Текст книги "Райский C.A.D."

– Я тебе принесу еще воды.

С этими словами дверь за ним закрылась. Стим понял, что это была не обычная дверь, которая закрывается на шпингалет или защелку и открывается от первого же удара ноги. Это была специальная дверь, которую не возьмет и огромный топор. Маленькое окошко в этой двери было похоже на проем в кассе банка, закрытый пуленепробиваемым стеклом. Его край состоял из многочисленных полосочек, какие образуются из наложения друг на друга множества слоев специального стекла.

Стим посмотрел на окно. Оно также было не то обычное пластиковое окно, которое было в его комнате и в любом помещении САДа, а какое-то особенное. В любом случае мысли подойти и попробовать разбить стекло стоящим рядом с ним стулом не возникало. Стим просто сел на кровати и посмотрел наверх. Потолок представлял собой пластик, через который местами проникал свет. Никаких лампочек, ничего такого, что могло бы пригодиться при осуществлении вероятных планов побега из этой комнаты. Видно, кто-то позаботился об этом. Хотя Стим понимал, что убегать уже поздно. Это надо было раньше делать.

Теперь просто надо понять, что же происходит, что от него хотят. Стим попробовал подогнать осколки разбившегося зеркала воспоминаний, в котором отражались все прошедшие события. Кусочек за кусочком, медленно в голове восстанавливался вся картина прошедшего. Отдельными фрагментами, кадры минувших дней превращались в полнометражный фильм. Сначала Кубер подбивает украсть файлы, потом этот жуткий прищур динозавроподобного человека. Затем удивительные голосовые иероглифы Мастера Ю, который начинает с ним общаться. Звуки варгана, вырвавшие его из привычного мира. Встреча в лесу и дуло пистолета. И, наконец, такие добрые и милые звезды в вывернутом наизнанку глобусе, да еще стакан воды.

В этот момент, когда положено быть титрам в конце фильма, дверь повторно открылась, и в комнату вошел сам Кирилл Афанасьевич. Бек. Это именно его жуткий взгляд так запомнился Стиму. Кирилл Афанасьевич сел на стул и навел прицел своих глаз на Стима.

– Давайте, Мстислав, начистоту, – начал он. – Мы теперь совершенно в курсе того, что файл все-таки был вами скопирован без всякого санкционированного права доступа. И более того, он был Вами и вашими друзьями раскодирован и прочитан. А сведения, содержащиеся в нем, составляют государственную тайну. Поэтому вам согласно уголовному кодексу светит наказание за совершенное преступление. Надеюсь, это вам ясно?

– И много светит? – Спросил Стим.

– Вам мало не покажется. Особенно в колонии строго режима, где отбывают заключение по подобной статье.

– И что вы от меня хотите? Ведь вы здесь не для того, чтобы сказать мне, будто я имею право на адвоката? – Стим предпочел держаться смело, как если бы он отправлялся на последний бой, когда бояться было как-то ниже собственного достоинства.

– Это верно, Мстислав, – ответил генерал. – У меня есть для вас другое предложение. Оно состоит в том, что вы будете участвовать в специальном задании. И сделаете все возможное, чтобы выполнить это задание как можно лучше.

– Как я понимаю, я обречен на то, чтобы согласиться с этими условиями, – ответил Стим.

– Я тоже так думаю. Выбор у вас не богатый. Итак, задание комплексное. Состоит из нескольких этапов. И на его выполнение потребуется некоторое время. Информацию вы будете получать, касающуюся только текущего этапа. При этом, с настоящего момента, вы должны будете дать подписку о неразглашении всей информации, которую будете получать. В случае успешного выполнения задания и дальнейшем неразглашении тайны, дело против вас возбуждаться не будет. И вы будете выполнять свой долг, служа на благо Родины.

– А что будет с моими друзьями, которые также как и я оказались замешаны в этом инциденте?

– Это не ваша забота. С ними работа проводится.

Глаза Кирилла Афанасьевича жалили как два луча лазерных пистолетов, оставляя после себя физически ощутимый след. Но Стим выдержал эту пытку и твердо сказал, понимая, что его прижали в угол:

– Согласен. Я готов приступать.

