Текст книги "Судьба темнее, чем любовь"

Губы Райана нежно касались моих, щетина царапала кожу, но это было пустяком по сравнению с жаром, разливающимся по моему телу. Я никак не могла насытиться этим ощущением, прикосновениями Райана и им самим.

Я не раздумывая приподнялась на цыпочки, пытаясь стать к Райану ближе, почувствовать его сильнее, и зарылась пальцами ему в волосы. Он в ответ усилил объятия, одновременно прижимая меня к двери. Я чувствовала, как меня одна за другой окатывают обжигающие волны, оставляющие после себя мурашки.

Мы с Райаном обнимались столько раз, что не сосчитать. Бывало, я засыпала у него на плече, но все это и близко не стояло с тем, что происходило сейчас.

Я невольно приоткрыла губы, и на этот раз Райан больше не колебался. Его язык проскользнул мне в рот, коснулся моего языка. Я и представить себе этого не могла. Больше жара. Больше чувств. Больше покалывания. Больше Райана.

До меня донесся приглушенный стон. Кто его издал? Я? А может, Райан? Впрочем, какая разница. Сейчас ничего не имело значения. Ничего, кроме нашего поцелуя и безумных, невероятных чувств, которые он у меня вызвал.

Я хотела продолжать, хотела, чтобы этот поцелуй никогда не заканчивался, но Райан вдруг замер – и выпустил меня из объятий.

– Проклятье, – пробормотал он и отшатнулся, словно только сейчас осознал, что делает. Он дышал так же быстро и прерывисто, как я, а его губы были влажными от поцелуя. – Я… я не… мне жаль, прости…

– Ты… что?

Что это значит? Неужели Райан извиняется за то, что поцеловал меня? Серьезно? Все тепло, которое я ощущала до этого мгновения, превратилось в лед и тяжестью осело в животе. Я вздрогнула от холода.

Райан провел дрожащей рукой по волосам. К этому времени он отошел от меня так далеко, что ударился о стоявший у стены стол.

– Я не должен был этого делать. Я… мне очень жаль.

Я уставилась на Райана. Ушам своим не верю! Я испытывала растерянность и боль. В первую очередь боль. Интересно, Райан хоть представляет, как долго я мечтала о том, чтобы это случилось? Как сильно хотела, чтобы он хоть раз взглянул на меня иначе и увидел во мне не только лучшую подругу? Что ж, мое желание сбылось. Райан взглянул на меня иначе. Не знаю, что на него нашло, но, видимо, этим все и ограничится. Одним лишь разом.

– Ты шутишь, да? – спросила я, ненавидя себя за то, что голос у меня сорвался. Проклятие! Я никогда не хотела стать одной из тех девчонок, которые бросаются в ноги объекту своей любви и умоляют обратить на них внимание. Но этот поцелуй… Он был… – Ты не можешь изменить то, что сделал.

– Не могу, – подтвердил Райан, и вокруг губ у него снова появились напряженные складки. – Я не должен был… Этого не должно было произойти.

Что, простите?

Райан подошел к кровати, взял с нее куртку и надел. Закинул рюкзак на плечо. Все это время он избегал моего взгляда, а потом посмотрел на меня в упор и сказал:

– Я буду ждать тебя на вокзале в шесть часов. Приходи, если решишь вернуться домой. Если не придешь… это тоже будет ответом.

С этими словами Райан направился к выходу. Я находилась в таком ступоре, что машинально отступила в сторону. Я не пришла в себя даже тогда, когда за Райаном закрылась дверь и я осталась одна.

Что, черт побери, или, точнее сказать, Хель побери, сейчас произошло?!

Глава 11

Чуть меньше четырех часов. Именно столько времени дал мне Райан, чтобы сделать выбор. Чтобы решить, что дальше делать и как дальше жить. Но ни ледяной ветер, ни шум волн, ни крики кружащих над портом чаек не помогли мне определиться. И не избавили от необходимости принять решение.

