Текст книги "Скандальный брак"

– Но почему, почему он так поступал? – негодующе воскликнул Дом.

Кларисса покачала головой.

– Они говорили, что возня с ребенком унижает меня. – Кларисса жалобно улыбнулась. – Но это была ложь, ты же знаешь. Это нисколько не унижало меня. Рутерфорд не позволял мне заниматься тобой, не мог простить, что я сбежала с Филипом.

– Господи, – сердито пробормотал Дом. Он хорошо помнил, как, будучи ребенком, искал мать, но ее никогда не было рядом. Она всегда находилась в своих комнатах. Даже когда он упал с пони и сломал лодыжку, за ним ухаживали управляющий, дворецкий, няня, но только не мать…

– Твой отец временами бывал настоящим тираном, – вновь раздражаясь, сказала Кларисса.

Дом вспомнил о дарственной.

– Возможно, – рассеянно сказал он.

– О чем ты думаешь? – спросила Кларисса, пристально глядя на сына.

– Я думаю о дарственной, – ответил Дом. – Ты знаешь, какие там условия?

– Условия?

– Рутерфорд хочет правнука. Если Анна родит от меня сына, Уэверли Холл снова станет моим, – сухо сказал Дом.

Кларисса побелела.

– Он сошел с ума, – прошептала она. – Это же абсурд!

– Согласен.

– И ты сделаешь это? – с дрожью в голосе спросила Кларисса.

– Если я и решу спать со своей женой, то исключительно по личным причинам; к дарственной это не будет иметь никакого отношения.

– У тебя уже есть сын. Прекрасный мальчик! Тебе незачем делать то, чего ты не хочешь. – Дому показалось, что она сейчас снова заплачет. – Это несправедливо! Зачем он пытается свести тебя с этой женщиной? О чем он думает?

– Он считает, что я несправедливо обошелся с Анной.

– В этом виновата она, а не ты! Если бы только мы нашли способ избавиться от нее, – сердито сказала Кларисса. – Если бы она куда-нибудь исчезла, сбежала, как ее мать!..

Дом вздохнул.

– Если она сбежит, мне, несомненно, придется ехать вслед за ней.

– Тебе не нужно было на ней жениться.

– Сейчас слишком поздно сожалеть об этом.

– Да, потому что развод окончательно погубит репутацию нашей семьи. – Она быстро поцеловала его в щеку. – Я иду спать. Пожалуйста, скажи мне завтра «до свидания», прежде чем уехать.

Доминик кивнул и проводил ее взглядом. Несмотря на то, что он был сильно расстроен, его охватило странное возбуждение. Он и не мечтал, что ему когда-нибудь удастся наладить отношения с матерью.

Дом вздохнул. Что же ему делать с Анной? Четыре года он притворялся, что не женат. Теперь, ненадолго вернувшись домой, он понял, что больше не в силах играть в эту нелепую игру. У него есть жена, реальная женщина из плоти и крови, которая ненавидит его, хотя, как это ни странно, он, возможно, сейчас для нее даже более привлекателен, чем раньше. Анна удивительная женщина. Так ли уж плохо стать ей настоящим мужем? Он повернулся и посмотрел сквозь окна террасы в густую темноту туманной ночи, размышляя о холодном, без любви, браке своих родителей и своем одиноком детстве. У него забилось сердце. Когда-то давно он убедил себя, что ему никто не нужен. Все эти четыре года он считал, что поступил правильно, и теперь вдруг испугался: может, он действительно влюбится в Анну? И что тогда?

Ему лучше уехать прямо сейчас, немедленно.

Клубы тумана окутали лужайки и почти скрыли особняк от посторонних глаз. Полчаса назад Дом видел, как Анна вышла в сад, но не заметил, вернулась ли она. Куда она пошла? Если бы он совсем не знал ее, то решил, что у нее с кем-то назначена встреча, тайное свидание, ибо для обычной прогулки сейчас слишком холодно и сыро.

Внезапно Доминик перепрыгнул через перила и оказался на траве. Немного постояв, он пошел по усыпанной гравием дорожке. Он услышал их голоса еще до того, как ему удалось что-либо рассмотреть. Тихие, ласковые, нежные. Сначала Дом не узнал Патрика. Он только увидел, что какой-то мужчина обнимает Анну за плечи, а Анна ведет себя с ним словно с давним любовником.

