Текст книги "Забытые Сказания. Том 1"

Фамильяр

У каждой уважающей себя ведьмы есть фамильяр. Вопреки ошибочному мнению, это вовсе не домашнее животное, которое завели для души.

О, нет.

Фамильяр появляется сам. Он приходит самыми неожиданными тропами и остается по собственной воле. Он помогает ведьме самыми разными способами и всегда рад составить ей компанию.

Так было и с ней. Девушка не собиралась заводить питомца. Однако, стоило ей начать раскрывать в себе дремавший до определенного времени талант к ведомству, и к ней пришла кошка. Точнее, еще совсем маленький котенок. Она была трехцветной, с зелено-желтыми мудрыми и одновременно хитрыми глазами, и совершенно необыкновенным характером.

Шкурка кошки была особенной – черный цвет был основным, однако в нем проглядывали пятна ярко-рыжего цвета, на передних лапках пальцы были белыми, а на задних словно были белые носочки; грудка тоже была белой, словно кошке надели манишку, окруженную широкими, в палец толщиной, черно-рыжими полосками. Голова же кошки и вовсе была интересно окрашенной. Правая половина мордочки была похожа на енота – на рыжей шерстке вокруг глаза расположилась половина черной масочки, по форме напоминающей те, что носили еноты. Левая же часть была почти полностью черной. На лбу кошки красовалось ярко рыжее пятнышко, словно кто-то приложил туда палец в рыжей краске. Ведьма назвала это пятнышко поцелуем огня и очень любила целовать его.

Фамильяр получила имя Шепот, так как была очень разговорчивой и мяукала очень уважительно и тихо.

С первых дней Шепот показала себя идеальным фамильяром. Стоило девушке начать колдовать или читать какое-нибудь заклинание, и котенок усаживался рядом, мурлыча себе под нос свои особенные заклятья на кошачьем языке.

Кошечка была очень смышленой – первым делом, оказавшись дома у ведьмы, она навела порядок на алтаре, передвинув кристаллы и камни так, чтобы в дом ведьмы входило больше позитивных энергий, а негативные обходили стороной. Девушка, заметив изменения, отметила особую красоту получившегося узора и не стала ничего возвращать на место, так и оставив сотворенное кошкой колдовство.

Следом за порядком на алтаре, она залезла в шкаф с травами, и скинула все, что имели на себе хоть каплю негативных воздействий. Ее ведьма, конечно, не была рада неожиданной уборке рассыпанных по полу трав и осколков, однако, пока подметала, сопровождаемая мяукающей и игриво прыгающей кошечкой, заулыбалась и принялась пританцовывать.

Вместе они творили свою – особую – магию…

Шепот же радовалась, что уже помогала своей ведьме налаживать жизнь. Ведь позитивные эмоции на лице ее ведьмы означали, что в дом приходят призванные кошкой светлые силы.

Фамильяр постаралась на славу, и не только привлекая позитивные вибрации в дом, но и ставя великолепную защиту, вплетая нити заклятий в поставленные ведьмой барьеры.

Месяц сменялся месяцем – в нужные ночи кошка забиралась на свою ведьмочку и подолгу мурлыкала, читая кошачьи заклятия. И так приятно было ощущать мягкие и нежные руки девушки на своей гладкой шерстке. А уж как было невероятно сидеть у окна в лунную ночь или дождливый вечер – в молчании, просто касаясь друг друга душевно!

Иногда ведьма танцевала – и тогда Шепот присоединялась к ней то подпевая, то танцуя вместе с ней, выводя зачарованные узоры на полу, привлекающие удачу и хорошее здоровье.

А уж здоровье у ведьмы требовало внимания фамильяра. Девушка явно пережила не самые лучшие времена, истощенная как физически, так и энергетически. Со временем Шепот исправила это.

Пошли на пользу и танцы, и песни, и их периодические игры, носившие весьма магический характер.

Земли вокруг домика, где обитали ведьма и ее фамильяр, тоже зацвели. Царивший в округе голод сменился процветанием, люди перестали болеть и умирать, природа вернула себе былые блеск и красоту. Дикие звери вернулись в леса, и иногда приходили к дому ведьмы, чтобы погостить в ее уютном саду или немного пообщаться без слов с этой очаровательной и доброй ведьмой.

