Текст книги "Лжепророк, которого полюбил бог-кузнец"

МЕНГИ-ЧАГИН

ЛЖЕПРОРОК, КОТОРОГО

ПОЛЮБИЛ БОГ-КУЗНЕЦ

Сказка для взрослых

Редактор:

Р

асскажу я вам сказку про другой мир…

Когда-то на свете жил-был один только Океан радости, и не было ничего другого. Так как этот Океан был один, у него не было ни достижимых берегов, ни дна, ни поверхности. Потому что не было ничего, что могло бы стать его пределом. Это был Бог в виде Океана, но состоял он не из воды, а из живого духа, вечно счастливого и спокойного. Из-за радости своей Океан иногда закруживался и создавал в себе круговые волны. А закруживался он потому, что двинуться в каком-то направлении было бессмысленно. Куда бы ни двинулся, всюду был он сам. Да и оттолкнуться было не от чего. Ведь был только Он. И потому Его движения в самом себе оказывались круговыми. От круговых движений в Нем загорались и гасли звезды. И как-то Бог опять обнаружил в себе одно желание, и этим желанием создал очередную планету.

Он создал на этой планете умельцев и мастеров, которые так же могли создавать хоть и не живые, но самые разнообразные вещи. Каждому мастеру Он дал способности и определенную профессию, науку о разных делах. Кто-то стал пахарем и собирал добрый урожай, кто-то стал пастухом и имел стада, кто-то, аккуратно собирая шерсть и хлопок, делал из них нити, а кто-то ткал из нитей ткани. Если кто-то был умелым столяром, то рядом жили мастера каменщики и строители. Труд каждого был полезен всем остальным.

Были такие, которые работали очень внимательно, и такие, которые были не очень прилежны. Кто-то любил работать быстро, а кто-то медленно. Но был один кузнец, непохожий на всех остальных. В своем ремесле он был обычным мастером, ничем не отличавшимся от других. Нередко он работал меньше и медленнее, чем его коллеги. Потому что другие профессии были ему интереснее, чем своя. Ему нравилось следить за работой других, и он всегда уделял этому время. Наблюдая за работой каменщиков или ткачей, он из интереса начинал им помогать. Он это любил. Собственное ремесло было недостаточным для кузнеца, его интересовало все и всему хотелось научиться. Причем наблюдая и помогая другому мастеру, за короткое время он становился настоящим знатоком и гораздо более лучшим умельцем в этом деле, чем сам хозяин этого дела. И потому кузнец постоянно давал советы разным мастерам – поварам, садовникам. Никто у него этого не просил. Но любопытный кузнец не мог сдержать себя и вмешивался в работу каждого, чей труд наблюдал и, помогая, давал советы «делай этак, а не так», показывал новые методы для легкого выполнения работы и большего производства своих товаров. Много новшеств изобрел кузнец в ремеслах и научил тех мастеров, кто был не против выслушать его.

Это поведение любопытного до всего кузнеца вызывало у мастеров разную реакцию. Кто-то был рад совету и делал все, как подсказывал кузнец. Внимавшие кузнецу и получавшие таким образом больше товаров, благодарили и уважали кузнеца. Других же это раздражало, а некоторые предпочитали просто его не замечать. Один из них как-то сказал кузнецу: «Для меня главное не сделать побольше товаров, мы и так производим достаточно всего необходимого. Самое главное то, что все мы, работая и производя всякое разное, создаем нашу благодатную среду, единство и равновесие в ней. Потому что труд каждого из нас полезен для всех остальных». Но было немало и тех, которых раздражало, что кузнец повсюду совал свой нос.

