Текст книги "В поисках хороших парней"

Я не могла понять, хочет ли он просто побыть один или ему неинтересна моя компания, но решила использовать последний шанс и спросила:

– Можно присесть к тебе?

Он избегал смотреть мне в глаза, но при этом открыл дверь и помог мне сесть в машину. Устроившись, я постаралась придать своему голосу как можно больше сочувствия и спросила, что его так беспокоит. Он, конечно, твердый орешек, но мне удалось все-таки его расколоть, и, в конце концов, он обиженно пробурчал:

– По пути сюда вы залезли впятером в одну машину, а я остался абсолютно один!

– Но ты же никому не предложил сесть в свою! – закричала я. (Поверь мне, я бы заметила, если бы ты хотя бы намекнул!)

– Ты права, не предложил, – вынужден был он признаться.

Тишина.

– Просто у меня сложилось впечатление, что я всем мешаю.

– Ты что, с ума сошел? – я положила руку ему на колено, стараясь подбодрить его.

Он глубоко вздохнул, а потом спросил:

– Они говорили про меня гадости?

Я помолчала секунду, а потом ответила:

– Да. – Я подумала, что ему стоит знать правду, раз уж он все равно об этом догадывается.

– Боже! Терпеть этого не могу! Я знакомлю их с девушками, с которыми у них никогда в жизни не было бы шанса познакомиться, а потом оказывается, что эти девушки больше не хотят со мной общаться.

– Нуда, они старались, как могли, и со мной тоже.

Рикки внимательно посмотрел на меня.

– Но я же здесь, – улыбнулась я ему. – Предупреждаю тебя, это очень хитрый ход. Они заставляют девушку почувствовать себя идиоткой из-за того, что ты ей понравился. Это же естественно, что девушкам нравятся более симпатичные парни. Вот они и стараются. Делают все, чтобы она засомневалась и устыдилась, что попалась на удочку твоего обаяния. А так как она не хочет выделяться из толпы, то и старается потом игнорировать тебя. И сегодня произошло то же самое. А с твоей манерой уходить в себя и отстраняться они почти достигли цели.

Теперь Рикки выглядел еще более жалким. Может, надо было просто соврать, что друзья пели ему дифирамбы?

– Не расстраивайся, это прежде всего характеризует их. Что это за друзья, которые говорят про тебя гадости за глаза? Причем намеренно.

– Я знаю их уже много лет. Они отличные ребята, – встал он на их защиту. – Это единственное, из-за чего мы ссоримся.

Я даже посочувствовала его друзьям. Наверное, очень обидно, когда все девушки сразу же сходят с ума по Рикки. Он не знает, кого ему выбрать, а им всегда достаются только объедки с его стола. А еще хуже то, что он не просто красавчик, а еще и умница, и они прекрасно это понимают. Они наверняка завидуют его обаянию и шарму. Если бы только они могли понять, что выиграли бы намного больше, если бы научились этому у него, а не пытались его опорочить.

– А ты говорил с ними когда-нибудь об этом? – спросила я.

Не успел он ответить, как вся толпа хлынула обратно. Когда они увидели, что я перешла в стан врага, они изменились в лице. «Так вам и надо!» – очень хотелось крикнуть мне. Дьявольские планы не сработали. Они могут говорить все, что угодно. Я знаю, кто мне нравится, – и хочу остаться с Рикки.

– Я могу поехать в твоей машине? – спросила я, выражая ему свою солидарность.

– Не знаю, стоит ли мне вообще ехать, – ответил он со вздохом.

– Перестань! – уговаривала я.

– А ты хочешь, чтобы я поехал? – и он грустно посмотрел на меня.

Его лицо расплылось в улыбке, когда в ответ он услышал мое твердое «да!».

