Текст книги "Страсть. Тантрический путь к пробуждению"

Часть II

Глава 4. Сила женщины

Кашмирский шиваизм противоположен индийской традиции, потому что он не признает касты и не согласен с тем, что мистические учения и знание священных текстов должны быть привилегией представителей одной из этих каст, брахманов. Он также не согласен с любой дискриминацией по признаку пола и с любой социальной или этнической дискриминацией. Действительно, у кашмирцев женщины не только имеют доступ к учениям, но также всегда считалось, что их способности глубже и полнее, чем у мужчин. Таким образом, эта традиция включает в себя большое количество йогинь и ученых женщин, которые служат богам через реализацию своего мастерства, глубину практики или жизненной силы, – и все это позволяет им проникать в самые тонкие тайны. Навдживан Растоги, выдающийся специалист по кашмирскому шиваизму, пишет:

Возможно, не лишним будет связать этот огромный акцент на аспекте Шакти [в системе крама кашмирского шиваизма] с духовной деятельностью, осуществляемой женщинами-наставницами. Важность роли, которую играют женщины-учителя, можно оценить на основе того факта, что эта система, как говорят, возникла из уст йогинь (женщин-отшельниц) [VI].

Йогини, как и все женщины, пользуются у кашмирцев огромным уважением; нет ни одного текста, в котором их ценность была бы сведена к минимуму. Они часто отвечают за циклическое представление событий, характерное для тантризма, а также за обучение, связанное с непосредственно постижимой реальностью, – обучение без излишней философской изощренности, достигающее при этом наибольшей глубины.

Также считается, что привязанность тантризма к реальности, а не к концепции иллюзии, разделяемой некоторыми буддистами (из которых должны быть исключены чань-буддисты и йогачары) и ведантистами, отчасти объясняется женским видением. Для йогинь нет абсолютно никакой философии, которую нельзя было бы понять и ясно представить всем людям. Никакие ритуалы, догмы, верования или предубеждения не изолируют их последователей от остального мира.

Сила женщины берет свое начало в легендах, где говорится, что боги были обеспокоены появлением гигантского фаллоса, который начал разрушать рай. Этот черный каменный лингам[7]7
  Лингам – в индийской мифологии символ производящей силы.


[Закрыть] уничтожал леса и дворцы, делал дыры в озерах, ровнял с землей горы и холмы. Боги направили против него свои армии, но никакая сила не могла изменить эту ситуацию. Тогда бессильные боги вспомнили о Великой Богине, которую они из тщеславия игнорировали. Они пошли и поклонились ей, загладили вину и единодушно признали ее превосходство – при условии, что она положит конец разрушительному лингаму. Итак, Великая Богиня появилась в небе, схватила гигантский фаллос и засунула его в себя, после чего он испытал такое наслаждение, что его разрушительное безумие полностью иссякло.

С тех пор в тантризме говорится, что женщина олицетворяет силу, а мужчина воплощает способность удивляться и восхищаться. Гимн богине из Шактисангама-тантры прославляет эту творческую силу:

Женщина – творец вселенной,

вселенная – ее форма;

женщина – основа мира,

она – истинная форма тела.

Какую бы форму она ни приняла,

будь то форма мужчины или женщины,

это высшая форма.

В женщине есть форма всего сущего,

всего, что живет и движется в мире.

Нет драгоценности более редкой, чем женщина,

нет состояния, превосходящего состояние женщины.

Нет, не было и не будет

никакой судьбы, равной судьбе женщины;

нет царства или богатства,

которое можно было бы сравнить с женщиной;

нет, не было и не будет

никакого святого места, подобного женщине.

Нет молитвы, сравнимой с женщиной.

Нет, не было и не будет

никакой йоги, сравнимой с женщиной,

никакой мистической формулы или аскетизма,

сравнимых с женщиной.

Нет, не было и не будет

богатства более ценного, чем женщина [VII].

Глава 5. Мы – это то, что мы ищем

Кашмирская мысль выражается в наборе простых утверждений:

 – Ты – это Шива-Шакти.

– Шива-Шакти – это «Я».

– Вселенная – это игра твоего сознания.

Из этого естественно вытекает, что нет никакого позора, очищения, божественности вне «Я»; нет никакой практики, ритуала или чего-либо, чего можно было бы достичь отдельно от нас. Сознание – это универсум; универсум – это сознание. Весь поиск становится ориентированным на внутренний мир, чтобы позволить возникнуть этому нефрагментированному, совершенному и неизменному сознанию, которое можно распознать в каждом из нас. Внезапно больше нет посредника, отстраненности, изоляции. Таким образом, речь идет об освобождении сознания от неясностей, которые заставляют нас считать себя изолированными, одинокими, презренными существами.