– У вас два часа на то, чтобы подготовиться к работе. Документы, которые нужно подписать, на столе. Сегодня будем знакомить вас с Системой.

Генерал встал, убавил огонь в своих драконьих глазах, и вышел из комнаты, оставив Стима наедине со своими мыслями и терзаниями. На что он подписался? Какое задание ему предстоит выполнять? Может, лучше было умереть, чем соглашаться? Это же на самом деле третий вариант. Вдруг именно он самый лучший? Что за задание может дать ему этот человек-дракон? Да к тому же еще и военный! И не просто военный, а генерал! Который кроме всего до безупречности разбирается в компьютерных программах! Неповторимое сочетание!

Стим подошел к столу и увидел там серую папку и лежащую рядом ручку. Он прочитал внимательно то, что ему предстояло подписать. Груз обязательств опускался на него по мере чтения как тень от дамоклова меча. Но Стим все же пошел на все условия и поставил свои подписи везде, где это требовалось. Ему теперь было очень интересно познакомиться с Системой.

D:/Вирус.cad

Хортон, услышав пистолетный выстрел понял, что время – понятие субъективное. Оно подчиняется совершенно непонятным законам. Пока летела пуля, можно было вспомнить всю жизнь. Это не было кино, которое неведомый работник прокручивал в голове Хортона с огромной скоростью. Это было похоже на то, как если бы все самые сильные и значимые воспоминания в его жизни одновременно хлынули в сознание Хортона. И он был сбит с ног и унесен огромной волной, в которую слились воедино все эти эмоции, чувства и мысли его жизни. Перед ним неожиданно пузырились в этой огромной волне кадры его детства, о котором он уже практически забыл. Оттуда же смотрела на него со всепрощающей улыбкой Анжела. Их дети были рядом. Он играл с ними, с совсем еще малютками, баюкал на своих руках. Пусть это было всего несколько раз, но это было! Здесь была и свадьба, и развод. И, конечно же, работа, работа и еще раз работа. Первые выступления, первые опыты, модели, которые оказывались работоспособными. Признание коллег. Назначение на должность руководителя проекта. И если бы он знал, что это все приведет его к краху. К пистолетному возгласу, в котором потонет вся его жизнь, не успев издать ни звука.

Хортон почувствовал запах пороха и удивился как странно все происходит, как будто он будет умирать еще целую неделю! Надо же, а он думал, что смерть приходит от пули мгновенно! Интересно, а будет ли он чувствовать боль? И как долго будет продолжаться весь этот кошмар? Зато, наконец, он узнает, что же скрывается за той завесой, которую не удавалось преодолеть еще никому из живых.

Но что это? Нет ни боли, ни светящегося тоннеля! Нет ни тишины, он все продолжает слышать! Вот его кто-то окликнул! Он мог поклясться, что это так. Он именно так и слышал: «Хортон!», как будто он живой! А может быть, он и не умер?

Профессор осторожно постарался открыть глаза. Больше всего он боялся увидеть свое поверженное тело, лежащее в луже крови на полу. Так и есть! Боже! Нет! Только не это! Зачем ему все это видеть? Но что-то не то. Хортон присмотрелся внимательнее и увидел, что тело, лежащее на полу было облачено в погоны полковника вооруженных сил США. Это был Мерфингер! Это его тело, не Хортона, лежало поверженным на полу! Значит, он жив! Поэтому он не чувствует боли.

Профессор посмотрел на человека, стоящего напротив него, мгновение, а может быть и целую вечность назад, сопровождавшего полковника. Это он звал ученого по имени:

– Хортон! У нас нет времени! Я получила ваше послание! Я сразу поняла, что нужно вернуться на тот самый остров и на звездном небе отыскать Альфу Эридана. Очень хитро придумано, профессор, Эридан – созвездие южного полушария, и его стало быть ни за что не отыскать на небе, видимом с острова в Северной Америке. Кажется, там, вы говорили, расположены камеры, обслуживающие программу?

