Текст книги "Волшебный диск"

Юноша обернулся и иронически взглянул на меня:

– О, как ты жестока, Вера! Неужели ты и в самом деле думаешь, что мужчины нужны только для того, чтобы таскать тяжести?

– Ни в чем другом они мне пока не пригодились, – в тон ему попыталась ответить я, пожала плечами и непроизвольно дернулась, – Ой!

– Вот видишь, – уже мягче заметил Эрик, – У тебя явные проблемы со спиной. Жаль, я раньше не заметил. Поэтому, не могла бы ты опереться ладонями о стену? Пожалуйста!

– Ты можешь убрать эту ужасную боль?! – мои глаза радостно расширились.

– Могу, если только повреждение не слишком сильное. Хирургии меня учили, – спокойно ответил он. С минуту поколебавшись, я все же повернулась к нему спиной:

– Надеюсь, ты был отличником!

Чрез секунду я поняла, что он… ослабляет шнуровку сверху!

– Эй! Если мне так плохо, это не значит, что можно руки распускать! – схватила я его за запястья.

– Расслабься и не мешай мне работать! Я не собираюсь корсет с тебя снимать – просто хочу посмотреть! – его голос прозвучал низко, но холодно, а металлический блеск в глазах, который обычно бывает у профессионалов, окончательно меня успокоил.

– Этот раздел медицины всегда меня интересовал, – пальцы Эрика уверенно скользили вдоль моего позвоночника, слегка нажимая, – Иначе я бы не стал его так пространно изучать!

Внезапно он со всей силы надавил мне на спину, и я вся изогнулась дугой от боли.

– Господи! Ты что творишь?! Что я тебе сделала?!!! – возопила я, разворачиваясь на месте и придерживая платье рукой.

– Небольшое смещение, – кивнул с улыбкой Эрик, – Как я и думал. И, судя по тому, как ты кричишь, все будет в порядке.

Я с удивлением отметила, что теперь действительно могу без затруднений выпрямиться в полный рост.

– Спасибо, – пролепетала я. Мы стояли совсем близко друг от друга. Теперь его изумрудно-серые глаза излучали тепло, и в них отражалось пламя свечей.

– Не за что, – почти промурлыкал Эрик на удивление нежно. В этот момент дверь открылась и в комнату без предупреждения вбежала Веренея.

– Прости, я опоздала… – мелодично начала она, но, подняв глаза, окаменела, залилась румянцем и попятилась назад, – Извините…

Внезапно мне стало ясно, что она увидела: Эрик чуть ли не держит меня в объятиях, корсаж моего платья наполовину расстегнут – что тут можно подумать? Я обернулась к юноше и поняла по его выражению лица – он тоже сообразил. Мы одновременно вспыхнули. Я отпрянула, а он почему-то пошел назад к балкону, бормоча:

– Нет-нет, это совсем не то. Я уже ухожу…

– Эрик… Эрик!– повысила голос я.

– А?! – ошарашено посмотрел он на меня. Я свободной рукой указала в противоположную сторону:

– По-моему, выходить через дверь гораздо удобнее!

– Угу. Спокойной ночи! – неловко поклонился он нам обеим и, пройдя деревянным шагом через всю комнату, направился в свою спальню. Веренея закрыла за ним дверь и вопросительно посмотрела на меня.

– Спасибо, что зашла, – попыталась я собрать в кулак остатки хоть какого-то достоинства, – Помоги мне, наконец, снять эту штуковину!

Пока девушка расшнуровывала оставшуюся часть корсета, я ей все объяснила и Веренея осталась вполне довольна таким ответом.

– Да, сударь Эрик неплохой врач. И хороший человек, – отсмеявшись, заметила она, когда ее любопытство было удовлетворено.

– Да, хороший, – задумчиво отозвалась я, пока она расчесывала мои волосы деревянным гребнем, – Спасибо, дальше я сама.

– Завтра утром я принесу Вам косметику, – пообещала сирена и ушла. Я расправила складки шелковой ночной рубашки, потушила свечи и легла в постель. О туманном будущем и его угрозах думать не хотелось. Я снова представила себе выражение лица Эрика и улыбнулась. Хороший… День был насыщенный и меня тут же окутал крепкий сон.

