Текст книги "Лето в Италии"

Глава 10

Осмелев от успешного изъятия у Роландо инкрустированной шкатулки, которую, как она считала, он украл, Грента снова занялась расспросами о недостающих предметах.

– Вы помните венецианское зеркало? – спросила она однажды утром Ориеллу. – После смерти вашего дедушки оно было на вилле?

– Я почти уверена в этом. Я же вам говорила, что смотрелась в него.

– В таком случае, если нам удастся это доказать, зеркало не должно быть отдано Роландо, – заявила Грента.

– Крейг сказал, что если нам удастся найти, где Роландо хранит сокровища, или узнать имя эксперта, который его консультирует, тогда мы сможем заставить Роландо вернуть украденное.

– Эксперта? – переспросила Грента.

– Да. – Ориелла немного нахмурилась. – Этого человека может знать Эдмондо.

Эдмондо, пожилой мажордом, управляющий хозяйством графини, оказался в высшей степени услужливым, когда Грента осведомилась у него об эксперте. Он сообщил, что Роландо часто привозил из Неаполя эксперта по искусству оценить различные коллекции, принадлежащие Саймону Харфорду Страттону. Мажордом не знал его адреса, но назвал его имя.

Адрес эксперта по искусству нетрудно было найти в телефонной книге.

Немного поразмыслив, Грента решила, что разумнее всего не представляться эксперту лично, а написать ему письмо и спросить, нет ли у него на примете для продажи какой-нибудь определенной вещи. И сделать это кому-нибудь постороннему, например Джозефу.

Мервин не возражал, и Грента позвонила Джозефу в Сорренто.

– Я не хочу вовлекать вас в грязные делишки, но мне нужна ваша помощь. Не могли бы вы от своего имени написать этому торговцу, что у вас есть друг, который очень хочет купить венецианское зеркало конца семнадцатого или начала восемнадцатого века, предпочтительно восьмиугольное?

– Конечно, – согласился Джозеф. – Буду рад помочь вам. Я знаю от Крейга, что вы, кажется, напали на след человека, который проявляет повышенный интерес к сокровищам виллы Страттонов?

– Больше ни слова! – со смехом перебила его Грента. – Все должно сохраниться в тайне!

Через день-другой Анна, взявшая на себя заботу о Бенно, принесла ему настоящую мандолину.

– У Пьеро, садовника с соседней виллы, теперь новый инструмент, а этот я попросила его подарить Бенно, – пояснила она.

– Не слишком ли дорогой подарок ребенку? – возразила Грента.

– Нет. Бенно хороший мальчик. Он ее не сломает.

– Ладно. Большое спасибо, Анна. И молодому человеку тоже спасибо, пожелайте ему счастья.

Позвонил Джозеф и сообщил новости относительно венецианского зеркала. Эксперт ему ответил, и Крейг с Андре сегодня вечером привезут ей его письмо. Грента поблагодарила Джозефа за помощь, но когда разговор закончился, села за стол и засмеялась. Неужели для того, чтобы привезти письмо из Сорренто, нужны двое сильных мужчин? Интересно знать, какова их истинная цель?

Когда ранним вечером мужчины приехали, Грента с Ориеллой играли в теннис.

– Нам сказали, что мы найдем вас на корте, – сообщил Крейг.

– Надеюсь, вы удачно довезли вашу тяжелую ношу? – насмешливо поинтересовалась Грента.

Поздоровавшись, Андре взял Ориеллу за руку, и они удалились, оставив Гренту с Крейгом наедине.

Письмо было написано по-итальянски. Эксперт предлагал приехать к нему в галерею Неаполя посмотреть на имеющиеся у него зеркала.

Грента пришла в восторг.

– Вы, конечно, понимаете, что это могут быть вовсе не те зеркала, которые вы ищете? – заметил Крейг.

– Да, но пока что это самый удачный наш шаг: мы проникнем в галерею! А вдруг там окажутся и другие пропавшие предметы?

– Кто поедет с вами в это воровское логово? – полюбопытствовал Крейг. – Мервин?

– Да, и синьор Раметта, адвокат, если мы договоримся о дате. И вы тоже, если хотите, – запоздало добавила она.