Люди, жившие неподалеку, знали, что в этом домике жила травница и лекарь, и стали приходить к ней, если требовались лекарства или просто добрый совет. А девушка не отказывала в помощи, готовая всегда помочь всем, кто к ней приходил.

Приезжие, конечно, сторонились ведьмы и все норовили опорочить ее в глазах местных жителей, но те стояли за свою ведьму горой, пресекая оскорбления той, кто принесла в их округ богатые урожаи, удачу и здоровье.

Все помнили каково это было – жить до ее приезда в этот край. Был и голод, и мор, и война, которые, казалось, стали отступать, стоило девушке заселиться в полуразвалившийся домик, который она привела в порядок сама. А уж ее знаниям в области трав и лекарственных растений могли позавидовать королевские аптекари – люди стекались со всех соседних округов, чтобы получить от нее лекарства.

Благодарили все ведьму, а она знала, кого благодарить за то, что удача теперь сопутствовала не только ей самой, но и всей округе.

И потому ее фамильяр Шепот каждый день удостаивалась особой благодарности, вызывавшей у кошки довольное мурлыканье.

Таверна «Бивак»

В соавторстве с

Дименионом Аркаймом

У каждого местечка есть легенда. О каких-то существах, проживающих в округе, о некогда произошедшем в этих местах происшествии, или и вовсе о том, как возникло то или иное место.

У этой небольшой, даже, непримечательной, таверны была совершенно особенная история.

– Эля пинту, будь добр. – к стойке подошел матерый мужчина в мокром от холодного дождя, царящего на улице, плаще.

– Вечер добрый, путник. Что-нибудь к элю? Хлеба? Мяса? Овощей?

– Благодарю. Не откажусь от трапезы. – на стойку легло несколько монет. – Путь был долог и тяжел. И мокр, словно с небес льется целый океан…

– Что ж, могу предложить обсохнуть у камина и поесть горячего, чтобы согреться и восстановить силы. Подготовить комнату на ночь? Баню перед сном? – монеты исчезли в кармане хозяина.

– Прогреть кости после долгого путешествия будет к месту. – еще несколько монет заблестело на полированном дереве барной стойки. – В одиночестве. От комнаты на ночь тоже не откажусь. Паренек в конюшне сказал заплатить вам за сено и воду для коня…

– Без проблем все сделаем в лучшем виде. – спрятав деньги, широко улыбнулся хозяин таверны. – Присаживайтесь к очагу, пока я подготовлю вам еду и питье.

– Благодарю. – гость чуть поклонился и направился к стульям у огня в камине. Пламя приятно грело, и путник скинул свой плащ, развесив его на спинке стула, чтобы просушить. Путник оказался хорошо вооружен – на поясе обнаружились два меча, из-под полы добротной кожаной куртки черного цвета выглядывала рукоять кинжала. Хозяин отметил все это прежде чем зашел на кухню.

Вооруженный путник не был чем-то удивительным – дороги были опасными из-за множества шаек разбойников и диких зверей, ищущих легкой добычи. Однако, та естественная легкость, с которой этот путник носил недешевую одежду и превосходные мечи… вот именно это и насторожило мужчину.

Хозяин проверил монеты – настоящее серебро и один золотой грифон. Богатый постоялец лучше прочих, потому история путника его не интересовала.

Он достал лучшую кружку и наполнил ее добрым элем из особого бочонка, доставшегося ему от щедрых дворфов-купцов, недавно останавливавшихся в его таверне. В добротную миску он зачерпнул хорошую порцию тушеных овощей с травами и положил поверх еще горячее ароматное мясо молодого теленка.

Вернувшись в зал, хозяин несколько мгновений изучал немногочисленных посетителей, прежде чем подойти к новому гостю и поставить еду и питье на небольшой столик рядом с растянувшимся у огня путником.

Гость блаженно улыбался, смотря в танцующее пламя камина, рядом чуть дымился его плащ, обсыхающий на соседнем стуле.