Можно выбрать легкий путь (хотя после поцелуя с Райаном уже ничего не кажется мне легким), а именно: забрать из гостевого дома сумку с вещами, приехать на вокзал к шести часам и отправиться домой в компании лучшего друга. Скорее всего, ехать эти два дня придется в неловком молчании, ведь Райан глубоко сожалеет о нашем поцелуе. В отличие от меня. Я сожалею лишь о том, как Райан отреагировал после. Впрочем, со временем мы с этим справимся. Я как-нибудь переживу следующие несколько месяцев, окончу школу, перееду в Торонто и поступлю в колледж, где буду изучать астрономию и астрофизику. Я начну новую жизнь.

Впрочем, я буду уже не той, что прежде. Не теперь, когда потеряла старшую сестру, которая всегда заботилась обо мне, поддерживала меня и была рядом. Фенья помогала мне во всем, будь то сложная домашка по математике или первая влюбленность в четвертом классе. Именно она убедила меня следовать за своей мечтой. Фенья была единственной, кто знал, что я хочу изучать астрономию, потому что с малых лет люблю звезды и северное сияние. Я не говорила об этом даже маме, а она была лучшей матерью, о которой только можно было мечтать.

Несмотря на то что маминой преемницей должна была стать Фенья, а не я – и несмотря на то что они проводили вместе много времени, усердно тренируясь, – мама никогда не заставляла меня чувствовать себя обделенной или неполноценной. Или что Фенья была для нее важнее. Она внимательно слушала, рассказывала ли я о школе или о своих любимых сериалах. По выходным мы пели, пока готовили на кухне завтрак. Пели очень громко, потому что знали, что это сводит Фенью с ума и тогда она врубает свою музыку на полную катушку. А еще мама была первой, кто показал мне созвездия.

Я не могла, да и не хотела представить свою жизнь без мамы и сестры. Кроме того, у меня даже не было возможности попрощаться… Вот они здесь, мы вместе садимся в машину, а в следующую секунду их больше нет. Совсем как папы.

Я вытерла слезы с глаз и щек и поправила шарф, пытаясь укрыться от холодного ветра, который дул с моря. После ухода Райана я обулась, накинула куртку, вышла из дома и направилась куда глаза глядят. Лишь одно я знала точно: нужно прогуляться, чтобы привести в порядок мысли. И чтобы разобраться со своими чувствами.

Я с силой закусила губу, но боль внутри не утихла. До недавнего времени я вообще ничего не чувствовала – все мои чувства полностью онемели. Видимо, из-за шока. Но теперь… теперь они вернулись, и мне чертовски больно. Слишком многое успело случиться. Авария, гибель мамы и Феньи, похороны, поездка в Ванкувер через всю Канаду… Встреча с женщинами, которые называют себя мамиными сестрами и которые не хотят иметь со мной никаких дел. Загадочные слова Линг. Странное поведение Райана, поцелуй, последовавшие за ним извинения. И, наконец, его последние слова…

Разозлившись, я снова смахнула с лица слезы и полезла в карман за носовым платком. Слезами делу не поможешь, это уж точно.

И все же я не могла справиться ни со жжением в глазах, ни с комом в горле, ни с тупой болью, которая прочно поселилась в моем громко стучащем сердце.

Мне следует выбрать легкий путь и вернуться домой.

Я пнула в сторону камешек. В небе кричали чайки. Волны с плеском разбивались о портовый причал и стоящие на якоре лодки. Я остановилась и обернулась. Наверное, с моря на город открывается потрясающий вид… Множество пришвартованных к причалу яхт, чуть дальше – огромные небоскребы, которые, кажется, состоят лишь из стекла и стали.

Здесь красиво. Несмотря на шум и несметное количество людей, Ванкувер – чудесный город. Вчера я слишком устала, чтобы это заметить, но теперь я все больше понимала, что мне здесь нравится. Облизнувшись, я почувствовала на губах привкус морской соли и чуть было не улыбнулась. Во всяком случае, была близка к этому.

Я вытащила из кармана телефон – впервые с тех пор, как покинула гостевой дом, где еще лежала моя сумка с вещами.

Райан больше не писал. Стиснув зубы, я изо всех сил постаралась не обращать внимания на то, как болезненно сжалась грудь. Райан ясно дал понять, что думает о поцелуе. И не менее ясно, что вернется домой – со мной или без меня.

Я так задумалась, что даже не заметила, как бежит время и у меня осталось всего три часа. Три часа, чтобы решить, что делать. Три часа, чтобы попытаться узнать правду.