– Спасибо, лучше поздно, чем никогда. – Крейг посмотрел на нее, приглашая ее исправить ошибку или извиниться, но она не приняла вызова.

– Бенно подарили мандолину, – сообщила ему Грента. – Как вы думаете, может быть, Андре стоит посмотреть на нее и оценить, не слишком ли это ценная вещь для маленького мальчика?

Грента сходила в дом за мандолиной, потом они вместе с Крейгом отыскали Андре с Ориеллой.

– Неплохой инструмент, – заявил Андре, взяв на мандолине несколько аккордов. – Вполне подходит для обучения мальчика.

– А теперь сыграйте нам серенаду! – заказала Ориелла.

Она села на каменную скамейку, Грента рядом с ней, а Крейг встал в двух-трех футах от них. Андре исполнил пару хорошо известных мелодий.

– Сыграйте «Вернись в Сорренто», – попросила Ориелла.

– Вы действительно хотите, чтобы я вернулся в Сорренто? – откликнулся Андре.

– Сыграйте! – произнесла она тоном, не допускающим возражений.

Когда он во второй раз заиграл рефрен, на тропинке внезапно появился Роландо. Он по-дурацки заморгал, глядя на четверых, повернувшихся к нему.

– Добрый вечер, Роландо, – приветствовал его Крейг. – Вот уж не ожидали встретить вас…

– Убирайся немедленно! – воскликнула Ориелла. – Тебе не разрешено приходить сюда, ни в дом, ни в сад!

– Простите, я подумал… – Роландо не стал объяснять, что он подумал, и бросился в кусты, а Крейг побежал за ним.

– Любопытно, – очень скоро вернувшись, заметил он. – Он перелез через разрушенную стену, ведущую в соседний сад.

Грента улыбнулась, но не стала ничего объяснять. Это подождет, но теперь ясно, что некоторые мелодии служат кодом для связи между музыкантом и Роландо. Сегодня он попался в ловушку, ожидая встретить или Пьеро, или садовника графини Крейг с Андре остались на обед, но Ориелла заранее их предупредила, чтобы они ничего не говорили о неожиданном визите Роландо.

Когда была назначена дата визита в Неаполь к торговцу, Грента с Мервином договорились представиться потенциальными покупателями зеркала. Синьор Раметта сыграет роль еще одного покупателя, интересующегося другим товаром.

Первое зеркало, которое показали Гренте, было овальным, и она покачала головой в знак отказа. Второе находилось в плачевном состоянии, а в третьем, безусловно восьмиугольном, помутнело стекло.

– У вас есть еще? – спросил Мервин, владеющий итальянским лучше Гренты.

Торговец кивнул:

– Есть. Сюда, пожалуйста.

Он провел их в комнату, заставленную мебелью, статуэтками, фарфором и сотней других предметов.

Грента переглянулась с Мервином. Торговец приберегал лучшие товары до последнего. Мервин не скрывал, что он американец, и старый пройдоха решил, что ему можно всучить любой хлам.

– Это – превосходно сохранившееся зеркало, – отодвинув в сторону покрытый гобеленом табурет, начал торговец.

Зеркало было завернуто в материю, и Грента чуть не вскрикнула, когда увидела оригинал грубого рисунка, найденного ею в переписке между Страттоном и торговцем.

– Сколько? – спросила она.

– Семьсот пятьдесят тысяч лир, – быстро ответил торговец.

Грента подняла брови. Страттон заплатил за него всего двести фунтов, а эта цена была втрое больше. Роландо, безусловно, стремился продать вещи по хорошим ценам.

– Что вы думаете? – спросила она Мервина.

– Я бы поторговался, – ответил он. – Цена довольно высока. – И тут же спросил: – Вы согласны на шестьсот тысяч лир?

– Слишком дешево, – помотал головой торговец. – Владелец даже не заикался о такой цене.

Итак, ясно, что торговец – не владелец, а просто продает зеркало, принадлежащее другому.

– Естественно, вы обязаны продать его зеркало за самую выгодную цену, – уклончиво пробормотал Мевин. – Мм… Я подумаю. Шестьсот пятьдесят?

– Семьсот, – огрызнулся торговец.

– Разделим разницу. Шестьсот семьдесят пять?

После долгой паузы торговец кивнул.

Грента облегченно вздохнула.