Доминик был поражен. Кровь запульсировала у него •в висках. Похоже, Анна не слишком томилась одиночеством эти четыре года!

И только потом Дом узнал своего друга детства Патрика Коллинза.

Глава 6

Дом вспомнил, что Анна и Патрик весь день не отходили друг от друга. Значит, Анна и Патрик? Дом удивился, обнаружив, что эта мысль привела его в ярость.

Патрик убрал руку с плеча Анны. Анна смотрела то на Дома, то на кузена. Ее лицо вытянулось.

– Привет, Дом! Ты искал меня? – спросил Патрик. Дом не ответил. Он попытался внушить себе, что Анна ему не жена в полном смысле этого слова, но доводы рассудка не возымели действия.

– Тебе понравилась прогулка с моей супругой? – спросил он Патрика и недобро улыбнулся.

– Честно говоря, да, – сдавленно ответил Патрик.

– Это хорошо, – тихо сказал Дом, – потому что это твоя последняя с ней прогулка. У Анны пересохло во рту.

– Это угроза? – холодно спросил Патрик.

– Нет, реальность.

– Ты сошел с ума, – сказал Патрик. – Анна не только мой друг, но и моя кузина. Если нам захочется погулять вместе, ты не сможешь этому помешать!

– Будь уверен, смогу.

– Хватит! – вмешалась Анна. – Дом, что с тобой? Господи, мы с Патриком знаем друг друга с тех самых пор, как я впервые девочкой приехала к Коллинзам. Почему мы не можем гулять вместе?

– Нет, Анна. С сегодняшнего дня этого больше не будет, – холодно сказал Дом.

– Ты спятил, – сердито буркнул Патрик.

– В чем ты нас обвиняешь? – с жаром воскликнула Анна.

Дом даже не взглянул на нее. Он смотрел только на Патрика.

– Патрик, ты чертовски хорошо знаешь, в чем я тебя обвиняю.

– Не кажется ли тебе, что ты несколько поздно решил заявить свои супружеские права? – огрызнулся Патрик. – Возможно, если б ты жил здесь эти четыре года, Анна не нуждалась бы так в моей дружбе.

Дом сделал шаг вперед и встал между Патриком и Анной. Ему хотелось ударить Патрика, но он лишь с силой сжал кулаки. Он живо представил Анну в его объятиях и от этих мыслей рассвирепел еще больше.

– Так как же Анна нуждается в твоей «дружбе»? – холодно спросил он. – И как страстно ты одариваешь ее этой «дружбой»?

– Дом! Ты ведешь себя, как последний грубиян! – Щеки Анны запылали. – Этот разговор… просто неприличен! Патрик – мой кузен и ничего более!

Дом повернулся к Анне, и глаза его опасно сверкнули.

– Успокойся. Это не твое дело. Это касается только меня и Патрика. С тобой я разберусь позже.

У Анны округлились глаза. Дом повернулся к Патрику.

– Я думал, ты мой друг.

– Я и есть твой друг. – Патрик стиснул зубы. – Но Анна – мой друг тоже.

– Это слишком ясно.

– Ты бросил ее, Дом. Она не заслужила такого обращения.

– Мы не обсуждаем того, что было. Мы обсуждаем, что есть сейчас и что будет. – Лицо Дома напряглось. Ему в голову пришла другая мысль. – Ты обязан мне жизнью, Патрик. Ты забыл об этом?

– Как я могу забыть, что ты спас мне жизнь, рискуя собственной? – мрачно отозвался Патрик.

Анна с удивлением смотрела то на одного, то на другого.

– Дом спас тебе жизнь? Ты никогда не говорил мне об этом.

Мужчины не обратили внимания на ее слова.

– Ты неблагодарный, – холодно произнес Дом, – а я негостеприимный: думаю, тебе следует уйти. Патрик смутился.

– Дом, – снова вмешалась Анна, – не делай этого! Мы все друзья. Не требуй того, о чем потом пожалеешь.

Дом наконец посмотрел на нее.

– А почему нет? Что значит еще один проступок в жизни, полной проступков?

Анна отвела взгляд.

– Может, тебе действительно сейчас лучше уйти, Патрик? Я уверена, завтра мы будем более благоразумны. Сегодня у всех был долгий, трудный день.

Патрик стоял в нерешительности.

