Текст книги "Гибель Высоцкого. Правда и домыслы"

Да, именно за это Высоцкого и любил народ. И таким обстоятельством сам Владимир Семенович нисколько не гнушался. Выступал много и на разных площадках. Ниша его до сих пор не занята. Удивительно, но факт: не появляется почему-то в России творца-художника такого масштаба. Хотя вроде бы все просто – выходит человек к народу с гитарой. И поет собственные песни. Но время другое. И бард такого масштаба нашим временем не востребован…

Соглашаюсь полностью с высказыванием высоцковеда Виктора Бакина, который явно солидаризуется с Борисом Межуевым: «Высоцкий не был ни скрытым, ни явным антисоветчиком; не был он и диссидентом и с „фигой в кармане“ не жил. Ореол мученика и страдальца ему тоже не подходит. Он весь жил советской эпохой. В нем нет ерничанья и презренья к этой эпохе. Глубокая любовь и безоговорочная преданность России сопереживалась им с не менее глубокой болью к России советских реалий. Это была конструктивная ирония человека, находящегося внутри этой эпохи, живущего вместе с ней, желающего не свергнуть существующую власть, а помочь ей измениться в лучшую сторону. Его творчество – обычный, естественный конфликт большого художника с тоталитарной властью. Ни больше ни меньше».

Так же считает и Марина Влади:

«Тогда власть была только политической, полицейской (и это его погубило). Почему, когда в государстве полицейская власть, артисты все время творят? А когда наступает полная свобода и есть деньги, ничего особенного не выходит? Я не знаю. Почему нужно давление, чтобы люди выражали себя?»

Интересно, что тот же биограф Новиков, когда отвлекается от малопродуктивных интроспективных изысканий, вполне себе ясно-правдиво и даже мудро, не боясь показаться чересчур откровенным, вещает:

«Это очень важная история, кто кого сгубил – Высоцкий советскую систему или она его? Есть и то и другое: он ускорял ее гибель, но она ускорила его кончину. Для Владимира Семеновича очень важно было печататься. Не с точки зрения какой-то гонорарной, а чтоб получить квалификацию профессионального литератора. Слово ПОЭТ было для него священным! И вот когда он потерял веру в возможность напечататься, именно тогда

 
И лопнула во мне терпенья жила —
И я со смертью перешел на ты…
 

Это ускорило его кончину, хотя, конечно,

по большому счету он в этой жизни победитель!»

Кстати, а что это такое – ВЫСОЦКОВЕДЕНИЕ? И есть ли вообще у этого фанатского увлечения-течения какое-либо отношение к науке или чему-то значимому?

Вот что пишет Владимир Новиков: «Есть такая наука. Это одна из молодых отраслей филологии, новый раздел гуманитарного знания. И весьма обширный. Число книг о Высоцком перевалило за сотню, количество статей необозримо. И все это возникло „естественным путем“, в основе – личная инициатива, живая увлеченность множества исследователей, разных по взглядам и эстетическим пристрастиям. Год от года массив высоцковедения растет, фронт работ расширяется. Пришла пора синтеза, обобщения».

Интересно? А что обобщать-то? Да еще и синтезировать… Компилированные псевдобиографические опусы? Хотя вот в качестве оговорки автор документально-художественного «рОмана» пишет: «Высоцковедение – открытый дом. Как и мир Высоцкого». Как бы приглашая: заходи, кто хочет! Но заходят туда почему-то крайне редко и мало кто.

Складывается впечатление, что господин Новиков, мягко говоря, лукавит. Или просто не в теме.

Вот определение ФИЛОЛОГИИ:

Филология (от др. – греч. φιλολογία, «любовь к слову») – совокупность наук, изучающих культуру народа, выраженную в языке и литературном творчестве.

