Текст книги "Тайна тайн. Беседы по трактату Лу-Цзы «Секрет Золотого Цветка»"

Глава 9
Верхом на чуде

Мастер Лу-Цзы сказал:

Освобождение заключено в центре третьего глаза…

Семена-цветы человеческого тела необходимо сосредоточить вверху, в пустом пространстве.

Здесь заключено бессмертие и преодоление мира.

Свет не только в теле, не только вне тела. И горы, и реки, и великая земля освещаются солнцем и луной, и это тот же самый свет. Поэтому он не только в теле. Понимание и ясность, восприятие и просветление, и любое движение духа – также этот свет, поэтому он не только вне тела. Свет-цветок неба и земли наполняет всю тысячу пространств. Но свет-цветок отдельного тела также спускается с небес и покрывает землю. Поэтому, когда свет движется по кругу, небо и земля, горы и реки, – все движется по кругу вместе с ним. Возможность сосредоточить семя-цветок человеческого тела над глазами – это величайший ключ, заключенный в человеческом теле. Дети, обратите внимание! Если хотя бы один день вы не практикуете медитацию, этот свет рассеивается; кто знает, куда? Медитируя всего четверть часа, вы можете покончить с десятью тысячами вечностей и тысячами рождений. Все методы ведут к тишине. Это чудесное волшебство неисчерпаемо.

Когда вы начнете практиковать, необходимо стремиться от очевидного к глубокому, от грубого к тонкому. Успех полностью зависит от вашего постоянства. Начало и окончание практики должны быть одинаковыми. Естественно, какие-то моменты будут более прохладными, какие-то – более теплыми. Но целью должно быть достижение безграничности небес и глубины морей, так что все методы кажутся довольно простыми и само собой разумеющимися. Только тогда можно считать, что мы достигли мастерства.

В одной старой притче говорится, что, когда Бог создавал мир, к нему подошли с вопросами четыре ангела. Первый ангел спросил: «Как ты это делаешь?» Второй спросил: «Зачем?» Третий попросил: «Отдашь его мне, когда закончишь?» А четвертый сказал: «Могу я тебе чем-то помочь?»

Первый вопрос – это вопрос ученого, второй – это вопрос философа, третий – политика, а четвертый – религиозного человека.

Научное исследование существования – это отстраненное наблюдение. Ученый должен быть объективным, и для того, чтобы быть объективным, он должен оставаться невовлеченным; он не может участвовать, потому что, как только он становится участником, он оказывается вовлеченным. Поэтому ученый может познать только внешнюю периферию жизни. Сокровенная сердцевина существования остается для науки недоступной; сама ее методология это исключает.

Философ только размышляет, он никогда не экспериментирует. Он до бесконечности задает вопрос: «Зачем?» Но этот вопрос таков, что, какой бы ни был получен ответ, снова можно спросить: «Зачем?» Через философию невозможно прийти ни к какому выводу. Философия до сих пор не пришла ни к какому выводу. Это бесполезная деятельность, она ничем не заканчивается.

Политик просто хочет владеть миром, обладать им. Он самый опасный из всех, потому что он самый насильственный. Его жизненный интерес – не в самой жизни, а во власти. Он жаждет власти, он стремится к ней; он маньяк, он разрушителен. В тот момент, когда вы начинаете обладать чем-то живым, вы это убиваете, потому что в тот момент, когда что-то становится собственностью, оно теряет жизнь. Попробуйте обладать деревом, и оно потеряет жизнь. Попробуйте обладать женщиной или мужчиной, и вы их убьете. Кем бы вы ни обладали, его ждет только смерть, потому что обладать можно только смертью.

Жизнь – это свобода. Она остается свободной. Вы не можете ею обладать, вы не можете положить ее в банк, вы не можете очертить вокруг нее линию. Вы не можете сказать: «Это мое». Говорить так – значит проявлять неуважение, говорить так – значит быть эгоистичным, сумасшедшим.

Жизнь владеет нами. Как мы можем ею владеть? Мы должны позволить жизни овладеть нами – все больше и больше. Нужно полностью изменить подход: вместо того чтобы стремиться чем-то владеть, нужно позволить целому завладеть собой.

Политик никогда не познает истину жизни.