– Кажется, моя жена тоже попросила тебя уйти. Так что до свидания, Патрик, – холодно процедил Дом.

Но Патрик не мог удержаться, чтобы не сделать последний укол.

– Конечно, я уйду, – с натянутой улыбкой произнес он, – разве я могу отказать хозяйке Уэверли Холл?

Дом тоже улыбнулся, но его улыбка не предвещала ничего хорошего.

– Позволь напомнить тебе, что Анна, может, и владеет Уэверли Холл, но маркиз Уэверли – я. Не забывай об этом.

Патрик отвернулся и направился к дому. Анна нагнала его.

– Все образуется, – заверила она его. – Я все объясню Дому. – Она бросила на мужа взбешенный взгляд.

Патрик остановился, взял Анну за руку и легонько сжал ее.

– Надеюсь увидеть тебя завтра, – произнес он. Анна кивнула и, как показалось Дому, вцепилась в руку кузена.

– Не рассчитывай на это, – скрипнул зубами Дом. Не обращая внимания на его слова, Патрик зашагал по дорожке. Пока он не скрылся в тумане, Анна смотрела ему вслед. Дом тоже. Никто из них не двинулся с места и не проронил ни слова.

Молчание нарушил Дом.

– Полагаю, теперь ты собираешься «все объяснить» мне? – насмешливо произнес он. Анна повернулась.

– Ты должен извиниться перед Патриком.

Дом мрачно расхохотался.

– Я должен перед ним извиниться? Думаю, скорее это следует сделать вам обоим.

– Кстати, – продолжала Анна, не обращая внимания на его слова, – ты должен извиниться и передо мной тоже.

Последовал новый взрыв хохота.

– В самом деле?

Ее щеки пылали от негодования. Анна разозлилась не на шутку, она не помнила, когда в последний раз так сердилась.

– Ты уехал на четыре года, жил в свое удовольствие и вернулся домой только из-за похорон отца! Даже не пытайся отрицать. Я не дура и прекрасно понимаю, что это единственная причина твоего приезда. И вот теперь ты появляешься и считаешь себя вправе приказывать мне, что делать, а что нет, с кем я могу встречаться, а с кем нет? Ты приезжаешь через четыре года после свадьбы и осмеливаешься относиться ко мне как к своей жене?

Дом скрестил руки на груди и холодно улыбнулся.

– Так и есть. – Он прищурился. – Как к жене.

– Наш брак – это фарс, – резко произнесла она.

– Правда?

Анна насторожилась. Интуиция подсказывала ей, что она, пожалуй, зашла слишком далеко.

– Ты владеешь огромным имением, – сказал Дом, подходя ближе. – Кроме того, Рутерфорд сделал тебя совершенно независимой от меня. Сейчас ты маркиза, а со временем станешь герцогиней Рутерфорд, самой богатой и влиятельной женщиной в стране – после королевы. И ты смеешь говорить Мне, что наш брак – фарс? Я так не считаю! Думаю, ты очень многое выиграла от этого брака.

– Мне наплевать на титулы, – с трудом проговорила Анна. – Мне наплевать на деньги… Я…

– Но ты ведешь все дела в Уэверли Холл, – со злостью перебил ее Дом.

– Да, – без колебаний ответила она. – Я управляю имением уже четыре года. К тому же теперь Уэверли Холл – мой дом.

Он презрительно засмеялся.

– Но только потому, что ты вышла замуж за меня. Надеюсь, ты не забыла мою роль в этом?

– Это невозможно забыть, – тихо произнесла Аина. Они помолчали.

– Интересно, как далеко зашло твое владение Уэверли Холл? – мрачно пробормотал Дом.

– Что ты хочешь этим сказать? Он холодно улыбнулся.

– Может, ты так старательно заботилась об имении для того, чтобы склонить деда к мысли написать эту дарственную?

Анна отступила назад.

– Ты уже разговаривал со своей матерью?

Дом не ответил.

– Она меня не любит, – с горечью сказала Анна, – и никогда не любила, с самой свадьбы. Твои предположения нелепы – как я могу повлиять на герцога, который является одним из самых умных и могущественных людей в Англии!

– Но ты ведь была рада его поступку.

Анна скрестила руки на груди.

– Я ничего не просила – ни у него, ни у тебя. Но по прошествии четырех лет… – Анна отвернулась, чтобы он не видел, как отчаянно она старается сохранить спокойствие, – да, я бы не отказалась от такого подарка.

