Электронная библиотека » Баккаларио Пьердоменико » » онлайн чтение - страница 1


  • Текст добавлен: 16 февраля 2021, 14:01


Автор книги: Баккаларио Пьердоменико


Жанр: Детские детективы, Детские книги


Возрастные ограничения: +6

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Баккаларио Пьердоменико, Алессандро Гатти
Синий. Сапфировая загадка

© Уварова О., перевод, 2020

© Издательство АСТ, 2020

* * *

«Что такое интрига?» – спросите вы. Для большинства это нечто пугающее и запутанное. Для меня же интрига – как отличный завтрак!

Анри Беньямин Интригио, СЕМЕЙНЫЕ МЕМУАРЫ
Том 2 – из неопубликованного


1. К чему такая таинственность?

Лёгкий туман окутывал каналы Амстердама. Солнце сузилось до размеров булавочной головки, и по Амстелу, главной водной артерии города, лениво передвигались редкие лодки с отдыхающими.

Всё вокруг казалось спокойным, как обычно, за исключением одной детали: небольшой рыбацкий катерок с бело-синим килем медленно двигался в сторону центра.

Для воскресного утра это было довольно странно.

Старый мотор катерка ворчал, и стоявший у руля рыбак, крепкий бородатый мужичок, выпускал из трубки облачка дыма, расползавшиеся завитками и таявшие в лёгком тумане ранней осени. Рыбак крепко держал штурвал и всматривался в ряд зданий на левом берегу, явно выискивая какой-то определённый дом. Когда катер вынырнул из-под очередного моста, моряк, похоже, нашёл то, что искал.

Он направил катер к маленькому старому причалу, мягко заглушил мотор, бросил конец и ступил на потемневшие от времени доски. Закрепив конец на тумбе, он поднялся по ступеням на набережную и подошёл к дому, на фасаде которого красовалась латунная табличка с номером «121». На улице было всё так же пустынно, и никто не мог заметить волнение рыбака.

На доме не было ни имени жильцов, ни звонка, но для бородатого посетителя это не имело значения. Его взгляд привлекли две щели для писем на двери: левая, окрашенная в тот же тёмно-зелёный тон, что и сама дверь, была почти незаметна, правая же, лимонно-жёлтая, выделялась на фоне двери.

Наконец мужчина едва заметно улыбнулся, поднялся по четырём ступеням на крыльцо и сунул руку за пазуху тяжёлого рыбацкого плаща.

– УОООУОООУООО!!!

Пронзительный, леденящий душу вопль исходил из окна на втором этаже.

Незнакомец застыл как вкопанный с рукой за пазухой. На лбу блеснули капельки пота. Что это был за жуткий звук? Сирена? Сигнализация?

«Нет», – с усилием сглотнув, сказал он себе.

Звук отдалённо напоминал человеческий голос.

Рыбак выждал несколько мгновений и наконец решился. Из внутреннего кармана плаща он достал жёлтый конверт и опустил его в щель того же цвета. Услышал, как конверт глухо стукнулся о металл ящика.

Вот и всё.

* * *

За стеной дома подвижный, худощавый мужчина в безупречной серой ливрее застыл с щёткой для пыли в руке, повернувшись ухом к двери.

Это был дворецкий – несравненный Тибо, которого беспокоил вопрос: было ли то, что он только что услышал, типичным звуком падающего в почтовый ящик конверта. Он не мог сказать точно, потому что его уши, как и уши других обитателей дома № 121, уже более часа испытывали на себе мучительное воздействие голосовых связок юной Имоджен Интригио, занимавшейся пением на втором этаже семейной резиденции. Шестнадцатилетняя Имоджен решила принять участие в конкурсе талантов. Тибо её вокальные упражнения очень напоминали стоны подстреленного лося. Но, не считая себя знатоком лёгкой музыки[1]1
  Лёгкая музыка – музыкальный жанр, включающий в себя разнообразный репертуар от саундтреков к фильмам до военных песен (здесь и далее – прим. ред.).