Конечно, можно просто сесть на поезд и вернуться домой, но тогда я до конца жизни буду гадать о том, что же произошло на самом деле. Почему погибла моя семья. Почему выжила именно я. Кем был тот мужчина, которого я видела на месте аварии. Что означает предупреждение Линг о хаосе. Я не смогу с этим жить. Я должна узнать правду. Если не ради себя, то ради мамы, ради Феньи.

К тому же после того, что случилось с Райаном, мне абсолютно нечего терять. Потому что при самом худшем раскладе я уже потеряла лучшего друга.

Собравшись с духом, я вернулась к похоронному бюро. Перед входом на мгновение остановилась и оглядела огромное здание, которое идеально вписывалось в городской пейзаж. Потом глубоко вздохнула и вошла внутрь.

За приемной стойкой стояла та же рыжеволосая девушка, что и вчера. Саманта, если я правильно помню. Хорошо это или плохо? Сейчас узнаем.

– Здравствуйте, – сдержанно улыбнулась я, приблизившись к стойке.

Саманта стандартно поздоровалась, а потом присмотрелась ко мне и удивленно округлила глаза:

– О. Ты же дочь Рейны. Блэр, кажется?

Я с облегчением кивнула и сказала:

– Извините, что снова вас беспокою. Я хотела бы увидеться с Зеэвом.

– Прошу прощения, думаю, я тебя не расслышала, – отозвалась Саманта. Выражение ее лица оставалось совершенно бесстрастным. – С кем?

– С Зеэвом, – медленно повторила я, мысленно проклиная тот факт, что я не знаю его фамилии. Видимо, «Зеэв» – это просто прозвище, поэтому Саманта не поняла, о ком я говорю. – Он здесь работает. Примерно такого роста, лет двадцати, с черными волосами и…

– Мне жаль, милая, – сказала Саманта, улыбаясь с неподдельной растерянностью. – Но у нас нет никакого Зеэва.

– Но…

– У меня тут список всех, кто здесь работает. Зеэва в этом списке нет.

Как такое возможно? Неужели она хочет сказать, что Зеэв мне привиделся?

– Я могу еще как-нибудь помочь?

Можно попросить позвать валькирий – Аяне, Кендру или даже враждебно настроенную Тайру, но очень сомневаюсь, что кто-то из них захочет меня видеть. Да и зачем? Я уже рассказала им все, что знаю. Зачем тратить на меня свое драгоценное время?

В груди снова защемило, и я со всей силы закусила губу, чтобы не разреветься. Я не стану плакать!

Что ж, я пыталась. Видит бог, я сделала все, что могла. Саманта не виновата в том, что я зашла в тупик. И я в этом тоже не виновата.

– Нет, – выдавила я, покачав головой. – Все в порядке. Спасибо.

Я отвернулась, чувствуя спиной ее сверлящий взгляд, и шагнула в сторону, чтобы обойти вошедшее в здание семейство. Потом направилась к дверям, хотя не имела ни малейшего понятия, куда идти и что делать. Значит, это конец?

Внезапно кожу на шее начало покалывать, и я почувствовала на себе чей-то взгляд. Нахмурившись, остановилась и оглянулась. Чуть в стороне, небрежно прислонившись к белой стене, стоял не кто иной, как Зеэв. Парень, который здесь якобы не работает.

Я посмотрела на Саманту, но та была занята скорбящей семьей, которая недавно вошла, и не обращала на меня внимания.

Стоило мне сдвинуться с места, как сердце бешено заколотилось – но не в хорошем, волнующем смысле, как несколько часов назад в присутствии Райана. Определенно нет. Чем ближе я подходила к Зеэву, тем отчетливее становилось дурное предчувствие, тем более предостерегающе и зловеще билось сердце. Я остановилась перед ним, осмотрела с головы до ног, начиная с черной одежды и заканчивая шрамом на подбородке, и вспомнила слова Саманты. Дурное предчувствие усилилось.

– Ты ведь здесь не работаешь, да?

– Нет, не совсем, – ответил Зеэв и глазом не моргнув.

Я посмотрела на него и медленно покачала головой.

– Ты один из них.

