Текст книги "Вышибалы"

Его даже не перебивал никто. И главное поняла только Вега – она потрясённо сделала шаг в сторону Барса, произнесла нервно:

– И эпидемия не закончится, если мы убьём Кощея.

– Кого вы убьёте? – проворчал Тим, уже начавший спускаться к ним по лестнице. – Кощей тут бессмертный персонаж. Увидите – бегите. Я, во всяком случае, так и буду делать.

– Да как ты!.. – снова завелась Вега, но Акросс перебил:

– Вы сами сказали, что его смерть городу не поможет. Давайте-ка я кое-что ужасное скажу. Мы тут не для того, чтобы всех спасти. Мы, блин, не знаем, как тут всех спасать. И Тим прав – драться с Кощеем опасно.

– С ними всеми драться опасно! – возразила Вега, хотя когда она говорила с Акроссом, тон был спокойнее, мягче.

– Да, но с Кощеем теперь и бесполезно. Что для вас капитан, в конце концов? – Акросс вздохнул, убрал волосы с лица. – Если я сказал, что вы мне живыми нужны, значит бегите от Кощея. А всё остальное – неуважение ко мне.

За пару секунд остальные трое в команде успели переглянуться, безошибочно вычислили виноватого в Тиме, но с ним спорить было бесполезно.

– Теперь спать идите. В гостевой комнате я тоже выбросил матрас.

– Да ну к чёрту спать, – запротестовал Барс, указал на кресло у камина. – Раз я могу не спать, хочу воспользоваться этим правом.

– Как маленький, – проворчала Вега, направившись по лестнице вверх. Акросс последовал за ней, чтобы показать комнату. В целом, Вега выглядела уже живее, не такой нервной. Разговор ей помог.

– Ну что, Тим. Давай всю ночь у костра рассказывать друг другу самые пикантные истории из жизни? – предложил Барс. Тим пару секунд смотрел на него, потом, не успев ещё толком спуститься, развернулся обратно. – Тим, ну ты чего?! Я ж могила! Я никому не расскажу!

***

На самом деле они могли и не спать, но иногда ночами мир останавливался, а утра скучно было просто сидеть и ждать. Поэтому они и спали. Им никогда ничего не снилось, они просто закрывали глаза, открывали их такими же бодрыми, как и засыпали, и приключения продолжались. Поэтому единственной проблемой Барса было чем развлечь себя до утра, если все заснули. Когда в камине разгорелся огонь, Барс сверился со временем и обнаружил, что затратил на камин минут двадцать, и больше делать ему было совершенно нечего. К тому же везде чудились насекомые, и покрывало с кресла он подержал над огнём, пока оно не начало тлеть.

Странно было изображать идиота только для себя, когда никто не смотрел, Барс никак не мог привыкнуть и начать наслаждаться этим. Подумывал о том, чтобы взять угли, пройтись по спальням и разукрасить лица Тима и Акросса. Придумал, посмеялся, передумал.

Они не любили, когда кто-то один бодрствовал. Не то чтобы ничего не происходило, когда они спали, но игра, как сюжет произведения, не терпела скуки. И неспящий должен был притянуть к себе хотя бы собеседника. Барс надеялся на компанию Веги, всегда приятно пообщаться с девушкой ночью у камина. Но соседнее кресло начало дымиться. И прежде, чем Барс побежал за водой, дым сплёлся в фигуру. Кощей открыл глаза, сам только что заметил сидящего рядом Барса, потом перевёл взгляд на огонь в камине и совсем по-человечески протянул к нему руки. Барс замер, наблюдая за врагом, вспоминая приказ бежать, но тут-то как побежишь – вся команда мирно спит наверху.

– Доброй ночи. Не спится? – в полный голос спросил Барс, надеясь, что разговор услышат. Кощей глянул в его сторону, но продолжил греться. Пальцы на руках у него были чёрные, словно обуглившиеся. И запах – гнилой, неприятный. Барс заговорил громче:

– Я вот тоже решил, чего время тратить и спать… Тебе больно, наверное, Кощей? Или ты от своей же болезни не страдаешь?

Кощей сморгнул так, как обычно моргают лягушки. Барс выбрался из кресла, обходя камин так, чтобы между ними был предмет, направился к лестнице, приговаривая:

– Что ж это я… Гостя надо чаем напоить. Я сейчас.

