Текст книги "Звонкое эхо любви"
Автор книги: Беверли Бартон
Жанр: Зарубежные любовные романы, Любовные романы
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
В ту беспокойную ночь Кейт не удалось выспаться. Чтобы подкрепить силы, она плотно позавтракала и выпила три чашки крепкого кофе. Заплатив по счету, она вышла из кафе и облегченно вздохнула. Ей повезло: ее никто не узнал. Кафе находилось в квартале от гостиницы, и, несмотря на холодную погоду, она пошла пешком. Облака, грозившие пролиться ледяным дождем, ночью рассеялись, и день обещал быть ясным и солнечным, но утро было холодным. Кейт надела красные кожаные перчатки и туже затянула красный шерстяной шарф.
Возле «Магнолия-Хаус» она посмотрела на часы. Семь пятьдесят три. Появится ли Трент? Конечно. Иначе он не пришел бы к ней вчера. Она провела тревожную ночь. Тысячи мыслей одолевали ее. Воспоминания о прошлом сплетались с образами настоящего и несбыточными мечтами о будущем. Если ее мечты превратятся в реальность, какие желания возникнут у нее? Она захочет стать матерью для Мери Кейт. Что еще? Возможно, в глубине души у нее теплится надежда вновь стать женой Трента?
Мечтать полезно и приятно, но на вещи надо смотреть реально. Обстоятельства не в ее пользу. Даже если они найдут Мери Кейт, Трент прав – им уже поздно становиться ее родителями. Сможет ли она примириться с этим? Выбора у нее нет, но одно она знает твердо: единственное, что для нее важно, это Мери Кейт.
Когда она переходила через дорогу, перед «Магнолия-Хаус» остановилась машина – последняя модель «бентли». Кейт сразу узнала человека, сидевшего за рулем. Он приехал вовремя, даже на несколько минут раньше. Трент вышел из машины, посмотрел на Кейт и поднял руку. Она помахала ему в ответ, заставив себя не ускорять шага. В прошлом она всегда бежала ему навстречу, устремляясь в его протянутые руки. Но теперь она уже не девочка. Время и жизнь произвели в ней разительную перемену.
Она подошла, и они вместе ступили на тротуар. Кейт сердечно, но немного несмело улыбнулась.
– Я уже выписалась из гостиницы и положила сумку в машину. Если ты поедешь за мной к пункту проката…
– Это лишнее, – возразил Трент. – О твоей машине позаботится Гатри. Мы оставим ключи у портье. – Он взял ее под локоть. – Дай мне их, я принесу твою сумку, а потом отдам их мистеру Уолдингу. Подожди меня здесь. – Он открыл перед ней переднюю дверцу «бентли».
В течение их короткой супружеской жизни Трент всегда принимал решения, и в большинстве случаев Кейт не возражала.
Она расстегнула сумку, достала ключи и протянула Тренту.
– Спасибо. – Избегая его взгляда, она села в «бентли» и закрыла дверцу.
Машина была роскошной: настоящая желтовато-коричневая кожа и настоящее дерево. Странно, что Трент, обожающий спортивные автомобили, предпочел это семейное авто, мало подходящее для холостяка. Возможно, она принадлежит Мери Белл. Хотя, вряд ли. Скорее всего, после инсульта старушка не садится за руль. Кроме того, она всегда предпочитала, чтобы ее возил Гатри.
Через несколько минут появился Трент, открыл багажник и положил в него сумку Кейт. Сев на место водителя, он посмотрел на нее.
– Готова?
– Да.
– Ты позавтракала?
– Да. В кафе.
– Тогда до обеда мы будем ехать без остановок. – Он вставил ключ и включил зажигание. – Какой маршрут ты предпочитаешь? Если мы поедем через Тьюпело или Декатур, это займет у нас восемь часов.
Кейт от души рассмеялась, удивившись, что его интересует ее мнение. Он вопросительно посмотрел на нее.
– Ты за рулем, – ответила она, – тебе выбирать.
Он кивнул, и вскоре «бентли» влился в поток утреннего транспорта.
– Если в какой-то момент в течение следующих нескольких дней – или любого времени, которое нам потребуется, – я стану невыносимым, можешь не стесняясь хватить меня промеж глаз гаечным ключом.
Кейт улыбнулась: по крайней мере, этот новый Трент сохранил прежнее чувство юмора.