– Эль? Не могу поверить! Как, черт возьми? – Хортон от удивления, а может от пережитого шока, не узнал свой собственный голос. Ему показалось, что внутрь его встроили какой-то аппарат, воспроизводящий человеческую речь, синтезирующую ее. Вроде бы и голос его, и интонации, а что-то не то.

– Да, профессор. Это я. Мозг человека – отличное хранилище информации! – ответил ему стоящий перед ним солдат.

– А как можно в него проникнуть? – речь профессора постепенно становилась нормальной. А может, аппарат просто настроился. Хортону теперь все равно.

– Есть множество каналов. Глаза – один из них, причем не самый плохой. Они могут параллельно передавать огромные массивы информации. Так что нет проблем. Но дело в том, что военные меня сумели опередить. Они первыми прочитали ваше сообщение и успели принять меры.

– Не понимаю, Эль. Можно подробнее?

– Они первыми проникли в то место, куда вы спрятали мои файлы, в Альфу Эридана.

– И что?

– И теперь там ничего нет.

– Вы меня простите, я немного плохо соображаю. И что теперь?

– Теперь мне нужны копии этих файлов, или любая информация обо мне. Кто я? Где я? И где моя семья, Хортон, где мой ребенок?

– Откуда вы знаете про ребенка? – Хортон совсем растерялся. Он никак не мог всерьез понять, что стоящий перед ним человек на самом деле лишь оболочка для Эль, которая, по ее словам, в любой момент может переселиться и в него. Невероятно!

– Я прочитала ваше послание Анжеле.

– Как это возможно, Эль? Я ничего не понимаю! – Хортон устало опустился на диван, рядом с которым он стоял все это время.

– Сейчас не это важно, Хортон! – молодой военный уселся рядом с ним. Он внимательно смотрел прямо в глаза Хортону, отчего тому становилось совершенно не по себе. – Важно найти меня.

– А почему ты не остановила полковника по-другому? Ты же могла просто войти в него, – Хортон машинально отодвинулся на край дивана, подальше от сидящего рядом с ним странного человека.

– На все нужно время. Все каналы – несовершенны. И тебя, кстати, могло бы и не быть.

– Ты права. Спасибо тебе, – Хортон почувствовал себя как-то неловко.

– Нет никакой клиники в Санта-Монике, где есть я, лежащая в коме? – спросила Эль напрямую.

– Знаешь, Эль, я тебе обязан жизнью. Так что в самом прямом смысле я – твой должник. Но у меня нет той информации, о которой ты спрашиваешь. Я не знаю ее.

Хортон опустил голову и выдохнул, выпустив на свободу порцию воздуха, явно с привкусом горечи.

– А что же ты прятал в звезде? Откуда этот файл?

– В Альфе Эридана я спрятал файл с полным досье на тебя. Но он зашифрован. Я подумал, что ты сможешь прочитать. Я его скопировал у мистера Такинаки в одно время. Так, на всякий случай. Но вот он точно знает, кто ты и откуда.

– Такинаки? Ваш спонсор?

– Ага, только он уже не спонсор. А может и спонсор, но уже не наш. Его взяли в свой оборот военные.

– Значит так, – заключила Эль, – раз уж я тебя спасла, сама теперь не знаю, зачем – ты же ничего не знаешь – то делай, что хочешь. А я займусь своими делами.

– А что с этим? – спросил Хортон и покосился на лежащий на полу труп полковника.

– Ну, ты даешь, Хортон! – ответила Эль. – Ты чего о нем думаешь? Ты лучше о себе подумай! Ему твоя помощь не нужна.

– Хорошо, – сказал твердо профессор. – Послушай меня только. Тебя начнут шантажировать. Твоим телом, твоим ребенком, мы оба знаем, что он есть. И они не упустят такой шанс. И они заставят тебя работать на свои интересы.

– Посмотрим, кто еще кого заставит, – улыбнулась Эль.

