Текст книги "Псевдоним(б). В поисках Шекспира"

Март 1580

– Не обязательно отвечать, но всегда нужно быть готовым ответить. – Этими словами Джон Шакспер закончил одну из редких воспитательных бесед со старшим сыном. Он был доволен: хорошо сформулировал, не хуже этих хапуг-грамотеев. По крайней мере, никто теперь не упрекнет его в том, что он не занимается воспитанием своих детей. – Уильям, ты понял, что я тебе сказал?

– Да, отец, понял, – ответил Уилл и облегченно вздохнул.

– А теперь иди в цех, пересчитай еще раз новые шкуры – и марш спать.

– Хорошо, отец. – Уильям почтительно склонил голову и вышел из комнаты.

Шкуры-то он пересчитает. Но это его мало волновало. Всерьез взволновало Уилла то, что именно сегодня отец решил заняться его воспитанием! Слава богу, надолго старика не хватило. Уилл и так битых полчаса после ужина сидел как на иголках и слушал нудные проповеди отца. Сегодня великий день, вернее, великая ночь. Сегодня Анна отвезет его туда, куда она обычно отправляется в карете после спектаклей!

Уилл вышел из дома через заднюю дверь и сразу скрылся в тени сада. Хотя уже почти полностью стемнело, но все равно так надежнее: береженого Бог бережет! Шакспер-младший выбрался на дорогу и обернулся. Сквозь ветви мелькали едва заметные огоньки – это в некоторых комнатах зажгли свечи. Самого дома уже не было видно во мраке.

Луна скрылась за тучами, но глаза Уилла привыкли к темноте, и ноги уверенно несли его в нужном направлении. Здесь дорога поворачивает направо, а следующий поворот – налево. Там они с Анной и условились встретиться. Сердце, и без того сильно стучавшее в груди, теперь норовило просто выпрыгнуть оттуда: скоро он снова увидит ее! Впервые они встречаются ночью, а это уже настоящее тайное свидание. О том, куда они потом поедут, он даже и не думал – ему не важно было куда, важно было с кем!

Уильям прошел нужный поворот и умерил шаг, вглядываясь во тьму. Шагов десять он сделал крадучись, почти по-кошачьи, боясь наткнуться на повозку, но, не встретив никаких препятствий, остановился сам.

– Анна! – шепотом позвал он.

Никакого ответа. Он сделал еще с полдюжины шагов и снова ее окликнул. Громче. Еще чуть громче. Анна! – эхом разнеслось вдали. Ему и так всю дорогу было страшно, но теперь он испугался не на шутку. Он просто остолбенел от страха, а когда его с двух сторон под мышки подхватили чьи-то сильные руки – это произошло очень вовремя, – ноги Уилла тут же и подкосились…

– Ну-ну, не бойся. Анна не приедет. Мы вместо нее. Да держись же. Что мы тебя нести будем?

– Анна… Почему она не приехала?

– Ишь какой тяжелый! Да она бы с тобой не справилась.

– Ладно, молчи. Нам не велено разговаривать, – раздался басовитый голос с другой стороны.

– Мне что? Я молчу. Он бы молчал.

– Он-то будет молчать. Куда денется!

Уильяму и правда некуда было деваться. И говорить ему было трудно. Во рту все пересохло, язык как ватный. Что теперь с ним сделают?

Пока с Уильямом не делали ничего дурного, немного провели, вернее пронесли, под руки, он взобрался куда-то по ступенькам; затем раздался щелчок кнута, и они тронулись…

Декабрь 2010

– Просто тронуться можно, – резюмировал Александр. – Задним умом мы всегда крепки.