– Один из них? – с легкой рассеянностью переспросил Зеэв, выгнув бровь.

– Павший воин. Погибший герой. Вот почему девушка в приемной тебя не знает, – продолжала я, с каждым словом обретая все большую уверенность в своей правоте. – Естественно, ведь тебя не существует. Больше не существует. Твое место в Вальгалле, а не здесь.

Тень скользнула по лицу Зеэва, но он кивнул:

– Это место связано с Вальгаллой. Я привязан к нему, как и все, кого они забрали.

«Они». Было очевидно, кого он имеет в виду. Валькирии. Аяне и остальные. Моя мама.

Зеэв заколебался. Впервые с нашего знакомства он выглядел неуверенно.

– Но, быть может… я смогу уйти отсюда с тобой.

Что-что?

– Я не валькирия, – сказала я, делая шаг назад.

– Но ты дочь валькирии. Возможно, этого будет достаточно. Кроме того, я тебе нужен – и не здесь.

Я недоверчиво хмыкнула. Здорово, конечно, что я все-таки его нашла, но такого поворота событий я не ожидала.

– И зачем же ты мне?

На лице Зеэва мелькнула усмешка.

– После того как ты ушла прошлой ночью, я кое-что разузнал. Это касается твоего рассказа и тех обрывочных сведений, которыми поделилась с нами Линг.

– И?

– И, – подхватил Зеэв, засовывая руки в карманы брюк, – судя по всему, ты не первая, кто видел странного мужчину в черном. Сохранились записи, свидетельствующие о том, что он появлялся и прежде. Как, говоришь, он выглядел? Черная одежда? Длинный плащ?

– Именно. Типичный злодейский прикид, – сухо ответила я.

Зеэв оглядел свою одежду и усмехнулся:

– И, ко всему прочему, актуальный во все времена. Но речь о другом. В книгах я нашел истории, похожие на твою. О мужчинах и женщинах, закутанных в балахоны или плащи, которые появляются там, где кто-то умер или вот-вот умрет.

Я похолодела.

– Хочешь сказать, что они – смерть?! Кто-то вроде мрачных жнецов? Смерть в человеческом обличье?

– Что? – переспросил Зеэв и неверяще рассмеялся. – Думаю, Хель бы жутко разозлилась, если бы кто-то стал вмешиваться в ее работу.

Увидев непонимание у меня на лице, Зеэв вздохнул и принялся объяснять:

– Мертвые либо уходят с валькириями и попадают в Вальгаллу, если совершили какой-нибудь героический поступок, либо попадают в Хельхейм, который, кстати, не имеет ничего общего с понятием рая и ада. Хельхейм – нейтральное место. Место, где находят покой хорошие люди и страдают те, кто совершил много зла. Больше ничего нет. Ни других конечных станций, ни промежуточных уровней, ни существ, которые забирают или могут забрать души мертвых в другое место.

– Но я же кого-то видела! – возразила я.

Приподняв уголки губ в улыбке, Зеэв ответил:

– Именно. И не ты одна. Полагаю, валькирии не стали тебе ничего рассказывать, потому что это испортило бы их репутацию. Судя по всему, не ты одна видела мужчину в черном, другие очевидцы тоже о нем рассказывают. Например, мужчина в черном появился там, где убили Вирджинию, другую валькирию.

Я неосознанно шагнула к Зеэву, схватила его за рукав и прошептала:

– Что ты сейчас сказал? «Убили»?

Не несчастный случай, а убийство. Это резко увеличило вероятность того, что смерть мамы и Феньи тоже не была несчастным случаем.

Несколько секунд Зеэв рассматривал мои пальцы, которыми я вцепилась ему в рукав, а потом кивнул с таким гордым видом, как если бы раскрыл величайший заговор в истории человечества.

– В последний раз этого типа видели два дня назад. Здесь, в Ванкувере. Я отведу тебя туда, если возьмешь меня с собой.

– Возьму тебя с собой? – переспросила я, обдумывая услышанное.

Зеэв сказал, что Вирджинию убили и что на месте преступления видели мужчину в черном плаще. Это означает… что я права. Я с самого начала была права! Авария не была несчастным случаем! А вдруг мужчина в черном уже был там, а мы и не заметили? Вдруг авария произошла из-за него? Вдруг он убил маму так же, как убил Вирджинию?

