Текст книги "Мстительница"

Часть первая
Красавицы и чудовище

Всякий дол да наполнится, и всякая гора и холм да понизятся, кривизны выпрямятся и неровные пути сделаются гладкими.

(Святое Благовествование от Луки, гл. 3.5.)

Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против вас и съест плоть вашу, как огонь: вы собрали себе сокровище на последние дни.

(Послание Иакова, гл. 5.3.)

Глава первая
Курс юного хакера

– А ты разве от этого надутого кочета ожидала чего-то другого? – заразительно хохочет Тамара и, втопив в пол педаль газа, отправляется на обгон вереницы из трех длинных фур с финскими номерами. Встречная «Волга» начинает испуганно мигать дальним светом. – Не киксуй, успеваем! – Стрелка спидометра радостно убегает за отметку «180», а Томка, успешно завершая обгон и под самым носом у обосравшейся «Волги» возвращаясь в свой ряд, продолжает спокойно лить реки дерьма на решившего кинуть меня в Гибралтаре Андрея. – Иначе он просто не может! У него это в крови! Это выделено курсивом в коде его ДНК: то, что он супер, а остальные – подстилка, по которой ему суждено прошагать к богатству и славе…

– Тамар, не гони. Сколько раз говорить!

– Сколько раз отвечать: иначе я не умею! – привычно парирует моя боевая подруга и продолжает распространяться на тему Андрея, к которой ее язычок как прилип еще час назад, когда она встретила меня в аэропорту, так и не отлипнет уже до самого вечера. И дай Господь, чтобы это не продолжилось завтра. – Давно пора серьезно померковать, как нам избавиться от этой крысы, которая себя уже давно изжила… – завершает она.

Я слушаю Тому вполуха, а сама размышляю о том, что мерковать уже поздно. Насчет Андрея у меня все давно решено. Теперь остается лишь действовать, и притом, в режиме острейшего дефицита времени – настолько стремительно, насколько это возможно! Опоздаю я, и… страшно подумать. Опережу Андрея хоть на чуть-чуть, и ему ничего не останется, кроме как занять мою сторону и при этом смириться с гордыней и положением подчиненного.

Тамара не видит того, что вижу я, и она не права, утверждая, что Андрей себя изжил. Не-е-ет, не изжил, и, более того, я в нем сейчас очень нуждаюсь. Несмотря на целый букет омерзительных качеств, этот форшмак[16]16
  Форшмак (уголовн.) – нехороший, ненадежный человек.


[Закрыть]при умелом с ним обращении способен приносить огромную пользу. И в первую очередь там, где дело касается концерна «Богатырская сила», 51% акций которого принадлежал ныне покойному Василию Сергеевичу Богданову, а теперь, по иронии Судьбы, вполне официально перешел в мои руки. Словно эту сволочь Судьбу замучила совесть, и она вдруг решила вернуть мне должок за восемь кошмарных лет, которые как «царской водкой»[17]17
  Концентрированная азотная кислота.


[Закрыть]напрочь вытравила из моей жизни.

От подобного подношения отказываться я не намерена. Только вот за этот контрольный пакет акций фирмы с годовым оборотом приблизительно в семь миллиардов «зеленых» предстоит еще побороться. И борьба эта будет нешуточной – здесь без иллюзий. Кроме меня в совете акционеров – еще одиннадцать вкладчиков, и я почти зримо представляю себе, как все они уже жадно потирают ладошки, предвкушая, как будут делить между собой аппетитный пирог «51% акций», когда отберут его у молоденькой несмышленой наследницы.

Их одиннадцать – я одна. Они в бизнесе волки я здесь всего лишь слепой, только что выползший из материнского чрева котенок. У них адвокаты, юристы, финансисты, бандиты и связи в верхах – у меня никого. Им досконально известна вся подноготная фирмы, они знают в ней все тайники, все лазейки мне это лишь предстоит изучить. А для этого требуется время, которого мне не дадут.

Вернее, попытаются не дать.

Дудки!!!

Именно здесь я и нанесу свой первый, превентивный удар. Покажу зубки, разочарую противника, уже уверовавшего в самую легкую из побед в его долгой практике на поприще беспредельного русского бизнеса. Ошарашу его, развею иллюзии насчет разящего «блицкрига» и приведу войну к затяжному «окопному» варианту. А потом, создав надежную линию обороны, примусь собирать свою армию, искать союзников, вести разведку, проводить диверсии, вербовать агентов в стане противника. И вот как только увижу, что силы хотя бы уравнены, тогда-то и дам решающее сражение. А потом перейду в наступление.