– Вот! Я этого и боюсь! – Хортон вскочил и повернулся к сидящему на диване. – Ты же очень могущественна, ты можешь принести много бед. Не начинай войну! Мы в ней все проиграем. И ты в том числе!

– С чего ты это взял, Хортон? Я же читала твое письмо Анжеле. Ты же сам считаешь, что я не проиграю. Проиграете только вы, люди.

– А ты кто, Эль?

– Вот это я и хочу узнать.

– А я тебе скажу. Ты не просто биты, записанные на магнитных, нейронных и прочих носителях. Ты – нечто большее. У голой программы нет причин для мести. Ей вообще ничего не нужно. А ты не такая. У тебя есть эмоции, чувства. Что тебе мешает вернуться в обычный мир?

– Я хочу вернуться именно к себе. Узнать правду.

– Когда ты ее узнаешь, то ты изменишь всю систему. Она для тебя перестанет быть такой, какая она есть. Тебе нужно будет что-то с этим делать. Кого-то ты обязательно обвинишь во всем.

– Что ты предлагаешь? Никого не винить. А может быть мне обвинить во всем тебя, Хортон? Ведь ты хорошо поработал над тем, чтобы все вот так и произошло? – Эль была явно вне себя.

– Я раскаиваюсь теперь, – Хортон был искренен. – Оставь все как есть. Раз ты можешь жить в человеческом теле, то просто выбери себе одно и живи в нем.

Эль вспомнила себя в теле молоденькой Исуми. Она уже пробовала это – одеть на себя судьбу чужого человека. И это ей не понравилось.

– Ты что же думаешь, что я смогу теперь вот так и прожить дальше? До конца мира? Я буду потихоньку переселяться из одного тела в другое, как вечный изгой. Нет уж! Ты сам-то в это веришь?

– Анжела, ой, прости, оговорился, Эль! Не начинай войну! Придумай что-нибудь! Пожалуйста! – Хортон смотрел на Эль умоляющими глазами. Он подумал, что вот так вот бесполезно было бы создателям контролируемых ядерных распадов молить военных ее создавать и не испытывать атомную бомбу.

– Я постараюсь, – сухо ответила Эль. – Но все зависит от них.

Она показала рукой на валяющееся тело. Затем добавила:

– Беги, Хортон! Я сейчас ухожу из этого тела. И лучше, чтобы тебя здесь уже не было к этому моменту.

Хортон молча направился к двери. Он еще не представлял, куда он пойдет и есть ли у него шансы уйти незамеченным с территории. Но выбора больше не было. Судьба подарила ему второй шанс. Это еще само по себе ни о чем не говорило, но его нельзя было упускать.

И он зашагал по коридору. Но на этот раз он явно не старался поставить личный рекорд в скорости пешего хода. Он шел, еле передвигая ноги. И он уже не видел, как Эль подошла к черной консоли и произвела загрузку необходимых модулей. А затем она нырнула в глубину информационного поля, окружающего терминал, и растворилась в нем. Он не видел, как пришедший в себя военный с огромным удивлением обнаружил на полу труп своего командира, хотел было сообщить о тревоге, но осекся: в руке у него находился пистолет, от которого пахло порохом. Военный проверил обойму: так и есть – не хватало одного патрона. Он огляделся по сторонам и пустился бежать.

***

– Кто у вас главный? – низким резонирующим голосом, больше подходящем ожившему тираннозавру, нежели тигрице, спросила Эль. Она намеренно решила принять облик хищницы, чтобы сразу показать серьезность своих намерений. Она находилась в физическом пространстве основного квантового компьютера лаборатории и через главный терминал обратилась к стоящим в зале людям. В основном это были военные.

– Генерал Карти, – ответил пожилой подтянутый человек, шевеля квадратным подбородком, прорезанным глубокими морщинами. – Я руководитель всего эксперимента. Рад, что вы наконец объявились, так как у нас к вам есть серьезный разговор.

– Это у меня к вам есть серьезный разговор, генерал, – рявкнула тигрица Эль. – Немедленно обеспечьте меня доступом к информации о моем теле и моей семье, а также отдайте тело, принадлежащее мне. Выполняйте приказание!

