Текст книги "Волшебный диск"

– Изумительно! – вырвалось у меня. Эрик с улыбкой наблюдал за моей реакцией:

– Нравится? Ты еще и половины всего не видела! Идем!

Я торопливо последовала за ним, про себя размышляя, что он имел в виду. Разве может быть что-то еще прекраснее? Мы вступили в рощу, и я наконец-то обратила внимание, что идти стало непривычно удобно. Через всю девственную с виду кущу пролегала широкая дорога, по которой, наверняка, ходили каждый день. Однако вид у нее был весьма ухоженный – всю ее устилал мелкий, как пудра, золотистый песок, а по обочинам ровными рядами росли сакура и кофейные деревья. А затем впереди и вовсе показались мраморные ступени, ведущие на вершину холма, с золотыми перилами по бокам. Когда мы оказались у их подножия, и я снова отважилась взглянуть на замок, мне показалось, что по лестницам, опоясывающим фасад, движутся какие-то светящиеся тени. «Странно» – подумала я, и тут у меня перехватило дух. На самой последней ступени лестницы появилась женщина, настолько прекрасная, что казалась ожившей грезой художника! Стройная, высокая, гибкая, она без труда привлекала внимание. Но, чем ближе мы подходили, тем больше потрясающих деталей открывалось взору. И вот я уже стою рядом с ней, такой удивительной! Представьте себе длинные, спадающие до самых колен упругие локоны, цвета светлой карамели, большие карие с золотыми отблесками глаза, сияющие улыбкой, с невероятно-длинными черными ресницами, прямой изящный нос, аккуратный маленький алый ротик – его губы подобны лепесткам тюльпана, а между ними сверкают белоснежные ровные зубы – такие белые, что мне и не снились! Сложена красавица была, как древнегреческая богиня – точеная шея, высокая грудь, тонкая талия, длинные стройные ноги – платье из белого легкого материала скорее подчеркивало ее природные достоинства, чем скрывало недостатки, как у простых смертных, вроде меня. Ее пышные волосы сковывал надо лбом золотой обруч, инкрустированный янтарем и жемчугом – камни отличались искусной огранкой в форме цветов. Но не это было самое удивительное: смуглая, еще более гладкая, чем у Эрика, нежная кожа излучала ровное золотистое сияние, заметное даже сквозь воздушную одежду, окутывающую женщину полупрозрачным облаком. На вид ей можно было дать около двадцати пяти лет или чуть меньше – сложно сказать. Царственная осанка, исполненные чувства собственного достоинства жесты и венец вокруг ее головы красноречиво говорили о том, что передо мной очень знатная дама, имеющая отношение к власти.

– Здравствуй, Эсмира, Королева острова сирен! – провозгласил Эрик, низко склонив голову, но при этом бросил на женщину странный взгляд, который, казалось, нес в себе какое-то предупреждение. Как?! Эсмира?! О, наивная! Я думала, что сильнее уже удивиться невозможно! Но, едва лепестки ее губ шевельнулись в ответном приветствии, как я ощутила головокружение! Что за голосовые связки у нее?! Речь безупречной женщины звучала, как музыка, лишенная даже намека на фальшивую ноту, точно в горле у нее пели натянутые струны арфы! Из-за необычности звучания смысл дошел до меня не сразу:

– И ты здравствуй, Эрик, преданный вассал короля Эола!

Затем ее сияющие глаза обратились ко мне:

– Большая честь для меня принимать на моем острове Освободителя! Как зовут тебя, о достойнейшая?

– В-вера, – невнятно проблеяла я. Раздался хрустальный смешок, свет у щек Эсмиры стал слегка розоватым, словно она покраснела:

– Ты так удивлена? Неужели Эрик не сказал тебе, что я – сирена?

– Вообще-то, – заметила я, с трудом веря, что вот так запросто общаюсь с мифической певицей всех времен и народов, – Он мне не сказал даже того, что Вы королева!

Эсмира нахмурилась и шутливо пригрозила Эрику в полголоса:

– Об этом мы с тобой еще поговорим! Ах, сколько слухов ходило о сиренах! Я рада, что ты сможешь воочию убедиться в том, что мы отнюдь не отвратительные людоедки!