Даже если мы не одержимы божественным – которое в конечном счете является лишь образом нашего абсолютного «Я», – в этом поиске мы обнаруживаем, что целостность, к которой мы стремимся, уже присутствует внутри нас. При этом происходит полное освобождение тела и ума, возникает гармония, глубокая радость, которую мечтает испытать каждый человек, потому что все знают, что счастье не зависит от накопления полномочий или имущества. «Вы – это то, что вы ищете», – говорят учителя тантры.

Это простое блаженство, свободное от догм и религиозных убеждений, от подчинения духовенству и от надежды получить благословение от других, является предметом поиска каждого человека. Это преимущественно светский путь. Мы просто хотим независимости, гармонии, постоянного и глубокого наслаждения миром, которое не могут омрачить ни страх, ни тревога.

Эта цель проста. Ее могут разделять все люди – как материалисты, так и стремящиеся к духовности, – потому что желание счастья есть у всех. Ее трудно достичь, потому что в этом не будет ни малейшего романтизма. Это стремление к счастью основано на принятии нашего одиночества, благодаря которому мы осознаем, что мы связаны со всем.

Принадлежность к группам часто порождает своего рода наркоз, который дает нам иллюзию обладания тем, чего недостает всем членам группы как индивидам: целостности. Наш главный страх – страх разложения, боязнь быть ничем – не позволяет нам осознать, что, когда мы считаем себя одной конкретной вещью и поэтому изолированы, мы действительно становимся только этой вещью и теряем все остальное. Соглашаясь с тем, что мы ничто, мы обретаем весь мир. Эта логическая цепочка является ключом к тантрической концепции и к созидательной роли желаний и страстей, которые через нашу чувственность воспринимаются как самые быстрые посредники, ведущие нас к «Я». Однако мы должны согласиться с тем, как тантристы рассматривают желания и страсти и как они полностью живут ими.

Первый вопрос, который стоит задать, таков: возможно ли постоянно вести страстную жизнь и таким образом избежать ощущения землетрясений при возникновении страсти в жизни, которая ранее ее отрицала? Многие разумные люди ответили бы, что страсть неизбежно ведет к страданию. Действительно, английское слово passion («страсть») происходит от латинского passio, что означает «страдание».

Это искаженное представление о страсти, с которым мы сталкиваемся с самого раннего возраста. Добавьте к этому тот факт, что обычно те, кто пытается постоянно испытывать страсть, быстро сгорают, страдают и теряют силу. Поэтому нам не хватает убедительных примеров, и мы решаем, что благоразумнее предаваться страстям только в те краткие, неизбежные моменты, когда они захлестывают нас, и тогда мы будем отчаянно черпать жизненную силу из этих резервуаров.

Эти резкие перемены истощают нас. С другой стороны, тантрический подход основан на непрерывности переживаний.

Мы все испытывали глубокий внутренний трепет в течение нескольких секунд или часов. Если мы рассмотрим свое прошлое, то вспомним, что в детстве или юности мы были полностью связаны с миром. Воспоминание об этом экстатическом общении с человеком или объектом подготовит нас к принятию страсти в жизни.

Чем больше я погружаюсь в тантризм, тем больше чувствую, что в нашей культуре также можно найти следы этой свободы, этого возвращения к источнику существования, к простоте, к фундаментальному переживанию «я есть», которое могут испытывать все люди. Я не сомневаюсь, что это плавное движение к свободе и изначальному экстазу через чувства, желания и страсти может присутствовать во всех традициях, если понять их глубоко.

Если я решил подробно рассмотреть кашмирскую традицию, то только потому, что этот путь показался мне самым прямым. В какой-то степени я также следовал ей, потому что ее воплощением была женщина, йогиня Лалита Дэви. Я видел в этой традиции дань уважения нашей самой древней памяти, божественности женщины, а также сегодняшней женщине, которая несет в себе эту божественность и способна передать глубокое чувство этой божественности восприимчивым и наполненным удивления мужчинам, которых она радушно принимает в свое тело.

Таким образом, представляя принципы кашмирского пути, касающиеся чувств, желаний и страстей, я надеюсь, что смогу напомнить о них тем, кто принадлежит к другим традициям, чтобы они могли обнаружить в своих источниках замечательную жизненную силу и наполнить ею повседневную жизнь, полностью присутствуя в реальности.

