Текст книги "Галактики как песчинки"

7.

Воздух уже стал почти невыносим, когда эмиссары с Инисфара прибыли, как и предсказывал Ты. Они быстро пробрались в носовой отсек, собрали полуживых людей и переправили на свой корабль.

На предельной скорости корабль устремился к Инисфару.

Разбитый флагманский корабль оуленян предоставили самому себе.

Ты оказался в отдельной каюте с Примом и двумя генералами. Два последних, раздавленные величием последних событий, сидели рядом, не разговаривая, словно две мумии. Прим находился в лучшей форме, но шок от происшедшего сказался только теперь, и он лежал на кушетке и трясся всем телом. Вот почему Ты одиноко стоял у иллюминатора, глядя на приближающийся Инисфар.

Планета, которая так долго играла заметную роль в Галактике, представляла собой интересный объект для наблюдения в эти последние дни своего существования. По её экватору вращались два кольца – одно вне другого. Первое – естественное – состояло из обломков Луны, разрушенной неожиданным взрывом древнего корабля при его приземлении в порту Ири. Второе кольцо являло собой не что иное, как свалку. Разбитые корабли не подлежали захоронению на Инисфаре ещё столетия назад, ибо считалось неэстетичным хранить эти груды металла; весь металлолом хранился на орбите внешнего кольца. Со временем кольцо разрослось до пяти—десяти миль толщиною и нескольких сот – в длину. Ужасным его не считали; а, наоборот – видя в нём прекрасное – возвели в ранг одного из чудес Галактики. Оно переливалось, словно инкрустированное алмазами одеяние, каждый дюйм металла которого отполирован бесконечной и неустанной щёткой метеорной пыли.

Корабль, где находился Ты, совершил посадку на светлой стороне планеты. Видимое в это время второе кольцо обрамляло планету, как арка вокруг Рая.

Инисфар слез и радости, забытый неблагодарной памятью и затянувшимся временем.

После небольшой задержки Ты и другие сошли на землю. Их перегрузили на небольшой флайер и доставили в здание Суда Высочайшего Сюзерена города Новый Союз. Экипаж флагманского корабля отправили в одно место; десантников, все ещё находившихся в замороженном состоянии, – в другое, а Тебя и трех офицеров провели в комнату, размерами чуть больше спальни.

Принесли пищу, но ел только Ты, добавляя из принесённого с собой запаса.

Сановники различного ранга приходили в комнату. Большинство из них уходило в печали, не сказав ни слова. Через узкое окно Ты смотрел на тюремный двор, в одном из углов которого рос прекрасный крапивник.

Праздно стояла небольшая группа подавленного вида мужчин и женщин, вяло обмениваясь репликами.

Приходили адвокаты. И становилось понятно, что готовится суровое решение.

Неожиданно последовал приказ охранникам.

Тебя и трех командиров охватило волнение, когда всю группу доставили в Мраморный зал для аудиенций, и вы предстали перед Высочайшим Наследным Сюзереном Инисфара и Региона.

Бледный мужчина, затянутый в строгий чёрный фрак, полулежал на огромном диване. Его лицо, изрезанное глубокими морщинами, излучало апатию, хотя глаза светились ясно, и голос звучал твёрдо. Голову он держал прямо, что Ты не преминул заметить.

Он лениво окинул Тебя с ног до головы, взглянул на остальных, словно определяя положение каждого, и, наконец, обратился к Тебе как к старшему, без вступления и напрямик:

– Вы, варвары, своими неразумными деяниями принесли разрушение.

Ты склонил голову и иронично заметил:

– Мы сожалеем, если нарушили покой великой империи Инисфар.

– Тьфу! Я не имел в виду империю.

Он взмахнул рукой, словно империя – это так, сущая безделица, и ему недосуг думать о ней.

– Я имею в виду сам Космос, с благоволения которого мы существуем. Силы Природы ослабли.

Ты испытующе взглянул на Сюзерена, но ничего не сказал.

– Сейчас я вам попытаюсь объяснить последствия, которые могут вызвать ваши действия, – продолжал Высочайший. – Я делаю это в надежде, что вы умрёте, хотя бы немного понимая, что наделали.

Трудно представить себе, какая древняя наша Галактика. Недавно философы, теологи и учёные собрались вместе, чтобы рассказать о продолжительности её жизни, о том, что конец её близок, но точно не определён.