[Закрыть]
и не подстрелив в своей жизни ни одного лося, дворецкий счёл за лучшее подойти к входной двери и проверить своё предположение по поводу недавнего шороха.

А-ха!

Как и всегда, предчувствие не обмануло Тибо: зелёный ящик – тот, что служил для обычной почты, – был пуст. Что неудивительно, ведь сегодня было воскресенье. Зато в жёлтом лежал конверт.

Один из тех конвертов.

Как только синьор Тибо увидел конверт, в глазах у него заплясали искорки. Получение жёлтого конверта было в этом доме целым событием. И тот факт, что с последней доставки жёлтой почты прошло немало времени, делал это событие ещё более значительным.

Дворецкий положил щётку для пыли у входа, с неожиданным для человека его возраста проворством устремился в конец коридора к двери и легонько, но решительно постучал в неё.

– Да… Войдите! – послышался весёлый и несколько рассеянный голос Ласло Интригио – «главы семейства», как его с изрядной долей иронии называла супруга.

Тибо заглянул в кабинет.

Ласло, элегантный светлоглазый мужчина с каштановыми волосами, острым подбородком и усиками искателя приключений прошлых времён, увлечённо смотрел в монитор.

– А, Тибо, можешь подождать минутку?

– Откровенно говоря, синьор Интригио…

– Я играю в шашки с кузеном Малькольмом из Эдинбурга. – Ласло Интригио на секунду оторвал взгляд от экрана компьютера и улыбнулся. – Его превосходная игра вызывала у меня, мягко говоря, недоумение! – объяснил он, сияя от удовольствия. – Так что я тайком забрался в его компьютер и обнаружил, что он скачал себе в помощники программу, которая диктует ему ходы… Ты представляешь? Старый пройдоха!

– Понимаю, синьор, но…

– И знаешь, что я тогда сделал, Тибо? Я тихонько перенастроил программу на режим «Шимпанзе», так что теперь дорогой кузен снова играет как прежде… то есть как не слишком развитый примат… Вот умора!

С этими словами Ласло расхохотался.

Тибо счёл необходимым сделать пару шагов до ковра, чтобы показать хозяину письмо на маленьком серебряном подносе. В ярком свете ламп в кабинете Ласло явственно виднелся выбитый на бумаге изящный, с завитушками вопросительный знак.

Увидев поднос с письмом, Ласло мигом вскочил на ноги и вытаращил глаза.

– Послание от тёти Эдны! – объявил он.

– С вашего позволения, синьор… – вставил Тибо. – Сегодня ужин подавать в зале с часами?

– Само собой, Тибо! Ровно в восемь, как велит семейная традиция!

2. Куда лежит путь?

Ровно в восемь вечера на втором этаже тринадцать настенных часов принялись разом звонить на все голоса – именно они дали название самой загадочной комнате в доме семьи Интригио. На какофонические трели жалобно отозвался Орвиль, старая гончая собака семьи Интригио. Ласло появился в безупречном смокинге, возможно, лишь чуточку тесном на талии – как напоминание о том, насколько давно его владелец не был в деле. И в особенности о том, как он тем временем налегал на копчёности и сыры.



– Папа! – воскликнул десятилетний Маркус, самый юный член семьи, которого тяга к маятникам и их таинственному устройству привела сюда первым. Он обладал настоящим талантом к механизмам и мог меньше, чем за двенадцать секунд, непоправимо испортить любой из них. На мальчике был маленький смокинг, сшитый по фигуре семейным портным мистером Пикельманом.

– Я, конечно, понимаю важность момента, но вам не кажется, что смокинг – это перебор? – подала голос Зельда, которая была на год старше брата. Отец и сын вздрогнули, ведь ни один из них не успел заметить, как девочка появилась в комнате. Впрочем, ничего удивительного, ведь её талантом была Призрачная поступь.

