Электронная библиотека » Борис Конофальский » » онлайн чтение - страница 9


  • Текст добавлен: 1 марта 2022, 09:40


Автор книги: Борис Конофальский


Жанр: Детективная фантастика, Фантастика


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 9 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава 14

Трактирщик из «Безногого пса», Езеф Руммер, замерз в большом сарае. Хоть и отвязал его Сыч перед уходом, хоть и жаровня имелась, и щепок на полу было достаточно, но разжечь огонь оказалось нечем.

Он подошел к двери сарая, стал глядеть в щель между стеной и дверями и увидал лодочника. Клаус собирался варить смолу для большой лодки, и тогда трактирщик стал стучать в дверь, надеясь привлечь его внимание. Он думал просить у лодочника огонь, чтобы согреться, а вышло все еще лучше. Лодочник пришел узнать, кто там у него стучит в сарае, отпер дверь и, увидев трактирщика, немного перепугался:

– Господи, а вы тут откуда?

Поняв, что лодочник перепуган, хитрый трактирщик решил быть посмелее и заговорил:

– Так ты, бандит, с ними заодно?

– Что? – удивлялся лодочный мастер.

А Езеф Риммер уже выскочил из сарая и пошел быстро к воротам:

– Уже я-то скажу кому нужно, что вы тут бандитствуете!

– Да помилуй Бог, – только и смог ответить Клаус Венкшоффер, глядя, как трактирщик к воротам уже бегом бежит.

Но долго пузатый трактирщик бежать не мог и, как только вырвался на улицу, двинулся шагом, обходя длинные лужи в дорожной колее. Но шел быстро, намереваясь в магистрате доложить страже, что разбойник его в плен брал, а людишки разбойника его пытали. А перед этим, ночью, человека они до смерти зарубили в покоях у себя. Уж лейтенант городской стражи Вайгель знает, что с такими разбойниками делать.

* * *

… Дом был красивый, чисто выбеленный, стропила и брус черные, даже окна небольшие со стеклами в нем имелись.

– Максимилиан, стучи в дверь, а я сзади зайду, – командовал Сыч.

Он спрыгнул с лошади и протиснулся в узкую щель между строениями, пошел в обход, а Максимилиан пошел к двери и стал колотить в нее, не стесняясь. Сначала он стучал, а потом стал прислушиваться, не шумит ли там кто внутри, потом опять стал колотить, и, когда кавалер уже думал, что им никто не откроет, дверь распахнулась, а на пороге стоял Сыч. Он сделал знак: заходите. Волков спрыгнул с коня и пошел в дом. Если Максимилиан удивился тому, что Сыч дверь открыл, то для кавалера это было в порядке вещей: Сыч всегда знал, что делать.

В доме повсюду была чистота: на столе лежала скатерть, камин убран – ни углей, ни сажи, подсвечники на комодах без свисающего воска, свечки в подсвечниках. Богато жила ведьма. Кавалера это удивило: он видел только одно жилище ведьмы, и оно напоминало гниющую свалку, а тут все идеально, только кошками воняло невыносимо.

– Сбежать хотела через задний ход, – улыбался Сыч, приглашая Волкова в другую комнату.

– Вильма? – обрадовался Волков, идя к нему.

– Если бы, – Сыч качал головой, – девка какая-то. Может, дочь, может, служанка. Сейчас спросим.

Там на полу сидела и попискивала девица лет пятнадцати-шестнадцати. Одета она была небедно, платье чистое, сама опрятна. Волков сел на стул возле окна, огляделся и спросил у нее:

– А чего тут так котами воняет?

Та взглянула на него – перепугана, глаза заплаканы, но красивая. Совсем молодая. Нет, не шестнадцать ей, четырнадцать-пятнадцать.

– Вильма любила кошек, – отвечала она.

– А ты? – продолжал кавалер.

– Я тоже любила. Раньше. Этих не люблю, злые очень.

Волков ни одного кота не видел, только вонь от них стояла.

Сыч склонился над девицей, погладил по голове сначала, а потом взял за шею и, заглядывая ей в лицо, спросил с угрозой:

– Бежать-то зачем хотела?

– Вильма велела, говорила, если люди незнакомые придут, дверь не отпирай, ломиться будут – через заднюю дверь уйди.

– А потом куда идти?

– В приют к матушке, авось благочестивая Анхен меня не прогнала бы.