– Сядь, – сухим голосом скомандовал Кощей, не поворачивая головы. Барса это остановило ровно на секунду, потом заставило ускориться на пути к лестнице. Кощей всегда отличался медлительностью и огромной силой. Но, если бегать быстро, то можно было его не опасаться. Барс перепрыгнул две ступеньки сразу, когда чёрное облако появилось перед ним, перекрывая вход на второй этаж. Барс отшатнулся, боясь не только коснуться, но и вдохнуть этот дым. Не удержался и упал обратно на пол, при этом наделал столько грохота, что должен был перебудить весь дом.

Открылась крайняя к лестнице спальня, и Барс наблюдал в ужасе, как из комнаты показался Акросс, ещё не догадавшийся о том, что в доме опасность. Время стало вязким, пока Акросс осознавал, кто перед ним, Кощей медленно разворачивался и, заметив чужого капитана, пошёл по лестнице вверх.

– Он может быстро перемещаться! И проходить сквозь стены! Просто беги! – скомандовал Барс, подскакивая. Сам не зная зачем, подцепил в камине горящее полено, рванул по лестнице вверх. Он помнил, что то ли умерших от чумы сжигали, то ли вещи их, и поэтому, как в фильме ужасов, отчего-то решил попробовать этот абсурдный метод. Акросс попытался ударить Кощея дверью комнаты, но тот превратился в чёрный дым. Вдоль по коридору на втором этаже открывались и следующие двери. Дым потянулся к капитану медленно, но и отступать ему было некуда. Когда Барс размахнулся и ударил, от головешки посыпались угли, она погасла, но от соприкосновения с перилами. И в то же время запах распространился, как от палёного мяса. Когда в дыму появилось лицо Кощея, оно было обращено уже к Барсу.

Полено только тлело, за спиной была лестница, до камина далеко. Всё, что Барс мог – переключить врага на себя.

– О, вы всё-таки решили проснуться, – чтобы скрыть свой страх, крикнул он в коридор , но прикусил язык, когда напротив него стала проявляться фигура Кощея. – Бегите уже! Сами же говорили!

Но Барс знал – бежать некуда. Оставалось только уводить Кощея за собой. И, честно говоря, Барс не надеялся, что получится. Кощей казался умным, и за его спиной было три жертвы, одна из которых капитан. Но он упрямо поплыл за Барсом, который был один, и у него единственного был путь для отступления. Барс попятился к двери, двигаясь достаточно медленно, чтобы Кощей не потерял его из поля зрения. Он, видимо по-прежнему не решивший, с кого начать, шёл медленно. Барс открыл дверь, выбрался во двор. Кощей бросил последний взгляд на замерших на лестнице и вышел, оставив дверь открытой.

И, словно они играли в детскую игру, в которой надо замереть, чтобы ведущий не мог тебя поймать, на втором этаже «ожили» Акросс, Вега и Тим.

– Надо уходить, – первым опомнился Акросс, вернулся в спальню переодеваться. – Они знают, где мы.

Тим съехал по перилам, остановился караулить у открытой двери, на случай, если кто-то ещё попробует их атаковать.

– Как же Барс? – напомнила Вега. – Он будет искать нас тут. Он не знает, где живут остальные.

Из полутёмной комнаты Акросс вышел растрёпанный, но одетый, только пуговицы на рубашке застёгивал. И молчал, словно использовал это время для того, чтобы придумать план.

– На улице тихо, – подал голос Тим. – Кощей приходил один. Подождём?.. Если кто-то придёт, то будем драться. Мы и так Барса одного оставили.

И вроде бы странно было слышать это от обычно холодного и отрешённого Тима, но как-то за три года игры плечом к плечу с ним Акросс привык, что к своим Тим внимателен и терпелив. Наверное, это можно было назвать его проявлением доброты и дружбы.

– Хорошо, – кивнул Акросс. – Постоянно убегать тоже не дело.

***

Барс поскрёбся в дверь уже утром, когда рассвело. Открыл, ввалился с усталой но довольной улыбкой, в измызганных грязью штанах.

