Текст книги "Суворов с нами. Слово"

ПРОЩАЙ, СИРИЯ!

Из далёких краёв потянулись домой

Краснозвёздные «Сушки» ватагой усталой,

Потрудились на славу, пора на покой,

На недельку-другую к семье и мангалам.

Пусть для вас примелькалась военная жизнь,

И полгода бомбите вы в пустыне Аль-Нусру, —

Но в России вас жёны уже заждались,

Ищут в небе ваш след они каждое утро.

Внемлют мамы про вас сообщениям ТАСС,

Верят, что вы вернётесь домой непременно,

Кожедуб и Покрышкин в ведущих у вас,

Талалихин с Гастелло – дежурная смена.

А на ваших «бортах» оставляет война

В три ряда трафареты из звёздочек красных,

Десять вылетов – это лишь метка одна

О десятках заданий и целях опасных.

Здесь, под небом чужим, нет отважнее вас,

Приглашают вас «в гости» Ирак и Египет, —

Но закончен поход, уже отдан Приказ,

Только вот без Олега домой прилетите…

Провожает Хмеймим «Сушек» в крайний полёт

Уже первые пары покинули «взлётку»,

Возвращайтесь, родные, вас Родина ждёт,

Чтоб обнять благодарно за вашу работу.

БЕСПАМЯТНЫМ

Не отделяй себя от Родины,

Не рассуждай со стороны

Про наше рабство всенародное

И про ничтожество страны.

Под её звёздами высокими

Ты был рождён, дышал, мужал,

Ты напитался её соками,

Но ничего не задолжал.

Тебе Россия – зло вселенское,

Исток всех низменных начал,

Стряхнул ты прошлое Советское

И в грязь бестрепетно втоптал.

И пусть ругаешь ты Империю,

Но сквозь проклятья вижу я —

Тобою истина потеряна

И объективность бытия.

МЫ – БРАТЬЯ!

Беру свой меч, беру свой щит,

Седлаю верного коня —

На Украине бой кипит,

Там ждут товарищи меня.

Я не останусь в стороне

И память нашу не предам,

На необъявленной войне

За братство наше жизнь отдам.

Не разделить нас по Днепру,

Поодиночке не разбить,

Нам Украину, как сестру,

Совместно велено хранить.

Всегда найдём саже’нь земли

Для всех, кто к нам идёт с войной,

Мы – не хохлы и москали,

Мы – братья из семьи одной.

РУССКИЕ ИДУТ

Их много, но не большинство,

Из их деяний видно ясно,

Что для народа своего

Они и в меньшинстве опасны.

Не удивляюсь ничему —

Ни лжи, ни подлости, ни злобе.

Нацисты, судя по всему,

Своими сделались Европе.

И закулисная рука

Их подняла на щит свободы,

Привычная издалека

Героев делать из уродов.

Их, как обычно, предадут

В Европе и за океаном.

С подмогой русские идут —

Устали братья от майдана!

ДОБРОЖЕЛАТЕЛЯМ

Не признавая тем запретных

И не отчаянный герой,

Я не оставлю без ответа

Упрёки, что звучат порой.

Доброжелатели в натуре

И доброхоты на словах

Мне счёт вменяют в конъюнктуре

На темы острые в стихах.

Что обстоятельств я не знаю,

Что глух и слеп, как сыч в ночи,

Что ни х… на не понимаю,

В берлоге сидя у свечи.

Наперекор тоске и сплину

Возьми и радость в стих положь!

Нельзя писать про Украину,

Нельзя про смерть, нельзя про ложь.

Нельзя писать про жизнь в подвалах,

Что с газом рай и в шалаше,

И если салом по мусалам —

То это Рада в неглиже.

Нельзя писать про батальоны

Под сенью свастик и мечей,

Что по Донецку исступлённо

Из «Градов» лупят и «Смерчей».

Нельзя про то, нельзя про это,

А можно просто промолчать,

Чтоб слово тихое поэта

На зло не ставило печать.

Не замолчу. Хорош шептаться:

«Пойми, всё можешь потерять!»

Я слишком стар, чтобы бояться,

И слишком глуп, чтоб понимать…

ГЕРОЙ ИЗ «БЕРКУТА»

Не вытирай, герой, глаза —

Пусть суки видят твои слёзы!

Мужская редкая слеза

Да будет им страшней угрозы.