– И там Вильму ждать?

– Да, – девушка кивнула.

– А где она сама?

– Не знаю, как ушла вчера, так до сих пор и не было ее.

– Звать-то тебя как? – спросил Волков.

– Эльза Фукс.

– Ты ее Вильмой зовешь, значит, не мать она тебе? – предположил кавалер.

– И не служанкой ты тут живешь, – говорил Сыч, беря девушку за ухо и разглядывая золотую сережку, а потом и золотое кольцо на ее руке. – И не сестра ты ее. Кто ж она тебе?

Девица опасливо глядела на него снизу вверх, потом на кавалера и ничего не отвечала. Видно, боялась, а вот чего – неясно.

– Как ты с Вильмой познакомилась? – спросил Волков, пытаясь ее разговорить. – Давно ли?

– В прошлом году, – сразу начала Эльза, – мы с родителями и с братом в Эйден переезжали, там у меня дядя помер, вот мы и поехали к нему, у него пивоварня была. Приехали сюда, тут на ночь стали, а утром ни родителей, ни брата не было уже, и добра нашего не было нигде, и коня не было с телегой. Все украли.

Она замолчала, но Сыч хотел знать продолжение истории:

– Ну и?

– Я искать стала, а тут Вильма и говорит: уехали родители твои, бросили тебя, пошли со мной в приют. Я и пошла.

– А останавливались вы где, в «Безногом псе»? – интересовался Волков.

– Нет, мы остановились в «Старом рыбаке», – отвечала Эльза.

Тут Сыч сел на корточки рядом с ней и, заглядывая девушке в глаза, спросил как можно более дружелюбно:

– Эльза Фукс, а Вильма с тобой в постель ложилась?

– Что? – удивлялась Эльза, заливаясь румянцем и глядя на Сыча. – Как это?

– А как муж с женой ложатся, – пояснял Фриц Ламме. – Нет? Не было такого? А чего ж ты тогда краснеешь так?

Девушка неотрывно смотрела на него и не отвечала.

– Ложилась ведь, да? – продолжал Сыч. – Вильма, видать, мужиков-то не привечает? Ну, чего молчишь-то?

Но Эльза только глядела то на Сыча, то на Волкова. А Сыч рассказывал, улыбаясь:

– Сдается мне, что родителей твоих Вильма и убила, а тебя не тронула, видно, приглянулась ей. Она тебя и взяла себе. Наверное, и пивоварню дяди твоего как-нибудь приспособила, она ловкая, ведь так?

Эльза Фукс продолжала молча слушать его.

– Ну, чего вылупилась, скажи уже что-нибудь, – улыбался Фриц Ламме.

– Неправда это! – наконец произнесла девушка. – И кто вы такие, чего вы хотите от нас? Откуда вы все это знаете?

– Да я думаю так просто, – говорил Сыч, – может, оно и неправда. Только вот одно мне интересно: сережки да колечко кто тебе подарил? Золотишко-то, я вижу, твое нестарое, видать, не родители тебе его дарили. А может, жених дарил? Так ты скажи, кто он, мы и спросим у него.

Девушка снова молчала.

– Нет жениха? – Сыч победно улыбался. – Вильма подарила. Она! А с чего бы ей тебе золото дарить, если ты с ней в постель не ложилась, а? Может, от раскаяния, что родителей твоих порешила?

Эльза Фукс смотрела на него с ужасом, а Волков видел, что каждое слово Сыча попадает в цель, достает девушку.

– Ну, говори, когда она тебя взяла и где? – Фриц Ламме неожиданно влепил ей пощечину, звонкую и тяжелую.

Эльза чуть не повалилась на пол. Едва удержалась, схватилась за щеку, заплакала.

– Порыдай-порыдай, да только знай: я-то добрый и спрашиваю по добру, – он указал пальцем на Волкова, – а вот господин мой, он не очень добрый и с ведьмами не церемонится.

Сыч приблизился и почти в ухо говорил ей:

– Я сам видел, как он ведьме одной в пасть раскаленную кочергу совал, так у той губы да язык жарились, а вонь стояла в каморе пыточной жуткая, хоть беги. И жарил он ее, пока не сдохла. Он и с тобой так поступит, ему тебя не жаль. Он ведьм не жалует. Так что ты со мной говори, не дожидайся, пока он спрашивать начнет.