Нет, тут явно какая-то большая игра и кто-то из нас (я или Таня) вмешался в ход этой игры. Скорее всего, я, Таня, вероятно, просто средство влияния на меня. Банальный прием. Прочитай я об этом в романе, не поверил бы, да и не интересно. Но жизнь на роман не похожа. Жизнь – это нечто антироманное, она не гнушается штампами и затасканными приемами. И теперь, чтобы когда-нибудь ее увидеть, я должен… В том-то, собственно, и беда: непонятно, что делать. Предлагают что-то невнятное. Ни черта не ясно. Александр покосился на спящего Эдуарда. Только спал ли он? Очки с темными стеклами, глаз не видно. Всегда на посту? Рыцарь святого братства? Верный слуга Божий, послушный Его воле? Рука правосудия? Попробуй разберись.

А Шекспир? Какое Шекспир имеет к этому отношение? Это даже не вопрос. Если кто-то занялся мной, если кому-то нужен я, значит, это связано с Шекспиром. Я же сам ничем больше не занимаюсь. Точно? Конечно точно, не занимаюсь. Но связан я не только с Шекспиром. У меня есть, например, родители.

Да, у меня есть родители. Мама вряд ли кого-то интересует. Но отец… Что я знаю о его делах? Ничего или почти ничего.

И действительно, Александр так старательно дистанцировался от деятельности отца, что теперь не кривил душой, говоря, что ничего не знает о его делах. Известен ему был лишь результат. Благосостояние родителей было явно выше среднего по стране, они не были олигархами, но олигархов-то вообще раз-два и обчелся – на то они и олигархи.

А у моих? – продолжал рассуждать Александр. Дом в Испании, пара квартир в Москве и коттедж в Подмосковье. Ну пара машин еще, но это и вовсе ничего – средний класс. За это невестку красть не будут. Не тот уровень. Так сложно меня заманивать в Оксфорд, чтобы предъявить этот тупой ультиматум, опуститься до дешевого шантажа? Нет, не стыкуется. Недвижимость родителей никого из сильных мира сего интересовать не будет, а слабые так не действуют.

Политика? Отец, насколько я знаю, стараясь ничего не знать, не публичный политик. Был бы публичный, я бы узнал так или иначе. Телевизор-то иногда смотрю, если не сам включаю, то теща. Значит, не публичный политик. Так, может быть, он из кукловодов? Охота за кукловодом с помощью его сына и управление сыном с помощью жены? Сложная комбинация, но как-то не очень верится, что отец такой уж серый кардинал. К тому же в России кукловод и не олигарх… Нет, раз уж не олигарх, значит, и не кукловод. Какие еще комбинации? Отец наступил нечаянно кому-то на мозоль, и его теперь таким способом просят с этой мозоли сойти…

Александр понял, что дальше этот вариант рассматривать, может, и не совсем бессмысленно, но времени на досужие домыслы у него явно нет. Все-таки все имеющиеся факты указывали на Шекспира. Их явно заинтересовала работа Александра. Но очень странный способ проявлять заинтересованность в работах ученого, похитив его жену. Ты дай грант, тогда и без шантажа трудиться можно. Опять не склеивается.

Теперь-то ясно, что и Мигель не Сервантес, и Свенсон не профессор. Конечно, Александр вначале обрадовался: без очереди визу в Великобританию получил, да еще на халяву. Какое счастье! И тут его Таня от этого счастья враз вылечила. Стоп, не зря же он за ней ездил. Басманная, 5, строение 2? И почему сразу не проверил? Ревность отпустила! Обрадовался, что организация, а не частное лицо. Дурак, что частных лиц бояться, они ж физические. А вот организации – они духовные. Опять каламбуры, не накликать бы, тьфу-тьфу-тьфу… И что это все-таки за организация там такая находится?

Так, сосед-сподвижник, кажется, и вправду заснул. Александр решил проверить, как ноутбук через спутник работает. Наверно, хорошо должен работать, здесь же ближе до него, чем с земли. Так, Басманная, 5, строение 2. Это не то, это вряд ли… не то… а вот… По этому адресу было зарегистрировано…

Он спешно закрыл крышку ноутбука, потому что увидел на странице сайта крупную, черным по белому надпись:

Московское отделение персональной прелатуры Католической церкви (Ватикана)

«Прелатура Святого Креста и Opus Dei».