Религиозный человек участвует в жизни. Он танцует с жизнью, он поет с существованием, он помогает жизни, он сдается ей, он не отстраняется от нее. В действительности, он не задает никаких вопросов, он не стремится к знанию; все его усилия направлены на то, чтобы быть в гармонии с существованием, чтобы быть единым с ним. Поэтому высшее переживание на Востоке называется самадхи.

Оно происходит от двух слов. Сам значит «вместе с». Этот же корень «сам» перешел в английский язык; его можно встретить в слове «симпатия», «симфония». В немного измененном виде он встречается в словах «синтез», «синхронность». Сам значит «вместе с». Адхи значит Бог, господин. Самадхи значит единение с богом, единство с богом. Это и есть точный смысл английского слова «религия». Оно означает стать единым с существованием, не быть разделенным, не быть отделенным, но прийти к единству. Только в этом единстве человек может действительно знать, видеть, чувствовать и быть.

Религия – это тоже великий эксперимент – в действительности, самый великий, – но с одним отличием. Наука экспериментирует с объектом, религия экспериментирует с самим субъектом. Ее интересует только одно: кто я?

Нужно начинать с самого начала. Пока я не узнаю самого себя, я не смогу узнать что-нибудь еще. Если глубоко внутри я остаюсь невеждой, тогда все мои знания – просто мусор. Они основаны на невежестве, они укоренены в невежестве. Сначала свет должен зажечься внутри меня, и тогда он сможет распространяться, он может идти до самых границ существования – если у него есть границы. Но сначала это должно произойти внутри меня. Первая искра должна прийти из моей субъективности. Только когда мой центр будет заполнен светом, я смогу познать то, что можно познать. Пока вы не познаете самого себя, пока внутри вас нет знающего, как вы можете познать что-то еще? Если вы сами находитесь в глубочайшей тьме, тогда весь свет, который вы создали снаружи, – это просто обман, иллюзия.

Религиозный поиск – это величайший поиск в существовании. Здесь необходимо понять некоторые вещи.

Во-первых, религия не может ползти; она должна танцевать, иначе она умрет. Сейчас религия не танцует, поэтому она мертва. Она ползет на полусогнутых, она забыла, что значит летать. Религия превратилась в догму. А догма – это смерть, это труп. Чтобы быть живой и текучей, чтобы взлететь, религия должна существовать как личное переживание, а не теория; не как теология, а как медитация, – не как философия о боге, но как личное переживание бога. Имейте в виду: знать о боге – значит не знать бога. Вы можете продолжать накапливать знания «о», но вы никогда не узнаете бога. «Знать о» – значит ходить вокруг да около, не проникая в самый центр.

Религия не может ползти, но она ползет. Христианство, индуизм, ислам – они все ползут. Они заняли примирительную позицию. Они все боятся научного развития. Они всегда боролись с наукой. Они приложили все усилия, чтобы предотвратить научный прогресс, но потерпели поражение. Теперь они пытаются получить поддержку от науки – любую, какая возможна, – но они прекрасно знают, что стали второстепенными. Они могут существовать, только если их поддерживает наука. Они могут существовать, только если их защитит научный спор. Религия ползет на полусогнутых, она уже не стоит на земле, она уже не стоит на собственных ногах. Ей нужна поддержка от науки. Она живет заимствованной жизнью, заимствованным существованием. Ее время прошло.

Почему это произошло? Когда религия превращается в догму и перестает быть личным переживанием, она автоматически умирает. А мертвое тело не может стоять без подпорки. Все церкви и храмы стоят с подпорками, они уже не могут стоять на собственных ногах.

Когда появляется будда, он стоит на собственных ногах. Когда появляется христос, он стоит на собственных ногах. Тогда религия танцует, поет песню. Тогда религия жива, тогда она цветет – тысячами цветов – и распространяет великолепный аромат.

Все мои усилия направлены на то, чтобы религия снова смогла танцевать. Религии не нужна поддержка, потому что она сама является величайшим переживанием истины; другие должны просить поддержки у религии, а не религия у других. Если религия начнет танцевать, станет живой, науке потребуется ее поддержка, потому что наука тоже теряет землю под ногами. С каждым днем она становится все уродливей и уродливей. С каждым днем она становится все более разрушительной. С каждым днем она становится все более политической. Всеми научными открытиями владеют политики. Все научные открытия служат смерти, они больше не служат жизни. Девяносто процентов научной деятельности направлено на военные нужды. Наука теряет свое лицо. Если религия не начнет танцевать, у науки не будет будущего. Науке будет необходима поддержка религии. И если религия снова станет живой, а наука станет частью, тенью религии, только тогда она сможет освободиться от политики и ее безумства; в противном случае, это невозможно.