Пока мы ехали, а потом ставили машину на стоянку, мы почти все время были одни. Мы говорили о том, как странно иногда развивается дружба и какими разными бывают люди, когда они одни и когда среди друзей, ведь все зависит от того, какое место им отведено в компании и какую роль они играют. (Я никак не могла избавиться от чувства, что в нашем случае эта самая компания сыграет далеко не положительную роль.) Никакого флирта и никаких поцелуев не предвиделось, и тут опять зазвонил его чертов телефон. На этот раз это были его друзья. Они интересовались, куда он пропал. Меня это уже начинало раздражать. Почему бы им не оставить его в покое? Еще через двадцать минут Бен потребовал помощи. Ему надоело быть третьим лишним в компании Нины и Натана (я же предупреждала Рикки), и поэтому он решил уйти. Но так как он напился, то потребовал, чтобы Рикки доставил его домой. Не могу поверить, что он набрался наглости!

– Придется идти, – сказал мне Рикки.

– Конечно, – ответила я, выходя из машины и всем своим видом показывая, что нисколько не обижаюсь.

– Я постараюсь вернуться назад, но…

– Ничего, не беспокойся! – ответила я. – Поступай так, как считаешь нужным.

Когда я вошла в наш домик, то застала Нину в объятиях Натана в залитой светом гостиной.

– Мы женимся! – закричала Нина при виде меня и чмокнула своего избранника в щечку.

Похоже, ему это нравилось. Пока они строили свои свадебные планы, я смеялась про себя. Нина – самая неотразимая девушка, когда она напивается. Она даже привлекательнее Кэрри. Я помню только одного парня, который пытался сопротивляться ее объятиям и поцелуям, стараясь вежливо отделаться от нее. И хотя он смотрел на меня с мольбой, я убедила его, что проще согласиться. В таком состоянии у Нины энергия бьет ключом. Она неукротима, как стихийное бедствие. Сейчас Натан с трудом верит в свое счастье, но он-то не знает, что происходит с Ниной, когда она напивается до такого состояния. У него практически нет шансов переспать с ней. Я посмотрела на часы. Ну вот, в любой момент… Все, она отключилась… Ее голова лежит у него на плече, она обнимает его, как любимого плюшевого мишку, все тело ее обмякло… В отключке! Когда до Натана дошло, что ее не вернуть к жизни никакими способами, он осторожно перенес ее в спальню, положил на кровать, поцеловал в лоб и удалился. Мне надо было тоже ложиться спать, но я не могла. Для меня вечер остался каким-то незаконченным. Я свернулась калачиком на диване и включила телевизор. Сна ни в одном глазу. Раньше в такой ситуации я или рыдала бы, или бесилась от гнева, а сегодня мне было как-то все равно. Мне очень хотелось познакомиться с Рикки поближе, но, похоже, просто не судьба. Дзы-ын-нь! Телефон.

– Алло.

– Я думал, ты уже спишь…

Это Рикки!

– Нет, смотрю телевизор, – сказала я, пытаясь не выдать свою радость.

– Я хотел извиниться за свое поведение сегодня, и все эти…

– Все нормально, – оборвала его, пытаясь вложить в свой голос всю симпатию.

Я услышала, как он вздохнул.

– Ты еще хочешь, чтобы я зашел?

Мое сердце запрыгало от счастья! Ура! У меня появился шанс!

– Бен говорит, что тоже хотел бы зайти, – добавил Рикки.

Черт! Надоело!

– А как его настроение? Улучшилось? – саркастически усмехнулась я.

– Не очень, – признался Рикки.

– Ну, тогда лучше не надо. – Честное слово, я уже едва сдерживала гнев.

– А если я один зайду? – мягко спросил он. Наконец-то я собралась ответить по-взрослому.

– Послушай, у тебя был достаточно трудный вечер, и мне не хочется принуждать тебя к чему-либо. Чего ты хочешь на самом деле?

– Я хочу быть с тобой! – признался он. Наконец-то!

– Тогда приходи, – просто ответила я.

Положив трубку, я начала носиться по комнате. Сначала я пыталась слегка прибрать комнату, потом занялась прической, потом надела свитер из ангоры, затем сняла его, так как оказалось, что от него все тело чешется. Звонок в дверь прервал мою суету.

– Привет, – улыбнулся Рикки и сделал шаг навстречу.

– Привет, – откликнулась я.