– Я буду иметь это в виду. И не удивляйся, если я воспользуюсь твоим предложением. Видишь ли, я уже не наивная, глупенькая, влюбленная девушка, какой была, когда мы поженились.
– Возможно, ты была наивной и влюбленной, но ты никогда не была глупа, – возразил Трент, внимательно глядя на дорогу. – Насколько я помню, бывали случаи, когда ни я, ни тетя Мери Белл не могли тебя переубедить.
Улыбка исчезла с лица Кейт, когда она вспомнила, как трагически закончился ее бунт в тот страшный день почти двенадцать лет назад.
– Я не имел в виду то пасхальное воскресенье, – сказал Трент. – Я вспоминал многочисленные случаи, кода ты восставала против того, чтобы тобой командовали.
– Мы с тобой наверняка по-разному вспоминаем прошлое.
– Некоторые вещи, возможно, но…
– Но что?
– Ничего. Думаю, нам лучше этого не обсуждать. Мы будем меньше ссориться, если ограничимся настоящим.
– Как хочешь. Поверь, мне не доставляет наслаждения ворошить старое.
Пока Трент, не отрываясь, следил за дорогой, Кейт внимательно рассматривала его. Он удивительно красив. Семейный капитал, привилегированное положение и возраст придали ему солидности и нечто неуловимое, что приобретает мужчина, приближающийся к своему сорокалетию.
– Как давно ты работаешь в окружном суде?
– Пять лет.
– Тебе нравится?
– Да.
– У тебя не возникли проблемы с работой, когда ты решил поехать со мной?
– Я попросил другого судью взять мои дела. Я считаю, что наше дело можно отнести к чрезвычайным семейным обстоятельствам. – Трент искоса взглянул на Кейт. – А ты? Ты можешь позволить себе оторваться от работы? Если нет, то я могу возместить финансовые потери.
– Мне не надо твоих одолжений! – вспыхнула она. – Извини, я не хотела срываться. Кажется, я все еще чувствительно отношусь ко всему, что касается денег. Твоя тетушка Мери Белл частенько намекала, что я вышла за тебя замуж по расчету.
– Теперь она так не думает, – сказал Трент. – Со временем она поняла. Любой дурак видел, как сильно мы были влюблены друг в друга. Это было понятно даже тете Мери Белл.
У Кейт потеплело на сердце от этих слов.
– Мне не нужна финансовая помощь, но спасибо за предложение.
– Значит, твоя работа в качестве частного детектива хорошо оплачивается?
– Да, очень хорошо.
Молчание.
Кейт казалось, что она слышит, как у нее бьется сердце. Странно, что человек, которого она когда-то безумно любила, который был ее мужем, любовником и другом, теперь кажется ей чужим. Так же, как и она ему. Все истекшие годы каждый из них шел своим собственным путем и строил свою собственную жизнь.
– Ты пользуешься своей девичьей фамилией. Это значит, что ты не вышла замуж? – спросил Трент.
– Нет, я… нет, я не вышла замуж.
– Тебе следовало выйти замуж, Кейт, и завести детей.
– Еще не поздно, – возразила она. – Ну, а ты? Я почти была уверена, что ты женился… – Кейт откашлялась. – Я слышала, ты пользуешься большим успехом и большинство избирателей, проголосовавших за тебя, женщины.
Трент хмыкнул.
– Ты успела наслушаться местных сплетников, пока была в городе?
– Только мистера Уолдинга, портье в «Магнолия-Хаус».
– Он не упомянул, что я встречаюсь с леди по имени Молли Стоддард?
У Кейт перехватило дыхание.
– Нет, об этом он ничего не сказал.
– Молли – вдова с двумя детьми. Мы встречаемся почти год. Последние три месяца – постоянно.
– Это серьезные отношения?
– Да вроде. – Трент сжал рулевое колесо так, что у него побелели костяшки пальцев. – Ну, а ты? В твоей жизни есть кто-то особенный?
– Гммм. – Нет, к большому ее сожалению. Но она не хочет, чтобы Трент вообразил, будто она чахла по нему все эти годы. – Вообще я встречаюсь с одним детективом из агентства «Данди». Мы очень близки. – Черт возьми, Кейт, это как раз то, что нужно – просто соври ему. Но на самом деле она не обманывает Трента. Они с Люси Эванс на самом деле часто встречаются. Они настоящие друзья. Подруги, то есть. Ничего романтического в их отношениях нет.
