Текст книги "Веря в невозможное перед завтраком. Звук тишины, алмаз в лотосе"

Природа бытия – становление

Быть «не зная, что происходит», – кажется сейчас наилучшим указателем, но это по-прежнему загрязнено «становлением». Может ли озарение остановить это движение к становлению, или это все теоретизирование?

Вопрос, который ты задал, является важным для каждого искателя. Ты спрашиваешь: «Быть „не зная, что происходит“, – кажется сейчас наилучшим указателем, но это по-прежнему загрязнено „становлением“. Может ли озарение остановить это движение к становлению, или это все теоретизирование?»

Во-первых, бытие и есть становление. Это не два разных понятия. Наш язык создает ошибочное разделение. Когда вы видите реку, вы на самом деле видите не застывшую реку, вы видите изменяющуюся реку, потому что вода в ней постоянно движется. Она никогда не находится в застывшем состоянии, она всегда находится в состоянии становления.

Вы видите дерево, вы видите ребенка, вы видите цветок – все постоянно находится в состоянии становления. Но в языке глаголы были заменены существительными. Движущаяся вода была названа рекой. Мы совершенно забыли проницательные слова Гераклита о том, что нельзя войти в одну и ту же реку дважды. Где вы сможете найти одну и ту же реку?

Но если я вдруг однажды встречу Гераклита – а в этой таинственной Вселенной все возможно – я собираюсь сильно поколотить его! Потому что хоть он и произнес потрясающе красивые слова, но они – лишь половина истины.

Я хочу сказать, что вы не можете войти в одну и ту же самую реку даже единожды, потому что пока ваша нога касается водной поверхности, вода в глубине движется. Пока ваша нога находится в воде, но еще не достигла дна, вода на поверхности реки и под стопой – движется. Когда ваша нога ступает на дно, то это не та же самая река, в которую вы входили. Даже один раз невозможно войти в одну и ту же реку – в этом заключается жизнь реки.

Ничто во Вселенной не является мертвым. Это язык сделал все мертвым.

Мы называем кого-то «ребенком», кого-то «юношей», а кого-то «стариком» – как будто существуют границы, позволяющие вам сказать, что в один прекрасный понедельник этот человек станет стариком, а этот ребенок превратится в юношу. Детство постепенно перетекает в юность; юность перетекает в старость. Старость плавно оборачивается смертью, а смерть постепенно становится новой жизнью.

Существование нигде не останавливается – оно не ставит ни запятых, ни точек с запятой, не говоря уже о точках; это бесконечное предложение, которое продолжается и продолжается из вечности в вечность.

Твой вопрос – теоретический. Ты хочешь удовлетвориться бытием. Но ты не понимаешь его природу: природа бытия – становление. Когда ты поймешь, что природа бытия – становление, то не будет никаких вопросов и противоречий. Не нужно подавлять становление, и не нужно заставлять себя просто быть. Позволь своему бытию двигаться по естественному пути становления.

Кто ты? Ты – это бытие, и ты – это становление, но это не два различных явления. Ум любит разделять вещи, затем создавать иерархии и категории, а затем создавать проблемы: как достичь этого, как достичь того…

Один дзенский мастер, Лин Чи, бывало, говорил своим ученикам: «Я задам вам вопрос. Если вы ответите – что бы вы ни ответили – я вас ударю. Но если вы не ответите, я все равно вас ударю». Он не оставлял ни единой возможности; любой ответ был бы неверным, но если вы боялись ответить неверно и оставались в молчании, это тоже было ответом. Как бы вы ни старались, Лин Чи не оставил бы вас в покое – он ударил бы вас в любом случае.

Когда к Лин Чи пришел его будущий преемник, Лин Чи по обыкновению сказал ему: «Я собираюсь задать вопрос…» На что тот ответил: «Не нужно этого делать. Если ты задашь вопрос, я ударю тебя – что бы ты ни спросил. А если ты ничего не спросишь, я все равно тебя ударю».

Этот незнакомец в окружении учеников… Лин Чи обнял его и сказал: «Ну вот, ты пришел! Займи мое место, я ухожу».

Однажды утром Эдвин Миз вошел в кабинет Рейгана и заявил: «Господин президент, я тут подумал, может быть, есть возможность устроить моего сына на работу в Белый дом?»

«Конечно, – ответил Рейган. – А чем он занимается?»