Хотела бы я знать, что этот поздний визит может означать. Я все еще не знала, чего от него ожидать. Пока я готовила напитки, он зажег камин. Стало так уютно, как будто у нас с ним одно одеяло на двоих. И опять мы уселись на диван и начали болтать. Прошлой ночью мы были слишком возбуждены, и разговор вращался вокруг отношений с противоположным полом, при этом не обошлось без юмора. Произошедшие сегодня события наложили отпечаток меланхолии на наши отношения. Суета закончилась, и обстановка стала более интимной.

– Мне кажется, ты самый добрый человек, из всех, кого я знаю, – сказал он мне. При этом так застеснялся, что поспешил к мини-бару наполнить бокалы.

Я затянула какую-то бесконечную историю, а в это время он обнял меня и стал нежно водить пальцами по моей руке. Его прикосновения, такие легкие и нежные, взволновали меня настолько, что мне с трудом удавалось не упустить нить повествования. Может, в этот момент мне надо было закрыть рот и остановиться, но я так волновалась, что начала тараторить еще быстрее.

Рикки продолжал нежно ласкать меня.

Мне уже трудно было сосредоточиться, но я все говорила и говорила, при этом меня не покидало ощущение радостного полета. Наверняка это будет прекрасно… Вот только… Он поднес мою руку к своему лицу и лизнул мой палец. Мне сложно описать, какую невообразимую бурю ощущений это вызвало во мне. Клянусь, мой палец превратился во что-то жидкое, а потом принял форму его рта. Ни когда в жизни я не испытывала ничего подобного. Мы слились в поцелуе. Передо мной снова был тот сексапильный красавец Рикки, каким я увидела его впервые. Такой притягательный и такой неприступный. Прошло всего лишь 36 часов, а я уже была в его объятиях. Пока мы целовались, я почувствовала, как из нежного и чувствительного он превращается в дикого зверя. Я терпела, сколько могла, но потом вырвалась, чтобы прийти в себя.

– А ты агрессивен, – сказала я, дотрагиваясь до искусанных губ.

От идеального бойфренда, каким я себе его представляла, я такого не ожидала.

– Прости, но я не мог сдержаться, – тихо произнес он. И буквально через секунду набросился на меня снова.

Он был так возбужден и напорист, что у меня наверняка останутся синяки от всех этих акробатических этюдов и покусываний, не говоря уже о том, что по пути попадались еще и острые углы диванных ручек и выступы камина. Я понимала, что, если бы мы занялись любовью, все давным-давно бы закончилось, но я сопротивлялась по двум причинам. Во-первых, у меня не было никакого желания попасть в больницу (откуда я знаю, до какой степени исступления он дошел бы, если бы мы оказались в постели), а во-вторых, мне не хотелось этого делать только потому, что «раз уж начали – надо закончить». Не могу сказать, что Рикки мне это объявил напрямую, но промелькнуло что-то такое, что напомнило об ужасной обязанности. На самом деле я не считала себя обязанной и не собиралась делать это только из-за чувства вины. Я умирала от желания, когда мы только начали, но сейчас мне стало ясно, как божий день, что мы абсолютно не подходим друг другу в постели. Если мы продолжим в том же духе, я не получу ни какого удовольствия. Впервые я не собиралась терпеть и подчиняться только потому, что так проще. Я прислушалась к голосу своего тела. Так и есть, оно категорически против. Некоторое время спустя я украдкой взглянула на часы – было уже шесть часов утра. Эта бесплодная борьба закончилась тем, что мы оба лежали на диване, на каком-то жутком бугре, который мне ужасно мешал. Когда я поняла, что Рикки задремал, я попыталась потихоньку освободиться из его объятий и сбежать в спальню.

– Ты же не собираешься бросить меня здесь одного на полпути?

Я посмотрела на нашу огромную расстеленную белоснежную кровать, а потом на узкий неудобный диван.

– Ты идешь со мной? – спросила я Рикки. Он замялся, ведь там еще была Нина.

– Все нормально, – ободрила я его. – Здесь вдесятером можно лечь, и никто не будет друг другу мешать. Тем более что мы все равно будем просто спать.