– Павшие воины не могут покинуть Вальгаллу. Только с валькирией.

Я набрала полные легкие воздуха, чтобы возразить, но Зеэв меня опередил:

– Ты не валькирия. Я это уже слышал, и не раз. Но в твоих жилах течет кровь валькирии. Думаю, это что-то да значит, согласна? – спросил он и небрежно пожал плечами. – Если не сработает, я просто останусь здесь.

Думаю, Зеэв слишком в меня верит, но это его решение. В отличие от него я могу приходить и уходить, когда мне вздумается. Зеэв помогает мне уже во второй раз, и меньшее, что я могу сделать, это помочь ему. Или, по крайней мере, попытаться. Кроме того, при жизни он был героем. Только герои попадают в Вальгаллу. А значит, Зеэв, несмотря на свой злодейский прикид, из хороших парней. По крайней мере, очень на это надеюсь.

– Хорошо, – глубоко вздохнув, сказала я. – Пойдем.

Напоследок взглянув на Саманту, которая все еще разговаривала с клиентами, я направилась к выходу. Зеэв оттолкнулся от стены и последовал за мной. У больших стеклянных дверей он на мгновение остановился, но потом расправил плечи – и вышел со мной плечо к плечу.

Улица встретила нас пронизывающим ветром, который тут же растрепал мне волосы. Я машинально втянула голову в плечи. Зеэв тем временем замер, широко раскрыл глаза и огляделся вокруг. Холод. Ветер. Шум транспорта. Все это его ни капельки не беспокоило. Видимо, он провел в похоронном бюро долгое время – годы, может, десятилетия. Обреченный вечность тренироваться в Вальгалле, готовясь к концу света, к Рагнареку… Свобода выглядит иначе. Но, может, мертвые на это и не рассчитывают.

– А это еще зачем? – поинтересовался Зеэв, отводя от себя мою руку.

Только тогда я осознала, что тыкаю его в плечо.

– Хочу убедиться, что ты настоящий.

– Что я не просто призрак?

– И не плод моего воображения.

Если так подумать, то Зеэв вполне может оказаться галлюцинацией обезумевшей девушки, которая пережила травму, что было бы очень обидно. Потому что мы с ним могли подружиться.

– Итак, – сказала я, широко раскидывая руки, – куда отправимся?

Глава 12

– Что, серьезно? – спросила я через полчаса и, нахмурившись, обернулась к Зеэву. – Кладбище?

– В записях говорилось об этом месте, – пожал плечами Зеэв. – Если верить валькириям, именно здесь недавно видели человека в черном. Совсем как в случае с твоей мамой. И Вирджинией.

И та и другая погибли, когда неподалеку был тот странный мужчина…

– Мы на кладбище, здесь все в черном, – возразила я и обвела рукой вокруг. – В этом месте людей хоронят, а не убивают.

Зеэв снова пожал плечами:

– Ты не знаешь этого наверняка.

Глубоко вздохнув, я огляделась. Солнце к этому времени скрылось за тяжелыми тучами – они были такими низкими, что больше напоминали туман. Нас с Зеэвом окружали голые стволы деревьев, между которыми стелились тропинки, ведущие к бесчисленным надгробиям.

При виде каменных плит я невольно вздрогнула, борясь с желанием развернуться и уйти. Уж слишком часто в своей жизни я бывала на кладбище. Сначала на похоронах папы, потом – мамы и Феньи. Будь моя воля – ноги б моей здесь не было. И все же я заставила себя осмотреться.

Надгробия, возвышающиеся аккуратными рядами, рассказывали историю города. Вокруг росли деревья. В солнечный день пейзаж здесь, наверное, очень красивый, но сейчас деревья напоминали мрачных хранителей мира мертвых. Ветер здесь дул не так сильно, как у моря, но было все равно холодно.

Мы с Зеэвом прошлись вдоль надгробий, оглядываясь в поисках чего-нибудь подозрительного, чего-нибудь, что выбивалось бы из общей картины. Прошлись по всем тропинкам, ведущим через кладбище, проверили часовню, подергали ручку двери сарая, но тот оказался заперт. Невесть откуда взявшийся работник кладбища смерил нас подозрительным взглядом, и мы поспешили прочь.