Миз развел руками и сказал: «Ну, на самом деле он ничем не занимается…»

«Отлично! – обрадовался Рейган. – Нам не придется его обучать».

Вам не нужно никакое обучение. Просто наслаждайтесь тем, кто вы есть, – своим бытием, становлением… не упустите ни капли. Снаружи жизнь кажется статичной. Изнутри это постоянное течение. И когда вы познали жизнь снаружи и изнутри, между застывшим состоянием и состоянием изменчивости вы не найдете больше никаких различий. И тот, кто пережил это откровение, становится абсолютно счастливым, удовлетворенным в любой ситуации, при любом стечении обстоятельств. У него нет жалоб, нет недовольства. Он просто абсолютно удовлетворен жизнью – такой, какая она есть.

Рональд Рейган умер и попал в ад. Дьявол показывает ему свои владения, и вдруг Рейган с большим удивлением замечает вместо адского огня – как он себе это представлял – большую яму, полную дерьма. Дьявол объясняет: чем больше зла ты совершил на земле, тем глубже будешь погружен в дерьмо. И действительно, Рейган оглянулся и увидел многих своих бывших друзей и коллег…

Внезапно его взгляд привлекла одна сцена. Вдалеке стоял невысокий человек с черными волосами и маленькими усиками, отдававший честь высоко поднятой правой рукой, – и дерьмо доходило ему только до лодыжек. Рейган спрашивает у дьявола: «А что насчет этого человека? Он совершил много злодеяний на земле, почему дерьмо доходит ему только до лодыжек?»

«Эй, Гитлер, – закричал дьявол, – когда ты научишься, наконец, стоять самостоятельно, а не на голове у папы римского?»

Не просто принимайте – радуйтесь!

Что такое полное принятие?

Само выражение «полное принятие» несет в себе нечто, похожее на тень непринятия. Полным принятие провозглашается потому, что люди живут в полном отвержении; что бы с ними ни происходило, они неизбежно находят в этом что-то неправильное.

Очень важно понимать, что все так называемые духовные качества – это просто компенсации. Люди жестоки – и мы создаем противовес, из которого возникает философия ненасилия. Умом жестокий человек может понимать, что жестокость – это неправильно. Он может даже пытаться быть ненасильственным, но его ненасилие будет нести в себе все ту же агрессию. Такое происходит не только с обычными людьми, но даже и с такими, как Махатма Ганди, который, хоть и считался апостолом ненасилия, всю жизнь нес в себе глубоко укоренившееся насилие. Я приведу несколько примеров, чтобы вы смогли понять…

Махатма Ганди выступал против всего, что было создано с помощью техники, науки и человеческого разума, после прядильного устройства – прялки. С момента появления прялки история для него остановилась. Сейчас никто не может до конца понять, в чем заключалось насилие. Но если бы человечество остановилось в развитии после изобретения прялки, то почти одна десятая часть населения Земли погибла. Конечно, Ганди не выступал за гибель одной десятой части человечества, но такой вывод следует из его слов. А оставшиеся в живых люди страдали бы от голода, недостатка еды и крова. И все это прикрывается красивым словом – «ненасилие».

В жизни Махатма Ганди был настолько жестоким, что это трудно представить. Его старший сын Харидас хотел получить образование, но Ганди был против всего, что пришло с Запада. Это противоречиво; это не характерно для сострадательного человека. Человек, исполненный сострадания, исполненный любви, знает, что существует единый мир. Но Ганди был против, он сказал: «Если ты вздумаешь учиться, то больше меня не увидишь». Вы видите в этом ненасилие?

Он отказался от Харидаса. В Индии существует такая традиция: когда отец умирает, старший сын зажигает огонь в его погребальном костре. Харидасу это было запрещено. Ганди ясно сказал: «Живой или мертвый, я не имею ничего общего с Харидасом». А что он плохого сделал? – только лишь хотел получить образование…

У Ганди были фанатичные идеи, а фанатичные идеи не могут идти рядом с ненасилием. Каждый обязан был убирать туалеты… а когда я говорю «туалет», не думайте, что это западный туалет – индийские туалеты самые ужасные, самые грязные. Он заставлял свою жену участвовать в мытье туалетов в своем ашраме. Она не могла этого понять. Она отказывалась. Но Ганди говорил: «Если ты откажешься, то это не твой дом, а я не твой муж». Так поступает деспотичный, нелюбящий, жестокий человек, но не тот, кто любит.