Ищите Бога в повседневной жизни!

Все-таки накаркал… Александр понял, что все это время жил с завязанными глазами.

Март 1580

Уиллу завязали глаза, так что он даже приблизительно не мог понять, в какую сторону его повезли. Вероятно, это была карета, вроде той, что приезжала за Анной после театральных представлений, так как сиденья были мягкими и обитыми дорогой, тонко выделанной кожей. Ехали молча и, как показалось Шаксперу, довольно долго. Но вот карета остановилась. Один из сопровождающих вышел. Второй, тот, что сидел напротив, остался, Уилл слышал его громкое сопение. Снаружи – только стук копыт нервно переступавших лошадей, которые время от времени тихо всхрапывали. Вскоре Уиллу начало казаться, что стоят они уже дольше, чем ехали. Ноги у него затекли.

Наконец первый конвоир вернулся и, садясь на свое место, сказал: «Сейчас пойдем». После этого они чем-то зашуршали и еще туже затянули повязку на глазах Уильяма. Вылезать из кареты пришлось на ощупь. Потом опять были какие-то ступеньки, похоже каменные, хлопнула входная дверь, и звук шагов стал глухим, словно они шли по какому-то большому залу, пол – тоже, скорее всего, каменный – был чем-то покрыт. Потом опять было много ступенек, уже явно деревянных, потом длинный коридор, судя по темноте вокруг: наличие или отсутствие света Шакспер сквозь повязку вполне мог различать. Остановка. Какая-то дверь открылась и снова закрылась. Раздались едва слышные голоса.

От природы у Шакспера не было каких-то выдающихся способностей, однако он любил часами сидеть и слушать, о чем говорили в соседней комнате. Он уже не помнил, когда появилась у него эта привычка, но в результате многолетних тренировок слух его стал таким тонким, что он улавливал малейший шепот сквозь довольно толстую деревянную перегородку или даже сквозь едва заметную щель каменной стены.

Уильям не считал это особым талантом и никому об этой своей способности не рассказывал, просто не догадывался, что этим можно хвастаться. Вот и сейчас он прекрасно все слышал, а ведь в комнате за дверью специально говорили тихо.

– Итак, привели? – Это был властный мужской голос.

– Да, ваше сиятельство.

«Ага, значит, граф!» – успел подумать Шакспер, потому что возникла пауза, а потом снова заговорил первый мужчина:

– Я тебя в последний раз спрашиваю: ты правда этого хочешь?

– Я обещала, я должна сдержать слово. – Уильям непроизвольно рванулся к двери – он узнал голос Анны, – но все те же руки удержали его: «Чего дергаешься? Стой спокойно». Разговор за дверью тем временем продолжался.

– Нет, я не об этом.

– Но это неизбежно.

– Почему? Я знаю, как этого избегать.

– Это все теории, я в них не верю. И потом: зачем? Пусть будет что будет.

– Ты не хочешь влиять на будущее?

– На свое – нет. Это только вам под силу.

– Не преувеличивай.

Шакспер все прекрасно слышал, но никак не мог поймать нить разговора. Мужской голос еще достаточно молодого человека. Кто ей этот граф? Об этом думать не хотелось. Тем более что и времени на размышления ему не оставили.

– Хорошо, пусть так. Будем считать, что это наш выбор.

Кто-то хлопнул в ладоши, и дверь перед Уильямом распахнулась. Его ввели в комнату, и тут он неожиданно почувствовал пустоту вокруг себя. Подумалось почему-то о свободе, которая ассоциировалась у него с пустотой. Вероятно, графу передалась эта юношеская ассоциация, так как зазвучал его голос:

– Чувствуй себя свободным.