Человек все ближе и ближе подходит к полному уничтожению жизни на земле. Его может спасти только всплеск религиозной энергии. То, что мы здесь делаем, возможно, кажется лишь небольшим экспериментом, но его потенциал безграничен. Будущее человечества зависит только от одного: сможет ли религия снова увлечь человека, сможет ли религия снова стать самым главным в жизни человека, сможет ли религия снова стать мечтой человечества.

И помните: это очень непростая мечта – почти невозможная. Быть с богом, быть в боге кажется невыполнимой мечтой. Человек утратил мужество. Его мечты стали очень крошечными, его мечты стали очень заурядными; он больше не мечтает о запредельном. Но помните: если вы перестанете мечтать о запредельном, ваша жизнь потеряет смысл.

Смысл появляется только через контакт с запредельным. Смысл появляется, когда вы являетесь частью большого целого, когда вы являетесь частью чего-то выше вас, чего-то больше вас. Религия рождается, когда человек пытается превзойти себя. Вот что я называю танцем религии – человека, который пытается превзойти себя. Ни одно другое животное не способно на это, не может это сделать; только у человека есть потенциал и возможность превзойти себя. Некоторым уже удалось превзойти себя, некоторые уже достигли другого берега.

Когда я говорю с вами, я говорю с другого берега. Поэтому то, что я говорю, – это не заимствованное знание, это мой личный опыт. Я знаю, что невозможное возможно. Оно стало возможным для меня, оно может стать возможным для вас. Когда ваша внутренняя сущность наполняется светом, когда внутри вас больше нет темноты, тогда вы религиозны.

Мечтайте о невозможном. Возможно, в начале это кажется абсурдом, – оно действительно кажется таким, – но если мечта сильна, она трансформирует вашу реальность.

Я слышал…

Когда-то на одном холме росли три дерева и, покачиваясь на ветру, мечтали, кем бы они хотели стать.

– Я бы хотело, чтобы однажды меня срубили и превратили в детскую колыбельку, – сказало первое дерево.

– А я бы хотело, чтобы меня однажды срубили и превратили в огромный корабль, который будет плавать в далеких морях и привозить сокровища и драгоценные камни, – сказало второе дерево.

А третье сказало:

– Я бы хотело стоять на этом холме и указывать людям на небо.

И вот однажды пришли дровосеки и срубили первое дерево.

– Сделаем из него ясли для скота, – решили они.

– Но я не хочу превращаться в ясли для скота, – закричало дерево. – Я хочу превратиться в детскую колыбельку!

Но дровосеки сделали из него ясли, и, когда родился младенец Иисус, они заботливо положили его в эти ясли, потому что больше некуда было его положить. И дерево сказало:

– Это гораздо чудесней, чем моя мечта.

Затем дровосеки пришли рубить второе дерево.

– Давай сделаем из него рыбачью лодку, – решили они.

Дерево возмутилось:

– Но я не хочу быть рыбачьей лодкой! Я хочу стать огромным кораблем и возить сокровища и драгоценные камни.

Но из него сделали рыбачью лодку и пустили ее на озеро. Ее купил рыбак по имени Симон Петр. В этой лодке плавал и проповедовал Иисус. И тогда дерево сказало:

– О, это гораздо, гораздо чудесней, чем моя мечта.

Когда дровосеки пришли рубить третье дерево, они решили:

– Давай сделаем из него крест.

Дерево запротестовало:

– Но я не хочу быть крестом – это знак позора, на котором казнят преступников. Я хочу стоять на этом холме и указывать людям на небо.

Но из него сделали крест, и на нем был распят Иисус. И долгие годы люди смотрели на крест, и он указывал им на бога.

Даже если деревья могут мечтать и их мечты осуществляются, что говорить о человеке?

Человек обладает величайшим потенциалом на земле, в существовании. Если вы чувствуете, что вам чего-то не хватает, это значит, что вам не хватает великой мечты превзойти себя. Вы пресытились мирским. Вы начали ползти по земле, ползти на полусогнутых. Вы не смотрите вверх. Но есть великое запредельное, которое зовет вас. Есть великое запредельное, которое бросает вам вызов. И настоящий человек – только тот, кто принимает вызов запредельного. Остальные только называются людьми, но не являются ими по-настоящему.