И при чем здесь высосанное из пальца словечко «высоцковедение», убейте, не пойму. «Новый раздел гуманитарного знания»? «Массив высоцковедения»? «Фронт работ»? Что-то как-то не в дугу… Видимо, к «высоцковедческим изысканиям» академик Академии русской современной словесности, доктор филологических наук относит прежде всего свой рОман с языком… И что же там, извините, «высоцковедческого»? Название? Все остальное можно смело отнести к умелому (а иногда и не очень) компилированию давно известных фактов из биографии Высоцкого.

А вот Виктор Василич Бакин более выдержан и даже в какой-то степени приземлен (в самом хорошем смысле этого слова):

«Вначале высоцковедение было любительским. Труды, посвященные творчеству Высоцкого, создавали люди, не имеющие ничего общего ни с литературой, ни с музейной, ни с научной деятельностью. Это были врачи, инженеры, военнослужащие, шахтеры, шоферы, моряки… Естественно, их работы были иногда наивны и просты, естественно, им не хватало профессионализма. Но благодаря именно им в конце восьмидесятых, когда высоцковедение шагнуло наконец-то в просторные университетские аудитории и музеи, профессионалы смогли начать свои исследования не с нуля. Их ждали готовые библиографии, рецензии, каталоги, дискографии, фильмографии, социологические исследования и даже философские трактаты.

К 2000-му году произошло окончательное становление высоцковедения как науки.

Все чаще и чаще творчество Высоцкого рассматривается как часть мировой культуры. Высоцкий вошел в анналы истории русской литературы, его стихи стали разделом школьной программы. Наряду с Блоком, Есениным, Маяковским, Пастернаком творчество Высоцкого изучается в школах и на филологических факультетах вузов».

Трезвый взгляд

На мой субъективный взгляд, писатели из сегодняшнего времени, высказывающиеся о Высоцком, особенно Дмитрий Быков и Захар Прилепин, возможно, выражают суть отношения к нему в обществе. Реальное, трезвое, хотя и кажущееся парадоксальным, отношение. Именно такой незамутненный взгляд, возможно, и может отгородить Высоцкого от банального кликушества. Хотя этого «добра» (кликушества) становится с годами все меньше и меньше. Отношение пишущих остроумцев, порой цинично размышляющих о сегодняшнем настоящем, кое-что понимающих в советском прошлом и глядящих в будущее вовсе не очарованными очами. Все, о чем они говорят, конечно же, идет вразрез с мнением о Высоцком людей его поколения. Ушедшего поколения.

«Высоцкого, думаю, любят в России за то, что он представляет нации ее идеальный образ: мы любим не только тех, с кем нам нравится разговаривать, или спать, или появляться на людях, а тех, с кем нравимся себе. Россия любит не столько Высоцкого – было бы наивно ожидать от массового слушателя-читателя такой продвинутости, – сколько свои черты, воплощенные в нем.

Судя по сегодняшнему почти тотальному отвращению, охватившему нас, мы как никогда близки к тому превращению, которое сделало из Высоцкого, пусть в немногих и не самых знаменитых образцах, национального гения», – это Быков.

«Ну, трудно не любить Высоцкого – это уже составляющая генетического кода русского человека. Впрочем, я совершенно искренне убежден, что Высоцкий, конечно, никакой не великий поэт – и сам он это очень хорошо понимал. Помню, в конце 80-х был страшный скандал: Станислав Куняев тогда выступил в печати против Высоцкого. Знаете, я и тогда был на стороне Куняева, и сейчас. Он ведь не с Высоцким боролся – он боролся с пошлостью. Малоумное, безоглядное почитание и возвеличивание Высоцкого-поэта привело – в числе прочего – к тому, что у нас сейчас на поэтических полках в магазинах продается какая-нибудь джигурда, а прекрасные поэты годами не могут издать своих книг… Да их и не читает никто. Люди вместо поэзии с куда большим удовольствием потребляют „надрыв“ и прочее „актерство“. Высоцкий… он гениальная личность, гениальный человек, он огромный, он очень честный, очень родной многим. Но давайте не будем величиной личности подменять наличие или отсутствие высокого поэтического мастерства. У Высоцкого собственно поэтический дар очень умеренный, но он его „накрутил“ за счет своей жуткой и страшной биографии, за счет громокипящей энергии своей», – это Прилепин.