Короче говоря, всем была интересна своя работа, а кузнецу – работа всех остальных. Хоть злого умысла в этом и не было, но новые методы кузнеца по увеличению и облегчению производства начали разрушать равновесие в единстве мастеров. Следуя советам кузнеца, мастера, производившие больше, стали выделяться из остальных. Они стали богаче ввиду того, что с легкостью справлялись со своей работой, и у них появилось больше свободного времени. Разбогатевшие и получившие больше свободного времени мастера стали чаще встречаться и общаться между собой. Работавшие по старым методам стали попадать в зависимость от богатых, влияние которых росло, и это стало раздражать. Потому что разбогатевшие все больше прибирали к рукам свободные места и сырье. Из-за этого положение тех, кто когда-то хотел производить не много, а достаточно, становилось все хуже и хуже, и они все больше зависели от решений и желаний разбогатевших – тех, которые не были против новшеств кузнеца. Даже те спокойные и мудрые, которые преднамеренно отказывались увеличивать темп работы ради равновесия и единства среди мастеров, стали злиться и на кузнеца, и на тех, кто последовал его советам. Их беспокоило сложившееся новое положение дел в обществе. Конечно же, больше всех был огорчен и стал беспокоиться сам кузнец. Потому что он любил все ремесла, и все мастера ему были дороги и интересны. Но спокойствие и единство общества, нарушенные вследствие его интереса, заставило его обо всем сильно сожалеть. Но с другой стороны, он понимал, что у него не было другой жизни, как жить жизнью всех и вся. Кузнец, хоть и поздно, но понял, что больше всего он любил свой мир мастеров, а дела и ремесла были лишь подоплекой, лишь поводом общаться с мастерами. Оказывается, главное, что его вдохновляло, это было само сообщество мастеров, исполнявших самые разнообразные работы и создававших этим полезную всем среду обитания. Осознание того, что он навредил тому, что любил больше всего, мучило его совесть. Печали кузнеца не было предела. Слишком поздно он понял и распознал то, что любит на самом деле. В темную ночь кузнец, не выдержав страдания, обратился к Богу и признался, что во всем виноват он, хоть и не имел никаких злых намерений. Он был бессилен что-либо изменить и, смирившись со своим бессилием, просил у Него помощи.

Когда кузнец спал, Бог вывел из тела его сознание и забрал к себе. Поднимаясь в пространстве Бога, кузнец осознал, что мучительная печаль невозможна вне тела. Отдаляясь от планеты, кузнец восхищался величием и бесконечностью пространства Бога. Но именно это и стало причиной первого вопроса, возникшего у кузнеца:

– Почему Ты не разрешаешь проблемы, возникающие у мастеров, и вообще, почему заранее не предупреждаешь их возникновение? Ведь Ты всемогущий.

На этот, можно сказать, обвинительный вопрос, Бог ответил так:

– Так как ты оказался очень талантливым и разносторонним мастером, я для тебя выделю пространство. Это пространство будет твоим, оно будет заполнено твоим творческим духом. Это будет твой мир, где ты сможешь создать гораздо большее, чем когда ты был просто кузнецом и жил на планете мастеров. Кроме того, чтобы ответить на твои такого рода вопросы, ты сам должен иметь опыт создания ранее не существовавших существ из своего духа.

Итак, кузнец стал богом-кузнецом

Итак, кузнец стал богом-кузнецом. Когда он был просто мастером, он был очень сильно огорчен тем, что его вмешательства в дела мастеров обернулись весьма плачевными последствиями. И потому он решил создать такой мир, где он – бог-кузнец – не будет вмешиваться в дела своих тварей. Твари сами будут принимать решения по всякому поводу, а он, то есть бог-кузнец, при необходимости будет им лишь помогать.

Наверное, вы и сами поняли, что душа кузнеца, которая не позволяло ему спокойно заниматься своим делом и заставляла интересоваться всеми и вся, состояла из любви и любопытства. Теперь эта же душа должна была стать источником жизни новых тварей, которых он собирался создать в своем мире. Пространство, выделенное Богом-Океаном для кузнеца, наполнилось духом нового бога-кузнеца. Конечно, все это находилось нигде как в безграничном объеме Бога-Океана, потому как не было никакого другого пространства.

Бог-кузнец создал в своем мире планету и звезду, которая была на достаточном расстоянии, чтобы согревать, но не обжигать планету. Звезда горела его желанием, забирая его дух в себя. Пространство-дух вокруг звезды круговоротом вливалось в нее. Пространство, вливающееся в звезду, двигало и планету по кругу вокруг звезды. А так как планета не скользила по кругу, а катилась, то есть так же, как и звезда, была в круговом движении, то и она, хоть и слабо, но вбирала в себя дух бога – пространство – и сжимало его. Потому планета была внутри хоть и не горящей, как звезда, но горячей. Но поверхность планеты была остывшей и гораздо тверже, чем внутри. Планета и звезда не могли приблизиться полностью друг к другу, потому что из-за вливания в них духа бога-кузнеца вокруг обоих дух-пространство становился плотнее. И это исключало их приближение. Но и отдаляться они не могли, так как и звезда, и планета, вкручивая в себя дух-пространство, притягивали все вокруг к себе.