– Эти сплетни придумали ревнивые жены моряков! – встрял Эрик, уже широко улыбаясь. Эсмира рассмеялась так, словно горсть серебряных монет упала в хрустальную чашу, а волосы заструились вдоль гибкого стана волной живого золота, когда она откинула голову:

– Это уж точно! Ну, пройдемте же скорее в мой дворец – вам нужно отдохнуть с дороги и переодеться в сухую одежду!

И ласково обняв нас обоих за плечи, словно старых друзей, она мягко повлекла нас к замку. В легком шоке, я прошла через высокие двери, сделанные из янтаря, и оказалась в просторном холле. Пол, высокий свод и колонны были мраморными и сияли белизной. После такого буйства красок снаружи, это место показалось мне чересчур официальным, хотя в другое время я отдала бы должное его величию. Эсмира тем временем хлопнула в ладоши и тут же, словно материализовавшись из воздуха, в зал влетели две девушки в серебристо-зеленых платьях простого покроя. Обе они сияли, как и повелительница острова и обе были красавицами, но настолько разными, что только красота их и роднила. Одна – зеленоглазая, очень светлокожая, с длинными, густыми светлыми волосами, частично собранными в конский хвост, частично разметавшимися по плечам показалась мне нежной и немного робкой. Другая же выглядела как темнокожая Афродита – ее черная грива, отливающая синевой, завивалась в мелкие колечки, темно-карие глаза сверкали как агаты, зубы, когда она улыбалась, напоминали первый снег. К тому же, свет, исходящий от нее, был жемчужно-лиловым.

– Что вам угодно, госпожа? – с низким поклоном хором произнесли они, так мелодично, что трели соловья по сравнению с переливами их речи казались топорной работой. Я снова почувствовала непередаваемое восхищение.

– Анжела, Веренея, – обратилась к ним Эсмира, – Это мои особые гости – сударь Эрик, вы его знаете, и Вера – освободительница, пришедшая из другого мира! С этого дня вы будете их личными слугами: покажите им их покои, позаботьтесь, чтобы им было удобно, а вечером проводите в зал для приемов! Я очень рада буду увидеть вас обоих, когда отдохнете, – улыбнулась королева уже мне и Эрику. Обе девушки широко раскрыли глаза и разом звонко воскликнули:

– Рады вам служить!

Блондинку звали Веренеей. Она тут же повела меня куда-то по винтовой малахитовой лестнице. Той же дорогой, в сопровождении Анжелы, устремился и Эрик. Я вошла в отведенную мне комнату, заметив, что мой спутник исчез за соседней дверью, и сдавленно охнула. Да это же апартаменты богини, а не студентки из провинции! Но, тем не менее, сказочный сон был вполне реален! Сказать, что спальня была большой – это значит соврать: она оказалась огромной! Стены и потолок сплошь выложены мозаикой из драгоценных камней, изображающей морские пейзажи. Окно и дверь, выходящие на балкон, тонули в прохладной тени винограда и вьющихся роз пурпурного цвета – моих любимых, как ни странно. Полы сверкали, точно зеркало и тоже были из мрамора, только зеленого. Золотые канделябры, расставленные по всей комнате с большим количеством свечей, искрились янтарными подвесками. Исполинская кровать с лазурным шелковым пологом, на которой могли бы уместиться четыре таких девушки, как я вдоль и восемь поперек, казалась маленькой только на фоне общих размеров комнаты. На стене висело громадное круглое зеркало в коралловой раме. Из голубых кораллов были так же сделаны стулья, туалетный и прикроватный столик. Здесь же громоздился шкаф во всю стену из темного дерева, инкрустированный голубой эмалью.

– Там есть одежда всех размеров, – почтительно заметила Веренея и указала на занавеску из нитей жемчуга, которую я сперва тоже приняла за стену, – А это ванная.

Я осторожно, с трудом сдерживая совершенно детский восторг, прошла внутрь. Да ради одной такой ванной стоило побывать на острове Эсмиры!