Высокопарное ерничанье Быкова, по сути, честно-циничное его отношение к народу вообще и к Высоцкому в частности. При этом как бы исподволь вырвалось и признание: Высоцкий – НАЦИОНАЛЬНЫЙ ГЕНИЙ. Такое высказывание из уст Быкова дорогого стоит. Правда, подтекст у этого откровения примерно таков: каков, мол, народ, таков и гений. Или наоборот. Что для Быкова практически одно и то же.

Хотя надо отдать этому писателю должное – он один из немногих, кто действительно любит, ценит и понимает Высоцкого и его значение для народа. Для того народа, который жил в стране под названием Советский Союз. При всей своей эклектичной навороченности Быков доказывает это конкретикой:

«Высоцкий был героем и главной приметой этой большой, многоступенчатой и многослойной страны, и не всем ее слоям он был доступен. Не нужно думать, что его все любили. Многие – в особенности почвенники во главе со Станиславом Куняевым, прямо и открыто на него клеветавшим, – его ненавидели: не за еврейство, конечно (оно вообще обычно псевдоним вещей куда более глубоких), а именно за сложность. И то, что главным кумиром страны был настолько неоднозначный и внутренне богатый персонаж, говорит об этой стране куда больше любой социологии, любой статистики и всех (всегда скорректированных) личных воспоминаний».

Подобных определений-выводов у «биографов» вы не найдете. Жила слаба. Чтоб сложить такие слова в упругую материю текста, нужен талант. И как минимум – честность!

Не удержусь, приведу еще одно высказывание Быкова. Потому что оно показывает Высоцкого таким, что ни у каких самых распрекрасных «биографов» узнать невозможно:

«Высоцкий совершенно не умел жить (да и пить, собственно, не умел) – он был профессионалом в другой области. Да и не очень нужны ему были люди, скажем честно: одиночества не переносил, общества – тем более».

Прилепин тоже честен. Но совсем по-другому. Критерии его оценки Высоцкого не уводят в дебри словесно-умозрительных испражнений. А вот резвость слов в отношении поэтического дара Высоцкого под большим знаком вопроса…

И то, и другое, конечно же, спорно. Тем и интересно. Нужно ли говорить о Высоцком так вот без особого пафоса, на уровне чуть ли не бытового понимания? Это нужно делать всегда! Потому что духовных ориентиров, подобных ему, в обществе и сегодня крайне мало. Или я ошибаюсь…

Но есть еще и высказывание о Высоцком Александра Гордона. Производящее довольно тягостное впечатление. Но не дать его – значит опуститься до уровня базарного кликушества, о котором речь пойдет ниже.

Александр Гордон: «Из-за своей неприязни к Высоцкому я много прочел о его последних годах жизни и представляю себе эту картину практически документально. Я знаком со многими людьми, которые присутствовали при описываемых событиях и при событиях, которые происходили в канун смерти уже в Москве у него дома. К Высоцкому у меня очень неоднозначное отношение. Назову это недоумением. Если отделить все то, что делал Высоцкий, от его непомерного обаяния, харизмы, то не останется ничего. Артист он средний, с небольшим количеством красок в запасе. Во многом его испортил театр на Таганке, где психологическая школа не приветствовалась совсем, а была любимовская клоунада. Любимов вечно держал фигу в кармане, дразня таким образом советскую власть, но актерам ничего не давал.

В музыке я не специалист, но Высоцкий сам говорил про свои три-четыре аккорда. Мелодист он не великий. За рамки клуба самодеятельной песни это не выходит никак.

Что касается поэзии, то ни глубиной, ни новизной, ни искренностью стихов Высоцкого я не восхищен. Делать его героем и приписывать ему те качества, которыми он не обладал, можно было только в период абсолютного застоя Советского Союза.