– Я рад, что у тебя кто-то есть. И вы… как ты сказала, его зовут?
– Зовут? Э-э-э, Эванс, Лю… Люк Эванс. – Вот теперь она действительно солгала. Нет никакого Люка Эванса!
– И вы собираетесь пожениться?
– Нет, брак не входит в наши ближайшие планы. – Это правда: ни она, ни Люси не помышляют о браке. Ни одна из них даже ни с кем не встречается постоянно.
– Я подумываю о том, чтобы сделать Молли предложение.
– Что?! – Она непроизвольно вскрикнула – он задел ее за живое. Похоже, несмотря на прошедшие десять лет, она все еще думает о нем как о муже. – Я счастлива за тебя и… желаю вам всего наилучшего.
– Я еще не говорил ей, просто подумываю об этом. Но я старею, мне скоро сорок. А Молли – чудесный человек, и я обожаю ее ребятишек.
Молли чудесная. Он обожает ее ребятишек. Достаточно ли этого, чтобы жениться? Когда-то она бы так не подумала. Сейчас у нее уже нет уверенности. Возможно, во второй раз нужно искать что-то другое, а не безумную, страстную любовь. Наверное, ей тоже следует поступить так. Найти чудесного человека и наслаждаться покоем вместо страсти.
Только вряд ли она удовольствуется отношениями, если в них не будет любви.
– Ты сказал Молли, что уезжаешь со своей бывшей женой?
– Да, конечно. Вчера позвонил ей и объяснил ситуацию. Она очень понимающий человек. Молли такая добрая и…
– Ты ее любишь? – О господи, для чего она задает этот вопрос?
Молчание.
– Ладно, не отвечай, это не мое дело. Прости, что спросила.
Последовало долгое молчание. Потом Трент поинтересовался:
– А ты любишь Люка?
– А-а-а… да, люблю. – По крайней мере, это не ложь. Ну, не совсем ложь. Она действительно любит Люси как сестру. Это правда.
У Трента вырвался нервный смешок.
– Почему, интересно, мы заговорили о любви? Странный предмет для обсуждения, учитывая обстоятельства.
– Я могу предложить более безопасную тему, – проговорила Кейт. – Как чувствует себя тетушка… мисс Мери Белл после инсульта?
– Лучше, чем кто-либо мог ожидать, включая врачей. Она упорная, волевая женщина. К счастью, ее мозг не пострадал, только тело. Она долго не могла ходить, левая рука не повиновалась ей, но после интенсивной физиотерапии ее состояние улучшилось. Она чертовски много работала, стремясь выздороветь.
– Она хорошо выглядит.
– Но ты, конечно, заметила трость. Вероятно, ей придется пользоваться ею до конца дней.
– Она кажется такой, как была, и все-таки в ней что-то изменилось. Войдя в номер, она отчитала меня за то, что я недостаточно вежливо пригласила ее.
Трент усмехнулся.
– Такая уж она. Так ее воспитали. Ты никогда не понимала, что для тети Мери Белл нет ничего важнее хороших манер.
– О, это я понимала прекрасно. Хорошие манеры были для нее религией.
– Тебе показалось, что она изменилась, – Трент бросил на нее быстрый взгляд. – В чем?
– Трудно сказать. Просто она сказала нечто странное.
– Что именно?
– Она сказала, что время научило ее признавать свои ошибки и что в отношениях со мной она была не права.
Трент посмотрел на Кейт и улыбнулся.
– Она так сказала?
– Да. Я была потрясена. Мери Белл признается, что она может ошибаться!
– Она никогда не была такой плохой, какой ты считала, – заметил Трент и, прежде чем Кейт ответила, добавил: – И такой безупречной, какой казалась мне.
Кейт молча обдумывала его слова. Если бы только много лет назад Трент понял, как тетка манипулирует им, как заставляет Кейт чувствовать себя недостойной мужа! Запоздалое прозрение. Для нее. Для Трента. И, возможно, для Мери Белл.
– Было много взаимных обид, не так ли? – Кейт инстинктивно протянула руку, чтобы дотронуться до Трента, и замерла. Никакого физического контакта. Ей нужно сохранять сердечность, но не проявлять излишнего дружелюбия. Они с Трентом никогда не смогут быть просто друзьями, если даже захотят этого. Они могут быть родителями Мери Кейт. И не более.