Впрочем, все это только фантазии. Все это планы. Их еще предстоит провести в жизнь.

И начну я это сразу, как только окажусь дома в поселке Агалатово, что в тридцати километрах от Питера, в малометражной двухкомнатной квартирке, где мы сейчас обитаем на пару с Тамарой. Еще в июле, сразу, как только приехали из Новомосковска, ее нам выделил Андрей…

…Значит, этот тип оставил тебе пустую кредитку, а сам свалил в Штаты? Вот пидарас! Интересно, и как бы ты без лавэ[18]18
  Лавэ (уголовн.) – деньги.


[Закрыть]вернулась в Россию? Поперлась бы в консульство? Или на штрассе[19]19
  На штрассе (слэнг) – на панель (в смысле: уличной проституткой).


[Закрыть]?..

Сегодня же ночью мы должны съехать со старой хаты, прерываю я Томкин словесный поток. – И подыскать тихое место, где в ближайшее время будем держать под домашним арестом Андрюшу… Как дела дома? Мой сотовый проплатила?

Мобильник в Гибралтар я с собой не брала. Андрей сказал, что достаточно его «Моторолы», а спорить по мелочам перед великими финансовыми мероприятиями я сочла неуместным.

– На твоем сотовом больше ста баксов, – отвечает Тамара и сворачивает с шоссе в уютный двор военного городка. Построен он чухонцами еще …дцать лет назад, да с таким финским качеством, что ни с одного нарядного дома еще даже не начала облезать фасадная краска.

– Интернет подключен?

– Угу.

– Он нам сейчас будет нужен.

– Прямо сейчас? – Тамара паркует наш «Ауди» рядом с обшарпанной «Таврией», распахивает дверцу. – Отдохнула б с дороги, – заботливо замечает она, выбравшись из машины.

– Некогда отдыхать, – вздыхаю я. И развиваю свою мысль, когда мы уже входим в наше скромненькое жилище. – Должна сразу поставить тебя в известность, подруга: мы в глубоком цейтноте – это первое. А второе – то, что с этой секунды мы переходим на военное положение.

– Переходим? Откуда? – Томка стряхивает с ног туфли и босиком шлепает в мою комнату. – Насколько я помню, мы всегда на военном положении! – кричит она оттуда. – А если сейчас дела еще хуже, то это и правда серьезный натяг. Это и правда цейтнот. Тогда не трать времени, Энглер. Форвардс! Вперед! – она возвращается (босиком, в символической коротенькой юбочке, эффектной кожаной куртке-«косухе», длинные светлые волосы ниспадают по спине) и протягивает мне мой мобильник. – А я пока пойду жарить курицу.

За последние сутки, пока «на перекладных» добиралась до Питера из Гибралтара, курицами в самолетах меня кормили уже дважды. Третьего раза я просто не вынесу.

– Нет. – Даже не раздеваясь, я вхожу на сотовом телефоне в «телефонную книжку» и нахожу один заветный номер в Москве. – Потом попьем кофе. Но сперва обзвони агентства недвижимости, поищи приличную хату на юге Питера. На цену плевать. Это надо сделать прямо сейчас. Завтра утром может быть поздно.

– Значит, все же съезжаем. – Так и не сняв своей черной «косухи», Тамара устраивается за монитором компьютера. – Жаль.

По московскому телефону намертво занято. Всегда отвечали после первого же гудка, а вот теперь – как назло…

Распроклятье!

– Только я нашла было здесь себе ухажера. Старлей. Разведенный. – Тамара входит в Интернет, по Яndex’y отправляет запрос «Аренда квартир в Петербурге». – Просто душечка. Пилот вертолета…

– Надеюсь, ты не представилась ему как Диана? – спрашиваю я с раздражением в голосе. Потому что нервы у меня на пределе. Потому что постоянные короткие гудки в трубке уже начинают всерьез беспокоить. Этот специальный номер всегда если и занимается, то максимум на тридцать секунд.

А если там что-то стряслось? А если единственный мостик, по которому я могу выйти на нужного мне человека, вдруг рухнул? А если я сейчас обнаружу, что осталась совершенно одна? Есть, конечно, Тамара, она готова вцепиться за меня в глотку любому. Но ни на что другое, кроме этого, она, увы, не способна.

