Текст книги "Вкус вина и любви"

ГЛАВА 2

– Эверли? – машинально переспросил Ник. – Значит, старый Уиллард…

– …приходился мне двоюродным дедом. Он был братом моего дедушки, – пояснила Сьерра. Чем скорее все прояснится и чем скорее они придут к соглашению, тем скорее она сможет уйти отсюда. – Братья Уиллард и Эскотт Эверли унаследовали винзавод и плантации, основал которые их отец, мой прадедушка. Каждый из них получил половину акций. Я ни разу не видела дедушку Уилларда. Он уехал из Эвертона еще до моего рождения, но, насколько я поняла из рассказов моей бабушки и других родственников и знакомых, он оказался белой вороной, вернее, черной овцой, в семействе Эверли.

– То же самое говорил и сам Уиллард, – кивнул Ник.

Сьерра посмотрела на него широко открытыми глазами:

– В самом деле?

– Вас это удивляет? – ответил Ник вопросом на вопрос. – Неужели белая ворона, вернее черная овца, не осознает, в чем ее отличие и какими нелестными эпитетами ее награждают сородичи?

– Если быть до конца честной, то прежде я не задавалась таким вопросом. Ведь мы с ним не встречались.

– Вам повезло, мисс Эверли. Мне по роду занятий чаще всего приходится иметь дело с отщепенцами самого разного сорта.

Сьерра запнулась на секунду:

– Ах да! Ваше агентство. Значит, это что-то вроде детективного бюро? Как же я сама сразу не сообразила. Должно быть, Расс – как раз из числа тех мужей, которые нанимают детективов, чтобы заснять в каком-нибудь мотеле на видеокамеру неопровержимые доказательства измены своей супруги. Неудивительно, что контора так тщательно охраняется. Всем известно, какие отвратительные подробности частенько вытаскивают на свет в детективных агентствах.

Она вдруг испытала неожиданное облегчение. Всякий, кто даже время от времени смотрит телевизор, понял бы, что частного детектива вряд ли увлекут дела, связанные с виноградниками и винзаводом, – хлопотные и муторные заботы, не приносящие быстрых результатов. Вряд ли Николас будет держаться за свою долю.

– Наше агентство не имеет никакого отношения к бракоразводным делам. Чаще к нам обращаются за помощью в розыске пропавших людей, а не сбежавших мужей или жен, – сухо уточнил Ник. – Мы разыскиваем исчезнувших банкиров или дельцов, которые скрылись с весьма кругленькими суммами в кармане.

– И вам удавалось напасть на их след? – заинтересовалась Сьерра.

– Да. Еще ни одному не удалось ускользнуть от нас.

Он проговорил это холодно и спокойно, как непреложный и сам собой разумеющийся факт. Странно, но Сьерру отчего-то охватило мрачное предчувствие. Может быть, потому, что у нее в уме промелькнуло невольное сравнение Ника с опасным хищником, который всегда настигает свою жертву. И когда Ник произносил эту фразу, он бросил взгляд в ее сторону.

– А почему бы нам не продолжить разговор в кабинете? – снова предложил он. И, все еще поддерживая ее под руку, открыл дверь и пригласил внутрь.

Сьерра огляделась. Кабинет был выдержан в том же стиле, что и приемная. Наружная стена – целиком из стекла – оставляла ощущение безграничного пространства, отчего размеры и без того большого кабинета зрительно увеличивались. И везде, где только можно, стояли мощные компьютеры. За ними она даже не сразу заметила вместительное серое кожаное кресло за длинным серым столом и такой же серый кожаный диван. За приоткрытой дверью она увидела стильно отделанную ванную.

– Создается впечатление, что ваша работа очень хорошо оплачивается, – вежливо заметила она.

– На самом деле отдел, который занимается розыском пропавших людей, – лишь небольшая часть нашего агентства. Ведущий отдел у нас консультирует бизнесменов, осуществляет обеспечение секретности информации. Мы разрабатываем индивидуальные программы безопасности работы дипломатов и руководителей, которые ведут дела за границей. У нас широкие связи с бизнесменами во многих странах мира. Еще мы расследуем случаи похищения людей, ведь есть подонки, которые успешно зарабатывают этим на жизнь.