– У вас есть другие вещи, которые вас попросил продать тот же владелец?

– Разумеется. Большая часть того, что находится в этой комнате, принадлежит синьору… ему. Он будет только рад избавиться от них.

Торговец чуть не раскрыл имя владельца, и Грента пожалела о существовании такого понятия, как профессиональная этика. Она осторожно прошлась среди мебели, зорко высматривая вещи, похожие на те, что числились в описи как недостающие. Несколько бронзовых статуй, в том числе и копия «Танцующего Фавна» из Помпеи; письменный стол, похожий на тот, что стоит в одной из комнат виллы; фарфоровые вазы, которые могли входить в коллекцию…

– Да, здесь много очень интересных экземпляров, – констатировала она. – Мы, наверное, зайдем в другой раз и обязательно посмотрим их.

Внизу торговец выписал официальную расписку о продаже зеркала, и Мервин достал свою чековую книжку.

– Кажется, мы договорились о шестистах семидесяти пяти тысячах лир? – пробормотал он.

– Верно.

– Очень жаль, синьор, что приходится торговаться из-за краденой собственности.

Торговец тревожно вскочил.

– Краденой? Не может быть! Зеркало… мне отдал…

– Ну? – подогнал его Мервин. – Продолжайте! Синьор Камерино?

– Но как?.. Я не понимаю… – Торговец помертвел от страха.

– Это зеркало… и большая часть того, что находится в той комнате наверху, было без разрешения вынесено с виллы Страттонов в Монтори.

– Как вы можете это доказать? – Торговец уже начал отходить от первоначального шока.

Грента вынула копию оригинала расписки о продаже зеркала.

– Вот описание… херувимы… позолоченные завитки, голубая эмаль. Хотите посмотреть рисунок?

– Но это всего лишь один предмет, – возразил торговец.

– Верно, но у нас есть данные и о многих других предметах, – показав торговцу листок бумаги, продолжила Грента.

– Вы можете поинтересоваться у синьора Камерино, как к нему попали эти вещи, – предложил Мервин. – Ответ нам известен: их подарил ему дядя, знаменитый Саймон Харфорд Страттон. Но самое удивительное заключается в том, что с виллы исчезло множество вещей уже после смерти старика!

В разгар дискуссии к ним присоединился синьор Раметта, представившийся адвокатом графини Страттон. Он напомнил торговцу о наказании за продажу краденых товаров.

– Но я не знал…

– Теперь знаете, – огрызнулся адвокат. – Я привез с собой юридический документ, запрещающий вам продавать то, что принадлежит, пусть даже предположительно, синьору Роландо Камерино. Эти товары должны оставаться здесь до моего разрешения.

– А зеркало мы возьмем с собой, вот расписка, подписанная мной и синьором Раметтой, – решил Мервин.

На обратном пути Грента раздумывала, почему не пришел Крейг? Она же сообщила ему дату, время и место, но он не появился.

Стефано Раметта вместе с Мервином и Грентой поехал в Монтори, на виллу Страттонов, где их с нетерпением ждала Ориелла.

– Все удалось? – шепотом спросила она.

– Отчасти, – признался Мервин. – Зеркало мы привезли, но, наверное, совершили оплошность, и теперь Роландо улизнет от нас. Торговец наверняка ему позвонит.

– Нет, нет! Роландо здесь! – ответила Ориелла. – Пришел Крейг и убедил маму позвонить Роландо, пригласить его, чтобы обсудить, как им мирно решить все юридические проблемы. Мама позвонила, и Роландо пришел.

Гренту ошеломило столь дерзкое действие Крейга.

– Значит, вот почему он не приехал в Неаполь!

Через некоторое время все собрались в библиотеке, где обычно работали Мервин с Грентой.

Сначала Роландо возражал против присутствия Гренты, Мервина и Крейга на том основании, что обсуждаться будут чисто семейные проблемы.

– Они могут добавить что-нибудь существенное к нашей дискуссии, – любезно улыбнулся Стефано. – Прежде всего мы должны сообщить вам, что сегодня нам удалось найти венецианское зеркало, исчезнувшее с виллы после смерти синьора Страттона. Ориелла, покажи Роландо это зеркало!

– Вот оно. Я его помню, – развернув зеркало, сказала Ориелла.