– Так как ты представилась своему вертолетчику? – повторяю я оставшийся без ответа вопрос.

– Все нормалек, Виктория Энглер. Все чики-чики, – увлеченно кликает мышкой моя боевая подруга. – Я сказала, что меня звать Тамарой Астафьевой. Как по талмуту[20]20
  Талмут (уголовн.) – документы.


[Закрыть]. Как и положено. Так что не нервничай.

Я нервничаю.

Но короткие гудки в телефоне наконец сменяются длинным. Единственным длинным, после которого сразу же следует привычное:

– Да. Отвечайте. Вас слушают.

Я облегченно вздыхаю.

– Есть неплохая квартирка на Московском проспекте. Пять комнат. Евроремонт… – бурчит из-за компьютера Томка. Но мне сейчас не до нее.

Квартира – вторична.

Первичен – Олег!!!

Паршивый денек!

И вовсе не потому, что с низкого, казалось бы, готового в любой момент придавить к земле неба вот уже вторые сутки, ни на минуту не прекращаясь, моросит мелкий дождик.

И даже не потому, что в промозглом, пропитанном влагой воздухе уже отчетливо ощущается запах тлена, запах надвигающейся осени. А осень (тем паче, зима) — это такая отрава!

И, конечно же, не потому, что закончился безмятежный месячный отпуск и пора «выходить на работу». Заниматься делами. Наживать геморрои. Снова бродить по краю обрыва, рискуя в любой момент сверзиться в пропасть.

Все куда проще.

Просто-напросто беспричинно паршивый денек.

И отвратное состояние! Черт его разберет, почему…

Вчера, несмотря на мерзопакостную погоду; несмотря на приближение осени; несмотря на то что сознавала: сладостное безделье закончилось, коротенький перерыв подходит к концу и впереди – очередной тайм бесконечного матча по выживанию и борьбе с головными болями… Так вот, несмотря ни на что, вчера все было совсем иначе. Весь день, как после доброй порции чифиря, прошел под знаком отличного настроения и небывалой активности.

Утром вылизывала квартиру и занималась стряпней. После обеда часа три провела сперва в Интернете, потом за телефоном, наводя заключительные штрихи в подготовке к тому, чем должна заниматься с сегодняшнего утра. Потом взяла зонтик, влезла в резиновые сапоги и, плюнув на непогоду, до темноты бродила одна по задворкам села Агалатова. Фанатично месила грязь в расползшихся от дождя, проходимых разве что только для тракторов колеях, окруженных пожнями[21]21
  Пожня – поле или (здесь) просто полоска земли, отведенная под покос.


[Закрыть] и огородами, с ностальгической жадностью разглядывала с исподу беспечную и размеренную деревенскую жизнь и пыталась представить себя в этой жизни. Пока не пришла к однозначному выводу: «Бесполезняк. Найти себе место я здесь не смогла бы. Ведь и размеренность, и беспечность – это только лубочная картинка. Хоть и размытая нынче ненастной погодой, но даже в яркий солнечный день все равно лишь нарядная декорация, скрывающая за собой полнейшую безнадегу – адский крестьянский труд и свои деревенские головняки и непонятки. Никакой беспечностью здесь и не пахнет. А размеренность – читай: та же скука, тоска, часто окрашенная, как сегодня, в черно-белые тона, когда, кроме работы, на выбор – лишь старенький телевизор или бутылка водяры. А в перспективе…

Нет никаких перспектив! Нет никаких красок! Никакого просвета!

Нет!!!

Лучше уж постоянно ходить по лезвию бритвы. Пьянея от адреналина в крови. Как на войне, чуть ли не ежедневно рисковать жизнью. Лучше опять топтать зону. Все, что угодно, но только не добровольное заточение в такой “деревенской тиши”. Непривычному человеку съехать с катушек здесь – плевое дело».

Но даже окружающий мрачный ландшафт, угнетающее безлюдье, гнилостный дух беспросветности, который с упорством мазохистки впитывала в себя уже два с половиной часа, не испортили настроения. Надышавшись вволю свежим воздухом, легла спать пораньше в отличном расположении духа. А сегодня, еще не успев даже толком проснуться, уже поняла, что предстоит…

…паршивый денек.

Но все-таки почему, черт побери?!!

Просто, как это бывает порой, встала не с той ноги?