Бог-кузнец провел множество комбинаций и опытов по созданию живых существ, он давал им от своего духа желание, но тела их быстро распадались. Наконец, Бог-Океан «дал понять» богу-кузнецу, что новое живое существо должно превращать данную ему силу любопытства – желание разнообразия – в желание беречь тело и продолжать существование. Превратив желание, полученное от бога-кузнеца, в желание сохранить свое существование, живое существо само бы начало беспокоиться о своем бытие и само обеспечило бы свое существование. И только после этого живое существо жило бы не только желанием беречь свое существование, но и желанием интересного в том изначальном виде, каким оно получало от бога-кузнеца. А бог-кузнец ни в коем случае не вмешивался бы в его решения. Но, конечно же, помогал бы ему в случае необходимости. Но в любом случае, нужно было, чтобы инстанцией, принимающей решение, было само живое существо.

После многочисленных попыток бог-кузнец сотворил наконец-то задуманную живую клетку. Эта клетка имела такую структуру, что своими усилиями могла вобрать в себя божественную энергию – желание бога-кузнеца, которая, в свою очередь, превращалась телом клетки в желание сохранить тело и продолжить свое бытие. Этот принцип задал клетке бог-кузнец и сознание было возбуждено желанием сохраниться. Но что конкретно необходимо и важно для этого бытия, решала уже сама клетка.

Новенькое творение кузнеца было крохотным

Да, новенькое живое существо было крохотным, но все необходимое для себя оно само могло брать из окружающей его среды. И не только это. Оно могло и защитить себя от всего вредного, получаемого из этой же среды. Когда надо, могло защититься от холода, а когда надо – и от чрезмерного тепла. Для этого клетка научилась следить за своим окружением, ощущая его, воспринимая все, что находится вокруг. У живой клетки образовалось знание о «полезном и вредном» для тела. Все, что клетка узнавала о своем окружении, она пропускала через память «о полезном и вредном». Вот такая у нее была рассудительность. Она пользовалась всем полезным и защищала себя от всего вредного. Еще не так давно начала жить живая клетка, а уже создала для себя понятия о «дружественно-своем» и о «вражески-чужом». Конечно же, корни этих понятий зиждились в знании «о полезном и вредном» для тела. Слежение за окружением, память и рассудительность – сравнивание полезности и вредности – стали составляющими частями разума живой клетки. Этот разум был оформлен телом, желанием живой клетки беречь и продолжать свое существование. У клетки появилось отличный от своего бога разум, телесный разум, озабоченный охраной телесного бытия. А у бога-кузнеца не было такого разума, у него был творческий разум, так как бог-кузнец состоял из духа, и у него не было прежнего тела, которое для него когда-то создал Бог-Океан. Рутинная жизнь клетки с самыми разнообразными заботами и деталями была непонятной богу-кузнецу без телесного разума. Несмотря на то, что клетка имела очень сложную телесную структуру, каждую ее частицу с другой связывал исключительно дух бога-кузнеца, который окутывал все тела изнутри и снаружи.

Планета, созданная богом-кузнецом, имела сферическую форму, она такой стала из-за того, что крутилась вокруг обогревающей ее звезды. Но этот шар не имел абсолютно идеальной формы и ровной поверхности. Поверхность планеты была шероховатой, на ней были горы, впадины и равнины неправильных форм. Конечно же, вы можете спросить: что же так неряшливо создал бог-кузнец свою планету? Ведь когда он был просто мастером, был гораздо внимательней. Просто планета приняла свою неидеальную форму в естественном процессе кипения изнутри и движения вокруг звезды, словно ее никто и не создавала преднамеренно. Да, видимо бог-кузнец не вдавался в детали, но ему из-за неуемного желания интересного и разнообразного хотелось видеть свою планету именно такой красочно-разнообразной, с горами, морями, реками, разными вариантами форм, высот и глубин. Вся красота планеты была из-за его неспокойного и не совсем вроде бы разумного желания интересного, с чем вы уже знакомы по опыту его жизни в бытность мастера-кузнеца. Короче говоря, и стабильность в климате планеты он не стал утверждать, а создал живое, подобно себе, существо в глубинах морей, где условия окружающей среды были относительно стабильные.