– А что ж мне сказать-то вам? – испуганно лепетала Эльза.

– Все говори. Говори, когда с Вильмой в постель легла?

Девушка опять молчала, и холодный голос Волкова вывел ее из ступора:

– Говори или на костер тебя отправлю.

Она побледнела, не иначе как вид сурового мужчины сыграл свое, и девица заговорила:

– Так давно еще, как в приют она меня привела, так там я с ней и легла. И ложилась в ее кровать, как она звала.

– А другие бабы вас не упрекнули в том? – спросил кавалер.

– Так и они все… многие так же ложились друг с другом, – отвечала девица.

«Вот так вот, – всем своим видом показал Сыч, глянув на Волкова. – Такой вот приют».

Волков был удивлен, хоть и не выдавал удивления, а Максимилиан вроде как и вовсе не понимал, о чем говорит девица, хмурился и слушал изо всех сил. А Сыч продолжал:

– А благочестивая Анхен с другими бабами тоже ложилась?

– Нет, не видела я такого, – отвечал Эльза Фукс. – Помощница ее Ульрика на колени пред ней вставала, руки ей лобзала, и только. А сама она руки матушке лобзала, и все.

– Ты дружков Вильмы знаешь? Ганса Хигеля и других?

– Всех знаю, – отвечала девица, – они сюда приходили не раз: и Ганс Спесивый, и конюх Клаус, и Черный Маер, и Ёган Нога. Все сюда приходили.

– Где их искать?

– Знаю только, где дом Ганса, я ему от Вильмы иногда послания относила, а где другие живут, не видела.

– Покажешь, – сказал Сыч.

– Покажу, – закивала Эльза.

Сыч еще что-то хотел узнать, но Волков остановил его жестом и сам спросил, глядя на девушку как можно суровее:

– Вильма твоя – ведьма. Ты тоже ведьма?

– Нет, господин, нет, я не ведьма, – сразу заговорила она, – я не способная. Клянусь, я и в церкву хожу. Можете у отца Адриана спросить.

– И что же, ты исповедуешься отцу Адриану? – уточнил Сыч.

– Исповедуюсь. Все как есть говорю, – отвечала девица.

– И не гонит он тебя из церкви за блуд твой?

– Не гонит, – говорила Эльза. – Ласков со мной.

– Да что ж это за город такой? – искренне удивлялся Сыч, глядя на кавалера.

Волков ему не ответил, он пристально глядел на девушку и говорил:

– Покажи-ка мне зад свой.

– Зад показать? – Девушке опять стало страшно. А как страху не быть, если человек с красными, как кровь, глазами хочет тебя разглядывать.

– Да, подойди сюда и зад свой мне покажи.

– Господин, там нет ничего, – лепетала она.

Но Волков сразу понял: девица знает, что он будет искать у нее под юбкой.

– Нет так нет, – произнес он. – Но ты все равно покажи мне. На слово я тебе не поверю. Иди сюда.

Девушка послушно подошла к Волкову, к окну, повернулась к нему спиной и, стараясь не смотреть ни на Сыча, ни на Максимилиана, стала подбирать юбки, пока ее зад не оголился. Кавалер развернул ее к свету и внимательно оглядел совсем не женственный, еще тощий, как у мальчишки, девичий зад и ничего не нашел в нем необычного. В ложбинке, меж ягодиц, там, где заканчивалась спина, не было ни шрама, ни пятна. Волков одернул ее юбки, встал со стула, заглянул ей в лицо и спросил:

– Знаешь, что я искал?

– Знаю, господин, – тихо отвечала девушка.

– У Вильмы он был?

– Шрам там у нее был, господин.

Кавалер понимающе кивнул и сказал:

– Собирайся, с нами поедешь.

– В крепкий дом меня повезете? – спросила Эльза, начиная всхлипывать.

– Думаем мы, что Вильма твоих родителей убила, а у меня меч украла. Пока в подвал тебя сажать не буду, при мне останешься, а если поможешь мне меч найти, то и отпущу тебя после дела.

– Отпустите? – девушка пыталась заглянуть ему в глаза.

– Дом этот твоим должен быть, на твои деньги его Вильма купила, на то имущество, что у твоих родителей украла. Помоги мне найти ее, или, может быть, люба она тебе?

