Текст книги "Любовь и опасность"

– Миледи, – медленно, осторожно начал он, – что нам делать с молодым графом?

– С кем? – недоуменно переспросила Адэр, на миг забыв о новоявленном муже.

– С вашим супругом, миледи, – пояснил Альберт.

– А, с этим? Да ничего! Обращайтесь с ним почтительно, и слуги могут исполнять его незначительные приказы вроде требований принести еду или вино. Но если он пожелает чего-то еще, вы должны прежде спросить меня. Ни ты, ни другие слуги не должны повиноваться ему. Но и спорить при этом не следует. Отвечайте только: «Очень хорошо, милорд», – и немедленно идите ко мне. Весной я намереваюсь вернуть его королю.

– Простите меня, миледи, но прошлой ночью я услышал то, чего, вероятно, не должен был слышать, а слуги задают вопросы, на которые я не в силах ответить.

Альберт нервно сжимал руки и отводил взгляд, что случалось с ним крайне редко.

Адэр вспыхнула и, глубоко вздохнув, ответила:

– Я не хотела бы обсуждать свое происхождение, Альберт. Но герцог и этот мальчик, который называет себя моим мужем, были чересчур несдержанны в присутствии посторонних. Но правда заключается в том, что мой отец не Джон Радклифф, а король Эдуард. Он возжелал мою мать и предложил тому, кого я называла отцом, титул графа в обмен на добродетель его жены. Именно он заронил в лоно матери свое семя.

– Миледи! – воскликнул красный как рак Альберт.

– Король признал меня своей дочерью, своей кровью и согласился со временем выделить мне приданое. К тому же он объявил, что, если у моих родителей так и не будет сына, я получу отцовский титул после смерти Джона Радклиффа, титул, который перейдет к моему будущему мужу. Вот и вся правда. Расскажи другим, чтобы больше не шушукались и не сплетничали. Но прежде всего объясни им, как вести себя с молодым Фицтюдором. Он высокомерен и спесив, но, думаю, если гладить его по шерстке, им можно легко управлять.

– Хорошо, миледи, – согласился Альберт, но, повернувшись, едва не столкнулся с Элсбет. – Прошу прощения, – пробормотал он и поспешил к выходу.

– Слуги сплетничали. Я рассказала Альберту правду и велела поделиться с ними, – пояснила Адэр.

– Так даже лучше, – кивнула Элсбет. – Все равно шила в мешке не утаить. Но что еще? Я хорошо знаю тебя, девочка. Ты сама не своя.

– Ты и в самом деле слишком хорошо меня знаешь, – рассмеялась Адэр, прежде чем поведать Элсбет, как намеревается обойтись с Фицтюдором.

– Ты считаешь, что это мудро? – медленно спросила Элсбет. – Но рано или поздно он пожелает предъявить на тебя супружеские права.

– От меня он ничего не добьется, – твердо ответила Адэр. – Я не лягу в постель к этому мальчишке, нянюшка. Его лицо изрыто оспой, и, несмотря на дорогую одежду, от него несет вонью. Нет. Весной он вернется к отцу. Скажи, он привез с собой слуг? Я видела только людей герцога.

– Только одного. Смуглого коротышку валлийца, который называет себя Анфри. Прошлой ночью он пытался выведать у слуг, как мы тут живем.

– Предупреди Альберта, и пусть передаст другим: не нужно ссориться с этим человеком, но и не делитесь с ним важными сведениями. Если он хороший слуга, наверняка попытается вынюхать что-то такое, что позволит его хозяину взять над нами верх. Этого не должно случиться.

– Когда я поднималась наверх, он только спускался на кухню, – сообщила Адэр.

– А мальчишка уже встал?

– Нет, я его не видела.

– Значит, он к тому же лентяй и соня, – решила Адэр. – Что же, это к лучшему. По крайней мере не будет мешать.

Ллуэллин появился в зале только после полудня и подошел к Адэр, старательно ткавшей уже наполовину готовую шпалеру, на которой она изобразила Стентон-Холл – серый каменный дом на фоне голубого неба, окруженный зеленой травой. Сейчас Адэр старалась добавить к сюжету пасущихся на лугу коров.