Будьте человеком: примите вызов запредельного, неизвестного. Пусть это станет великой мечтой вашей сущности. То, чем вы являетесь сейчас, – это только семя; семя должно упасть в землю и умереть, оно должно стать деревом и расцвести.

Если вы рассечете семя, вы не найдете там цветов. Именно поэтому наука упускает самое главное – она рассекает семя. Она рассуждает так: «Вы говорите, что это семя принесет много цветов? Сейчас мы разрежем семя, рассечем его и посмотрим». И ученые рассекают семя – они разработали методологию, чтобы рассечь семя, – но не находят в нем цветов. Поэтому они говорят, что цветов нет. Именно так они пришли к выводу, что бога нет, что нет души, что нет запредельного, что жизнь – это случайность, и нет никакой судьбы.

Есть известное высказывание дзэн-мастера Иккью:

«Если вы рассечете вишневое дерево, разве вы найдете внутри него цветы? А как чудесно они распускаются по весне!»

Дождитесь весны. Если вы хотите увидеть цветы, дождитесь весны; тогда вы увидите не просто человека, а будду, тогда вы увидите не просто человека, а иисуса, тогда вы увидите не просто человека, а кришну. Тогда вы увидите цветок, но уже не найдете семя; семя исчезло, выполнив свою работу. Оно защищало что-то чрезвычайно ценное, оно несло в себе зародыш; теперь оно больше не нужно: оно упало в землю, пришла весна, и семя было достаточно мужественным, чтобы умереть.

Человеческое эго – это не что иное, как семя. Это защита. Некоторые спрашивают меня: «Если эго – такое препятствие на пути к богу, зачем оно тогда вообще существует? Если ум – такое препятствие на пути к богу, зачем он вообще существует?» Он существует, чтобы защищать вас, точно так же, как жесткая оболочка семени защищает нежную сердцевину. Сердцевина действительно нежная; если бы ее не защищала жесткая оболочка, она бы не выжила. Жесткая оболочка – не враг. Жесткая оболочка становится врагом, только если пришла весна, нашлась земля, а семя отказывается умереть. Если жесткая оболочка говорит: «Я по-прежнему буду защищать тебя, несмотря на весну; я по-прежнему буду защищать тебя, несмотря на землю», тогда возникнет проблема. Тогда возникают неприятности.

Само по себе эго – не проблема. Ребенку оно необходимо, иначе он окажется совершенно беззащитным. Он не сможет выжить в этом мире борьбы. Он не сможет защитить себя от стольких опасностей. Он такой мягкий, такой нежный, что умрет до того, как станет буддой. Эго помогает ему. Эго – это своего рода броня, так же как и ум, – они защищают его.

Эго – не враг. Оно становится врагом тогда, когда приходит время, и вы готовы двигаться в медитацию, – вы нашли мастера, вы выбрали метод, и вы готовы двигаться, – но ум говорит: «Нет, я не могу умереть. Вспомни все благословение, которое я тебе подарил. Подумай обо всех благах, которые я тебе дал. Вспомни все, что я для тебя сделал, и скажи спасибо! И не пытайся разрушить меня!» Тогда возникает проблема: тогда защитник становится разрушительным. Тогда вам приходится бороться с собственным умом, вам приходится бороться с собственным эго, вам приходится бороться с собственной броней, потому что броня вам больше не нужна. Вы должны реализовать свой внутренний потенциал – весна пришла. Эго становится проблемой, только когда приходит весна; а вообще это не проблема, это помощь. Но помощник может стать препятствием. Если его время прошло, он должен уйти.

Мечтайте о невозможном: мечтайте превзойти себя, мечтайте о нирване, мечтайте о мокше, мечтайте о царстве бога. Только тогда вы начнете прикладывать усилие и двигаться к этому, и только тогда у этой мечты, у ваших ног появится качество танца.

Без такой мечты вы станете безжизненными. Именно поэтому люди влачат жалкое существование. Как они могут танцевать? От чего им танцевать? От того, что они каждый день идут в свой офис на работу и возвращаются обратно домой, чтобы ссориться с женой и выслушивать бесконечные жалобы детей? И так каждый день – из года в год. От чего им танцевать? Удивительно, что человек вообще продолжает жить, что он не кончает жизнь самоубийством. Ради чего он живет?