– Дорогие мои… нельзя забывать о традициях. И потом… на мне вовсе не смокинг, – деланно невозмутимым тоном ответил Ласло.

– Ах, не смокинг? А что же?

– Попались! Именно этот вопрос ваш отец и надеялся услышать! – прокомментировала Бина Интригио, подставив идеальный овал лица, чтобы поймать на щёку поцелуй супруга. Она тоже оделась элегантно: длинное расшитое серебром сари, диадема с бриллиантами в чёрных волосах и шёлковые перчатки до плеч, каких не видывали со времён махараджей – между прочим, её далёких предков. Она прошествовала мимо детей как настоящая дива, дождалась, когда Ласло подвинет ей кресло, и лишь тогда с лёгким вздохом присела.

– Это один из последних сохранившихся смокин-тригов, – наконец с загадочным видом ответил Ласло.

Зельда нахмурилась, как она делала всегда, когда чего-то не понимала.

– Что-что, извини?

– Это одна из тридцати девяти реликвий, – шепнул Маркус.

– Именно так! – подхватил Ласло. – Во-первых, в подкладке у него тридцать девять потайных карманов.

Он показал элегантную подкладку из серебристого шёлка, на вид совершенно обычную, а затем ловким движением рук извлёк откуда-то целую кучу мелких предметов: лупу, ножик, микрокамеру, мини-диктофон, блокнот, ручку, отмычку…

– Ого! Ничего себе! Вот это да! – встречал восхищёнными репликами появление этих предметов Маркус.

– Крайне необходимые на семейном ужине вещи… – пробурчала Зельда, стараясь не выдать удивления. Но это было нелегко, учитывая, что папа выкладывал на стол рядом с приборами.

– И на случай крайней необходимости… – добавил Ласло, – Запонки. Взгляните-ка.

– Кошмарные, – прокомментировала девочка.

– Слегка вышли из моды, спорить не буду, однако…

Ласло легонько коснулся большой жемчужины, и тотчас её половинка откинулась крышечкой.

– Отличное место, чтобы спрятать пару доз яда… – заключил он, сдувая с запонок несуществующую пыль.

– Обалдеть! – выдохнул Маркус, садясь на своё место.

Бина легонько кашлянула, но этого было достаточно, чтобы мальчика пронзило невидимой стрелой. Для него, способного похвастать знанием восьми языков (голландский, немецкий, английский, хинди, французский, японский и чуточку испанского с русским), это нелитературное словцо было не просто просторечным. Оно было совершенно неприличным.

Зельда всё ещё пребывала в задумчивости:

– А ты, мама? У тебя нет смокин-трига?

Бина улыбнулась:

– О, нет. Но мы, девочки, можем рассчитывать на наследство нашей двоюродной бабушки Матильды: её коллекцию шляпок, сумочек и специальных украшений.

– Матильда… – пробормотал Ласло, словно пробуя на вкус дорогое вино. – Синьора Дольчеморте[2]2
  Дольчеморте (от итал. dolce morte) – «сладкая смерть».


[Закрыть]
!

Взгляды присутствующих переместились на одну из стеклянных витрин, втиснутых между часами. Зельда и Маркус хорошо знали витрину с реликвиями тётушки Матильды (как и сокровища других необычных предков юных Интригио), хотя зал с часами должен был оставаться для них тайной, ведь его открывали лишь после получения жёлтого конверта.

Но Тибо, прикрываясь необходимостью смахнуть пыль с поверхностей, по меньшей мере раз десять пускал их внутрь поглазеть.

– А можно узнать, как связано с нашим семейным ужином это чудище в центре стола? – не выдержала Зельда, показывая на чучело птицы, красный клюв которой зловеще нависал над тарелками.

Бина рассмеялась.