Глава 6. Дыхание: дверь нашей чувственности

Если вы хотите достичь полноты ощущений, эмоций и мыслей, то все должно начинаться с осознания дыхания. Вместо того чтобы сразу заняться дыхательными упражнениями, учителя тантры советуют нам осознать то, как мы дышим. Один лишь акт осознания успокоит и углубит дыхание. Никогда не применяются никакие новые формы поведения, потому что учителя полагают, что нельзя развить ничего глубокого, если начинать с неосознанных действий.

Когда мы осознаем свой способ дыхания, мы можем позволить дыханию занять надлежащее место и постепенно обрести полноту – при условии, что этот процесс будет основан на появлении осознанности, а не на идее «действия», применения некоей техники для получения эффекта. В тантрической йоге ничего не делается для получения какого-то удовлетворения в будущем; напротив, она предлагает «практики», результаты которых непосредственно присутствуют в самой «практике». Таким образом, мы дышим исключительно для того, чтобы ощутить глубокую гармонию дыхания – и ничего больше.

Каждое утро, проснувшись и все еще лежа в постели, я обращаю внимание на брюшное дыхание и таз. Совершенно непринужденно и расслабленно, с руками на груди, пальцами на грудине, раздвинутыми ногами, я чувствую, как расслабляются мышцы живота, когда я мягко и спокойно вдыхаю, наполняя живот, отставляя крестец назад и выгибая нижнюю часть спины при вдохе.

После небольшой паузы я выдыхаю, втягивая мышцы живота и толкая крестец вперед, как будто занимаюсь любовью с богиней или богом.

Постепенно я начинаю осознавать воздействие этого дыхания на диафрагму, которая волнообразно движется, как медуза в теплых водах океана.

Через несколько недель осознания дыхания, которое перерастает в осознанное дыхание, я регулярно снова осознаю дыхание и позволяю ему расцвести и раскрыться, когда я выхожу из дома, когда иду по улице, когда прихожу на работу, когда происходит естественный перерыв между двумя моментами сосредоточения.

Всякий раз, когда мне приходится переходить из одного места в другое, я использую это перемещение в своих интересах, делая несколько шагов и глубоко ощущая дыхание.

Когда я делаю перерыв на обед, я снова осознаю свое дыхание.

Перед важной встречей я практикую брюшное дыхание. Во время встречи я регулярно возвращаюсь к дыханию, позволяю тазу расслабиться и глубоко расслабляю мышцы.

Гораздо важнее осознавать дыхание много раз в день, чем пытаться практиковать слишком долго за один раз. Все «микропрактики» тантрической йоги [VIII] продолжаются в течение пяти, десяти или тридцати секунд с последующим сознательным возвращением к привычному образу жизни или деятельности. Это отвлечение внимания имеет решающее значение, потому что оно позволяет нам не потеряться в автоматических действиях, когда мы полагаем, что занимаемся практикой.

Сначала я стараюсь сосредоточиваться на дыхании десять-двадцать раз в день. Постепенно, если это доставляет мне удовольствие, я начинаю осознавать дыхание до ста раз в день и больше. Удовольствие – это существенный элемент тантрической практики, потому что, как только мы начинаем испытывать удовольствие, у нас появляется естественное стремление возвращаться к нему. Таким образом, это уже не практика, а способ более полного наслаждения жизнью и своей чувственностью, и это является основой всех последующих практик.

Сознательное или частично сознательное дыхание дает замечательные результаты.

– Снижение стресса.

– Развитие сенсорной чувствительности.

– Нормализация сна.

– Общее равновесие организма.

– Правильные кровоток и лимфоток.

– Спокойствие, уравновешенность.

– Улучшение умственных способностей.

– Небольшие перерывы на отдых в течение всего дня.

– Повышение концентрации внимания.

– Более точные физические движения.

– Чувство полноты жизни и радости.

Как только осознанное дыхание заменит автоматическое, вы почувствуете полное изменение вашего способа восприятия мира. Страхи и тревоги, связанные с отношениями с другими людьми, исчезнут; у вас появится глубокое чувство связи с землей, мы называем это впечатление «стоять ногами на земле».