Или это отвратное настроение вызвано трепетом перед неведомым («А вдруг не справлюсь и закосячу всю эту бранжу[22]22
  Бранжа (уголовн.) – дело, мероприятие.


[Закрыть], что мне доверили?») — ведь предстоит заниматься тем, к чему не подходила раньше и близко? Нет, какой может быть, к дьяволу, трепет?!! Раньше – всегда с блеском в глазах вписывалась во что-нибудь новое, радовалась тому, что предстоят свежие ощущения, что проверю себя в чем-то еще неизведанном. Так почему же сейчас должно быть по-другому?

А может быть, это предчувствие? Но ведь в дурные предчувствия не верила никогда…

Нет, причина может быть только одна: то, что сегодня попросту…

…беспричинно паршивый денек.

И отвратное настроение! Черт его разберет, почему…

* * *

– Если это и правда, и она – та самая лялька, что забила нам стрелку, то я готов подписаться под тем, что жизнь порой преподносит не только неприятные сюрпризы, – рассуждал толстый парень лет двадцати с редким именем Аристарх и ник-нэймом «Лэрд»[23]23
  Lard (англ.) – свиное сало.


[Закрыть], которое, как он ни пытался, изменить на более благозвучное «Лорд» ни в какую не удавалось. Все знакомые Аристарха единодушно сходились во мнении, что тот – круглолицый, курносый, с черными, будто у негра, курчавыми волосами, всегда неопрятно одетый в видавшее виды тряпье, отрытое на раскладушках старьевщиков, – похож скорее на полинезийца с острова Кауаи, нежели на британского аристократа. Спорить было бессмысленно и приходилось смиряться. Сало, так сало. Главное, чтобы побольше было масла в голове.

Лэрд и его приятель и полный единомышленник Дрюкер[24]24
  Drucker (нем.) – принтер.


[Закрыть] вот уже двадцать минут сидели в старой «копейке», припаркованной напротив метро «Пионерская», где еще вчера днем забили стрелу со странной девицей, два дня назад отправившей в один из питерских чатов забавное сообщение: «Ищу кого-нибудь, кто взломает защиту ZIP’а. Хорошо заплачу. Отзовитесь. Тамара».

Аристарх, как раз в это время надумавший в поисках новых знакомств прогуляться по нескольким чатам, надменно хмыкнул, еще раз перечитал сообщение и развлечения ради решил отозваться:

«Здорово. Я Лэрд. Тамара, ты ищешь не там, где надо искать. На хорошего хакера, который мог бы помочь тебе в твоем деле, ты здесь не наткнешься. Если они с кем и общаются, то только между собой, а посещать подобные “клубы” – удар по их самолюбию. Я – исключение. Тебе повезло, что мы с тобой сейчас пересеклись. Так что у тебя там за зип? Какой тип защиты? Ты что-нибудь в этом соображаешь?»

В одной из двух рамок, на которые было разделено окно чата, сразу же высветилась емкая фраза:

«Да ни хрена! Если б соображала, справилась бы сама».

«А какими цифрами выражается это расплывчатое “хорошо заплачу”? — быстро набрал на клавиатуре Лэрд. – Или ты еще и сама не определила? Кстати, Тамара – это твой ник?»

«Меня так зовут, — неопределенно ответила собеседница. – А насчет “хорошо заплачу” не беспокойся. Действительно хорошо, но лишь по конечному результату. Если возьмешься за эту работу, о фишках конкретно договоримся при встрече. Еще есть вопросы?»

«Ты симпатичная?»

«Смотря на чей вкус. Лысая, с большим бампером, кривыми ногами и склочным характером… Лэрд, давай ближе к делу. Ты берешься за эту работу? Или готов мне кого-нибудь порекомендовать?»

Аристарх размышлял не дольше секунды.

«Я все сделаю сам», — стремительно пробежал он пальцами по клавиатуре.

И подумал при этом, что раньше уже нарывался на неприятности из-за чрезмерной самоуверенности и склонности к авантюризму. Вот и сейчас, уверяя свою собеседницу в том, что «все сделает сам», он был совсем не уверен, что действительно сделает. Все зависело от того, насколько надежна программа (или даже две-три программы, если придется иметь дело с многоуровневой защитой) и хватит ли этого самого lard’а в башке, чтобы понять алгоритм шифрования и, пользуясь этим, изготовить отмычку – написать крак. И сколько на это уйдет времени? Час? Сутки? Неделя? Вся жизнь? И вообще, что из себя представляет эта Тамара? Обычная несмышленая баба «с большим бампером, кривыми ногами и склочным характером», как себя описала? Или под таким псевдонимом выступает какая-нибудь бандитская кодла, неумолимая и скорая на расправу с теми, кто не справляется со взятыми на себя обязательствами?

