выдохнула.

– Что? Что ты сделала, дурочка? Пригрозила госпоже? Самой хозяйке особняка?! – вскричала тётя Зифа, но тут же заткнула себе рот рукой, вскочила, подбежала к двери и выглянула за порог, чтобы проверить, мог ли кто их услышать.

Только потом плотно притворила, закрыла на ключ и отвела Лейсан за руку в дальний от двери угол. Насильно усадила на топчан и склонилась над ней.

– Сейчас ты со всех ног помчишься на автостанцию, купишь билет на север и немедленно уедешь! Я сама объясню сестре, почему. Нет, я ей не скажу правду. И ты ее забудь.

– Я никуда не уеду! – возмутилась Лейсан.

– Ты слышала хозяйку? Сбагрить тебя в доки – это еще милость. Она жизнь заберет, не только твою, но и всей твоей семьи, и глазом не моргнет! Убирайся подальше, пока она тебя отпускает, Леся. Беги, спасайся!

– Нет, – упрямо выдвинула подбородок девушка. – Я не уеду! Я останусь и найду покровителя, который сможет защитить меня от госпожи Азры.

Тётя на секунду замолчала, выпрямилась, а потом захохотала:

– Кто сможет тебя, безродную, защитить от самой госпожи?

– Господин Эмир, – гордо воскликнула Лейсан.

– Эмир? – вдруг притихла тётушка. – Боюсь, пока он не защитит тебя от госпожи. И потом неизвестно, захочет ли.

– Тётушка, он её сын! И он ко мне неравнодушен, – выпалила Лейсан, уверенная, что после этих слов тётя Зифа иначе отнесется к ней.

Но та рассмеялась:

– Эмир? Не смеши меня! Её сын – Кадир.

– Да-да, я знаю про его второе имя, – отмахнулась Лейсан. – Но я без шуток. Если господин Эмир заступится за меня перед матерью, та не посмеет меня обидеть.

– Мать Эмира мертва! Не без помощи госпожи Азры, – зло и отчетливо произнесла тётя Зифа. – Эмир ничем тебе не поможет. Не он сын хозяйки, а господин Кадир!

Лейсан силилась осознать услышанное, не зная, смеяться ей или рыдать. Кадир… Тот Кадир, который зовет её Русалкой? Тот Кадир, который собственнически целует её в губы, заявляя права на нее?

Неужели?..

– О, боги! – прошептала потрясенная Лейсан. – Как я могла их перепутать?!