– Кладбище Маунтин-Вью – единственное кладбище в Ванкувере, – размышлял вслух Зеэв. – Здесь похоронены все жители города. Можешь себе это представить?

Я не знала, что ответить, и к тому же была занята, активно высматривая человека в длинном черном плаще. Но, похоже, никого, кроме нас, здесь не было – работник кладбища к этому времени тоже исчез. Медленно сгущаются сумерки, а мы на кладбище совсем одни… Просто прекрасно.

– Здесь мы ничего не найдем, – пробормотала я и спрятала замерзшие руки в карманах куртки.

Я понятия не имела, что именно мы ищем, но надеялась, что нам удастся отыскать хоть какую-нибудь подсказку. Например, клочок бумаги, мобильный телефон или подозрительные отпечатки обуви… Что-нибудь, что выведет меня на след человека, убившего маму и сестру. Но, быть может, я перечитала детективов и этот план с самого начала был обречен на провал.

Мы ходили по кладбищу так долго, что я продрогла до самых костей. Что ж, зато шум города превратился в отдаленное эхо, хотя мы все еще находились в самом центре. О, эта тишина… Просто бальзам на сердце. Она избавила меня от глухого стука в голове, который преследовал меня весь день.

– Я надеялся, что мы что-нибудь найдем, – сказал Зеэв и направился к тропинке, которая вела к выходу с кладбища. – Какую-нибудь подсказку, или следы, или… не знаю, что-нибудь.

Догнав его, я в последний раз оглядела окрестности. Из-за тумана казалось, что, кроме нас, вокруг ни единого человека. Ну… Если быть точнее, то Зеэв – не человек, а павший воин. Не знаю, как и почему у него осталось тело, но это довольно удобно.

– Почему для тебя это так важно? – спросила я через некоторое время.

– Не могу сказать, что для меня это важно, – помедлив, отозвался Зеэв. – Но это важно для тебя, и я надеялся, что смогу помочь.

Я встала как вкопанная.

– Я ведь даже не поблагодарила тебя, да? За то, что поехал со мной сюда. За то, что не сдал меня вчера, и за то, что привел к Линг. Спасибо.

Зеэв вскинул брови так высоко, что они затерялись под растрепанными волосами.

– Ты говоришь мне «спасибо»? – недоверчиво повторил он. Его короткий смех казался странным на кладбище. – Это я должен говорить тебе «спасибо». Только благодаря тебе я наконец выбрался наружу, подышал свежим воздухом и увидел что-то помимо стен похоронного бюро. И Вальгаллы.

У меня на губах появилась слабая улыбка.

– Тебе, наверное, надо будет скоро вернуться? – поинтересовалась я.

В следующую секунду я почувствовала, как вся кровь схлынула с моего лица. У меня встреча, которую мне ни в коем случае нельзя пропустить! Райан ждет меня на вокзале! Господи боже… Так, ладно, сколько сейчас времени?

Я торопливо взглянула на наручные часы и с облегчением выдохнула. Начало шестого. У меня меньше часа, чтобы добраться до главного вокзала и встретиться с Райаном. Я хочу с ним встретиться. Хочу вернуться с ним домой.

Жаль уезжать, ничего не выяснив, но ничего другого мне не остается. Не могу же я вечно жить в гостевом доме! Не говоря уже о том, что скоро мне нечем будет за него платить… Кроме всего прочего, я уже пропустила почти неделю школы. Несмотря на тяжелую утрату, школа не спустит мне с рук больше прогулов.

Я должна вернуться домой, должна пойти в школу, получить аттестат и жить дальше. Знаю, именно этого хотели бы мама с Феньей… А еще мне нужно выяснить, пережила ли наша с Райаном дружба тот злосчастный поцелуй. Поцелуй, который никогда не повторится – после реакции Райана я ни секунды в этом не сомневаюсь.

Сглотнув ком в горле, я повернулась к Зеэву и сказала:

– Думаю, нам пора отсюда…

Крик. Вздрогнув, я обернулась и принялась судорожно озираться по сторонам.