– Ну так вот что… – сказал Дом, не сводя с нее безжалостных глаз. – Я решил согласиться с тем, что сделал мой дед.

Его слова жгли ее, словно угли.

– Особняк Уэверли Холл – твой. – Он улыбнулся одними губами и сделал небрежный жест в сторону дома.

Анна отлично понимала, что рано благодарить мужа. Она не доверяла ему. Он что-то задумал. Их битва – а это была битва – только начиналась. Анна ясно осознавала: он только что провел между ними линию фронта.

– Конечно, – спокойно продолжал Доминик, – я надеюсь, что ты будешь великодушна и гостеприимна по отношению к моей матери. Иначе мне придется принять меры.

– Я не собираюсь ни в чем обижать леди Клариссу, – вспыхнула Анна.

Он холодно посмотрел на нее, словно пытаясь оценить не только истинность ее слов, но и ее саму.

– С тех пор как мы поженились, люди были жестоки ко мне. Я надеюсь, ты не станешь обращать внимания на отвратительные сплетни, которые обо мне распускают. Это все неправда.

– Если ты имеешь в виду разговоры о том, что ты американская авантюристка и охотница за чужим состоянием, – то нет. Я сделаю все, чтобы прекратить их.

– Значит, ты их уже слышал…

– У меня много друзей, Анна, и многие из них так старательно избегают упоминаний об обстоятельствах нашей женитьбы и о твоем прошлом, что мне становится просто смешно. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, о чем они думают.

– Они несправедливы. Все. Той ночью в саду… я ничего не подстраивала! Я никогда и не мечтала… – Она запнулась и покраснела. – Я даже не знала, – прошептала она,

Дом изогнул бровь.

– Только ты один точно знаешь, что произошло той ночью в саду, – в отчаянии пробормотала Анна.

Их взгляды встретились, и она пожалела, что вспомнила о злополучной сцене, но сказанные слова при всем желании уже нельзя было взять обратно.

– Да, знаю, – медленно проговорил Дом и хитро посмотрел на нее. – А теперь… о Патрике.

– Ты ошибся, – поспешно сказала Анна. Но ей стало легче от того, что он сменил тему.

– Неужели?

– Патрик – мой кузен и друг… а не любовник.

– Анна, я трезво мыслящий человек. Я могу понять и даже принять, что за те четыре года, пока меня не было, ты искала дружбы с другим мужчиной. Здесь, конечно, моя собственная вина. Но я не соглашусь с продолжением этой дружбы теперь.

– Между нами не тот вид дружбы, на который ты намекаешь! – взорвалась Анна. – И какое ты имеешь право вообще на что-то, намекать, когда сам ведешь себя как мартовский кот!

– Ого, – тихо произнес Дом. – Неужели ты ревнуешь меня к моим подружкам?

– Нет! – воскликнула Анна. – Меня давно уже не волнует, что ты делаешь и с кем!

Дом рассмеялся ей в лицо.

– Я думаю, ты лжешь, Анна. Но я восхищен твоей гордостью… и многим другим. – Он окинул ее красноречивым взглядом.

Анна покраснела и повернулась, чтобы уйти. Дом настолько разозлил ее, что она не знала. Как поступит в следующий момент, если останется. Анна боялась, что попросту ударит его, тем более что он, несомненно, заслуживал хорошей оплеухи за свою наглость.Но Дом не выпускал ее руки.

– С этим покончено, Анна: держись подальше от Патрика.

– Между нами ничего не было, – задыхаясь, произнесла она. – Отпусти меня.

Он лишь крепче сжал ее руки и посмотрел прямо в глаза. Анна съежилась. Они стояли так близко друг от друга, что она сквозь юбку ощущала прикосновение его ног.

– Отпусти меня, – повторила она еще более взволнованно и заметила, как гневное выражение исчезло из его глаз. Горячая волна пробежала по ее телу. Анна задрожала.

– Ты делаешь мне больно.

– Если кто и будет твоим другом, – бесцеремонно заявил Дом, – так это я.

Сердце Анны гулко забилось. Она отлично поняла, что он имеет в виду. /

– Тебе все понятно? – прошептал он.