– О, это наш особый талисман, он с нами в честь возвращения к делам… – невозмутимо ответил Ласло. – Помиранская куропатка, как называл её кузен Эгбертус фон Интриген! Лет пятьдесят тому назад наш родственник выполнял опасную разведывательную миссию в Померании, носившей тогда название «Восточная Германия», когда… осознал, что это странное пернатое неотвязно следует за ним. Тогда он вооружился крепкой сеткой и… хоп! – Резким движением глава семейства сорвал голову с шеи бедной птицы.

Зельда и Маркус потеряли дар речи. Под оперением птицы обнаружились провода, колёсики и допотопные микросхемы.

– Святая Мочалка! – вырвалось разом у обоих.

– Именно. Птица оказалась вовсе не птицей, а устройством мобильного слежения советского образца. Для тех времен настоящее сокровище, но с одним маленьким дефектом: при первых каплях дождя птичка начинала жужжать и бить током!

– Не говоря о том факте, что кузен, как и ты, Маркус, обладал талантом Вредителя.

Младшие Интригио хохотнули и придвинули к себе «помиранскую куропатку» кузена Эгбертуса, чтобы получше её разглядеть.

Ласло уселся во главе стола, нежно коснулся запястья жены и разложил на коленях салфетку.

– За разговорами о дичи и аппетит разгорелся! – Он окинул взглядом накрытый стол и только тогда заметил, что кого-то не хватает. – Куда запропастилась ваша сестра?

– Эээ, наверное, Имоджен у себя в комнате, – ответил Маркус.

– Обновляет профиль… – добавила Зельда.

– Она не знала, что мы ужинаем в этом зале? – округлил глаза папа Интригио.

– Знала, знала. Но никак не могла решить, в какой цвет перекрасить волосы: синий электрик или болотно-зелёный! – злорадно хихикнув, объяснил Маркус.

– Болотно-зелёный? – задумчиво переспросила Бина.

И, словно это было заклинание для вызова дочери, в тот же момент в дверях наконец показалась Имоджен. Выражение лица у неё было страдальческое, а волосы скрывал огромный шерстяной берет.

– Тебе холодно, Имми? – от взгляда матери не ускользнул последний факт.

– Мне не холодно, а… тошно! – ответила дочь, усаживаясь на стуле по-турецки. – У меня волосы самого отстойного цвета из всех возможных!

– Вот как, дорогая? Откуда тебе это известно? – удивлённо воскликнул Ласло, оглядываясь на дверь в ожидании Тибо.

– Я читала опрос самых популярных фэшн-блогеров мира, и… Разве тебя это волнует, папа? – с обреченностью в голосе спросила дочь.

– Нисколько! – без малейшего колебания согласился папа Интригио. Но затем всё-таки добавил: – Хотя да, эта история с зелёными волосами вызывает у меня в памяти тот случай, когда двоюродный дядюшка Жан-Жак ошибся цветом парика во время операции на Гар Дю Норд[3]3
  Gare du Nord (фр.) – северный вокзал в Париже (прим. переводчика).


[Закрыть]
и… об остальном лучше не вспоминать, раз сейчас подадут еду. Потому что СЕЙЧАС ПОДАДУТ ЕДУ, ВЕР-Р-РНО? – прибавил громкости Ласло Интригио, обращаясь к Тибо.

Бина снова кашлянула, но в этот раз её невидимые стрелы были направлены на мужа, который тотчас выпрямился на стуле и сказал:

– Но сначала, конечно, причина, по которой все мы – или, по крайней мере, большая часть из нас, – собрались сегодня здесь на торжественный ужин в лучших семейных традициях, – он бросил косой взгляд на голову старшей дочери, украшенную мешковатым беретом, явно не входившим в семейные традиции.

– Папа! – вспыхнула Имоджен.

– А именно: наконец пришёл… жёлтый конверт!

Взгляды присутствующих опустились на лежащий посередине стола жёлтый прямоугольник и затейливый вопросительный знак на нём.

И тогда господин Интригио с деланной невозмутимостью его открыл.

3. Что такое смокин-триг?