– Прошу. – кивнул хозяин гостю. – Что-нибудь еще?

– Краюху хлеба, если есть свежий. И, если можно, ответ на вопрос… – хозяин чуть напрягся, смотря на не отрывающего своего взгляда от огня гостя, но тот улыбался. – Почему на вывеске кот?

Хозяин рассмеялся такому вопросу:

– О, это очень старая легенда. Я с удовольствием ее расскажу, если желаете. Но для начала позвольте мне принести вам хлеба и взять кружку эля для себя.

– Конечно. – гость чуть кивнул, всего на мгновение посмотрев на гостеприимного хозяина таверны.

Тот кивнул в ответ и быстро сходил за мягким и теплым свежим хлебом и элем и вернулся, усевшись на стул, взятый от пустовавшего столика рядом.

Гость, успевший опробовать еды, причмокнул, облизывая пальцы:

– Моя благодарность вашему повару! Мясо просто изумительно! А овощи приготовлены именно так, как я люблю. – путник отломил кусок от принесенного хлеба и макнул его в подливу от тушеных овощей.

– Я передам жене, спасибо. – хозяин искренне радовался, когда хвалили его таверну за хороший кров, гостеприимство, и, конечно, качество пищи и питья. Обычные посетители редко говорили ему что-то подобное.

– Итак, что за легенда с котом и названием? – гость хлебнул эля, и на его лице появилось выражение удовольствия, так как питье пришлось ему по вкусу.

Хозяин на мгновение отвлекся на рыжую кошку, подошедшую к нему приласкаться, и начал свой рассказ:

– Моя таверна названа просто «Бивак». Это отдых, пристанище, место, где можно поесть и согреться. А возникла таверна так…

Однажды мой предок, путешествовавший по этим окрестностям, заплутал в близлежащем лесу. Припасов было мало, но он разбил бивак, чтобы отдохнуть и набраться сил. Сидя у огня, он думал о своей жизни и о том, как ему не посчастливилось потерять свой путь в этих местах. И вдруг из кустов вышел крупный лесной кот – черный, как ночь, с тускло светящимися мелкими звездами на шкуре. Недолго думая, мой предок предложил коту несколько кусочков мяса, чтобы он разделил с ним его скромную трапезу. Кот принял угощение, а потом, на удивление, устроился рядом. Всю ночь кот грел теплом своего тела усталого путника, а утром повел себя очень странно.

Он крутился у ног, терся, тихо мурлыкал – совсем как домашний кот, а не дикий родич наших домашних питомцев. Потом кот направился в гущу леса, но не исчез в зарослях, а стоял и ждал у края кустов, тихо мяукая, словно звал путника последовать за ним.

Мой предок быстро потушил костер и собрал вещи, решив принять помощь этого внезапного друга. Он последовал за котом, и вскоре тот вывел его к небольшой деревушке, которая до сих пор стоит дальше по дороге, к северу отсюда. Кот снова потерся о ноги путника, и был таков. А мой предок, оказавшись в деревушке, внезапно встретил свою судьбу и вскоре женился. В память о коте, спасшем его из лесной чащи, он открыл эту таверну на перекрестке дорог и назвал его Бивак, чтобы усталые путники могли отдохнуть и набраться сил для долгой дороги. Потому на вывеске и изображен крупный кот черного цвета с серебристыми пятнами, и напоминает о том, что иногда стоит помогать незнакомцам. – хозяин, улыбаясь, почесал мурлыкавшую на его коленях кошку за ухом. – И кошкам тоже.

– Хорошая легенда. – тихо отозвался путник, задумчиво протягивая небольшой кусочек мяса появившемуся у его ног серому котенку. Тот обнюхал угощение, схватил и, отбежав, принялся уплетать его.

– Местные говорят, что этот лесной кот – хранитель здешнего леса. А еще говорят, что он до сих пор бродит скрытыми тропами. Может помочь заблудившемуся путешественнику, или напакостить недоброму человеку.

– И как узнать что ждет меня, если я встречу этого кота? – усмехнулся гость, почесав вновь подбежавшего к нему котенка по загривку.