Глава 4

МОСТ ПРЕСТУПНИКОВ

Утром я встала довольно рано для такой бурной ночи – в восемь, если верить моим часам. А говорят еще, что китайцы ничего не умеют делать – в море поплавала, а они все равно идут! Мне всегда говорили, что нельзя ходить два дня в одной одежде, к тому же Веренея оставила в моем шкафу накануне легкое розовато-белое платье до колена, чем-то похожее на сарафан, понимая, что к здешней моде я не привыкла. Я с радостью его натянула, свернула волосы на затылке кренделем и закрепила гребнем. Тщательно умылась и почистила зубы, чуть-чуть побрызгала на шею понравившимися духами – они пахли яблоневым цветом – под стать оттенку платья. Ну вот, кажется, и все. Косметичку я действительно нашла на тумбочке. Справедливо рассудив, что макияж в такую жару потечет, я лишь слегка подкрасила глаза и губы. Настроение улучшалось с каждой минутой. Я выбежала на балкон и, тихонько рассмеявшись, подставила лицо яркому южному солнцу. Какое замечательное утро! В дверь постучали. Я поспешила ее открыть и, к своей немалой радости, увидела Эрика. Он был великолепен в белой рубашке с короткими рукавами и хлопковых брюках цвета кофе с молоком. Днем сирены носили светлую и более практичную одежду. Они ведь тоже трудились: водоросли выращивали, ловили рыбу, пасли скот, ткали полотно из морских волн (вот бы посмотреть!), да мало ли еще что! Даже во дворце без дела не сидели.

С ним была Анжелв. Она тут же повела нас к Эсмире. Сегодня наш путь лежал через внутренние переходы замка. Королева встретила нас в просторной комнате с высоким потолком, мраморным полом, большим окном и миниатюрным бассейном с пестрыми рыбками и кораллами. Она приветливо пригласила нас к маленькому круглому столику и сама разлила чай с дивным запахом роз и жасмина.

– Итак, – начала Эсмира, с видимым удовольствием отпивая из своей чашки, – Вы пришли сюда с благородными намерениями. Похвально. Но без помощи вам самим не справится. Я позволила себе позаботиться о вашем дорожном снаряжении и оружии. В городе к вам мало кто отнесется дружелюбно. Не узнают, конечно, – Веру еще не видели, да и Эрик несколько изменился, – но и незнакомцы там не встречают горячего привета. Поэтому одна из моих подданных взяла смелость помочь Вам с крышей над головой. Эмилина!

Она произнесла это имя совсем негромко, но ветер, казалось, разнес его по всему острову. Пару секунд спустя через окно в комнату ворвался серебристый вихрь и, прежде чем я успела испугаться и поперхнуться чаем, он исчез, а на его месте появилась певица.

– Доброе утро! – склонила она голову и взглянула на нас большими миндалевидными глазами зелено-голубого цвета, – Вы меня звали, королева?

– Проходи, садись, – кивнула сивилла девушке, – Прошу тебя, расскажи Вере и Эрику о том, что поведала мне вчера!

Я все еще не могла прийти в себя от легкого шока, а Эмилина уже начала звучным хрустальным сопрано:

– Вам необходимо будет убежище – в замок так просто не проникнуть, пока не представится подходящий случай. Тогда мне и пришло в голову, что неплохо было бы обратиться к моей старшей сестре Луизе. Она живет в мире людей. Я отправлю ей с вами сообщение и объясню, как ее найти.

– Спасибо! – улыбнулся Эрик.

– Ну что Вы, – взмахнула длинными ресницами сирена и, снова опустив глаза, смиренно добавила, – Для нас это великая честь!

Эмилина объясняла Эрику детали маршрута, а я любовалась ее редкостной красотой и все думала, когда же я перестану удивляться всем этим чудесам. Наверное, никогда.

После завтрака Эрик почти сразу исчез в своей спальне. Подозреваю, вчерашний инцидент с корсетом еще не стерся из его памяти. Я же бродила по коридорам без дела и вскоре чуть не налетела на Эмилину.

– Привет! – улыбнулась она весело, – Что ты тут делаешь одна?

– Да вот, не знаю, кого попросить показать мне хотя бы часть острова! – пожала я плечами.