Мы так и сделали. И мне это понравилось больше всего. Когда он лежит неподвижно – он великолепен. Мы мирно проспали так целых два часа, пока солнечный свет не разбудил Нину, что, в свою очередь, заставило встать Рикки.

– Мне пора уходить. – Он был сама скромность.

Ну вот, и настало это ужасное утро. Я всегда была уверена в том, что если бы от природы я была красавицей, то эта часть утреннего прощания получалась бы у меня на много лучше. А так я лишь испытывала огромное желание укрыться с головой, что явно не способствовало общению. Рикки спустил ноги на пол и поплелся в ванну. Скорее всего, он сейчас сожалеет о случившемся. Я была счастлива выпроводить его, как только он появился из ванной. Терпеть не могу, когда парни начинают притворяться нежными и заботливыми и уверяют, что обязательно позвонят. Пока я провожала его до входной двери, я испытала странное чувство, как будто «уже соскучилась». Он такой красивый! Вряд ли можно найти кого-то, кто выглядел бы лучше после такого непродолжительного сна. Мне и впрямь расхотелось прощаться с ним. Жаль, что он не испытывает такого же чувства по отношению ко мне. Мне вообще не надо было пытаться переспать с ним, он явно был ко мне неравнодушен до этого.

– И куда вы направляетесь отсюда? – спросил он уже в дверях.

– Нью-Мексико, – ответила я, не глядя на него.

– Надолго?

– На трое суток.

– А потом? – Он наклонил голову. Я посмела поднять на него глаза.

– В Северную Каролину.

– Беспосадочный перелет?

– Нет, мы вернемся в Феникс… Нам нужно будет совершить посадку здесь…

На его лице появилось лукавая улыбка.

– Значит, если ты решишь отложить вторую часть полета на несколько часов, то у нас есть шанс вместе поесть фондю.

– Да, есть, – я тоже улыбнулась. Ох-хо-хо! Вот я и попалась!

Говори-правду-или-пожалеешь, штат Нью-Мексико

Мы выбрали городок Говори-правду-или-пожалеешь, намереваясь выяснить, какую роль играет честность в отношениях между людьми. Но когда мы увидели знак, ограничивающий скорость в этом городе, нас заинтересовал еще один насущный вопрос: кто и почему дал городу такое странное название.

Ответ на последний вопрос звучит так. В 40-х годах на радио было очень популярное развлекательное шоу под названием «Говори правду или пожалеешь», и после того, как оно просуществовало в эфире практически 10 лет, в один прекрасный день ведущий Ральф Эдвард объявил, что программа проводит конкурс между городами США на присвоение городу названия шоу. Эта акция задумывалась как часть празднования десятилетия шоу. Если город соглашался поменять название на Говори-правду-или-пожалеешь, то программа, в свою очередь, обещала вести оттуда свои передачи, таким образом гарантируя внимание прессы, а та, в свою очередь, должна была привлечь толпу туристов. Несколько городов выдвинули свои кандидатуры, но Горячие Источники из штата Нью-Мексико – причудливый маленький городок на берегу реки Рио-Гранде – выиграл конкурс. (Продюсеру, видимо, просто понравилась мысль о том, что минеральные воды городка смогут помочь многим больным, страдающим артрозами и ревматизмом, а это отвечало гуманитарной направленности шоу.) Итак, 1 апреля 1950 года городок был официально переименован в Говори-правду-или-пожалеешь. Праздничные мероприятия привлекли 10 000 зрителей. Можно сказать, это был звездный час города, если учесть, что на сегодняшний день его население составляет всего 7000 человек. Хотя договор был заключен на один год, ведущий шоу Ральф Эдвард каждый год приезжал на очередную годовщину переименования города – 50 лет подряд! На праздновании в этом году его не было, зато приехали мы. Жаль, что мы даже не предполагали, что существует такой праздник.

– Что за шум? – спросила я, когда мы проезжали ми мо расписанного вагончика и въехали во двор отеля «Большая сьерра», наш дом на следующие две ночи. Нина прислушалась:

– Похоже на оркестр.

– Хм-м. – Я выключила мотор. – Ты заметила ярмарку на площади? Здорово!