– Значит, ваша задача – обеспечивать охрану людей и информации? – спросила Сьерра, думая тем временем о том, что в такой обстановке только робот мог чувствовать себя достаточно комфортно. Но человек? Человек вряд ли. – Такое впечатление, что все это, – она обвела рукой кабинет, – вам выдали напрокат из будущего века.

– Мы специализируемся на проектировании и внедрении в жизнь охранных систем в зданиях, где находятся конторы бизнесменов, и на том, что имеет отношение к их делам. А еще мы изучаем новейшие методы и способы взлома, которые применяют компьютерные взломщики. Не те, которые крадут компьютеры, – пояснил он, заметив ее недоумевающий взгляд, – а те, которые находят доступ к наисовременнейшим программам, – терпеливо закончил Ник.

Сьерра почувствовала себя оскорбленной.

– Кто сейчас не знает о хакерах? Не стоило трудиться и разжевывать мне общеизвестные вещи. – Она холодно посмотрела на него. – Или вы считаете, что все женщины тупицы?

– Нет. – Нику не нравилось русло, по которому направился их разговор. – И, поверьте, мне недосуг выслушивать феминистские лозунги. Я изрядно проголодался, поскольку не успел позавтракать. И как раз шел перекусить, когда вы вдруг налетели на меня. Давайте пообедаем вместе, и вы за едой изложите мне свои проблемы.

– Не могу отказаться от вашего любезного предложения, мистер Николаи, – нарочито церемонно ответила Сьерра, чтобы скрыть борьбу противоречивых чувств: облегчения и тревоги. Чем больше она узнавала о новом – неожиданном – партнере по бизнесу, тем сильнее росло беспокойство. И она решила, что за обедом, когда люди размягчаются, проще решать сложные вопросы. Да и ей самой давно не мешало перекусить. Так что она одним выстрелом убьет сразу двух зайцев.

Несмотря на не сулившее ничего хорошего начало, пока что все развивалось вполне сносно. Может быть, ей удастся довести дело до удачного финала? Если Ник Николаи предлагает вместе пообедать, то, скорее всего, он готов уступить ей свою половину акций. Нынче же вечером она с победой вернется в Эвертон и сможет с головой погрузиться в дела семейного предприятия, полноправной хозяйкой которого она станет.

– Идемте, – немного оживившись, закончила она. Ник посмотрел на неожиданную посетительницу. Ее сияющая улыбка, бездонные темные глаза завораживали его.

Ник мысленно повторил сорвавшуюся с губ фразу: «У вас удивительные глаза – такие темные, глубокие…» Когда такое случалось, что он произносил вслух то, что думал? Разве что в раннем детстве. Во всяком случае, ничего другого не приходило на память. Эта невесть откуда – как по мановению волшебной палочки – появившаяся молодая женщина словно околдовала его, заставила поднять забрало, открыться, позволить себе говорить, что пришло на ум. Способность, которую он считал давно атрофировавшейся. Он всегда тщательно следил за тем, что говорит и делает, рассчитывал каждое движение и каждую фразу – на этом зиждилась и его профессиональная деятельность, благодаря чему он и достиг таких успехов. Впрочем, в личной жизни Ник руководствовался теми же принципами.

Но стоило ему столкнуться с этой незнакомкой, как от его хваленого самоконтроля не осталось и следа. Эта Сьерра Эверли – опасная женщина, если способна так воздействовать на него. Он никогда не позволял – и не позволит! – себе превращаться во влюбленного идиота.

Не дожидаясь его и даже не глядя в его сторону, Сьерра вышла из кабинета и направилась в приемную. Ему оставалось только последовать за ней, а он не привык плестись в хвосте. И в своем офисе, и в личной жизни Ник предпочитал брать бразды правления в собственные руки.

