Текст книги "Счастье вместе. Нескучное руководство по семейной жизни"

Если зачинщик – вы

Как определить, на что похожа ваша ссора: на Рестлманию, в которой вы, даже добившись результата, никоим образом не травмируете партнера, или на бои без правил, когда побежденного уносят – из брака – на носилках? Первый признак: вы начинаете большинство предложений со слова «ты» или, еще хуже, – с ненавистных «ты всегда» и «ты никогда». (Тот самый тревожный звоночек.) Например: «Ты никогда за собой не убираешь», «Тебе никогда не хочется секса», а вот совсем ужасное: «От тебя всегда воняет сыром». Подобные фразочки – просто оскорбления, а вовсе не попытка решения проблемы. Вы создаете проблему из человека, а не из самой проблемы. Вы больно ранили человека, с которым живете, после этого он вряд ли захочет вместе с вами работать над реальной проблемой. Азбука семейных ссор рекомендует по возможности начинать разговоры на острые темы со слов «я» или «мне»: «Мне было бы гораздо проще, если бы ты бросал носки в корзину для грязного белья» или «Я чувствую какой-то сырный запах. А ты?».

Психолог Сью Джонсон специализируется на методике, известной как «Эмоционально сфокусированная терапия». Тех, кто начинает споры со слова «ты», Сью называет «обвинителями»[40]40
  Tara R. McRae, Tracy L. Dalgleish, Susan M. Johnson, Melissa Burgess-Moser, and Kyle D. Killian. Emotion Regulation and Key Change Events in Emotionally Focused Couple Therapy. Journal of Couple and Relationship Therapy 13, no. 1 (2014): 1–24, https://doi.org/10.1080/15332691.2013.836046.


[Закрыть]. Другие школы психотерапии используют термин «преследователи». Дело не в том, что люди, которые ссорятся подобным образом, отличаются крайней нетерпимостью. Очень часто это наиболее логичный для них ответ на конкретные обстоятельства, означающий, что вторая сторона игнорирует предмет их озабоченности. На второй вечер нашего медового месяца мы с мужем наблюдали за одной пожилой парой – супруги пытались задним ходом втиснуться в неудобное парковочное место. Жена стояла за машиной и давала указания сидевшему за рулем мужу. «Нет! – вопила она и размахивала руками. – Правее! Нет, куда ты! Левее, левее!» Муж спросил меня, почему все пожилые дамы так орут. (Его явно взволновало собственное будущее.) Я предположила: «Наверное, это единственный оставшийся у нее способ заставить его хоть как-то реагировать». Подобно этой даме, обвинители прибегают к единственному возможному для них способу докричаться до партнера. «Так обвинители сообщают своему партнеру, что чувствуют себя одинокими, покинутыми, ничего не значащими для него, – говорит Сью Джонсон. – Под их раздражением, гневом скрывается уязвимость». Человека такого типа, особенно если это женщина, в просторечии именуют сварливой каргой. (Прошу заметить: не я придумала это словосочетание. Я его просто употребила.)

Один из самых сложных моментов ссоры – когда аргумент, который представляется тебе правильным, на самом деле оказывается в корне неверным. Например, все люди, а не только «обвинители», порой испытывают потребность пожаловаться. Не зря ведь говорят: хочется «выпустить пар» – то есть ослабить клапан и сбросить напряжение, копившееся неделями, месяцами, а то и годами, рассказать о том, какие страдания причинил человек, поклявшийся вас любить. Мы считаем, что имеем на это право. Мы верим, что это здоровая потребность. Пусть все знают, что на самом деле у нас происходит.

Но жалобы, как и критика, не ведут к диалогу и переменам. Напротив, они лишь усложняют этот путь, загромождают его всяким мусором, поломанными ветками и т. д. В моих словах кроется некое противоречие: нас, детей западной культуры XXI века, учили, что подавлять свои чувства плохо, а выражать их – хорошо. Что такое социальные сети, если не скопище людей, пытающихся поведать о своих чувствах и своем опыте? И все, что мы узнали из постов в Facebook или Twitter, – это то, что ни один из тех, на кого жаловались, кого сравнивали с Гитлером/Сталиным/Люциусом Малфоем, и не подумал менять свои представления о жизни.