Пусть не даёт подонкам спать

Твоя не проданная совесть

И честь, которой не украсть,

И долг, помноженный на доблесть.

Не вытирай глаза, сынок,

Они предательство видали!

Ты отражал беду, как мог,

Пока жлобы тебя не сдали.

Одна награда для Иуд —

Уже растёт для них осина.

Держись, герой, свои идут,

И ще не вмэрла Украина.

«ЗАЯ»

Новосибирскому ополченцу

Саше, погибшему на Донбассе.

Наш боевой товарищ Саша,

Прости, что мало так пожил,

Ты на задании вчерашнем

Лихую голову сложил.

Твоей фамилии не знаем,

Хотя ты рядом воевал,

Твой позывной потешный «Зая»

Всегда улыбку вызывал.

Ты был для нас рубаха-парень,

И весельчак, и балагур,

И по-хохляцки мог гутарить,

И спеть по-русски, словно Шнур.

Беда пришла, когда не ждали,

Укропский танк в засаде был,

Но ты не стушевался, «Зая»,

И в танк из «Мухи» засадил.

Тебя запомним, как героя,

Защитника родной земли,

Тебя мы вынесли из боя,

Но от снаряда не спасли.

Приехал ты по доброй воле

На эту подлую войну,

Когда Донбасс стонал от боли

За невиновную вину.

Но не поддался он укропам,

Пока такие парни тут,

У твоего клянёмся гроба,

Что бандерлоги не пройдут.

Заплачет мать в родной Сибири,

Смахнёт слезу седой отец,

А враг пусть знает – и в сортире,

Но он найдёт себе пипец!

КОЛОННА МЧС

Идёт колонна в Украину,

Четыре тысячи колёс,

Одна для этого причина —

Там нынче русский холокост.

Следит Россия, стиснув зубы,

За прохождением машин,

А в Украине множит трупы

Нас ненавидящий режим.

Спешите, русские водилы,

Не забывайте, братцы, вас

В огне и грохоте разрывов

Ждёт окровавленный Донбасс.

Для вас не все пути открыты,

Не всюду можно порулить,

И самостийные бандиты

Ловчатся вас не пропустить.

Но катят русские Камазы

Под управленьем молодцов

Туда, где русских травят газом,

Напалмом жгут, разят свинцом.

Простые русские ребята,

Чужда им расовая спесь,

Не за огромные зарплаты

Они собрались в этот рейс.

Я верю, что они доедут,

Доставят помощь на Донбасс,

Как провозвестники победы,

Которой не украсть у нас.

P.S.

Ну, это не потеха ли?

А наши-то доехали!!!

Америке, Европе ли,

Майдановской Укропии

Нисколечко не дрогнули

И крупно подсуропили!

ОБРАЩАЙТЕСЬ НА ДОНБАСС!

И «колорады» мы, и «ватники»,

И «москали» финноугорские,

Вы не считаете нас братьями,

Под «крышей» прыгая заморскою.

Орёте дурость вековечную,

Что незалэжная не сгинула,

Отринув образ человеческий,

Как воду, льёте кровь невинную.

Но ждёт похмелье вас тяжёлое —

Земля расступится усталая,

И ужаснётесь по большому вы,

И испугаетесь по малому.

Скачи’те, будто вас поджарили,

Горит под вашими подошвами

Земля Суворова и Сталина,

Земля Гастелло и Матросова.

Вы просто трусы и бездельники,

Вам краше прыгать, слаще подличать,

Объяла вас болезнь смертельная,

Но на Донбассе смогут вылечить!

ЗАПОМНИМ ВСЁ!

В худые времена

И под разящим небом,

Когда добро от зла

Не сразу отличишь,

Запомним имена

Тех, кто нас подло предал,

Летал решать дела

В Нью-Йорк или Париж.

Запомним, кто отдал

Преступные приказы,

Кто посылал войска

Громить Юго-Восток,

Кто с неба выжигал

Сограждан, как заразу,

Чтобы любой «москаль»

Там уцелеть не смог!

В Донбассе чёрный дым

И зарево пожарищ,

Бомбёжки ясным днём,

Обстрелы по ночам.

Всем существом своим

Запомни всё, товарищ,

Чтоб предъявить потом

Подсудным палачам.

Не скачут «москали»

Козлами на майдане,

И нет для них в Москве

Заклятого врага,

Они давно нашли,

О чём сказать Обаме

И как ОБЕСЕ

Пообломать рога!

Нацистам пировать

Недолго в Украине,

Мать русских городов —

И наш священный град,

Приходится признать,

Не братья мы отныне,

Придём в него опять,

Как в Брест и в Сталинград.

Народы разделить

Лишь дьяволу по силам,

История сама

Расставит по местам,

Где Украине быть,

Граничить с кем России

И причислять кого

К собратьям и врагам.

Исправится наш путь,

И мирным станет небо,

Народы смоют кровь

С дорог и площадей.

Товарищ, не забудь,

Кто человеком не был,

Кто в стариков стрелял

И кто бомбил детей!

С ПРИБЫТИЕМ, КРЫМ!

Здравствуй, Крым! С прибытием тебя!

Ты снова дома, принимай швартовы.

По прихоти лукавого вождя

Ты был лишён пристанища родного.

И пусть майдан исходит беленой,

И злопыхают Ярош с Тягнибоком,

С чужбины возвратился ты домой

И стал для самостийников уроком.

Не в силе Бог, а в правде! Никому

Нас разделить не дали мы и шанса,

А затевать с Россиею войну

Самоубийственно для этих самозванцев.

Мы снова вместе! Общие у нас

Могилы предков, воинская слава

И нерушимый отческий наказ —

Беречь, как жизнь, единую Державу!

ДАЁШЬ АЛЯСКУ!

Не надувайте щёк напрасно —

Ну, что нам Берингов пролив?

Придём и спросим за Аляску,

Не позабыв и не простив.

Тогда и силою военной

Аляски вам не удержать —

Организуем референдум

И позовём в Россию-мать!

Перекрестятся эскимосы,

Припомнив белого Царя,

И будут бить «америкосов»,

По-русски смачно матеря.

Не суетитесь понапрасну,

Мы запрягаем – не спешим.

Крым – часть России, это ясно!

Но и с Аляскою решим…

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

ЧТО КНИГИ?

Что книги? Знаний не добавят,

Читай, хоть тресни голова!

Не книги в этой жизни правят,

И, к сожаленью, не слова.

Ищу в себе – там все ответы,

Там годы резво шелестят.

Какие могут быть секреты,

Когда тебе за шестьдесят?

И тайны, в общем, тут не много,

Как не заглядывай за край:

Будь каждый день готов в дорогу,

Но и судьбы не поспешай…

АФРОРОССИЯНИН

Ах, «сукин сын», жилец саванны,

Дитя охотников на львов,

В его крови смешались славно

Приметы древних двух родов.

Заложник знатный из сераля

И дева с русою косой

У Бога в кузнице ковали

Обра’зчик этот золотой!

Удачно опыт завершился —

Черноголов и яснолик,

В России гений появился

И, словно Бог, ей дал язык.

Не перечислить все примеры,

Что с лирой он наколдовал,

Как утверждал в стихах размеры

И слово рифмой укреплял.

Ах, этот афророссиянин

С его курчавой головой

Так описал нам нрав Татьянин,

Как будто жил в усадьбе той!

Чернявый правнук Ганнибала

Так душу русскую постиг,

Как будто девушка рыдала,

К его груди прильнув на миг.

Хвала потомку Ибрагима

И русской девице хвала,

Что в нём наставника и сына

Счастливо Русь приобрела!

СТАНСЫ

Ах, эти стансы! Пятистопный ямб

Давно манит классической октавой,

Хотя и не уверен, смог ли я б

В восьми строках мысль выразить на славу.

Я понимаю, что я в метре слаб,

Глагольной рифме не сыщу управу.

И что с того? Поэту не пристало

Талантом поступаться даже в малом.

Пора на приступ, раззудись плечо,

Иду на вы, надменные октавы,

Пусть тема не пришла ко мне ещё,

Размер забытой формы мне по нраву.

Но как бы не старался горячо,

Мне не равняться с гением кудрявым,

К тому же уверяет друг – ракетчик,

Что я в серьёзных темах не замечен.

Не стану я с апломбом возражать,

Всем сёстрам – по серёжкам, любо дело:

Мне – написать, читателю – читать,

А критику вникать, что наболело.

И начинаешь рифмы подбирать,

Созвучья перемешивая смело,

И пусть ослаб я мышцею своей,

Душа моя всех немощей сильней!

И вот он, стих, единственный пока,

Кудряв, замысловат и метром точен,

На чистый лист послушная рука

Его упорно тащит из отточий.

Глазам предстала первая строка,

И сердце ретивое страстно хочет,

Чтоб череда классических октав

Покрыла лист, мне за труды воздав.

Присев, как перед дальнею дорогой,

Не отлагая мысли на потом,

Сказать в стихах мне хочется о многом,

Но, знаю, мало, кто прочтёт о том.

Но не смущаюсь я таким итогом,

Привычно горблю спину за столом —

Достаточно, что другу интересен

Глашатай дружбы и слагатель песен!

ПО-ДРУГОМУ ДУМАЮ

Печально мне писать про наше поколенье,

Но и кривить душой мне не к лицу,

Читателю мои стихотворенья,

Как соль на рану, капли мертвецу.

И, видит Бог, едва из колыбели

Смогли мы различить, куда пойти,

На плечи детские погоны мы одели

И не искали лёгкого пути.

Романтика ваяла наши души,

Являлись комиссары в наши сны,

Мы по-холуйски не были послушны,

Советского Отечества сыны.

Не тощий плод – достойное потомство

Взрастила Родина десницею своей,

Хотя всегда затратно и непросто

Из мальчиков растить богатырей.

Мы не сушили ум наукою бесплодной,

А в классе, в поле, отстреляв на «пять»,

Овладевали мудростью народной —

Суворовской наукой побеждать.

Мы не искали лёгких достижений

В любви, в учёбе, в службе и в бою,

Мы принимали сложные решенья,

Не думая про голову свою.

Мечты поэзии, творения искусства

И музыка божественной красы

Не чужды были воинскому чувству,

Врачуя душу в грустные часы.

Мы чтим обряд народный и обычай

И верим в силу дружбы и любви,

Но вот молчим мы больше по привычке,

Когда огонь кипит у нас в крови.

Не принимаем гнусные забавы

И возводимый в истину разврат,

Не отдадим отеческую славу,

Не посрамим заслуженных наград.

Толпой мы не проследуем забытой

Без чести и без доброго следа,

Ведь даже если армия разбита,

Не унывай – надежда есть всегда!

Конечно, есть для горечи причина,

Но памятуя подвиги отцов,

Лицо мы не заменим на личину

Отъявленных лжецов и подлецов.

ЧИТАЯ «ГАВРИИЛИАДУ»

Прекрасный лик туркменки молодой

В мои воспоминания приходит,

И вновь палит меня пустынный зной,

И кровь, как сусло, в моих жилах бродит.

Хочу воспеть земную красоту

Номадки, по-восточному прекрасной,

Сердечных чувств поведать высоту

В краю пустынь и дикости ужасной.

Воистину, уже немолодой,

В житейских поседевший передрягах,

Не прикасался к теме я одной,

Не покрывал признаньями бумагу.

А ведь хотел писать про красоту

И описать сердечные изгибы,

Чтобы воспеть единственную, ту,

Неотвратимую, как вечная погибель.

Негромких струн, быть может, перезвон

До ваших душ случайно достучится,

И буду вами я и понят, и прощён

За слёзы давние обманутой девицы.

Поговорим о странностях любви —

Назрела тема и душа готова

Живописать бурления крови

Посредством поэтического слова.

Не первый в поэтическом ряду

Я с этой нестареющею темой,

Не знаю, что в ней нового найду,

Но, что найду, озвучу непременно.

Не правда ли? под свежее пивко

Мы зачастую собеседника находим,

С которым и небрежно, и легко

Порыв сердечный в шутку переводим.

Когда же мы поймаем на лету

Любви животрепещущую птицу,

Мы начинаем видеть красоту

Лишь там, где шансов нет, её добиться.

И начинаем забывать любви страданья,

И первый опыт в памяти встаёт,

Как знак судьбы и как напоминанье

Что вместе с жизнью и любовь пройдёт.

ПОТЕРЯННЫЙ РАЙ

Вспоминая октябрь 1993г.

Нет, никого я не учу

И никого я не дурачу,

Стараясь выбрать по плечу

Литературную задачу.

Общаясь с разными людьми,

Не прячу кукиша в кармане,

Не строю выводы свои

На подтасовках и обмане

И слово резкое своё

Не поднимаю, как дубину,

А, наблюдая бытиё,

Рисую честную картину.

Не всем понравится она,

И без прикрас, и без надрыва,

Когда дорога нам видна,

Но вот ведёт она к обрыву,

И спотыкается народ

О тот же камень преткновенья,

А тот, который нас ведёт,

Возможно, слеп ещё с рожденья,

И надо ход остановить,

И поберечь людские жизни,

Ан, нет! Сподручней обвинить

Поэта в чёрном пессимизме.

Нет, никого я не учу —

Я сам не слишком образован,

По большей части я молчу,

Не поддаюсь мятежным зовам,

Протестом гневным не бурлю,

Не поднимаю флаг с медведем

И не грожу ужо Кремлю,

Как медный царь грозился шведам.

Не поспешаю на Абай

И на Болотную не шпарю,

А вижу я в России рай,

Где каждой твари есть по паре.

Но рай потерян. Сами мы

Запретный плод сорвали с ветки

И бродим, как Сусанины,

В тоске по временам советским.

Мы – поколенье лежебок,

Мы – то ли жили, то ли спали,

В нас вбить ответственность не смог

Скоропостижно мёртвый Сталин.

И проморгали мы страну,

И верим в происки евреев,

И обвиняем Сатану,

И Богу молимся, не веря.

Нет, никого я не учу —

Я не приемлю мысль такую,

По белым клавишам стучу,

Картину чёрную рисуя.

Рисуя пьяных мужиков,

Несчастных жён, детей забытых,

Войну, груз 200, слёзы вдов,

Платками чёрными покрытых.

Рисуя денежных котов

И, от тотальной лжи тупея,

Нарисовать я всё готов,

Но объяснить вот не сумею.

Пусть объяснят специалисты,

Как, расстрелявши Белый Дом,

Страна опасным и тернистым

В капитализм пошла путём.

И двадцать лет мы правды ищем

И верим в доброго царя,

В карманах наших ветры свищут,

Уносят деньги за моря.

А, я в ночном окне маяча,

Молчком по клавишам стучу,

Но никого я не дурачу

И никого я не учу…

ЧИТАЙТЕ БЫЛИНЫ

Читайте русские былины,

Они, как клад, в развалах книг —

В них русский жив уклад старинный

И чистый русский жив язык!

Возьмите в руки эту книгу

И погрузитесь в волшебство,

В сюжете хитрую интригу

Отыщет сразу большинство.

Там дочка царская недужит

И беспробудно годы спит,

Иван-царевич с волком дружит,

А Мальчик-с-пальчик крошкой сыт.

Стрелою раненный Сухмантий

Там на Непрядве на реке

Татар безбожно колошматит

С одной орясиной в руке.

Там Соловей свистит из леса,

От лютой злобы трепеща,

А иностранная принцесса

Глупа изрядно и тоща.

Там обязательно за дело

Накажут крепко подлеца,

Там нет фантазии предела,

И нет премудростям конца.

Какие витязи в былинах!

Они уходят на войну,

К земле родной в любви повинны

И верны слову своему.

Читайте, юноши, былины,

В метро, в автобусе, в такси,

Как настоящие мужчины

Когда-то жили на Руси!

УЙДУ В МОНАХИ

Приход, расход… Расход преобладает

В финансовой активности моей.

Никто мне ничего не завещает,

Ни дома, ни побитых «Жигулей».

Жизнь бьёт внезапно, сильно и с размаху,

Жестоко бьёт ногами в сапогах,

Осточертело от ударов ахать

И зажимать пульсирующий пах.

Пошлю всё на фиг —

Уйду в монахи.

Кредит и дебет. Говоря по-честному,

Долги отягощают мой покой,

Мне снятся кредиторы и инвесторы,

И приставы с карающей рукой.

Собака в блохах, я – в долгах по темечко,

Кручусь, как белка, высунув язык,

Я сам себе заделался тюремщиком

И по-другому жить уже отвык.

Достали страхи —

Уйду в монахи.

Мало вспоминается хорошего —

Жизнь моя, иль ты приснилась мне?

Отскакал я в жизни, дело прошлое,

Позабыть пора бы о коне.

Я – певец командной экономики,

Я – сторонник плановых побед,

Вижу я, как Эрхарда поклонники

Скушали Россию на обед.

Пора, поахав,

Валить к монахам.

Надоело, говоря по совести,

Прыгать из огня да в полымя,

Франчуки в обнимку с Шендеровичем

Обвиняют в жадности меня.

Говорят, что я дурю читателей,

Лучше замолчать – и на погост,

Птица Сирин не нужна издателям,

Не в формате птица Алконост.

Как будто бляхой

В лицо с размаху!

Написал я много и по-разному

И перелопатил много тем,

Не пытаясь никому доказывать,

Что я прав во всём и насовсем.

Вспоминая всё, о чём мечтали,

В свои строки душу я вложил,

Много слов мне добрых написали,

Значит, их я чем-то заслужил?

А кто без чести —

Пускай клевещет.

Слова и рифмы, образы, гиперболы,

Таинство родного языка —

Никогда мне сразу ясно не было,

Что на лист перенесёт рука.

Творчество всегда подобно чуду,

И, храня волшебную печать,

Я писал, пишу и долго буду,

Словно клад, слова перебирать.

А кто не верит —

Пускай проверит.

Весь на виду, весь в синяках и шишках,

Терял друзей, душой не измельчал —

Конечно, я уже не тот мальчишка,

Который на «отлично» отвечал.

Иные жизнь мне ставила уроки,

Ловила в сеть замысловатых схем,

Но вот пришли назначенные сроки —

И есть мне отчитаться перед кем.

Простите, люди —

Нас Бог рассудит…

КРИЗИС

Я – как крестьянин безлошадный,

Я далеко не полон сил,

Мне кризис возраста и жанра

На горло песне наступил.

Я мир вокруг не понимаю,

На современный креатив

Я положил, не вынимая,

И ухожу, не заплатив.

Прощайте, гоги и магоги!

Достала ваша суета,

Настало время делать ноги

В уединённые места!

Прощай, гламурная клоака,

Адью, медийный Вавилон,

Всегда голодный, как собака,

И денег жаждущий бомонд.

Прощай, бесстыжая элита

И самозваный высший свет —

Мне у бюджетного корыта

И места нет, и чести нет.

Пора на вольные просторы,

Пока ещё не сгинул тут —

Пусть гастарбайтеры и воры

Метут в столице и гребут.

Вперёд! «В деревню, в глушь, в Саратов!»

В поля, на вольные хлеба!

Туда, где пища без нитратов,

Без телеящика изба.

Продам и мебель, и квартиру,

Рвану в деревню во всю прыть,

В такое время – не до жиру,

Мне б душу живу сохранить!

Как наяву, я вижу место,

Где, верность прошлому храня,

Стоит берёзка, как невеста,

И дожидается меня.

Стоит деревня на пригорке

В самой излучине реки,

И курят злющую махорку,

Меня встречая, мужики.

И руку жмут, смущаясь встрече,

Но рады, видно по глазам,

И их натруженные плечи

Подходят к крепким их словам.

Здесь основательность такая,

Что крепче, разве что, гранит,

Я слышу здесь, как, засыпая,

«Звезда с звездою говорит».

А утром встану на заре

И двину к речке по росе

С мечтой о толстом пескаре

Или о жирном карасе.

А там, негаданно – нежданно,

За поплавком, как на посту,

Забуду я и кризис жанра,

И городскую суету.

И под журчание реки

Придут стихи, как вздох, легки…

РЕДЬЯРД КИПЛИНГ «ЗАПОВЕДЬ»

Сдержи свой гнев, когда толпа тупая

Тебя предать готова и распять,

От принципов своих не отступая,

Не уступи ей чести ни на пядь.

Не вышли сроки. Не язви хулящих,

Отринь косноязычное враньё,

Не поспешай с десницею разящей

И притупи у мести остриё!

Пустопорожних избегай мечтаний,

Но и от догм свой ум оберегай

И в длинном списке целеполаганий

Всё бренное бесстрашно отсекай.

Оставь другим расчёт и осторожность,

В людских наветах, в жизненной грязи

Стремись вперёд, а коль идти не сможешь,

Захлёбывайся кровью – но ползи!

Держись орлом, когда и крыть-то нечем,

Не пей вино до положенья риз,

Борись с судьбой, а не играй с ней в нечет

И никогда за карты не садись.

Пусть обветшали белые одежды,

Очаг затушен и разрушен кров,

Разбита жизнь, и идеал повержен,

Остановись – и всё начни с азов.

Не трепещи под взглядом власть имущих,

Лакейских избегай носить ливрей,

Старайся быть среди хороших лучшим

И среди равных стать хоть чуть равней.

Жизнь впереди. Иди своей дорогой,

Напутствием отеческим храним,

И ты, мой сын, услышишь шёпот Бога:

«Се – человек!» И оставайся им…