Однажды на железнодорожной станции Харидас скрывался в толпе; Ганди проезжал мимо на поезде, и сын хотел хоть издалека увидеть лицо отца, лицо матери – он не мог подойти близко. Но Ганди знал о том, что Харидас ожидает их на следующей станции. Все окна и двери в купе были закрыты, и Ганди сказал своей рыдающей жене: «Прекрати плакать, этим ты показываешь, что ты не со мной, а с Харидасом!»

И что за преступление совершил Харидас? Он просто получил современное образование. И известно еще много случаев из жизни Ганди, когда он был крайне жесток, но ширма «ненасилия» скрывает все это.

Вы спрашиваете: «Что такое полное принятие?» Первое, что нужно запомнить: либо принятие является полным, либо это не является принятием. Фраза «полное принятие» говорит о том, что глубоко в своем подсознании вы что-то подавили, и, чтобы сдерживать это, вы используете всю свою силу.

Принятие должно быть простым.

Оно должно быть естественным, оно не должно основываться на какой-то идеологии. Оно должно опираться на ваше понимание. Тогда не будет вопроса о полном или неполном принятии.

Ясное понимание покажет вам, где принятие, а где непринятие. Но над «полным принятием» никто никогда глубоко не размышлял – почему акцент на слове «полное»? Этот акцент – способ подавления, бессознательный способ подавления. И, тем не менее, подобные определения существуют повсюду: полное воздержание, полное безбрачие, полное согласие. Я ненавижу слово «полный», «тотальный»! Взгляните на свою обычную жизнь… Разве вы говорите женщине: «Я люблю тебя полностью»? Просто «люблю» – этого более чем достаточно. Когда вы утверждаете: «Я люблю тебя полностью», – это вызывает сомнение. За красивым словом «полнота» вы пытаетесь что-то спрятать.

Принятие красиво, а «полное принятие» – нет. Принятие возникает из вашего собственного понимания, а не из писаний, изучений и слов так называемых мастеров, которыми полон мир. Это ваше собственное понимание. На самом деле, когда это – ваше понимание, то даже слово «принятие» становится бессмысленным.

Этот момент – эта тишина, эти птицы, эти лучи солнца, освещающего вас, – возникает ли вопрос о принятии? Это просто случается. Это не теоретическая тренировка ума. Вы не сидите здесь, принуждая себя к соблюдению каких-то предписаний. Вы сидите здесь в безбрежной тишине, без всяких усилий. Она так прекрасна, что любое усилие разрушит ее…

Позвольте мне объяснить это по-другому.

Когда вы любите, разве вы прикладываете усилия? Когда сочувствуете, разве вы прикладываете усилия? Разве вы живете, дышите, прикладывая усилия? Совершаете ли вы какое-то усилие для того, чтобы ваше сердце билось?

Точно так же и вся жизнь является спонтанным потоком. Ваша чувствительность, ваша ясность решают, в каком направлении двигаться. Но в этом нет усилия, потому что усилие подразумевает, что вы разделены: одна часть пытается двигаться в одном направлении, другая – в другом… И тогда возникает усилие. Только шизофреническое общество живет посредством усилий.

В моей жизни нет никаких усилий. И я не могу себе представить, чтобы человек усилия смог когда-нибудь обрести гармонию с существованием. С кем вы боретесь? Усилие – это борьба.

Я не даю вам никаких правил, никаких установок. Я не хочу, чтобы вы были кем-то еще, кроме как самими собой. Ваш путь является самым прекрасным. В тот день, когда вы это поймете…

Деревья не совершают никаких усилий. Маленькие кусты невероятно счастливы быть маленькими. Громадные ливанские кедры совершенно счастливы оттого, что высоки; они не сравнивают; они не думают, будто небольшие кусты хуже их, – они естественны, они такие, какие есть. В этой расслабленности – неуловимо, молчаливо, беззвучно возникает принятие.

Но мне не нравится это слово, потому что «принятие» означает, что какая-то часть внутри вас не принимает – пусть, возможно, это и меньшая часть. И чтобы подавить ее, вы говорите «полное принятие».

Около двадцати лет назад ко мне пришел молодой человек и сказал: «Я хочу полностью сдаться тебе». Я ответил: «Тогда ты постучал не в ту дверь – возвращайся назад. Когда у тебя не будет мыслей ни о каком „полностью“ и когда не будет мыслей ни о какой „сдаче“, тогда мои двери будут для тебя открыты. Я буду рад тебе такому, какой ты есть, – не буду лепить из тебя какой-то идеал, обрезая все лишнее». Но эти так называемые религии по всему миру делают одно и то же. Они требуют от вас: «Не будьте самими собой, будьте кем-то еще».