Недовольство рассеялось само собой каким-то непостижимым образом, когда он увидел, с какой грацией она ступает по ковру, как ее темные волосы, спадающие на спину, колышутся в такт шагам. Наверное, ее длинные красивые ноги ни одного мужчину не оставляли равнодушным. И ему вдруг представилось, как он кладет руку ей на колено и его пальцы скользят по нежной коже ее бедра…

Что же такое с ним творится? Ник никогда не позволял плотским желаниям вторгаться в его мысли во время работы. Для утоления сексуального желания он отвел строго определенное время – и его любовницы не имели никакого отношения к деловым интересам. Это было правило, которое он установил сам для себя и которому неукоснительно следовал. И до сего момента у него не возникало повода сомневаться в правильности своего решения и в своих способностях справляться со своими эмоциями.

«Никогда не смешивай секс и бизнес» – первая заповедь делового человека. И если мысли об этой красивой женщине так воздействуют на него, значит, от них следует просто избавиться. Чтобы ограничить власть Сьерры Эверли, надо не позволять своим мыслям переходить четко очерченную пограничную полосу. Расставить все по местам: он – совладелец компании «Эверли», и теперь ей придется сотрудничать с ним. Судя по всему, ей будет трудно примириться с этой мыслью. Представив, в каком направлении будет развиваться их разговор, Ник наметил моменты, на которые должен обратить особое внимание.

Иметь дело с искренней, импульсивной мисс Эверли означает, без сомнения, эмоционально втягиваться в это дело, чего он хотел избежать во что бы то ни стало.

Они шли бок о бок, когда Сьерра вдруг увидела Расса, вышедшего из кабинета в коридор.

Сьерра обрадовалась ему, словно старому знакомому.

– Надеюсь, у вас все обошлось, Расс? – обратилась она к нему.

– Вас в самом деле это интересует? – Расс с любопытством посмотрел на улыбающуюся Сьерру и на непроницаемое лицо Ника.

– Мы идем обедать, – объяснила Сьерра. – Видите, мы..

– Идемте, – нахмурился Ник и взял ее за руку. Расс усмехнулся:

– Значит, вы влипли? А я вам давал такие разумные советы.

– Что все это значит? – требовательно спросил Ник, увлекая ее за собой.

– Просто я хотела сказать ему, что мы собираемся за обедом обсудить мой вопрос. Почему вы не дали мне договорить? Теперь он подумает… – Она замолчала и нахмурилась, вспоминая улыбку Расса, скользнувшую по его губам. Впрочем, кому какое дело до того, о чем будет сплетничать Расс. Вряд ли ей доведется снова встречаться с кем-либо из сотрудников агентства. – Ничего… особенного. Это все ерунда.

– Когда и где вы успели с ним познакомиться? – Ник провел ее сквозь автоматически открывающиеся двери к лифту.

– Разговорились, пока Юнис мариновала нас в приемной.

– Что ж, тогда советую вам держаться от него подальше. Расс превосходный знаток электроники, но страдает запоями. Думаю, не стоит поддерживать с ним знакомство.

Сьерра удивленно взглянула на своего спутника:

– Вы, должно быть, шутите?

– Отнюдь нет.

Она обратила внимание на его плотно сжатые губы и ледяное выражение глаз. Нет, он вовсе не шутил. Он и в самом деле предупреждал – скорее приказывал – держаться подальше от этого человека, с которым Сьерра перекинулась едва ли парой фраз.

– Те часы, что я провела в обществе Расса, пока дожидалась разрешения встретиться с вами, останутся в моей памяти как самое дорогое воспоминание, – холодно ответила Сьерра. Упустить удачный момент и не подколоть этого холодного, без чувства юмора человека она не могла. – Как можно требовать, чтобы я держалась от него подальше, после всего, что мы с ним вместе пережили?

Подошел лифт, где уже находились люди, которые могли услышать его ответ. А Ник давно вывел правило: «В лифте лучше всего молчать». Никто не знает, что может выудить из разговора случайный человек. Во время спуска он не мог отвести взгляда от лица Сьерры. Ее глаза сияли, на губах играла улыбка. Чувствовалось, что она искренне довольна собой.

Только к тому моменту, когда они добрались до нижнего этажа и все находившиеся в лифте покинули кабину, до него дошло, что она смеялась над ним.