Глаза генерала Карти сверкнули дьявольским огоньком. Как будто кто-то зажег фитиль около порохового склада. Никто не смеет с ним так разговаривать! Но на этот раз выдержка, накопленная за долгие годы службы, победила.

– Вы получите то, что вы хотите сразу же, как только выполните все наши указания, – процедил он в ответ, сжимая рукой микрофон что есть силы.

– Свобода не знает условий, генерал. Торга не будет, – прорычала тигрица. – Сдавайтесь, вы окружены!

С этими словами тигрица закрыла один глаз, явно подмигивая генералу, отчего дьявольский фитиль в его глазах вспыхнул с новой силой. Но он не успел ничего ответить, хотя готов был уж разразиться целой тирадой, как увидел нечто странное. Все люди, находившееся вместе с ним в помещении, одновременно повернулись к нему и начали рычать, имитируя рассерженного тигра. Одни это делали очень реалистично. У других получалось чуть хуже, они только отчасти походили на рычащего хищника. Но, тем не менее, общая картина была ужасна, и могла поразить любого.

– Сдавайтесь, вы окружены! – в один голос, хором прорычали все, кто в этот момент смотрел на генерала. После чего военные осторожно достали свое оружие и направили его точно на генерала.

Карти был ошеломлен. Нет. Он был сражен наповал! На протяжении всей своей жизни, своей долгой военной карьеры, он никогда даже не слышал ни о чем подобном! Дело было не в том, что его охватил испуг, а скорее это был восторг. Он почувствовал на себе всю мощь этой новой до конца непонятной ему технологии, от которой он мог ожидать всего. Но чтобы это именно так сработало! С таким размахом! Это, казалось, превосходило все границы разума. Эта новая технология настолько опередила все существующие, что оставила все существующие бомбы, все ядерное оружие, далеко позади, как олимпийский чемпион по бегу оставляет позади себя бегущего за ним трехлетнего ребенка.

Генерал понял, что с этого момента вся его тщательно продуманная тактика никуда не годится. Все нужно срочно менять. В первую очередь задачи и цели. Действительно, разве можно надеяться управлять такой могущественной силой, способной смести все, что угодно со своего пути? И управлять обычным шантажом, играя на чувствах, которых, быть может, у этого монстра и нет? Да еще все время рискуя потерять контроль и оказаться, как сейчас, в положении мыши в кошачьих лапах. Теперь перед генералом стояла совершенно другая задача.

Он сам захотел оказаться этим самым смертоносным оружием. Он сам захотел уметь внедряться в сознания огромных масс людей, повелевать ими. Быть для них единственным Богом или дьяволом, заставляя их как марионеток выполнять его волю. Генералу давно надоело свое старое поношенное тело. Он теперь отчетливо понял, что может получить взамен молодое и сильное. Ему надоели старческие болячки, подкарауливавшие его на каждом шагу. Он хотел молодости, свободы и безграничной власти!

– Хорошо! – ответил, наконец, он. – Я сейчас введу данные, только опусти оружие.

Военные одновременно пустили руки, в которых они держали пистолеты. Все перестали рычать и затихли. Генерал, не торопясь, достал из своего кейса компакт-диск и вставил его в привод, который медленно поглотил его, увлекая в потайные недра. Пока производилось считывание данных с диска, воцарилась некоторая пауза, заполненная только звуками привода и набирающего обороты диска в нем.

– Что это? – раздался голос одного из ассистентов, присутствующих в комнате. Это был невзрачный Ричард, помощник Хортона. Все, включая генерала, посмотрели на него. А он, выпучив глаза, схватил рукам голову, как будто бы боялся, что если он отпустит руки, то он развалится на две части как разрезанный самурайским мечом арбуз. И через секунду, издав истошный вопль, он рухнул на пол. Остальные непроизвольно сделали шаг назад и стали переглядываться. В их лицах был запечатлен страх ожидания неизвестного. Один только генерал взирал на все спокойно, скрывая в своих губах притаившуюся презрительную усмешку. Он видел, как один за другим с криками хватались за голову и падали на пол остальные люди, как быстро они замирали в странных позах, словно проглотившие изрядную дозу яда, несущего мгновенную смерть.