Самым главным для бога-кузнеца было то, что живая благодаря духу своего творца клетка имела собственный телесный разум с заботой содержания тела. И этот разум, управляя энергией живой клетки, охранял от развала свой организм. Да, по мере существования организм портился, какая-то часть его просто устаревала. Живая клетка это понимала и выполняла необходимое обновление – «ремонт» в своем теле, иногда меняя структуру и делая некоторые улучшения. В каждом своем желании живая клетка имела своего верного помощника – бога, несмотря на то, что она о нем ничего не знала, хотя и ощущала внутри себя наполненность неким духом. Но этот дух бога-кузнеца она воспринимала как свой собственный. Наконец, живая клетка поняла, что постоянное увеличение размеров снижает подвижность, и постоянный ремонт устаревающего тела является очень сложной и невыполнимой задачей. И потому клетка «собралась с мыслями» и сконцентрировалась над вопросом: «что же делать?». Постоянный рост и порча организма по мере жизни были неизбежны. Так как дух бога-кузнеца жил в живой клетке, он этот немой призыв о помощи «услышал». Бог-кузнец, разузнав о проблеме, «подсказал» клетке, что вместо стареющего тела ей нужно новое. Клетка восприняла эту идею и как открытие, пришедшее невесть откуда, но и вроде как бы свою собственную мысль. Дальше клетка подумала, что ведь если создать из себя новое тело без признаков старения, то можно уменьшиться в размере и вернуться к прежнему легкому на подъем состоянию. Клетка собрала всю свою энергию. От такого напряжения воли дух бога-кузнеца влился в нее дополнительной энергией и даже частицами материи, которые зародились в духе под воздействием того же напряжения поля, образованного волей. Клетка по информации сохраненной в своей памяти, новыми частицами и своей плотью создала и вывела свою новую копию, но уже без приобретенных от устаревания изменений.

Жизнь на планете кузнеца

Родилось новое существо! Клетка вроде бы родила для себя новое тело. Но новая клетка, отделившись от старой клетки, стала отдельной клеткой с самостоятельным сознанием. Сознание старой клетки осталось у старой клетки, а у новой образовалось свое. Несмотря на все это, старая клетка этому даже обрадовалась. Возродившаяся от нее новая клетка хоть и была для старой клетки новым вариантом своего «я», но старая клетка поняла, что это уже другая, но очень дорогая для нее клетка. И новая клетка восприняла себя отдельным существом, так как у нее было свое тело, свое самоощущение и потому отдельное самосознание. У клетки-малыша была память, унаследованная от клетки-родительницы, хоть и не было пока собственного опыта жизни. Клетка-родительница была безумно счастлива такому открытию, ведь пока совсем не испортилась и пока жива, можно породить еще много новых малышей. Любовь клетки-родительницы передавалась волнами через дух бога-кузнеца, на что малыш реагировал и отвечал ей той же любовью. Радости и чувства, переживаемые старой и новой клеткой, ощущались и богом-кузнецом, из-за чего он был рад не меньше, а даже больше, чем существа, сотворенные им и с его участия.

Следуя этому опыту, старая клетка не стала долго ждать и размножилась еще больше. И клетки-малыши росли, крепли и размножались в свою очередь. Это в их жизни было самым интересным делом. Они воспринимали своих детенышей настоящим чудом. В устаревших клетках затухало желание, и они умирали, распадались на частицы. Устаревшие тела не могли затянуть, так сказать, «время» – количество жизни – желание от духа бога-кузнеца. Но новорожденных было гораздо больше умирающих. Пока тело позволяло подпитываться энергией, клетки жили, а когда уже не могли заискриться внутри себя каким-либо желанием, то умирали. Клетки пользовались и энергией звезды, согревающей их планету. Все что им нужно, они «брали» из почвы, воды и даже воздуха поближе к поверхности воды. Из простых частиц создавали для себя вещества посложнее, годные для своего внутреннего строения. Не прошло много времени с тех пор, как размножилась первая клетка, как вся планета покрылась этими живыми клетками. Некоторые клетки жили главным образом в одиночку, а некоторые со своими малышами и целыми семьями. Были и те, которые жили целыми колониями. Некоторые плавали в воде, а некоторые, привязавшись к почве, предпочитали более «созерцательный» образ жизни. Но все равно, все живые существа, выполнив первое необходимое для продолжения бытия, так же, как и их бог-кузнец, делали что-нибудь просто так, из любознательности и любопытства. Старались открыть и узнать для себя все новое, что есть в округе, и все новое в себе – «что же они еще могут сделать». Бог-кузнец помогал в любых изменениях и дополнениях в строении тела, которые оказывались необходимыми живым существам по ходу жизни. Разные ситуации жизни «подсказывали» тварям об этих необходимостях, что становилось для них открытием. А бог-кузнец не предвидел этих ситуаций. Из-за страсти познания и поиска чего-то нового живые клетки иногда забывали о предосторожности, необходимой телу. Но разум при этом желании существовать со своей соответствующей памятью был внимательным и всегда давал сигналы о вероятных опасностях. Конечно, появлялись и очень пассионарные, любознательные клетки; перед опасностями мощного потока неразумного желания познания мира предостерегающий разум их оказывался бессильным.