Буквально на днях я разговаривал с одним саньясином и сказал ему: «Вот, должно быть, последние слова твоего пути, твоего поиска истины…» Он пишет книгу, которая называется «Годы подготовки», и это название несет в себе опасный смысл: оно подразумевает, что вы стремитесь достичь чего-то, стать кем-то. Существует какой-то идеал – вы хотите быть Гаутамой Буддой, Бодхидхармой, Чжуан-цзы, Иисусом Христом. Образ может быть не четким, но существует какая-то далекая звезда, к которой вы стремитесь. Я сказал ему: «Это мои слова, их нужно взять в кавычки как цитату: „Все эти годы подготовки были бессмысленными. Ты остался точно таким же, каким был всегда“».

Но существуют различные типы людей… такие как я – очень ленивы. Я знаю, что вот это кресло, в котором я сижу, – это мое место, и я не бегаю вокруг него, чтобы только потом подойти и сесть. «Годы подготовки» – чтобы достичь чего-то, чем вы всегда были? Но вы не можете достичь чего-то, кроме того, чем вы были всегда.

Этот саньясин сказал мне – у него прекрасное сердце, очень наивное и очень любящее: «Я избавился от иллюзорных привязанностей к деньгам, к власти, к любви, к отношениям…»

Я сказал: «Тебе нужно избавиться еще от одной иллюзии».

Он посмотрел на меня: «От чего еще? От чего нужно избавиться?»

Я сказал ему: «Последняя иллюзия, которая должна быть разрушена, – это стремление стать кем-то. Ты есть это. Теперь пойми, что весь твой жизненный путь был бесполезным упражнением. Ты находился в одном и том же месте и лишь грезил о подготовке. И если эти годы подготовки не привели тебя к краху данной иллюзии, они прошли впустую».

Каждый пришедший в этот мир ищет и стремится к чему-то; до определенной степени это нормально. Но поиск заканчивается, когда вы понимаете: «О Боже, я являюсь тем, что я искал!» Поэтому человеку, который в конце концов приходит к такому выводу, название книги этого саньясина покажется очень странным. Годы подготовки к чему? К тому, чтобы узнать, что не было необходимости ни в какой подготовке?

В Китае во времена Лао-цзы и Чжуан-цзы существовала удивительно красивая колода карт. В ней было десять карт, изображающих духовный путь, путь поиска. Эти карты назывались «Десять Быков Дзен». На первой из них быка нет – он потерялся. Его хозяин находится в густом лесу, осматривается по сторонам и не может увидеть своего пропавшего быка.

На второй карте он находит следы быка; теперь у него есть какая-то зацепка. На третьей карте хозяин видит быка – не полностью, а лишь его хвост, возле огромного дерева. Теперь все становится яснее. На четвертой карте он видит половину туловища быка. На пятой карте он видит быка полностью во всей красе. На шестой карте хозяин держит быка за рога. На седьмой карте он едет домой верхом на быке. На восьмой карте быка загоняют на место, а на девятой карте хозяин быка сидит возле дома и играет на флейте.

Когда эти десять карт попали в Японию, последняя карта была удалена. Японцы признали только девять карт. А что же было на десятой карте? Вы пришли домой, вы играете на флейте, и все замечательно. То, что было потеряно, теперь нашлось…

Но когда я взглянул на десятую карту, то сказал: «Эти люди застряли на девятой карте. Десятая – самая важная». Но она шла вразрез с японским идеологическим, религиозным, моральным воспитанием. На десятой карте хозяин быка идет на базарную площадь с бутылкой вина. Теперь будда на самом деле вернулся домой…

Пока будда не станет совершенно обычным, это все еще игра эго. Быть таким же простым, как деревья, как птицы, как животные, как горы, – никакой гордости по поводу какой-то духовности; потому что даже гордость по поводу своей духовности – это не что иное, как очень тонкая игра эго.

Мне больно говорить, что Гаутама Будда заявлял: «Я единственный просветленный во всей истории человечества. Мое место никогда не будет занято» – это девятая карта. Такая же ситуация имела место с Кришнамурти; он так и не смог выйти за пределы девятой карты. Он не смог стать тем, кем он все время был.