В глазах Роландо появилось выражение загнанного зверя.

– Конечно, это оно. Мне его подарил дядя, – взволнованно произнес он.

– Это невозможно, – возразила Ориелла. – Мы поселились здесь только после смерти дедушки, и я сама помню, что зеркало тогда висело в коридоре.

Роландо постарался выбраться из этой ловушки.

– Может быть, но он мне обещал передать многие вещи.

– Обещал? – переспросил Стефано. – Тогда почему они не фигурируют в завещании вашего дяди?

– Он обещал на словах. Я не виноват, я взял только то, что предназначалось мне, хоть он и умер.

– Ваш дядя обещал вам хоть одну монету из своих многочисленных коллекций? – спросила Грента.

– Я никогда не трогал монеты, – пробормотал Роландо.

– Но подписи под монетами перепутаны… оставшиеся монеты находятся не на тех местах, под которыми помещены таблички с их названиями…

На лице Роландо выразилось замешательство, и он ничего не ответил.

– Вы их не застраховали, – подтвердил Мервин. – В страховые полисы включены многие вещи, недостающие на этой вилле… а теперь хранящиеся в Неаполе у вашего друга, торговца произведениями искусства.

– Я знал, что это ловушка! – Роландо стремительно встал и бросился к двери.

– Сядь, Роландо! – с несвойственной для нее строгостью приказала графиня. – Ты выслушаешь наше предложение. Ты попался в ловушку, которую сам же себе приготовил. Теперь у нас есть доказательства твоего воровства, и мы могли бы засадить тебя в тюрьму, но мы не станем так жестоко поступать с тобой. Стефано, сообщи наши условия!

Адвокат кивнул:

– Все вещи, хранящиеся в Неаполе, должны быть возвращены графине. Вы можете остаться жить на маленькой вилле, хотя по закону она вам не принадлежит, так как документ, подтверждающий право собственности, выписан не на ваше имя, а на имя графини. Если в будущем она пожелает владеть этой виллой, вам придется подыскать себе другое жилье.

Роландо переводил взгляд с одного лица на другое.

– Вы, конечно, все тонко продумали, но некоторые вещи вам уже вернуть не удастся, потому что я их продал, – наконец, заявил он.

– Нам это известно, – кивнул Стефано. – Полученные за них деньги можете оставить себе, но больше вы не поучите ничего!

– Это несправедливо! – ударив кулаком по столу, воскликнул Роландо. – Я имею такое же право на свою долю, как и все остальные! Я сын сестры старика!

– Разумеется, – кивнула графиня. – Но твоя мама получила половину доли от собственности своего брата. Некоторая часть этих средств досталась тебе. Два твоих старших брата работают, сделали карьеру и содержат семьи. И ты также должен работать, а не ждать, что кто-то будет снабжать тебя деньгами.

– Мы поступаем с тобой великодушно, – мягко добавила Ориелла.

– А француз будет с тобой так же великодушен, как был бы я? – спросил Роландо.

Ориелла покраснела и отвернулась. После обеда, когда вопрос подробно обсудили, Грента сказала Крейгу:

– Я все время думала, почему вы не приехали в Неаполь? А вы проявили немалую находчивость и догадались заманить сюда Роландо! Мы очень боялись, что торговец предупредит его по телефону и он успеет улизнуть!

В глазах Крейга появился стальной блеск.

– Какая радость услышать такую щедрую похвалу!

– Постараюсь впредь не перебарщивать, – парировала Грента.

– Давайте потихоньку улизнем и пойдем в гавань! – пригласил он.

Грента хотела отказаться, но теперь это было невозможно, и она уступила, презирая себя за слабость и трусость.

Крейг попрощался с графиней и что-то шепнул Ориелле. Грента поехала с ним на его машине в гавань. Кафе Марко было, как всегда, красочно освещено, а оркестр мандолин услаждал слух посетителей.

– Как долго еще продлится ваша работа с Мервином? – наполнив ее бокал вином, спросил Крейг.

– Понятия не имею. Даже когда мы разберемся со многими вопросами, нам еще останется сделать новые копии описей. А Мервину предстоит проверить множество бумаг, писем, статей, газетных вырезок.