– Как я могу чувствовать себя свободным, если меня привезли неизвестно куда в повязке на глазах.

– Можешь ее снять.

Шакспер развязал узел.

– Почему вы в маске? – спросил он.

– Так это ты свободен, а не я. Я достаточно разносторонне связан. Чего ты хочешь?

Если Шакспер чего-то и хотел, то не мог сказать этого графу после всего, что здесь услышал… Вернее, невольно подслушал. А что было делать: не затыкать же уши, тем более что его держали за руки.

– Мне Анна обещала показать, куда она ездит. Но где же она сама?

– Она здесь.

– Я хочу ее видеть.

– Так ты хочешь видеть ее или то место, куда она ездит?

– Сейчас только ее.

– Всю ее или только ее?

– Я не понимаю.

– Разумеется. Это не твое дело.

– Почему?

– А что, Уильям, у тебя другое мнение?

– Нет, у меня нет другого мнения.

– Я так и знал. Анна, прошу, – сказал граф громко, повернув голову.

Вошла Анна в красном атласном платье с бантом-завязкой на талии. На ее лицо падали яркие блики горящего в камине пламени, а платье, наоборот, теряло цвет в этом освещении: красное на красном.

– Итак, юноша, я повторяю вопрос: ты хочешь видеть Анну всю? Не слышу.

– Да.

– Анна!

Анна только молча кивнула и дернула за бант – платье, шурша, упало к ее ногам. Шакспер закрыл лицо руками. Человек в маске сделал знак, Анна молча удалилась. Граф подошел к Уильяму и внимательно посмотрел на него.

– Любишь ее? – спросил он. Шакспер молчал и смотрел куда-то в угол комнаты. – Хочешь жениться на ней? – снова спросил граф.

Уильям кивнул, хотя сам не понял, почему он это сделал. Но кивок есть кивок.

– Ты уверен?

– Да. – Шакспер набрался храбрости и посмотрел прямо на графа, чья осанка, горделивый поворот головы и властный голос выдавали породу. Уильям с трудом подавил в себе невесть откуда взявшееся желание наброситься на него и сорвать маску.

– Как восемнадцать лет исполнится, женишься. Обещаю.

– Но…

– Чего стоят обещания неизвестного? Разделяю твои сомнения. Но я скажу, чего тебе это будет стоить.

– Чего? – Шакспер совсем не понимал, за что он должен заплатить.

– Между прочим, того же, что и мне. Имени. Мы потеряем свои собственные имена. Ты очень дорожишь своим именем, Шакспер?

– Не знаю.

– Но ради Анны ты бы согласился отдать его совсем или, например, сдать в аренду на некоторое время?

– Лучше в аренду.

– Ха-ха-ха. Так я и думал, вылитый отец. Ну не хмурься, я не хотел оскорбить твоего родителя.

– Нет, пожалуйста… Я сам по себе.

– Ладно, сам так сам. Значит, мы договорились?

– О чем?

– Анна будет твоя, а ты – мой.

– Как это?

– Увидишь. Невозможно рассказать жизнь.

– А показать?

– Показать можно. Я уже показал тебе. Хватит вопросов. Мне не нужен человек, который пытается разобраться. Мне нужен человек, не желающий ничего понимать и не стремящийся ни во что вникать. И способный помнить только главное.

– А что главное?

– Она – твоя, а ты – мой. Последний раз спрашиваю твоего согласия.

– Я согласен.

– Что и требовалось доказать.

– Я докажу.

– Конечно докажешь. Сейчас завяжи, пожалуйста, глаза. Тебя отвезут домой.

Декабрь 2010

«В Москве тебя встретят и отвезут домой». От кого же он недавно слышал эту фразу? – мучительно вспоминал Александр.

Самолет уже вышел из зоны турбулентности, ноутбук был отключен и лежал на столике, а спинку кресла можно было откинуть назад, выдвинуть ступеньку для ног и растянуться – стало почти совсем удобно: конечно, тут вам не эконом-класс! Но это был тот случай, когда комфорт не радовал. «Чем лучше тебе снаружи, тем хуже тебе внутри», – попробовал пошутить Александр.