Ум очень коварен. Он стремится стать «самым-самым» во всем – самым богатым, самым влиятельным… Он должен находиться на вершине. Вы удивитесь, если обнаружите Будду в пивной, но это – подходящее место. Он пришел домой, он признал свою естественность и непосредственность.

Не спрашивайте о «полном принятии» – лучше спросите о большей ясности, большей непосредственности, большей естественности, а принятие придет, словно тень, следом. Вам не нужно беспокоиться об этом.

Пэдди – рядового британской армии времен Второй мировой войны – вызывает в штаб генерал и говорит: «Рядовой Пэдди, вас выбрали для очень важной миссии. Вас сбросят ночью на парашюте за вражеской линией фронта, где вас будет ждать джип. Водитель сообщит вам дальнейшие инструкции».

И вот ночью Пэдди летит в самолете. Когда самолет приближается к линии фронта врага, Пэдди спрашивает у офицера: «Сэр, что я должен делать? Я никогда не прыгал с парашютом».

«Не беспокойся, – отвечает офицер. – Все, что нужно сделать, – это прыгнуть. Затем через три секунды ты посмотришь вверх и увидишь, что твой парашют раскрылся. Если этого не произойдет, то надо просто потянуть за аварийный шнур, и откроется запасной парашют. Когда ты приземлишься, тебя будет ждать джип».

«Хорошо», – говорит Пэдди и прыгает. Через три секунды он смотрит вверх, но ничего не видит. Тогда он дергает аварийный шнур… и опять ничего не происходит! «О Боже, – восклицает Пэдди, стремительно приближаясь к земле. – Бьюсь об заклад, что и этого чертова джипа тоже не окажется на месте!»

По существу, жизнь – это безграничное принятие, которое не основано на вашем знании. Вы полностью приняли свои глаза? Вы полностью приняли свое тело? Вы полностью приняли положение дел в своей жизни? Эта навязанная вам идея о полном принятии делает вас несчастным, из-за нее вы все время сравниваете. У кого-то более красивые глаза, а у кого-то более сильное тело. Кто-то умнее вас… И вы постоянно чувствуете себя несовершенными, и это несовершенство гложет вас. Вы становитесь все более и более несчастными, а причина в том, что вы без надобности придумали это сравнение. Нет необходимости сравнивать, потому что нет никого, с кем вас можно сравнить.

Вы – уникальная личность. И кем бы вы ни были, вы являетесь тем, кем вас хочет видеть существование. Наслаждайтесь этим.

Замените слово «принятие», потому что оно несет в себе не очень хороший смысл. Принятие – это что-то, что вам необходимо сделать. Существуют более красивые люди, существуют более богатые люди, существуют более сильные люди… Что делать? – Принять.

Я не учу вас такому принятию. Моя идея о принятии полностью отличается от всех религий.

Я провозглашаю вашу уникальность.

Вы просто являетесь собой, и нет, не было и не будет ни одного человека, который в точности был бы вам подобен.

Существование наделяет вас уникальной индивидуальностью – радуйтесь этому. И из этой радости возникнет принятие, об этом не нужно беспокоиться. Я никогда не считал, что должен кем-то стать. Если существование предпочтет, чтобы я был никем, я буду очень счастлив.

В детстве учителя мне говорили: «Ты закончишь тем, что станешь никем». И они были правы! Все закончилось тем, что я стал никем. Но я безмерно счастлив, а все эти учителя, которые пытались быть кем-то, – все они несчастны.

Иногда я приезжал в свою деревню и спрашивал, как у них дела… «потому что, являясь никем, я чувствую себя так хорошо, а вы все время выглядите несчастными».

Когда вы начинаете радоваться себе такому, какой вы есть, жизнь обретает такие невероятные краски, каждое мгновение становится таким ярким… жизнь превращается в праздник.

Отбросьте все эти идеи о полном принятии. Почему вы должны принимать? Мысль о том, что «я принимаю себя», – угнетает. Радуйтесь! Танцуйте! Пойте! Позвольте всему миру узнать о том, что вы единственный и неповторимый и никто не может заменить вас. Для меня это и есть путь подлинного поиска себя. Нет сравнения – оно не нужно.