– Ты не виновата в том, что произошло с Мери Кейт, – сказал Трент.
– Теперь я это знаю. – Ей было бы приятнее услышать эти слова, когда похитили их ребенка. Но тогда в каждом взгляде Трента сквозил упрек. И когда тетушка Мери Белл сказала: «Если бы ты не ушла сама, этого бы не произошло!», Трент промолчал и не произнес в защиту жены ни слова.
Воцарилось тяжелое молчание. Прошел почти час, прежде чем он нарушил его:
– Хочешь, пообедаем в Бирмингеме? Или остановимся где-нибудь между Бирмингемом и Тьюпело?
– Мне все равно, – ответила Кейт. – Я могу подождать, пока мы приедем в Мемфис. Я плотно позавтракала.
Трент подумал, что она, вероятно, нерегулярно питается. Хотя у нее более здоровый вид, чем когда он видел ее в последний раз. После похищения дочери Кейт перестала есть, перестала спать, перестала жить.
– Мы остановимся и перекусим по дороге, – сказал он. – Может быть, нам попадется какая-нибудь старомодная закусочная, где продают бутерброды. Ты все еще любишь жирные чизбургеры? – Он вспомнил, как в их первое свидание Кейт атаковала огромный чизбургер с луком и съела все до крошки. Среди девушек, с которыми он встречался, она единственная не сидела на диете. Ему понравилось это качество – неуемная жажда жизни.
– Да, я по-прежнему люблю их. С луком. Кое-что не меняется, – улыбнулась Кейт.
Ее ослепительная улыбка неизменно действовала на него. Мужской инстинкт требовал остановить «бентли», съехать на обочину и схватить Кейт в объятия. Мощное физическое влечение, которое охватило их при первой встрече, когда он помог девушке, оказавшейся в трудном положении на пустынной дороге, осталось тем же. Он хотел ее тогда, хочет и сейчас, но у него нет на Кейт никаких прав. Десять лет назад он позволил ей уйти, и теперь у нее новая жизнь и новая любовь.
Почему, черт возьми, это так сильно его беспокоит? Ведь не влюблен же он в самом деле? Вообще любовь сильно переоценивают. Ему будет хорошо с Молли, и он сможет стать заботливым и любящим отчимом ее детям. Время нельзя повернуть вспять.
А если бы ты мог, сделал бы это? – прошептал назойливый внутренний голос. Дурацкий вопрос.
– Кейт!
– Что?
– Ты действительно знаешь, как воспримешь то, что мы узнаем – хорошее или плохое?
– Я восприму хорошее или плохое так, как делаю это десять с половиной лет. Если ни одна из девочек не окажется Мери Кейт, я продолжу поиски. – Она сделала короткую паузу. – Я буду искать ее до конца жизни.
– Этим ты занималась все эти годы? Искала нашу малышку?
Она кивнула.
– Кроме денег, необходимых для удовлетворения жизненно необходимых потребностей, я тратила все до единого пенни на розыски Мери Кейт. Одна из причин, заставивших меня уйти из полиции Атланты в агентство «Данди», заключалась в том, что у меня появилась бы скидка на услуги и все обширные возможности агентства были бы в моем распоряжении.
– А если одна из девочек окажется Мери Кейт? Что ты будешь делать?
Кейт обхватила себя руками, как будто внезапно ей стало холодно.
– Прежде всего я захочу встретиться с ней, узнать все о ее жизни: кто ее родители, есть ли у нее братья и сестры, здорова ли она, счастлива ли.
– А если она здорова и счастлива, и у нее заботливая, любящая семья, что тогда?
Кейт стиснула зубы и закрыла глаза.
– Мне хочется верить, что я смогу уйти, не нарушив течения ее жизни, – тихо сказала Кейт. – Но не знаю, найду ли я в себе силы сделать это. Только увидеть ее. Один раз. А затем уйти. Пусть она счастливо живет с людьми, которых считает своими родителями.
– Тебе следовало родить еще одного ребенка, – сказал Трент. – Ты настоящая мать.
– Никакой другой ребенок никогда не заменит Мери Кейт.