Есть даже любимая „Баллада о Детстве“, в которой „Час зачатья я помню неточно…“. Многие песни до сих пор напеваю. Но не могу согласиться с тем, что Высоцкий – совесть эпохи и глыба. Он закончил жизнь так, как хотел. Он показывал не кукиш, а язык советской власти, разъезжая на „Мерседесах“ по Москве и разбивая эти „Мерседесы“ о троллейбусы в пьяном виде или под наркотой.

Его последние дни напоминают мне первые киевские годы молодого Булгакова, когда тот посылал в гражданскую войну жену в аптеки за морфием. И если та не приносила, он кидался в нее бронзовыми пепельницами и подсвечниками и даже пару раз попал. Высоцкий был абсолютно избалованным вниманием людей, которые находились вокруг него. Человек он был глубоко больной, который умер от наркотиков, а не от передозировки, как многие думают. Из-за того, что в дни Олимпиады трудно было достать наркотики. У него случился жесточайший отходняк, его отпаивали шампанским, а он двое суток подряд ревел и не мог успокоиться. Врачи в итоге побоялись везти его в реанимацию, лечили на дому. Закончилось тем, что вконец уставшие врачи привязали его полотенцами и тот, который должен был наблюдать за ним, уснул. Высоцкий просто задохнулся – у него запал язык. Умер от асфиксии.

Что уж такого болело у Высоцкого, раз он лечил это таким странным способом? Я жил в то время, был, конечно, молодым. Но я видел людей вокруг, которые понимали, где они живут, и жили гораздо скромнее, и болело у них гораздо сильнее. Только вели они себя достойнее».

Высоцкий. Спасибо, что…

«Если отделить все то, что делал Высоцкий, от его непомерного обаяния, харизмы, то не останется ничего». Допустим… Хотя сказано, по-моему, зло, крайне субъективно. А как же слова из песен, то есть стихи? Разве они не остались?.. Смысл песен именно в них и заключается.

Но ведь речь даже не об этом, а о «недостойном поведении» Высоцкого в отношении окружавших его людей, вниманием которых он якобы был избалован. Чем же поведение Высоцкого «недостойно»? Тем, что больной человек требовал наркотики? И в связи с этим крепко буянил? Тем, что пользовался услугами людей, которые его любили? Но ведь и они, и он это прекрасно понимали.

«Что уж такого болело у Высоцкого, раз он лечил это таким странным способом?» Зачем же так вот жестоко-наотмашь судить?! Что «болело» у Высоцкого, мог знать только он. Но то, что было у него на душе, отражалось в его творчестве. Которое любили-ценили, любят-ценят люди.

«Он закончил жизнь так, как хотел». Если это правда, то какая-то слишком уж утопично-циничная… А потому непозволительная! По Гордону получается, что Высоцкий хотел умереть в 42 года. Он ведь этим закончил свою жизнь…

Ну не любит Высоцкого господин Гордон, не любит! Что с того? Имеет право.

Но зачем автор-то все это приводит? Чтоб понятней было, как до сего дня радикально противоречиво относятся в обществе к человеку, о котором пишу. Почему же столько противоречивых мнений-суждений-отношений собралось вокруг этого уникального человека?

Пишу еще и затем, чтобы читатель осмыслил и вот ЭТО: «К примеру, считаю, что „Высоцкий“ – это довольно наглый эксперимент». И стал бы тут же задумчиво чесать репу: кто же такое, интересно, сказанул? И почему фамилия барда взята в кавычки?

Ни за что бы не догадался уличить в сказанном гендиректора Первого канала Константина Эрнста. Да-да, того самого Эрнста, с чьего позволения и активного участия и закрутилась история с фильмом «Высоцкий. Спасибо, что живой». Оказалось, что он. То есть ответственный человек, понимая всю возможную «наглость» содеянного, осознанно шел на подобное. «Наглый эксперимент», к слову, стал чуть ли не самым кассовым фильмом российского проката. Скажу больше: в 2012 году в питерском издательстве «Амфора» тиражом в 30 тысяч экземпляров вышла киноповесть Никиты Высоцкого и Рашида Тугушева. Написана она по сценарию одноименного фильма «Высоцкий. Спасибо, что живой». Да о самом этом фильме, истории его создания, можно запросто написать отдельную книгу…

Плохо это или хорошо – «нагло экспериментировать» на Высоцком? Дело вкуса… Но если друг Высоцкого Станислав Говорухин говорит: «„Высоцкий“ – подлый, противный фильм. Из жизни великого поэта взяли два самых поганых дня, да еще и наврали. Да еще в главной роли, в сущности, не артист, а посмертная маска, надетая на человека» – значит, что-то здесь не так.