– Я вовсе не собирался подозревать вас в том, что вы кокетничали с ним, – процедил Ник. – Просто я… – Он резко оборвал себя, потому что понял, каким идиотом сейчас выглядит. «Второй раз, – напомнил он себе (по привычке отмечать каждое упущение, как, впрочем, и достижение), – всего лишь за истекшие полчаса эта женщина вынудила меня вести себя дурацким образом. Придется считаться с этим».

– Это у вас уже вошло в привычку – предупреждать и оберегать всех и вся от всех и вся? – предположила Сьерра.

– Ваша способность располагать к себе людей оставляет большой простор для умозаключений. Например, я мог бы прийти к выводу – если бы не знал на все сто процентов, что это заведомо ошибочное суждение, – что вы с Юнис старые знакомые. Только исходя из того, что вам удалось совершить невозможное – проскочить мимо моей бдительной секретарши, а затем с таким жаром умолять меня не выгонять ее…

– Что не исключено, так ведь? Пьяница вроде Расса, может, и не будет слишком сокрушаться из-за потерянного места, а вот для такой сверхпослушной Юнис это может стать ударом.

– Мы с Юнис выросли вместе. Она очень близкий мне человек. Как сестра. И она незаменимый секретарь, можете поверить мне на слово. Вряд ли она волнуется, что я ее выставлю из офиса. – Ник снова поразился тому, что наговорил больше, чем хотел, и жалел об этом.

– Несмотря на то, что она приняла деловую женщину за одну из ваших курочек? – поддразнивая его, спросила Сьерра.

– Если вы хотите, чтобы к вам относились как к деловой женщине, тогда надо одеваться соответствующим образом, – отрезал Ник, оглядывая ее с головы до ног.

И это была серьезная ошибка. Чем больше он смотрел на нее, тем больший интерес она вызывала у него. Наверное, она страстная, пылкая и… самоуверенная. Что и привлекало и отталкивало его одновременно.

– Или такой наряд для деловой встречи считается в Эвертоне хорошим тоном?

Его замечание попало в точку. Если бы он только знал, сколько времени Сьерра колебалась, выбирая, что ей сегодня надеть. Конечно же, у нее в шкафу висел строгий черный костюм, но, поскольку этот цвет вызывал у нее малоприятные ассоциации и настраивал на траурный лад, Сьерра после долгих размышлений сочла, что отправляться в поездку с подобным настроением не стоит, и остановила выбор на шелковой блузке и юбке в клетку, в которых чувствовала себя комфортно.

Разумеется, если бы она могла заранее вообразить, что ей придется иметь дело с сестрой Дракулы, она бы выбрала унылый черный костюм.

– В Эвертоне знают, как полагается одеваться в том или ином случае, – попыталась отразить удар Сьерра. – А вот вы, ньюйоркцы, не имеете ни малейшего представления о жизни на Западе, дальше Гудзона, но считаете…

– Я не раз бывал в Эвертоне, – прервал ее Ник, – и у меня есть друзья в городе.

– Правда? – Сьерра посмотрела на него с удивлением.

– А что вас так удивило? – полюбопытствовал Ник. – Что я бывал в Эвертоне или что у меня там есть друзья?

– И с кем вы там подружились?

– Что конкретно вам бы хотелось выяснить? – ответил он вопросом на вопрос.

– Почему вы не хотите ответить мне? – В ее глазах промелькнула тень досады. – Сотрудники вашего агентства всегда таким образом ведут беседы? Никогда не дают прямого ответа? Это заводит разговор в тупик.

– Любая информация представляет ценность, и только глупцы отдают ее, ничего не получая взамен.

– Боже мой! Неужели у вас никогда не возникает желания отбросить все правила вашей конторы и просто поболтать с кем-нибудь без всякой задней мысли?

– Вы хотите сказать, что мы с вами просто болтаем?

Чувство досады еще больше усилилось, но тут Сьерра заметила, что Ник улыбается. Улыбка была едва заметной, но в его серых глазах светились озорные искорки.

– Так вы смеетесь надо мной! – с некоторым опозданием догадалась Сьерра. – Демонстрация того, как босс секретного агентства способен проявлять чувство юмора?

Улыбка Ника свидетельствовала о том, что она попала в самую точку. А в следующую секунду на его лице вновь появилась непроницаемая маска.