– Блэр? – Зеэв осторожно похлопал меня по плечу, но я почти не почувствовала это сквозь толстую куртку. – Ты в порядке?

– Да, просто… Мне показалось, что я услышала…

Вот, снова!

Теперь я на сто процентов уверена в том, что слышала крик. Кто-то кричал – громко, душераздирающе, будто его убивают. Точнее… ее. Ничего не говоря и не тратя больше ни секунды на размышления, я бросилась вперед.

– Блэр! – закричал мне вслед Зеэв, но я не ответила.

Все мои мысли были заняты страшными криками, которые я слышала.

Я бежала, бежала мимо статуй и деревьев, листья которых колыхались на ветру, бежала, пока не оказалась на улице, но и потом не остановилась. Вперед, дальше, дальше. Не раздумывая вскочила в автобус, который подошел к остановке, и села на первое попавшееся место.

Зеэв следовал за мной по пятам.

– Что это было, Хель меня побери?

Я не ответила – даже головой не качнула, – потому что отгородилась от всего, что меня окружало. Сейчас я могла думать лишь о тех криках.

Зеэв окинул меня странным взглядом, но спрашивать больше ничего не стал.

Я даже не заметила, как мы проехали тихий район с двухэтажными домами и небольшими магазинчиками и оказались у небоскребов. И вот снова он, этот душераздирающий крик. Только теперь громче и ближе. Так близко, что у меня перехватило дыхание. Каждая клеточка моего тела дрожала от напряжения. Наконец автобус подъехал к остановке, я пробралась к выходу и помчалась вперед.

Снова послышался протяжный крик – а потом резко оборвался. Я замерла, чуть было не споткнувшись о свою же ногу, но через несколько секунд побежала дальше. Сердце у меня в груди билось до боли часто, горло при каждом вдохе обжигал холодный воздух, но я не останавливалась. Вдалеке послышался вой сирены, он стремительно приближался. Они доберутся до места раньше меня. Увидев образовавшуюся на улице толпу, я замедлила шаг, понимая, что опоздала. Все мы опоздали.

В отличие от меня Зеэв пошел дальше, протолкался через толпу вперед, желая узнать, что произошло. Но я уже знала ответ. Взгляд метнулся к крыше двадцатиэтажного здания, потом снова на тротуар. Врачи приехали зря. Этой женщине уже никто не в силах помочь.

– Откуда ты знала, что случится? – резко спросил Зеэв, возникнув передо мной, и увел меня чуть в сторону.

– Я не знала, – призналась я, пытаясь не обращать внимания на шум в голове. Он напоминал шипение сломанного телевизора, который показывает лишь черно-белые помехи. – Я услышала, как она кричит, и… – Я запнулась, заметив, что Зеэв смотрит на меня как-то странно. – Что такое?

– Никто не кричал, Блэр, – уже мягче ответил Зеэв. – И уж точно не так громко, чтобы было слышно аж на кладбище.

Я нахмурилась. К чему он ведет? Я слышала крики, слышала ясно и отчетливо. Поэтому и бросилась бежать. Поэтому сейчас мы здесь.

– Я тебе верю, – поспешил сказать Зеэв, словно заметив сумятицу, которая творилась у меня на душе. – Ты услышала, как кричит ее душа перед смертью. Но поблизости нет ни одной валькирии, – добавил он, оглядываясь по сторонам. – Эта женщина не герой, которому уготован воинский рай в небесной Вальгалле.

Я проследила за взглядом Зеэва, все еще не понимая, к чему он клонит. Как я могла услышать крики души, если я не валькирия? Тем более что погибшая женщина не была избрана, согласно правилам, и не попадет в Вальгаллу?

Внезапно мой взгляд остановился на мужчине. Я не узнала его лица, тем более что оно было прикрыто шарфом и толпа, которая так и не разошлась, частично закрывала мне обзор… Но это телосложение я бы узнала где угодно. Как и черный плащ. И этот холодный, неподвижный взгляд.

– Зеэв… – позвала я.

– Да. Я тоже его вижу.