«Нет, бандиты – навряд ли. Какими бы они ни были деревянными, но размещать в обычном чате подобное объявление не стали бы», – успел прийти к выводу Лэрд, прежде чем его пальцы автоматически пробежались по клавиатуре:

«Тамара, ты прочла мой ответ? Если прочла, почему замолчала? Готова встретиться?»

«Да. Оставь номер своего телефона».

«Лучше ты».

«У меня его нет, — высветилось в нижней рамке окна. – Я живу в области. А общаюсь с тобой сейчас из Интернет-кафе. Гони телефон. Или прощаемся».

«Подожди. — Аристарх даже вспотел. Он понимал, что влезает в очередную заморочку. Но ему были очень нужны деньги. И он, сокрушенно вздохнув, напечатал свой номер. – …Звони только днем. По ночам я в сети, не пробьешься».

«Лады, парень. Тогда до завтра. У меня все. До свидания».

«Пока».

…Лэрд был почти уверен, что никакая Тамара больше о нем и не вспомнит. Все, что они обсуждали в чат-руме – простая пустышка.

Но она позвонила, как обещала, на следующий день. И у нее оказался приятный, низкий и чуть глуховатый голос.

– Привет, Лэрд. – Тамара придала этой коротенькой фразе легкую вопросительную интонацию (мол, с тем ли я сейчас разговариваю, с кем хотела?)

«С тем. Ты не ошиблась, подружка». – Аристарх постарался представить, как выглядит эта девица. Хоть приблизительно, определить по голосу, сколько ей лет. Не получилось. Единственное, в чем он не сомневался, так это в том, что она вовсе не лысая и не с кривыми ногами. Иначе настолько убийственно не описала бы себя. И, наверное, не с таким уж и склочным характером. Впрочем, сомнений в том, что сам характер присутствует, не было.

«И, похоже, потверже, чем у меня», – самокритично отметил Лэрд. А вслух произнес:

– Привет. Как дела?

– У прокурора дела. У меня геморрои. Скажи, Лэрд, как мне тебя называть? У тебя есть нормальное имя?

– Аристарх.

– Я серьезно, приятель. – В тоне Тамары проскользнуло легкое раздражение.

– Я тоже, – вздохнул ее собеседник. – Понимаю, поверить непросто, но именно это записано в паспорте. Спасибо родителям. Они решили назвать меня так в честь прапрадеда. Как только в детстве из-за этого проклятого…

– Хорошо, верю, – перебила Тамара. – А воспоминаниями детства делись со своими подружками. Мне это неинтересно. Что со взломом защиты? Берешься? Не передумал?

– Не передумал, – уверенно ответил Лэрд.

– Справишься?

– Справлюсь.

– Сколько тебе нужно времени?

Аристарх на вопрос не ответил. Лишь, держа возле уха телефонную трубку, молча пожал плечами. И Тамара, словно разглядев по телефонному кабелю этот неуверенный жест, произнесла:

– Да, понимаю. Задала дурацкий вопрос. Сам Господь Бог не может ответить, пока не пороется в этой проклятой защите. Ладно, у меня нет времени на болтовню. Порасспрашиваю тебя завтра при встрече. Где и когда? Для меня удобнее утром.

– Для меня тоже, – промямлил Лэрд. И, состроив гримасу сидевшему рядом и прислушивающемуся к разговору Дрюкеру, сокрушенно покачал головой: «Ну и коза! Даже через телефон такие прут флюиды, что не по себе. Сильная девочка. Таким нелегко угодить, но такие зато и не привыкли скупиться». – Давай в десять утра у метро «Пионерская». Только я приду не один. Дело в том, что мы с моим другом работаем в паре…

– Да, понимаю, – опять не дала закончить фразу Тамара. – В паре, так в паре. Мне это до лампы. Как зовут твоего компаньона?

– Дрюкер.

– По-человечески?

– Влад.

– Хорошо. Я буду на черной «Ауди». Записывай номер.

– Запомню.

– Well… Не опаздывайте. До завтра.

Повесив трубку, Лэрд состроил Дрюкеру очередную гримасу и опять покачал головой: «Конкретная девочка! Мне она нравится!»