Некоторое время Крейг молчал, двигая свой бокал взад-вперед, и Гренте хотелось сказать, что пора прекратить нервничать и начать разговор. Но все же ей было страшно. Что он собирается сказать ей? Что любит Ориеллу и хочет на ней жениться? Что ни на ком не хочет жениться и уезжает, чтобы начать новую жизнь в другом месте?

– Пойдемте прогуляемся по берегу, – встав, предложил он.

Они прошли мимо отелей, кафе и галереи магазинов. Потом Крейг взял ее за руку и повел по прибрежной тропинке вдоль подножия разрушенной башни.

– Вы собираетесь сбросить меня в море? – спросила она.

– Помолчите, Грента. Я не в настроении болтать. Наступила долгая пауза. Крейг сел на большой камень и посадил Гренту рядом с собой.

– Я не предполагал, что это будет так сложно сказать. Дело в том, что я уезжаю.

– Да? Навсегда? – Голос ее звучал спокойно, даже небрежно. – И куда же?

– Я нанялся на работу в группу, производящую раскопки на Крите, а потом, может быть, отправлюсь в Персию.

Гренте показалось, будто чья-то холодная рука сжала ей сердце, но внешне она никак не проявила своих чувств.

– Желаю вам удачи, – произнесла она и, помолчав, добавила: – Ориелла будет огорчена вашим отъездом.

– Ориелла никогда не будет скучать по мне, – засмеялся Крейг. – Они с Андре без памяти влюблены друг в друга. Я слышал, он собирается вскоре отвезти ее к своим родителям, а потом привезти их сюда познакомиться с графиней.

Вот и ответ! Значит, в конце концов, это действительно Ориелла! Теперь, когда она явно предпочла Андре, Крейгу невыносимо оставаться тут. Он решил порвать с прошлым и сменить обстановку.

Грента встала:

– Простите. Нам пора идти.

Они поднялись по каменной лестнице, ведущей из крепости на небольшую улочку, а по ней вышли к дороге. В тени крепостной стены Крейг внезапно развернул ее и крепко прижал к себе, но она отвернулась, и поэтому его губы коснулись только ее щеки. Гренте вовсе не хотелось заменять ему Ориеллу. Он тотчас же почувствовал ее отчужденность и опустил руки.

Они шли по дороге к центру Монтори, храня почти невыносимое молчание. Подошло такси, и несколько пассажиров высадились возле небольшой гостиницы.

– Я вернусь в этом такси на виллу, – решила Грента.

Крейг подозвал шофера и назвал адрес.

Звук громко захлопнувшейся двери заглушил ее слова: «Спокойной ночи, Крейг!» На мгновение она увидела его фигуру, освещенную лампами на портике гостиницы, и такси покатило по дороге.

На вилле, похоже, почти все легли спать, и Грента обрадовалась, что ей удастся избежать настойчивых расспросов Ориеллы. Только Анна ждала Грешу.

– Сколько раз я говорила вам, чтобы вы никогда меня не ждали, – сердито буркнула Грента. Нервы у нее были на пределе, иначе она никогда не позволила бы себе таким тоном разговаривать с девушкой.

Анна расплакалась.

– Простите, Анна. Не плачьте. Я не хотела вас обидеть.

– Нет, нет, синьорита. Дело не в этом. Дело в Пьеро. Ну, знаете, садовник с соседней виллы. Графиня рассердилась на него. – Девушка подняла заплаканное лицо.

– Почему? – спросила Грента, уже зная ответ.

– Потому что… потому что он иногда пропускал синьора Камерино в сад поговорить с одним из садовников графини. Но он не сделал ничего плохого! – заявила Анна. – Ах, пожалуйста! Похлопочите, чтобы его не уволили!

Грента сжала худенькие плечи девушки.

– Да, да, конечно! – Она утешила Анну, как могла, и заверила девушку, что Пьеро, вероятно, просто попугали.

Но в глубине души Грента считала, что на самом деле Пьеро не такой уж невинный агнец, каким представляется. Безусловно, время от времени он получает несколько сотен лир за то, что в нужный момент играет на мандолине.

Грента отослала Анну спать и приготовилась к долгой бессонной ночи.