Ласло прочитал послание из жёлтого конверта с излишне равнодушным видом – с таким видом игрок в покер перебирает свои карты. Мускулы у него на лице оставались неподвижными и не выдавали ровным счётом никаких эмоций. Закончив, он сложил письмо и довольно улыбнулся.

Младшие члены семьи от нетерпения не могли усидеть на стульях, и Ласло ещё некоторое время наслаждался этим зрелищем.

– Ну и? – наконец спросила Зельда.

– Что «ну и», дорогая?

– Ну и куда мы едем? – отозвался Маркус, взбудораженный услышанным.

– Твой вопрос, сынок, предполагает, что вы тоже рассчитываете войти в состав экспедиции.

– Мы уже большие! – хором воскликнули брат и сестра.

Имоджен на противоположной стороне стола удивлённо округлила глаза и фыркнула, откинув голову назад.

– Ну разумеется! На этот раз и вы в деле, лилипуты, – проговорила она.

– Сама ты лилипут! – ответила средняя сестра. – Напомню, что я должна была ехать уже в прошлый раз, но у меня была сломана рука!

– А я не мог поехать из-за этого нелепого правила полных десяти лет, – хмуро прибавил Маркус.

– Не такое уж оно и нелепое, дорогой… – негромко заметила Бина. – Напомню тебе, что Саше Интригину было девять лет и одиннадцать месяцев, когда другой наш предок в Петербурге позволил ему поиграть со своими письменными принадлежностями и печатями…

– И на следующий день царь готов был объявить войну дюжине государств – знаю, знаю… Вы тысячу раз мне это рассказывали! – фыркнул Маркус.

– Ах, Тибо! Мы заждались! – просиял Ласло, когда в глубине зала показался дворецкий с огромной серебряной супницей в руках.

Он подошел к Бине, с лёгким поклоном открыл перед ней супницу и дождался, когда она нальёт себе супа. Ласло проследил, чтобы все тарелки были наполнены дымящимся супом и после того, как Тибо вышел из зала, объявил:

– А теперь, домочадцы, к делу. Дети, куда бы вам хотелось отправиться в ходе своей первой экспедиции?

– В Антарктиду!

– В леса Амазонки!

– Хороший выбор, но не в этот раз. Хотите знать, где состоится ваше официальное боевое крещение?

– ГДЕ? ПАПА, СКАЖИ! – в один голос закричали дети.

– В Париже! – торжествующе объявил Ласло. – Требуется помощь одному нашему старому другу, ювелиру Альфонсу Жезекелю Третьему.

Маркус и Зельда, потеряв дар речи, уставились в свои отражения в серебряном подносе.

– Если кто-то не в курсе, – продолжил Ласло, – это последний из членов династии Жезекелей, издавна сотрудничающих с семьёй Интригио. Искусные мастера, создавшие большую часть наших специальных украшений…

– И твои запонки, папа?

– Да, мои запонки в том числе.

– А что случилось с дорогим Жезекелем? – спросила Бина.

Перед тем, как ответить, Ласло на мгновение сдвинул усики ёлочкой:

– То, что обычно случается с ювелирами: кто-то сумел выкрасть у него самый дорогой экземпляр коллекции. Такой дорогой, что ему теперь впору закрывать лавочку…

– Если только кто-нибудь другой не сумеет вернуть похищенное, верно? – возбуждённо предположил Маркус.

– Разумеется. Поэтому тетя Эдна нас и позвала, – отозвалась Зельда.

– «Расследования и тайные поручения с 1366 года», – продекламировала Бина старинный девиз семьи. Старинный или, быть может, выдуманный с нуля несколько лет назад. Когда речь шла об Интригио, подобные вещи всегда были окутаны густым покровом тайны!

Ласло дал всем выговориться. Когда он заметил, что Имоджен, словно вросшая в стул, не произнесла ни слова, то снова подал голос:

– Имми? Всё в порядке? У тебя не самый радостный вид.