И Сьерра невольно отметила эту мгновенную перемену.

– Улыбка вам больше к лицу, чем эта маска, которую вы так любите надевать на себя. Почему вы так редко улыбаетесь? Боитесь, что маска растянется? Но я видела, как вы улыбались Юнис, – и видите, с маской ничего не случилось, особого вреда ей это не причинило. Так что действуйте смелее.

– Вот так? – Он продемонстрировал белизну своих безупречных зубов.

– Нет, это что-то ужасное. Больше похоже на оскал хищника, готового проглотить добычу, чем на улыбку. Попробуйте еще раз.

– Почему это вам так хочется заставить меня улыбаться? Ищете ключик ко мне, мисс Эверли? Нащупываете слабые места?

Сьерра возмутилась:

– Зачем это мне?

– Чтобы вынудить меня продать свою долю винзавода.

– Ничем не оправданные домыслы, мистер Николаи! – сухо проговорила Сьерра.

Они остановились посреди вестибюля, и с обеих сторон их обтекал поток торопившихся на обед сотрудников различных ведомств. Но громкий голос Сьерры все же привлек внимание некоторых из них.

– Да, это мои домыслы. – Ник неожиданно понизил голос. – И давайте отбросим формальности, будем обращаться друг к другу на «ты». Согласна, Сьерра? – В первый раз он обратился к ней по имени, и девушка вдруг почувствовала волнение, услышав, как оно прозвучало в его устах.

Глубокий голос и проникновенные интонации странным образом вызвали необъяснимое беспокойство. Сьерра даже невольно отступила от него на шаг.

– Я собираюсь заплатить столько, сколько эта доля стоит на рынке.

– А если меня не интересует рыночная цена? Этого Сьерра никак не ожидала услышать. Вопрос, заданный им, заводил в тупик. Значит, ей все же предстоит нелегкий разговор. То, что ей довелось увидеть за короткий промежуток времени пребывания в агентстве, свидетельствовало о том, насколько здесь все непредсказуемо – почти так же, как и в гороскопе на сегодняшний день.

– В таком случае я попробую предложить большую сумму, – решительно продолжила она.

– Да ну? – Брови Ника взметнулись вверх. – Интересно, насколько?

Сьерра задержала дыхание:

– Неужели ты собираешься устроить торг прямо здесь, в вестибюле?

– Нет. – Хищная улыбка снова промелькнула на лице.

На этот раз Сьерра решила, что отдала бы предпочтение маске, которую он обычно носил.

– Куда бы тебе хотелось пойти перекусить, Сьерра?

– Куда угодно, лишь бы для этого не пришлось брать такси, – пожала плечами Сьерра. – Водитель, который вез меня из аэропорта, напоминал ковбоя, укрощающего необъезженного жеребца. Мне бы не хотелось второй раз переживать такие же сильные ощущения.

Задумавшись, Ник смотрел сквозь стеклянные стены:

– За один квартал отсюда есть неплохое местечко. Но мы промокнем насквозь, пока доберемся туда.

– Не сахарные, не растаем, – бодрым тоном проговорила Сьерра, невольно подражая бабушке, у которой на все случаи жизни находились либо подходящие пословицы, либо чьи-то изречения.

Они вышли из здания и остановились под навесом, глядя на спешащих прохожих – дождь успел перейти в ливень. В небе то и дело громыхал гром.

– Конечно, мы не растаем, – согласился Ник, – но, когда сядем за столики, нас можно будет выжимать. Есть более простой выход. Мы вернемся в мой кабинет и оттуда закажем обед.

Поколебавшись секунду, Сьерра решила, что так будет в самом деле лучше. Ей не улыбалось вернуться в Эвертон мокрой, как курица. К тому же у промокшего насквозь Ника Николаи может испортиться настроение, он может прийти в дурное расположение духа и отказаться вести переговоры о продаже своей доли.

– Кажется, идея неплохая, – кивнула она. И улыбнулась ему той самой улыбкой, которая так поразила его.

– Ник! Привет, Ник! – Чей-то певучий голос прорвался к нему из внешнего мира. – Представляешь, Ник, съемки закончились раньше, чем я рассчитывала. Но я промокла до нитки, пока добежала сюда.