– Ходили такие слухи, – пробормотал Ты.

– Я рад, что эти мудрые вести так быстро распространились. За эти последние несколько часов мы узнали, что Галактика, словно старое покрывало, трещит под своим же весом – разрушается; что это– конец всему – прошлому и будущему, конец всему человечеству.

Он сделал величественную паузу, пытаясь увидеть хоть тень тревоги на лице Тебя, а затем продолжал, не обращая внимания на испуг Твоих компаньонов.

– Мир царил в Регионе целое тысячелетие. Но когда мы узнали, что ваш флот идёт с враждебными намерениями, наши древние корабли и орудия наказания, не употреблявшиеся с окончания Вечной Войны, были введены в строй. Системы выпуска военной продукции, планы боевых действий, мобилизация – все это пришлось поднимать из праха прошлого. Все это делалось в спешке, никогда ранее нам не свойственной,

– Этому можно только поаплодировать, – сказал Одноглазый, пытаясь приободриться.

Высочайший с неудовольствием посмотрел на него, прежде чем продолжить.

В ходе мобилизации и спешных поисков оружия, которое мы намеревались применить против вас, было, одно, открытое целую вечность назад и никогда не использовавшееся. Оно считалось очень опасным, ибо влияло на электрогравитационные силы, деструктируя метрику Космоса. Четыре гигантских машины, называемые турбуляторами, использовали эти силы. Это те четыре корабля, которые вы уничтожили.

– Один из них мы видели на границе Региона несколько дней назад, – подтвердил Прим.

Он с восхищением слушал Высочайшего, поглощённый его описанием мощной военной машины, приведённой в действие.

– Пришлось отозвать четыре турбулятора из дальних районов Региона, где их бросили наши предки, – объяснял Сюзерен. – Их расположили на траверсе курса вашего флота, а последствия вы видели сами. Решётки – это основа патернов самосоздания.

Но, к несчастью, вы разрушили её, или, так будет точнее, стали причиной того, что они сами себя поглотили. Наши учёные полагают, что это – модель нашей древней Галактики, и что она уже не сможет быть стабильной. И, хотя процесс невидим, дезинтеграция, причиной которой вы явились, продолжается, распространяясь очень быстро. И ничто не может остановить её.

Прим, поражённый, отступал назад.

Сейчас Высочайший смотрел на Тебя, ожидая ответа. Словно впервые почувствовав себя неуверенно, Ты вопрощающе взглянул на Одноглазого и остальных; те невидяще уставились вперёд, слишком поглощённые перипетиями предстоящей катастрофы, чтобы обратить внимание на Твои призывные взгляды.

– Ваших учёных следует поздравить, – ответил Ты. – Но они опоздали в своих поисках нестабильности. И все же они сами дошли до этого.

Эту катастрофу затеял не я и не мои друзья; она началась очень давно, и именно затем я пришёл на Инисфар – предупредить вас и их.

Впервые лицо Высочайшего отобразило внутренние эмоциональные всплески. Он вскочил с дивана и зло пнул его ногой.

– Ты, наглый варвар! Ты пришёл сюда, чтобы насиловать, грабить и мародёрствовать! Откуда ты узнал обо всех этих вещах?

– Я пришёл сюда, чтобы объявить конец всему, – спокойно ответил Ты. – А как я пришёл – как завоеватель или побеждённый – это меня не касается. Потребовалось поднять людей всех миров, чтобы они узнали о моем приходе. Вот почему я выбрал путь завоевания. Сделать это не составило труда. Стоит только определить и спровоцировать основные человеческие страсти. Если бы я пришёл один, кто стал бы меня слушать? А так, у людей всей Галактики открылись глаза, и я указал им на Инисфар. Теперь они умрут, познав истину.

– Что вы говорите, – с издёвкой в голосе сказал Высочайший, поведя императорской бровью. – Но прежде чем я прикажу стереть тебя с лица земли, гложет быть, ты поведаешь о той истине, из-за которой ты натворил столько бед?

– С удовольствием, – ответил Ты. – Возможно, вы позволите мне кое-что показать вам?

Но Высочайший отклонил его предложение, хлопнув в ладоши:

– Ты хвастун! – воскликнул он зло. – Ты тратишь моё время, а его осталось не так уж много. Стража!