Возможно, вы будете удивлены, когда узнаете, что даже все так называемые великие люди, известные в истории, страдали комплексом неполноценности. Наполеон Бонапарт был небольшого роста, всего пять с половиной футов. И это мучило его всю жизнь. Гвардейцы из охраны превосходили его ростом. Однажды он вешал картину в своей спальне, но не мог дотянуться до гвоздя. Охранник сказал ему: «Подождите, я выше, я помогу». Наполеон очень разозлился: Ты не выше, ты длиннее!»

А в чем разница? Разница в том, что слово «выше» больно ранит; оно означает, что ты ниже, хуже. Если сказать «длиннее» – то это намного уменьшает боль.

Но я всегда удивлялся: у меня рост в точности пять с половиной футов, и я никогда не чувствовал никакого несовершенства. Ваш рост может быть семь футов – но это не значит, что мои ноги не достают до земли. А что касается неба, ни вы, ни я не можем дотянуться до него! Поэтому единственное, что важно: если ваши ноги достают до земли, значит, все отлично.

Но комплексы были не только у Наполеона… Авраам Линкольн был некрасив; более того, он заикался и очень стеснялся этого, потому что кандидат в президенты, который заикается и не обладает красивой внешностью, в Америке почти не имеет шансов. Одна девочка посоветовала ему: «Дядя, если вы отрастите небольшую бороду, ваше лицо будет более привлекательным». Следуя совету этой девочки, он отрастил бороду. Авраам Линкольн не имел успеха, успех имела борода! Но всю свою жизнь он беспокоился и не знал, что делать с заиканием. Он чувствовал себя несовершенным по сравнению с обычными людьми.

Вы обнаружите, – и это будет величайшим психологическим открытием, – что все политики рождаются из комплекса неполноценности. Из-за того, что неполноценность – это рана, эти люди хотят доказать миру, что они не хуже: «Я президент, я премьер-министр». Человек, который счастлив сам по себе, в последнюю очередь присоединится к числу грязных политиков…

В тот день, когда человечество начнет радоваться самому себе, политики исчезнут, исчезнут религии, исчезнут святые, исчезнут так называемые моралисты. Это скверные люди, которые пытаются скрыть свою неполноценность, стремясь стать кем-то, или, по меньшей мере, притвориться кем-то. Все они лицемеры. А мир без святых, без политиков, без священников, без так называемых ученых людей станет таким безмятежным! Таким безмятежным, как наполненный цветами сад, таким безмятежным, как это утро. Не нужны никакие войны, не нужны никакие нации. Не нужно притворяться, что ты выше кого-то; не нужно страдать от боли, вызываемой чувством неполноценности.

Все мои усилия направлены на то, чтобы сделать каждого человека подлинным – таким, каким его задумала природа; и все проблемы человечества исчезнут. Нет другого способа; все эти проблемы порождены шизофрениками, невротиками, психопатами – разного рода безумцами, которые притворяются самыми богатыми, самыми влиятельными.

Осознайте один простой факт: в Америке тридцать миллионов прозябают на улицах, потому что у них нет пищи, одежды, жилья. И точно такое же число – тридцать миллионов – прозябают в больницах, пытаясь вылечиться от ожирения. Они не могут прекратить постоянно переедать, они были принудительно помещены в больницы, потому что в домашних условиях их невозможно контролировать.

Это странная ситуация. Тридцать миллионов человек страдают от голода и тридцать миллионов человек страдают от обжорства. Чуть больше понимания – и шестьдесят миллионов человек могут быть спасены. И те, и эти страдают. Больница – это не место для жизни, равно как и улица не место для жизни. Я привел в качестве примера Америку, потому что Америка считается богатейшей страной, но мне не кажется, что она для начала хотя бы нормальна психологически. То же самое происходит и в других странах в еще большем масштабе. Кажется, нас охватило какое-то безумие.

Все, что нужно сделать, – отбросить это безумие.

Недавно самым богатым в мире признали человека из Японии… у него был двадцать один миллиард долларов. У самого богатого человека Америки было только четыре с половиной миллиарда. Но можете ли вы представить – человек, у которого двадцать один миллиард долларов, – что ему делать с этими деньгами? Это абсурд. А миллионы людей умирают. Эфиопия опять на грани голода, который будет более масштабным, чем в предыдущий раз. В предыдущий раз от голода ежедневно умирала тысяча человек. В этот раз будут умирать, возможно, две тысячи, три тысячи в день. А Европейское Экономическое Сообщество каждые шесть месяцев затапливает в океане тонны пищи – тонны сливочного масла – стоимостью в два миллиарда долларов! И это цена не самих продуктов, но процесса их уничтожения. А совсем недалеко, в Эфиопии, люди лишены пищи, питья.