Так как же объяснить партнеру, чего вы от него хотите? Практически все психотерапевты, с которыми я беседовала в ходе работы над книгой, и почти все изученные мной исследования свидетельствуют об одном: главное – краткость. Не тяните кота за хвост: начали выступление – закончили выступление. «Серьезных исследований я не проводила, – пишет психолог Харриет Лернер, – однако, по моим наблюдениям, чем больше слов говорится по поводу какого-то эмоционально сложного вопроса, тем скорее слушающий отключается и перестает слышать собеседника»[41]41
  Harriet Lerner. Why Won’t You Apologize?: Healing Big Betrayals and Everyday Hurts (New York: Touchstone, 2017), 81.


[Закрыть]. Жалоба может быть толчком к началу позитивного цикла общения: вы делаете первый шаг, объясняя, что вас беспокоит, но чем больше вы говорите, тем взволнованнее становитесь и тем больше расстраиваетесь. Это то, что касается вас. Но у вашего партнера тоже есть чувства, и он тоже расстраивается все больше и больше. Из-за критики и жалоб возникает цепь негативных реакций с обеих сторон, которую Таткин сравнивает с лесным пожаром: «Сначала я развел маленький костерок, но потом подлил в него бензина, вторая сторона тоже плеснула горючего, и вот полыхает весь лес». С этим мнением согласны даже великие стратеги. «Ни одна долгая война не принесла прибыли стране», – пишет Сунь-цзы в своем трактате «Искусство войны»[42]42
  Sun Tzu. The Art of War, 9.


[Закрыть].

Психотерапевт Терренс Реал, автор трех популярных книг о браке, разработал интересную трехэтапную методику обсуждения взаимоотношений, которая помогает не отклоняться от темы, и назвал ее «Колесо обратной связи». Это адаптация методики, созданной терапевтом Джанет Герли, – Реал описывает этот метод в своей книге The New Rules of Marriage («Новые правила брака»). Сам метод довольно прост. Первый шаг кажется очевидным, но его необходимо сделать – спросить партнера, готов ли он или она вас выслушать. Второй шаг – напомнить себе, что вы любите этого человека. А третий шаг – сообщить партнеру следующие четыре вещи.

1. Рассказать о том действии, которое вы видели или слышали и которое, как вам кажется, вызывает вопросы. При этом не говорить: «Вот что ты сделал / сделала…», а выражаться так: «Вот что я видел…».

2. Сказать, что вы об этом думаете, то есть к какому выводу пришли на основании увиденного. Буквально: «И вот что я подумала / подумал…». Это хитрая уловка: предполагается, что вы говорите исключительно о своих впечатлениях, никого ни в чем не обвиняя.

3. Поделиться чувствами в связи со случившимся.

4. Сообщить о том, как, по-вашему, стоило бы сделать это в следующий раз.

И наконец, разумный выход из ситуации: о чем бы ни шла речь, поблагодарите партнера за то, что он или она выслушали вас, и двигайтесь дальше. Не нагнетайте.

Я провела эксперимент – опробовала эту методику на муже. Случилось это, когда я по телефону объясняла восьмидесятитрехлетнему свекру, как устранить сбой в его компьютере, и одновременно спорила с сыном-подростком на серьезную тему: сколько времени в день допустимо тратить на просмотр сериалов. Сын повысил голос, я повысила голос, муж не понял, в чем дело, и по параллельному телефону набросился на своего отца, потом набросился на нас, и в мгновение ока дом превратился в поле битвы. Я увидела во всем этом жестокую несправедливость, потому что как раз накануне мы с мужем обсуждали тему «Ребенок и телевизор» и он одобрил мой план: разъяснить молодому поколению пагубные последствия подобного увлечения.