Но ему было совсем не до шуток. Неизвестность, конечно, пугала, но бывают известия, которые хуже любой неизвестности. До сих пор он мог сказать себе: возможно, это случайность, возможно, это ошибка. Но сейчас, когда он узнал, что две с половиной недели назад в Москве его жена вошла в офис «Опус Деи», а позавчера пропала, он понял, что все это не случайность и не ошибка. Александр снова потихоньку открыл компьютер.

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ

Официальное представительство светского католического ордена «Опус Деи» («Дело Божье») было открыто в Москве в декабре 2007 года. Хотя, по признаниям самих представителей организации, орден работал на территории России нелегально уже почти двадцать лет. В ближайших планах создание представительств в Санкт-Петербурге (рядом с католической Прибалтикой и Скандинавскими странами) и других городах России. «Опус Деи» везде провозглашает себя как религиозную организацию, выполняющую исключительно просветительскую миссию. Однако орден не только осуществляет религиозную экспансию в некатолические страны, но и преследует чисто политические цели. Аналитики называют его главной разведслужбой Ватикана и по возможностям и влиянию сравнивают с ЦРУ, МИ-5 и «Моссадом».

Деятельность «Опус Деи» предельно засекречена, ее агенты тщательно законспирированы. Главная особенность работы ордена – привлечение влиятельных людей в сфере государственного управления, политики, экономики, искусства, культуры, средств массовой информации в различных странах в качестве агентов влияния. Особое внимание уделяется образованию и воспитанию кадров: школам и университетам.

«Опус Деи» был создан в 1928 году испанским священником Хосе Мария Эскрива де Балагером…

Стоп! Он вспомнил! Эту фразу, которая его так долго мучила, он слышал от Мигеля! «В Москве тебя встретят и отвезут домой». Александр только прилетел в Лондон, как раздался звонок этого сумасшедшего. Испанец настойчиво и даже грубо предлагал ему бросить все и уезжать поскорее в Москву. Он ему даже денег предложил, только чтобы он уезжал домой. Александру тогда это показалось полным бредом. Но теперь все вроде складывалось… Неужели Мигель связан с «Опус Деи»?

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ

Кроме духовенства в орден входят и миряне, что отличает его от всех существовавших ранее католических орденов. Миряне должны подчиняться распоряжениям свыше и выполнять возложенные на них функции в общественной сфере. Это для них путь обретения святости. Исполнение своих обязанностей считается религиозным служением и в дальнейшем определяет принадлежность к элите.

По мнению аналитиков, в настоящее время орден насчитывает около ста тысяч человек. При этом списки участников тщательно охраняются, а сами члены ордена должны хранить в строжайшем секрете как принадлежность к организации, так и все, что касается их собственной деятельности и деятельности ордена. Засекреченными являются и все финансовые потоки «Опус Деи».

Организационная модель «Опус Деи» похожа на военную структуру с централизованным управлением, иерархией, строгим подчинением и жесткой дисциплиной. Члены ордена делятся на три ступени.

Нумерарии, штатные члены организации. Они исполняют руководящие функции, жертвуют все свое имущество и заработанные деньги ордену, соблюдают обеты и правила, живут в целибате, то есть дают обет безбрачия.

Аггрегати, отдают часть своего заработка ордену, тоже связаны целибатом.

Супернумерарии, внештатные члены «Опус Деи», могут состоять в браке и живут у себя дома.

Во главе ордена стоят официальные центры, базирующиеся в различных странах и представляющие собой духовную прелатуру. Затем следуют организации, которые явным образом не связаны с «Опус Деи». Это университетские центры, школы, центры профессионального обучения, различные образовательные учреждения, фонды, культурные центры. В них ведется пропаганда, происходит вербовка новых кадров и организуется обучение молодежи.