– Ничего без папки не можете, – прокомментировал Барс собравшуюся в гостиной команду. Вега тут же подхватилась собираться, Тим поспешил на конюшню, и Барс ушёл в сторону, уступив ему дорогу. Зачерпнул воду кружкой из ведра и залпом выпил. Акросс продолжал беспокойно наблюдать за ним.

– Мы собираемся уходить, раз они знают, где мы, – сообщил Акросс, не отрывая взгляда от Барса. Тот вытер губы тыльной стороной ладони, но не обернулся.

– Отличная идея, – согласился Барс, но собираться не спешил. Акросс попытался развернуть его за плечо, но Барс отшатнулся. Остановившись в углу, он наконец посмотрел на капитана. Ничего подозрительного в нём не было.

– Он заразил тебя? – всё ещё надеясь, что ошибается, спросил Акросс негромко. Барс повертел в руках чашку, вместо ответа с улыбкой предупредил:

– Её надо выбросить. Из неё больше пить нельзя. Я останусь тут, ладно? Если они за нами придут, попробую забрать с собой как можно больше врагов. Подорвать дом было бы идеально…

– Барс, всё в порядке, – попробовал успокоить Акросс, но Барс покачал головой, не убирая с лица нервной улыбки:

– Нет, не в порядке.

– Ты нас спас.

– Вот и здорово… А толку? Он так же придёт и снова кого-нибудь заразит.

– Тем более, ты будешь уже заражённый и бояться тебе нечего.

Акросс видел, как расширились зрачки у Барса, как неловкая улыбка потухла и превратилась уже в настоящую. Барс выдохнул, напомнил:

– Я могу вас же заразить.

– Ну мы как бы тут надолго оставаться и не собирались.

***

Кощей сидел на подоконнике, на безопасном расстоянии, более того – за полосками пропитанной жиром тюли, которая должна была защитить Легиона от болезни. Чёрный дым стелился по полу, но опадал до тюли. Легиону казалось, что дым этот вместе с заразой впитывался в доски и оставался миной в кабинете – только наступи и заразишься. Он не хотел признаваться, но он и сам опасался сейчас Кощея, тот не контролировал свой дар. Он не мог не заразить того, кого коснулся бы.

– Только Барс? – ещё раз переспросил Легион.

– Ладно тебе, целый Барс, – подала из угла голос Гиена. Она была за занавесками, без защиты, но прикрывала рот сложенным во много слоёв платком.

– Ты вообще молчи. Ты где была? Разве тебе велено было продолжать придерживаться своей роли в этом мире?

– Это интересно, – пожала плечами Гиена. – Я больше не ворую у мертвецов, но прихожу в дома умирающих. Так интересно смотреть, как они переходят от живых в состояние гниющего куска мяса. У них одна жизнь, и за этим ещё интереснее наблюдать. Их ни добивать, ни мучить не надо. Хотя, – она рассмеялась, – вчера была семья. На нижнем ярусе женщина, на верхнем дети. Дети уже были мертвы, женщина доходила. Прямо как крыса с крысятами. Сначала я говорила ей, что дети…

– Хватит, – устало попросил Легион. – Делом займись, хватит развлекаться.

– Да, было бы интересно посмотреть, как умрёт Барс. Сначала всех заразив.

– Акросс не дурак, наверняка сразу его повесил и сжёг тело. И не сам, а заставил своего отморозка это сделать, – проворчал Легион, отодвигая от стола громоздкое кресло, наткнулся на выразительные и заинтересованные взгляды Щёлочи и Гиены. – Что?

– Акросс самонадеянный тюфяк, который ни за что никого из своих не прикончит, – рассмеялась Гиена. – Даже если это временное состояние. Он будет на себе тащить всех раненных, оставляя за собой кровавый след, по которому его проще будет найти, но не бросит. Нет. И на этом можно будет сыграть.

Глава 3

Барс оступился и, остановившись, упёр руки в колени, пока открывали дверь. Он был замотан до глаз в тряпки, на голове капюшон и тоже что-то накручено. Больше он напоминал во всех этих лохмотьях деревенскую бабушку. Обернулся Акросс, уже вошедший в маленький домик, остановилась Вега, которая шла последней, беспокойно заозиралась. Тим раздражённо, без страха перехватил Барса, как котёнка, за шкирку, впихнул в тёмный дом с его затхлым запахом. Хотя снаружи было ещё светло, в доме царил полумрак, он больше напоминал деревенский хлев, только для человека и со столом. В доме, в котором временно остановился Акросс, проще было укрыться от болезни, тут же была всего одна комната, которая выполняла функцию и кухни, и спальни, и гостиной. Зато об этом месте не было известно Легиону с его компанией. Барс норовил отойти подальше, Тим продолжал его держать.