Ник и Сьерра повернулись на голос высокой девицы, которая пробиралась сквозь толпу к ним. На ней было черное короткое обтягивающее платье. И несмотря на свои длинные – растущие чуть ли не из подмышек ноги, она была в туфлях на высоченных и тонких, как кинжалы, каблуках. Кожаные ремешки на греческий манер переплетались на ее стройных щиколотках.

– Я пробежала три квартала под дождем, – воскликнула девушка.

– В таких туфлях?! – невольно изумилась Сьерра. Девушка, даже не повернув головы в ее сторону, остановилась перед Ником:

– Дождь действует так… возбуждающе.

– Да, – оглядывая ее тело, плотно облепленное мокрым платьем, пробормотал Ник.

Сьерра наблюдала за ним. Хотя промокшее платье – а нижнее белье девица явно игнорировала – демонстрировало все прелести фигуры, ни единая черточка на лице Ника не дрогнула и не выдала его особой заинтересованности.

Его собеседница, похоже, не обратила на это внимания. Она загляделась на свое отражение в стекле, и даже капающая с нее вода не мешала ей любоваться собой. Она улыбнулась с чувством удовлетворения, расправила плечи, словно стояла перед фотокамерой, и отбросила ладонью прядь густых рыжеватых волос – и тотчас по этому характерному жесту Сьерра вспомнила, где она видела ее.

– Вы Рори Таррингтон?! – вырвалось у нее.

Это лицо мелькало на обложках журналов, в телевизионных передачах, о похождениях топ-модели постоянно сплетничали на страницах газет, в колонках, где рассказывалось о жизни звезд шоу-бизнеса.

– Да, я та самая Рори, – кивнула модель, по-прежнему не глядя в сторону Сьерры, взгляд ее миндалевидных зеленых глаз был устремлен на Ника. – Сегодня в клубе «Феном» будет играть Озинг Соре. Я спешила сюда, чтобы предупредить тебя. Мы с Джулией Мэнди собираемся пойти посмотреть на это зрелище. Составишь нам компанию?

– На Озинга Соре? – переспросил Ник. – Спасибо за приглашение, но боюсь, что сегодня не смогу.

– Опять нет! Тебе никогда никуда не хочется идти, – обиженно надула губки Рори. – Неужели ни капли не интересно?

– Похоже, так оно и есть, – сдержанно согласился Ник.

– А я пойду! – демонстративно сказала Рори. – Одно мне непонятно, какого черта я тащилась сюда под дождем! Приглашать тебя в очередной раз и в очередной раз получать отказ! – Она почти выкрикнула эту фразу ему в лицо, словно обвинение. – А теперь мне даже не хочется, чтобы ты шел с нами! И даже если бы ты передумал и решил пойти, я бы не согласилась!

Ник равнодушно пожал плечами:

– Мне остается только смириться с этим.

– Да ты просто негодяй! – Топнув ногой, она повернулась к Сьерре: – Это ради вас он пренебрег мной?

– Конечно, нет! – поспешила переубедить ее Сьерра. – У нас деловая встреча, не более того.

– Надеюсь, как деловой партнер он представляет больший интерес. Как любовник он ни на что не годится! – раздраженно бросила Рори. – А вот и мой лимузин. Я ухожу, и не пытайся удержать меня, Ник!

И Рори шагнула под дождь. Но было заметно, что она медлит и украдкой следит за Ником, который даже не шевельнулся, чтобы удержать ее.

– Тебе, наверное, следует пойти за ней, – подсказала Сьерра.

– Но она же весьма недвусмысленно сказала, чтобы я не пытался остановить ее.

– Это было произнесено вслух, но Рори имела в виду совсем другое. – Какое-то неуловимое чувство – то ли досады, то ли огорчения – промелькнуло, как тень, в сознании Сьерры. – Похоже, что обвинение Рори не так уж беспочвенно. Ты и в самом деле не любишь развлечения?

– Это для меня не самое главное, – по-прежнему сдержанно ответил он.

Длинный черный лимузин притормозил у края тротуара. Рори села в него, но перед этим показала им неприличный жест.