– Если человек добрый, то кот ему поможет. А ежели негодяй со злой и черной душой – тогда жди беды.

Путник улыбнулся, приняв запрыгнувшего к нему на колени котенка и начав его гладить по мягкой серой шерстке.

За окном гостеприимной таверны со странным названием «Бивак» постепенно затихал ливень…

Ошибка

Когда воспарит дракон на небесах,

начнется отсчет до конца…

– слова Сильвы, эльфийской пророчицы

Мягкое утреннее солнце встречало ласковыми лучами первого проснувшегося в этом городке ребенка – маленькую девочку, которая выпорхнула из своего дома еще за час до рассвета, потому что обожала смотреть на это чудо природы. Сегодня ее лицо озаряла широкая довольная улыбка – рассвет был просто восхитителен: облака, сбившиеся в небольшую группу, казались розоватыми, и девочке даже почудилось, что они пахнут сахарной ватой – совсем как на карнавале, прошедшем пару недель назад. Одно облако было и вовсе непередаваемо красивым – длинное, с грациозным изгибом, оно очень походило на дракона, который сложил крылья за своей спиной.

– Какие же вы все красивые! – восхищенно вздохнула она.

Свежий ветерок играл ее волосами, собранными в хвост, и высушивал слезы восхищения, которые появились на ее лице.

Она могла сидеть так часами – наслаждаясь тем, что открывалось ее взору с крыши этого дома. Соседи никогда не ругали ее, потому что знали – сколько ее ни ругай, а она все равно найдет способ наблюдать за этим торжеством природы. Потому и пускали ее на свою крышу – чтобы она невзначай не упала с какой-нибудь другой, более крутой. Родители так же позволяли ей это, потому что считали, что ограничивать ее свободу в этом – значит, сделать ее несчастной. А какой родитель пожелает сделать свое чадо несчастным?!

Но, тем не менее, ее всегда звали к завтраку – когда солнце уже пригревало сильнее, и город начинал просыпаться, заполняясь людьми. В такие моменты девочка весело смотрела на оживающие улицы, которые становились похожими на реки, где люди, направляющиеся по своим делам, были рыбами…

Развитое воображение девочки всегда отличало ее от большинства детей.

Спускаясь к завтраку с высокой крыши, девочка радостно поприветствовала показавшуюся в окне хозяйку дома – женщина с добрым лицом улыбнулась ей, и погладила свой живот, и девочка, все поняв, радостно воскликнула:

– Поздравляю!!! Кого ждете?

– Мне будет равно приятно взять на руки и сына, и дочь! – ответила ей женщина, продолжая улыбаться.

У этой женщины, носящей невероятно красивое имя Ламиана, уже было два сына и малышка дочь, и девочка всегда любила наведываться к ним и играть с детьми – ей вообще нравилась эта семья – в ней все были доброжелательными и честными. Муж Ламианы был кузнецом, что давало ему неплохие деньги на всю его семью – в этом городке, хоть и маленьком, всегда были проезжие, которые могли заказать у него подковы для лошадей или, даже, меч.

– Пусть духи подарят вам здорового ребенка! – изобразила скромный реверанс девочка.

– Мейди! – услышала она, когда побежала прочь, и тут же обернулась обратно к женщине.

– Да, госпожа Тендор? – стоять на месте девочке вовсе не хотелось, ее переполняла энергия, и хотелось бегать и прыгать.

– Передай своей матушке, чтобы она зашла ко мне сегодня – я хочу взять у нее травы для чая и настоек.

– Конечно, передам! Да улыбнуться вам добрые духи сегодня! – улыбнулась, махнув на прощание девочка, и побежала домой.

– И тебе, дитя! – улыбнулась вслед убегающей девочке женщина, возвращаясь к домашним делам.

Мейди пробежала по улочке – чистой и опрятной, так как все жильцы этого квартала старательно держали ее в чистоте – и нырнула в распахнутую дверь, над которой красовалась вывеска с нарисованным пучком самых разных трав и надписью «Семитравница Марла».