Моим глазам открылся большой, хотя и не глубокий бассейн, имеющий форму створчатой раковины, верхнюю створку, поднимающуюся вверх, всю занимали полочки с огромным количеством соблазнительного вида баночек и пузырьков, Там же лежала огромная батарея плавающих свечей, покоились высоченные стопки махровых полотенец, большое зеркало, как и в комнате. На подзеркальном столике – мягкие щетки для волос, зубные щетки и какие-то круглые емкости – наверное, с зубным порошком или пастой, и даже (закралось предчувствие мне в душу) всевозможные духи и кремы для лица и тела. Да, чуть не забыла! У Эсмиры был настоящий водопровод! Несколько золотых кранов так искусно спрятались за бортиками ванной, что их совсем не было видно.

– Справа горячая вода, – провела рукой девушка полукругом, – Слева – холодная. Желаете принять ванну сейчас?

– Конечно! – глаза у меня тут же загорелись.

– Тогда я позову служанок, – будничным тоном констатировала Веренея и направилась к толстому шнуру с кистью, висящему у двери.

– Это еще зачем?! – возмутилась я. Красавица изумленно распахнула зеленые глаза:

– Вы будете раздеваться, мыться и причесываться сами? Вы же очень знатная дама – это неприлично!

Ну, ничего себе! Не желаю, чтобы на меня голую пялились незнакомые люди, пусть и женского пола, да еще и раздевали!

– Ни в коем случае! – возразила я громче, чем следовало, – Я прекрасно могу сама о себе позаботиться! И на будущее: в моем мире считается неприличным, когда выставляют свое обнаженное тело напоказ!

Веренея еще немного помедлила, но потом поклонилась и вымолвила:

– Как Вам будет угодно, сударыня Вера. Если я Вам понадоблюсь, позвоните.

Видимо, характер у нее был довольно покладистый. Но, уже выходя за дверь, она громко шепнула:

– Как мы все-таки счастливы, что Вы наконец-то здесь!

Я пожала плечами и снова обернулась в сторону ванны. Счастливы, и слава Богу. Главное, чтобы потом бить не начали. Я с наслаждением выкрутила краны с горячей водой, и пока бассейн наполнялся, начала изучать содержимое флаконов и баночек. Открыла неприметный шкафчик и не без удовольствия нашла там целую гору натуральных губок. Вот это сервис! Да такого, наверное, даже в номерах люкс не предусмотрено! Добавив в воду наугад понравившиеся по запаху соли и масла, я скинула опостылевшую мокрую одежду из моего охваченного зимой мира и погрузилась в теплую душистую пену. Господи, хорошо-то как! Пока я нежилась в теплой пузырящейся воде, моя голова не была особенно ничем занята и мысленно я совсем некстати представила себе, что сейчас происходит в комнате Эрика. Он, интересно, отказался от служанок? И почему меня посещают такие непристойные ассоциации! Я фыркнула и принялась искать шампунь.

Когда с мытьем было покончено, я пришла к выводу, что следует одеться соответственно эпохе. За то время, пока сушились волосы, я, к несчастью, успела исследовать содержимое моей сумки и поняла, что большая часть маленькой косметички погибла из-за морской воды. Но, ничего не поделаешь! Придется ходить некрашеной. Я распахнула дверцы шкафа и присвистнула. Гардероб просто ломился от бальных платьев! Мама дорогая, да когда же я последний раз столько в магазине видела! Благополучно миновав пару десятков непомерно пышных юбок, я извлекла оттуда вполне приличное длинное платье из странного голубого материала, переливающегося серебром, как морская волна. На коже он оставлял приятное струящееся ощущение – совсем, как вода. Ладно, мало ли из чего могут в этом мире делать платья! С нижней частью я худо-бедно справилась, а вот с верхней пришлось повозиться. Если учесть, что корсет я держала в руках второй раз в жизни (первый был на выпускном балу, и шнуровала мне его старшая сестра Оксана), то вы поймете смятение моей души. Промучившись с полчаса, я все же решила позвать Веренею. Я дернула за кисть и совершенно неожиданно из ракушки, висящей чуть выше на стене, как из динамика, пролился звенящий голос:

– Да, госпожа?