– Я себя переоценил, – наконец глухо произнёс Барс на выдохе, высвободился из хватки Тима. – Где можно полежать?

– Где-нибудь, где не очень грязно, – отозвался Тим, отправился зажигать немногочисленные свечи. Акросс ожидал, что Барс будет долго выбирать, но он проворчал что-то одобрительное и рухнул на лавочку около стола. Вега вытерла ему лоб, попыталась помочь устроиться, осмотрелась в поисках одеяла. Акросс понял, что волнуется за неё, он представлял, как на следующее утро с температурой поднимется уже Вега. Обернувшись и заметив его обеспокоенный взгляд, Вега улыбнулась. Барсу решили не мешать – оставили дремать на просторной лавочке. Вега засобиралась:

– Я должна сегодня выйти на работу, меня будут искать. У Тима, к слову, тоже дела. Тем более, мы в твоём доме. Нам не нужны посторонние, которые придут спрашивать, почему у тебя больной лежит.

Тим молча собирался, пока Акросс не произнёс простое:

– Хорошо, я пока посижу с Барсом.

И Вега, и Тим застыли у дверей, глядя на капитана. Провести день с больным казалось слишком рискованной идеей, и Акросс только по этим взглядам осознал всю опасность.

– Нет, – Вега улыбнулась смущённо. – Ты иди. У тебя ведь тоже дела… Я посижу с Барсом.

– Прекращайте его перекидывать как обузу, – глухо проворчал Тим. – Вега посидит. Акросс, выметайся. Где костюм доктора?

– Нет у меня никакого костюма, – поморщился Акросс. Ему совсем не улыбалось пускать людям кровь и прижигать гнилые раны. Если это, конечно, был ни кто-то из команды. Кровь пускать не стал бы, потому что ещё по школе помнил, что это вредно и бесполезно, а вот раны прижигать – не впервой.

***

Мужчина, глава семьи, был здоров. Это многое усложняло – пока дети и женщина лежали и тихо умирали от неизлечимой болезни, он мешался, пытался не дать запереть его со всеми.

– Послушайте, мы же не бросаем вас. Мы будем приносить вам лекарства, еду. Вы на время заточения будете полностью на попечении церкви, – уговаривал священник. Он помогал Тиму закрывать, но человек из-за неё пёр с отчаяньем, от которого зависела его жизнь.

– Не будете! – выл он, и из-за деревянной двери показались пальцы, потом рука до запястья. – Я слышал про город, который просто сожгли. Живьём. Дворяне уехали не просто так! Они подождут, когда здоровых останется ещё меньше, и сожгут город так, словно их и не было вовсе.

Он проповедовал с завыванием, почти в истерике. Тим подсказал священнику отпустить, сам чуть ослабил, а потом ударил по двери со всей силы, прищемив выбравшуюся руку. Мужчина взвыл, но ладони не убрал. Что рука, если он мог расстаться с жизнью.

– Как можешь ты бросить свою жену и детей умирать в одиночестве? Разве не хочешь облегчить их последние дни? – повысил голос священник, вцепившись в крест так, словно с его помощью Тим закрывал дверь.

– Это мои не жена и дети! А они уже мертвы! А это существа, в которые вселилась болезнь! Это демоны, которые и меня за собой в ад…

– Я тебе сейчас руку раздроблю, – тихо и холодно пообещал Тим, давление с той стороны двери ослабло. В щель смотрел совершенно безумный глаз, оттуда же пыхтело, словно Тим удерживал не человека, а зверя. – Выбирай. Работать без руки уже не сможешь. Выберешься оттуда, но сдохнешь. Да и куда ты побежишь?.. Ворота в город закрыты. Никого не выпускают, и тем более не выпустят тебя. Если завтра у тебя обнаружат чуму, то бросят подыхать одного. Не с семьёй. Так же, как ты хочешь бросить их.