Так что через пару дней, перечитав рекомендации Реала, я осведомилась у мужа, можем ли мы поговорить. После этих слов он не выскочил из комнаты, и я осмелела и продолжила. Я рассказала о том, что видела (как он взорвался). Объяснила, к какому выводу пришла на основании увиденного (словами Реала: «И вот что я подумала…», а именно: он не был моим соратником в битве против похитителей разума, прямо из телевизора посягавших на наше дитя). Далее сообщила о своих чувствах (я почувствовала, что меня предали) и сказала, чего мне хотелось бы (чтобы он оставался моим союзником в этом вопросе, тем более что ранее он все-таки был на моей стороне). Все это заняло около четырех минут. Затем наступила очередь мужа. Я получила подробное, разбитое на несколько разделов и подразделов описание моих недостатков в качестве супруги, матери, особи женского пола, человеческого существа и млекопитающего. Впечатляла не только длительность выступления, но и внимание к деталям. Я даже и представить себе не могла, что можно так долго говорить на одну тему и при этом не подглядывать в конспект. В какой-то момент мне даже захотелось предложить ему сделать перерыв на кофе и бутерброды. В конце концов он исчерпал все аргументы. После этого, по доктору Реалу, мне не следовало ничего говорить, кроме как выразить благодарность за то, что он меня выслушал. И мне это почти удалось!

И хотя метод доктора Реала представляется мне несколько однобоким, надо сказать, что данный вопрос в нашем доме больше никогда не обсуждался. И теперь мы приближаемся к самой сложной части ссоры: как мы слушаем.

Если зачинщик – партнер

Когда-то у меня был глухой на одно ухо начальник. С годами он стал хуже слышать и вторым ухом, но большинство окружающих об этом и не догадывались. Он умело скрывал свой недостаток: старался повернуться к собеседнику здоровым ухом, к тому же он был по-настоящему умен, отличался наблюдательностью и хорошо разбирался в людях. Когда вы с ним говорили, он оставлял все свои дела и внимательно вас выслушивал, сосредоточивался именно на вас. В результате все считали его великим менеджером – и он действительно был им. Люди понимали, что их слушали по-настоящему внимательно. (Один мой коллега, который не знал о проблемах нашего босса, называл его «чемпионом внимания».) Со временем мой бывший босс поднялся до довольно высокого поста в правительстве страны.

Но многие глухи к проблемам своих супругов по совершенно иным причинам. Нам трудно слышать от людей, которых мы любим, что с нами что-то не так. «Нет ничего труднее, чем выслушивать то, что мы не хотим слышать, и не защищаться»[43]43
  Lerner. Why Won’t You Apologize? 47.


[Закрыть], – пишет Харриет Лернер в книге «Я все исправлю»[44]44
  Лернер, Х. Я все исправлю. Тонкое искусство примирения. СПб.: Питер, 2019. Прим. пер.


[Закрыть]. И все же мы должны стараться: если помните, Готтман называет «уход в оборону» одним из «Четырех всадников Апокалипсиса».

В чем выражается «уход в оборону», защитная реакция? В том, что в ответ на вопрос вы реагируете так, словно это был не вопрос, а попытка нападения. В тенденции обижаться по любому поводу. Причиной такой реакции может быть вина, чувство опустошенности, стыд, враждебность, да и просто усталость. К сожалению, супруги часто – и очень легко – склонны приписывать любым словам партнера негативные намерения и без всяких на то оснований предпринимать контрмеры. А как только мы начинаем защищаться и фокусируемся только на том, чтобы не пропустить удар, мы уже практически не в состоянии понять, что именно пытается сказать партнер. Когда вы выстраиваете защиту, партнеру становится невероятно трудно к вам пробиться.