– Веренея? – после продолжительной паузы ответила я, – Зайди, пожалуйста, на минутку!

Ответа не последовало, но через секунду в дверь негромко постучали, и на пороге возникла моя знакомая.

Ее тонкие пальчики ловко и с неожиданной силой стянули шнур из китового уса на спине.

– Ой, у Вас синяк возле позвоночника! Но, Вы не волнуйтесь, его не будет видно!

– Да знаю, – кивнула я, неодобрительно оглядывая себя в зеркале, – А нет чего-нибудь с вырезом поменьше?

– Зачем?! – в глубочайшем изумлении воскликнула девушка, – Вы же красивы, так зачем это скрывать?!

– Понятно, – грустно протянула я, – А из чего платье?

– Из морской волны, – живо отозвалась хрупкая служанка.

– В каком смысле?!

– В прямом! Не забывайте, что сирены дочери моря и волшебницы! Океан дает нам все необходимое! И воду путем разных магических манипуляций можно превратить в ткань. Кстати, Вам очень идет!

– Спасибо, – я чувствовала себя в такой одежде слегка неуютно и в то же время польщенной, – А косметики у тебя, случайно нет?

– Я постараюсь что-нибудь раздобыть для Вас! – хитро подмигнула сирена, – А пока можете воспользоваться духами, госпожа! Вот этими!

Я решительно оросила из флакончика шею и запястья и мягко добавила:

– Можешь еще кое-что сделать? Не называя меня госпожа, просто Вера!

Глава 3

НОЧНЫЕ ПЕСНИ

Спустя несколько часов я, так же в сопровождении белокурой сирены, отправлялась на аудиенцию к Эсмире. С Эриком мне за это время так и не удалось повидаться, что не могло меня не беспокоить. За эти сутки я так привыкла к нему, что чувствовала себя слегка не в своей тарелке, точно лишившись путеводной нити. Здесь все мне было чужим, и все необходимые сведения до сих пор поступали только от него. Словом, без своего проводника я как без рук. Веренея вывела меня на балкон, увитый розами, и я увидела, что он выходит на одну из спиралевидных лестниц с золотыми перилами, при виде которых дух захватывало. Впрочем, особенно страшно не было – перегородки были высокими и надежно защищали меня от падения с высоты. Мы шли куда-то вверх – Веренея впереди, я за ней. С лестниц открывался потрясающий вид на море. Красное, огромное солнце еще не коснулось кромки горизонта, а на остров уже опускались бархатные сумерки. В этих широтах ночь сменяла день мгновенно, без плавных переходов. Стоило исчезнуть дневному светилу, наступала усыпанная звездами тьма – так объяснила мне сирена, – поэтому мы так торопились, и у меня не было времени рассмотреть все подробно. Хотя глаз успел схватить множество замечательных подробностей: дождь из лепестков, сыпавшихся на нас сверху – белых, желтоватых, розовых, лиловых, размытые облака, просвеченные золотыми и пунцовыми прожилками на высоком голубом небе, раскрашенная под стать им пена, омывающая пляжи и скалы, светящиеся силуэты на нижних и верхних ярусах. Это был волшебный мир – мир, которого я не знала, который не мог мне присниться даже в самых смелых снах. Лишь в отдаленных фантазиях я могла всего на миг испытать его неповторимый привкус. А теперь я сама казалась частью его: я шла встречаться с королевой сирен, одетая в платье из волн океана и легкие туфельки с серебряными пряжками в форме морских звезд, с рассыпавшимися по плечам локонами, завитыми Веренеей и убранными на затылке тонким серебряным гребнем, источая аромат духов, о которых я и мечтать не могла. После обыденности и удара по самолюбию, такая яркость и всеобщее уважение – голова у меня слегка кружилась от смены впечатлений. Но мной еще ничего не сделано, напомнила я себе, чтобы это заслужить. Будем считать этот прекрасный период в жизни подарком Судьбы или компенсацией за моральный ущерб. Мне сразу стало легче, я расправила плечи и уже более уверено последовала за своей хрупкой провожатой, которую уже мысленно успела записать себе в союзницы. Вскоре мы достигли вершины одной из башен, и в неотвратимо наступающем сумраке мне открылось потрясающее зрелище. Мы стояли на крытой площадке, напоминающей беседку, а высокие колонны, подпирающие крышу, образовывали что-то вроде четырех арок. Одна арка открывала вид на море, из трех других тянулись мосты над многометровым обрывом, ведущие в разные стороны. Один мост был целиком из золота, другой – из серебра, а третий – подвесной, с перилами в виде стальных цепей. Я очень боялась, что именно по нему нам придется идти, но Веренея повела меня к серебряному. Пока мы шли вперед, я рассмотрела, что внизу простирается прелестная долина, с протекающей по ней рекой, ярко сверкающей в свете восходящей луны, цветущими садами и казавшимися отсюда игрушечными, прелестными домиками. Во многих окнах уже загорелся свет. С небольшого холма спускалась отара белоснежных овец и долетали отдельные ноты протяжной песни без слов, но и возвышенность уже прощалась с последним лучом солнца. Я подняла голову: на темно-синем небе мерцали первые крупные звезды – самые близкие светила иных миров, а из-за цветущего леса вставали… Я охнула и начала торопливо моргать, пытаясь понять, не обманывает ли меня зрение! Нет! Две луны!!! Та большая желтая, которую я видела прошлой ночью, и поменьше – красноватая, свет ее был серебристо-розовым!