– Что ты понимаешь?! – дверь опять дёрнулась, на этот раз Тима чуть не отбросило. Священник снова бросился ему помогать. Тим в секунду отошёл на шаг, удобнее взял молот и размахнулся. Рука тут же спряталась за дверь, и этого хватило, чтобы священник защёлкнул замок. В доме рыдал кто-то голосом, очень отдалённо напоминавшим человеческий. Тим обернулся – из подворотен на него, как крысы, смотрели спрятавшиеся люди, видевшие всю эту безобразную сцену. Но, как и подобает крысам, они не рисковали вмешиваться.

– Я всё понимаю, – негромко ответил Тим. – Не веди себя так, словно собирался жить вечно.

Священник перелистал записи. Сверившись с ними, вернулся к сумке, вытащил несколько монет и протянул Тиму.

– За сегодняшнюю работу. Спасибо вам, не знаю, что бы я без вас делал. Пусть Бог бережёт вас.

– А не слишком ли ему жирно?

Тим узнал этот голос, спокойно развернулся, как бы невзначай поставил молот на землю, в грязь, чтобы дать руке отдохнуть. Чувствовал, что отдых будет недолгим. Она появилась с центральной улицы, завернув к ним в переулок. И ладно бы, если была только Гиена – за её спиной шло двое человек в форме, похожей на солдатскую. Одинаковые, словно братья, возможно из-за впавших глаз, выделяющихся скул. Тим прикинул, насколько серьёзные проблемы его ждут, если он её убьёт здесь и сейчас.

***

– У вас не чума, – Акросс убирал в сумку инструменты, похожие на пыточные. – Это простуда… Повезло.

Дом торговца средней руки: и не нищий, и роскошным не назовёшь, просто добротный на пять комнат и кухню. На кровати сидела девушка лет шестнадцати. И дверь ему открыла она – родители забились в угол где-то в другой части дома, боясь приближаться к дочери.

– Вы уверены? – спросила девушка. Не то чтобы Акросс правда был уверен, но никаких признаков чумы он не нашёл, а они уже должны были появиться. Можно сказать, что Акросс врал, чтобы соответствовать своей роли, и это девушке ещё повезло. Доктор этого времени объявил бы её чумной и угробил при обычной простуде.

– Да. Одевайтесь теплее, чай с мёдом и брусникой. Пейте больше. И по три таблетки параце… в смысле вы же знаете, как лечиться?

Он заспешил к двери, хотелось побыстрее вернуться домой. На этот адрес Акросс должен был прийти ещё вчера, но совесть проснулась только сегодня.

– Подождите, – девушка бежала следом босиком по полу. – Как же деньги?

– Какие деньги, это ж не чума, я только за чуму беру… – врал напропалую Акросс. Он подумал о том, что такая спешка могла показаться подозрительной, немного задержался. – Босиком по холодному полу не ходить. Холодную воду не пить. И родителей успокойте.

– А чумой я, значит, теперь не заболею?

Акросс застыл в дверях, держась за ручку. Служанка показалась из кухни, но замерла на пороге. Она уже поняла, что всё в порядке, но при докторе боялась подойти – мало ли, какую заразу на себе принёс.

Акросс обернулся. Странно, но он уже считал этот город обречённым, уже заживо его похоронил. Готов был добить, как безнадёжно больного, чтобы не мучился. И вопрос застал его врасплох. Он заново взглянул на эту девочку – выросшую в хорошей семье, с правильным воспитанием, но обречённую потому, что в городе началась чума.

– Нужно мыться, – нелепо начал Акросс. Хотелось протянуть руку и погладить её по волосам, успокоить. – Расставить ловушки на крыс. Тогда, может быть…

– Нет, доктор, вы что, нельзя мыться. Да и… это же противно, – поморщилась девушка. Рывком, как пластырь с кожи снимая, Акросс развернулся уходить. Но за дверью ждали трое, а с ними похожий на крысу сутулый привратник.

– Доктор, – улыбнулся он. – Правитель ищет вас второй день уже. Как хорошо, что вы здесь. Мы были в вашем доме, и там пусто.

***

– Что это значит? – священник отвлёкся, повернулся к Гиене. Тим, зная её сволочной характер, прикидывал и как можно будет сбежать. Но для начала всё-таки попробовать ей голову разбить.