…Но когда эта девочка эффектно выпорхнула из «А-шестой», остановившейся у обочины метрах в пятидесяти впереди его «Жигуля», у Аристарха аж перехватило дыхание. И он в который раз в жизни пожалел, что родители, кроме дурацкого имени, наградили его еще и маленькими ростом. Этой девице он был по плечо.

Платиновая блондинка лет двадцати с длинными, туго стянутыми в хвост на затылке волосами нажала кнопочку на брелке сигнализации, и «Ауди» коротко вякнул, провожая хозяйку. Не обращая внимания на дождь, она неспешно направилась к ряду лотков, с которых торговали мороженым. В кожаной куртке-косухе, джинсах, плотно обтягивающих аппетитную попку, и в мягких, как мокасины, коричневых замшевых «казаках» она выглядела не просто эффектно, а стильно. Добавить бы к ее гардеробу широкий кожаный пояс с двумя револьверами, и эта девочка вполне могла бы рекламировать «Вагон Виллс» или «Ливайс». Вслед ей оборачивались. Она же плевать хотела на всех. Купила мороженое и, словно по подиуму, пошагала обратно к своей «А-шестой».

– Явилась раньше на десять минут, – негромко констатировал Лэрд. – И, похоже, одна. Уж слишком беспечна.

– А с чего бы ей не быть беспечной? – Дрюкер громко высморкался в носовой (грязнее некуда) платок, потом закурил сигарету. – И с чего бы ей быть не одной? Опять играешь в Джеймса Бонда? Почему ты решил, что эта красотка может быть какой-то подставой? Сдались мы кому-то! Не стоим даже того, чтобы ради нас гонять сюда эту блестящую тачку. А девка, скорее всего, – какая-то «папина дочка», тиснувшая у своего бойфренда зип и подозревающая, что он хранит на нем телефоны своих любовниц. Только-то и всего. Ни один, даже самый дешевый, шпион или бандюга к нам бы не обратился. У них есть свои кадры. И так мы из-за твоих фантазий приперлись сюда на полчаса раньше. Давай, Аристарх, шевели толстой задницей, иди знакомиться. И постарайся раскрутить ее хоть на сотню аванса…

С авансом сразу не получилось.

– Перетопчетесь, господа, – спокойно отрезала Тамара через десять минут, когда Дрюкер и Лэрд устроились на заднем сиденье ее иномарки и первым делом завели разговор о «хороших деньгах», о которых клиентка заикнулась в чат-руме два дня назад. – Если вы голодаете, пошли в магазин, куплю вам колбасы. Если вам нечем заправить ваше корыто, то ездите на трамваях. А еще лучше, сидите безвылазно дома и ломайте защиту. Чем скорее справитесь с этой работой, тем лучше для вас. Повторяю: плачу по результату и плачу хорошо.

– Понятно, – пробубнил Аристарх и достал из кармана пачку «Норд Стара». – Можно?

– Кури.

– Спасибо… Но я так и не услышал хоть что-то конкретное. Сколько?

– Пять штук.

– Рублей?!!

– Идиот, – обидно ухмыльнулась Тамара. – Держишь меня за дешевку? Пять тысяч баксов плюс бонус за срочность. Управитесь за неделю – умножаю ваш гонорар на два; за две недели – на полтора. Надеюсь, что с арифметикой у вас все в порядке?

– И все же… – решил вмешаться в разговор до сих пор скромно помалкивавший Дрюкер. Ему очень хотелось пива, а в кармане лежали лишь две монетки – пять рублей и десять копеек. Какое тут пиво! – И все же…

– Еще одно условие, парни, – Тамара словно и не услышала Влада. – Все время, пока будете работать с дискетой, я должна находиться при вас. Не хочу, чтобы вы подменили ее, и я оказалась бы с нулем…

– Скопируем ее трек в трек к себе в базу и сразу вернем, – в свою очередь перебил клиентку Лэрд (он не сомневался в том, что эта манерная фифа – уже его клиентка, и ощущал у себя в кармане тепло от десяти штук «зеленых», которые она посулила). – Или ты опасаешься, что если пробьемся к той информации, что заложена там, то используем ее для себя?