– Я могу это сделать! – жизнерадостно воскликнула сирена и улыбнулась так обаятельно, что я невольно ответила тем же.

– Тебя это не затруднит?

– Нет-нет! Что ты! Тем более, я давно хотела с тобой поговорить!

Она легкой походкой полетела вниз по спиральным лестницам, ведя меня за собой. Ласковые лучи уже набирало силу, и от песка шел жар, точно из духовки. Он обжигал ноги даже через тонкие подошвы туфель. Утирая пот, я подняла голову: уж не два ли тут солнца?! Нет, звезда была одна и похожа на нашу. Но это не мешало ей светить и припекать за двоих!

– Что ты хочешь осмотреть в первую очередь? – вежливо спросила Эмилина, на которую, похоже, этот зной не действовал. Я разглядела большую рощу к северу от замка и предложила:

– Пошли туда!

– Хорошо! – кивнула она. Я чуть ли не бегом кинулась к деревьям, вместе с новой подругой. По пути мы должны были пересечь зеленую лужайку. Я краем глаза посмотрела в сторону и окаменела. Там, развалившись на краю поляны, лежал в ленивой позе парень, который вчера так зло на меня смотрел! Казалось, он спал: отливающие на солнце медью волосы разметались по траве, глаза были закрыты, но мышцы слишком уж напряжены. Храня надежду, что он не заметил меня, я пронеслась мимо, стараясь производить как можно меньше шума.

Вот и спасительная тень. В воздухе тут же возник острый запах тополей, липового цвета и еще чего-то, невыразимо знакомого. Я с наслаждением вдохнула аромат, напоминающий мне о родине. Эх, увижу ли я ее еще когда-нибудь?

– Эмилина! – мне хотелось развеять грустные мысли, – То, как ты сегодня утром появилась… как ты это делаешь?

Девушка негромко рассмеялась, сорвала какой-то цветок и принялась вертеть его в тонких пальцах:

– Это мой особенный дар. Я могу управлять ветром!

– Почему ты умеешь подчинять себе воздух, а другие сирены – нет? – не унималась я. Цветок так быстро завертелся в руках девушки, что превратился в расплывчатое пятно.

– Понимаешь, Вера, я – полукровка. Моя мать – сирена, а отец – человек, да и маг к тому же. Луиза мне не родная сестра, а сводная. Ее мама умерла, а затем папа встретил мою мать – Лаванду. Мы росли вместе на острове, а потом Луиза переехала на материк – захотела жить среди себе подобных. Но мы лучшие подруги, часто встречаемся и переписываемся, – тут губы девушки сжались в узкую полоску, – Хотя в последнее время это стало проблематично. При Клавдии сирены оказались вне закона.

– А ваши родители? – напомнила я.

– Остались здесь, – пожала плечами Эмилина, – А сестра в доме бабушки. Она все понимает – ведь мама и папа друг без друга жить не могут – и не обижается. Ты и с бабушкой тоже познакомишься. Ой, ты только посмотри! Откуда здесь эта грязь?!

Я опустила глаза и ахнула. С утра я надела туфли на тонких «шпильках» – хотела покрасоваться перед Эриком – и идти с самого начала было неудобно. Потом поленилась переобуваться. Дорого же мне пришлось отплатить за свое легкомыслие! Судя по всему, увлеченная разговором, я не заметила, как забрела в подсыхающую лужу и каблуки прочно застряли в тяжелой набухшей земле. Я попыталась освободиться – не вышло! Стоило вырвать одну «шпильку» – другая увязала еще прочнее. Хотя меня и терзала досада, я не могла удержаться от смеха.

– Что же теперь делать? – снимать обувь и пачкать ноги очень не хотелось.

– У тебя есть другие туфли? – кусая губы, чтобы не расхохотаться, спросила Эмилина. Сама она была в практичных «лодочках».

– Да, в моей комнате!