– Возможно, потому, что я не рада, папа, – ответила старшая дочка, помешивая суп ложкой.

– Но ведь… мы едем в Париж! Расследовать новое дело! – возразил синьор Интригио, недоумённо подняв брови.

– Вот именно… Я подумала… Нельзя ли мне остаться дома, чтобы готовиться к конкурсу?

– Как хочешь, Имми. Однако было бы обидно не повидаться с кузенами, – ответила Бина, продолжая зачерпывать суп, словно сказанное дочерью её не слишком волновало. – Мишель и Морис – довольно известные диджеи, верно, Ласло?

– Именно так, дорогая, – ответил тот. – Странная трескотня, которую они, если не ошибаюсь, называют электронной музыкой.

Имоджен мигом изменилась в лице, а Бина опустила глаза в тарелку, довольная, что дочка попалась на это маленькую наживку. В Париж семья Интригио поедет в полном составе.

С того момента ужин протекал в более весёлой атмосфере, то и дело оживляемый ударами тринадцати настенных часов. Было подано жаркое с картофелем, а на десерт mousse au chocolat[4]4
  Mousse au chocolat (фр.) – шоколадный мусс.


[Закрыть]
 – в честь намечающейся операции. Тибо был, как всегда, неподражаем.

Наконец, вытерев салфеткой шоколад с усиков, Ласло воскликнул:

– А теперь по кроватям, семья Интригио!

Как и во всех важных операциях до этого, отъезд был намечен на ранний утренний час.

4. Как может пропасть сапфир?

– До свидания, Тибо! – прощался со своим дворецким Ласло Интригио на следующее утро, стоя на пороге. Затем наклонился к Орвилю и потрепал его за ухо. – Веди себя хорошо, договорились?

Старый пойнтер подал недовольный голос, словно прося хозяина не приставать.

Перед домом был припаркован «Фиат Джардинетта» – изящное старинное авто, которое Ласло называл «игрушкой», а дети – «старой развалюхой». Маркус, Зельда и Имоджен устроились сзади, а Бина, как обычно, села за руль. На переднем пассажирском сиденье Тибо уже сложил пачку свежих, ещё пахнущих типографской краской газет и корзину для пикника с бутербродами в дорогу.

– Можем ехать, дорогая, – сказал Ласло, усаживаясь рядом с женой.

Бина двинулась по ещё сонным бульварам голландской столицы, держа путь в сторону Дельфта. Через полчаса она свернула на пустынную пыльную дорожку, идущую вдоль канала, и подъехала к старому амбару, над которым лениво ворочала лопастями деревянная ветряная мельница. Все, кроме Бины, вышли из машины. Маркус и Зельдой побежали вперёд. Мальчик, покрутив замок, мигом открыл его своим талантом без помощи ключа и откатил тяжёлую раздвижную дверь. Внутри в молчаливом полумраке покоилась прославленная коллекция транспортных средств, принадлежавших семье Интригио. Чего тут только не было: красный родстер, на котором в шестидесятых дядя Пол ускользал от преследовавших его агентов КГБ, подводный мотоцикл с коляской от двоюродной тёти Генриетты, мини-джет кузена Фурио и даже чёрный лакированный катафалк огромных размеров.




– Легендарный «Ле Макабр» прадедушки Жюлиуса! – Ласло, заложив руки за спину, прохаживался по амбару и комментировал экспонаты. – Чтобы сдвинуть его с места, требовалось шесть лошадей, но не было лучшего способа оставаться инкогнито: как только «Ле Макабр» показывался на дороге, всех как ветром сдувало!

Мало что Ласло любил так же страстно, как старые семейные истории – помня об этом, Бина посигналила мужу с улицы.

– Конечно, конечно! – ответил Ласло, резко прибавив шагу. Пробежав мимо остальных экспонатов, он остановился у минивэна тёмно-голубого цвета, распахнул дверцу и с довольным видом заглянул внутрь. – Прекрасно: берём интригвэн. Молодёжь, помогите загрузить чемоданы!