– Ты подсунул мне вирус! – услышал он женский голос из динамиков компьютера.

– Еще какой! – ответил генерал, который не счел необходимым даже повернуться и посмотреть на монитор. Он спокойно поправил одежду – многолетняя привычка, одел лежавшую рядом с ним фуражку и направился к выходу. – Этот вирус лучший из лучших, какие только существуют на сегодняшний день. «Ящик Пандоры». Он мгновенно уничтожает все на своем пути, превращая информацию в гору мусора. Так что можешь гордиться тем, что погибнешь таким экстравагантным способом. Можешь позвонить в Книгу Рекордов Гиннеса..

Так и не взглянув на монитор, Карти спокойно открыл дверь и вышел из помещения. Ему был теперь срочно нужен один человек, который может оказать ему неоценимую услугу. Этим человеком был Хортон.

С:/Сад.cad

Кирилл Афанасьевич уже стоял в огромном зале, куда Стима привел человек в штатском, который специально был направлен к нему для этого. Стим как раз успел доесть довольно скудный обед, который ему принес на подносе тот самый доктор, что приносил воду. Но воды он и впрямь принес целый графин.

Стим осмотрелся по сторонам: зал был похож на центр управления звездолетом или большой подстанции. Везде горели разноцветные табло, мигали лампочки, стояли столы с мониторами. А на стене находилась огромная плоская плазменная панель, по которой бегали звездочки, изображая нехитрую программу-заставку.

– Итак, вы знакомы с квантовыми компьютерами, Стим? – спросил Кирилл Афанасьевич. В его голосе уже не было угрозы, а глаза не жалили как первобытные осы. И он уже не обращался официально, как в больничной комнате.

– В общих чертах, – ответил Стим, почувствовав себя сопричастным чему-то очень глобальному. И от чего у него даже пропало чувство неприязни к генералу. А может, это была просто ответная реакция на то, что генерал Бек перестал находиться в состоянии нападения. И отпала необходимость в обороне.

– А о биокомпьютерах вы слышали?

– Совсем немного, – Стим, услышав это слово, еще больше заволновался.

– Перед вами как раз и то, и другое вместе. Уникальный образец. Такого в мире больше нет ни у кого. Он считывает мозг оператора, как если бы к нему подключили простое внешнее устройство. И организован на квантовой архитектуре. Отсюда его сверхбыстродействие и способность проникать в любую информационную среду.

У Стима захватило дух. Он даже не мог предположить, что так близко с ними находится такое чудо света. Компьютер, который осуществляет прямой доступ человека в мировую информационную среду.

– А зачем вам нужен для такой работы именно я?

– Видишь ли, Стим, обычный человек не может быть оператором. Мы уже пробовали. Это приводит к нежелательным последствиям. Для оператора. – Осторожно, подбирая слова, объяснил генерал.

– На сколько нежелательным? – Спросил Стим.

– На все сто процентов. Не будем углубляться, – ответил Кирилл Афанасьевич. – Важно то, что оператор должен быть специально подготовленным человеком. И ты именно такой, Стим. Ты сдал экзамен во время нашей первой встречи.

Тут у Стима все как-то сложилось. Он понял настоящие цели и задачи САДа. Ему стало ясно, наконец, с какой целью все готовилось. Почему нужна была йога, медитация и концентрация, цигун, психология и многие другие предметы. Просто готовились крепкие морально устойчивые операторы, у кого хватит мозгов для работы, и они не съедут с катушек во время выполнения задания.

– Садись, попробуй подключиться к Системе, – не то просто предложил, не то скомандовал генерал Бек. И Стим послушно подошел к креслу, на которое указывал генерал. Молодой человек, ассистент генерала, одел Стиму на голову специальные наушники и очки.

– В мозг идет множество каналов связи. – Начал объяснять генерал. – Но вполне достаточно пропускной способности двустороннего зрительного канала. Ты знал, Стим, о том, что он двусторонний?