– Ох! – выдохнула я, замерев посреди моста и заставив Веренею обернуться, – Чудны дела твои, Господи!

– Там, где ты живешь, разве другие луны? – осведомилась с любопытством сирена, отбрасывая светлые пряди волос за спину.

– Луна, – поправила я ее, показав один палец и все еще ошалело глядя на сие величественное зрелище.

– Одна?! – поразилась девушка и решительно помотала из стороны в сторону головой, – Не представляю!

– А как они называются? – тихо поинтересовалась я.

– Большая белая – Селена, а та, что поменьше – Розан. Да пойдем же! – потянула она меня нетерпеливо за руку, – Еще успеешь насмотреться! Не последнюю же ночь ты здесь!

Я послушно пошла за легконогой красавицей, то и дело поднимая глаза вверх и дивясь увиденному, но уже постепенно отходила от шока. Перейдя мост, мы вступили в густой лес и впереди мне почудились свет и голоса. Едва поспевая за Веренеей, я, наконец, оказалась на огромной поляне. Она впечатляла не только размерами. Повсюду на деревьях были развешаны хрустальные шары, в которых роились невероятно ярко сияющие жучки, дающие отличное освещение. В центре поляны был сложен большой очаг с горящим в нем пламенем. И здесь было полно сирен, которые стояли группками, о чем-то разговаривая, сидели на стульях, состоящих из прихотливо изогнутых кустов винограда, живой изгороди, плюща и вьющихся роз за круглыми столами из таких же растений. И все эти сооружения были живыми! Здесь были мужчины, женщины и дети. Мужчины-сирены – здорово! Как объяснил мне позже Эрик, сирены жили очень долго, а когда старели – тогда свет, исходящий от них начинал меркнуть, – входили в море и их тела становились его частью – пеной или волнами, а души вечно пели – так они объясняли звук прибоя. Почти сразу я нашла сивиллу – она стояла в свете очага и разговаривала с красивым темноволосым юношей в серебристо-зеленом облегающем костюме, элегантного покроя. Спустя секунду я узнала в нем Эрика! Мы увидели друг друга почти одновременно, и я помахала ему рукой. Он улыбнулся в ответ и что-то шепнул Эсмире. Королева была очень красива и величественна: на голове, как корона, венок из морских лилий, в легком алом платье, делавшем ее кожу почти белоснежной на фоне темных кос, перевитых жемчужными нитями. На шее у нее было ожерелье из пурпурных роз, браслеты на запястьях и пояс так же оказались живым и на них садились ночные бабочки. Впрочем, цветы всех сортов – от орхидей до простых ромашек украшали волосы и одежду не только дам, но и кавалеров. Эрик приблизился и галантно протянул мне руку.