Ее сердце забилось еще сильнее. Мысли путались, она задыхалась. Между ними возникло какое-то необъяснимое притяжение. Анна пыталась сопротивляться ему, но оно словно тугой проволокой скрутило их вместе, и чем дольше Дом смотрел на нее, тем крепче сжимали их ее невидимые кольца.

Ночь вдруг стала удивительно тихой: Анна видела и слышала только этого мужчину, стоящего возле нее.

Его лицо оказалось совсем близко. Очень близко. Красивый рот чуть приоткрылся. Дом собирался поцеловать ее. А у нее не хватало воли оттолкнуть его. На самом деле она и не хотела отталкивать его. Но… Одного поцелуя никогда не бывает достаточно, если это поцелуй Дома Ceнт-Джорджа.

– Анна, – серьезно сказал Дом, – я хочу тебя. Очень. Хочу с тех пор, как снова увидел тебя.

Дыхание Анны участилось. Она не знала, что ответить.

– И я знаю, что ты тоже хочешь меня, – прошептал он, – хоть и притворяешься, что это не так.

Это правда, подумала Анна и ужаснулась. Неужели прошлое ничему не научило ее?

– Нет, – солгала она.

Не обращая внимания на ее слова, он прижался губами к ее рту. Из его объятий нечего было и думать освободиться, поэтому Анна скрестила руки на груди, чтобы его тело не прикасалось к ней. Поцелуй Дома стал требовательнее. Он заставил ее открыть рот, и Анна невольно вскрикнула, ощутив его язык. Она не отвечала ему, но все ее чувства обострились. Крепко обняв, он заставил ее отклониться назад. Она чувствовала, как дрожит его тело, сильное, теплое, мужское тело, видела страсть в его глазах и все же прекрасно понимала, что он полностью контролирует себя. Иначе бы она уже лежала на траве.

Анна была больше не в силах выдержать его настойчивую ласку. Она резко повернула голову и со стоном оторвала губы от его рта. Ей казалось, что ее жгут раскаленным железом, каждый дюйм ее тела словно горел огнем. Дом зарылся лицом в ее шею; казалось, он не собирался отпускать Анну. Она в отчаянии призывала все свое благоразумие, чтобы не сделать непростительного шага и не ответить на его поцелуй. Чтобы не позволить инстинктам управлять собою, чтобы… не увлечь его на землю. Патрик предупреждал ее, что она не должна позволять Дому использовать ее. Как он был прав!

Однажды страсть уже взяла над ними верх. Анна заставила себя вспомнить: этот человек не появлялся здесь четыре года. Если она подчинится ему сейчас, то нет никакой уверенности, что он снова не исчезнет.

Наконец Анна с неожиданной для нее силой оттолкнула Доминика. Он не удерживал ее, лишь медленно пригладил свои волосы и в упор посмотрел на молодую женщину.

– Анна, ты моя жена. Я пришел к выводу, что меня не устраивает наше прежнее соглашение.

Анна похолодела. Неужели он имеет в виду то, о чем она подумала?

– Что ты хочешь этим сказать? – пролепетала она. Его взгляд словно ожег ее.

– Я не уезжаю, Анна. Многие причины, в том числе смерть отца, заставили меня изменить планы. Я остаюсь здесь, с тобой. Это окончательное решение.

Анна замерла от ужаса.

– Мы начнем все заново, Анна, – сказал Дом. Слова, которые она мечтала услышать все эти годы! И вот он произнес их, но слишком поздно.

– Нет, – прошептала она и покачала головой. – Я не могу.

– У тебя нет выбора, – холодно возразил Дом. – Потому что я не спрашиваю твоего согласия или одобрения. Я просто ставлю тебя в известность.

Глава 7

Они вошли в дом, и Анна, обогнав Доминика, быстро направилась к лестнице. Она надеялась, что в своей комнате наконец-то придет в себя. Ощущая на спине его взгляд, Анна прибавила шаг. Ей хотелось побыть одной, чтобы собраться с мыслями.

Значит, он остается. Анна все еще не могла опомниться от его заявления. Оно ошарашило ее, взбесило и… напугало. Она должна все обдумать… Но в конце коридора вдруг открылась дверь, и на пороге появился герцог Рутерфорд.

– Анна? – Герцог подошел ближе.

– С тобой все в порядке?

Анна подумала, что он наверняка заметил, как у нее пылают щеки. Она изо всех сил старалась забыть о поцелуе…

– Спасибо, все хорошо.