Успех последующих практик, все они связаны с полным осознанием ощущений, зависит исключительно от способности дышать осознанно. Это настолько важно, что некоторые тантрические учителя ограничивают обучение практикой дыхания. Сам Будда в сутре Анапанасати основывает свое учение на практике полного осознания дыхания: «Практика полного осознания дыхания, если ее непрерывно развивать и практиковать, приведет к достижению совершенства…» [IX] Великий дзен-буддийский учитель XVII века Ман-Ан писал в своей книге «Простой разговор о дзен»:

Когда вы выдыхаете, знайте, что вы выдыхаете; когда вы вдыхаете, знайте, что вы вдыхаете. Сосредоточьтесь на дыхании, не позволяя сознанию отвлекаться, не думая на основе умозаключений, не давая интеллектуальных или эмоциональных интерпретаций, не пытаясь ничего понять, просто осознавая выходящее и входящее дыхание, не пропуская ни одного вздоха [X].

Глава 7. Переживание целостности: первый опыт?

Откуда у нас берется интуитивное представление о том, что мы можем быть тождественны миру? Никто не говорил нам об этом; никто не поддерживал нас, когда мы выражали свои чувства или интуитивные догадки по поводу этого единства. Почему мы так твердо уверены в том, что этот союз возможен? Очевидно, это объясняется тем, что мы непосредственно чувствовали это. Мы пережили этот опыт задолго до того, как началось научение.

В течение первых недель жизни новорожденный не чувствует себя отделенным от матери или окружения; он находится с ними в полном единстве. Вероятно, это самые тревожные и яркие моменты нашей жизни. Никакое другое чувство не отменяет важности этого переживания. Оно как будто запечатлено в нас, какими бы путями мы ни шли. Иногда это чувство неожиданно возникает вновь и на всю жизнь напоминает нам, что мы снова можем быть с ним в контакте.

Фрейд называл это океаническим чувством. «Можно… обоснованно называть себя религиозным только на основании этого океанического чувства, – добавлял он, – даже если человек отвергает всякую веру и всякую иллюзию» [XI].

 Это ощущение единства, против которого мы будем бороться, по-видимому, является нашим первым человеческим переживанием. Если бы мы могли вернуться в прошлое, мы, несомненно, поняли бы, что это ощущение всегда было основой человеческого опыта, насколько мы можем увидеть, и что оно все еще записано в нашем мозге, в наших генах.

Сегодня мы знаем, что мозг до рождения имеет столько нейронов, сколько существует созвездий в космосе – примерно сто миллиардов, каждый из которых может установить двадцать тысяч связей. Очень скоро эти нейроны начинают разрушаться, что позволяет мозгу функционировать; в течение жизни будут уничтожены 90 % из них [XII]. Это немного похоже на то, как если бы наш мозг содержал в себе всю полноту Вселенной и терял эту полноту ради возможности функционировать – но остающиеся следы вызывают у нас ностальгию по целостности.

Но неизбежно ли развитие этой идеи разделения, скорее культурного, чем личного? В то время как развивается эго – очень рано, задолго до появления языка, – вместе с ним появляется чувство отделенности от мира, и тон всей нашей культуры ускоряет этот процесс. Мы должны отличаться, отвечать на вызовы, показывать, насколько мы гениальны и компетентны, – и все это связано с раздуванием эго. Как же тогда получается, что, энергично выполнив все эти задачи, мы все еще чувствуем ностальгию по единству?

Это происходит просто потому, что такова наша сущность; мы не можем забыть ее, как не можем забыть дышать. Именно на этом центральном наблюдении строится вся гибкая и сферическая структура кашмирского шиваизма.

Глава 8. Прикосновение к миру

Кожа определяет видимую границу тела и точку контакта с миром. С помощью дыхания вы поймете, что ваша кожа стала более живой, трепетной, мягкой. После нескольких недель осознанного дыхания вы обнаружите, что тело не ограничено кожей. Ваши ощущения будут простираться далеко за пределы кожи, в последовательности волн, которые, кажется, уходят довольно далеко от вас, касаются мира, а затем возвращаются к телу. Это ощущение чрезвычайно приятно, и его испытывают все йогини и йоги.

Кожа составляет около 16 % веса нашего тела, и ее площадь превышает полтора квадратных метра. Это наш самый чувствительный орган, который больше всего «питает» нас. Здоровье новорожденного, к которому не прикасаются, даже если его кормят, быстро ухудшается; у него возникают проблемы с мозгом, и он может даже умереть. Взрослые, к которым не прикасаются и которые ни к кому не прикасаются, становятся бледными и болезненными, лишенными жизни. Иногда физический контакт возвращает больному жизнь; некоторые медсестры хорошо это знают. Массаж является одним из самых эффективных способов сохранять хорошее здоровье и поддерживать сбалансированную нервную систему, постоянно вновь открывая свое тело. Африканские и азиатские женщины много массируют детей, чтобы заставить работать все отделы их нервной системы. Они охотно говорят нам простыми словами, что таким образом они «доделывают» своих младенцев, потому что глубоко понимают, что процесс вхождения в мир не заканчивается физическим рождением. Сегодня мы знаем, что нейронные цепи, которые не стимулируются в течение первых нескольких месяцев жизни, автоматически самоуничтожаются.