– Позвольте проводить вас к столу, сударыня! – полушутливо произнес он формулу этикета.

– Благодарю Вас. С удовольствием, сударь! – вложила я свою кисть в его ладонь и обернулась, чтобы позвать Веренею с нами, но она уже куда-то ретировалась – только я ее и видела. Мне показалось, что я видела, как ее белокурая голова мелькнула возле одного из столов в сопровождении темноволосой мужской. Эрик весь преобразился – то ли под действием волшебных духов из моей ванной, то ли я впервые увидела его причесанным и гладко выбритым. Словом, он смотрел на меня во все глаза и мне это льстило. Я с некоторой опаской опустилась на предложенный мне стул из плюща и только тут заметила, что на столе стоят кувшины, с какими-то напитками, фрукты, орехи в меду, пирожки с разными начинками и еще много чего. У меня заныло под ложечкой: я не ела с вчерашнего утра! Эрик сел рядом со мной и зачарованно уставился на аппетитного вида персик:

– Сто лет ничего подобного не пробовал!

Мне стало не по себе, когда я представила, чем все это время питался Эрик-волк, и поспешила прогнать эти мысли прочь. Эсмира, видимо, поняв наше состояние, пригласила всех сесть и выпить и за здоровье дорогих гостей. Мы поднялись по ее приказу и все так и сделали. Бокал белого вина сразу разогнал кровь по моему усталому после утомительного перехода и утреннего обморока телу, и я ощутила прилив бодрости. А когда голод был утолен, мне и вовсе стало хорошо. Мы с любопытством рассматривали окружающих нас жителей острова – казалось, на данном приеме присутствовала большая часть населения. Преступность во владениях Эсмиры была очень низкая – где-то по одному грубому нарушению закона в столетие, и поэтому сирены не ждали друг от друга зла и испытывали безграничное доверие к ближним. И почему все совсем не так в мире людей? Задумавшись, я не сразу заметила, как столы постепенно убрали, а стулья расставили по краю поляны. Эсмира села недалеко от нас и ласково мне улыбнулась:

– Ну как тебе у нас? – приветливо спросила она.

– Спасибо, здесь очаровательно! – выдохнула я. Довольная хозяйка обратила свой взор в центр зала для приемов. Там уже стояла высокая красивая девушка с серебряными волосами ниже пояса и большеглазый тоненький юноша с арфой в руках.

– Королева! – склонилась она перед Эсмирой, – Дозвольте нам спеть для наших гостей, на которых мы возлагаем такую огромную надежду!

– Конечно! – улыбнулась она, – Время битвы скоро придет, но пусть они насладятся часом веселья! Только без заклинаний! Хотя, что я говорю, Эмилина, ты ни разу не очаровывала людей, за что я тебя очень ценю!

– О чем это они? – полушепотом спросила я Эрика.

– В песнях сирен есть любовная магия, которую они могут применять, когда захотят, – скороговоркой рассказал он, склонившись ко мне, – Любой теряет разум перед ней и спешит к ним в объятия! А, когда они все вместе поют, лучше уходить подальше – слушать такую совершенную музыку вблизи слишком больно! Впрочем, это ты сама еще увидишь!

– Видно, не во всем легенды врут, – пробормотала я себе под нос. Эрик захихикал:

– Да не бойся ты! Магия по отношению к гостям строго запрещена!