«Я считаю, что этот фильм – очень нехорошая акция, – так реагирует на произошедшее Марина Влади. – Те люди, которые показали в кино, что он только пил и кололся, – они суки. Он работал как никто. Он оставил 800 стихотворений, как он мог их написать, если бы он все время пил? Это неправда. Он много работал. И да, он хотел пойти к прозе, потому что это более спокойная жизнь. Он хотел переехать ко мне домой, он сказал об этом: я приеду и буду писать, мне нужно успокоиться. Я переделала свой старый дом во Франции, все покрасила… Но, к сожалению, он умер, дом остался пустым».

Сам автор этой книги относится к так называемому художественному воплощению образа Высоцкого в так называемом искусстве, в частности, в кино, книгах либо еще где, не слишком-то позитивно. Независимо от степени талантливости авторов, их вкусов и силы произведений. Именно так, без всякого кликушества! Авторы таких работ должны быть примерно на одной ступени по талантливости, развитию, как и герой, о котором они что-то сочиняют. Сомнительно, что такое возможно…

Когда видишь на экране неживое, силиконовое лицо актера в образе Высоцкого, не смеющего даже нормально раздвинуть губы, при всей общей силе, накале страстей-эмоций такого массово-кассового кинА, вера ему нулевая! Сюжет практически сводится к наблюдению за искусственным лицом актера. Это все гораздо-гораздо хуже откровенно фальшивой нашлепки на крутом лобешнике матерого главаря «Черной кошки» Горбатого-Джигарханяна в фильме «Место встречи изменить нельзя».

Кроме того, художка в разных формах написания, будь то роман или повесть с рассказом, сценарием о любом известном человеке фальшива по сути. Ну, по-честному! И рассказывает, как ни крути, больше о самом авторе, его отношении, впечатлении от героя, чем о нем самом. Поэтому часто реальная фактура, окружавшая когда-то героя, не просто выпадает-пропадает из поля зрения подготовленных читателей-зрителей, а превращается в вымышленный мир. Писатель создает иллюзию жизни.

Да, сегодняшний автор обязан встроить героя в среду, близкую по ощущениям современному человеку. Иначе кто его поймет? Иначе кто его купит? И не продадут… И снова – не купят…

О каких фактах, точности может идти речь, если все упирается в образность, а значит, в вымысел… Да хоть какими горючими слезами над ним ни облейся, вымысел, он вымыслом, пусть даже очень талантливым, и останется. Причем крутить-вертеть сюжетом, а значит смыслом, можно куда угодно одному человеку – автору.

Никаких фамилий приводить здесь не собираюсь. Хотя редкие попытки подобных сочинительств были сделаны конкретными людьми. Назвать их результаты, мягко говоря, художественными произведениями язык не поворачивается. А вот спекуляциями на имени Высоцкого – очень даже может быть!

Документалка гораздо честнее. Тем и сложнее. Да, но при этом можно утвердительно сказать, что эмоции, чувства, если они вообще применимы к такому жанру, как документальная проза, прописать в ней практически нереально. Но.

Если этого не делать, то и получаются – справочники.

Идем дальше.

Но где же, откуда их взять, как бы правильные ориентиры? Может быть, в этом?..

Почитайте повнимательней:

«Творчество Владимира Высоцкого и сам Владимир Высоцкий как личность, как фигура носит исключительно объединяющий характер. Я думаю, вокруг такого творчества, вокруг такого человека объединились бы все: и левые, и правые, и центристы, кто угодно. Для нас сегодня это крайне важно, очень важно», – вот что говорит о Высоцком самолично президент России Владимир Путин.