– Вы ничего не используете, – спокойно процедила Тамара. – У вас, может быть, и достанет масла в мозгах на то, чтобы кракнуть защиту, но, я надеюсь, хватит его и на то, чтобы не совать нос в ту канитель, которую вам лучше обходить стороной. Ну а коли все же полезете, то все равно ни черта не поймете. Впрочем, не мне копать вам лежанку, если окажетесь чересчур любопытными… Так как, добазарились? У вас есть еще время, чтоб передумать. Отказаться и убираться к чертям!

– До-го-во-рились, – выдавил из себя Аристарх. Эта белобрысая бестия его откровенно пугала. Но десять штук баксов! Да и к тому же он был почти стопудово уверен, что Тамара просто гнет перед ними понты. Никакая она не крутая, хотя и выглядит на все сто.

«Проверить бы, как она поведет себя со мною в кроватке. Супер бы, только с такой бабой ложиться – все равно что с гюрзой. Хватит и денег».

– Что же, договорились, значит, договорились, – впервые обозначила на мордашке некое подобие улыбки Тамара. – Отправляемся к вам, вы копируете зип… как вы там это назвали?

– Трек в трек.

– Именно так. И я жду результатов. Гольё[25]25
  Гольё (уголовн.) – деньги.


[Закрыть] за вашу работу готово, получите сразу, как только я смогу считать с зипа информацию. Насчет последствий излишнего любопытства вы предупреждены. Что-нибудь упустила?

– Вроде бы нет, – неуверенно промямлил Лэрд. – И все-таки насчет аванса… Может быть…

– Да подавись! – Тамара достала из сумочки пухлый лопатник и буквально швырнула Аристарху в лицо две пятисотрублевые бумажки. – Не дай бог, потратите их на бухалово. Разберетесь с дискетой, – потом хоть упейтесь, хоть сдохните. А сейчас я буду звонить – проверять вас – по несколько раз на дню. И упаси вас Господь, если мне вдруг покажется, что вы не работаете, а занимаетесь какой-нибудь лабудой! Ты меня понял, «свинячье сало»? – уперлась она взглядом в Аристарха. И тот, судорожно засовывая деньги в карман, подумал: «Стервоза! Знает, как переводится мой ник-нэйм. И все равно хамит. По сути, после подобного не мешало бы швырнуть ей эти две пятихатки обратно и сказать: “Я не на паперти. И пришел сюда не за милостыней, а за работой. Но если ты решила вести себя так, то извиняй, любезная барышня. Поищи себе других исполнителей”. И гордо свалить. Так поступил бы любой настоящий мужчина… Но я, должно быть, не настоящий, если эта белобрысая тварь меня гипнотизирует своим прищуренным взглядом как удав кролика. Сто лет назад было в моде понятие “магнетизм”. И энергию этой Тамары иначе не назовешь. Страшная баба. И я еще помыслил о том, что неплохо бы заняться с ней сексом! Да безобиднее трахаться с циркулярной пилой!»

– Вы довольны, ребята? Тогда поехали к вам. Скопируете дискету, я уезжаю домой и жду. Вы пашете. И не забываете про бонус. Вперед?

– Вперед, – вздохнул Аристарх, открывая дверцу. У него было такое ощущение, что его оплевали, а он лишь украдкой утерся и делает вид, что ничего такого и не произошло. – Пристраивайся за моим «Жигулем». Я поеду потише, чтобы ты не отстала. Здесь всего два квартала.

– Да гони хоть как сумасшедший, – презрительно усмехнулась Тамара, – все равно не отстану.

Она дождалась, пока Лэрд и Дрюкер вылезут из машины, автоматически хлопнула себя по карману, где лежал зип, и подумала, что паршивый денек в сущности не такой уж и паршивый. Во всяком случае, все, что планировала на утро, пока исполняется без каких-либо напрягов. С защитой зипа начнут работать уже сегодня. Неясно правда, что из этого выйдет. Каких-то уж больно невзрачных наняла она исполнителей. Внешний вид, как говорится, абсолютно не внушает доверия. Не такими она представляла себе хакеров…

Бежевая «копейка» медленно проползла мимо «Ауди» и Тамара тронулась следом за ней.

«…Нет, не такими. Не внушают эти два дефективных доверия. Как бы не учинили мне, ветошной, какой-нибудь маракеш. Но где искать кого-нибудь надежнее их?

Черт их побери!!!»

Нет, все-таки очень паршивый денек! И отвратное настроение.

Может, действительно, из-за какого-то дурного предчувствия. Но ведь в дурные предчувствия Тамара не верила никогда.