– Нет проблем – мы ушли недалеко, я сбегаю за ними! Жди! – и девушка умчалась. А я осталась стоять. «Жди»! Естественно, куда же я денусь! Я задумчиво разглядывала окрестности. В этом месте было что-то жутковатое и одновременно красивое: широкое пятно вязкой грязи в низине соседствовало с пышными цветами, растущими по сторонам и благоухающими ветками деревьев, в которых равномерно шумел ветер. Кроме редких голосов птиц и этого ровного шелестящего гула стояла почти полная тишина. Я уже пожалела, что не позвала с собой Эрика. Воспоминание о вчерашней ситуации вызвало улыбку. И все же я не могла не признать его своеобразной привлекательности и обаяния. Я часто думала об Эрике и с тревогой стала размышлять, не стану ли вскоре считать минуты до того мгновения, когда смогу заговорить с ним вновь. Но, нетерпеливо вставил голосок мечты в моей голове, прерывая ход здравых размышлений, он ведь очень добр к тебе и вчера в его голосе звучала неподдельная нежность. Может статься, что ты действительно нравишься Эрику! Я ухмыльнулась этим наивным, но приятным мыслям, невидящим взглядом уставившись на ближайшее дерево. Будь я внимательнее, давно бы заметила, что за мной наблюдают. Поэтому для меня стал полной неожиданностью вдруг возникший прямо передо мной высокий парень лет двадцати. Я без труда узнала в нем своего недоброжелателя.

– Привет, Избранная! – насмешливо произнес он низким глубоким голосом, улыбаясь, как кот, увидевший перед собой целую тарелку сметаны, оставленную без присмотра.

Вздрогнув, я на всякий случай ответила:

– Здравствуй.

Наслаждаясь моим замешательством, он неторопливо приближался, двигаясь по грязи с той же легкостью, что и по паркету. В его движениях сквозила элегантная грация хищника. Он остановился, только почти вплотную приблизившись ко мне. Я же не могла отстраниться, поэтому вынуждена была терпеть наглый взгляд его карих глаз.

– По-моему, мы не были друг другу представлены, – светским тоном, совершенно не вязавшимся с выражением лица, продолжил он, – Я – Арчер!

Он снова окинул меня взглядом, задержавшимся на полуобнаженных ногах. Я невольно съежилась от отвращения – алчность, которая словно бы заострила все его черты, мне совершенно не нравилась.

– Что тебе нужно? – холодно осведомилась я.

– А ты как думаешь, Избранная? – усмехнулся он, подняв голову и делая ударения на последнем слове. В его интерпретации оно звучало почти как ругательство.

– У меня вообще-то есть имя! – заявила я, инстинктивно отклоняясь назад, – Вера!

– Помниться, – задумчиво проговорил парень, потирая подбородок, словно не слышал последних слов, – Один смертный решился состязаться со мной в пении. Глупая выходка! Но, как не странно, все его хвалили. Ведь он не сирена – всего лишь человек! Еще никогда я не чувствовал себя таким опозоренным! – его глаза стали почти черными, когда в них разлился яд неудержимой ненависти, – Как ты считаешь, будет справедливо, если я отомщу Эрику, унизив его подругу, которую он так бережет?!

Так вот в чем дело!

– Разве Эрик поет?!

Боже, о чем я думаю! Меня же хотят растерзать!

– Это простое состязание! – выкрикнула я, пытаясь выдернуть «шпильки» из грязи, – Что такого в том, что он выиграл у тебя?! Я вообще не понимаю, что тобой движет!!!

Арчер выглядел разочарованным:

– Хм, а как же личное удовольствие? Одним выстрелом убить двух зайцев!

Я посмотрела в ослепительно, нечеловечески красивое лицо мерзавца и судорожно вздохнула. Мне было очень страшно, но я решила этого не показывать.

– Не вздумай ко мне прикасаться, ублюдок! – чувствуя, как внутри поднимается новая волна омерзения, выдохнула я. С демонической усмешкой и бешено горящими глазами Арчер почти ласково взял меня за талию одной рукой и рывком притянул к себе, выдернув из грязи:

– А зачем мне до тебя дотрагиваться, дура? Стоит мне только спеть, и ты сама упадешь к моим ногам! Или забыла, что сирены владеют магией?! И знаешь, что самое замечательное? Ты все равно будешь все осознавать, но ничего не сможешь сделать!