Теперь уже не было необходимости скрывать от себя тот горький факт, что она полюбила Крейга так, как в будущем вряд ли сможет полюбить другого мужчину. Она размышляла о различии между ним и Мервином. Мевин застенчив и боится, чтобы ему причинили боль, но он открыт и доступен; Крейг строит из себя сердечного рубаху-парня, но за защитную броню его иронии удается пробиться лишь немногим женщинам.

Следующие несколько дней Грента загружала себя работой, которой накопилось больше, чем обычно.

Как-то проверяя в кабинете фарфор и стекло, Грента увидела на полке пару шкатулок, одну из которых «украла» с виллы Роландо. Она взяла их в руки, чтобы рассмотреть повнимательнее, и тут обнаружила, что одна шкатулка намного тяжелее другой. Поискав несколько минут, Грента нашла скрытую пружину, которая откинула крышку. Внутри лежали девять золотых монет.

– Посмотрите, Мервин, – показала она ему шкатулку. – Я украла с виллы Роландо не только шкатулку, но и монеты!

– Очень хорошо спрятанные, – заметил Мервин. – Это большая удача.

Последние несколько дней Ориелла все время проводила с Андре, который собирался уехать на две недели.

– Завтра мы поедем в Паэстум, – как-то сообщила она Гренте. – А на обратном пути посетим Виетри.

– Ну, да. Приятное местечко, – согласилась Грента.

– Да, но у Андре есть особая цель, – сообщила Ориелла, сверкнув темными глазами. – Вы, наверное, заметили, что там продаются маленькие ослики?

– Да.

– Здесь существует обычай, – радостно поведала Ориелла. – Обыкновенных сувениров много, но на счастье выбирают фарфорового ослика! Если мужчина дарит его девушке, это значит, что он дарит ей свою любовь! И надеюсь, Андре купит мне такого ослика! Грента чуть не задохнулась от удивления.

– Ваша мама дала согласие на помолвку?

– Да, она согласна. Андре мне очень нравится. Но сначала будет тихая свадьба мамы со Стефано, а потом мы дадим сообщение о нашей помолвке. Я хочу, чтобы на нашей свадьбе Стефано выступил в роли моего отца!

Грента обняла подругу.

– Дорогая Ориелла, я желаю вам огромного счастья!

Как только Гренте удалось убежать, она уединилась в своей комнате и поискала в ящике тумбочки фарфорового ослика, подаренного Крейгом. Ах, почему ей раньше не было известно об этом абсурдном обычае? Но сейчас уже поздно сожалеть.

Немного позже, в этот же день, Мервин предложил Гренте прокатиться на катере.

Бенно стал уже меньше бояться воды, но на катере Мервина он все же цеплялся за Гренту, как за якорь.

– Грента, я хочу вам кое-что сказать, – начал Мевин, когда катер отошел далеко от берега.

– Да? – насторожилась она.

– В свете всех этих предстоящих свадеб я хочу, чтобы вы знали, каким прекрасным помощником вы мне были с самого начала нашей совместной работы. Наше сотрудничество было счастливым для меня и, надеюсь, приятным для вас.

– Да, конечно, – с готовностью согласилась она и задумалась: не собирается ли он сказать ей, что работа закончена и он больше не нуждается в ее помощи?

– Да, признаюсь, иногда я думал, не могли бы мы сделать наше сотрудничество постоянным, но не был уверен, что ваши мысли идут в том же русле, и, если честно, Грента, я не готов ко второму браку!

Она с благодарностью посмотрела на него. Откровенность и искренность Мервина были теми качествами, ради которых стоит дружить, и она всегда будет помнить его.

– Вы, наверное, тоже мне помогли, – ответила наконец она. – Работая с вами, я научилась видеть вещи в перспективе.

Это был достойный ответ, и Грента надеялась, что он его удовлетворит.

– А теперь в эту перспективу входит Крейг? – с сердечной улыбкой спросил он.

Она попалась в ловушку.

– Скажем, будущее в данный момент слишком отдалено, – уклончиво ответила Грента. – Пора спуститься и начинать готовить ленч:

Бенно настоял на том, чтобы пойти с ней в салон, и, несмотря на тесноту, старался не путаться у нее под ногами.