Сьерра и Ник переглянулись.

– Она просто вне себя от ярости! – отметила Сьерра. – Впрочем, ничего удивительного. Она не сомневалась, что ты примешь ее приглашение. Твой отказ просто обескуражил ее.

– Не в моих правилах приударять за женщинами, Сьерра.

– Предпочитаешь, чтобы они приударяли за тобой? – спросила Сьерра, удивляясь самой себе. С чего это она выпытывает у незнакомого ей человека такие интимные подробности его личной жизни? – Похоже, что Рори сегодня придется переключиться на кого-то другого. Не исключено, что на самого Озинга Соре. Существует что-то вроде неписаного правила – топ-модели непременно подцепляют на крючок рок-певцов, если, конечно, то, что пишут в светской хронике, правда.

– А что, Озинг Соре – рок-звезда? – поморщился Ник.

– Да, его группа играет так, словно включаются все аварийные сирены на автомобилях. И ваше агентство, наверное, устанавливает сигнализацию, которая воет, как их гитары.

– Может быть, мы оставим наконец в покое рок– музыку и поднимемся ко мне? – нетерпеливо проговорил Ник.

– Не могу до сих пор поверить: неужели ты с такой легкостью отказался от приглашения послушать знаменитость! – В темных глазах Сьерры светилась ирония. Ее забавляли серьезность и непреклонность Ника. И она испытывала непреодолимое желание растормошить его. – Никто в Эвертоне не поверит мне, если я расскажу.

– Не люблю шагать в одном строю со всеми и восторгаясь тем, на что западают все, – усмехнулся Ник. – Чаще всего это однодневки, пустышки!

– Вот как? Значит, тебе нравится что-то весомое, значительное? – Сьерра сделала вид, что ее рука прогибается под невидимой тяжестью.

Ей все-таки удалось заставить его улыбнуться. Она добилась желаемого, но это тотчас обернулось против нее самой. Ник обнял ее за плечи и повел к лифту. Теперь они оказались очень близко друг к другу.

– Интересно, сколько же лет Рори? Девятнадцать? Двадцать? – начала вслух гадать Сьерра, когда они вошли в кабину лифта. – Моя младшая сестра – ей исполнилось семнадцать – в полном восторге от нее и от Ози Соре тоже. Представляю, в каком она будет восторге, когда я скажу ей, что встречалась с Рори и ее последним… увлечением.

– Не кажется ли тебе, что я несколько староват, чтобы увлекаться Рори?

– Нет, я думаю… слишком староват, – продолжала поддразнивать его Сьерра.

– Мы с ней виделись несколько раз. – Ник словно бы оправдывался перед ней. – И я даже не задумывался над тем, сколько ей лет. Время от времени она пытается затащить меня на какую-нибудь тусовку, но я не большой любитель подобных мероприятий. Однажды Рори потребовала, чтобы я сопровождал ее на открытие какого-то дикого ночного клуба, но такие развлечения не для меня. Так и пошло с тех пор – получалось, что я всякий раз отказывался идти куда-либо с ней.

Он обернулся на стоявших в лифте вместе с ними людей, которые тотчас отвели глаза и сделали вид, что ничего не слышали. И Ник осознал, что снова стал предметом общего внимания, что вышел из привычного для себя и для них образа – руководителя, сдержанного, немногословного, целиком погруженного в дела.

– Какая удача, что мы успели в этот момент спуститься в вестибюль, иначе представляю, с какой легкостью Рори прорвалась бы через все баррикады. Хотя, конечно, с Юнис ей бы пришлось повозиться. Твоя секретарша, наверное, смогла бы доставить Рори пару неприятных минут.

– Продолжим разговор в моем кабинете, – нахмурившись, сказал Ник.

– Как прикажете, сэр, – отозвалась Сьерра, насмешливо вскинула брови и погрузилась в молчание.

«С видом победительницы еще в одном раунде», – отметил Ник сердито, непроизвольно сжав кулаки. Только тогда оба поняли, что он все еще продолжает держать ее за руку. Их глаза встретились на короткий миг, после чего она тотчас отвела их в сторону.