– Рад видеть, что женское рукоделие вам не чуждо, – объявил Ллуэллин. Сегодня на нем был красивый камзол из бархата горчичного цвета и золотой парчи, с длинными, расширявшимися книзу рукавами. Костюм дополнялся горчичного же цвета шоссами и туфлями из золотой парчи. На груди висела вчерашняя тяжелая золотая цепь. Тусклые, не доходившие до плеч каштановые волосы были старательно уложены. Уродом он не казался, но и красавцем его тоже нельзя было назвать.

– Садитесь, милорд, – пригласила Адэр, игнорируя его фразу насчет рукоделия. – Вы уже позавтракали? – Она не потрудилась взглянуть на него и сосредоточилась на своей работе.

– Да, мой слуга Анфри принес мне еду, мадам. Но мы должны обсудить наш брак, – потребовал Фицтюдор.

– Нам нечего обсуждать, милорд! – отрезала Адэр. – Король и ваш отец устроили этот брак без моего согласия. Оставайся я при дворе, никогда бы не согласилась на него, и святая мать-церковь не вынудила бы меня идти к алтарю. Весной я отошлю вас домой. Только из уважения к королю я позволю вам прожить эту зиму под моей крышей, ибо вы не успеете возвратиться на юг до начала снегопадов, которые начались сегодня утром, пока вы бездельничали в постели.

– Хотите вы того или нет, мадам, – парировал Ллуэллин, – теперь вы моя жена и я предъявляю на вас свои права. Такова воля короля и моего отца. Наш брак заключен ради объединения Ланкастеров и Йорков.

– Самонадеянный мальчишка! – воскликнула Адэр. – Неужели ты действительно веришь, что союз двух бастардов вроде нас сможет осуществить столь высокую цель? Вздор! Возможно, брак Генриха Ланкастера и одной из моих единокровных сестер скрепит надежный союз между Ланкастерами и Йорками, но при чем тут мы, незначительные, ничем не примечательные персоны? Мы скорее всего – первый шаг к достижению цели. К тому времени, как я верну тебя домой, все мыслимые браки уже будут заключены, твой отец найдет для тебя богатую наследницу, а я когда-нибудь выйду замуж, за кого пожелаю.

– Сомневаюсь, что мой отец сумеет найти для меня другую графиню, – саркастически бросил мальчишка. – Поверь, именно из-за твоего титула и происхождения ты и получила такого мужа, как я. Чего тебе еще желать?!

Адэр втайне поразилась. Похоже, он не так глуп, как она считала.

– Ты на два года меня младше, ниже ростом и совсем мне не нравишься, – перечисляла она, наконец подняв голову от шпалеры. – Что вы знаете об управлении поместьями, милорд?

– Ничего, – откровенно сознался Ллуэллин. – Не дело господ управлять поместьями. Для этого есть слуги, мадам.

– Слуги, милорд, даже самые лучшие, имеют привычку красть, если оставить их без присмотра. Слишком большой соблазн. А знаете ли вы, как покупать скот?

– Это еще зачем? – хмыкнул он.

– Весь скот этих поместий был украден, когда убили моих родителей. Весной придется приобрести новый.

– Вы пробыли дома несколько месяцев, почему же не сделали этого? – насмешливо осведомился Ллуэллин.

– Потому что в деревне мало народу, и мы не смогли запасти достаточно корма на зиму. И зачем нам зря его кормить? Пусть это делает кто-то другой. Весна – лучшее время для покупки скота.

– Вот как? Но мой отец посылает нам стадо коров и молодого бычка. Только я не спросил, когда они прибудут.

– Думаю, люди твоего отца достаточно сообразительны, чтобы оставить скот до весны. К тому времени ты вернешься, и им не придется перегонять стадо. Мне чужого не надо, – ответила Адэр.

– Ты моя жена! – обозлился мальчишка.

– Временно и только на бумаге, – спокойно ответила Адэр, опасаясь, что он начнет топать ногами.