– А я и не боюсь! – даже обиделась я. Меня не завлечь песнями – я не мартовская кошка! Но в это время юноша заиграл, а девушка, тряхнув волосами, запела, и я забыла обо всем! И неважно, что языка сирен я не знала! Мелодия ласкала кожу, затрагивала самые глубины моего естества, заставляя петь в ответ сирене. Никогда бы не подумала, что у такого хрупкого на вид существа, может быть такой сильный, высокий, чистый голос! Полузакрыв глаза, Эмилина изливала в песне душу, а когда к ней присоединился низкий бархатистый голос певца, тут и вовсе волосы у меня на затылке зашевелились. Сердце стучало свободно и легко и наполнялось такой радостью, что мне хотелось подпрыгнуть и взлететь в звездное небо от избытка чувств. И дело было вовсе не в магии – я влюбилась в искусство этих молодых и красивых людей и хотела, чтобы их песня длилась вечно. Все раны затянулись, мне стало невероятно сладко и щемящее на сердце! Мыслями я перенеслась в далекое детство, когда мы сидели всей семьей в сумерках на веранде, густо пахло травой и розами, цвели мамины флоксы, белея в темноте, а брат играл на гитаре. И в голове у меня было столько мыслей – не сосчитать! Я дышала и жила причудливыми образами и светлыми мечтами маленькой фантазерки. И, даже когда смолк последний аккорд и последняя протяжная, немыслимо высокая, хрустальная нота, это чувство осталось в моей груди. Я сладко вздохнула. По свету, который струился из глаз Эрика и улыбке, озарившей его лицо, стало понятно, что и он побывал где-то в сказочных краях. Он был сейчас очень красив, и я поймала себя на мысли, что любовь и радость показывают нам людей такими, какие они есть, заставляя сбросить холодные маски. Певица улыбнулась и вместе со своим партнером поклонилась слушателям так, что серебристые пряди, мягко скатившись по плечам, коснулись травы. Никто не хотел отпускать Эмилину, и я была полностью с ними солидарна. Но королева, поднявшись со своего места, сказала, что девушка непременно еще раз порадует нас своим чудным голосом в конце вечера. Сейчас же обоим нужно отдохнуть, а остальным она предложила пока развлечься танцами. Тут же несколько сирен – двое юношей и две девушки – взяли в руки музыкальные инструменты (я узнала только скрипку и флейту) и в воздухе разлилась легкая плавная мелодия. Эрик встал первым и незамедлительно пригласил меня. Вальс я танцевать никогда не умела, но он хорошо вел, к тому же, я все еще была под впечатлением от песни и просто парила в воздухе, не касаясь туфлями травы. Пары кружили по поляне, некоторые, негромко спокойно переговариваясь, оставались на своих местах. Но почему-то в моей душе поселилось смутное беспокойство. Я торопливо оглянулась и почти сразу поняла, что именно нарушает идиллию этой ночи. А точнее, кто. Инстинкт меня не подвел: я сразу почувствовала на себе недружелюбный взгляд. Под большой раскидистой ивой, почти скрытый ее длинными ветвями, прислонившись спиной к стволу и скрестив руки на груди, стоял парень и в упор смотрел на меня. Он был высок, статен и красив, как и все сирены. Слишком темные для медового блондина, но без ярко-огненного оттенка – его темно-рыжие густые волосы спадали на крепкие округлые плечи. Правильные черты точеного лица, оставались потусторонне-прекрасными, даже когда он хмурился. Одет он был в синие брюки и безрукавку, позволяющую рассмотреть прекрасно развитые мышцы рук и торса. Но его карие глаза, когда он смотрел на меня, казались черными, точно кобальт, и в их глубине загорался какой-то лихорадочный блеск, а губы едва заметно шевелились. Во всей позе и мимике юноши читалось что-то пренебрежительно-горделивое, и от этого его красота казалась темной, почти демонической. Я отвернулась и испуганно посмотрела на Эрика. Он заметил этот жест и обернулся. Смерив «аполлона» под деревом предостерегающим взглядом и послав ему улыбку, которую иначе, как опасной, не назовешь, он повел меня, все так же вальсируя, в противоположную сторону.

– Просто не обращай внимания! – шепнул он мне.

– На всех не угодишь, – беззаботно кивнула я. Но почему же тогда мой друг так напрягся?

– На всякий случай держись от него подальше, – заметил он уже тише. Я кивнула и постаралась отключиться от неприятного типа, что мне тут же успешно и удалось. Ведь со мной Эрик. А когда рядом находится человек, которому так доверяешь, на душе тепло и легко.