«…поверьте мне, придет другой – новый лидер,

и он обязательно „реанимирует“ Высоцкого…»

Слова эти произнес сразу после смерти Высоцкого Николай Тамразов. Как в воду глядел человек…

Вряд ли столь существенное высказывание политического лидера России можно теоретически принять лишь за легковесное назидание. Хотя частное мнение отдельно взятого человека мало что значит. Но только не в России…

Практически же не слишком просто понять, определить, что же конкретно означают слова: «Творчество Владимира Высоцкого и сам Владимир Высоцкий как личность, как фигура носит исключительно объединяющий характер». Что конкретно вложено в их смысл? Как, каким образом вокруг имени, творчества Высоцкого возможно объединение разных, противоречивых политических сил?

При всей несуразности в обвинениях Высоцкого в якобы скрытом кукише в кармане (для советского общества или для партийной номенклатуры?) его стихотворная сатира (а сатира ли это?) по отношению к советской действительности кажется сегодня действительно созидающей, объединяющей. Хотя то, как писал Высоцкий, вполне можно назвать доброй, а порой злой иронией. И призыв Путина носит явно политизированную окраску.

Да, но так кажется сегодня! В закрытом советском обществе творчество Высоцкого официально фактически не признавалось. Видимо, потому, что казалось властям предержащим как раз опасным и разрушительным. Иначе зачем запрещать? Но вот что удивительно, непатриотичным при этом творчество барда никогда не выглядело. Странно, правда?

Не признан властями… Но не провокатор. Тем более не диссидент… А кто же тогда?.. Художник, опередивший свое время?.. Гений?.. Но посмотрите, как расправляется с ним Гордон? В чем же правда Высоцкого? В чем его сила? И за что он до сих пор так почитаем в народе?

 
И, улыбаясь, мне ломали крылья,
Мой хрип порой похожим был на вой,
И я немел от боли и бессилья,
И лишь шептал: «Спасибо, что живой!»
 

Похоже, Путин открыто дает понять, что Высоцкий важен для общества как знаковая фигура общественно-политического характера. Примите, мол, чуть ли не как руководство к действию. И ведь что интересно – приняли… Да еще как! Не постеснялись напялить резиновую маску на непорочное лицо актера Сергея Безрукова. И тот взял и сыграл самого великого барда СССР.

Такое впечатление, что государство, общество как бы отдают долги Высоцкому за непризнание при той живой его жизни. Но не слишком ли казенно-топорно это делается?..

Противоборство кого-чего кому-чему?

У каждого времени свои герои – утверждение практически бесспорное. Да, по всему получается, что Высоцкий превратился в публично признанного героя лишь после смерти. С одним существенным дополнением – признанного властями… Народ-то его признавал всегда. Похоже, живя в своем времени, он умудрялся бежать впереди всех. И был именно настоящим народным героем.

«Штука еще и в том, что по самой природе своей миссии Высоцкий был объединителем, кумиром именно всенародным, и ему, кстати, запросто могло удаться то, что в октябре 1993 года не удалось церкви. Вышел бы к Белому дому, сказал бы: „Мужики!“ – или запел бы, и все бы заслушались, и не понадобились бы танки. Высоцкий, как и Гагарин, странным образом был любезен всем, и каждый – от бича-алкоголика до профессора – находил в нем свое». Попробуйте угадать, кто такое сказанул! Ни за что не поверите – тоже Дмитрий Быков!

Правда, путинскому тезису есть и как бы противоборствующая сторона. Имеет ли она вес? Вот это вряд ли… Суть в том, что некий господин из США, проще говоря, один злобствующий эмигрант, Михаил Крыжановский утверждает (правда, без всяких на то оснований и доказательств!), будто Высоцкий был агентом КГБ. То есть сама идея возможного объединения вокруг его имени подвергается жесткой, если не сказать больше, обструкции. Это в сегодняшней жизни связи с КГБ уже не определяются, как тогда в прошлой, нехорошим словечком «стукачество». А означает работу на государство со всеми вытекающими отсюда позитивными последствиями. То есть несет совершенно другой смысл. Работой на государство КГБ занимался и во времена Высоцкого. Только со стороны общества такая работа как бы не вызывала особых симпатий.