Ллуэллин Фицтюдор подскочил как ошпаренный, рывком поднял Адэр со стула и, обняв, попытался поцеловать. Но, несмотря на все отчаянные старания, она ловко увертывалась.

– Ты моя жена! – яростно завопил он.

У него к тому же дурно пахло изо рта!

Адэр вырвалась и оттолкнула мальчишку.

– Больше не смей набрасываться на меня таким манером! Вы противны мне, милорд!

Но Фицтюдор снова поднялся и кинулся на жену. Только вместо нее очутился перед огромным волкодавом, грозно щерившим пожелтевшие, но все еще острые клыки. Мальчишка в страхе закричал и попятился.

Адэр подождала, пока ее так называемый муж, всхлипывая, плюхнется на диванчик, а потом отозвала пса:

– Довольно, Бейст. А вы, милорд, учтите: у меня есть защитник на случай таких вот атак, как сейчас. Коснетесь меня еще раз, и я прикажу собаке перегрызть вам горло. Мы поняли друг друга?

– Стерва! – в гневе бросил Фицтюдор.

– Мальчишка! – насмешливо парировала она.

За окнами медленно падал снег. Погода становилась все холоднее. К Рождеству земля скрылась под толстым белым покрывалом. Адэр раздала подарки слугам и жителям деревни, одарив всех, кроме Ллуэллина. Впрочем, и он ничего ей не приготовил.

Настала и прошла двенадцатая ночь. Муж и жена почти не разговаривали, разве что изредка перебрасывались словом за завтраком или ужином.

Закончился январь. Февраль ознаменовал свое прибытие ужасной вьюгой, и снег на окраине деревни доходил до свесов крыш. Крестьянам то и дело приходилось расчищать дороги. Слуги не выходили из дома. К удивлению и радости Адэр, Бейст стал папашей целого выводка щенят, родившихся в начале месяца. Пес, почти улыбаясь, сидел рядом со своей подругой и охранял ее, пока она кормила своих отпрысков. Но он также продолжал зорко следить, не обидел ли кто Адэр: шерсть на холке вставала дыбом при одном приближении Фицтюдора.

Последнему совсем не нравилось положение вещей, и он горько жаловался своему слуге Анфри:

– Я по праву стал здешним господином, но никто со мной не считается.

– Но каждое ваше желание исполняется, милорд, разве нет?

– Да, но только потому, что она приказала повиноваться мне. Здешние люди не видят во мне хозяина и ведут себя так, словно я гость, который слишком долго задержался в чужом доме. А она хуже всех, – ворчал Фицтюдор. – Она моя жена по закону Божьему, но совершенно не обращает на меня внимания. А я не могу подступиться к ней из-за проклятой собаки. Жалкая старая скотина! Ненавижу чертову тварь!

– А что бы вы сделали, останься наедине с женой? – нагло спросил Анфри.

– Бросил бы ее на спину и брал раз за разом, пока не обрюхатил! В этом случае она не смогла бы отослать меня. Но пока она остается девственной, всегда есть основания аннулировать брак. Я стану посмешищем в доме отца. Она красотка, верно, Анфри? Мой «петушок» твердеет и поднимается при одной мысли о ней. В доме моего отца по крайней мере есть женщины, с которыми я могу унять зуд сластолюбия. Вот уже несколько месяцев у меня никого не было!

– Значит, теперь ваше семя накопило силу, милорд. Вам следует захватить леди врасплох, пока ее пес охраняет свою подругу. Тогда она будет беззащитной. Думаю, она, как все девственницы, боится лечь в постель с мужчиной. Если вы сумеете успокоить ее страхи, она смирится, милорд, – советовал Анфри, сверкая черными глазами.

– И как, по-твоему, я должен это сделать?

– Вонзив вашу мужскую плоть в ее любовные ножны, милорд. Это самый лучший способ излечить ее опасения, – ответил Анфри.

– Ты дал мне пищу для размышлений, – задумчиво протянул Фицтюдор и после этого разговора стал пристальнее следить за Адэр. Однажды, после ужина, он заметил, что жена поднялась в свою спальню одна. Опрокинув несколько бокалов густого темного вина, Ллуэллин последовал за Адэр. Она вошла в комнату, но не позаботилась запереть за собой дверь: во всяком случае, он не слышал скрежета ключа в замке.