В помещении царил стойкий запах самых различных трав – трав от бессонницы, от кашля, от головной боли, трав для лечения ран и порезов, от ожогов, и так далее и так далее. Коробочки и баночки с травами занимали все до единой полочки этого магазинчика, за стойкой которого уже стоял старший брат Мейди – Килион.

– Снова выбегала до рассвета, мелкая? – игриво поддел ее брат, потрепав по волосам.

Показав ему язык, девочка побежала сквозь дверку, ведущую к кладовкам – их было несколько в виду большого количества трав и настоек, которые производила мать девочки. Следом за кладовками был небольшой коридор, ведущий на кухню – оттуда уже доносился приятный аромат свежего пряного хлеба и жареных яиц.

– Твой брат уже поел, а тебя все нет! – весело заметила мать Мейди.

– Прости, ма, засмотрелась. Сегодня был такой сказочный рассвет! Я видела на небесах облако в виде дракона! – садясь за стол, протараторила девочка.

Прогремела упавшая чашка, расплескав содержимое на каменный пол. Мать Мейди присела, чтобы поднять осколки керамической чашки, задумчиво прикусив губу.

– Дракона… – произнесла Марла, стирая с пола ароматный чай. – И какой он был?

Она наполнила еще одну чашку своим превосходным чаем, который славился всеми гостями, кто когда-либо пробовал его. Когда она повернулась к дочери, на ее лице уже сияла мягкая улыбка.

– Он был просто огромным, ма… солнце освещало его, и он был розовым… и его крылья… он словно сложил их за спиной… – весело ответила девочка, прилипнув к краешку чашки и подув на чай, чтобы его немного остудить.

– Должно быть, это было захватывающее зрелище! – ее мать поставила перед ней тарелку с завтраком. – Кушай, а потом мне понадобится твоя помощь…

Мейди принялась уплетать за обе щеки все, что ее мать поставила перед ней, запивая все это чаем, который всегда любила.

Как только она закончила с завтраком, и помогла матери перемыть всю посуду, ее охватило чувство, что сейчас произойдет что-то важное – ведь мать просила ее помочь!

Ощущение вдруг омрачилось тем, что Мейди внезапно вспомнила, что не сказала матери о сообщении Ламианы.

– Ма! Я совсем забыла… Госпожа Тендор просила тебя зайти к ней – она хотела взять немного трав для чая и настоек! – протараторила Мейди и в мгновение ока сбегала до кладовой и обратно – протягивая сумку с баночками, которую ее мать обычно брала, если куда-либо отправлялась.

Женщина улыбнулась дочери и погладила по щеке.

– Ох, какая же ты у меня помощница…

– Мне нравятся травы. – улыбнулась в ответ Мейди. – И я уже знаю некоторые из них, что ты мне показывала… Можно, я пойду сегодня с тобой к госпоже Ламиане?

Рассмеявшись чистым, звонким смехом, Марла потрепала дочь по голове и согласилась. В конце концов, малышке пора было учиться их ремеслу, чтобы в один прекрасный день управлять лавкой – ведь ее брат долго не пробудет под крышей этого дома и уйдет или уедет в другой город, чтобы основать свою семью.

Легкая прогулка до дома Тендоров понравилась Мейди – ее мать непрестанно рассказывала забавные истории, которые когда-то случились с кем-то из этой семьи. Рассказала она про младшего мальчика, который однажды оседлал соседского козла, пасущегося во дворе, и ошеломленное такой наглостью животное долго носилось, пытаясь сбросить наглеца со своей спины, а когда ему это удалось, козел не стал ни нападать, ни бодаться – просто подошел и плюнул на мальчугана полупережеванной травой. Вспомнила даже случай, который сначала напугал ее и родителей маленькой Годжи – однажды у девочки обнаружили на теле черные пятнышки, которые, как все знали, означают лишь одно – Чуму, или Черную Смерть. Когда напуганная до безумия Ламиана притащила к дочке Марлу, женщины обнаружили, что малышка играла с черными жучками – она заметила, что когда ее кожи прикоснулся цветок, на этот желтый след от пыльцы слетелись жучки, и решила с ними поиграть. А чтобы призвать побольше «маленьких буков», сорвала цветок и потыкала им себе на руки и ноги. И на каждом таком кружочке пыльцы обосновались эти жучки, которые Ламиана со страху приняла за чумные волдыри.