Дрожа и извиваясь, я в ярости направила кулак ему в скулу. Надо отдать мне должное, я старалась, и голова у него качнулась в сторону. Но спустя секунду Арчер снова обернулся ко мне. Ничего не говоря, он со всего размаху ударил меня по щеке. Я вскрикнула, в ушах зазвенело, ноги подогнулись и, не смотря на то, что была почти свободна, я села прямо в грязную лужу. Подняться после такого удара, упираясь в скользкую глину, не представлялось возможным. Я, все еще держась за щеку, в ужасе уставилась на парня.

– А теперь я, пожалуй, спою! – весело заметил он. Зажмурив глаза, я со страхом ждала своей участи. Но вместо пения послышался пронзительный боевой клич и шум борьбы! Что происходит?! Я осторожно разомкнула веки. На краю поляны стояла бледная как полотно Эмилина с парой туфель в руке. А прямо передо мной дрались, сцепившись в смертоносных объятиях, Арчер и Эрик! Глаза моего друга пылали изумрудным огнем, став совсем зелеными в порыве гнева, гибкое тело двигалось со скоростью молнии.

– Не смей лезть к Вере! – выдохнул он.

– Ты мне приказываешь?! Ты кто такой?! – усмехнулся позор рода сирен, целясь юноше в солнечное сплетение.

– Человек, – просто ответил Эрик. И нанес сокрушительный удар противнику кулаком в лицо, а когда тот наклонился, схватил его за медные волосы и ощутимо приложил лбом о колено. Короткий поединок закончился. Эрик сверху посмотрел на окровавленного, лежащего без сознания Арчера и пробормотал:

– Ну надо же. А такого крутого из себя строил!

Обернувшись ко мне, он без труда помог мне подняться, но я не могла устоять. Вздохнув, юноша подхватил меня на руки. Туфли так и остались торчать в грязи, как памятник моему беспросветному тупоумию.

– Ты почему не разулась, глупая? – спросил он, осторожно отирая слезы с моей щеки. Я только сейчас поняла, что плачу. И в самом деле, почему?! Наверное, просто осознала, что меня все равно догонят!

– Не знаю! – прорыдала я, – Я испугалась!

– Ну, все, все! – он бережно вынес меня из грязной лужи и обратился к округлившей глаза и, казалось, бывшей на грани обморока Эмилине, – Пожалуйста, сообщите королеве о случившемся. Он еще долго не сможет прийти в себя.

Девушка кивнула и, сложив ладони ковшиком у рта, торопливо что-то заговорила на незнакомом языке хрустальным голосом. Затем раскрыла руки и, взмыв вверх, в сторону дворца стрелой полетела светящаяся птичка с оперением, того же цвета, что и глаза певицы. Но все это проходило как бы мимо моего сознания. Едва веря в свое спасение, я уткнулась в плечо юноши и жалобно простонала:

– Эрик!

– Все хорошо, хорошо. Я с тобой, – повторял он, пока мы не дошли до дворца. Там ко мне бросилась, заголосив, Веренея, – уж очень колоритно я после валяния в грязи выглядела, – но юноша предупреждающе на нее посмотрел, и она тут же куда-то убежала. Эрик отнес меня в свою комнату, оформленную в красно-коричневой цветовой гамме, и усадил в кресло. Затем опустился на корточки и посмотрел мне в лицо:

– А теперь, пожалуйста, расскажи мне, как все произошло.

Пока я сбивчиво излагала историю случившегося, он нервно расхаживал по комнате. Подойдя к моменту, когда Арчер ударил меня, я не смогла продолжать и зарыдала.

– Подлец! – выдохнул Эрик, полыхая гневом, – Нет, ну вот скотина!

Затем опустился на подлокотник моего кресла и мягко обнял за плечи:

– Не надо. Не плачь, пожалуйста. Главное, ты цела!

Так мы и сидели некоторое время, пока не явилась Веренея с бокалом, полным какого-то темно-красного вина. Я, стараясь унять дрожь в руках, давясь, отпила несколько глотков, затем осушила почти весь бокал и немного успокоилась.

– Ой! Я же тебе кресло испачкаю – я сидела вы грязи! – вернулась ко мне запоздавшая в пути память, но Эрик заставил меня опуститься обратно.

– Ерунда! Пей.

Когда я смогла немного расслабиться, то поняла, что весть о моем «приключении», похоже, облетела уже весь остров. Но в спальне Эрика никто пока не появился.