Я проводила время беззаботно, но вскоре суровая действительность замаячила на горизонте темной тучкой – синяк на спине начал ощутимо побаливать. Похоже, я действительно сильно ушиблась.

– Тебе нехорошо? – внимательно присмотрелся Эрик к моему побледневшему лицу.

– Ничего, позвоночник слегка побаливает, – кусая губы, ответила я, – Мне нужно просто посидеть, вот и все!

Еще не хватало, чтобы из-за меня поднялся переполох. Юноша только еще раз окинул меня озабоченным взглядом и молча отвел на свое место, вызвав у меня прилив неимоверной благодарности. Пока я сидела, боль прошла, и мое внимание невольно оказалось привлечено к фигуре под деревом. Лицо было скрыто в густой тени, но я постоянно чувствовала на себе тяжесть черных глаз, от которой по спине бежали мерзкие мурашки. Пока я нервно ерзала на стуле, музыка смолкла, и Эмилина вышла еще раз. Закончив петь, она незаметно подошла к королеве и присела возле нее. Они о чем-то долго шептались. Наконец Эсмира удовлетворенно кивнула и предложила нам вместе с ней покинуть поляну в сопровождении скромной охраны, позволив своим подчиненным веселиться дальше. Напоследок я оглянулась: неприятный красавец тоже исчез в густой тени леса, но перед этим его лицо озарило пламя, и я снова поежилась от его многозначительной ухмылки, направленной мне прямо в зрачки.

Вскоре мы разошлись по своим комнатам. Перед этим Эсмира объявила, что мы пробудем на острове еще один день, а затем отправимся на материк.

– Завтра утром я приглашаю вас разделить со мной завтрак. Нужно о многом поговорить. Спокойной ночи! – королева лучезарно улыбнулась и тут же умчалась. Я, поблагодарив ее, вошла в спальню и, лишь когда дверь за мной плотно закрылась, позволила себе застонать от боли. Отяжелевшая рука непроизвольно потянулась к шнуровке платья, дабы ее ослабить. Ничего не вышло! На совесть сделана и с тем же старанием затянута! Я хотела было позвать Веренею, но сообразила, что она, вероятно, еще не вернулась. Скорее всего, придется подождать. Мечтая облегчить страдания с помощью свежего воздуха, я вынесла свое бренное тело на балкон и оперлась ладонями о золотые перила. Ночь была поистине жаркой. Такой, какой не бывает в средней полосе России и в середине самого теплого лета. Волны горячего воздуха, поднимаясь от прогретой за день земли, доносили до меня запах моря из лагуны, обостряли аромат пурпурных роз и тропических цветов, виноградных листьев. Прямо передо мной висела огромная, похожая на ворсистый по краю персик Селена, склоняясь к темному горизонту и рассыпая по волнам, унизанным искрами звезд, яркие блики, составляющие дорожку, ведущую к песчаным пляжам. Вторая, маленькая красная луна все еще была на противоположной стороне неба и не торопилась нагонять свою подругу. Треск каких-то насекомых и соловьиные трели долетали до меня из волшебного по красоте леса. Какая фантастическая картина! Жаль, что я не могу ею полностью насладиться.

– Привет!

Я чуть не подпрыгнула, хотя раздавшийся совсем близко голос был знакомым. Справа вплотную к моему балкону примыкал другой и на нем в непринужденной позе стоял Эрик. Дальше он без лишних слов приблизился и перемахнул через низкое ограждение одним прыжком.

– Привет! – протянула я, стараясь не выдавать внешним видом свое плачевное состояние, – Мы же с тобой на сегодня уже, вроде бы, попрощались, разве нет?

– Но и поздороваться успели, – подметил Эрик, по-хозяйски заходя в мою спальню, – К тому же, тебе нужна моя помощь.

– Разве? – картинно изумилась я, незаметно потирая спину и следуя за ним, – По-моему, нет тут чего-то такого, с чем я не могу справиться сама. Ну, разве что шифоньер передвинуть. Однако он отлично смотрится на своем месте и менять обстановку в мои ближайшие планы не входит!