– То и значит… Хозяин трактира пришёл хоронить брата. И обнаружил, что из дома пропали деньги. Он точно знает, что у брата была заначка. А теперь пусто. Брат был заперт с семьёй, никто не выжил. В дом попасть можно было только через дверь, замок на которую вешал ваш кузнец, которого вы так хвалите. Значит, и он их ограбил. Воспользовался тем, что город в отчаянии и подумал, что о деньгах никто и не вспомнит… Но воровать грех, Тим.

Тим молчал.

– Или ещё есть вариант, – внезапно смягчилась Гиена. – Ключи ведь не только у Тима. Ещё есть у Сестры, что ухаживала за больными и могла взять за это плату самостоятельно, как она, по её мнению, этого заслужила. Надо поискать Сестру, как там её имя… Вега ведь?

Тим решил, что отдохнул достаточно, подхватил молот, быстро направившись к Гиене. Та спряталась за спины солдат, но для неё они были просто мясом, и Тим не собирался их жалеть. А Гиена бы с радостью посмотрела на убийство, и на то, как Тима потом за это повесят. Вот только Тим всегда был за стремительную игру, предпочитал драться, чем ждать нападения.

У него не было цели убить охранников Гиены. Один из них только потянул меч из ножен, как Тим ударил молотом в грудь. Он слышал, как хрустнули рёбра, значит, этот больше в драку не полезет. Второй попытался уколоть мечом – решительно, быстро. Тим увернулся, ударил снизу в челюсть, скорее всего тоже сломал.

– Боже, Тим! Прекрати! – попытался вступиться священник. – Люди и без того умирают! Будет суд, и когда докажут, что ты безвинен…

Хотя кто тут докажет, если судьёй будет Легион. Тим ловко перевернул молот, занёс над головой Гиены. И рухнул в грязь, сбитый с ног отчаявшимся уговорить его священником.

– Душу твою спасаю, – лопотал он, прижимая молот за рукоять, второй пытаясь придавить Тима к земле. Тим сбросил его пинком, поднялся снова драться. Но Гиены и след простыл. Она в сравнении с остальными была слабой и попадаться ей не стоило только крепко связанным. Ну и провокации такие любила. Тим утёрся, мельком глянул на чёрную слякоть на руке, подобрал свой молот. Священник при этом взмолился, словно Тим и его убивать собирался. Кажется, все уже верили, что Тим преступник. Переубеждать он не стал – времени было мало. Раз они обвиняют Тима, значит, и в дом его придут.

***

– Акросс прибыл, – довольный собой, привратник вышел, оставив Акросса с Легионом один на один в просторном кабинете с камином. Занавески вокруг Легиона казались смешными и подтверждали, что о болезни он не знал ничего.

– Добрый вечер, доктор, – Легион сложил руки на груди.

– День, – поправил его Акросс, мельком глянув в окно. За кромкой рукава было подобие скальпеля – лезвие, которое врачи использовали для кровопускания. – Неужели наш правитель тоже заболел?

– А ты как? Не кашляешь? – Легион наслаждался – на его лице была кривая улыбка, да и расправляться с Акроссом он не спешил.

– Чего ты хотел? Если не убивать.

– Ну. Когда мы ещё так вот сможем поговорить по душам?

– Поговорить о чём? – усмехнулся Акросс. Он по-прежнему держался к двери ближе, и был уверен, что та не заперта.

– Не знаю… Например, про твою обычную жизнь, – пожал плечами Легион. – Ну, знаешь… Обычную. Я имею ввиду самую заурядную. Ту, которую ты живёшь сейчас, не стоя передо мной в этом кабинете.

Акросса передёрнуло – его словно отвергало это тело, разум прошлого хозяина. И Акросс не сразу понял, что нет никакого разума, это он сам едва не сбежал. Его бросило в холодным пот… Не только в этом мире. Улыбка Легиона стала шире.

– Я думаю, это и есть тот самый способ, которым вас, наконец, можно будет убить. Или хочешь соврать, что в том мире вы тоже бессмертны?

Игра щекотала Легиону нервы – понял Акросс. Пришло время ему улыбаться – но неуверенно, фальшиво:

– В каком мире?

– А это, – Легион кивнул, – я выясню.