– О, посмотри, в отеле есть спа-салон! Пойдем, приведем наши лица в порядок!

Вот так, в заботах о своих лицах, мы и пропустили ежегодный городской фестиваль, когда всего один день в году покрытая тиной тихая заводь превращалась в бурный поток. Но нашей вины тут нет. Когда мы регистрировались в гостинице, то спросили у администратора, что здесь можно посмотреть интересного, он только пролепетал в ответ что-то о художниках на улицах. Поэтому, пока нашу кожу приводили в порядок, там короновали Мисс Фиесту, а когда, сидя в своей комнате, мы размышляли, куда лучше пойти, чтобы познакомиться с местными представителями мужского пола, они как раз проходили стройными рядами в параде под нашими окнами. До нас так ничего и не дошло. Мы уже ужинали, все еще ни о чем не подозревая.

– Интересно, а зачем вот тот парень нацепил на себя все эти бусы и блестки? – прошептала Нина, когда мы сидели за столиком в модном ресторане. От нас даже час спустя все еще исходил тонкий аромат масла, которым нас умащивали в салоне.

Я повернулась, чтобы посмотреть, о чем говорит Нина. Я ожидала увидеть какого-нибудь хиппи-гуру в балахоне, а вместо этого обнаружила молодого человека лет тридцати в вязаной шапочке в стиле 50-х годов, украшенной дешевыми бусами из пластмассы, которые так популярны на Бурбон-стрит.

– Странно, – нахмурилась я, уткнувшись в меню. – Может, он просто возвращается с какой-нибудь вечеринки.

– А оркестр играет еще громче, – заметила Нина, постукивая в такт ножом и вилкой.

– Угу, – беззаботно промычала я в ответ, просматривая карту вин.

Мы решительно ничего не замечали. Потягивая мерло, Нина все время стреляла глазами в сторону вязаной шапочки.

– Он продолжает смотреть на нас, – прошептала она. – Как ты думаешь, мы ему понравились?

– А он нам понравился? – решила я сразу же определиться с нашими желаниями.

– Не знаю, – ответила Нина. – Чтобы ответить, мне нужен бинокль.

– А с кем он? – спросила я, поскольку не успела заметить его окружения.

– Пара молодых людей, мужчина в возрасте и девушка с длинными волосами. Похоже, они отмечают какой-то семейный праздник.

В такую компанию не очень-то легко вписаться. Мы решили оставить их в покое и заняться семгой, запеченной с оливками. Странная вещь произошла со мной во время этого моего путешествия. Я перестала цепляться за любую возможность познакомиться с мужчиной. Если перед поездкой в первый штат я отчаянно хотела познакомиться с любым, кто мне хоть чуть-чуть понравится, то теперь, побывав уже в девяти штатах, я ощутила, что у меня бесчисленное количество возможностей. В свою очередь, это сделало меня более разборчивой. Ну, по крайней мере, мне хотелось так думать.