Ситуация зашла так далеко, что палестинское правительство под давлением общественности разрешило людям есть человеческое мясо – конечно, мясо тех людей, которые умерли естественной смертью. Но это только начало… а почему нельзя есть мясо человека, который умер не естественной смертью, а совершил самоубийство, повесился? Разница не так велика. Или мясо мертвых израильтян, которых удалось захватить? Вопрос в том, съесть ли человека, который уже мертв, или сначала умертвить его, а потом съесть. Впервые в истории правительство признало, что это больше не преступление. И речь тут идет о том, что человеческие существа едят других человеческих существ. Что уж тогда говорить о животных?

Если вы посмотрите на мир, то покажется, что это сумасшедший дом. Но сумасшедших людей в нем большинство, и самые сумасшедшие из них выбраны президентами, выбраны премьер-министрами.

В одном сумасшедшем доме произошло следующее. Старый врач, директор, уходил на пенсию, и его место должен был занять новый врач. В честь ухода одного и прихода другого был устроен праздник. Когда речь произносил старый доктор, все молчали – ни эмоций, ни возгласов, ни аплодисментов, ни смеха; как будто никого и не было. Но когда заговорил новый, все кардинально изменилось. Люди хлопали, кричали, прыгали, смеялись. Новый врач не мог понять – в чем дело? Он спросил своего помощника: «Что происходит?»

Тот сказал: «Мне не следует этого говорить, но скрывать я не могу. Эти сумасшедшие думают, что вы больше похожи на них. Вы правильный человек; старый врач был слишком здравомыслящим».

Если человек примет себя таким, какой он есть, и воспользуется своими способностями в созидательных целях, – а каждый рождается с определенными способностями, определенными талантами, определенным творческим потенциалом, – то он будет безмерно рад быть никем. Вы не обязательно будете счастливым только из-за того, что станете самым богатым человеком или самым влиятельным человеком. Это глупые повадки первобытного человека, которые мы используем до сих пор. Я хочу вам сказать: отбросьте слова «полное принятие». Вместо этого просто замените их на «радоваться самому себе». И в тот момент, когда вы станете радоваться самому себе, все существование начнет радоваться вам. Вы сольетесь в гармонии с танцем существования…

Только человек разделил себя на части; и причина в том, что ему хочется быть кем-то особенным. Если вы хотите быть кем-то особенным, вам придется допустить некоторую степень сумасшествия.

У одного психоаналитика спросили:

– Мы много раз слышали эти слова – «невротик»… «психопат»… но какая между ними разница?

– Различия очень тонкие, – сказал психоаналитик. – Психопат считает, что два плюс два будет пять, и с фанатичной непоколебимостью уверен в этом. Никто не может изменить его мнение.

– А как насчет невротика?

– Невротик – это тот, кто знает, что два плюс два будет четыре, но очень сильно беспокоится по этому поводу.

Тонкие различия… До тех пор, пока вы не радуетесь себе такому, какой вы есть, – где бы вы ни были, кем бы вы ни были, вы не являетесь нормальным. По моему мнению, человек нормален только тогда, когда он радуется своей естественной природе.

И чтобы не оставлять вас серьезными…

Один китаец, владелец прачечной в Сан-Франциско, открыл счет в банке и регулярно приходил его пополнять.

За несколько месяцев он скопил значительную сумму. Однажды он пришел в банк и сказал, что хочет снять все свои деньги. Служащий банка очень удивился, но китаец объяснил ему, что собирается жениться и уехать в свадебное путешествие. Позвали управляющего, и тот попытался уговорить клиента снять сумму, необходимую только в данный момент. Управляющий также объяснил, что если снять все деньги, китаец «потеряет интерес»[2]2
  Игра слов. Английская фраза lose the interest имеет два значения: «лишиться выгоды» и «потерять интерес к чему-либо».


[Закрыть] от процентов. Но тот был непреклонен и ушел со всеми своими деньгами.

Спустя несколько недель управляющий банка встретил этого китайца на улице и поинтересовался, как его медовый месяц и семейная жизнь. Китаец вздохнул и ответил:

«Ничего хорошего. Медовый месяц и брак в точности как операции в банке: вставил, вытащил, потерял интерес…»