– Хорошо, выясняй, – перешёл на блеф Акросс. – А я могу идти? У меня ещё остаются люди, которых…

– Куда идти? – посерьёзнел Легион. Он по-прежнему не вставал из-за стола. Акроссу это надоело – стоять перед ним и оправдываться, как мальчишке. Он молча развернулся, открыл дверь, ожидая атаки в спину…

Но за дверью, во весь проём, стоял, исходя чёрным дымом, Кощей.

Акросс отступил на шаг назад, потом ещё полшага, нерешительно, потому что за спиной был Легион. Тот как раз поднялся из-за стола, подхватил как бы невзначай кочергу от камина.

– Ещё я знаю, что в том мире ты сможешь ощутить боль. Я принесу её тебе столько, что за все эти миры окупится, – пообещал Легион. Акросс старался стоять вполоборота, чтобы контролировать обоих, и отступал к окну. Закрытому наглухо окну. Кощей сделал шаг в комнату, прикрыл дверь.

– Я рад, что ты не начинаешь говорить о честности. Хотя я припомнил бы прошлую игру… У меня был выбор, заразить тебя и оставить умирать или забить до смерти. Второе быстрее, – продолжал Легион. Когда он замахнулся, Акросс успел только пригнуться. Думал, что драки против двоих не избежать, но окно разбилось. Акроссу показалось, что это Легион его задел, но тот был слишком далеко. На полу валялся увесистый молот. Не особо разбираясь, что именно произошло, Акросс выбил остатки витража ногой, чтобы не пораниться, и выскочил на улицу. Поскользнулся на слякоти, и его за локоть поймал кто-то. Поднял голову – Тим. Жест поддержки стал сильнее, грубее – за тот же локоть Тим тащил его прочь.

– Я искал тебя у девушки, она и предупредила, что тебя забрали.

Щёлочь находилась около ворот, закрывала им выход со двора. Тим, не церемонясь, просто отодвинул её в сторону, довольно грубо. Принялся за тяжёлый засов. Словно они не в доме богатого помещика, а, по меньшей мере, в замке. Акросса он отпустил, но, пока Щёлочь не нападала, тому было как-то стыдно лезть с ней в драку.

– Уже уходите? – с улыбкой спросила Щёлочь. У неё даже оружия не было, но у неё хватало мотивов для их убийства, поэтому Акросс старался не упускать её из вида. – Не понравилось у нас?

– Хозяин у вас неадекватный какой-то, – попытался пошутить Акросс. Тим, разбирающийся с засовом, проворчал:

– Что ты с ней разговариваешь вообще?..

И замер. Чёрной тенью из окна вылетел Кощей, заклубился около Щёлочи водопадом из дыма, но с головой. Для начала Акросс осмотрелся, имело ли смысл тыкать пальцем в Кощея и орать: «Смотрите, это Легион наслал на вас чуму!». Но слуг как назло не было видно. Тим отвлёкся, смотрел на нового противника то ли со страхом, то ли с удивлением.

– Как себя чувствует Барс? – поинтересовался Кощей с серьёзной рожей, словно взаправду. Дверь была закрыта на огромный засов, выточенный из бревна. Не без усилий Тим открыл его, и враги напряглись, готовые остановить.

– Пригнись, – бросил Тим. И Акросс сначала рухнул на живот, потом уже подумал, во что он вляпался. Но то, что он не потратил ни секунды на раздумья, сыграло им на руку: Тим без задержки размахнулся и ударил. Взмах развеял Кощея, оставив в воздухе висеть только голову, но Щёлочь не задело. Акросс впервые осознал, насколько жуткая эта ситуация – эти двое хотят их убить. И убьют, дай им только шанс. Скорее всего, на него повлиял недавний разговор с Легионом – он представил эту ситуацию в своём родном мире.

– Сдаёшь, – прокомментировала Щёлочь, хотела добавить ещё что-то, и закашлялась от первого же вдоха. На её лице появился страх, лоб покрылся испариной. Кощей собирал себя воедино, но было поздно – из развеянного Тимом Щёлочь уже вдохнула часть.

– Отлично себя чувствует Барс, – закончил Тим, пока Акросс поднимался. Когда выбегали, они захлопнули дверь так, что одна из створок по инерции открылась снова.