В целостных колониях живых клеток образовывалось и единение сознаний. Как каждая отдельная клетка имела свое собственное сознание, так и целая колония клеток имела общее сознание и общий разум для всех клеток. Этот верхний этаж сознания управлял усилиями всех клеток для всеобщего блага. Кроме того, общее сознание колонии мог назначать определенную работу для клеток, расположенных в определенных местах. Так группы клеток в разных местах колоний могли превращаться в особые органы со своими функциональными задачами.

Некоторые из таких колоний клеток, плавая в воде, поняли, что лучше принять форму трубочки, для того чтобы попадающиеся на пути полезные вещества и воду с нужным качеством легче забирать внутрь себя и создавать необходимое давление внутри, когда это необходимо. Колонии, принявшие форму червя или другие формы с закрытым внутри объемом, имели две отверстия – одно спереди, открытое в направлении движения, другое сзади – для выпуска изнутри использованного, всего ненужного. Черви, плавая в воде, легче захватывали в себя то, что полезно. Таким образом, черви стали жить еще лучше и размножаться не меньше, чем другие живые существа. Размножение было решением проблемы устаревания и смерти, а также было самым интересным занятием для живых. Потому что быть свидетелем появления из своего тела малыша – «нового самого себя», было чудом и продолжением собственного бытия. Познание бытия малышами было очень занимательно для родителей, а малыши были восприимчивы к радости, которую излучали их родители. От всего этого, конечно же, больше всех радовался бог-кузнец, полный любви и желания интересного. Живые существа делали по-своему новые открытия и создавали богатое разнообразие телесного бытия. Это было невообразимым духовным наслаждением для бога-кузнеца, который жил вокруг и в глубинах живых существ, был основой их душ.

Размножились живые существа, всю поверхность планеты покрыли, и не осталось свободного места. В передние отверстия плавающих в воде червей вместе с остатками все чаще попадали и живые существа. Раньше червь из простых веществ сам создавал для себя необходимые сложные вещества. Но теперь он понял, что нередко проглатывает и уже готовые к употреблению вещества. Это были не остатки распавшихся, а тела тех самих, еще живых клеток. Несколько раз, употребив живые клетки, червь понял, что можно питаться просто живыми существами и не утруждать себя синтезом новых веществ. И для других колоний клеток также стало открытием, что можно не только питаться от земли, воды и остатками от других клеток, но есть и других, пока еще живых существ, живущих в среде их обитания. Кроме всего этого и одноклеточные, ведущие, главным образом, лежачий образ жизни, не могли найти себе свободного места на почве и питаться просто от земли, греться лучами звезды. И им все чаще приходилось лечь прямо на чье-то тело и таким образом быть не в тени. А прижавшись к чужому телу, они не могли достичь и взять все, что им необходимо было из почвы, и стали все высасывать прямо из чужого тела. Так и они открыли для себя, что можно жить просто, есть кого-то и ничего не делать, хотя усилия прилагать все равно было необходимо. Что делать? От густого покрытия размножившихся живых существ не было свободного места ни на почве, ни под водой. А жить-то хотелось, и еще как! Потому что бог-кузнец определил для них такой принцип. Их главным отличием от всех других существ было желание жить, быть, существовать.