Ну хорошо, давайте представим себе на время, что некий авторитетный источник вдруг возьмет, да и раскроет «секретные карты» – обнародует факты реальной причастности Высоцкого к органам ГБ. Покажет документы, подтверждающие это. Хотя поверить в такое невозможно. Есть же законы, определяющие степень секретности таких материалов. Ну, а вдруг…

Что же изменится в принципе?

Вспомнился сразу Штирлиц. Да, почему-то именно он. Хотя там – военная разведка… И персонаж выдуманный. И действовал агент по-другому, в глубоком тылу врага. Вспомнился, может, потому, что, как символ закулисной борьбы с врагами, полковник Исаев очень даже на щите у властей предержащих…

Так и Высоцкий, что ли? Но «стукачок», извините, вовсе не ровня разведчику, профессиональному шпиону, можно сказать. По крайней мере, такие суждения всегда витали в народной среде. Но кумиру обязательно найдется прикрытие. Мол, действовал-то все равно по заданию Родины!

Возможно, именно поэтому фигура Высоцкого довольно противоречива для нашего сегодняшнего общества? Может, поэтому и раздираема среди господ разных политических течений?

При жизни Высоцкого власти его гнобили. Умышленно, что ли, нарочно? Чтоб под маской, личиной барда не было видно, заметно «бойца невидимого фронта»? После смерти стали воспевать. Как символ борьбы. С чем? Кто-то считает, что с самой властью, режимом, с застойными явлениями в политике. То есть подразумевается, что некая политизированность стихов и песен барда и была его протестом против жизни в СССР. Не в этом ли суть-подоплека споров? Кому-то больше нравится художественно-экспрессивная сторона его творчества. Яркая личностность, выраженная в песенном творчестве. В Советском Союзе так больше никто не пел. Получается раздвоенность, двуликость какая-то… А может, многоликость…

Так что же может все-таки измениться, если вдруг обнаружится, что Высоцкий был агентом КГБ? Ничего не изменится. Уже не изменится. А что, в сущности, должно измениться? На бытовом уровне любой может тогда кинуть камень в «глашатая свободы»? Стучал, мол, брат, стучал… Кого-то, конечно, этот факт может сильно разочаровать. А мифологизация героя может существенно обновиться: появятся новые «детали биографии». И жизнь после смерти продолжится дальше…

Здесь – неулыбающийся смайлик…

Массовое увлечение Высоцким давно прошло?

А как же народ?

Может ли быть увлечение, интерес к Высоцкому массовым сегодня? Вопрос скорее риторический. Наверное, Высоцкого любят многие. Но по-хорошему помнят и почитают все же те, кто жил с ним в одном временном пространстве, в советскую эпоху. Потому что в их душах остался свет мыслей и чувств, исходящий от песен барда во времена, когда и звучать-то они, казалось, не должны были. Несмотря на активное сопротивление властей продвижению творчества Высоцкого в массы, его знали и любили миллионы!

Доказательства? Откуда такие цифры? Ну как, скажите, можно было запретить такое повально-массовое увлечение, как магнитофонные записи? Ведь именно через них до народа доходило творчество Высоцкого. Распространение песен барда совпало с тиражированием их именно через магнитные ленты. Как говорил он сам: «И началось триумфальное шествие пленок…»

Да и сам Владимир Семенович, повторюсь, был явлением абсолютно массовой культуры. В самом хорошем смысле этого слова! Но с небольшой оговоркой – массовой для того времени. Конечно, сегодня аудио– и видеоносители с его песнями и фильмами можно купить на каждом углу. Тиражи книг о нем, правда, минимальны. Так, наверное, больше и не нужно… Зато сколько названий. И каких!