Грента зажгла две конфорки на масляной плитке. На одну поставила кастрюлю с супом, на другую – сковородку с маслом. И тут вдруг катер толкнуло с такой силой, что Грента пролетела через весь салон. Отовсюду посыпалась глиняная посуда, и Бенно закричал.

Поднявшись, Грента повернулась и увидела пламя, охватившее перевернутую плиту. Прежде всего она подумала о том, как бы его потушить, но тут заметила исчезновение Бенно.

– О боже мой! – воскликнул Мервин, заглянув в салон.

– Где Бенно? – едва выдохнула она.

– Он пронесся наверх, как ракета! – Мервин сглотнул. – Он за бортом!

– Тогда постарайтесь погасить огонь! – бросила Грента. – Лучше всего бросить плиту за борт! – И она ринулась на палубу, откуда почти тут же заметила на поверхности воды темную, коротко остриженную головку Бенно.

Грента мгновенно сбросила босоножки и прыгнула в воду. Сделав несколько сильных гребков, она изловчилась схватить ребенка за рубашку. Обратный путь прошел менее комфортно, потому что Бенно крепко уцепился за ее шею и мешал плыть.

– Мервин! – истошным голосом заорала она.

– Спокойно! Спокойно! Мы идем! – ответил кто-то по-итальянски с проходящей мимо гребной шлюпки.

Грента обрадовалась подоспевшей помощи. Один из мужчин поднял мальчика в шлюпку, а потом помог залезть ей. Задыхаясь, она показала им в сторону «Сокола». В этот момент на палубе появился Мервин и выбросил за борт почерневшую, но все еще тлеющую плиту.

Гребная шлюпка направилась к катеру Мервина, и через несколько минут Бенно с Грентой благополучно перебрались на его борт. Мужчин поблагодарили за помощь: Мервин отдал им несколько тысяч лир и налил по бокалу коньяка. Довольные рыбаки уплыли, предупредив их о подводных скалах.

Грента быстро спустилась в крошечный салон, сняла с Бенно мокрую одежду и завернула его в одеяло.

– Вы тоже снимите мокрую одежду, Грента! – велел Мервин. – Я иду в Позитано. Там мы покажемся доктору.

– Это будет лучше всего. Я так волнуюсь за Бенно!

В Позитано Мервин, не теряя времени, взял такси и повез «купальщиков» к ближайшему доктору.

– Ничего страшного, – заключил тот, но рекомендовал Бенно и Гренте срочно вернуться домой и двадцать четыре часа лежать в постели.

Мервин взял другое такси, и через несколько минут они уже были в Монтори. На вилле практичная графиня, полная сострадания, отдала необходимые распоряжения. Бенно передали на попечение Анны, а Ориелла и пара горничных хлопотали над Грентой.

К вечеру она приняла горячий душ, надела теплое платье и спустилась на террасу.

Мервин сидел там с серьезным и виноватым лицом.

– Что я наделал! – печально произнес он. – Я чуть не утопил вас обоих.

– Несчастный случай, вот и все, – отмахнулась Грента.

Вдруг поблизости раздался гневный голос, и очень скоро перед ними появился Крейг.

– Где этот недотепа? – И тут он увидел Мервина. – Тебе мало того, что ты стукнулся днищем о скалу? Ты еще и поджег катер, а твои пассажиры оказались в воде!

– Я извинюсь позже, Крейг. – Мервин беспомощно пожал плечами и ушел в дом.

Грента улыбнулась Крейгу, заботливо склонившемуся над ней.

– Я в порядке. Никто не пострадал…

– Не пострадал? – с негодованием повторил Крейг. – Всю дорогу сюда я трясся от страха!

– Как вы узнали о случившемся?

– Мне позвонила Ориелла. К счастью, я был дома. Она рассказала мне все, что знала, и я тотчас же приехал.

– Спасибо, Крейг. Это очень мило с вашей стороны.

Он поднял ее с шезлонга.

– Идемте поговорим. – Он повел Гренту по извилистой дорожке, обсаженной гибискусами и олеандрами.

Наконец он остановился, схватил ее за плечи и повернул лицом к себе.

– Что мне с вами делать? От вас никогда не добьешься прямого, серьезного ответа.

– А мне еще не задали прямого, серьезного вопроса, – жалобно произнесла она.