– Я хорошо это понимаю. Не думаю, что когда-нибудь захочу снова стать отцом, – признался Трент и удивился, что высказал свою мысль вслух. Ни одной живой душе он не говорил, что боится полюбить другого ребенка так, как он любил Мери Кейт, что слишком велик у него страх потерять еще одно дитя.
Кейт повернулась к нему.
– Мне невыносима даже мысль о том, чтобы снова пройти через тот ад, который разверзся перед нами, когда мы потеряли Мери Кейт. Я боюсь родить еще одного ребенка, поэтому слишком хорошо понимаю, что ты чувствуешь.
Трент быстро взглянул на нее и отвернулся. Кейт нежно прикоснулась к его руке. Точно электрический разряд пробежал по его телу.
Трент скрипнул зубами. Десять лет понадобилось ему, чтобы вернуться к жизни и задуматься о будущем с другой женщиной. И вот – черт подери! – он направляется в Мемфис с Кейт – любовью всей его жизни. И эта поездка может закончиться тем, что перед ними откроется более страшный ад, чем тот, который они пережили одиннадцать лет назад.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Кейт не стала возражать, когда, въехав в Мемфис, Трент направил машину прямо к «Пибоди-Отель». Он мог бы проявить вежливость и спросить, где она хочет остановиться, но в конце концов, ему по средствам заплатить за номер с двумя спальнями в самом престижном отеле Мемфиса. Как гласит пословица, Трентон родился с серебряной ложкой во рту, поэтому всегда путешествует по высшему классу.
– Вчера я позвонил и заказал номер, – сказал он, когда они проезжали Джерман-Таун – пригород Мемфиса. – Я забронировал номер с двумя спальнями на неделю, указав, что, возможно, мое пребывание продлится.
Кейт кивнула и улыбнулась. У нее нет причин для недовольства. Проживание в самом элегантном отеле города не идет в сравнение с мотелем, где ей пришлось бы платить пятьдесят долларов за ночь – все, что она может позволить себе, исходя из своего скудного бюджета.
Ее спальня оказалась роскошной, ванная – великолепной. Большая кровать выглядела весьма соблазнительно. Коридорный внес ее сумку, и Трент дал ему чаевые. По улыбке коридорного Кейт поняла, что Трент дал ему больше денег, чем тот обычно получал.
– Хочешь поужинать в городе или в ресторане гостиницы? Или, если хочешь, мы можем пойти в какой-нибудь ресторан поблизости. – Трент снял куртку и бросил ее на ближайшее кресло. – Можно поесть здесь. Я могу заказать ужин в номер.
Кейт задумалась. Ей не хотелось выходить, но не слишком ли интимным окажется ужин в номере?
– Я устала. Мне хочется поесть и лечь спать, – сказала она. – Поэтому закажи для меня, что хочешь. Только не надо кофе. Пока ты будешь заниматься этим, я позвоню агенту Морану.
– Бифштекс, свиную отбивную, курятину или рыбу? – спросил Трент, просматривая меню.
– Я не сильно проголодалась. Ведь в Тьюпело мы ели бургеры. Мне достаточно будет салата.
Кейт разделась и повесила пальто в стенной шкаф. Она не была помешана на порядке, но любила, чтобы все было на своем месте. Это было единственное качество, которое заслужило одобрение тетушки Мери Белл. Кейт сняла шарф и перчатки и положила их на верхнюю полку, туфли аккуратно поставили на пол в шкафу.
Приоткрыв дверь, Кейт услышала, как Трент заказывает ужин. Пристально посмотрев на него, она закрыла дверь. Пора взять себя в руки и подавить сексуальные чувства, которые до сих пор вызывает у нее бывший муж. Они проведут вместе несколько дней, возможно, недель, и она не может тосковать по мужчине, который практически обручен с другой женщиной.
Кейт села на край кровати, достала из сумки телефон и нажала кнопку. Ожидая ответа, она пошевелила пальцами на ногах. На ней были носки. На работе она всегда носила брюки и носки. Ей уже давным-давно не приходилось надевать платье. Правда, в ее гардеробе есть два платья и один костюм, все остальное – брюки, блузки, жакеты и куртки. Кейт почти пожалела, что не взяла с собой платье.
Ей не следует делать этого – думать, как очаровать Трента. Ему всегда нравилось, когда она надевала платья, и он много раз говорил, что позор – скрывать такие великолепные ноги.