– Мне нужно поговорить с тобой, – сказал герцог и посмотрел куда-то позади нее.

Анна обернулась и увидела Дома, который, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, наблюдал за ними из холла. Поза, исполненная равнодушия и надменности, явно не соответствовала выражению его глаз. Анна решительно кивнула и последовала за герцогом в библиотеку.

– Вы сможете помириться? – спросил герцог, как только они вошли в комнату.

Анна не знала, что ответить. Она не была готова к такому прямому вопросу.

– Нет. Это невозможно, – наконец медленно произнесла Анна. Теперь она даже не собиралась раздумывать над тем, что предложил ей Дом. Их супружеской жизни пришел конец… еще четыре года назад.

Герцог опустился в кресло у камина.

– Даже если я попрошу тебя дать ему еще один шанс?

Анна присела на край кушетки.

– Пожалуйста, не надо, – ласково проговорила она. – Вы же знаете, как нелегко мне вам в чем-то отказать.

– Я хочу только одного: перед смертью увидеть тебя и Дома счастливыми, – тихо сказал Рутерфорд. Анна встала.

– Вам еще рано умирать; пожалуйста, не говорите так!

Герцог улыбнулся.

– Анна, мне семьдесят четыре года. Последние несколько месяцев я стал сильно уставать. Я не очень хорошо себя чувствую, и близится день, когда мне придется встретиться с Создателем. Что сказал тебе Дом?

– Что он собирается остаться здесь, хотя я достаточно ясно дала ему понять, что не хочу этого, – смущенно ответила Анна.

– Ты меня удивляешь, – с укоризной покачал головой герцог. – Ведь Доминик родился в этом доме.

Она сжала кулаки.

– Я не могу дать ему второго шанса. Он не заслуживает этого.

– Возможно, но ты самая великодушная женщина, которую я знаю, и самая благоразумная. Дай ему еще один шанс, Анна, – мягко попросил Рутерфорд, но в тоне его прозвучал приказ. – Чем ты рискуешь?

– Своим сердцем, – просто ответила Анна.

– А если все окажется по-другому? – спросил герцог.

Анна тяжело вздохнула. Она хорошо поняла, что он имеет в виду. А вдруг она не потеряет своего сердца? И вместо этого завоюет сердце Дома?

Разговор был окончен, но Анна так ничего и не пообещала Рутерфорду и чувствовала себя виноватой в том, что уклонилась от твердого ответа. Она искренне любила герцога…

Анна поспешно поднялась по лестнице и скрылась в своей комнате. Только оставшись одна, она, наконец почувствовала облегчение. Сегодняшний день был трудным и долгим, и Анна не собиралась переодеваться и выходить к ужину, за которым по традиции собиралась вся семья. Слишком устала, чтобы с кем-то спорить, особенно с Домиником Сент-Джорджем. Слишком устала, чтобы выносить его пристальные и многозначительные взгляды, смысл которых теперь отлично понимала.

Анна заперла дверь своей спальни. Она никогда раньше не запирала ее.

В последний раз она провела ночь в одном доме с ним четыре года назад. Это была ее первая брачная ночь. Тогда дверь оставалась открытой…

У Анны застучало в висках. Она старалась забыть все, что было связано с ее брачной ночью. Но не могла.Слезы полились у нее из глаз. Ну почему она не в состоянии по-настоящему ненавидеть Доминика за все, что он ей сделал!

Анна ждала.

Она сидела на кровати, густые черные волосы были распущены и волной ниспадали на плечи. Анна надела белую, расшитую лентами и кружевами ночную рубашку, привезенную из Парижа. Это была очень изящная, но в то же время довольно простая рубашка с длинными, широкими рукавами и вырезом в виде сердца; но Анна надеялась, что Дом будет смотреть не на рубашку, а только на нее.

Она откинулась на подушки и закрыла глаза, вспоминая, как красив был Доминик во время свадебной церемонии. В белой сорочке и черном фраке, он был безукоризненно вежлив и внимателен к ней. Она старалась не замечать, что улыбается он редко и как-то странно. Впрочем, это можно было понять. Из-за скандала свадьба была очень скромной и малочисленной.

Часы на камине ударили один раз.

Анна вздрогнула. Час ночи? Неужели она ждет Дома уже почти два часа? Внезапно ее охватила тревога. Она села. Где он?