Стража в количестве четырнадцати человек сошлась полукругом, не желая упускать шанса продемонстрировать своё искусство на живой плоти.

– То, что я хочу показать, – в моей памяти, – сказал Ты, поворачиваясь к ним лицом.

Униформа стражников сверкала эполетами, галунами и шнурами; старинные сабли выглядели, однако, вполне современно и опасно.

Не раздумывая, Ты рванулся к ближайшему из них. Тот, также ни секунды не колеблясь, тяжёлым ударом обрушил клинок на Твою голову. Ты подставил руку и поймал лезвие.

Сабля разлетелась на куски. Солдат в ужасе попятился. Остальные наступали на Тебя, коля и рубя. Их клинки свистели и выли вокруг Тебя, но ни один из них не достиг цели.

Когда стало понятно, что Ты обладаешь – как бы это сказать? – скрытой силой, они отступили.

В этот момент Ты увидел, что с балкона на Тебя наведён ствол бластера.

– Прежде чем ты будешь распылён, – произнёс Высочайший, красноречиво поглядывая на балкон, – скажи мне, что это за трюк с саблями?

– Сначала убери свой трюк, – предложил Ты.

Чтобы ускорить ход событий, Ты вплотную подбежал к Сюзерену.

С балкона заговорила машина.

Залп бластера бета-частицами рванулся на Тебя только за тем, чтобы упасть у Твоих ног. Высочайший обескураженно вопрошал:

– Кто ты? Откуда ты пришёл?

– Это то, о чём я желал тебе поведать, – просто ответил Ты. – То, что я скажу, должно дойти до каждого человека.

Когда завершится великая история, она закончится в сознании каждого; человек, который умирает без причины, делает посмешищем все, за что он боролся.

Я пришёл из Нового мира, который находится вне Галактики, я называю его Новым, потому что в нём все ещё продолжается процесс созидания. Новые галактики формируются в бесконечной ночи, поднимаясь из граней пустоты. Моя планета нова, и я – первый её человек; она – безымянна.

– Так, значит, все то, о чём ты говорил на Оулени, – правда? – спросил Запаянный.

– Конечно, – ответил Ты.

Тебе не хотелось рассказывать ему, как он выучился управлять кораблём покойного Шаутера.

Вместо этого он повернулся к Приму.

– Ты помнишь наш разговор об эволюции? Ты тогда провозгласил, что человек является конечным её продуктом?

Прим кивнул.

– Человек – достойный плод эволюции – в этой Галактике.

Ты взглянул на них – на Высочайшего, Запаянного, Одноглазого.

И без тени иронии сказал:

– Здесь вы – расцвет эволюции. Подумайте о бесчисленных экспериментах, поставленных Природой, прежде, чем она выделила вас. Она начала с аминокислот, затем последовали амёбы, простейшие клетки… Природа – словно ребёнок в школе. Играя – она училась. Поймите, я провожу аналогию не ради красивых слов. И, как школьник, Природа делала ошибки. Многие из её экспериментов, пусть, даже поздние, такие, например, как чувственные блуждающие клетки, относятся к числу её неудач; но человек, бесспорно, – одно из лучших её творений.

– В Новом мире, с которого я прибыл, Природа начала с человека. Я – самая ранняя и наиболее примитивная форма жизни в моем мире – новая амёба!

Ты продолжал рассказывать им, как происходили в Тебе радикальные изменения; и, действительно, Ты представлял собой совершенно другой вид человека. Система выделения организма у Тебя была фундаментально преобразована. Иным стал и процесс пищеварения. На генетическом уровне старые коды трансформировались из поколения в поколение; изменились гены движения и языка, обеспечивая простейшие человеческие навыки. Улучшен психологический базис мозга: многое из ненужного человеческого эмоционализма отброшено.

И все же Ты оказался нечужд некоторого альтруизма, присущего просто человеку.

Высочайший внимательно все выслушал и спросил:

– Ты – первый в своём роде. Но откуда тебе так много известно о себе?

Ты улыбнулся. Тебе этот вопрос казался простым.

– Из-за того, что различные изменения во мне – чуть ли не полная модификация шаблона, используемого для разработки человека, у меня есть ещё одно, очень ценное качество: осознание не только моих психологических действий, но, если хотите, и моего физиологического Я. Я могу управлять каждым своим экзимом, видеть все до единой клетки. Я синтегрирован так, как вы никогда не были. Например, болезнь никогда не поразит меня. Я способен распознать и проверить всё, что может она.