* * *

Десять минут спустя машина уже мчалась по автостраде в сторону Парижа. Ласло читал и комментировал новости, причём самые любопытные статьи он аккуратно вырывал из газет и складывал в карман. Зельда и Маркус, сидевшие на заднем сиденье, наскоро перебрали в памяти то, что знали о Париже, и изучили небольшое досье о ювелирной мастерской синьора Жезекеля.

– Это будет грандиозная операция!

– Наше боевое крещение!

– Будем использовать реликвии!

– Ну и физиономия у этого Жизеля…

– Его зовут Жезекель! Альфонс Жезекель Третий!

Их энтузиазм передавался окружающим, оживляя скучный вид из окна на плоские просторы Арраса. На последнем ряду, в самом тёмном углу сиденья, свернулась клубочком Имоджен. Глаза её были закрыты, а в массивных суперизолирующих наушниках звучал любимый плейлист.

Спустя три часа тридцать минут семья добралась до восточного округа Парижа – на полчаса раньше, чем было намечено, как удовлетворённо отметила себе Бина. Они съехали с автобана в Сен-Дени, и, как только автомобиль оказался в зоне оживлённого движения, Ласло достал из бардачка флажок с вопросительным знаком и закрепил его на крыше минивэна.

– Включаю? – спросила жена.

– Включай, дорогая!

Бина нажала кнопку на руле, и вопросительный знак на крыше бесшумно завертелся и замигал.

Минивэн выехал на выделенную полосу, предназначенную для такси и городского транспорта.

– Это старинная привилегия нашей семьи, – выставив руку из машины, объяснил папа Интригио детям. – Высочайшее соизволение императора Наполеона Третьего, не потерявшее силы с годами.

Зельда шумно вздохнула на заднем сиденье:

– Ах, Париж!

Вот и бульвары, Триумфальная Арка, Сена, ещё закрытые в этот час прилавки букинистов, плавучие кафе, выставляющие первые столики и, наконец, хрустальная пирамида Лувра и сады Тюильри.

Сделав ради детей обзорный круг по городу, Бина свернула к Вандомской площади. Это было очень зрелищное пространство квадратной формы, в центре которого возвышалась зелёная колонна Свободы. Со всех сторон площадь окружали трёхэтажные здания кремового цвета с колоннадами и похожими на бомбоньерки изящными люкарнами[5]5
  Люкарна – оконный проём в скате крыши, украшается лепниной и декоративными элементами (прим. пер.).


[Закрыть]
на тёмно-синих скатах крыш. В самом центре площади располагалась подземная стоянка, куда автомобиль и нырнул.

– Нужно достать чемоданы, папа? – спросил Маркус, первым выскочив из машины.

– Не сейчас, дети, – ответил Ласло, сладко потягиваясь. – Спасибо, дорогая, ездить с тобой – одно удовольствие, – добавил он, чмокнув жену.

Со стоянки можно было пройти к лестнице, но Интригио этим путём не воспользовались. Они направились к маленькому лифту в углу, рядом с которым не было никаких кнопок. Ласло что-то тихонько произнёс, и двери лифта тотчас разъехались.

– Ого, папа! – восхитился Маркус. – Что за пароль ты произнёс?

– «Пожа-а-алуйста!» – ответил Ласло, и было непонятно, шутит он или нет.

Лифт закрылся и поднял их на два этажа. Когда двери раскрылись, взглядам семейства предстал лысый толстячок, одетый в элегантнейший тёмно-серый костюм.

– Ласло! Бина! Я так вас ждал! – толстячок бросился пожимать руки родителям. Но, увидев, что из лифта выходят и другие Интригио, он слегка изменился в голосе. – Ах, да, вы, должно быть… очевидно, вы…

– Маркус.

– Зельда.

– Дыц… дыц… дыдыц…

Бина сняла наушники с головы старшей дочери.