Его ничего не ждет, он ни к чему не стремится. Вокруг одна тьма, на ночном небе нет ни одной звезды. Удивительно, что человек вообще живет, что ему это удается. Кажется, что самоубийцы поступают более логично. Те, кто продолжают жить, кажутся очень нелогичными. Они несчастны, измучены, их одолела скука, – но они продолжают жить. Это о чем-то говорит. Это говорит только об одном: ваша сокровенная сущность знает, что еще есть шанс, – может быть, однажды вы вдруг осознаете, что есть потенциал, есть возможность; может быть, однажды вами завладеет мечта – и тогда в вашей жизни будет смысл, и тогда в вашей жизни будет танец.

Уильям Блейк сказал: «Религия – это искусство. Религия – это искусство, а не деньги». Это очень-очень значимое высказывание. Его мог сделать только такой человек, как Уильям Блейк. Он мистический поэт.

Что такое искусство? «Искусство – это способ что-то создать, – говорит он, – это живопись, поэзия, танец, скульптура, музыка, керамика, вышивание. Искусство – это способ что-то создать». Он не говорит ничего о том, что можно создавать самого себя. Но именно это и есть религия. Это не живопись, это не поэзия, это не скульптура, это не музыка, это что-то похожее, но гораздо большее, – это создание самого себя. Религия – это тоже способ что-то создать – свою жизнь, любовь, понимание, бытие.

Любое искусство что-то создает. Оно помогает богу в его творении. Именно поэтому я называю человека, который сказал богу: «Могу я тебе чем-то помочь?» – религиозным человеком. Если вы хотите познать творца, вам тоже придется стать творцом чего-то. Поэзия – это не сама религия, но она указывает правильное направление. Когда поэт находится в состоянии вдохновения, он соприкасается с религией – он слышит ее далекую музыку – потому что в состоянии вдохновения он утрачивает себя. Он участвует, хотя и в очень малой мере, но он участвует в боге: капля божественного входит в него. Именно поэтому великие поэты говорят: «Когда мы пишем стихи, это не мы их творим. Нами овладевает какая-то сила. Какая-то неизвестная энергия охватывает нас, поет через нас, танцует через нас. Мы не знаем, что это». Когда художник растворяется в своей работе, когда он полностью погружается в нее, его эго исчезает. Это происходит только на несколько мгновений, но в эти мгновения отсутствия эго бог рисует через него.

Если вы участвуете в боге, бог участвует в вас. Искусство – это бессознательная форма религии. Религия – это сознательное искусство. В искусстве вы как бы религиозны во сне, но вы идете в правильном направлении. Художник ближе всего к религии. Но никто его так не воспринимает. Вы не считаете поэта или художника религиозным, но если кто-то постится, истязает свое тело, уродует свою сущность, его вы начинаете считать религиозным. Он просто проявляет насилие к самому себе. Он невротик, он самоубийца, но вы думаете, что он религиозен.

Невротики становятся махатмами: их уважают и им поклоняются как святым, но они совсем не религиозны. Разница между так называемым святым и убийцей не так велика. Убийца убивает кого-то другого, а ваш так называемый святой убивает самого себя. Но оба делают одно и то же: оба проявляют насилие, оба разрушительны. А когда вы разрушительны, вы дальше всего от бога, потому что бог – это творение. Для меня ближайший сосед религиозности – эстетика, а не этика.

Как известно, Ленин говорил: «Этика – это эстетика будущего». Я же утверждаю обратное: эстетика будет этикой будущего. Красота будет истиной будущего, потому что красоту можно создать. И красивый человек – тот, который любит красоту, живет красотой, создает красоту, – и есть моральный человек, причем моральный без всяких усилий. И его моральность – это не искусственно выработанная моральность; он морален благодаря своему эстетическому чувству. Он не может убить, потому что он не видит в убийстве ничего красивого. Он не может обмануть, он не может быть нечестным, потому что это заставило бы его чувствовать себя уродливым. Его критерий – красота. Я согласен с Уильямом Блейком, что религия – это искусство.

Любое искусство – это творчество. Для любого творчества необходима вера во что-то. Вы видите то, чего еще нет, и делаете что-то, чтобы это еще невидимое, неслышимое, неосязаемое обрело форму в пространстве и времени. То, что вы создадите, станет доступным для чувств – это будет картина или поэма, или, может быть, сад. Искусство, тем не менее, не нужно смешивать с объектом, который оно создает. Нужно помнить об этой прекрасной разнице. Это очень поможет вам понять религию.