Я не могу быть парализован в одночасье любой критической ситуацией и быть подвержен чисто инстинктивным автоматическим рефлексам. Зная себя, можно сказать, что я – хозяин себя.

И, хотя вы в состоянии контролировать своё окружение, вы не можете контролировать себя.

8.

Высочайший сошёл с возвышения.

– Но у нас и до твоего прихода было о чём беспокоиться, – сказал он. – И, хотя я прожил уже пять веков, вновь ощущаю себя ребёнком. Да, ты можешь чувствовать себя суперменом на Инисфаре.

В его голосе сквозила насмешка.

– Разве вы не поняли меня?! – вспыхнул Ты. – В моем мире я – на уровне амёбы. Разве мне есть, чем гордиться? То, что может заменить меня…

Сюзерен поднял холёную руку и сказал:

– Очко в вашу пользу. Вы стесняетесь собственной мощи.

– Ну и какой с неё прок? – встрял Одноглазый.

Отчаявшийся он стоял рядом с Запаянным и Примом, тщетно пытаясь найти пути к бегству. Генерал подошёл к Тебе, испытывая смешанное чувство вызова и лести.

– Ты завёл нас сюда, ты же можешь нас и вывести, – предположил он. – И не будем откладывать. Доставь нас обратно на Оулени, если ты такой супермен.

Ты покачал головой.

– На Оулени лучше не будет; в этом я тебя могу твёрдо заверить. Извини, что втянул тебя во все это, но это лучше, чем прятаться в разрушенном городе. И я – не супермен…

– Не супермен? – зло закричал Одноглазый.

Он повернулся к Высочайшему и воскликнул:

– Он сказал: не супермен. Хотя выпил порцию яда, достаточную, чтобы уничтожить целую армию. Защитился от сабель – видели такого! – и устоял перед бластером, а потом…

– Послушай! – прервал его Ты. – Такие вещи относятся к другому принципу. Посмотри на это!

Ты подошёл к стене, выстроенной из огромных блоков мрамора – отполированного и тщательно подобранного.

Ты положил ладонь на один из блоков и толкнул. Когда Ты убрал руку – пять небольших отверстий, оставленных Твоими пальцами, отпечатались на мраморе.

Простой пример, но на всех он произвёл удручающее впечатление.

Ты вытер руку и вернулся к остальным, но, слегка побледневшие, они сторонились Тебя.

– И все же я не сильнее вас, – сказал Ты. – Разница вот в чём: я пришёл из вновь созданного мира, вновь выгравированного безжалостными процессами постоянного созидания. А вы – пришельцы из старого мира.

Подумайте о своей Галактике. Сколько ей лет? Вы точно не знаете, но вам известно, что она безнадёжно стара. Истина в том, что она износилась, как со временем изнашивается все. Ничто не вечно. Спросите себя, из чего все сделано? Сгустки энергии, выходящие наружу и становящиеся тем, чем они есть. Эти сгустки с самого начала Времени сходили на нет, делаясь все тоньше и тоньше. Все, что состоит из этой энергии, постепенно истончалось вместе с ней. Огромные магические батареи вашей Галактики действуют бесконечно долго, поэтому все протоны и нейтроны потеряли свою полярность. Они разряжаются и не могут восстановиться. Сталь по прочности стала бумагой, дерево – водой…

Прим перебил его.

– Ты пытаешься обмануть нас! – дрожащим голосом пробормотал он. – Ведь только тебе под силу продавить мрамор пальцами или устоять перед ядом, саблями и бомбардировкой. Мы умрём. Ты держишь нас за дураков?

– Нет, – ответил Ты. – Вы умрёте, как ты и сказал. Вы сами состоите из тех же истощённых атомов, что и все вокруг вас; именно поэтому вы не могли обнаружить этот процесс. Я могу выстоять почти против всего, что вы можете предложить, и только лишь потому, что то, из чего сделан я, – новое. Я – единственный новый фактор в измождённой Галактике.

Ты замолчал и подошёл к Высочайшему. Тот стоял белый, словно мрамор, окружающий его.