– Нет, не люба, – отвечала девушка, – не люба, она иной раз меня в постель зовет, а мне скучно с ней идти и ничего ей делать не охота. Лягу с ней и думаю, быстрей бы уже. А она лезет и лезет… И ногтями вечно царапала мне все.

Максимилиан аж голову повернул к ней ухом, чтобы все слышать и ничего не пропустить, так ему интересно было, но кавалер прервал девушку.

– Пошли, поможешь нам тогда, – сказал Волков.

– Можно мне вещи взять свои?

– Бери и пошли.

– Обождите, экселенц, – остановил всех Сыч. – Рано уходить.

И Волков уже в тридцатый, наверное, раз подумал, что правильно сделал, когда не повесил его в Рютте. Сыч, ласково, насколько умел, улыбаясь, спросил:

– А скажи-ка, девонька, где Вильма серебро свое хранит?

– А в печке, – тут же ответила Эльза Фукс и указала пальцем, – в дымоходе.

Сыч полез в дымоход, малость перепачкался, но вытащил оттуда грязную жестяную коробку и потряс ее, прислушиваясь. Там что-то звенело, немного, но была деньга. Тут же палач своим страшным ножом всковырнул крышку коробки и высыпал на стол деньги. Улов был неплох, совсем неплох. Два гульдена, одна крона и тяжелый, толстый цехин. Доброе все золото, да еще семь с лишним талеров серебра.

– Молодец, Сыч, – сказал Волков и кинул Фрицу Ламме золотой гульден, остальное все сгреб себе в кошель.

А уж как Сыч был рад золотому, довольно улыбался и пошел с Эльзой помочь ее вещи собирать.

Когда вышли на улицу, кавалер на коня не полез, подошел к монаху и сказал:

– Голова начала болеть.

– Так лекарство дело свое закончило, еще вам его выпить нужно, – отвечал брат Ипполит.

– Ну так дай еще.

– Господин, не взял я его, оставили в доме лодочного мастера, – чуть извиняющимся тоном говорил монах.

– Дурень, – беззлобно сказал кавалер и хотел было уйти, но монах поймал его руку и стал озабоченно рассматривать зашитую рану.

– Чего там? – спросил его кавалер.

– Болит?

– Дергает, – отвечал Волков. – Плохо?

– Нехорошо, горячая она и красная. Как бы резать не пришлось. Ладно, до завтра поглядим, если не остынет – разрежем.

– Разрежем, – бурчал Волков, идя к коню, – конечно, не тебя ж резать будем.

А Сыч тем временем показал гульден Ёгану:

– Смотри, дурень, что я нашел. А ты коней стереги, может, тоже что найдешь.

Ёган только сплюнул от расстройства. Сыч помог Эльзе усесться к монаху в телегу, а сам тоже поехал верхом.

– Откуда у мошенника золото? – спросил Ёган у Максимилиана.

– Господин дал за то, что он деньги в печи нашел, – отвечал юноша.

– В следующий раз ты коней сторожить будешь, а я с ними буду ходить.

Оруженосец не ответил: он знал, что с господином тот пойдет, кого он с собой позовет.

Глава 15

– А как ты догадался, что Вильма девку эту пользует? – спросил Волков у Сыча, когда они поехали домой. – Отчего ты умный такой?

– А я как увидал ее сережки, так сразу смекнул, Вильма ж ведьма.

– Ну и что?

– А я картинку видал про ведьмин шабаш. Там они метлы промеж ног себе брали и вокруг костра ездили на них, а одни ведьмы у других нижнюю гриву нюхали.

– Чего нюхали? – осмелился вклиниться Максимилиан, которому все эти разговоры были очень интересны. – Какую гриву?

– Эх ты, – засмеялся Сыч, – ту гриву, что промеж ног у баб.

– И зачем ее нюхать? – не понимал юноша.

Волков молча усмехался: в такие разговоры ему, рыцарю божьему, встревать было низко, а Сыч с радостью начал объяснять молодому человеку все в подробностях.

– А где ж ты, Сыч, видел такие картинки? – спрашивал Максимилиан.

– Так на каждой ярмарке в углу где-нибудь есть ухарь, у которого такие имеются. А то и не один. И за деньгу медную всем, кто захочет, они показывают. У них и про ведьмин шабаш картинки есть, и как сатанисты живут друг с другом, и как высокородные дамы с кобелями сожительствуют. Всякие есть картинки. Всякие.