И что вообще считать массовым? Голимую попсу? А как же поэты, поэзия как таковая? Она – для масс? Ведь сам Высоцкий считал себя поэтом. Непризнанным. Да, был в 60-х годах теперь уже прошлого столетия всплеск массовости этого вида искусств. Да, выступали в Политехническом музее поэты. И не только Окуджава, Вознесенский, Рождественский, Евтушенко, Ахмадулина. В том же Политехническом когда-то выступали еще и Блок, и Маяковский, и Есенин…

Но почему же Политехнический ассоциируется только с именами поэтов далеко не раннего советского периода? Не потому ли, что в фильме художественном эта история высветилась? Да еще в запрещенном – в «Заставе Ильича» Марлена Хуциева. Фильм Марлена Хуциева начал сниматься в 1959 году. На экраны вышел в 1965 году под названием «Мне двадцать лет». Авторский вариант фильма обнародован только в 1988 году.

Валерий Янклович утверждает, что у Высоцкого была мечта выступить в Политехническом музее: «Мы этот вечер организовали, была назначена дата, напечатана афиша: концерт поэта и актера Владимира Высоцкого. Договорились с руководством музея, что выделят триста билетов для Володиных гостей. Он лично составил список. Вечером выступление, утром я поехал за билетами – концерт отменен. Оказалось, руководство музея обратилось в московский Союз писателей, а там сказали, что такого поэта в их рядах нет».

Можно ли сказать, что стихи поэта Высоцкого выше, глубже его песенного репертуара? Ведь стихи как бы рассчитаны не на быстрое эмоциональное восприятие. По качеству и то, что поется, и то, что читается, не может у Высоцкого сильно отличаться. И даже не потому, что написано одним человеком. Он ведь мог из любых написанных им стихотворений сделать песню. Но песня получалась, если слова связывались-ложились на музыкальный строй. Тут включались другие струны души…

На форуме «Конференции на Куличках» пишут:

«ВВ в разные годы на разных выступлениях называл и 600, и 800, и 1000 своих песен».

И подумалось: и где же эта тысяча? И кто их знает, слышал-слушал? К примеру, у меня они есть. Вот пишу и наслаждаюсь, слушаю. Знаете, в огромном песенном наследии Высоцкого немало песен, написанных не им.

А народ как? От силы люди знают с десяток песен барда. Особо просвещенные, возможно, вспомнят даже несколько десятков! Те, которые раскручены по фильмам, ТВ, радио, есть на пластинках, дисках. И это еще хорошо.

Почему так? Потому что такова жизнь!

Кто сегодня знает-слушает монологи Аркадия Райкина?.. Никто практически! «Ну, сумасшедший, что возьмешь!»

Так все же массовое ли искусство поэзия? Вот это вряд ли… Во всем мире ею увлекаются от силы 2–3 процента населения. А как же Высоцкий? Строчки-то помнятся… Какие строчки? Из песен, которые звучали в кинофильмах и крутились на магнитофонах?

А как же тогда быть с поэзией барда?

Высоцкий был поп-звездой?..

Не смею категорично утверждать, что написание стихотворных строк сродни деланию журналистского материала. Не в прямом смысле этих понятий Владимир Семенович был ближе к журналистике, публицистике, чем можно предположить-допустить. И ближе, как ни странно это кому-то покажется, к анекдоту! Да, к умело сделанному-спетому анекдоту, своеобразной временнОй пародии под гитару.

В так называемой чистой поэзии достаточно отвлечений от реальности, больше образности. А вот многие поэтические вещи Высоцкого, включая самые ранние, как раз и говорят о проникновении конкретных жизненных процессов в ткань его произведений. Почти моментальной творческой реакции-отдачи автора на события вокруг. Может и поэтому так звонко откликалось его творчество в душе народа? Люди смеялись под его песни, слушали, открыв рты. Хотя обобщения, планка образности и глубина его «выходов за пределы» многогранны и высоки. Особенности в поздних произведениях.