В доме Тендоров их уже ждали – хозяйка дома первым делом угостила их медовым чаем и ароматными свежеиспеченными пирожками с ягодой. А уж потом обратилась к Марле по делу:

– Мне хотелось бы взять у тебя немного трав для чая. Закончились чабрец, мелисса и ромашка. А еще хотела бы взять что-нибудь от боли в животе – что-то старшенький начал жаловаться, что когда поест мяса, у него болит живот.

– Если у него болит живот, следует дать тысячелистник и подорожник! – произнесла Мейди и воззрилась на мать, в ожидании что скажет та.

– Правильно, милая… – заулыбалась ее мать. – А что можно еще дать, если у человека болит живот?

– Можно еще добавить ромашки и корни солодки… – уже менее уверенно ответила Мейди.

– Умница! – Марла открыла сумку, и протянула ее дочери. – Ну-ка, достань все то, что ты назначила нашему подопечному, и что просила госпожа Тендор для чая…

Обрадованная своими успехами девочка тут же бросилась к сумке и какое-то время изучала содержимое, поочередно доставая мешочки с травами и нюхая содержимое, а потом определила нужные травы и выложила мешочки с ними аккуратной линией перед Ламианой. Женщина широко улыбалась, видя блеск в глазах девочки – она была уверена, что ту ждет счастливая жизнь. Ведь хорошие травники всегда хорошо зарабатывали себе на жизнь.

В кухню влетел вихрем младший из сыновей Ламианы, подхватил пирожок и остановился у Мейди.

– Мейди, не хочешь составить мне компанию до рынка? Па послал меня найти немного кожи… – сияя, спросил он.

Девочка подняла взгляд на свою мать.

– Можно я пойду с Марком? – спросила она.

– Я присмотрю за ней, будьте уверены, госпожа Марла! – гордо выпятив грудь, сказал мальчик, который был старше Мейди всего на пару зим, но вел себя как настоящий мужчина.

– Хорошо, идите. И будьте осторожны! Не попадайтесь на пути повозок и верховых! – Марла кричала уже в след детям, так как они сорвались с места, едва она согласилась.

Дети бежали по улочке, весело смеясь – наперегонки, как всегда, когда Марк вдруг начал замедлять бег, увидев что-то в одном из переулков. Мейди пробежала чуть дальше, и даже засмеялась, что обогнала его – впервые в жизни, но увидела, что он обеспокоенно изучает что-то в переулке взглядом, и подошла.

– Что там такое? – тихо спросила она, пытаясь разглядеть куда именно смотрит ее друг.

– Стой здесь… я проверю… – Марк коснулся ее плеча, чтобы она не пошла за ним, и двинулся в глубь переулка, который был узким и неприветливым. Где-то посередине, где крыши домов перекрывали солнечным лучам доступ и создавали густую тень, лежала куча какого-то тряпья – невиданное дело для Улицы Ремесленников, где всегда царила чистота. Марк подошел на безопасное расстояние, и вдруг ахнул.

– Это мальчик! – Мейди услышала его голос. – Тут лежит мальчик!

Не успел Марк сделать пару шагов к лежащему на камнях мальчику, как несколько теней обрушились на него сверху, и подмяли под себя. Мейди застыла в ужасе – она впервые видела, чтобы кто-то нападал. Марк зарычал, и девочка увидела, как одна из теней отлетела к стене и издала короткий вскрик. Тенями оказались такие же мальчики, как и Марк – только выше и сильнее его. Их было всего четверо – считая и того, который поднялся с камней, и теперь наступал на своего «спасителя». Глаза его лихорадочно блестели.

– Нет… – прошептала Мейди, непроизвольно делая шаг вперед.

Она увидела, как два мальчика схватили Марка за руки, а третий ударил его в живот.