Волков молчал, он был удивлен: за всю свою жизнь он ни разу ничего подобного не видал, и казалось ему, что Фриц Ламме врет. И то ли от вранья, то ли от головной боли он даже разозлился.

– Брехать-то хватит, – сказал он Сычу, – говори, как узнал, что Вильма девку брала?

– Вас не обманешь, – тот посмеивался, поглядывая на озадаченного Максимилиана, – а догадался я потому, что дело у нас такое было лет шесть назад, когда я при судье служил. Пришел к нам лекарь один и говорит: я, мол, колбасника лечу, а кажется мне, что его травят. Уж больно на то все похоже. Ну, мы, конечно, бабу колбасника и кухарку его взяли, а те ни в какую, отнекиваются, и все тут. Мы бы их и отпустили, вроде почтенные бабы, обе замужние. В церковь ходят. Но тут старший наш увидал у них в доме служанку, девка молоденькая была, как эта наша, из сирот после войны. Да вот платье у нее было доброе, а еще сережки золотые. Вот и стали ее спрашивать: откуда, мол, золото? Жених дал? Нет. Нет у нее жениха. Может, господин какой к тебе ходит? Нет. Не ходит никто. Откуда золото – непонятно. Ну, ясное дело, ее малость приласкали как положено – она и заговорила. Оказывается, жена колбасника и кухарка его давно блудят, лижут друг друга, и ее взяли вроде как третьей. А верховодила всем кухарка, она у них вроде как за мужа была, и, чтобы девка эта не болтала, сережки ей, и платье, и всякое еще дарила. Взяли мы бабищ, и под кнутом да под железом они и заговорили. А лекарь, оказывается, прав был, хотели они колбасника извести и жить сами. И извели, помер он вскорости. Вот как я сережки золотые на этой девке увидал, так сразу тот случай и вспомнил. Сразу подумал: откуда? Вот и спросил, а уж по ее мордашке-то и понял, что попал верно.

– И что ж с теми бабами было? – спрашивал Максимилиан.

– Что им судья назначил, то и было, – отвечал Сыч. – За отравление положено смерть в кипятке. Кухарку и сварили. А за убийство мужа положено в землю живьем баб закапывать. Вот и схоронили ее так.

– А с девкой что? – не отставал юноша.

– Не знаю, может, отпустили, может, в монастырь отправили, не помню уже.

Так они и доехали до лодочного двора. Волков уже предвкушал, что сейчас выпьет лекарства и головная боль утихнет, но, как только ворота открылись, он понял, что с лечением ему придется подождать.

Во дворе увидал он людей с оружием, и тут же один из них, что прятался у ворот, схватил его коня под уздцы. И коня Сыча схватили, а вот Ёган в ворота не поехал, а Максимилиан и вовсе ловко оттолкнул стражника сапогом так, что тот алебарду в грязь уронил.

– А ну не балуй, – заорали другие стражники, бросаясь к ним.

Все с алебардами, в стеганках, многие в шлемах. Обычное городское воинство.

– Стоять всем! – рявкнул Волков и поморщился от приступа головной боли. – Старший кто у вас?

– Я старший, – вперед вышел один из стражников.

Был он в кирасе и без алебарды. На поясе новый модный меч из тех, которые называются «городскими». На голове старинный шлем шапель в виде тарелки, а на левой руке белая лента-банда, сержантский знак.

– Я сержант городской стражи Гарденберг. – Он подошел к Волкову. – У меня есть приказ задержать разбойника и его людей.

– Какого еще разбойника? – Волков старался быть спокойным, он уже огляделся и по привычке сосчитал стражников, без сержанта их было одиннадцать.

– Того, что вчера убил человека в трактире «Безногий пес», а сегодня схватил почтенного горожанина и пытал его.

Волков сунул к лицу стражника изрезанную руку:

– Вчера в трактире «Безногий пес» на меня напал ваш бандит Ганс Спесивый с ведьмой Вильмой. Они ранили меня и украли дорогой меч, а трактирщик, которого ты называешь почтенным горожанином, их сообщник. Он знает, где они. И где мое оружие.

– Может, оно и так, – говорил сержант не очень-то вежливо, – только сказано мне доставить вас в магистрат, в крепкий дом, а там уж пусть судья решает, кто из вас прав, вы или трактирщик Руммер.