Я поежилась, вспомнив некоторых своих бойфрендов, с которыми я встречалась только потому, что больше на горизонте никого не было. Я обычно говорила себе, что должна быть благодарна уже за то, что есть хоть кто-то, кому я нравлюсь, и что, возможно, он и есть лучшее, на что я вообще могу рассчитывать. (Это самое отчаяние отчасти виновато в том, что я так долго тянула эту бессмысленную волынку с Полом.) Но теперь я поняла, насколько это абсурдно. Так легко закрывать глаза на несовместимость только потому, что ты одинока или хочешь доказать себе (а заодно и всему свету), что кому-то нужна, или по тому, что цепляешься за физическую сторону отношений. В этом-то и состоит прелесть перехода к следующему этапу, после первоначальной влюбленности. Прямо как у амов – свидания раз в две недели. Это дает шанс остыть и, посмотрев на все со стороны, увидеть перспективу. Взять, например, Рикки. В его присутствии страсть так и захватила меня, что мне даже удалось убедить себя, что я почувствовала «приход любви», как сказал бы Бобби из Хорошеевска. А сейчас мои гормоны, а с ними и воображение, немного успокоились. (Смена географического положения немало этому способствовала.) И я осознала, что наша сексуальная несовместимость – существенное препятствие к сближению. Может, на его личность повлияло то, что он, несомненно, нравится женщинам. Следует признать, что в этой сфере он даже талантлив (не исключаю, что он унаследовал свои таланты от папочки, который женился шесть раз), и наверняка у него была немалая практика, слишком уж отточены все его навыки! Само собой разумеется, это не означает, что я не хочу встретиться с ним еще раз, но теперь я буду смотреть на него открытыми глазами. Вероятно, должно пройти какое-то время, чтобы дать новым чувствам устояться, прежде чем двигаться дальше. Я знаю огромное количество людей, которые в конце концов оказались связаны длительными отношениями с теми, в кого даже не были страстно влюблены. Все очень просто – они не смог ли найти вескую причину, чтобы разорвать эти отношения. Ну и абсолютно ясно, что еще лучше оценить имеющиеся перспективы помогает сравнение. Если вернуться к реальности, то, на самом деле, я так редко влюбляюсь с первого взгляда, что когда это все-таки происходит, то бросаюсь в омут с головой и тону, пока ко мне не вернется сознание или меня не лишат возможности плавать. Но в этом путешествии мне открылась одна истина – сейчас, к счастью, я могу сказать: «Ну что ж, ковбой Кейси, может, и является мечтой всех девушек, но сейчас я общаюсь с дальнобойщиком». Я больше не допущу в свою жизнь страданий в духе «мне нужен кто-то, кто может быть стимулом для ума и для души». И, возможно, если бы я встретила Кейна до Пола, я бы поняла, как важно чувствовать себя ровней, а не нянь кой, как это было с Полом. Наверное, я была слишком ослеплена его хвостом, чтобы вообще хоть что-то замечать. Возможно, я на пути к более разумному взгляду на потенциальных претендентов. Во всяком случае, очень на это рассчитываю!

После десерта, состоящего из мексиканского шоколадного торта, мы решили отправиться осматривать окрестности, хотя это было нелегким делом, особенно когда приходилось переходить дорогу (из-за огромного количества повозок, запряженных волами). Говори-правду-или-пожалеешь – очень любопытное место. Я, конечно, не ожидала увидеть здесь кофейни сети «Старбакс», но, в принципе, это и неплохо. Плохо то, что здесь практически нет баров.

Единственный бар, который мы нашли, выглядел как ярко освещенный мужской клуб для работяг. Так как нам показалось, что мозолистые руки и стрижка ежиком – обязательное условие для прохода в этот бар, мы продолжили свой путь дальше. Мы шли вдоль главной улицы и незаметно для себя подчинились ритму барабанной дроби и бормотания, доносившихся из одного магазина. Мы подошли поближе, стараясь угадать, что же там происходит. В этот момент двери магазина неожиданно распахнулись, и мы увидели сидящих в кругу оголенных по пояс мужчин, бьющих в барабаны, и толпу одетых в разноцветные юбки танцующих босоногих женщин.

– Зайдем? – спросила я, загипнотизированная ритмом.

– Ты что, с ума сошла? – откликнулась Нина.

– Пойдем! Смотри, как там интересно. Похоже, что в конце коридора виднеется бар, мы только заскочим туда.

Едва мы переступили порог, как в нос ударил жуткий за пах пота. Мы выскочили назад, как ошпаренные. Глаза сразу начали слезиться, в носу щипало.

– Вот это вонь! – Нина повела плечами, как будто хо тела стряхнуть с себя этот запах. – Они там что, отмечают Национальный день потных подмышек?

– Там и правда ужасно воняет, – признала я. – Но если мы сейчас наберем побольше воздуха и проскочим мимо толпы танцующих, то сможем добраться до бара.

– Ты что, хочешь еще раз туда войти? – изумилась Нина.

– Но, может, это вообще единственное место в городе, где хоть что-то происходит.

– А как же автогонки? – предложила она. – Звук сталкивающихся машин всегда поднимает адреналин.

– Но всего на пять минуточек, пожалуйста!