Искусство – это не картина или скульптура. То, что покупают ценители искусства, – это произведения искусства, но не само искусство. Произведения искусства – это форма собственности. Точно так же, как искусство – это не то же самое, что произведения искусства, религия – это не то же самое, что объекты и следствия, которые она порождает, это не догмы, доктрины, библии, кораны, гиты, церкви или храмы. Это все произведения искусства. Их можно назвать произведениями искусства религии, но это не сама религия.

Церковь – это церковь. Она может быть красивой, но это еще не религия. Это побочный продукт, побочный результат. Коран прекрасен, но как произведение искусства, как побочный продукт. Что-то произошло в сердце Магомета, – это и была религия, но это осталось невидимым. Что-то глубоко затронуло его душу, и он начал петь, он стал безумным в своем выражении. Именно так он и подумал, когда впервые в горах в своем одиночестве стал чувствовать присутствие бога. Он так испугался, что подумал, что или сошел с ума, или стал поэтом.

Он бросился домой. Его трясло, он был в лихорадке. Жена подумала, что у него внезапно поднялась температура. Она спросила: «Что с тобой?» Он ответил: «Или я сошел с ума, или я стал поэтом. Происходит что-то невероятное, но я не знаю, что это и откуда это. Я совершенно этого не заслуживаю… я не могу поверить собственным глазам, я не могу поверить собственному сердцу, – что это и вправду происходит. Это так невероятно прекрасно, так огромно, так безгранично, что я не могу это понять». Это и была религия.

Несколько дней Магомет находился в лихорадочном состоянии, а затем остыл и утвердился в своем новом состоянии, в своем экстазе, в своем самадхи. А затем пошел поток: родился прекрасный Коран. Но Коран – это побочный продукт, так же как и Гита, и Дхаммапада. Всегда помните, что ни одно писание не содержит религии, – это просто невозможно. Все писания – побочные продукты религии, тени, следы ног, оставшиеся на берегах времени. Следы – это только следы.

Когда Будда идет по берегу моря, конечно, он оставляет следы, но эти следы – не сам Будда. Эти следы прекрасны, потому что они принадлежат Будде, – склонитесь перед ними – но не забывайте: это только побочный продукт, и вы должны стать буддой, а не просто почитателем следов.

Произведения искусства – это форма собственности, поэтому их можно продать и купить; но невозможно продать или купить искусство. Если вы попросите Пабло Пикассо продать вам свое искусство, это будет невозможно. Вероятно, вы готовы заплатить за него любую фантастическую сумму, но он не сможет вам его продать. Он может продать свои картины, но он не может продать свое искусство. Его невозможно продать, потому что это не вещь. Оно всегда остается невидимым. Видимыми становятся только результаты.

Бог остается невидимым, он становится видимым только в мире. Вы невидимы, только ваше тело видимо. Именно поэтому Блейк говорит, что религия – это не деньги. Он прав. Он имеет в виду, что религия – это не собственность. Религия – это не вещь, религия подобна любви – ее невозможно продать или купить, невозможно положить ее в банк. Вы не можете ею владеть; наоборот, это она владеет вами.

Вы можете владеть произведением искусства; это вещь – она мертва. Вы можете выучить Коран или Гиту, или Библию, но вы не можете выучить религию. Ее невозможно выучить, ее нужно проживать. Вы должны стать доступны для бога, вы должны позволить ему овладеть вами. Вы должны раскрыть свою сущность. Вы должны отойти в сторону, вы должны опустошить себя, чтобы бог мог войти и полностью завладеть вами. Когда это случится, вы трансцендируете человеческое. Вы уже не будете просто человеком, вы станете богом – буддой, христом.

В этих сутрах заключены секреты, которые помогут вам реализовать природу будды, которую вы несете в себе как потенциал, которую вы несете в себе как семя; они помогут вам расцвести, помогут вам стать огромным деревом с густой листвой и множеством цветов.

Сутры.

Мастер Лу-Цзы сказал:

Освобождение заключено в центре третьего глаза…

Этот потенциал, о котором я вам говорил, эта буддовость, это сознание Христа или сознание Кришны, назовите это, как хотите, заключены в центре третьего глаза. Между вашими физическими глазами существует пустое пространство, и это пустое пространство – семя вашей божественности. Ваш потенциал не раскроется, пока не начнет работать третий глаз.