Ллуэллин медленно прокрался по скудно освещенному коридору, повернул ручку, и дверь приоткрылась. Он поспешно переступил порог и бесшумно повернул ключ в замке.

Но Адэр услышала, как открылась дверь, и, предположив, что это Элсбет, окликнула:

– Что там, нянюшка? Нельзя подождать, пока боль в моей злосчастной голове немного утихнет?!

– Думаю, я слишком долго ждал, мадам, чтобы осуществить свои права! – объявил Ллуэллин, почти визжа от возбуждения и чувствуя на губах вкус победы. Однако Адэр мгновенно спрыгнула с кровати и, как была босая, отбежала подальше.

– Как ты смеешь входить в мою спальню без разрешения, мальчишка! Что тебе нужно?

– Вам давно пора стать моей женой во всех смыслах, мадам! – продолжал Ллуэллин, принимаясь развязывать глоссы и камзол.

– Убирайся, – холодно бросила Адэр.

– Нет! Я лишу вас невинности, мадам, и никто не скажет, что я недостаточно силен для столь заманчивого дела! – упрямо твердил он, отбрасывая камзол.

– Ничего ты не получишь! – разозлилась Адэр. – Ни деньги, ни титул, ни мою добродетель, милорд. Как только стает снег, ты уедешь! А теперь проваливай из моей спальни, иначе я позову на помощь.

– Дверь заперта, и я вправе овладеть тобой, – объявил Фицтюдор, пытаясь загнать ее в угол.

– Прочь! Собери свою одежду и вон отсюда! Иначе мне придется защищаться!

– Жалкая девчонка! – засмеялся Ллуэллин. – Слабое создание!

Адэр, не отвечая, схватила глиняный кувшин и огрела мальчишку по голове. Ноги его подогнулись, и он медленно опустился на землю. Адэр обошла его, отперла дверь и крикнула:

– Бейст! Ко мне! Ко мне!

Пес с глухим рычанием ворвался в комнату.

– Убери его! – приказала Адэр.

Бейст подошел к неподвижно лежавшему Ллуэллину и принюхался, как раз в тот момент, когда тот начал приходить в себя. Узрев стоявшее над ним чудовище, бедняга сдавленно пискнул. Бейст снова зарычал и, раскрыв пасть, осторожно сомкнул зубы на все еще одетой в сапожок ноге мальчишки. Глаза Фицтюдора закатились, и несчастный лишился сознания. Бейст выволок его в коридор и там оставил.

– Хорошая собачка! – похвалила Адэр. – Теперь можешь вернуться к Энис и щенятам.

Пес стал спускаться вниз, а Адэр закрыла дверь и заперла ее. Скорее бы пришла весна! Что, во имя Господа, нашло на мальчишку? Придется стелить ему на ночь в зале и ставить у двери спальни часового! Элсбет отныне будет ночевать на раскладной кровати, рядом с Адэр, пока Ллуэллина не отошлют назад, к семье.

Сама она на коленях постарается умолить дядюшку Дикона убедить короля аннулировать этот брак, а если граф Пемброк станет возражать, пригрозит, что расскажет всему королевству о том, как его бастард не смог овладеть собственной женой и исполнить супружеский долг. Можно побиться об заклад, что Джаспер Тюдор не захочет навлечь позор на семью.

Адэр улыбнулась, довольная собой и своим планом.

Февраль растаял в снежных вихрях, сменившись мартом. Фицтюдор жаловался на необходимость спать в большом зале и ежедневно проклинал Анфри за дурной совет. Как-то ранним апрельским утром приехал Эндрю Линбридж и, найдя Адэр в зале, низко поклонился.

– Сегодня в Броктоне устраивается весенняя ярмарка, на которой будут продавать скот. Не хотите поехать? Правда, коровы будут немного отощавшими – фермеры, продержавшие их всю зиму, больше не могут тратить корм, которого и без того почти не осталось, – сообщил он.