Самый простой способ понять, что вы заняли оборонительную позицию, – в ответ на слова партнера о какой-то возникшей проблеме вы тут же сообщаете ему, что это его или ее ошибка / проблема / заблуждение. Старый как мир пример: в ответ на фразу «Мне кажется, мы не сможем оплатить этот счет» раздается: «На что ты тратишь деньги? / По-твоему, я их рисую? / Ты думаешь, я не знаю, что нам не хватает?» И все мимо. Так отвечать нельзя. Вы только что значительно сократили запасы доброй воли в вашем семейном банке, мало того, вы включили все тревожные сигналы. Человек, которого вы любите, почувствовал угрозу. И у него сработала реакция «бей или беги». А правильный ответ должен был звучать так: «М-да… Незадача… Как ты полагаешь, как нам лучше поступить?» Или так: «Знаю. Меня это тоже беспокоит. А у тебя какие соображения?» И если уж вам так хочется сделать кого-то виноватым, то поступайте как я: вините во всех своих проблемах министра финансов.

Иногда ваш партнер действительно совершает что-то глупое, нехорошее, ведет себя мелочно или злобно – в конце концов, все мы люди. И защитная реакция может раскрутиться до желания сделать что-то в отместку. Часто это бывает рефлекторным ответом, который, вероятно, возникает в подкорковых областях мозга, где крепко засели врожденные, а не обдуманные реакции. Вот как это работает: партнер сделал что-то нехорошее, вы, совершенно бессознательно, говорите или делаете в ответ что-то еще более нехорошее, и – бинго! – вы оба попали в замкнутый круг гадостей. Терренс Реал придумал для этого замечательное определение: «оскорбление с позиции жертвы»[45]45
  Real. The New Rules of Marriage, 52.


[Закрыть]. В самом чистом виде такая реакция наблюдается у малышей: тот, кто поменьше, отбирает у того, кто побольше, игрушку, и тот, который больше, дает маленькому подзатыльник. То же происходит и в браке: от обмена оскорблениями мы переходим к мести. Кинематографисты обожают демонстрацию мести – мы видим ее во всех великих сценах любовных ссор: между Леонардо Ди Каприо и Кейт Бланшетт в «Авиаторе», между Леонардо Ди Каприо и Кейт Уинслет в «Дороге перемен», между Леонардо Ди Каприо и Марго Робби (и стаканом воды) в «Волке с Уолл-стрит». По части возмездия Лео поистине велик.

Защита и ответный удар вполне уместны, когда на вас действительно нападают. Эти системы способствуют выживанию, когда рядом хищник или когда ситуация представляет опасность. Но эта стратегия никуда не годится, если применять ее к членам собственной команды. А если оба супруга прибегают к ней, тогда это вообще кошмар. Продолжительное исследование семидесяти девяти молодых пар показало, что те пары, в которых имело место такое деструктивное поведение, чаще всего не дотягивали даже до седьмой годовщины совместной жизни[46]46
  J. M. Gottman and R. W. Levenson. A Two-Factor Model for Predicting When a Couple Will Divorce: Exploratory Analyses Using 14-Year Longitudinal Data. Family Process 41, no. 1 (2002): 83–96, https://doi.org/10.1111/j.1545–5300.2002.40102000083.x.


[Закрыть].

Один из наиболее коварных приемов на брачном боксерском ринге – издевка. Она обычно сопровождается презрением, неуважением – той самой токсичной привычкой, о которой мы говорили в первой главе. Издеваться можно по-разному. Например, издевательским тоном повторить то, что сказал партнер, передразнивая его. Пренебрежительно отозваться о чем-то важном для партнера. И так далее. Можно даже не открывать рот: отлично срабатывает язык тела – партнер в ответ на ваши слова закатывает глаза, отворачивается или продолжает сидеть, уставившись в свой смартфон. Все эти жесты нацелены на унижение собеседника: они показывают, что слушатель не считает информацию, которую пытается донести до него говорящий, важной, интересной и полезной. Иногда люди даже не осознают своего поведения. «Все начинается с мелочей, и если не спохватиться, не изменить своего поведения, мелочи приводят к крупным последствиям – возникает защитная реакция на угрозу, реакции становятся взаимными и нарастают, – утверждает Таткин. – Это уже чисто биологические проявления, а из них человеку весьма трудно выбраться».