Поэтому…

Мастер Лу-Цзы сказал:

Освобождение заключено в центре третьего глаза…

Освобождение – значит нирвана, мокша, свобода. Освобождение значит просветление. Если ваш третий глаз начнет работать – пока он спит, пока он не действует, ваша энергия в него еще не вошла… Это идеальный механизм, но он не получает никакой энергии. Ваша энергия движется вниз – в вашу сексуальность, в вашу алчность, в ваш гнев, в ваши мирские дела, – ваша энергия движется вниз и наружу. У вас не хватает энергии, чтобы дать ее третьему глазу. Она может достигнуть третьего глаза, только если у вас будет изобилие энергии.

Вы должны стать резервуаром энергии. Когда вы становитесь резервуаром и энергия не рассеивается, ее уровень с каждым днем начинает подниматься все выше и выше, и однажды она достигает третьего глаза. И в тот момент, когда энергия достигает третьего глаза, он мгновенно, немедленно начинает работать. И тогда впервые вы видите, тогда впервые вы знаете. Тогда у вас появляется видение жизни, тогда вы понимаете, что это такое. Только через третий глаз вы сможете познать бога, реальность, то, что есть.

Через физические глаза вы познаете мир. И поскольку их два, ваш мир разделен – он двойствен. Ваши два глаза делают этот мир двойственным. На самом деле, мир неразделен, но ваше видение разделяет его. Это подобно тому, как луч света проходит через призму. Луч один, но когда он проходит через призму, он разделяется на семь лучей, на семь цветов. Именно так рождается радуга: солнечные лучи проходят через капли воды в облаках. Эти капли воды действуют как призмы, а солнечные лучи, проходя через них, разделяются на семь цветов.

Ваша энергия двигается через физические глаза, и мир становится двойственным. Поэтому вы воспринимаете день и ночь как противоположности, жизнь и смерть как противоположности, любовь и ненависть как противоположности, материю и сознание как противоположности. Ваши глаза делают все двойственным и противоположным, и из-за этих двух глаз вы не можете увидеть единство существования. Пока ваши два глаза не станут едиными, вы не узнаете неразделимого, универсального.

В «Секрете Золотого Цветка» говорится: энергия, движущаяся наружу, становится двойственной; если вы вернете ее обратно вовнутрь, она снова станет единой – она утратит двойственность, она станет недвойственной. Когда энергия обоих глаз начинает двигаться обратно вовнутрь, она возвращается к изначальному источнику.

Если вы соедините все семь цветов радуги, они превратятся в один цвет – белый. Здесь работает тот же самый принцип. Двигаясь вовне, энергия выходит через глаза, и все существование становится двойственным. Двигаясь вовнутрь, энергия проходит через глаза и попадает в третий глаз, который находится точно между двумя физическими глазами, – и внезапно все становится единым. Это и есть самадхи: вы становитесь едины с богом.

Освобождение заключено в центре третьего глаза…

Семена-цветы человеческого тела необходимо сосредоточить вверху – в пустом пространстве.

Пока это пространство действительно пусто. Но как только энергия начинает двигаться вовнутрь, оно наполняется светом.

Здесь заключено бессмертие и преодоление мира.

Иисус говорит: «Когда ваши глаза становятся одним глазом, вы входите в царство Бога». Когда вы достигаете этой точки вашей сущности, вы узнаете бессмертие, потому что тогда вы знаете, что жизнь и смерть – это не противоположности, это два крыла одной птицы. Смерть не разрушает жизнь, а помогает ей обновиться. Смерть – друг, а не враг. Она просто помогает жизни сменить одежды, потому что они прогнили, потому что их невозможно больше использовать. Она просто помогает вам сменить дом, но она не разрушает вас. Она просто дает вам новое начало, свежий приток энергии.

Тогда свет и тьма – это не противоположности. Тогда противоположности исчезают и становятся взаимодополняющими частями. Тогда все существование превращается в танец мужской и женской энергии, – тогда это оргазмический танец. Тогда обе энергии становятся единой энергией – они встречаются и сливаются друг с другом, и конфликт исчезает. И когда вы видите существование без всякого конфликта, естественно, рождается огромная радость, – смерти нет. Вы видите смерть как сторонний наблюдатель. Вы видите, как умирает кто-то другой, но вы не видите себя умирающим. Никто никогда не видел себя умирающим.