– Альберт, а у нас есть корм? И сколько голов мы можем купить? – спросила Адэр мажордома. – Когда появится первая травка?

– Придется ждать еще несколько недель, но корма у нас достаточно. Люди Стентона будут счастливы снова увидеть скот на полях. Мы вполне можем прокормить две дюжины.

Адэр кивнула.

– В таком случае я хотела бы поехать с вами, Эндрю Линбридж.

– Куда поехать? – взвился Фицтюдор, поднимаясь со своего тюфяка.

– В Броктон, – нетерпеливо бросила Адэр.

– Я не позволю своей жене путешествовать в компании чужого джентльмена!

– Я не твоя жена, – устало обронила Адэр. – Почему ты упорствуешь в своих глупых фантазиях? Снег уже растаял, и на этой неделе я отошлю тебя и твоего злосчастного слугу на юг.

– Ты не покинешь Стентон-Холл без меня! – настаивал Фицтюдор.

– В таком случае поезжайте тоже, милорд, – приветливо пригласил Эндрю. – Нам понадобится много рук, чтобы гнать скот из Броктона.

– Хорошо, поехали, если уж так настаиваешь, – сдалась Адэр. – Но, во имя неба, не надевай свой роскошный наряд. Этим никого не удивишь, а торговцы попытаются содрать с меня за скот куда больше, чем он в действительности стоит. Сэр Эндрю, не хотите ли перед отъездом выпить сидра и закусить хлебом с сыром?

Они отправились в Броктон в обществе Темного Уолтера и дюжины его людей: помощь в перегоне действительно понадобится. Фицтюдор последовал совету Адэр и надел кожаный камзол вместо бархатных и шелковых одеяний.

С помощью Эндрю, шепотом дававшего советы, Адэр приобрела тридцать голов худых, но здоровых коров, которые должны были стать основой нового стада. Уже после полудня они погнали скотину обратно: до Стентона было семь миль. Все шло как по маслу, но уже почти около дома на вершинах холмов появились всадники.

– Иисусе! – коротко ахнул Эндрю. – Шотландцы!

– Что им нужно? – осведомился Фицтюдор.

– Скот, конечно, глупец ты этакий! – не выдержала Адэр. – Наш скот.

– Наши силы равны, миледи, – вмешался Темный Уолтер.

– Да еще неизвестно, решатся ли они вступить в драку, – согласилась Адэр. – У скотины ребра торчат. Зачем им эти скелеты?

Но сердце ее испуганно сжалось, когда шотландцы стали медленно спускаться с холмов.

– Идем дальше, парни.

– Главное – уберечь госпожу, – приказал Эндрю Темному Уолтеру. – Скот можно заменить, но с ее головы волоска не должно упасть.

– Я сам способен защитить свою жену! – раздраженно заметил Ллуэллин.

Адэр изумленно уставилась на него, но тут же рассмеялась.

– Ты, мальчик? Я так не считаю, но не бойся. С Темным Уолтером мы в безопасности.

Два отряда постепенно сблизились, перегородив дорогу. Скот рассыпался по краям дороги.

– Неплохие у вас коровки, – осторожно начал предводитель шотландцев.

– Эта бедная изголодавшаяся скотинка едва на ногах держится, – отмахнулся Эндрю.

– Да, упитанными их не назовешь, – согласился шотландец, – но из них получится вкусный обед для моих людей, причем не один. Глядишь, и будем сыты следующие несколько недель. Впрочем, можно и подкормить их на доброй шотландской травке. – Он улыбнулся, показав несколько сломанных зубов.

– Вам лучше подождать, пока они не подкормятся на доброй травке Стентона, – заметила Адэр. – Говорят, сэр, вам не впервой воровать мой скот.

– Это верно, миледи. Но с тех пор прошло много времени. А теперь прошу вас по доброй воле отдать нам несколько голов. Будьте уверены, через несколько недель мы придем за остальными.

– Не могу, добрый сэр, – покачала головой Адэр, лукаво улыбаясь. – Мне нужно восстановить стадо, и эти коровы – только начало. Если дадите мне год-другой, обещаю, что не прогадаете.