Кавалер тут подумал, что, может, этот сержант заодно с трактирщиком, ведь они люди этого города, а он чужак. Горожане всегда будут вместе против чужаков. А может, этот сержант и мзду имеет от Руммера, и даже от ведьмы. Нет, нельзя ехать в тюрьму, ни в коем случае, придушат ночью там, и все. И он сказал:

– Мы поедем к бургомистру.

– А чего не к герцогу? – нагло спросил один из стражников.

Остальные смеялись. Сержант тоже ухмыльнулся:

– Сказано вести вас в крепкий дом.

– Мне плевать, что тебе сказано, – отвечал Волков высокомерно. Он полез в кошель и достал оттуда письмо барона, протянул его сержанту и спросил: – Читать умеешь?

– Умею, – тот хотел было взять письмо, но кавалер не дал его сержанту в руки.

Гарденберг стал читать, что написано на бумаге сверху. А там было имя бургомистра и имя барона фон Виттернауф.

– Ну и что, мало ли кто пишет нашему бургомистру.

– Это барон фон Виттернауф, это тебе «не мало ли кто», а ближайший человек герцога, и я здесь по делу герцога. – И тут он заорал стражникам: – Слышите, вы, я здесь по велению принца Карла, курфюрста Ребенрее.

Он снизил тон и велел сержанту:

– Так что ты проводишь меня к бургомистру, а не в магистрат. И не дай тебе Бог, чтобы узнал я, что ты был заодно с трактирщиком и ворами. – Он склонился с коня так, чтобы сержант хорошо его слышал: – И заодно с ведьмой Вильмой. Не дай тебе Бог.

– А кто ж вы такой? – все еще сомневался сержант.

И тут на помощь Волкову пришел Максимилиан. Юноша подъехал ближе и сказал с вызовом:

– Болван, ты разговариваешь с божьим рыцарем и хранителем веры, доверенным лицом архиепископа Ланна и принца Карла, перед тобой господин Иероним Фолькоф по прозвищу Инквизитор.

То ли громкие имена, то ли наглый тон оруженосца сыграли свою роль, но сержант вздохнул, оглядел своих людей и произнес:

– Пусть так, провожу вас к господину бургомистру.

– Монах, – окликнул брата Ипполита кавалер, – неси мне лекарство, голова болит, не проходит.

Монах быстро пошел к дому, где на крыльце стояли лодочный мастер и его жена; все ждали его возвращения. А Эльза Фукс сидела в телеге и волновалась: девушка и думать не думала, что жизнь ее так распорядится и она окажется в центре странных и страшных событий.

* * *

… День к вечеру шел, а бургомистр славного города Хоккенхайма фон Гевен, проверенный слуга дома Ребенрее, все еще ходил по своим покоям в ночной рубахе и баснословно дорогом халате красного атласа, отороченного соболями. Шапочка на голове его придавала ему вид мудреца. Он и был мудрец, ибо не каждому дано к своим сорока годам достичь такого богатства, коим обладал бургомистр, и того положения, коим он тоже обладал. Услуги, что многократно он оказывал курфюрсту, были неоценимы. Не раз он посылал помощь принцу и деньгами, и войском, и припасами сверх того, что был город должен, и даже расписок с герцога не брал. За то герцог его чтил, а город считал ценнейшим в своей земле. Все было хорошо у бургомистра: в городском совете врагов он всех извел, гильдии и цеха к нему на поклон ходили в надежде получить хоть клок доброй земли, а городской судья так и вовсе был его секретарем в прошлом, штатгальтер императора его приятелем был, а коменданта города и начальника стражи он по городскому уложению сам назначал. Ну а то, что купчишки в городе исчезают, на то все мелкие негоцианты, которые без охраны товары возят. А воры… Так воры везде есть. Нет таких городов, в которых воров не бывает. Все в его городе хорошо.

Поэтому сидел в своем дворце господин фон Гевен, болтал туфлей на ноге, с котом играл и никуда не спешил. Ждал ужина и хорошего вечера, а еще ждал тепла, чтобы переехать в одно из своих поместий за город. Глядел в окно и радовался скорой весне.

И тут лакей доложил ему, что сержант привел какого-то господина и говорит, будто господин тот разбойник. Но разбойник этот в холодную идти не захотел, а потребовал к бургомистру ехать. И что письмо у него к фон Гевену от какого-то вельможи из придворных.