Простая ласка заставляет работать всю сенсорную систему. Тантристы всю жизнь практикуют массаж, потому что считают кашмирское искусство прикосновения совершенно уникальной йогой. Оно является воротами в нашу чувственность и стимулирует человека к постоянному творчеству.

Кашмирские учителя говорят о превосходстве осязания. По их мнению, человек естественным образом восстанавливает свою целостность при глубоком прикосновении – то есть когда контакт перестает быть частью сексуальной стратегии. Когда ничего не «требуется». Такого рода контакт устанавливается в рамках своего рода благодати, потому что он возвращает каждому, к кому прикасаются таким образом, ощущение пространства. О прикосновении учителя говорится в многочисленных стихотворениях: оно создает это чудесное ощущение получения бескорыстного жеста, лишенного всякого проецирования своих желаний.

Для того чтобы таким образом прикоснуться к другому человеку, необходимо просто быть другим, а чтобы быть другим, необходимо жить в состоянии недвойственности. Такое прикосновение возвращает телу его священную вибрацию и иногда делает его нестерпимо чувствительным ко всем «запрограммированным» контактам с неосторожными партнерами. С этого момента тело будет настаивать на том, чтобы к нему подходили с уважением и искренним вниманием.

Как только я просыпаюсь, я начинаю осознавать свою кожу – мягкую, тонкую мембрану, которая отмечает границы моего тела. Какие ощущения испытывает кожа? Тепло, комфорт, легкость?

Я встаю, температура меняется. Как реагирует кожа? Я иду по комнате, я чувствую прикосновение ног к полу, рука касается дверной ручки, я открываю дверь, я жив.

Я приготовил себе завтрак. Я прикасаюсь к предметам с разной текстурой, разной температурой. Хлеб, нож, полная чашка и так далее.

Я принимаю душ. Ко всей коже теперь прикасаются струи теплой воды. Если я отсутствую в настоящем моменте, не осознаю его, то я испытываю посредственное удовлетворение; это обязательный переход от одного действия к другому. Если я присутствую в настоящем моменте, все мое тело оживет, и я испытаю глубокое удовлетворение от этого чудесного ощущения капель воды, падающих на кожу.

Весь день кожа будет находиться в различных условиях, реагировать на всевозможные виды стимуляции. Эта жизнь в непрерывном трепете является жизнью с йогой осознанности. Открыть себя для этой жизни – значит практиковать йогу. Признать себя исключительным и уникальным живым существом. Избавиться от автоматизма, который не приносит абсолютно никакого удовлетворения.

Научиться наслаждаться простыми удовольствиями – значит постепенно освободиться от стремления к интенсивным удовольствиям, которые раньше были единственным, что могло пробудить нас от сенсорного оцепенения. Чем больше тело отсутствует в мире, тем более интенсивные удовольствия требуются, чтобы снять возникающее при этом напряжение. Это отсутствие достигает своей кульминации в садомазохистских практиках, которые приводят заброшенное тело в состояние дрожи и вибрации.

Йогини или йоги позволяют всем сенсорным системам находиться в постоянном трепете. Таким образом, удовлетворение является непрерывным и глубоким. Оно перерастает в непрерывную радость.

В зависимости от различных температур, контактов, тел, к которым она приближается или которых избегает, кожа предоставляет нам массу важной информации.

Одно из великих открытий в состоянии присутствия заключается в том, что мы можем полностью доверять своему телу. Оно знает, что делать. Оно удивительным образом способно немедленно реагировать на большинство ситуаций, в которых требуется сделать выбор. К сожалению, мы не осознаем этой способности тела; очень часто размышления беспокоят нас и подталкивают к принятию решений, направленных против тела. Когда это происходит, мы часто говорим: «Я знал», – что означает: «Мое тело знало».

Чем больше мы учимся полностью доверять своему телу, тем больше обнаруживаем, что оно естественным образом ведет нас к радостной спонтанности.

День, прожитый с осознанием дыхания и прикосновений, будет тем более полноценным и принесет тем большее удовлетворение, чем сильнее это осознание.