И наконец, самые засекреченные учреждения, не имеющие отношения к «Опус Деи» даже на идеологическом, религиозном уровне, но создаваемые членами ордена и действующие в его интересах. Это в первую очередь личные фонды, политические клубы, организации, связанные с банками и промышленными предприятиями.

А может, не было никакого похищения? А может, она, пока мы три месяца не виделись, прониклась идеями-опусдеями и вступила в секту? Ксендзы охмурили пана Козлевича? Да нет, не может быть. Таня человек православный, в церковь ходит, постится, причащается.

Факт, что она как-то с ними сотрудничала. Но как? Ну мало ли… Она же сказала, что подрабатывает. Значит, преподавала. Что? Язык или литературу, что она еще может преподавать! А потом что-то им не понравилось, они ее и… Боже мой! Нет!

Но какая тогда связь с поездкой Александра в Оксфорд? Сбыть на время, чтобы не мешал. Но он же и так не мешал. Или они не знали о подробностях его отношений с женой?

Стоп, назад. Нет, выманивать Александра из страны, чтобы похитить жену и… Нет, сложно и дорого. Они там в «Опус Деи» тоже деньги умеют считать. Да что там умеют, считают с утра до вечера. У них там от каждого члена отчисления немаленькие – побольше партийных взносов в «Единую Россию». А иные-главные вообще всё организации отдают. Такое вот серьезное Дело. Но при чем здесь Шекспир? Никакой связи. Ладно, что там еще про опусдейцев? Александр снова открыл ноутбук и вышел в Интернет. Эдуард не спит или спит? Он покосился на соседа. А ладно: некогда на него смотреть! Все равно пока непонятно, что скрывать.

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ

Влияние «Опус Деи» огромно не только в Ватикане, но и во всем мире.

Вот короткий список достижений «Опус Деи» за последние двадцать пять лет.

В 1978 году «Опус Деи» помог прийти к власти Иоанну Павлу II. Предыдущий папа, Иоанн Павел I (Альбино Лучани), пробыл главой Католической церкви всего тридцать три дня и, по официальной версии, неожиданно скончался от инфаркта. Незадолго до смерти Иоанн Павел I решил устроить проверку Банка Ватикана. Сразу же после его смерти понтификом становится ставленник «Опус Деи» Иоанн Павел II.

В 1982 году Иоанн Павел II присвоил «Опус Деи» статус личной прелатуры папы, выведя его из-под юрисдикции епархиального руководства и подчинив непосредственно себе. Аналитики после этого стали называть «Опус Деи» «церковью внутри церкви».

В 1983 году Ватикан опубликовал совершенно новый вариант «Codex Juris Canonici»,[8]8
  «Кодекс канонического права» – свод юридических норм Католической церкви.


[Закрыть] в котором нет и речи о масонах, исключен канон № 2335, действовавший двести лет и запрещавший католикам под страхом отлучения от церкви членство в масонских ложах. Таким образом, Ватикан прекратил борьбу с масонством, что облегчило ему общение как с тайными масонскими клубами, так и с мафиозными семьями.

Александр снова прервал чтение и задумался. Он вспомнил, что где-то читал о повторном открытии шекспировского театра «Глобус» в 1929 году. Тогда все собравшиеся были потрясены тем, что на открытие театра пришли во главе с Великим магистром ложи несколько сотен масонов в полном облачении и при своих орденах. Сомову в разное время попадались на глаза статьи, в которых утверждалось, что Шекспир был масоном. Авторы этих статей, доказывая свою точку зрения, писали, что в текстах шекспировских пьес якобы есть описания масонских ритуалов. Но Александр к этим работам никогда всерьез не относился. Итак, Шекспир и масоны?

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ

В 1983 году образован Трехсторонний союз Ватикана, Вашингтона и ЦРУ, в создании которого «Опус Деи» сыграл важнейшую роль. Интересы всех участников – страны Восточной Европы и развал СССР.