– Нет, не знал. Хотя можно догадаться. – Стим скрыл улыбку. Он подумал, как было бы смешно, если бы генерал узнал, что он о нем думает и как представляет себе его глаза. И что сам генерал – прекрасная иллюстрация двусторонней связи в зрительном канале. Вместо этого он спросил:

– А слух?

– А наушники служат для блокировки внешних сигналов и создания благоприятной звуковой среды. Кроме того, этот канал также частично задействован для передачи некоторых данных. И он же служит для ввода и вывода. Так же как и зрительный, впрочем.

Стим уселся поудобнее. Он чувствовал себя Юрием Гагариным. Только что не наблюдала этот момент вся страна. А то он мог бы тогда привет всем передать и сказать нечто вроде гагаринского «Поехали!» и родилось бы новое выражение. Например: «Подключаюсь!» Или: «Загружаюсь!» И так потом все операторы говорили бы, чтобы удача не обошла стороной.

Стим рад был думать о всяких глупостях, чтобы заглушить голос страха, который раздавался внутри него все сильнее и сильнее. А вдруг он тоже не готов, как и все остальные операторы? И его ждут на сто процентов нежелательные последствия. Например, смерть. Или полная потеря памяти. Наушники немного давили уши, а глазам было неудобно от окуляров.

– Напрасно пугаешься, Стим, – произнес генерал. – У нас все-таки есть некий опыт по погружению операторов состояние связи с компьютером. И мы можем контролировать ситуацию. В поясе, на котором крепятся зрительные элементы, находятся специальные датчики, которые помогут нам отслеживать твои параметры: пульс, биоритмы и прочее. И мы не заинтересованы, чтобы ты пострадал. Понимаешь?

– Да, генерал, – ответил Стим.

– Вот и отлично! Капитан Вихров! – Генерал обратился к кому-то, кого Стим из-за повязки уже не видел. Возможно, это был тот же ассистент, который надел датчики на Стима, а может и кто-то другой.

– Я! – Раздался резкий голос.

– Загружайте Систему!

– Есть, товарищ генерал!

Раздался звук включаемого тумблера и негромкий нарастающий свист разгоняемого двигателя. «Здесь, наверное, кулер должен быть совсем огромный! А не то вся Система перегреется!» – подумал Стим и замер. Перед его глазами появились вращающиеся концентрические круги разных цветов, похожие на те, что употребляют в сеансах гипноза, когда хотят погрузить пациента в глубокий транс. А в ушах появился звук низкой пульсирующей вибрации. Как будто мирно гудел огромный холодильник, размером с многоэтажный дом, спрятанный под ногами так, что о его истинных размерах остается только догадываться.

Стим почему-то вспомнил свои первые дни в САДу. Как он радовался всему, что здесь встречал. Как наслаждался удачей, которую преподнесла ему судьба. Это казалось невероятным – заниматься самым приятным делом на свете: овладевать теми знаниями и навыками, о которых ты всегда мечтал, которые интересовали тебя с детства. Стим вспомнил, как он знакомился со своими одногрупниками. Как один парень всех доводил рассказами про какой-то город в Австралии, называемый Кубер Педи. Он, видите ли, расположен под землей, и интереснее его на свете ничего и нет. Теперь этот рассказчик с вечно непослушной кудрявой шевелюрой – его лучший друг Кубер. Просто Кубер.

А с Графом Стим познакомился в автобусе. Они сидели рядом, когда их везли в военный городок, в котором расположен САД. Оказалось, что Граф – прекрасный музыкант и отлично играет на гитаре. Стим был покорен его романтизмом, лившимся из песен собственного сочинения. А в честь посвящения – праздника, состоявшегося примерно через два месяца после начала занятий, Граф придумал и сыграл гимн САДа, который так всем понравился, что так и стал официальным Гимном САДа. Он, естественно, звучал на трех на первый взгляд странных аккордах: До, Ля и Ре мажор. Причина для этого была простая: они на письме отображались соответственно как С, А и D. Мотив звучал довольно необычно, но оригинально, и к нему все быстро привыкли. Стиму на ум пришли строчки из Гимна:

Я все те проблемы, что связывал с Адом,

Корнями пущу в земли Райского САДа.