Затем ей пришло в голову, что Доминик, должно быть, все еще внизу со своими родственниками празднует свадьбу.

Она встала, прошла через полутемную комнату. освещенную лишь тремя свечами, и подошла к окну. Стояла теплая летняя ночь, и оно было широко открыто. Анна выглянула и прислушалась.

В окнах первого этажа света не было. Стояла тишина, и Анна услышала только стрекот сверчка. Свадебный вечер закончился. Гости разъехались, и семья отправилась спать.

Анна поежилась и облокотилась на подоконник. С черно-синего неба в ее комнату смотрела молодая луна.

Где же Дом?

Анну охватили дурные предчувствия, от которых холодок пробежал по спине. Она обхватила себя руками. Нет, нет, раз вечер уже окончился. Дом вот-вот появится!

Анна медленно вернулась и села на кровать, поджав ноги. Одна свеча уже погасла, а две другие все еще теплились.

Она ждала, глядя в пустоту.

Ждала, даже когда все свечи догорели, а на горизонте засветлела полоска рассвета. Ждала, с каждым мгновением ощущая себя все более несчастной.

Дом не пришел.

Анна не знала, сколько прошло времени, прежде чем она услышала во дворе скрип колес. Она подбежала к окну и увидела, как карета Лионзов с серебряным гербом, освещенная первыми лучами солнца, покидает Уэверли Холл.

Анна зарыдала.

Анна неподвижно сидела на кровати. Нет смысла думать о прошлом и вспоминать, как жестоко обошелся с ней Доминик, как бессердечно отшвырнул, словно надоевшую игрушку. А теперь он говорит, что хочет ее и готов начать все сначала! Это совершенно невозможно; надо быть совсем уж глупой и наивной женщиной, чтобы помириться с ним.

Он сказал, что приехал домой и останется здесь. Анна боялась, что задача выгнать его из Уэверли Холл будет ей не по силам. Но если она проявит волю, если воспротивится его домогательствам, то, возможно, ему скоро надоест эта игра. А это, конечно, была только игра.

Потому что Дом не мог быть искренним. И потом, его интерес к ней вспыхнул так внезапно. Ему что-то нужно от нее… но Анна не могла понять, что.

Почувствовав сильное сердцебиение, она прижала руки к груди. Боже мой, да она словно в западне! Анна твердила себе, что не должна идти на близость с Домом, не должна допускать даже мысли о подобной возможности. Но он, без сомнения, был мастером в искусстве обольщения, и она боялась, что не устоит, когда дело дойдет до любовных игр. Значит, не следует в них играть.

Анна протяжно вздохнула. Как легко это сказать и как трудно выполнить! Но на карту поставлена ее дальнейшая жизнь. Она должна оставаться сильной, должна устоять…

Не успела Анна при помощи своей горничной Беллы снять платье, как услышала в коридоре шаги и сразу поняла, кому они принадлежат.

Раздался стук в дверь.

– Анна?

Она бросилась к шкафу, надела шелковый халат и кивнула Белле. Та открыла дверь.

– Что тебе надо? – резко спросила она.

Дом улыбался, но Анна оставалась серьезной.

– Что ты хочешь? – строго повторила она. – Почему ты не ужинаешь вместе с матерью и дедом? Стол всегда накрывают в восемь… а сейчас ровно восемь!

– Как твой муж я полагаю, что нам следует поужинать вместе. Тем более что это наш первый ужин за много лет. – Он перевел взгляд на Беллу: – Ты можешь идти.

Прежде чем Анна успела возразить, Белла вышла. Анна бросилась к двери, чтобы закрыть ее, но Доминик сделал шаг вперед и поставил ногу на порог. Анна испуганно остановилась.

– Зачем ты так упорствуешь, а? – вкрадчиво спросил Дом. – Можно мне войти? Я хочу поговорить с тобой.

– Нет! Нам не о чем говорить. – Ее глаза были широко раскрыты. Неужели он собирается потребовать от нее выполнения супружеского долга после того, как пренебрег ею четыре года назад?!

Он вошел в комнату.

Анна вдруг сообразила, что под халатом у нее нет ничего, кроме сорочки, корсета и кружевных панталон, и плотнее запахнула его у горла. Между тем Дом прошелся по комнате, с любопытством разглядывая ее убранство. Не ожидая ничего хорошего, Анна настороженно следила за ним.