– Особый агент Моран, – раздался в трубке низкий мужской голос.
– Да, Моран, это Кейт Мелоун.
– Ты еще в Проспекте?
– Нет, уже в Мемфисе. Со мной приехал Трент. Мы в «Пибоди». В номере с двумя спальнями.
Моран присвистнул.
– Шикуете? Твой бывший муженек может позволить себе это?
– Да, с легкостью. Ну, каковы последние новости? Известно ли что-нибудь о…
– Мы нашли три пары родителей, которые лишились детей приблизительно в то же время, когда пропала Мери Кейт. Обстоятельства похищения очень схожи. У всех младенцев светлые волосы, и всем им не было шести месяцев. Мы связались с этими людьми, и, если они приедут в Мемфис завтра к одиннадцати часам утра, мы проведем общее собрание, чтобы обсудить обстановку.
– Ты упомянул о трех парах родителей, – сказала Кейт. – Но ведь есть только три девочки. Это значит…
– Это значит, что у нас четыре пары биологических родителей и только трое детей, которые могут принадлежать им.
У Кейт в горле встал ком. Она никому не желает горя, но она молится, чтобы Мери Кейт оказалась одной из девочек.
– Что тебе известно об этих людях?
– Могу только сказать, что лишь одна пара сохранила брак. У них уже есть двое детей. Вторая пара разведена, как ты с Трентом, и наконец, есть одинокий отец. Три года назад он овдовел.
– Положительная идентификация будет определяться по анализу ДНК? – спросила Кейт. Моран говорил, что анализ ДНК самый надежный способ. ДНК каждой девочки будут сравнивать с ДНК возможных родителей.
– Да. И мы ускорим этот процесс. Звонил твой босс, Макнамара, и просил сделать это быстрее. Был звонок и от Сэма Данди.
Спасибо, Сойер Макнамара, сказала про себя Кейт. Хотя ее подруга и коллега Люси Эванс презирала главу агентства, Кейт он всегда нравился, а теперь она просто полюбила его. Но Люси она ничего не скажет. Кейт улыбнулась.
Сэм Данди был человеком, которого все любили. Им восхищались. Будучи отцом, он, несомненно, понимает, как важен для нее этот тест. Когда все закончится, она позвонит и Сойеру, и мистеру Данди и поблагодарит их.
– Приемных родителей известили?
– Процедура уже началась. Мы начали с детей, которые старше. Мери Кейт почти двенадцать, так что она попадает в первую партию.
У Кейт сжалось сердце. Господи, пожалуйста, сделай так, чтобы ее дочь оказалась одной из этих маленьких девочек.
– Как ты думаешь, когда… – Кейт глубоко вздохнула, – когда мы будем сдавать образцы для анализа ДНК?
– Надеюсь, завтра. А через пару дней мы организуем встречу с приемными родителями. Мы просим, чтобы все они привезли фотографии своего ребенка.
– Ты думаешь, что мать сможет узнать своего ребенка по фотографии? – Кейт почувствовала, как ее охватывают неуверенность и страх. А вдруг она не узнает Мери Кейт? – Что если… – голос у нее дрогнул, – я не узнаю собственную дочь?
Слезы жгли ей глаза. Черт, ведь она не плачет. Больше не плачет. Она давно выплакала все слезы. Или ей казалось?
– Послушай, Кейт, не мучай себя, – сказал Моран. – Как только мы получим результаты анализа ДНК, ты будешь знать точно.
– Да, ты прав. Прости, что я так по-женски расчувствовалась.
– Леди, если кто-то имеет право расчувствоваться, так это ты. На твоем месте со мной происходило бы тоже самое.
Кейт рассмеялась.
– Шутишь? Данте Моран – железный человек.
Он хмыкнул.
– Да, говорят… Но мы все становимся эмоциональными, когда дело касается нас, даже если внешне нам удается сохранить полное спокойствие.
– Знаешь, особый агент Моран? Я думаю, что ты мне нравишься.
– А ты знаешь, Кейт Мелоун? Ты мне определенно нравишься.
– Друзья? – спросила она.
– Да, – ответил Моран. – Я позвоню тебе утром, если встреча в одиннадцать часов состоится.
– Хорошо. Спасибо.