В 1984 году между Ватиканом и США устанавливаются тесные дипломатические отношения. «Опус Деи» официально открывает в США не менее полусотни центров. Члены ордена появляются в Белом доме, среди средних и высших руководителей Пентагона.

В декабре 1989 года папа встречается с Горбачевым в Ватикане. Ватикан и Москва впервые устанавливают дипломатические отношения. Началось внедрение «Опус Деи» в СССР. В 1991 году СССР развален. «Мы победили коммунизм, теперь очередь за православием», – говорит Бжезинский, один из лидеров Трехстороннего союза Ватикана, Вашингтона и ЦРУ.

В 1996 году началось внедрение «Опус Деи» во Францию. Визит Жака Ширака положил конец почти сорокалетнему (с 1959 года) разрыву отношений между Ватиканом и Французской Республикой, страной с традиционно антиклерикальными настроениями. Считается, что в настоящее время большинство в правительстве Франции либо тайные члены «Опус Деи», либо ему симпатизируют. Николя Саркози даже предложил отменить закон 1905 года, который отделил церковь от государства. Пока еще это предложение вызывает возмущение в либерально настроенной Франции.

Состоявшаяся в 2008 году отставка первого в истории послевоенной Италии левого правительства Романо Проди тоже не обошлась без «Опус Деи», традиционно связанного с итальянской мафией в Италии и США. Ватикан начал кампанию против Проди с первого дня его вступления на пост в 2006 году, добиваясь возвращения Сильвио Берлускони. Правительство Проди пробыло у власти чуть более двух лет.

Сегодня основными целями своей деятельности «Опус Деи» ставит политическое влияние в теперь уже единой (не без участия ордена) Европе, которая рассматривается Ватиканом исключительно в альянсе с США, ослабление позиций Русской православной церкви, как в самой России, так и на Украине. Таким образом, официальное появление в России главной ватиканской спецслужбы не случайно. «Опус Деи» продолжает осуществлять проникновение и «точечную работу» в духе так называемого экуменизма, то есть объединения всех христиан под властью папы.

Александр не верил своим глазам. Он был далек от политики, да и вообще от общественной жизни, а уж тем более от церковной. Когда его друзья, «верующие попы», как он их называл, показывали ему видеозаписи того, как нынешний патриарх, а тогда еще председатель отдела внешних церковных связей Русской православной церкви, служил молебны на одной сцене с язычниками-папуасами, Александр особого неприятия не испытывал: прикольно! Когда ему показывали в Интернете, как жена президента стоит в алтаре на патриаршей службе, он тоже не возмущался – сам-то он в алтаре был только один раз, когда его младенцем крестили. Но теперь, узнав о всесильном «Опус Деи», ему вспомнились горькие слова про экуменизм и всемогущество Ватикана.

Но если эти опусдейцы и вправду так влиятельны, что меняют правительства и режимы, если обладают такой властью и так прекрасно обо всем осведомлены, то зачем им мог понадобиться Александр? Или Татьяна? Александр не на шутку испугался.

Он еще раз припомнил события в Москве. Звонок Мигеля раздался, когда сам он только что получил британскую визу и собрался ехать к Тане. Она сразу же после его приезда отправилась в «Опус Деи». Интересный треугольник получается: Мигель – Таня – «Опус Деи». И еще: Мигель советовал ему жить спокойно с женой, хотя не знал, что Александр женат. От него не знал. А так, выходит, знал. Получается, Таня… Нет. То есть что нет? А что получается? Как-то они ее использовали в своих интересах, наверняка убедив, что пытаются помочь и ей, и мужу. Только так. Во вред Александру она действовать не будет. Значит, хотела как лучше. Но где она теперь?

И еще. Проснувшись на другой день после ночной попойки с Мигелем, Александр далеко не все помнил…