– Тот хищный монстр, который раскрыл пасть там, в Космосе… я имею в виду… он… ускорил процесс? – спросил Сюзерен.

– Да… Материя разорвана; пропасть расширяется, чтобы поглотить ваш островок во Вселенной.

Высочайший закрыл глаза. Когда он снова открыл их, его взгляд, словно глаза потревоженной птицы, забегал по лицу Тебя.

– Наши яды бессильны против тебя, – сказал он. – И все же ты можешь жить среди нас. А как же наша пища питает тебя?

Покидая свой мир, я захватил с собой запас калорий, Я не был не подготовленным. Мне, правда, пришлось взять кислородный концентрат.

Затем Ты рассказал Высочайшему о действии концентрированного кислорода на Шаутера, торговца фильмами, поражённого, словно смертельной радиацией, Ты рассказал о пользе, которую принесла библиотека фильмов, обнаруженная Тобою на борту корабля контрабандиста.

– Оппортунист, – произнёс Сюзерен. – Мои тебе поздравления.

Он закусил нижнюю губу, и с минуту стоял молча улыбаясь, будто что-то его насмешило во всей этой истории.

– У тебя есть свободная минутка? Надеюсь, остальные простят нас.

Что-то неуловимое произошло в его поведении. Он жестом подозвал Тебя и повёл к выходу.

Что делал Ты?

Ты адресовал прощальный взгляд группе, чья функция в этой жизни так резко оборвалась, махнул рукой Одноглазому и последовал за Высочайшим.

Сюзерен быстро шёл по коридору, нарушая свою привычную медлительность. Он распахнул ещё одну дверь и вместе с Тобой очутился на балконе, с которого открывался прекрасный вид на гордый город – Новый Союз.

Мягко дул прохладный вечерний ветер; облака затягивали заходящее солнце. Широко раскинувшаяся панорама проспектов и реки поражала странной пустотой.

– Насколько бы ещё затянулся этот процесс истощения, если бы мы не ускорили его? – словно между прочим, спросил Высочайший, опираясь о перила и глядя вниз.

– Он мог растянуться на столетия, – ответил Ты.

Ты почувствовал жалость к нему, ко всем людям, которые смеялись, любили и ненавидели. Все их безрассудства и ограниченность были простительны; примитивные, они пришли из тьмы и снова уходили во тьму, вспыхивая иногда сознанием, чтобы придать остроту своему существованию.

Высочайший глубоко вдохнул вечернюю прохладу.

– Все кончается! Пришло время путешествия в Ничто!

Он снова вздохнул.

– А у тебя будет место в партере, мой друг. Это прекрасное зрелище. Но ты должен успеть вернуться, пока наши корабли не разинтегрировались.

Мягко Ты ответил:

– Всем нужно рассказать, что происходит. Это очень важно.

– Я не забуду.

Сюзерен повернулся и взглянул на Тебя.

– Что заставило тебя прийти сюда? Ностальгия? Любопытство? Жалость? Какие чувства ты испытываешь к нам – теням?

И что за неожиданная слабость заставила слова застрять комком в горле? Почему Ты отвернулся? Чтобы он не видел Твоих глаз?

– Я хотел, чтобы человек сознавал, что случится с ним, – наконец смог выговорить Ты. – Это – мы ему должны. Я… мы… задолжали ему. – Вы – наши отцы… Мы – ваши дети…

Сюзерен нежно дотронулся до Твоей руки и спросил твёрдым голосом:

– Что надо сказать людям Галактики?

Ты окинул взглядом город, расцвеченный огнями, поглядел в вечернее небо. Ты не находил покоя и здесь и в себе.

– Расскажи им снова, что такое Галактика. Не смягчай ничего. Они мужественны. Объясни им ещё раз, что галактики – как песчинки; что каждая из них – космическая лаборатория слепой Природы. Объясни им, как маленькие индивидуальности могут сравниться с целыми нациями. Скажи им… скажи им, что эта лаборатория закрывается. А новая, оснащённая более современным оборудованием, открывается рядом, на соседней улице.

– Им все расскажут, – сказал Высочайший, и тень закрыла его лицо. Тень ночи, упавшей на Старый город и звезды.

 
Мы – те, которые пришли после вас,
Пишем эти строки в вашу честь.
Как и вы, в своё время, восславляли Человека.
“Да покоится в мире”.