– Почему?! – со слезами в голосе вопрошала я, – Почему меня окружают одни…

Эрик наклонился и улыбнулся уголками губ:

– А я?

– Прости! – охнула я, – Ты снова спас меня! Я только с твоей помощью избежала участи худшей, чем смерть! Как мне тебя отблагодарить?!

– Скажи просто «спасибо», – его глаза озарились изнутри еще более тепло, чем вчера.

– Спасибо, Эрик! – тихо, но очень сердечно ответила я. Грудь у меня сладко сжималась, но уже от прилива нежности и, хотя я всеми силами стремилась убедить себя, что это благодарность, какой-то невероятной любви. Сомневаюсь, правда, что он испытывал ко мне похожие чувства потому, что выглядела я в тот момент как истеричка со стажем. Впрочем, не удивительно. Тут дверь открылась и, почтительно склонившись, в комнату степенно вошла высокая девушка, одетая в прямое белое платье с собранными в конский хвост длинными гладкими светлыми волосами. Плечи ее и запястья украшали широкие золотые браслеты. Подняв на нас пронзительно-синие глаза, она чистым звонким голоском, прозвучавшим как стальной колокольчик, произнесла:

– Королева будет сейчас вершить суд. Мне велено проводить вас в зал Правосудия.

– Мне нужно переодеться, – пробормотала я, стараясь скрыть кровоподтек на щеке, сменивший прежний, пожелтевший и почти растаявший синяк, нанесенный так же рукой существа, по ошибке названного мужчиной.

– Ни в коем случае! – возразила красавица все тем же несгибаемым тоном, – Вещественные доказательства должны оставаться нетронутыми! Идемте!

Эрик осторожно потрепал меня по плечу, и я нехотя отлепилась от кресла. Снова спиралевидная лестница ведет все вверх и вверх, мы в сопровождении нескольких сирен идем на главную башню, но нет сил любоваться видом с высоты. Голова кружится, дыхание учащенное, я вяло размышляю о том, когда же закончатся ступеньки. Эрик постоянно ободряет меня, то словом, то прикосновением. Хороший юноша, правильно сказала Веренея. Внезапно мы оказались на вершине, и я мигом протрезвела! Вдоль перил стального моста ярко горели факелы, и именно по нему мне предстояло пройти! Подвесной мост! Только не сейчас! Эрик, увидев мое позеленевшее лицо, обреченно вздохнул и, не взирая на мои протесты, с легкостью потащил меня на себе. И это на глазах у всех! Я крепко зажмурилась и обвила руками его шею. Подозреваю, пол острова слышало, как колотилось мое испуганное сердце! Отважилась я поднять ресницы лишь на другом конце моста. Здесь дорога через лес была крайне запущенной – между серыми разбитыми каменными плитами, едва видневшимися под слоями истлевших листьев, опадавших не один сезон, пробивались трава и цветы, прямо нам на головы свешивались гирлянды зеленого мха. Вскоре мы вышли на большую поляну, окруженную так же горящими факелами. Здесь стояли множество сирен – мужчин и женщин. Лица их были непреклонными и суровыми, а в воздухе висело тягостное молчание. Внезапно часть кольца разомкнулась и вперед вышла Эсмира. На королеве острова было длинное белое платье и, приглядевшись, я поняла, что все его составляют трепещущие крыльями белые бабочки. Зрелище было настолько необычное, что я застыла с открытым ртом. Руки ее так же обвивали золотые браслеты, а голову венчала тонкой работы, едва ли способной быть делом рук человеческих, корона, сверкающая янтарем и жемчугом – главными символами моря. В правой длани она держала, как атрибут власти, длинный посох, украшенный большим голубым кристаллом, похожим на сапфир. Ее лицо казалось очень строгим и ослепительно-белым, оттеняя карие глаза и карамельные волосы, перевитые жемчугом. Тюльпан ее губ немного побледнел, зато свет, исходящий от ее тела, казался еще ярче. Вслед за ней двумя ровными рядами вышли восемь девушек, так же облаченных в простые белые наряды, и встали ровным полукругом лицом к королеве. Эсмира кивнула двум крепким парням, незаметно стоящим в стороне. Те куда-то ушли и через несколько минут ввели в «зал» дико озирающегося Арчера, которого сдерживали тяжелые цепи. Девушки, едва он оказался в центре, замкнули круг. Я, Эрик и Эмилина стояли отдельно от других, так же лицом к Эсмире. Оглядев собравшихся, королева негромко сказала:

– Развязать!