Тесно, условия сложные, но жить-то надо. Или, если хотите, скажем так: «их бог приказал им жить во что бы то ни стало». Надо было жить и найти место для этого. Не было другой альтернативы. Если нет свободного места, то необходимо было «сесть на шею» кому-то и питаться им. И только после обеспечения бытия они интересовались всем окружающим, как и их бог-кузнец.

Если когда-то были живые клетки, обходившиеся только лишь своим трудом, то теперь стало полно и тех, кто жил, питаясь другими. Тех, которые жили своим трудом, назовем «саморастущими», а тех, которые стали питаться лишь готовым продуктом других, назовем «охотниками». Охотники начали настоящую войну на планете бога-кузнеца – войну всех против всех. Разум живых клеток понимал, что надо жить. Но этот разум не понимал, что он приносит страдание другому живому телу, когда для своей жизни съедает другого. И даже когда он мог понять страдание другого, то не хотел об этом думать, так как главной ее задачей было служение сохранению тела и жизни в теле, а не страдать за другого. А бог-кузнец был вовсе бестелесным, духовным существом. Ему не были понятны тонкости жизни телесных существ. Он был лишь их помощником. Саморастущие, живя и умирая, создавали благодатную среду для охотников. А среди охотников появились и те, которые питались уже не только саморастущими, но и другими охотниками. Пригодность питания их телами охотники открыли для себя в жесточайшей войне между собой. Короче говоря, насколько бы не ужесточились условия выживания на планете бога-кузнеца, охотники и саморастущие своей жизнью и смертью, своими живыми телами и остатками от них создавали благодатную для всех среду обитания.

Насколько был наполнен дух бога-кузнеца любовью и любознательностью, вы уже знаете. И потому вам может показаться противоречием война всех против всех на планете, созданной таким богом. Но бог-кузнец не начинал эту войну. В начале войны между живыми существами бог-кузнец никоим образом не был виноват. Он был существом, полным творческого вдохновения, любви, желания интересного и был абсолютно безвинным. Он был даже наивнее, чем новорожденные малыши созданных им живых существ.

Из-за чего же началась война?

Ну, а из-за чего же тогда началась эта нескончаемая война? А все просто. Просторы планеты имели определенный предел. То есть насколько бы велика ни была планета для постоянно размножающихся живых существ, неизбежно возникла бы проблема с жизненным пространством. Живые безостановочно размножаются и любые просторы со временем становятся для них тесными. А бог-кузнец лишь творец, он не планировщик. Планировать умели только телесные существа, а не творческий дух бога. Размеры планеты, скажем, известны, а размножение стало решением продолжения бытия из-за проблемы устаревающего тела. В таком случае столкновения в ограниченном пространстве между безостановочно размножающимися существами, не станет ли неизбежным? Не было другого пути, как начать бороться за землю, воду, воздух, тепло и за место в тени. Значит, столкновения и войны начались не по воле бога-кузнеца, а из-за неизбежности – как результат тесных условий из-за бесконечного размножения живых на ограниченном пространстве.

А что скажете о саморастущих? Ведь вначале были только они. Своим трудом – синтезом всего необходимого для тела, они всё создавали из неживого материала. Но тот, кто мог употребить плоды собственного труда, вероятно, смог бы начать употреблять то же самое, но чужого производства. То, что невозможно было достать как сырье из почвы, оказалось возможным достать в готовом виде из другого живого тела… А как в стесненных условиях? Тут уж вероятность была очень высока, опять же как следствие условий, а не злого намерения бога-кузнеца.

Ну, теперь вы сами определите виновника. По-моему, никто не виноват. Ни бог-кузнец, ни эти твари ни в чем не виноваты. Несмотря на всю жестокость этой войны за выживание, этот мир был без дьявола. А война началась по двум причинам: из-за высокой вероятности и неизбежности, вследствие известных вам условий.