Но не успела я почувствовать облегчение, как заметила, что рядом с мужчиной кто-то есть. Призрачно-бледная, почти полупрозрачная женщина с длинными светлыми волосами. Выглядела она лет на сорок. Женщина в замешательстве огляделась, затем посмотрела на место, которое оцепила полиция. На место, где лежало ее тело. Да, перед нами была душа умершей только что женщины. Именно ее крик я слышала, в этом я абсолютно уверена.

Мужчина в черном протянул к ней руку, привлек душу к себе и… втянул в себя.

– Что?.. – выдохнула я.

Краем глаза я увидела, что Зеэв неверяще затряс головой.

– Это невозможно, – пробормотал он. – Только валькирии способны находить и забирать души умерших. Исключительно души павших воинов. Души всех остальных автоматически попадают в Хельхейм.

Этот мужчина не похож на валькирию. В следующую секунду он растворился в толпе. Вместе с душой погибшей женщины.

Не задумываясь, я снова бросилась бежать. Вот только раньше я интуитивно бежала на крик, а теперь не знала, в какую сторону двигаться. Я перебежала через дорогу, которую тоже оцепили, и, оказавшись на другой стороне улицы, торопливо огляделась. Увидела между домами темную фигуру и побежала за ними. Заметив меня, мужчина резко повернул и скрылся в одном из зданий. Я со всех ног бросилась следом.

Понятия не имею, где оказалась. Похоже на жилой дом, по крайней мере, здесь есть небольшой вестибюль. Старый лысый консьерж прокричал мне что-то вслед, но останавливать не стал. Не знаю, где Зеэв, в ту ли сторону я иду и что вообще здесь делаю! С этими мыслями я распахнула дверь на лестницу и побежала наверх.

Через пять этажей я, задыхаясь, держалась за бок и остервенело нажимала на кнопку лифта. Не знаю, куда направился мужчина в черном плаще, но если он живет не здесь – а именно такой вывод напрашивается из его спонтанного бегства, – то его целью может быть только крыша.

Когда лифт наконец-то приехал, я влетела внутрь и нервно заколотила по кнопке последнего этажа. Господи, пусть я окажусь права! Ведь я не ошиблась насчет этих криков, верно? Что-то происходит, хоть я и понятия не имею, что именно. Но одно я знаю наверняка: нельзя допустить, чтобы мужчина в черном плаще сбежал. Вдруг он виноват в том, что мама с Феньей погибли? Вдруг он имеет какое-то отношение к трагической смерти светловолосой женщины?

Пока лифт ехал, я пыталась отдышаться и успокоить частивший пульс. Шум в голове утих и отошел на второй план. Что ж, по крайней мере, я не слышу криков, которых не слышит больше никто. Впрочем, не сказать, чтобы внезапная тишина сильно успокаивала.

Оказавшись на последнем этаже, я побежала наверх и распахнула дверь на крышу. Меня встретил ледяной ветер, который взметнул мои волосы и чуть было не сбил меня с ног. Пошатнувшись, я заставила себя сделать шаг вперед. Потом еще один. Дымоход, гравий, низенькая стена, разделяющая территорию, – больше ничего на крыше не было. Облака висели так низко, что город и не разглядеть, хотя я в самом его центре. Мне казалось, что я осталась совершенно одна. Наедине с темной фигурой, убегавшей по крыше.

– Стой! – закричала я, хоть и не думала, что незнакомец меня послушает.

Но тот неожиданно остановился и медленно повернулся ко мне. Шарф соскользнул, и я увидела скрывающееся под ним лицо. Увидела пустые, лишенные выражения глаза, которые уже видела прежде. В день, когда погибла моя семья.

– Ты, – произнес мужчина хриплым шепотом, от которого у меня зашевелились волосы на затылке. А потом мужчина улыбнулся, и его улыбка оказалась даже страшнее голоса. Она преобразила все его лицо, но глаз не коснулась. Я почувствовала, как по спине пробежал холодок. – Не пытайся меня остановить, девочка. Тебе все равно не удастся.

– Неужели? – выкрикнула я.

Пусть мама и не тренировала меня так усердно, как тренировала Фенью, но защищаться научила. А еще мама научила меня сражаться за то, во что я верю. За то, что считаю правильным. Остановить этого мужчину было бы правильным поступком. Я не могу позволить ему уйти. Не в этот раз. И уж точно не с душой бедной женщины, которую он поглотил.