«Очко в мою пользу», – обрадовался Ник. И его пальцы, следуя своему собственному желанию, опустились чуть ниже – к тому месту, где кончались рукава блузки, чтобы коснуться шелковистой кожи Сьерры. И большой палец скользнул вниз и вверх, наслаждаясь нежным прикосновением.

Почти неуловимое со стороны движение. Может быть, другая на месте Сьерры не заметила бы его или не придала ему значения. Но на нее это движение подействовало сильнее удара током.

«Да что же это такое! – испуганно подумала она. – Я как диабетик, у которого начинается приступ и которому требуется немедленно утолить голод или жажду». Но Сьерра не страдала диабетом. И не могла понять, отчего ее бьет мелкая дрожь. Ведь это не могло быть возбуждением. Она видела, с кем имеет дело, уже поняла, что это за тип, и не могла настолько потерять голову, чтобы испытывать вожделение в его присутствии!

Лифт остановился на девятнадцатом этаже, и они наконец вышли. В кабине было много народу, и Сьерра не могла отодвинуться от него подальше, но сейчас она воспользовалась удобным моментом и постаралась отстраниться, чтобы избежать прикосновения его рук.

Из кабинета Ник позвонил в китайский ресторан и заказал несколько блюд в офис.

– А пока мы ждем заказ, – начала Сьерра, – не расскажешь ли, каким образом тебе удалось убедить Уилларда уступить половину акций? – Задавая этот вопрос, она задумчиво смотрела в окно, но потом перевела взгляд на Ника, который сидел за столом и внимательно наблюдал за ней.

И она выдержала его взгляд. На этот раз первым отвел глаза в сторону Ник. Потому что понимал: ему будет трудно собраться с мыслями и связно говорить о делах, когда он смотрит на нее.

– Я купил долю Уилларда только потому, что он сам настоял на этом, – отрывисто ответил Ник.

– Но почему он не предложил свою долю моей бабушке? Она бы с радостью выкупила ее. Он же прекрасно знал, что этот завод всегда был семейной собственностью и останется таковой впредь. Почему он остановил свой выбор на тебе? На постороннем для него человеке?

– Потому что я не был для него посторонним,─ невозмутимо ответил Ник. – Я встретил Уилларда довольно давно, и когда он год назад надумал продать свою долю, то обратился именно ко мне.

– Год назад! – изумилась Сьерра. – Ты хочешь сказать, что уже целый год являешься совладельцем?

– Именно так.

– Как это может быть? В прошлом году Уиллард подписал чек о получении своего процента от дохода. Это была его подпись. Я хорошо ее знаю. Неужели ты подделал его подпись? – с ошеломленным видом спросила она.

– Разумеется, нет, – нахмурился Ник. – Когда я дал свое согласие Уилларду, то принял его условие: покупка будет сохраняться в тайне до его смерти. Он был непреклонен в этом пункте. И по условиям нашего договора до своей смерти Уиллард должен был получать свою долю прибыли от доходов, после чего эта доля переходила ко мне. Уиллард умер две недели назад. И на этой неделе я отправил письмо, в котором уведомил компанию о своем существовании. Я полностью выполнил все условия нашего договора.

– Мы получили письмо вчера после обеда, – выдавила из себя Сьерра. – И я заказала билет на утренний рейс.

– Уиллард предупреждал меня, что его родственники не придут в восторг от такого решения, – признался Ник. – И, похоже, он испытывал огромное удовольствие при мысли об этом.

– Я совершенно не знаю дедушку Уилларда и не хочу даже пытаться понять его мотивы, но продавать свою долю тайком, не поставив никого в известность, – это…

– Уиллард всегда все делал тайком и никого не ставил в известность, – перебил ее Ник. – Те, кто хорошо знал его, ничего другого и не ждали бы. – Ник следил за Сьеррой, которая принялась ходить из угла в угол. Походка у нее была легкой, стремительной и грациозной, как у танцовщицы. – Уиллард предупреждал, какие обвинения мне придется выслушать от семейства Эверли, когда завещание будет оглашено. И я приготовился к встрече с племянником – главой компании. По идее, он должен был первым позвонить мне. Ты его дочь?