Наиболее откровенными издевками, насмешками, сарказмом пропитаны те отношения, в которых оба партнера утвердились в своем представлении друг о друге, при этом негативное мнение превалирует, и каждое взаимодействие, каждый обмен репликами воспринимается как дальнейшее подтверждение собственной правоты. «Постоянно возникающие ссоры и споры по одному и тому же поводу не приводят ни к какому результату, потому что ссорящихся вовсе не интересует мнение партнера: каждого из них интересует лишь собственное худшее представление о партнере», – отмечает доктор Реал[47]47
  Real. The New Rules of Marriage, 83.


[Закрыть]. Подобные ссоры и споры изнуряют обе стороны, они совершенно бессмысленны. Впрочем, один результат все-таки имеется: если вы предпочитаете копить обиды, то каждая ссора – это еще один грош в копилку.

Необычный способ избежать ссоры

Часто – хотя и не всегда – партнеры в ссоре придерживаются стереотипов, свойственных их полу. Женщины, как отмечалось выше, склонны брать на себя роль обвинителя, они стремятся озвучить проблему. Мужчины стараются уходить от разговоров[48]48
  L. L. Carstensen, J. M. Gottman, and R. W. Levenson. Emotional Behavior in Long-term Marriage. Psychology and Aging 10, no. 1 (1995): 140–149, www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/7779311; R. W. Levenson, L. L. Carstensen, and J. M. Gottman. Influence of Age and Gender on Affect, Physiology, and Their Interrelations: A Study of Long-term Marriages. Journal of Personality and Social Psychology 67, no. 1 (1994): 56–68, www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/8046584.


[Закрыть]. Вот как это выглядит: к вам обращается партнерша-любимая-жена, которую мы в целях данного обсуждения назовем истицей, а вы отказываетесь участвовать в тяжбе. Нет, вы не выступаете в свою защиту – вы просто сидите. Молча. Или, после того как истица выдвинула свои претензии, выходите из комнаты. Возможно, вы считаете, что протестовать не имеет смысла. Возможно, вы уже не раз выслушивали аргументы истицы, однако при этом в деле нет никаких подвижек. Возможно, в аргументах истицы имеется зерно истины и это зерно до такой степени вас расстраивает, что вы не в состоянии слышать о нем еще раз. А может быть, вы чувствуете себя до такой степени виноватым, что самостоятельно приговариваете себя к одиночному заключению.

Опять же, такой стиль борьбы рожден неуверенностью. Сью Джонсон убедилась на практике: «Те, кто стремился избежать спора, признавались, что чувствуют стыд и боятся услышать о том, какие они неудачники. Они считают, что неспособны удовлетворить запросы своего партнера, и это чувство бесполезности их парализует». Однако уход от ссоры или молчание в ответ на претензии могут быть столь же травматичными, как и желание нанести ответный удар. Разве можно громче прокричать о своей нелюбви, чем промолчать в ответ на просьбы или слова о том, что беспокоит и мучает, о том, что хочется изменить?

Когда я только приехала в Нью-Йорк, с таксистами еще можно было разговаривать. Теперь во всех такси между передними и задними сиденьями устанавливают стационарные плексигласовые экраны – разговоры отменяются. (Впрочем, есть Uber.) Раньше экраны тоже были, но таксист поднимал или опускал экран по собственному желанию, так что вы могли во время поездки общаться с водителем. Я хорошо запомнила одного таксиста, чье мнение о том, как лучше проехать по Манхэттену, никоим образом не совпадало с моим. Он игнорировал все мои указания. Возможно, он считал, что, поскольку он профессиональный водитель, а я идиотка, он лучше знает, куда и как нам ехать. Мне же казалось, что, поскольку поездку оплачиваю я, именно я имею право выбирать маршрут. А этот водила, думала я, – еще один представитель целой армии мужчин, которым плевать на мнение женщин. И я разработала план. Как только мы доедем до места назначения, я, перед тем как заплатить, дам волю праведному гневу. Ровно через три секунды моего выступления – я как раз дошла до фразы «Из-за таких, как вы, таксисты пользуются дурной славой…» – между нами выросла толстая прозрачная перегородка. Это был невероятно эффектный способ сказать: «Да пошла ты…» Тем не менее я дала ему чаевые, потому что хотела показать, насколько я выше всего этого! Господи, действительно идиотка!