Кейт выключила телефон, положила его на прикроватную тумбочку, растянулась на постели и попыталась расслабиться. Если бы все было по-другому, их отношения с Мораном могли бы перерасти в личные. По нескольким вырвавшимся у него фразам, Кейт поняла, что в его прошлом была какая-то трагедия, из-за которой он до сих пор остается холостяком.
О, из них получилась бы чудесная пара! Моран лелеет таинственную леди из своего прошлого, а она все еще влюблена в Трента. Когда любишь кого-нибудь так, как она любила Трента, это чувство никогда не исчезает полностью.
Тихий стук в дверь прервал ее размышления. Кейт села в кровати.
– Да?
– Ужин принесут через тридцать пять минут, объявил Трент через закрытую дверь. – Я скажу, когда он будет здесь.
– Хорошо.
– Кейт, с тобой все в порядке? Что-то случилось?
Уходи. Да, случилось. Я все еще привязана к тебе и, кажется, ничего не могу с этим поделать.
– Я разговаривала с Мораном, – сказала она.
– Мне можно войти?
Чудесно. Просто великолепно.
– Я… э-э-э… хорошо, входи. – Она успела встать, когда вошел Трент.
Он посмотрел на нее и нахмурился.
– Ты плакала? – Трант медленно и неуверенно подошел к ней.
– Нет, я не плачу. Больше не плачу.
Он остановился.
– Чем огорчил тебя Моран?
– Я не огорчена.
– Ну, хорошо, тогда в чем дело? Что-то беспокоит тебя. Я знаю, какая ты, когда…
– Нет, Трент, ты не знаешь, – почти выкрикнула она. – Ты не имеешь ни малейшего представления, какая я. И не уверена, что когда-либо имел.
Плечи у него поникли.
– Ты несправедлива, Кейт. Когда-то мы знали друг друга вдоль и поперек. – Трент подошел, взял ее за руку и приложил к своему сердцу. – Было время, когда я думал… – Он отпустил ее руку, как будто внезапно обжегся. – Прости, старые привычки тяжело отмирают. То, что сейчас мы вместе, вызывает у меня множество воспоминаний. Хороших воспоминаний.
Ей нужно взять ситуацию под контроль. Их прошлым отношениям вход воспрещен.
– Моран позвонит завтра и скажет, состоится ли встреча, которую он пытается устроить, – сказала Кейт, меняя тему разговора. – Они нашли три пары, которые могут быть родителями этих трех девочек. С нами получается четыре пары, так что одна пара родителей будет разочарована, когда придут результаты анализов.
– Ты боишься, что этими родителями можем оказаться мы, вот в чем дело. – Трент посмотрел на Кейт, и она увидела в его глазах доброту и обеспокоенность. И искреннее понимание. – Ты должна знать, как сильно я хочу, чтобы одна из этих маленьких девочек оказалась нашей Мери Кейт. Я хочу этого так же сильно, как ты.
Кейт знала, что он говорит правду. Но она также знает, что он не мечтал, не надеялся, не молился, не жил ради того дня, когда найдется Мери Кейт. Нет, Трент выбрал другой путь – он предпочел поверить, что Мери Кейт умерла, что она потеряна для них навсегда.
– Мне бы хотелось побыть одной, – с ледяным спокойствием сказала она. – Пожалуйста, скажи, когда принесут ужин.
Трент вышел с уязвленным видом. Кейт бросилась в ванную, повернула кран и несколько раз ополоснула лицо холодной водой. Вытерев лицо и руки, она стиснула зубы, изо всех сил стараясь не расплакаться.
Отношения между ними не улучшатся. Их разделяет не только прошлое, и Кейт пугает тлеющее в ней чувственное влечение. Было бы так легко броситься в объятия Трента, оказаться в его постели. Однако, даже если одна из трех маленьких девочек окажется их дочерью, Мери Кейт никогда не станет вновь ее ребенком. И даже если она поддастся своим чувствам к Тренту, они не смогут возродить прошлое. Слишком поздно. Слишком поздно для них всех.
Трент налил себе еще одну чашку кофе без кофеина. Он сидел за столом напротив Кейт в просторной гостиной их номера. Во время ужина они обменялись несколькими репликами. Кейт съела салат «Цезарь», Трентон – филе лосося.