Пока продолжалась жизнь-война, телам живых существ понадобилось множество изменений. Живые существа – охотники и саморастущие, определяли цель, а бог-кузнец для достижения цели помогал им необходимыми изменениями в теле. Например, червь определял такую цель, как заранее знать, что находится в непосредственной близости: это для того чтобы успеть съесть и не быть съеденным. Бог-кузнец для этого извещал червя, что необходимы глаза поблизости от переднего отверстия. Червь силой воли, творческой энергии от своего бога направлял на это усилия. И клетки у переднего отверстия начинали различать, что поблизости. Определение проблемы – от живого существа, решение – от бога-кузнеца или от твари, а создание – дело совместных усилий. И то, что находится поблизости, стало видно. А если заранее узнать, кто находится вдали и приближается? Для этого бог-кузнец и само живое существо переделывали клетки так, что они ясно ухватывали тончайшие волны, испускаемые движением врага или съедобного «друга» – благодатного дара среды обитания, созданного совместной жизнью. Если появлялась необходимость доплыть быстрее, чтобы не остаться голодным или уплыть от опасности и остаться живым, то бог-кузнец отращивал у червя плавники по бокам. Все живые существа хотели существовать. И потому желание интересного бога-кузнеца превращалось в желание остаться живым, продолжить существование. А продолжение существования в этих условиях означало охотиться и защищаться. У червей, старавшихся двигаться и по суше, плавники превращались в ноги. На суше, в воздухе распространялись запахи живых существ. Так у червей, живущих на суше, появилось и развилось обоняние. Изменения в телах живых существ происходили иногда прямо-таки революционным образом. Но это лишь иногда, обычно изменения продолжались эволюционным путем. Что бы им ни понадобилось в войне за выживание, то им и предоставлял бог-кузнец. Кто-то хотел иметь толстую чешую, чтоб невозможно было его раскусить, а кто-то другой просил острые режущие зубы, чтобы прорезать эту чешую и хорошенько ее разжевать. Много разных органов образовалось у червя, расположенные по всем сторонам, начиная от переднего до заднего отверстия. Многие органы находились под толстой кожей или чешуей. Когда-то первым живым существам приходилось прикасаться к почве, чтобы брать от нее необходимые простые минералы. А теперь переродившиеся охотники-черви все проглатывали: и воду, и воздух, и других живых существ, и пропускали через свои внутренние органы.

Почти все потомки червей, обжившие и населяющие сушу, могли испускать и слышать волны в воздушной среде. Черви одного и того же вида могли таким образом поддерживать между собой связь. Это было необходимо и червям, выживающим стаями, стадами. Разными звуками они могли координировать совместные действия. Звуки обозначали необходимые действия, такие как «останавливаемся», «ищем», «садимся», «уходим», «окружаем» и так далее. Некоторые черви при необходимости могли вставать на задние плавники, то есть на бывшие плавники, теперь уже ноги. А передние ноги все чаще могли использовать как органы для хватания. А некоторые могли хвататься и передними и задними ногами. Те, которые стали двигаться лишь на задних ногах, освободили передние ноги, а они превратились в руки. У этих двуногих червей чувств было поменьше, чем у других. И потому для общения им все больше приходилось пользоваться звуками и слухом. Им пришлось придумать множество слов.

Беспомощные и могучие Говоруны

Причем и себе придумали особое название – «говоруны», так как никто из червей не мог так много общаться и употреблять по всякому поводу такое огромное количество слов. Вот поэтому они себя и назвали «говорунами». На самом деле у говорунов был другой недостаток: они не были так сильны и быстры, как другие черви, обжившие сушу и развившиеся на ней. Сначала они питались лишь саморастущими. Но на планете не было стабильности. И во времена тяжелых условий и «говоруны» научились охотиться за другими червями и охотников небольших размеров. Они научились умело пользоваться бывшими передними ногами, ставшими уже руками. Если не так сильны были говоруны, то руками хватались за дубинки и камни. И восполняли весь недостаток дикой силы умелыми бросками камнями и ударами дубинок. Так они научились производить другие виды охотничьих орудий. Чем больше они производили разных приспособлений и орудий, тем легче им приходилось во время охоты и боев с сильнейшими хищниками. Легче стало жить говорунам? Так они зря время не теряли, размножались, плодились, распространились по всей планете, стали самыми опасными среди всех охотников. Вся планета бога-кузнеца лежала у них под ногами. Но не тут-то было… Их стало так много, что и им стало не хватать места. Говоруны начали бесконечные войны между собой. Но все равно говоруны очень любили жить, придумывать и творить. Они любили своих малышей и свои племена, готовы были дать им все. То есть любили малышей и свое племя для того, чтобы им дать что-то. А среду обитания они любили потому, что можно было взять у нее что-то. Но все равно, растя малышей, делясь добром с соплеменниками, они опять брали невидимое что-то, но явно ощущаемое. Это был поток любви от бога-кузнеца в их души, духовное приобретение взамен на усилия.