– Не надо! – сказала девочка уже чуть громче, но до нее никому не было дела. Никто не замечал ее – в том числе и Марк, который умудрился ударом ноги отправить одного из нападавших в сторону стены.

– Прекратите! – крикнула Мейди, сделав несколько шагов навстречу дравшимся, но ее никто так и не слушал. – Остановитесь!

Она коснулась рукой одного из мальчиков, который держал Марка за руку, и тот отбросил ее, наотмашь одарив пощечиной.

– Мейди, беги! – прошипел Марк, получив еще несколько ударов – два по лицу и еще один в живот. – Позови старших!

Мейди, оправившаяся от звона в ушах, заметила блеснувший в руках одного из нападавших мальчиков короткий нож.

– Нет!!! – во всю мощь своей глотки закричала она.

Вооруженный ножом мальчик вдруг дернулся, на мгновение застыл, широко распахнув глаза, а потом закричал. Этот крик ошеломил остальных, и вся драка замерла, уставившись на кричащего мальчика. Воздух наполнился странной вибрацией, и мальчик задергался, словно что-то внутри него старалось вырваться. Его крик стал невыносимо громким и настолько пугающим, что все невольно отступили от него подальше.

И тут внезапно мальчик выгнулся в спине и… яркой кровавой вспышкой он разлетелся на куски, обдав всех в переулке кровью. Несколько долгих мгновений все стояли, пораженные увиденным, потом трое нападавших вдруг закричали в ужасе и рванулись прочь из переулка, а Мейди, осознав, что Марк в порядке – бросилась к нему, укрыв свое личико на его груди – только чтобы не видеть кровавого месива, оставшегося на месте мальчика.

Марк дрожал – она чувствовала это всем телом. Мальчик настолько был поражен случившимся, что не мог даже заставить себя обнять расплакавшуюся девочку.

– Что случилось? – раздался низкий мужской голос, и Марк, наконец, пошевелился и повернул голову к говорившему. Перед детьми стоял высокий мужчина, на поясе которого висел меч.

– На нас напали! – Мейди оторвала свое лицо от груди Марка, и, испуганно крича, начала все рассказывать подошедшему стражнику. Когда она закончила рассказ, стражник внимательно посмотрел на кровавые пятна на стенах.

Взгляд его как был хмурым, таким и остался, но он покивал, и хлопнул Марка по плечу.

– Молодец. Не побоялся принять бой… Их ведь было четверо. – мужчина всего лишь пытался подбодрить мальчика, но Марк выглядел отрешенным и молчал. – Идемте… Я отведу вас домой…

Несколько следующих дней Мейди не видела ни Марка, ни его семью – словно они уехали куда-то, как это иногда бывало. Но потом она увидела их – вся семья Тендоров снова была на своем месте, дома, но никто не радовался. Разве что крошка Годжи как всегда играла в саду. Мейди решила зайти и спросить что же с ними произошло и где они были, но Ламиана, угостившая Мейди чаем, сказала лишь, что их «проверяли».

Неделю спустя Мейди узнала, что означает, что Тендоров проверяли – соседские дети хихикали, что Марка ошибочно приняли за мага. Теперь над ним надсмехались все мальчишки города, а девочки дразнили его, приговаривая, что никогда за такого не выйдут за муж. Марк ходил мрачнее тучи, отказываясь говорить с кем либо. Даже с Мейди.

Девочка печалилась, что после произошедшего Марк перестал играть и гулять с ней, она скучала по его шуткам и веселым глазам.

Мейди понимала, что если Марка считали магом, а он оказался «простым», то все, кто об этом знал, будут только смеяться над ним, и всерьез воспринимать уже никогда не смогут. Ведь каждый мечтает оказаться Одаренным – эта слабая надежда теплиться в каждом на протяжении всей жизни. Девочка понимала – навсегда быть отвергнутым от надежды стать одним из них – значит, стать никем.

Маги – Избранный народ. Они – правители, судьи и стражи порядка. Они пишут законы и следят за их исполнением, они несут справедливость и карают преступников.