– О боже! Ты сумасшедшая! – сказала Нина. Потом взяла меня за руку, и мы, зажав носы и стараясь не дышать, помчались к другому концу здания.

– Слава богу! – выдохнула Нина, обнаружив, что воз дух в дальнем конце, куда мы все же добрались, пригоден для дыхания.

Здесь стены были украшены фресками, а по периметру комнаты стояли низкие фиолетовые диваны. Я открыла глаза и лицом к лицу столкнулась с изящным, хорошо сложенным эльфом с огромными угольно-черными глазами и всклоченными волосами. Мне он показался неземным созданием, вышедшим из фильма «Властелин Колец». В его присутствии я чуть не потеряла сознание. Может, я просто нанюхалась пачулей?

– Слушай, это не тот бар, который нам нужен. Здесь нет спиртного, – пожаловалась Нина, быстро осмотрев меню. – Пойдем отсюда.

– П-подожди! – заикаясь, выговорила я и как зачарованная продолжала пялиться на моего эльфа.

Он уже дважды прошел мимо и каждый раз так пристально смотрел на меня, что вся комната плыла у меня перед глазами, и только его я видела абсолютно четко.

– Ты что? – спросила Нина.

– Я только поговорю с ним, и все.

– Ему же лет четырнадцать!

– Нет, больше! И он красавец! – запротестовала я, теряя представления о реальности. Эти голубки-хиппи вечно сводят меня с ума.

Поняв, что у меня не все в порядке с головой, Нина уселась за столик рядом с площадкой для детей, бормоча, что моему эльфу лучше бы перебраться куда-нибудь на свежий воздух с более приятными ароматами. Я подошла прямо к юноше, отбросив какие-либо сомнения.

– Привет, – выдохнула я, утонув в его глазах.

Он смотрел на меня так, будто ждал этого момента целую вечность. Шагнув мне навстречу, он спросил:

– Хочешь посмотреть на мои хрусталики?

Уже через минуту мы сидели плечом к плечу на диване и с восхищением рассматривали коллекцию азуритов, цеолитов и прочих сверкающих стекляшек. Хоть он и сказал, что его зовут Марко, про себя я назвала его Аладдином. В какой-то момент, когда наши руки встретились, я рискнула спросить, есть ли у него подружка.

– Нет, – просто ответил он. – У меня не получается.

– Не получается? Да? – Я почему-то обрадовалось, что кто-то испытывает такие же проблемы, как и я. Ну конечно, так как ему всего двадцать, тут есть над чем поработать, он же наверняка еще не познал горечь жизни. – А скажи-ка мне, почему?

– Потому что все заканчивается тем, что девушка начинает считать меня своей собственностью, а это не любовь. Нужно любить всех и вся, а не одного конкретного человека.

Ого, какая философская мысль! Абсолютно с ней согласна. Я почувствовала некоторое облегчение. Оказывается, романтической любви просто нет в природе, поэтому-то я и не могу найти ее! Но, с другой стороны, я сижу здесь в любовном трансе, рядом с неземным созданием, и где-то внутри чувствую приближающееся желание.

– Ты травку куришь? – спросил Марко.

– Нет, – отозвалась я, почувствовав себя взрослой тетенькой.

– А мы собираемся на Слоновий холм с барабанщиками и там разобьем лагерь на ночь. Хочешь поехать с нами?

У меня рот открылся от удивления, но я не смогла произнести ни слова. Я посмотрела на Нину.

– Э-э… – Я перевела дыхание. – В палатках?

– Под звездами, – кивнул он.

О боже, как мне хотелось туда поехать! Ну пусть у меня хватит смелости! Мне так захотелось объятий, поцелуев, захотелось почувствовать, как почва уходит из-под ног.

Я была уверена, что мой эльф точно не превратится в необузданного зверя, он такой нежный. Марко чем-то напоминал мне Кристиана. Он никогда никуда не торопился и был похож на любимого щенка, которого можно тискать, когда захочется.

– Я только спрошу свою подругу, – я увильнула от ответа.