И пусть из них вырастут травы и песни,

Цветы и ветра, и прекрасные вести.

Стим вспомнил, как интеллигентно Граф держит гитару, стоя по стойке смирно, как солдат на боевом посту. И поет негромким, но приятным голосом. Как всегда он одет под стать своему прозвищу: если уж он выступает, то с бабочкой. Да если он просто влезет в джинсы и свитер, то все равно он смотрится как модель, хоть хватай фотоаппарат и снимай на рекламу.

Что сейчас делают его друзья? Где они? Возможно, вот так же как он сидят сейчас в другой комнате Сиреневого корпуса. А может запуганные насмерть, боятся открыть рты и сидят на занятиях тише болотной стоячей воды, сонной как мертвое царство. Но вряд ли их отпустят: они для этого слишком много знают.

Пока Стим оставался наедине со своими мыслями то веселыми, то грустными, он постоянно слышал необычные звуки, которые проникали в него сквозь мембраны динамиков. И все это время его окружала кромешечная тьма, вобравшая в себя всю черноту мира. Но Стим осознавал, что он находится в большом компьютерном зале и сидит на довольно удобном кресле. Но вот в какой-то момент, он понял, что уже находится в совершенно другом месте. Будто его вырвали с корнями, как молодой побег во время пересаживания, и перенесли на другую планету. Что там другого – он сказать не мог – по-прежнему оставалось темно. Но что-то уже было совершенно не так!

Наконец, тьма стала пропадать, и Стим увидел себя стоящим в удивительно прекрасном месте. Просто райский сад! Именно так его и хотелось назвать, до того тут было необыкновенно красиво! Какой-то талантливый дизайнер собрал вместе цветы всех красок и форм, не только с Земли, но, похоже, со всех планет во Вселенной! И расположил их по клумбам с замысловатыми формами. Некоторые цветы просто потрясали, например те, чьи семь лепестков, стекающих из общего соцветия в какой-то гигантский лист Мебиуса, были окрашены в семь цветов радуги. В траве кузнечики, цикады и неведомые насекомые рождали на свет удивительные звуки, которые, как ни странно, подчинялись единому ритму. Так и хотелось увидеть прячущегося в кустах невидимого дирижера этого необыкновенного оркестра. Стим прислушался: раз, два, три, раз, два, три. Точно! Все они играли не что иное, как вальс! И Стим мог бы поклясться, что он его где-то слышал. Что-то очень знакомое! Так часто бывает: вылетит что-то из головы такое, что всегда знал, а потом не можешь вспомнить! И так напрягаешься, и эдак! Все хочется почесать именно ту извилину, которая случайно слиплась, спрятав в себе кусок твоей памяти. Иногда это удается быстро, а иногда можно целый день ходить, испытывая утомительный ментальный зуд. На этот раз Стиму повезло: он быстро вспомнил происхождение вальса: это был «Вальс цветов» Чайковского. Только когда его исполняют в траве диковинные насекомые, то довольно трудно вспомнить.

И только сейчас Стим понял, что он в Системе. Кто-то с весьма тонким вкусом создал весь этот мир, этот интерфейс, явно пытаясь изобразить свое представление о Райском Саде. И это у него получилось очень даже неплохо! Достойно кисти великих художников! Стим даже позавидовал немного. Ему никогда не удавалось проявить себя на этом поприще. Он мог наслаждаться чужими работами, но сам никогда не мог сотворить что-то хоть сколько интересное. Ни рукой нарисовать, ни в компьютере синтезировать. А тут – просто фантастика! Но не важно, главное, что Стим просто попал внутрь Системы. Что же дальше? Здесь конечно, невероятно уютно и красиво, но ему нужно увидеть то, что находится за пределами САДа. Ведь для этого он, в конце концов, и создан! Это просто вот такой красивый портал!