– Я заказал десерт. – Трент поднял серебряную крышку с тарелки, на которой лежало огромное шоколадное пирожное, обсыпанное орешками и утопающее во взбитых сливках. – Надеюсь, ты по-прежнему предпочитаешь это пирожное. Оно не является фирменным блюдом ресторана отеля, но администрация старается угодить гостям, поэтому его доставили из кондитерского магазина.
– Мои вкусы мало изменились, – призналась Кейт. – Ты вспомнил, что я люблю чизбургеры, а теперь побеспокоился, чтобы у меня был мой любимый десерт. Ты очень внимателен. А я… боюсь, что я не так хорошо отнеслась к тебе. Прости. Просто…
– Все хорошо, – возразил Трент. – Кроме того, почему ты должна хорошо относиться ко мне? Я оказался отнюдь не идеальным мужем в то время, когда ты больше всего нуждалась во мне. Я был слишком погружен в собственное горе, страдал от собственной вины и ничего не сделал, чтобы помочь тебе.
Кейт молча смотрела на него.
– Это что-то вроде извинения?
– Если от извинения тебе станет легче, тогда я буду просить прощения, пока не посинею. Прости, Кейт. – Он поставил чашку на стол, оттолкнул стул и поднялся. – Боже, как, должно быть, ты меня ненавидела! – Трент подошел к окну и посмотрел на вечерний Мемфис. Блистающий искрящимися огнями город оживал ночью и становился похожим на красивую женщину, украсившую себя брильянтами, чтобы показаться во всей красе.
Проклятье! Почему он не прислушался к словам Кейт много лет назад, когда она настаивала на том, что найдет их малышку? Он должен был помочь ей, а вместо этого забился в темную щель и лишил себя надежды и любви.
Трент почувствовал, что Кейт стоит позади него прежде, чем она положила руку ему на плечо. Как только она дотронулась до него, он напрягся. Боже, как ему хочется обнять ее! Обнять и никогда не отпускать.
– Трент. Все хорошо.
– Нет, не хорошо. Я подвел тебя и сожалею об этом.
– Никто из нас не был готов к тому, что последует после похищения нашей малышки. Мы справились, как могли. Но самую большую боль мне причинило твое согласие с тетей Мери Белл, что это была моя вина.
Что она сказала? Трент резко повернулся и негодующе посмотрел на Кейт.
– Тетя Мери Белл никогда не говорила, что это твоя вина! Боже мой, Кейт, она никогда…
– Она сказала, что если бы я, рассердившись, не убежала от вас в тот воскресный день с Мери Кейт на руках, ничего бы не произошло. Не смей отрицать!
– Да, но еще она сказала, что если бы согласилась пойти с нами, ничего бы не случилось. Разве ты не помнишь?
– Ты лжешь!
– Нет. Когда тетя Мери Белл сказала, что она винит себя, ты, наверное, уже выбежала из комнаты.
Кейт недоверчиво уставилась на Трента.
– Но ты действительно винил меня! И ты, и тетя Мери Белл – вы оба считали, что виновата я.
Трент смотрел на нее, чувствуя, как в нем борются обида, боль, любовь и сочувствие.
– Кейт, милая, никто, кроме тебя, не считал, что ты виновата. Ты так терзалась чувством вины, что никто, даже врачи, не могли достучаться до тебя.
Он протянул к ней руку, но Кейт отпрянула.
– Я не знаю, верить тебе или нет, – вырвалось у нее.
– Зачем мне обманывать тебя? Что я выиграю от этого?
– Не знаю. Но… если ты не считал, что я виновата в похищении Мери Кейт, за что ты просил у меня прощения несколько минут назад?
– За все, – сказал Трент. – За то, что позволил случиться тому, что случилось. За то, что не смог исправить положение. За то, что не позаботился о тебе. За то, что не смог дать тебе того, в чем ты нуждалась в то тяжелое время. Боже мой, Кейт! Если бы я не сделал так много ошибок, ты не ушла бы от меня. Я предал тебя.
– Все эти годы я думала, что это я тебя предала.
Прежде чем он успел обнять ее, она повернулась и устремилась в спальню. Трент поспешил за ней, но остановился, когда она захлопнула перед ним дверь. Он постоял несколько минут, глядя на дверь и размышляя, ворваться ли ему в спальню или оставить Кейт в покое. Услышав, как щелкнул замок, Трент понял ответ. Он больше не нужен Кейт. И никогда не будет нужен.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?