– Уезжай.

– Не могу поверить, что в доме найдется хоть одна душа, которая возразит против моего пребывания здесь.

– Найдется, это я.

Он удивленно приподнял бровь.

– Неужели?

Как уверенно он держится! Еще бы, со злостью подумала Анна, ему ведь довелось бывать в спальных комнатах множества женщин, в то время как в мою до сих пор не входил ни один мужчина.

– Да, я возражаю.

Их взгляды встретились.

– Твое возражение отклоняется, – спокойно возразил он.

– Но это мой дом.

– Не спорь со мной, Анна.

– Хорошо, я буду рада разделить его с тобой.

Он долго смотрел на Анну, очевидно сомневаясь в искренности последней фразы. Его взгляд скользнул по ее телу, и Анне показалось, что она абсолютно нагая. Наконец Дом отвернулся.

– У тебя здесь маловато вещей.

– Я простая женщина, и мне немного нужно.

В глазах Доминика появилась усмешка.

– Стольким женщинам «немного нужно», но у них такое количество вещей, что они не знают, что с ними делать! – Он снова оглядел комнату, которая из-за отсутствия хлама казалось почти пустой. Вот только цветов здесь было много, цветов из их сада: везде стояли розы, лилии, гиацинты. Доминик демонстративно втянул носом воздух.

– Меня не удивляют твои познания: ты ведь был знаком с таким количеством женщин, – услышала Анна свой голос.

– Мы снова возвращаемся к этой скучной теме? – засмеялся он. – Анна, ты как-то странно озабочена моей личной жизнью.

Анна покраснела.

– Вовсе нет, – поспешно ответила она и пожалела, что это прозвучало слишком взволнованно.

– Приказать Беннету подать ужин в спальню? – с улыбкой спросил он.

– Нет! – в ужасе воскликнула Анна.

– Подозреваю, что ты хочешь отказать мне. – Улыбка исчезла с его лица. – Я говорю серьезно, Анна. Ей не нравился его тон.

– Я тоже.

– Женщинам разрешается менять мнение. – Он медленно направился к ней. Анну вдруг охватила такая слабость, что она не могла сделать ни шага. Он замер в дюйме от нее. – Я остаюсь здесь и хочу начать все сначала. – Он коснулся ее пальцев, все еще сжимающих у горла ворот халата. – Сейчас самое время, чтобы все начать заново, – прошептал он и лукаво улыбнулся.

– Для тебя, – выдавила Анна, не в силах оторвать от него взгляд. – Но не для меня. Пожалуйста, уйди. Я хочу спать.

Она тут же пожалела о своих словах. Дом перевел взгляд на кровать под балдахином, и его глаза сверкнули.

– Пожалуй, эта идея еще лучше, чем просто поужинать вдвоем.

– Я собираюсь спать одна, – сквозь зубы процедила Анна.

Вместо ответа Доминик притянул к себе ее руки. Ворот халата распахнулся, открывая белоснежную кожу. Дом поднес руку Анны к губам и поцеловал сначала один палец, потом другой…

Анна еле слышно вскрикнула и бросилась в другой конец комнаты, страшась приятного тепла, вспыхнувшего в ее теле.

– Оставь меня! Я не хочу тебя! Хватит, Дом, хватит…

– Этого вряд ли хватит, Анна, и ты это понимаешь не хуже меня.

Она потрясла головой.

– Зачем ты это делаешь? Зачем ты преследуешь меня? Что ты хочешь? – воскликнула она. – Почему ты решил остаться?!

– Может, потому, что забыл, как удивительно мы подходим друг другу? Теперь, когда я вернулся, мне это стало совершенно ясно.

– Мы не подходим друг другу. Абсолютно не подходим.

– Доказать тебе, что ты ошибаешься?

Она сделала шаг назад.

– Я изменилась. Я теперь женщина, слишком опытная для тех чувств, которые ты надеешься пробудить во мне.

– Не напоминай мне о своем опыте, Анна, – мрачно изрек он.

– Опять ты неправильно меня понял. Мы с Патриком не любовники. Я просто имела в виду, что благодаря тебе я перестала быть невинной девушкой. Ты растоптал последнюю из моих детских иллюзий. Ты заставил меня повзрослеть, Дом.