Если вы, подобно моему дружку-таксисту, не намерены в дальнейшем иметь дело с человеком, с которым у вас вышел спор или ссора, тогда такой трюк – поднятие разделительного барьера и уход от общения – срабатывает: вы минимизируете потери и можете заниматься своими делами. Но в браке прием «поднять перегородку» следует использовать с большой осторожностью. Подняли барьеры, засели в крепости, а в стену летят здоровущие эмоциональные снаряды. Ряд исследований показывает: чем чаще супруги в молодых парах прибегают к подобной тактике ухода от разногласий, тем больше вероятность развода[49]49
  J. M. Gottman. What Predicts Divorce?: The Relationship between Marital Processes and Marital Outcomes (Hillsdale, NJ: Lawrence Erlbaum, 1994); J. M. Gottman, J. Coan, S. Carrere, and C. Swanson. Predicting Marital Happiness and Stability from Newlywed Interactions. Journal of Marriage and the Family 60, no. 1 (1998): 5–22, https://doi.org/10.2307/353438.


[Закрыть]. А по итогам другого, весьма неутешительного исследования ученые пришли к следующему выводу: в тех парах, где жены использовали методику конструктивного решения проблем, а мужья все-таки уходили от обсуждения, вероятность развода была еще выше[50]50
  Birditt, Brown, Orbuch, and McIlvane. Marital Conflict Behaviors and Implications for Divorce over 16 Years.


[Закрыть].

Конечно, бывают и исключения. В одном исследовании говорится, что если в первые годы брака тактика ухода от спора наносит отношениям значительный ущерб, то чем дольше супруги остаются вместе, тем меньший вред она причиняет[51]51
  T. Bradbury, S. Campbell, and F. Fincham. Longitudinal and Behavioral Analysis of Masculinity and Femininity in Marriage. Journal of Personality and Social Psychology 68, no. 2 (1995): 328–341, https://www.ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/7877096.


[Закрыть]. Возможно, с годами супруги учатся использовать эту тактику более эффективно. Вместо того чтобы свернуть на боковую дорогу и умчаться как можно дальше от трассы, на которой развернулись боевые действия, супруги, приобретя в сражениях опыт, просто съезжают на обочину и ставят машину на ручник. Психотерапевты считают: намного полезнее на время притормозить в споре, чем в одностороннем порядке прекратить переговоры. Вы даете понять, что вам нужно некоторое время, чтобы обдумать слова партнера, показываете, что партнер выбрал для обсуждения неудачное время (например, именно сейчас у вас какое-то срочное дело или поблизости находится посторонний) или что вам необходимо успокоиться, но вы готовы продолжить разговор позже, когда придете в себя.

Главное – партнер, который затеял неприятный разговор, должен понять, что его не пытаются заставить замолчать. Вы просто берете паузу, а потом вернетесь к обсуждению. Некоторые психотерапевты даже рекомендуют супругам выбрать кодовое слово, стоп-сигнал, означающий тайм-аут. Я читала об одной паре, которая придумала для себя смешной стоп-сигнал – дурацкую шляпу. Когда во время горячего спора кому-то из партнеров требовалась передышка, он надевал эту шляпу, и спор мгновенно прекращался. При этом надевший шляпу должен был предложить время, когда разговор может быть возобновлен – таким образом оппоненту давали понять, что его (или ее) аргументы непременно будут услышаны. Если предмет спора особенно острый, полезно устроить передышку на сутки – чтобы успеть хорошенько выспаться.