– До чего храбрая девчушка! – удивился шотландец. – Думаю, ты стоишь целой сотни таких коров! Может, лучше забрать тебя и оставить стадо?

– Да как ты смеешь, грязный шотландский разбойник! – не выдержал Фицтюдор, угрожающе надвигаясь на противника – Как смеешь разговаривать с моей женой в подобном тоне?!

– Господи! – пробормотал Темный Уолтер.

– Я граф Стентон, – продолжал мальчишка, – и если немедленно не дашь нам проехать, я натравлю на тебя людей герцога и заставлю арестовать за наглость и дерзость! – Глаза его гневно сверкнули.

Шотландцы разразились смехом.

– Этот бентамский петушок и есть ваш муж, миледи?

– Вовсе нет. Его прислал король. Но я не пожелала принять его как мужа, – объяснила Адэр.

– Король? С чего бы это он так внимателен к ничтожной приграничной девчонке вроде тебя? – выпалил шотландец.

Не успела Адэр раскрыть рот, как Фицтюдор надменно объявил:

– Почему? Да потому что графиня Стентон – его побочная дочь! А теперь отступите и дайте нам проехать.

– Похоже, миледи, вы стоите куда дороже всего этого скота, – медленно выговорил шотландец.

– Нет, сэр, вовсе нет. Боюсь, я в немилости у короля, и он рассердится еще больше, когда я отошлю назад этого напыщенного павлина и потребую аннулировать брак, – беспечно усмехнулась Адэр. – Он абсолютно бесполезен.

Шотландцы снова засмеялись.

– Быть ни к чему не пригодным рядом с вами – величайшее несчастье, миледи, – объявил предводитель. – Так и быть, мы заберем шесть голов сейчас, а за остальными явимся к концу лета.

Он кивнул своим людям, и те стали отсекать нескольких коров от стада.

Темный Уолтер глянул на Эндрю. Тот молча кивнул. По сигналу Уолтера люди Стентона выхватили оружие, и началась короткая битва между шотландцами и англичанами, пока скот мирно щипал первую травку на лугу. В воздухе стоял оглушительный звон стали, лошади испуганно ржали, выбивая копытами пыль и комья грязи с узкой дороги. Сообразив, что перевес не на его стороне, предводитель шотландцев замыслил недоброе и попытался схватить лошадь Адэр под уздцы. Адэр полоснула его кинжалом по руке, отчаянно стараясь не свалиться под копыта коня. Однако тут, к ее полнейшему изумлению, на помощь пришел Ллуэллин. Выхватив шпагу, он вступил в поединок. Но, к сожалению, мальчик совсем не умел драться, и шотландец легко парировал его удары. И все же Фицтюдор умудрился отвлечь внимание противника и ранил его в плечо. Шотландец злобно выругался и быстрым движением воткнул шпагу в грудь мальчишки. На юном лице проступило неподдельное удивление, и бедняга медленно повалился лицом вперед на шею коня. Шотландец что-то прокричал своим сообщникам, повернул коня и ускакал. За ним последовали те, кто еще держался в седле. Больше никто из людей Стентона не был убит, но на земле валялось несколько трупов налетчиков.

Тело Ллуэллина соскользнуло вниз. Адэр немедленно очутилась рядом и положила его голову себе на колени.

– Ах, мальчик, до чего же глупо. Благородно, но глупо, – мягко пожурила она, ощущая, как слезы обжигают веки. Все напрасно, все ни к чему… ведь она видела, что рана смертельна и жить ему осталось несколько секунд.

– Я… мог… бы… полюбить… тебя, – едва слышно выговорил Ллуэллин и вздохнул в последний раз. Голубые глаза подернулись пеленой.

Адэр потрясенно смотрела на беднягу. Она не любила мужа, навязанного ей королем, и собиралась отослать его назад. И никогда не была добра к нему… впрочем, как и он – к ней. Он даже пытался изнасиловать ее. И все же, видя, что она в опасности, отдал за нее жизнь.