В ту же секунду с Арчера упали кандалы, но бежать он не пытался. Я с некоторым удовольствием ответила, что он опасается «белых» девушек и к тому же под носом у него запеклась кровь. Эсмира выглядела мрачно и величественно одновременно.

– Сегодня наш остров посетила тревожная и страшная весть, – начала она, – Один из тех, кого мы считали своим братом, попытался совершить преступление. Тому есть неопровержимые доказательства и свидетели. Что ты можешь сказать в свое оправдание, Арчер?

Парень нагло взглянул в лицо королеве и во всеуслышание заявил:

– А почему я должен оправдываться из-за какой-то ничтожной смертной, которую вы все именуете Избранной?

Королева онемела от такой дерзости, а сирены громко начали возмущаться. Но вот Эсмира подняла руку и холодно, будто эти слова ее не задели, осведомилась:

– Это все? Тогда я продолжу. Несколько веков назад мы бы казнили того, кто из-за мерзости духа утратил сияние.

Я же только сейчас заметила, что Арчер и в самом деле не светится, как другие.

– Но мои предки, – повысила голос правительница, – Отменили этот закон. И я осуждаю тебя на изгнание в мир людей. На тебе уже стоит метка преступника, ты имеешь облик сирены, но лишен света в душе, и даже они не захотят говорить с тобой. Путь на остров никогда не откроется для тебя и, даже если у тебя каким-то чудом возникнут потомки, они не будут приняты ни в одном из миров, как полноценные члены общества.

– Нет!!! – закричал парень, потрясая кулаками, и с перекосившимся от ярости лицом поглядел на меня, – Ни за что!!! Я не хочу жить со смертными!!!!

– Приговор вынесен и одобрен! Ты запятнал нас! – произнесла Эсмира, взмахнув посохом, – Прощай!

Белые тени теснее обступили Арчера, сомкнув руки, из голубого кристалла вырвался ослепительный луч, на миг озарив преступника во весь рост, и тот, с воплем ужаса и отвращения, исчез. Эсмира глубоко вздохнула, поклонилась собравшимся и ушла. Потрясенные быстрым исполнением закона, мы тоже поспешили удалиться. Вскоре и, надеюсь, что надолго, зал Правосудия опустел.

К вечеру я почти полностью оправилась ото всех неприятных событий. Мы с Эриком сидели на холме, подальше от полосы прибоя и слушали удивительную музыку тысячи голосов, разливающихся над островом. Это молились морю на закате все сирены. Если бы мы подошли ближе, то наши сердца разорвались бы от боли – так прекрасна была эта песнь. Я задумчиво разглядывала с высоты мир, полный красоты и покоя, обхватив колени руками.

– Ты в порядке? – негромко спросил Эрик.

– Да… Тот тип, – я невольно поморщилась, – Он сказал, что ты поешь лучше, чем он.

–А, так вот в чем дело, – усмехнулся Эрик, – Ну он и гад! Когда я в прошлый раз гостил на острове Эсмиры, меня попросили принять участие в их празднике. Там пели многие сирены, и Арчер сам вызвал меня, решив узнать, так ли я хорош, как обо мне говорят. Не знаю, что там такого про меня рассказывали, но петь я всегда любил. Подозреваю, он просто хотел поставить меня в нелепую и смешную ситуацию. А королеве мой голос понравился больше – вот и все. Скорее всего, потому что он на всех смотрел свысока. «Звездная болезнь» никого не красит.

Тут смолкла музыка над морем, и это подсказало мне неплохую идею – я улыбнулась.

– Эрик, спой мне, – попросила я.

– Зачем? – обернулся он ко мне всем телом, вскинув брови.