– Ты хочешь поехать на Слоновий хлам, чтобы поспать в палатке? – переспросила Нина, не веря своим ушам.

– Слоновий холм, – исправила я. – Как Слоновий храм.

Она таращилась на меня, как на чудо:

– Ты что, и впрямь собираешься спать на камнях?

– Нет, – сказала я, глядя себе под ноги. Меня застал врасплох ее естественный вопрос. Вот она, реальность. Раньше я бы не смогла устоять перед таким предложением, и точно потеряла бы месяца три своей жизни, завывая под звездным небом. Но сейчас я вынуждена была признаться, что никогда в жизни не смогу жить в палатке и ходить раскрашенной всеми этими символическими знаками.

– И я не люблю чечевицу, – добавила я почему-то вслух.

– Замечательно. – Нина поднялась. – Все, идем?

– Сейчас, я только попрощаюсь…

Когда я вернулась к своему юному барабанщику, он уже был в толпе своих длинноволосых друзей, и наша связь оборвалась.

– Ты не поедешь с нами? – спросил он робко, прочитав ответ на моем лице, прежде чем я успела открыть рот.

– Мне бы очень хотелось, но моя подруга – алкоголичка, поэтому мы отправимся на поиски бара, – попыталась пошутить я.

– А, тогда ладно…

Мне хотелось прикоснуться к нему на прощание, но нас разделяло слишком много тел.

– Ну, тогда прощай, – произнесла я, чувствуя, как у меня все сжимается внутри.

Сложнее всего было повернуться и уйти. Желание боролось с разумом. Наконец разум победил.

Нина решила, что бар в отеле – единственное место, где мы можем спокойно посидеть, поэтому потащила меня обратно в отель, крепко держа за руку. Мы заняли столик на веранде, и я отправилась внутрь заказать нам по бокалу вина. Все это время я пыталась внутренне смириться с новым, незнакомым мне чувством – чувством взросления. Оказывается, совсем необязательно начинать отношения только потому, что тебе кто-то приглянулся.

Вернувшись, я обнаружила Нину в компании незнакомой женщины и двоих мужчин. На одном из них болталось множество бус.

– Это Кем, – представила его Нина. – Можете называть его Джем, как варенье. Он из Парижа.

Я пожала ему руку.

– Привет, – произнес он, уважительно кивнув головой.

– Все эти бусы с фестиваля, – объяснила Нина. И рас сказала мне про все те развлечения, которые мы умудрились пропустить, включая парад местных властей под руководством шерифа.

– Меня зовут Алексия, – услышала я тоненький голо сок и пожала протянутую мне руку.

– Она продюсер музыкальных клипов из Нью-Йорка, – добавила Нина. По голосу было слышно, что она под большим впечатлением от новых знакомых. – А это Карим, его предки – турки, французы и пуэрториканцы! – Нина взглянула на него, чтобы удостовериться, правильно ли она все запомнила. Он кивнул в знак согласия. – Карим тоже живет в Нью-Йорке, – продолжала Нина. – А сейчас он работает над документальным фильмом об этом городе.

– Да? – заинтересованно спросила я, но на самом деле, пока он объяснял мне свой проект, слушала вполуха.

Я все еще пыталась избавиться от мыслей, «что бы? если бы? и как бы?» получилось у нас с Марко. Однако я заметила, что Карим был очень стильный, в рубашке от крутого дизайнера и со множеством колец с драгоценными камнями на пальцах. У меня создалось впечатление, что он предпочел бы оказаться в компании какой-нибудь топ-модели, а не девушки с неухоженными волосами и кожей со следами недавней чистки. Мне казалось, что он отмечает каждый секущийся кончик моих волос и догадывается, что моя футболка куплена в магазине дешевой одежды. Должна признаться, я не чувствовала никакого осуждения с его стороны. Он говорил размеренно и спокойно, к тому же был хорошо воспитан, и даже если бы я пролила бокал вина на его брюки, он не заметил бы. Оказалось, что у него есть право быть спокойным – его папаша владел отелем «Большая сьерра».

– А еще рестораном «Рауль» в Нью-Йорке, – похвастался Джем за своего друга. – Были там?