***

Гиена вернулась, и поняла, что снова что-то пропустила. В кабинете Легиона было выбито окно, оттуда раздавались крики своих же.

– Тогда почему ты не убьёшь Кощея?! Разве он не опаснее меня?!

Гиена решила не тратить время, забралась в то же выбитое окно, устроилась в кресле смотреть за происходящим, словно всегда тут была. Легион старался держаться дальше, Щёлочь выглядела… больной. Кощея и вовсе не было видно.

– О чём орём? – спросила Гиена. Легион смерил её раздражённым взглядом, но выговаривать за отсутствие не стал, ответил:

– Она больна.

– Кощей меня заразил!

– Её убить? – тут же вызвалась Гиена.

– Ты не суйся! – сорвалась Щёлочь. Легион подумал, сел обратно в кресло за занавески, и в наступившем спокойствии Щёлочь почувствовала угрозу: – Стой, я могу не приближаться к тебе! Я могу найти их и заразить…

– У Кощея вероятнее это получится.

– Так он уже заражает своих! – напомнила Щёлочь, показывая на руки. Ногти уже почернели.

– Своих, которые слишком медлительны, – назидательно добавила Гиена. – Так убить?

– Да, – подтвердил Легион безразлично. – Не реагируй так, словно это навсегда.

– Навсегда? Да ты готов…

Договорить Щёлочь не успела – нож Гиены вонзился в спину, под лопаткой. Лезвие было настолько большое, что показалось из грудины. Гиена скинула убитую на пол, пожала плечами:

– Обычно я так быстро не убиваю, должна быть благодарна. К тому же болеть этим дерьмом так себе развлечение.

Дверь в кабинет оказалась открыта, на пороге стоял слуга, смотрел испуганно на только что убитую, скорее всего при нём. Легион выдохнул раздражённо:

– Что пялишься? Забирай её. Сбросьте в общую могилу, скажите, что погибла от чумы.

– Но она ведь…

– Разве не я тут закон? – напомнил Легион ледяным тоном. – Я. Можете вывезти за город и сжечь среди вещей заражённых. Мне плевать, только чтобы этой заразы в моём доме не было. И Акросс! Найдите мне этого докторишку, наконец! Пока я кого-нибудь из вас не вздёрнул!

***

– Что, так и сказал? «Это тебе за Барса, мразь»? – глухо из-за вороха тряпок рассмеялся Барс. Сейчас все эти слои были к месту – его знобило. Дома же, когда был жар, они казались невыносимыми, и снять их было нельзя – боялся заразить Вегу и свято верил, что втрое сложенная ткань от этого спасёт.

– Не говорил он так, – мрачно отозвался Акросс, и выглядело это, словно на несколько секунд в него вселился дух Тима. – Но они поняли, что это месть.

– Ладно, не хотите – не говорите, – просто согласился Барс. Улицы были пустынны, темнело. Они месили грязь с хлюпающим звуком. Люди прятались по домам или выглядывали из подворотен, в которых, казалось, темнело раньше, чем на центральных улицах. Над городом нависли тучи, только грозы им и не хватало.

– Было бы лучше, если бы заразился Легион, или сам Кощей, – негромко пожелала Вега. И Тим, до этого сверливший взглядом Барса, перевёл ещё более раздражённый на неё.

– Тим и так сделал почти что чудо. Вытащил меня оттуда, заразил Щёлочь и…

– А почему ты с ними просто не сражался? – внезапно спросил Тим, и Акросс споткнулся, тут же выровнялся.

– Против двоих, один из которых само воплощение болезни?

– Если бы он тебя коснулся, ты бы просто заболел, – напомнил Тим. – Вряд ли Кощей может использовать физическую силу в этом мире.

– Мне кажется, комплекс спасённого. Когда прибегают с криком: «Я спасу тебя», то как-то неудобно говорить, что сам справлялся, – вступилась Вега.

Как-то незаметно среди этой грязи и каменных построек вышли к зелёному пятачку.

– Что, тут есть парки? – удивился Барс. – Мы же не идём никуда. Почему бы не пройти сюда?

– Это место принадлежит Легиону, – вспомнил Акросс.

– Значит, он не будет нас тут искать, – Барс чуть отодвинул ткань, чтобы вдохнуть свежего воздуха. – Вы простите, но я устал.