– И Имоджен, – закончила она, наградив дочь красноречивым взглядом.

– Семейная спецоперация! Это фамильный метод Интригио, – с улыбкой объяснил Ласло. – Итак, Альфонс, расскажи, что с тобой случилось.

Человечек в сером оказался ювелиром собственной персоной – Альфонсом Жезекелем Третьим. Протяжно вздохнув, он проводил посетителей в гостиную с видом на площадь. Указав им на два роскошных кожаных дивана, он второй раз вздохнул, ещё глубже и протяжнее, и перевёл взгляд за окно.

– Как вам, полагаю, уже известно, – выдержав паузу, начал он, – мы, Жезекели, с давних пор являемся личными ювелирами видных персон, аристократов, коронованных особ. В их числе и правители княжества Цирленштейн…

– Как пишется «Цирлен»? – шёпотом спросил Маркус у сестры. Он, как обычно, достал ручку и записную книжку и фиксировал на бумаге самые важные сведения, подобно комиссарам в старых полицейских детективах. Вместо ответа Зельда показала веб-страницу, загруженную на Интригпад, не давая брату планшет в руки.

– Цирленштейн, – продолжал Альфонс, – это крохотное и чрезвычайно богатое карликовое государство в Альпах, между Швейцарией, Италией и Австрией… То самое, где, если верить сайтам светской хроники, юная принцесса Хельга скоро выйдет замуж за наследника династии банкиров, – Маркус скрипел ручкой, пытаясь поспевать за потоком информации, от напряжения он закусывал кончик языка зубами.

– И вот какое дело: для диадемы дочери правители Зильберштейна выбрали уникальный драгоценный камень, бесценный звёздчатый сапфир под названием «Глаз Посейдона». Камень хранился здесь, в наших сейфах. Но… – тут голос Альфонса надломился.

– Но…? – ждал объяснения Ласло.

Ювелир развёл руками и продолжил:

– Но когда три дня назад я открыл хранилище, Глаза Посейдона там не было! Такого… такого попросту не может быть!

– Никогда не говори «не может быть», мой дорогой Альфонс, – поправил его Ласло, поднимаясь с дивана. – Ты покажешь нам хранилище?

– Разумеется, – еле слышно проговорил месье Жезекель. – Следуйте за мной.

– Могу ли я задать вам один вопрос, Альфонс? – подала голос Бина, пока они шли по изящно отделанному коридору. – Полагаю, вы застрахованы на случай подобных неприятностей, ведь так?

Плечи ювелира дёрнулись от всхлипа.

– Ведь так? – с горькой иронией повторил он её слова. – НЕТ! Глаз Посейдона был частично застрахован, но я – я не стал продлевать страховку от кражи, так как только что вложил огромные деньги в новейшую шведскую охранную систему, которая абсолютно неуязвима! НЕУЯЗВИМА!

– Так уж и неуязвима? – с сомнением произнёс Ласло.

– Не продолжайте, умоляю вас! Если сложить суммы, на которые мне придётся раскошелиться, да ещё прибавить непоправимый урон репутации, то можно не сомневаться: прославленной ювелирной мастерской Жезекеля придёт конец! – упавшим голосом продолжал Альфонс, снова входя в лифт.

– Простите, а… как зовут вашего страхового агента? – спросил Маркус из-за спин остальных.

Месье Жезекель перевёл взгляд на мальчика:

– Планшон. Рене Планшон.

– И он как, не злопамятный? – спросила Зельда.

– Боюсь, я не понимаю… – недоумённо пробормотал ювелир.

– Ну, мне кажется довольно забавным, что у вас выкрали этот камень именно в тот момент, когда вы решили вложиться в охранную систему вместо страховки, не находите?

– Интересная версия, ребятки, – согласился Ласло, потрепав детей по головам. И они с Биной обменялись довольными взглядами.


Страницы книги >> 1 2 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации