Текст книги "Суворов с нами. Слово"

МУЗЕ ЛИРИЧЕСКОЙ ПОЭЗИИ

Со мною вот что происходит —

Ко мне Эвтерпа не приходит,

Хотя в житейской суете

Приходят Музы, но не те.

Они смеются над поэтом,

Хотя не вижу смысла в этом

И, подбирая рифмы нервно,

Всё жду капризную Эвтерпу.

Со мною вот что происходит —

На ум мне тема не приходит,

Чтобы лиричностью своей

Слезу исторгла у друзей,

Но только вижу Терпсихору

С Эрато, пляшущей задорно,

И слышу пошлый анекдот,

Что Каллиопа выдаёт.

Ах, Музы, спутницы поэта,

Зачем являетесь без зова?

И почему ко мне сурова

Одна из дочек Мусагета?

Хочу лирического слога

И жажду тонких аллегорий,

Сердечной боли, но немного,

И горькой грусти, но не горя.

Эвтерпа, милая сестрица!

Ты Муза нервных и недужных,

Ты столько даришь тем ненужных

Что впору в рифмах утопиться.

И всё ж скучаю по тебе,

Не достаёт твоих метаний,

Переживаний и мечтаний,

И причитаний о судьбе.

КИПРИДА

О, лучезарная Киприда,

Розовоперсная заря,

Тебе с таким учёным видом

Лишь в разворот календаря!

Тебе с таким лицом счастливым

Лишь возвещать начало дня,

Когда Эол неторопливо

Седлает сонного коня.

Ты – как желанная победа,

Но я боюсь, при свете дня,

Как кобылица Диомеда,

Однажды скушаешь меня.

Раскрыв творения поэта,

Прекрасна ты мне тем уже,

Что откровенно неодета

И сокровенно в неглиже.

Моя прекрасная Киприда,

Ничуть мы оба не плохи —

Тебе топ лесс сидеть не стыдно,

А мне не стыдно за стихи!

БЕЛЛЕРОФОНТ

Как трудно жить среди людей

И человеком притворяться,

Иметь жену, детей, друзей,

Почти страдать, почти влюбляться,

Почти что правду говорить

Тем, кто поверить не успели,

И в глубине души таить,

Что ты не тот на самом деле.

Никто не ведает о том,

Что я не тот, кем я казался,

Что звать меня Беллерофонт

И я сумел взнуздать Пегаса,

Что я отринул смертный тлен,

Приладив на Пегаса стремя,

И что журчащий Гиппокрен

Не раз дарил мне вдохновенье.

Был, как огонь, крылатый конь,

Он выбивал из камня воду,

Дав, как трезубцем Посейдон,

Копытом в горную породу.

Химера, дева темноты,

Летать мешала нам безмерно,

И я в полёте, с высоты

Из лука поразил Химеру.

И так я гордо воспарил,

Что жертву не принёс ни разу,

И Зевсом овод послан был —

Он укусил под хвост Пегаса.

И конь понёс. И я упал.

Забылся, стукнувшись о что-то,

И среди смертных я восстал,

И стал как все, забыв полёты.

Вот только слишком чутко сплю

И, в сон впадая неглубокий,

Я в полусне слова ловлю

И отливаю из них строки.

Как трудно с Музой расставаться

И человеком просыпаться,

И в каждый прожитый мной час

Ждать, что воротится Пегас…

АНАКРЕОНТ ИЗ ТЕОСА

Просторы Ионического Понта

И дворики Афин и Фессалоников

Родили гекзаметр Анакреонта —

Развратника, поэта, алкоголика.

А он творил, ничуть не уповая

Ни на Богов, ни на героев древности,

Он пил вино, водой не разбавляя,

Читал стихи и не боялся бедности.

Воспел он, что девица с ланью схожа,

Мать потерявшую в чащобе при погоне,

И что теперь ей избегать негоже

Первейшего поэта Фессалоник.

В него кидал шарами золотыми

Эрот в увитой лозами беседке,

А он, гордясь победами своими,

Мог полюбить соседа. И соседку.

Тогда такие были времена —

Простые люди и простые нравы,

К ним каждый год чума или война

Являлись урожай снимать кровавый.

О, ДИТЯ!

Ну, что ж ты, Клеобул, поэту не внимаешь?

Сандалии обул и без него гуляешь?

Лесбиянка прекрасная над поэтом смеётся,

Нежных слов для несчастного у неё не найдётся.

О дитя с взглядом девичьим, правишь им, как возница.

Старый шут опохмелится и к утехам стремится.

Обернись к нему, юноша, улыбнись ему ласково,

Отыщи слово нужное и обрадуй несчастного.

Мил не тот, кто, пируя, речи держит за чашею,

Толк о тяжбах ведёт, о прискорбной войне,

А который во время пира славного нашего

Песнь Амура споёт – друг такой дорог мне.

Если дева войдёт к нам на пир с винной амфорой

И предложит вина, стройный стан изогнув,

Я забуду приличия, увлекусь ею запросто,

Позабыв про тебя, дорогой Клеобул…

СВОИМ ПУТЁМ

Уравнивая зло

Добром на белом свете,

Досталось тяжело

Прожить мне годы эти.

Творец не обещал

Мне помощи нисколько,

А лишь отягощал

Потерями и болью.

Как видно, в этом суть

Земных предназначений —

Уж, коли выбрал путь,

Шагай им без сомнений.

И даже если зло

Активней и наглее,

Не может быть оно

Твоей души сильнее.

Пусть будет тяжело,

Но следуй целям этим,

Уравнивая зло

Добром на белом свете.

Вот так и я прожил

Отмеренные сроки,

Немного совершил

Полезного в итоге.

Немногим я помог,

Сказал я о немногом,

Но шёл я, видит Бог,

Всегда одной дорогой.

Дорогою добра,

Прощёною тропою,

И, что любил вчера,

Назавтра не злословил.

Сегодня я люблю,

А там – как карта ляжет,

Упрёки потерплю,

Претензии уважу.

На холод острых слов

Теплом души отвечу,

Добро дороже слов,

И свет душевный вечен.

Несу свой скромный вклад

По городам и весям,

Пусть тихо, но звучат

Мои стихи и песни.

Я всем добра хочу,

Желаю всем согреться,

Несу для них свечу,

Затепленную в сердце.

И пусть мне не везло,

Я это принимаю,

Уравновесить зло —

Задача не простая.

СТИХИ ПИСАТЬ…

Стихи писать – не щи хлебать,

Не коньячок прихлёбывать,

И, если нечего сказать,

Не стоит даже пробовать!

Не стоит даже начинать

Ритмическую строчку,

Коль то, что хочешь ты сказать,

И нужно-то не очень.

Стихи писать – пророком стать,

Безумным и суровым,

Лежит особая печать

На всех, пленённых словом.

Но не постыден этот плен,

Не тяжко это бремя,

Когда поднимешься с колен,

Пронзая словом время.

ЕЩЁ РАНО

Враги и недруги утрутся —

Им не дождаться никогда,

Чтоб под мотивчик безыскусный

Меня осилила беда.

Я не за тем шагами мерил

Просторы Родины своей,

Чтоб в никуда захлопнуть двери,

Оставив близких и друзей.

Ещё не все нашёл я рифмы,

Не все эпитеты сыскал,

Не все былины, сказки, мифы

На сон детишкам прочитал.

Ещё волнует сердце слово,

Ещё слагаются стихи,

Не про’бил час, на Суд суровый

Нести проступки и грехи.

Ещё смирению есть место,

Чтоб за врагов похлопотать,

И, загрустив, всплакнуть под песню, —

Не век же дурнем хохотать!

СОВЕСТЬ

И человек сказал: «Я – русский», —

И стало совестно ему,

Он из штанов достал подгузник,

«Бэушный», судя по всему.

«Не те читал я в детстве книжки,

Не ту я понял в жизни суть,

Веду себя я, как мальчишка,

Не повзрослев ни на чуть-чуть.

Я – вороватый шалунишка,

Небритый пьяный зубоскал,

Я проиграл страну в картишки,

Да и себя я проиграл!

Но я взрослею понемногу,

В крови, с молитвою навзрыд

Я приползу однажды к Богу —

И Бог меня за всё простит…»

МНЕ ЖАЛЬ…

Мне жаль до боли человека,

Когда в него вселился бес,

Когда душа его, калека,

Не ищет помощи небес.

Когда плюётся на иконы

И пляшет в храме нагишом,

Беснуясь в церкви исступлённо,

Твердит, что это – хорошо!

Я не питаю к нему злобы

И яд отмщенья не точу,

А за него молюсь особо,

Спасти несчастного хочу.

И только в этом мы различны,

Отвергнув и приняв Христа —

Ему глумление привычно,

А мне привычней красота.

ЖИВИ ПО ДУШЕ

Чтоб остались под солнцем следы,

Нужно правило помнить простое —

Человек состоит из воды

И когда-нибудь станет землёю.

Телом слаб, как росток камыша,

Надави – и сломается сразу,

Человека спасает душа,

Что бывает потвёрже алмаза.

На последнем своём рубеже

Не хватайся за прошлое нервно —

Человек должен жить по душе,

Потому-то душа и бессмертна.

Не криви в грязной ругани рот

И по глупости веру не трогай,

Человек, твоё тело умрёт,

Но душа-то отправится к Богу!

Наше сердце застынет в крови,

Износившись от жизни беспечной,

А душа состоит из любви,

И её назначение – Вечность…

ДВЕ МОГИЛЫ

Жизнь коротка у дурака,

Подобная пустой похлёбке

Не измарает котелка,

Не снимет голод даже лёгкий.

Песок струится золотой

В часах его никчёмной жизни,

Пустой, бессмысленной такой,

Хоть от тоски в петле повисни!

Напротив, жизнь у мудреца

Течёт рекою полноводной,

До благородного конца

В себе питая дух свободный.

Она наполнена трудом

И размышленьями о том,

Куда последует душа,

Когда застынешь, не дыша.

И вот, слежу упорным взглядом,

Как уложила смерть их рядом —

Не различу издалека

Я мудреца от дурака.

Чем отличаются они?

Вот гроб, вот саван, вот могила,

Одновременно свои дни

Жизнь отпускать им прекратила.

Один погост, едина грязь

И дождь один, что сыпет в ямы —

Так кто здесь смерд и кто здесь князь,

Где здесь мудрец, где шут упрямый?

А дождик льёт, не устаёт

И мне подсказку подаёт:

Смотри, и дурень, и мудрец —

Все станут грязью, наконец…

ДВЕ СЕСТРЫ

Страна церквей и лагерей,

Страна Саро’ва и ГУЛАГа,

Страна, где капает елей

На каторжанскую рубаху.

Земля небесной красоты,

А за колючею оградой

Тюрьма и церковь – две сестры,

Они всегда у русских рядом!

Такой вот наш родной бандит —

Спасает душу за решёткой,

Он и со свечкой постоит

И попостится он в охотку.

Он и Писание прочтёт

И всех простит, но час настанет,

За сто рублей тебя убьёт,

А за пятьсот – убьёт и сварит.

Ах, новоявленный винтаж —

Тюрьма и церковь снова рядом,

Как профилактика от краж

Или Спасения отрада?

И всё ж молитесь в лагерях,

Стучите в ангельские двери —

Всё у Спасителя в руках,

Воздастся каждому по вере.

СТУЧИСЬ!

Стучись – тебе всегда откроют,

Хотя и будет дверь узка,

Пройти ты сможешь только с болью

И ободрав себе бока.

И невозможное возможно,

И даль далёкая близка,

Когда оставишь мир безбожный

И воспаришь за облака.

Стучись в стяжаемые двери,

Покуда руку не свело —

Воздастся каждому по вере,

А не за то, что тяжело.

Сильнее нет под солнцем силы,

Такую не вообразить,

Чтоб даже хладный мрак могилы

Сумела в свет преобразить.

…И Лазарь встал, оставив одр,

Смущён, но верою спасён.

В слезах – но жив, здоров и бодр,

Фоме качает пальцем он.

АТЕИСТУ

Не торопись кривить свой рот,

Шельмуя веру —

Настанут сроки, Он возьмёт

Весы и Меру.

На тех Весах желудок свой

Не перетянешь,

Когда с загубленной душой

Пред Ним предстанешь.

По Мере той не выше вши

Ты будешь ростом,

Когда с загубленной души

Сойдёт короста.

Но будет поздно воздыхать

Об атеизме —

Ты сам себя решил отъять

От Вечной Жизни!

БЕЗ БОГА

До смешного мысль моя проста —

Человек без Бога сирота,

Жалок он в сиротстве и нелеп,

Человек без Бога глух и слеп.

Брошенный на пажитях земных,

Он путей не ведает своих,

Падает, встаёт и снова в пыль —

Человеку нужен поводырь.

Чтоб не осрамиться на весь мир,

Человеку нужен бригадир

С табелем, с нарядами и сметой,

Со свистком к подъёму и к обеду.

Чтоб он время попусту не тратил,

Человеку нужен надзиратель,

А сходить на почту и в сортир —

Человеку нужен конвоир.

А ещё водитель ему нужен,

Врач, циркач и баба в пене кружев,

Повар, винодел и сутенёр,

Гей на сцену и в кабак тапёр.

До смешного мысль моя проста —

Можно жизнь прожить и без Христа,

Как лягушка дрыгает ногой

С отсечённой напрочь головой…

СОН РАЗУМА

С порубания икон

Отпадает разум в сон,

С поругания святынь

Начинается Хатынь!

Нынче рубят образа —

Завтра выколют глаза,

Нынче мажут стену храма —

Завтра к стенке или в яму!

Авва Отче, упаси

От безбожья на Руси!

Дай в неверие не впасть —

Вразуми народ и власть!

Миллионы в ямах сгнили

Без царя и без Христа,

Вопиют к нам их могилы —

Русь без Бога сирота!

Собирайтесь, люди, в рать

Нашу веру отстоять!

А смолчим теперь в бессилье —

Потеряем и Россию…

УЙМИТЕСЬ!

Уймите прыть, ругатели,

И пыл, пожалуйста!

Зачем вы так старательно

Поносите Христа?

Ну, что вы, атеисты,

О нашей вере знаете?

Зачем вы так неистово

На Церковь нападаете?

Всё косо вам и криво,

Всё колет в храме глаз —

И слишком храм красивый,

Высок иконостас.

И речь несовременная,

И в пенье трудный лад,

Не ряса на священнике,

А дорогой наряд.

Стоит в парче и золоте

И с золотым крестом,

Дарами недовольный,

Он строжится перстом.

А этот попик сытенький

Упитан и румян,

В монашеской обители

Упитанность – изъян!

А этот отпевает

Усопшего за мзду,

Метро предпочитает

На «Крузере» езду.

Всё сделалось товаром,

И в церкви кавардак —

И свечки не задаром,

И требы не за так!

Но если вы без веры

И без Христа живёте,

Рожна какого мерить

Вам у попа животик?

Ну, что вам за забота

Церковные финансы?

Возьмёт Всевышний счёты

И сам сведёт балансы.

Уважьте наши чувства,

Спасите души ваши,

Что за резон – попусту

Нас гнать из Церкви взашей?

Возводите напраслину,

Надулись, как сычи,

А сами яйца красите,

Печёте куличи.

Без крестного знамения

«Христос воскрес!» воззвав,

Живите, как умеете,

Но усмирите нрав.

И без царя, без Бога,

Как завещал вам Маркс,

По собственной дороге

Идите мимо нас.

МНЕ С НИМ СКУЧНО

Тоскливо мне с безбожником —

О чём с ним говорить?

Словами нехорошими

Меня он любит крыть.

В его глазах, наверное,

Отсталый я навек,

Для общества потерянный,

Убогий человек.

С усердностью завидною

Он мимо не пройдёт —

То наплюёт на Библию,

То батюшку лягнёт.

Ему монахи – толстые,

А требы – лохотрон,

С настырностью бесовскою

На Церковь лает он.

И пишет комментарии,

И ищет мне урон,

Как будто хворью тайною

Он в душу поражён.

Казалось бы, ну, что ему

Голгофа и Сион —

Ведь я живу по-своему,

Живёт, как хочет, он?

Ведь вера моя тихая

Не трогает его,

Чего же он хихикает,

Злорадствует чего?

Тоскливо мне с безбожником —

С ним трудно говорить,

Не ищет он возможности

Понять, а не хулить.

И катится с беспечностью

По нисходящей вниз,

Не принимая вечности

И будущую жизнь.

Закончится падение

Стенанием в огне,

И, словно откровение,

Даётся жалость мне.

Жалею я безбожника,

Обиды не держу,

Спасения возможного

И для него прошу…

ВОЗЛЕ ИОРДАНИ

Такую радость, как сегодня,

Как драгоценность я храню —

Я на Крещение Господне

Себя ввергаю в полынью.

Меня любовно и участно

Приемлет лоно хладных вод,

Я знаю – боли расточатся,

И дума тяжкая пройдёт.

Молюсь коленопреклоненно

У иордани на краю —

Я омываю в ней не члены,

А душу грешную свою.

И сердце бьётся о грудину

От этой радости святой,

Как будто душу чисто вымыл

Я Иорданскою водой!

ВОСКРЕСЕНИЕ ХРИСТОВО

Звучат мелодии весенние

В покрытом зеленью саду,

Я в светлый праздник Воскресения

Из Церкви радостный иду.

Едва ногами землю чувствую,

Как будто крылья отросли,

Ушли куда-то мысли грустные,

А чувства светлые пришли.

Меня прохожие приветствуют,

«Христос воскрес!» – мне говорят,

Перекрестившись троеперстием,

Облобызаться норовят.

Я отвечаю им: «Воистину!..» —

Встречая братский поцелуй,

«Живи, Христос», – молюсь я мысленно, —

«И в Божьей славе торжествуй!»

А ты, сторонушка родимая,

Как Божий сын, сойди с креста

И, Божьей матерью хранимая,

Жди возвращения Христа…

В ХРАМЕ НА ТРОИЦУ

Став на колени у амвона

И взор направив к алтарю,

Раз в год коленопреклонённо

Я с Богом тихо говорю.

Раз в год, устлав травой душистой

Натруженный церковный пол,

Стать на колени в Храм тенистый

Народ на Троицу пришёл.

И так душе моей вольготно,

И сердцу так уютно здесь,

Что принимается охотно

Спасенья радостная весть.

Забытым раем пахнут травы,

Молитву батюшка творит,

И, как предвестник Божьей славы,

Луч солнца окна золотит.

Душа от радости рыдает

Счастливой лёгкою слезой,

И Дух, как голубь, пролетает

Над преклонённой головой.

Пятидесятница Святая,

Я о прощении прошу —

Как редко в Храме я бываю,

Зато как часто я грешу!

Иду к Тебе, спасая душу,

Лишь Ты спасение мне дашь,

Я всё исполню, я не струшу…

И губы шепчут: «Отче наш!»

ВЕРБНОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ

Сегодня праздник на Земле —

Во всех концах родного края

И по столице, и в селе

Христос проедет на осле,

Всех видя, всех благословляя.

Ветвями вербными Ему

Путь на Голгофу устилая,

Во след поклонимся Тому,

Кто принял смерть, за нас страдая.

Букеты скромные свои

Христу возложим на дорогу —

Он завещал нам жить в любви

К себе и к ближнему, и к Богу.

ОН ШЁЛ…

О, как тяжёл был этот крест,

Который Он спиной согбенной

И от бичей окровавленной

Поднять стремился до небес!

С Ним палачи пообочь шли

И бичевали, стервенея —

В нём богохульника нашли

Ортодоксальные евреи.

Глазницы кровью налились,

Лоб рассечён, иссохло горло —

А Он с крестом упорно ввысь

Тащился по дороге горной.

Презрев бичи, каменья, зной,

Он казни шёл своей навстречу.

И нам бы с волею такой

Идти упорно к Жизни вечной…

Страстная пятница 2011г.

ХРИСТОС ВОСКРЕСЕ!

И смертью смерть поправ, Он встал

И из пещеры молча вышел.

Он от предательства устал,

Но всех прощает плотник бывший.

И как бы ни был грех тяжёл,

Вы хоть теперь Ему поверьте —

Он со спасением пришёл,

А вы Его предали смерти.

Пред Ним склонился небосвод,

И звёзды падали под ноги.

Он знал, что много лет пройдёт —

И станет Истиной для многих.

Восток затеплился зарёй,

Ожили воды, ветви, травы —

День просыпался над землёй

Под покрывалом Божьей Славы.

Он этой Славою окреп

И, привалив на место камень,

Он покидал угрюмый склеп

Своими лёгкими шагами.

И вся Земля вослед Ему

Единым выдохом взмолилась:

«Мы верим Слову Твоему!

Не оставляй нас, Божья милость!»

Но было поздно, Он ушёл,

Смахнув слезу, утишив сердце.

Он у Отца свой дом нашёл,

Чтоб там душою отогреться.

Нет, Он о нас не позабыл,

Он не оставил нас навеки,

Его Завет нам дарен был:

«Любите Бога, человеки!

Любите ближних и себя,

Любовь – спасенье человека,

Любовью движется Земля,

Любовь есмь Альфа и Омега!

И если хочешь жизнь спасти —

Иди по этому пути…»

20. 04. 2011г.

ЗЕМЛЯКИ

Как написать достойно

О земляках моих,

Прошедших через войны,

И мёртвых, и живых?

Они спасали землю

И им не до обид,

Но совесть-то не дремлет,

Она не промолчит!

Мне долг тревожит душу,

Не позволяет спать

И требует послушать,

Запомнить, рассказать.

Найти слова такие

В своих запасниках,

Чтоб жизни их простые

Не канули в веках.

Не канули бесследно,

Как старое жнивьё,

Чтоб знали за обедом,

Чей хлебушек жуём.

И пахарь, и охотник,

Рыбак, и пчеловод,

И тракторист, и плотник —

Они и есть народ.

Усталый, не гламурный,

В Отечестве своём

Живущий хоть и трудно,

Но собственным трудом.

Мы – земляки по крови,

И, значит, надлежит,

Как повседневный подвиг,

Описывать их жизнь,

Чтобы идя за ними,

У жизни на краю

Хранили, как святыню,

Мы Родину свою!

СИБИРСКОЕ ПРИВОЛЬЕ

Бескрайние поля, цветочное приволье,

Могучие леса до неба доросли —

Сибирская земля, тобой рождён и вскормлен,

И силу, чтобы жить, беру я у земли.

Родная сторона, сибирские просторы,

Познавшие беду и непосильный труд,

Под шёпот родников, под птичьи разговоры

Ты мне и колыбель, и в вечности приют.

Страна богатырей и мирных землепашцев,

Ты подвигами их была сохранена,

Они с врагом не раз сходились в рукопашной,

Их прерванная жизнь в тебе растворена.

Я встану на заре, из дома в поле выйду,

Холодною росой лицо умою я,

И ощутит душа, что нет в природе кривды,

Всё истинно вокруг – и небо, и земля.

Родимая земля, пока не встало солнце,

Пока молчат поля, безмолвствуют леса,

В звенящей тишине из сердца слово рвётся,

Чтобы воспеть тебя, сибирская краса!

Под сказку у печи и звонкую частушку,

Под крепкое словцо и мамину слезу

Сибирская земля в меня вложила душу,

И я её теперь на Божий суд несу.

ХОРОШО В СИБИРИ!

Словно песня без припева,

Без колёс велосипед,

Когда нет у слова дела,

А у дела смысла нет.

Как бутылка без «Столичной»,

Без патронов магазин,

Когда с виду ты приличный,

А по жизни – сукин сын.

Словно лодырь без работы,

Без бубенчиков дурак,

Когда любишь ты за что-то,

Презираешь просто так.

Всё смешалось в этом мире,

Встало с ног на голову».

Ноги шире, три – четыре!

Сели – встали! И в Москву!

Только всем не хватит места,

Не достанет там харчей,

И в Сибири, если честно,

Мне вольготней и мягчей.

Пусть не всё мне здесь по нраву

И не всё по чину мне,

Но зато могу на тра’ву

Я улечься на спине.

И смотреть подолгу в небо,

Пока нос не засвербит,

Разделить краюху хлеба

С той, что рядом сладко спит.

И, как конь породы редкой,

Закусивши удила,

Полюбить её так крепко,

Чтоб к апрелю родила…

НА СЕНОКОСЕ

Пташка малая серая,

Ну, о чём ты чирикаешь?

На вершине сирени

Что нам нынче накликаешь?

А на небе ни облачка,

Синь бездонная тихая,

Накосили мы по» ручью

Клеверо’в с повиликою.

Накосили и мятлика,

Аржанца с тимофеевкой,

Подсушить бы, подвялить бы

И сметать сено спелое.

Уж в стогу, невредимое,

Простоит, духовитое,

Не промочено ливнями,

И пургой не побитое.

Лишь бы вёдро нам выдалось,

Да гроза не ударила.

Ну, чего расчирикалась,

Птичка серая малая?

Помолчи, гость непрошенный,

Уже в волю натружено —

Жаль мочить, что накошено,

А жальчей, что просушено!

Подгребаем, ребятушки,

Тащим копны по центнеру,

Пусть зарод поднимается,

Крепко стоптанный в центре.

Закругляем навершие,

Прижимаем берёзиной.

Дождь внезапный – не бедствие,

Стог воздвигли серьёзный мы!

Пусть теперь птаха кликает

Перемену дождливую,

Сено вовремя прибрано

В крепкий стог и красивый!

ЗАПОВЕДНЫЙ КРАЙ

А жизнь смешна до невозможности

В убогой простоте своей,

И дую я из осторожности

На ложку тёплых кислых щей.

Обув пимы с носками тёплыми,

Надвинув ватные штаны,

Я как-нибудь дойти попробую

До заповедной стороны.

Туда семь вёрст идти вдоль берега

Речушки, сплавившейся в лёд,

Она в снегу почти потеряна

И, видно, спит и не течёт.

А летом это – речка знатная

В заросших ивой берегах,

С местами, рыбкою богатыми,

И с берегами в ягода’х.

Пойду туда, где начал мыслить я

И где погост – одна родня,

Куда двух лет от роду вывезли

С Востока Дальнего меня.

Пойду, найду селище бывшее,

Пусть под сугробом – но найду!

Воспоминания ожившие

Согреют грудь на холоду».

Здесь жили дедушка и бабушка,

Здесь мама мучилась с отцом,

А он, натура бесшабашная,

Валялся пьяный под крыльцом.

Пришёл с войны он весь израненный,

А раны водкою лечил

И каждый вечер злой и пьяненький

Домой с работы приходил.

Ах, заповедная сторонушка,

Я до тебя ещё дойду

И, поклонясь земле и солнышку,

Цветы на холмик покладу.

Ну как вы, дедушка и бабушка?

Как спится вам в родном краю?

От рода выжившего нашего

Я вам поклон передаю…