– Я думал, работая с Мервином, поняв его, вы привязались к нему, и сомневался, имею ли я право разрушать то, что может перерасти в счастливый брак? – Он помолчал. – Потом, когда Мервин привез из Неаполя мальчика, я видел, как он старается построить фундамент, некое связующее звено между вами, мальчиком и им самим. Это сводило меня с ума… и разбивало мне сердце.

– И тогда вы решили уехать?

– Я не видел другого выхода.

– А теперь? Вы переменили ваше решение?

– Вы сделали это за меня, – ответил Крейг. – Вы думаете, я когда-нибудь смогу уехать и оставить вас на милость этого блаженного? Да у меня тогда не будет ни секунды покоя!

– Мм, – пробормотала она. – Кажется, мне пришлось прыгнуть в море, чтобы вы пришли к этому?

– Ну, нет. В тот день, когда мы ездили в Паэстум… я столкнул вас с яхты и понял, что вы полностью вписываетесь во все мои планы на будущее. Будущее без вас мне было неинтересно! – Он обнял ее и свободной рукой запрокинул ей подбородок. – Вот теперь вы видите, что вы со мной сделали, – прошептал он. – Если вы меня прогоните, я уйду, но всегда буду ждать!

– Вы все же считаете, что придется ждать?

– Дорогая! – Сжимая ее в объятиях, он целовал ее губы, щеки, веки.

– Помните, вы купили мне фарфорового ослика? – спросила она.

– Естественно. Ни одной девушке я никогда не дарил фарфоровых осликов!

Она засмеялась:

– Тогда я не понимала, что это значит, и только недавно Ориелла объяснила мне, но в тот момент я была оскорблена и обижена, потому что думала, что этот подарок отражает ваше мнение обо мне.

– И что же вы сделали? Разбили его?

Грента усмехнулась:

– Было такое искушение, но я спрятала его подальше, чтобы никто не узнал, кем меня считает один мужчина!

– А теперь вы знаете, что этот мужчина любит вас? Она нарочито глубоко вздохнула:

– Кажется, я в первый раз слышу от вас это слово?

– Вероятно, но не в последний! – парировал он. Распустив по плечам ее длинные волосы, заколотые на затылке, он произнес грозно и требовательно: – А как насчет взаимности? «Я люблю тебя, Крейг» будет достаточно!

– С восторгом принимаю вызов! Я люблю тебя, Крейг!

Наконец он услышал эти слова!

Позже, когда они вернулись на виллу, графиня встретила их с распростертыми объятиями.

– Вы счастливы? Оба?

– Если говорить обо мне, то да, – ответил Крейг. Сияющие глаза Гренты были красноречивее слов. Графиня поцеловала девушку и пожелала ей счастья и удачи.

За обедом Ориелла предложила выпить за Мервина. Тот удивился, но Ориелла пояснила:

– Ведь это Мервин, американец, нашел нам с Грентой мужей, одной француза, другой англичанина, и именно ему мы должны быть благодарны!

За обедом много смеялись и болтали, а когда Крейг, наконец, собрался возвращаться в Сорренто, он напомнил Гренте, что завтра состоится фестиваль мандолин, и он рано утром приведет свою яхту в гавань Монтори.

На следующее утро, проходя по коридору, Грента увидела свое отражение в венецианском зеркале, снова висевшем на законном месте. Она улыбнулась счастливой улыбкой. Позже в этот же день Грента очень удивилась, когда графиня пригласила ее в свою личную гостиную:

– Я не имела возможности поблагодарить вас за все, что вы сделали для нас с Ориеллой, – сказала Леонора. – Хотя Стефано добросовестно работал на нас, без вас мы вряд ли смогли бы вернуть все, что присвоил себе Роландо.

– Я была рада помочь, – пробормотала Грента.

Ориелла улыбнулась:

– Мама не умеет говорить красивые слова, но чувства ее искренни, и она хочет сделать вам свадебный подарок…

– Прошу тебя, Ориелла! – строго прервала ее мать. – У тебя язык без костей. Дай мне сказать. – Она снова повернулась к Гренте: – Я дарю вам с Крейгом венецианское зеркало, чтобы, повесив его у себя дома и смотрясь в него, вы чувствовали себя счастливыми и вспоминали нас и нашу виллу.

Грента очень растрогалась.