Едва задумавшись об этом, Мейди вдруг поняла, что все произошедшее тогда – считают магией. Стражники города наверняка разыскали тех мальчиков, что сбежали, чтобы проверить – нет ли у одного из них Дара. Ведь ребенок-маг, не умеющий контролировать свои способности, опасен для окружающих.

* * *

Зал, в котором собирались эти люди, всегда был убран роскошно – стены его были украшены шкурами зверей и искусно сотканными коврами, над огромным камином висели гербы присутствующих на собрании магов, и несколько портретов Отцов-Основателей Совета. Освещенный магическим канделябром, представляющим из себя множество зависших над головами собравшихся огоньков без каких-либо подставок, зал казался вполне уютным и теплым. Большой круглый стол – символ равноправия – был накрыт всяческими яствами и вином, но мужчины ни к чему не прикоснулись и долго сидели молча.

Самый старший из них – седовласый Брокерт Магдан – наконец, подал голос, отличавшийся силой и некоей сладостью, что всегда делало его любимчиком женщин – даже в таком немолодом возрасте.

– Я не думал, что это происшествие поставит наших уважаемых стражников в такой тупик… – сказал он, осмотрев всех, кто присутствовал, а потом протянул руку к бокалу с вином и медленно втянул носом аромат напитка. – В конце концов, не так уж и часто случается подобное.

– Все мальчики, которые там были, изучены, и ни один из них не обладает даром магии! – чуть заметно дрожащим голосом произнес второй участник собрания, которого звали Сирус Магд. Он был троюродный брат Брокерта, но не чувствовал себя в безопасности рядом с ним.

– Там была девочка. – подал голос сидящий чуть отстраненно мужчина. Все обернулись к нему, недовольно смотря на его мускулистую фигуру, облаченную в черные одежды. Мужчина чуть наклонился, оперевшись о стол руками, и долго смотрел на собравшихся своими черными глазами.

Красивое лицо этого мага было загорелым, аристократичным, и как нельзя лучше подходило ему – он был благороден и честен, не чурался военного искусства, любил фехтовать на мечах и ездить верхом, в отличие от избалованных магов, сидящих с ним за одним столом.

Он выглядел странно на фоне разряженных в богатые разноцветные одежды магов, и его недолюбливали за его простоту и приземленность – все считали, что маг должен быть выше простых людей. Но Кертен Д’Орн был нетипичным магом. Он не желал тратить деньги на безумно дорогие наряды, и предпочитал носить черное одеяние – простое и удобное. И кроме того, он всегда носил с собой меч. Чем и заслужил насмешки со стороны других магов, которые не понимали зачем магу меч – ведь он в любое мгновение может обрушить на неприятеля молнию или огненный шар, а то и вовсе разорвать в клочья воздушными потоками.

Совсем, как неизвестный маг, который разорвал того мальчика в переулке.

– Кертен… – сладкоголосый Брокерт глотнул вина, и его речь зазвучала так, словно он наставлял ничего не смыслившего юнца. – Девочки от рождения ущербны и не могут обладать магией. Только сложный ум мальчиков способен на подобные манипуляции с энергиями.

– Должно быть, там был какой-нибудь прохожий с даром… – озвучил свою версию еще один участник собрания, и по залу пронесся одобрительный шепоток.

– Конечно! – согласился рыжебородый Двартен Тегрус, приехавший из своего имения за пределами города намного раньше остальных. – Это мог быть кто угодно из приехавших торговцев или путешественников… Девочки не способны даже на самые простейшие манипуляции с энергиями! Это давно доказано!

– Но как же мы найдем, кто именно? – подключился к обсуждению еще один маг. Совсем еще юный Гарибальд Реджен ничем не отличился в высшем обществе, но уже имел какой-то вес из-за своего родства с князем провинции.

– Никак. – качнул головой Кертен. – Сегодня их уже может и не быть в городе.

Все присутствующие не могли не согласиться.

* * *

Он присел к остаткам крови на камнях и коснулся кончиками пальцев пятна. Остаточная энергия сработавшего заклинания почти рассеялась – но только почти. Осталось всего-ничего… но ему этого будет достаточно, чтобы найти человека, стоявшего за этим.