– Не понимаешь? Имею же я право знать, за что меня чуть не…

– Ладно, – поспешно согласился он. Я с довольным лицом повернулась к нему и приготовилась слушать. Эрик выпрямился и вдохнул полной грудью, а затем… Затем воздух пронзили глубокие сильные звуки, настолько красивые и гармонично построенные, что я и не могла себе даже представить ничего подобного! Я осознала, как, в сущности, мало на свете поистине талантливых людей, которые не опираются только на смазливую внешность и хорошую фигуру! Эрик оказался одним из тех, в ком присутствовала Божья искра! Он пел на своем родном языке, но вкладывал в песню столько чувства, да и мелодия была восхитительна. Я поняла, почему королева оценила его дар. Дочерям и Сыновьям моря красоту голосов дала древняя магия – это было для них вещью вполне естественной и не вызывающей удивления. И совсем другое дело, когда человек отмечен свыше, а дарование является результатом долгого и упорного труда. Несмотря на собственное совершенство, Эсмира и ее подданные (за исключением некоторых, разумеется!) преклонялись перед искусством. Это можно сравнить с наследственностью – нет заслуги человека в правильных чертах лица и роскошных волосах. И сколько даже стороннему наблюдателю могут сказать прекрасные манеры, умение держаться, правильная грамотная речь, осанка и походка!

Я не замечала, думая об этом, как голос Эрика, тягучий как смола в каштановых почках весной, но острый по краю, увлекает меня на неведомую высь. Но вот смолк последний звук, и мне пришлось спуститься с облаков.

С сожалением вздохнув, я в восторге посмотрела на раскрасневшегося и словно заново наполнившегося жизненной энергией юношу. Наверное, когда Эрик поет, он по-настоящему счастлив.

– Спасибо, – вполне искренне поблагодарила я, – Ты действительно хорошо поешь. Даже очень!

Он вдруг застенчиво по-мальчишечьи улыбнулся и тихо ответил:

– Я рад, что тебе нравится!

«Домой» мы шли вместе. Эсмира хотела было ненадолго отложить наши дальнейшие странствия «ввиду происшествия, так пошатнувшего мое душевное равновесие», но я в категорично-вежливой форме отклонила ее предложение. Не хватало еще, чтобы со мной носились! Итак, завтра на рассвете мы отправляемся на материк. Я вздохнула и открыла дверцу шкафа. Там уже на самом видном месте висело простое длинное зеленое платье – довольно удобное – и просторный коричневый плащ. Я коснулась ткани и вдруг ощутила какое-то уплотнение. Внимательно осмотрев платье, я заметила, что на нем целая куча карманов, искусно замаскированных под швы, с потайными крючками, в которых лежали небольшие, но очень острые кинжалы. Ну ничего себе! Это еще зачем?! Я же с ними даже обращаться не умею! Но, поразмыслив, я решила не разбрасываться подарками – всякое может произойти – в пути пригодятся! В конце концов, даже хорошо, что я не буду безоружной!

Скинув одежду, я погрузилась в горячую пенистую воду, с тоской думая о том, что надолго расстаюсь с хорошей ванной. Поэтому мылась я сегодня особенно тщательно. Затем, кутаясь в белый шелковый халат, вышла на балкон и, вдыхая аромат роз, посмотрела на горизонт, где море так сливалось с небом, что трудно было понять, где кончается первое и начинается второе. Лира – материк с таким поэтическим названием. Скоро я увижу тебя… Только после горячей ванны я поняла, как устала. Осторожно потирая шею, я лениво повернула голову. В комнате Эрика горел свет, и отчетливо слышались его неторопливые шаги. Наверное, осматривает дорожную экипировку или, как и я, готовиться ко сну. Казалось бы, какой уж тут сон, но страх и тревоги сегодняшнего дня сильно утомили меня.

– Эй! Эрик! – неожиданно для самой себе негромко позвала я.

– Что? – тут же выглянул он из комнаты, словно только этого и ждал. Я ничего не значаще улыбнулась и пожала плечами:

– Спокойно ночи!

– И тебе, Вера, – ответил он низким, мягким, как бархат голосом, – Сладких снов!

Мне показалось, что он хотел приблизиться, но я уже ушла в свою спальню и принялась гасить свечи. Потом некоторое время лежала в постели, забавляясь тем, как лунный свет играет на чуть потемневшей от свежего загара коже. Скоро мои мысли начали путаться, как нитки в руках усталой вышивальщицы, и я с полуулыбкой погрузилась в забытье, наполненное запахом роз и восхитительным легким чувством, оставленным коротким разговором с Эриком.