Все это совсем некстати: господин фон Гевен был не расположен к делам сегодня, ругал сержанта дураком и грозился погнать его с должности, но раз уж письмо было у разбойника, то согласится его читать. А как прочел он это письмо, так в душе у него сделалось нехорошо, и звал он к себе этого разбойника поглядеть, что за человек. А когда поглядел, стало еще хуже.

Был тот человек высок, в плечах широк, в броне тайной, что бригантиной зовется, сам вида недоброго, сурового. На лбу слева рана зашита, за ухом длинная рана тоже. На виске шрам старый, белый уже. Хром. Руки все изрезаны, а правая так еще и опухла. Смотрит хмуро, говорит высокомерно. Видно, что не прост, барон в письме так и писал о нем. Назвал себя рыцарем божьим. Совсем неприятный человек. Дурак сержант, приволок его сюда – лучше бы в крепкий дом его отправил, а уж потом разобрались бы с ним, но что сделано, то сделано.

– Барон пишет, что в деле вашем заинтересован сам принц, но не пишет, чем именно вы тут заняты, – наконец произнес бургомистр, отрываясь от письма.

– То дело тайное, – отвечал Волков, – если барон не счел нужным посвятить в него вас, то и мне этого делать не следует.

Бургомистр кивал, соглашаясь, он все понимал. Сбросил кота с колен, встал, пошел, шаркая по желтому паркету османскими туфлями без задников, сел за стол и сам стал писать, не позвал секретаря. Подошел к Волкову, протянул ему письмо и пояснил:

– Это письмо отдадите Вацлаву, распорядителю постоялого двора «Георг Четвертый». Лучшие покои – вам, приют – вашим людям, стол и конюшня за счет заведения.

– Сие щедро очень, – удивлялся кавалер.

– Так барон за вас просил радеть, как же я отказать ему посмею, – говорил бургомистр, отдавая кавалеру еще одно письмо. – Это письмо для лейтенанта Вайгеля, командира городской стражи. Он даст вам людей столько, сколько для вашего дела надобно будет. И если делу вашему противодействие какое возникнет, сразу ко мне идите. Буду содействовать.

– Буду писать барону, что вы проявили участие, невиданное мною досель, – обещал Волков.

Бургомистр вежливо улыбался и кивал:

– Сержант сказал, что вы вчера дрались в «Безногом псе» и побили там кого-то?

– Воры меч мой украли, оскорбительно для меня это, он наградой был, – не стал раскрывать подробностей кавалер. – Собираюсь найти.

– Очень надеюсь, что вам удастся. И все-таки, я могу вам помочь?

– Будет нужда – сразу сообщу вам.

Бургомистр снова кивал, ласково улыбаясь, но не нравился ему этот рыцарь божий, очень не нравился. Что за дело тайное приехал делать, чего тут ищет – непонятно. Да разве откажешь барону фон Виттернауфу, когда тот просит. Не откажешь. Барон выполнял для герцога те поручения, что зовутся деликатными, близок он к герцогу очень. Попробуй отказать. Надо бы этого головореза к ужину позвать, может, и выведать что удастся, да больно неприятен человек. Пусть в гостинице ест.

На том господа и попрощались. Бургомистр фон Гевен остался в плохом расположении духа. Очень это неприятно, когда к тебе, в твой город, приезжают опасные господа для каких-то тайных заданий.

Волков шел по роскошному паркету дворца бургомистра и был в прекрасном настроении. Ему не нравилось спать в телеге да в сарае, он уж дано отвык от такого, с тех пор как ушел из солдат, а тут покои в постоялом дворе и хлеб даром.

А как кавалер ушел, так бургомистр снова сел за стол, неспокойно было ему, очень неспокойно. Тревожил его этот божий рыцарь и его тайное дело. Так тревожил, что ужина он ждать перестал.

Хотел знать городской голова, зачем приехал этот неприятный человек. Он сидел за столом, вертел перо в пальцах, думал, потом написал два письма. Одно – лейтенанту городской стражи Вайгелю, в котором просил выяснить, кто напал на посланника барона, кого он побил и как у него меч украли. Второе же письмо писал бургомистр очень важному человеку, которого надобно было предупредить о том, что по городу рыщет муж опасный и ищет неизвестно чего.

Наконец бургомистр немного успокоился и подумал, что много уже всяких людей в город приезжало выискивать и вынюхивать, даже сам обер-прокурор розыск чинил, и от того отбились-откупились, а тут рыцаришка поповский, эка невидаль. Важный человек осилит его, не впервой.