– Он умер как герой, – тихо сказала она. – Я передам его отцу, что он погиб, защищая меня. Но если бы не настоял на том, чтобы поехать с нами, был бы жив и здоров. Как странно, что минутный порыв привел к смерти. Останься он в Стентоне, ничего не случилось бы!

– Да, он поступил благородно, – согласился Темный Уолтер. – Прошу прощения, миледи, за дерзкие слова. Но такого от него я не ожидал.

Он соскользнул с коня и нагнулся.

– Позвольте мне взять его тело, миледи.

– Да, – кивнула Адэр, не скрывая слез. – Мы похороним его с честью на склоне холма, рядом с моими родителями.

Темный Уолтер поднял Ллуэллина и осторожно положил поперек седла лошади. Эндрю спрыгнул вниз и помог Адэр подняться. Она на секунду прислонилась к нему, и он чуть крепче обнял ее за талию, прежде чем усадить в седло.

– Вы сможете ехать? – спросил он. – Нет ничего постыдного в том, что я посажу вас перед собой.

– Если я сдамся сейчас, не смогу выполнить то, что необходимо сделать. Пусть я не хотела его, пусть наш брак был только на бумаге, все же он мой законный муж. При его жизни мы презирали друг друга. Но после смерти он получит все почести, подобающие графу Стентону. Я поеду одна, Эндрю.

Сердце Эндрю болезненно сжалось, потому что она впервые назвала его по имени. Кровь забилась в висках, бросилась ему в лицо. Отвернувшись, он отошел и вскочил на коня. Люди Адэр тем временем ловили в поле разбежавшихся в страхе коров и сбивали в стадо. Вскоре все снова тронулись в путь и добрались до дома.

Навстречу им выбежали слуги и, увидев мертвое тело Ллуэллина, перекинутое поперек седла, с ужасом уставились на Адэр.

– На обратном пути на нас напали шотландцы, – пояснила она, – и убили молодого графа, пытавшегося меня защитить. Отнесите тело в парадный зал. Где его слуга Анфри?

Смуглый валлиец, проворно растолкав толпу, вышел вперед.

– Значит, вы все-таки убили его? – завыл он. – Я все расскажу графу Пемброку! Расскажу, как вы хитростью и обманом выманили его из дома и убили!

– Придержи язык! – мрачно посоветовал Темный Уолтер, спрыгивая с лошади. – Миледи пальцем его не тронула. Говорят тебе, шотландец вонзил ему шпагу в сердце, когда граф защищал жену. Они пришли угнать скот и вознамерились похитить госпожу. – Он отвернулся и осторожно снял тело с седла. – Пойдем, коротышка. Поможешь женщинам приготовить графа к похоронам.

Анфри, царапнув Адэр злобным взглядом, поспешил за Темным Уолтером.

– Вам лучше послать гонца к герцогу Ричарду, иначе негодяй в самом деле оговорит вас, – шепнул Эндрю. – Нужно как-то защититься от его клеветы. Напишите письмо, и я сам доставлю его в Миддлем. Надеюсь, вы умеете писать?

– Разумеется, – раздраженно бросила Адэр. – И читать тоже, и еще много чего. Но уже поздно. Останьтесь до утра.

– Хорошо, – кивнул он.

– Спасибо, – едва слышно поблагодарила Адэр, прежде чем войти в дом.

Эндрю отдал поводья конюху и последовал за ней.

– Да, ничего не скажешь, красивый мужчина. И сильный, – заметила Элсбет стоявшему рядом Альберту. – Вот из него выйдет настоящий граф, не считаешь?

– Ты права, – согласился Альберт.

– Вот только окончится траур, – продолжала Элсбет.

– Будем надеяться, что король не пришлет ей другого жениха, – сказал Альберт.

– Думаю, на этот раз герцог позволит ей избежать ловушки. Кроме того, теперь она королю не нужна. У него полно куда более важных дел, чем устройство судьбы побочной дочери. Миледи сослужила свою службу. Хорошо, что она вовремя удалилась от двора. Королю нужно как-то справляться с Тюдорами, а их нелегко ублажить. Поверь, я многому научилась при дворе. И знаю, что хотя мир – это хорошо и прекрасно, но для знатных людей самое главное – власть.