* * *

– Там дом его, – указала Эльза Фукс на лачугу, что стояла на самом краю возле спуска к реке.

Волков, Сыч, Максимилиан слезли с коней, пошли в дом. С ними и Ёган увязался, очень хотелось и ему золотой получить, не все же Сычу одному. Дверь была не заперта. В доме скудно, взять нечего, не то что у Вильмы. Видно, Ганс бобылем жил, женской руки не чувствовалось. Сыч бегло осмотрел жилье, вышел во внутренний двор через заднюю дверь. Там и секунды не стоял, произнес разочарованно:

– Все, ушел Ганс.

– Откуда знаешь? – удивился кавалер.

Сыч кивнул на яму в земле:

– Копали надысь. Может, ночью. Тут он казну держал. Раз казну вырыл – значит, в бега пошел. Не сыщем его.

Волков шел обратно мрачный, чувствовал себя он плохо: от одной мысли, что меч не найти, его от злости аж трясти начинало. А может, не от мысли, а от раны на руке, которая начинала побаливать. Он подошел к телеге, где сидели монах и Эльза, уставился на нее тяжелым взглядом. Сам думал о том, где меч искать, но она-то этого не знала и решила, что злой господин с ней сейчас что-то недоброе сделает, стала всхлипывать. А он сказал ей:

– Чего скулишь? Думай лучше, где дружков Вильмы твоей искать, куда Ганс подался и где меч мой достать.

– Меч? – Девушка всхлипывать не перестала. – Меч дорог вам?

– Дорог.

– Так объявите за него деньгу, может, он у трактирщиков, они у Вильмы все покупали, если она цену небольшую просила. Так бывало…

Но кавалер поднял палец, прерывая ее. Постоял задумчиво пару мгновений и сказал Максимилиану:

– Едем на рыночную площадь, скажешь там кое-что.

– Да, господин, а что сказать?

– Сейчас придумаю.

* * *

На площади, хоть день и шел к вечеру, народ был.

Распихав людишек конем, Максимилиан выехал в центр и звонким юношеским голосом кричал так громко, как мог:

– Слушайте, люди Хоккенхайма. Иероним Фолькоф, рыцарь божий и хранитель веры, коего кличут Инквизитором, говорит вам: всем, кто скажет, где скрывается воровка и ведьма Вильма, что кличут Шалавой, или кто скажет, где скрывается Ганс Хигель по прозвищу Спесивый, тот получит от господина кавалера десять талеров земли Ребенрее серебром. А кто скажет, где скрываются люди из их банды, коих зовут конюх Клаус, Черный Маер и Ёган Нога, тот получит пять талеров земли Ребенрее серебром. А кто знает, где есть украденный ими у господина кавалера меч, тот получит десять талеров земли Ребенрее серебром. Кавалер проживает в трактире «Георг Четвертый», туда и приходите.

Это он повторил трижды, и когда говорил последний раз, вокруг него уже собрались люди. Слушали юношу и косились на кавалера, что сидел на коне чуть позади глашатая, переговаривались. Волков не понимал, на чьей стороне они, обворованного рыцаря или воров-земляков. Но деньги есть деньги, в этом кавалер был уверен.

Когда Максимилиан закончил, он сказал ему:

– Теперь все это повторим на площади перед кафедральной церковью. А потом поедем ужинать.

Все люди его взбодрились, они хотели есть и знали, что поедут на постоялый двор, а не в лодочный сарай.

* * *

«Георг Четвертый» был не просто трактиром, не обычным постоялым двором. Тут, говорят, и вправду двадцать четыре года назад останавливался император Георг. И теперь тут располагался Волков, небогатый и разыскиваемый в двух городах рыцарь божий. Но то был рыцарь, которому распорядитель Вацлав открыл лучшие покои, что были в трактире. И покои те были удивительны. В них было две комнаты, и обе огромны. В одной роскошная кровать под балдахином высотой чуть не до пояса кавалеру, а в другой камин и стол на восемь персон под скатертью и с канделябрами на нем. На полу паркет, на паркете ковры, а стены дорогим сукном обиты. Волков даже растерялся, когда услужливый Вацлав кланялся ему и приглашал в покои. А Ёган как вошел в них, так стал головешку свою чесать и спрашивать у кавалера:

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации