Текст книги "Быстрые воды"

– Я никуда не поеду, – непреклонно сказала она. – В прошлый раз я уже уезжала и в результате потеряла гораздо больше, потому что оставила свой дом без присмотра. – Пять лет назад на первом этаже ее квартиры вода поднялась на два фута, и этого было достаточно, чтобы повредить имущество, даже несмотря на наличие второго этажа. – И если гостиную снова затопит, я могу оставаться наверху в своей спальне. Скорее всего, все будет не так страшно, как нам говорят. Они просто перестраховываются. Не хотят, чтобы люди жаловались потом, что их не предупредили. Это здание никуда не уплывет. К тому же теперь приняты все меры предосторожности. Домовой комитет высказался за то, чтобы в вестибюле сложить мешки с песком на случай эвакуации во время ураганов. Я остаюсь. Ты можешь переехать в гостиницу, если хочешь, – закончила Грейс.

Элен растерянно уставилась на нее.

– Ты это серьезно? Но это слишком опасно, мама. Я не могу позволить тебе остаться.

Элен была не менее упряма, чем ее мать, и Грейс улыбнулась.

– И что ты собираешься делать? Взвалить меня на плечо и вынести из дома? Не глупи. Со мной и с Бланш ничего не случится.

Увидев стальной блеск в глазах матери, Элен почувствовала, как ее охватывает паника. Что будет, если наводнение окажется очень сильным и Грейс утонет в собственной квартире? Во время урагана «Сэнди» такие случаи были, когда люди не могли покинуть свои дома или слишком поздно пытались сделать это.

– Я не могу позволить тебе остаться, – испуганным голосом повторила Элен.

К тому же по телевидению людям напомнили, что отказ от эвакуации может означать то, что спасателям, у которых будет и так много забот, придется еще помогать тем, кто уже давно должен был покинуть свое жилище.

– Ты не можешь заставить меня уехать. Я взрослый человек, в здравом уме, и это мое решение. Забронируй себе номер в отеле, если хочешь, но я останусь в своей квартире.

И, не желая больше спорить на эту тему, она швырнула в мусорное ведро банку из-под собачьего корма и стала прибираться на кухне. Потом она снова повернулась к Элен:

– Хотя думаю, что перенесу кое-что к себе в спальню, на всякий случай. – По крайней мере, она хоть это усвоила после прошлого наводнения, когда многие ее вещи пострадали. – Но там нет ничего такого, что я не смогла бы отнести сама.

Она направилась в гостиную, где принялась складывать на кофейный столик хрупкие предметы, с тем чтобы потом отнести их наверх. Картины висели достаточно высоко, чтобы вода могла дойти до них в случае наводнения, и оставалось лишь беспокоиться по поводу книг и некоторых предметов обстановки, среди которых были ценные кресла. Их Грейс тоже решила перенести наверх. Она не могла ничего сделать с диванами и тяжелой мебелью, но более мелкие предметы она могла перенести наверх в свою спальню.

Наблюдая за ней, Элен пришла к выводу, что об эвакуации говорить бесполезно, и поняла, как ей придется поступить. Каким бы безумием это ни казалось и как бы она ни противилась этому, если Грейс остается дома, она вынуждена будет остаться с ней. Элен была уверена, что Джорджу это не понравится, но она знала свою мать. Грейс не тронется с места. Она отказывалась от эвакуации, и, что бы ни случилось в дальнейшем, в предстоящие часы и дни, жребий был брошен. И глупо это было или нет, они вместе встретят ураган «Офелия» в своем доме, чем бы это ни закончилось.

Глава 3

Элен старательно убирала вещи, которые могли пострадать от наводнения. Среди них были богато иллюстрированные книги большого формата и тома в кожаных переплетах; некоторые из них были первыми изданиями. Она отнесла их в спальню матери и в комнату для гостей, в которой спала сама. С тех времен, когда в квартире делали ремонт после урагана «Сэнди», сохранилась полиэтиленовая пленка, и Элен попыталась по мере возможности накрыть ею диваны и остальную мебель. Бланш бегала вокруг нее и лаяла, чувствуя, что происходит что-то серьезное. И в тот момент, когда Элен сражалась с пленкой и синей клейкой лентой, в дверь квартиры позвонили. Это был сосед Грейс по лестничной клетке. У него была такая же квартира, он был очень приятным человеком и время от времени навещал Грейс. Она очень ему нравилась, и Грейс платила ему взаимностью. Он был известным автором детективных романов и переехал в Нью-Йорк из Лос-Анджелеса. Элен уже как-то встречалась с ним во время одного из своих приездов в Нью-Йорк. Грейс часто о нем говорила, и Элен знала, что он спокойный и застенчивый человек и ему еще нет пятидесяти лет. Когда выходили его книги, они по нескольку месяцев оставались в списке бестселлеров. Элен прочитала пару его романов, и они ей понравились. Грейс прочитала их все и была его страстной поклонницей, большей частью потому, что он ей очень нравился. Роберта Уэллса знали во всем мире. Но, несмотря на свою известность, он был очень скромным человеком, и Элен при первой их встрече была ошеломлена, когда сообразила, кем он был. По его книгам было снято немало фильмов. И от Грейс Элен знала, что он разведен и у него двое детей.

Когда Элен открыла дверь, она снова была поражена тем, насколько он был высоким. Он тоже был удивлен, увидев ее. И Элен показалось, что он выглядит моложе, чем она помнила.

– Ваша мама дома? – спросил он и тут же смутился.

Элен улыбнулась.

– Она наверху, убирает кое-какие вещи, – пояснила она.

– Я не знал, что вы гостите у нее, – сказал он, чувствуя себя неловко.

Когда Элен впервые встретила его, он уже тогда показался ей застенчивым. Он казался интровертом, но его внимание к Грейс доказывало и то, что при этом он был отзывчивым человеком.

– Я зашел узнать, не нужна ли ей моя помощь. Могу ли я помочь вам?

Элен шире открыла дверь, пропуская его, и в это время на лестнице появилась ее мать в сопровождении Бланш. Увидев гостя, собачка завиляла хвостом и подбежала к нему, явно узнав его. Грейс улыбнулась и пригласила его войти в дом. Было видно, что она рада его видеть.

– Привет, Боб. Мы с Элен решили остаться. Я относила кое-какие вещи наверх, на случай если снова произойдет наводнение.

Казалось, Боб Уэллс был удивлен и обеспокоен ее словами.

– Я не думаю, что это хорошее решение, Грейс, – вежливо сказал он. – В прошлый раз здание сильно пострадало. Мне кажется, что будет небезопасно находиться здесь, если такое повторится. Почему бы вам не отнести наверх все, что можно, и не перебраться в гостиницу на севере города или остановиться у друзей?

Он обменялся взглядом с Элен, которая явно была согласна с ним, но Грейс уже приняла решение.

– Этого больше не случится, Боб. Молния не ударяет дважды в одно и то же место.

Но Боб считал, что оставаться дома было не лучшей идеей, особенно в ее возрасте, хотя и не сказал этого. Грейс нравилась ему как друг и как соседка, и он никогда не считал ее старой. Но в такой опасной ситуации нужно было принимать во внимание ее возраст. Если здание затопит, потребуются сила и ловкость, чтобы спастись.

– Если то, что говорят, правда, на реке во время прилива ожидаются волны высотой до двадцати футов. А это совсем рядом с домом. Давайте не будем рисковать, – очень серьезно сказал он.

Этого было достаточно, чтобы убедить его перебраться в северную часть города.

– Но вода потечет по улице, а не в мою входную дверь, – твердо объявила Грейс. – А вы уезжаете?

Она была удивлена, хотя по телевизору продолжали убеждать жителей покинуть опасные районы.

– Да. Я собираюсь остановиться у моего агента в Аппер Вест Сайд. Сегодня в полночь прекращают подачу электроэнергии на юг города. Нет никакого смысла сидеть в темноте, без электричества, без кондиционера. Я думаю, что вам стоит изменить решение. А пока позвольте мне помочь вам.

Он взглянул на мебель, которую Элен обернула полиэтиленовой пленкой, и на пустые столы и полки, с которых Грейс убрала все вещи. Квартира уже выглядела так, словно Грейс собралась переезжать. И Элен, и Грейс спешили завершить работу. Боб проделал все это и в своей квартире, хотя большая часть его мебели была старой и потертой и была скорее удобной, чем красивой или ценной, в отличие от прекрасных вещей в квартире Грейс. Он планировал взять с собой только рукопись, над которой в настоящий момент работал, и любимую пишущую машинку. Его старые рукописи находились в водонепроницаемом сейфе в его спальне на втором этаже, а копии хранились в банке на случай пожара, наводнения или кражи. Он никогда полностью не доверял своему сейфу и никогда не набирал текст на компьютере, который использовал лишь для электронной почты.

Боб принялся помогать Элен оборачивать пленкой оставшуюся мебель. Грейс продолжала убирать оставшиеся мелкие предметы и сувениры. Потом Элен подняла шторы и закрепила их повыше от пола. После этого они скатали один из ковров – второй был слишком большим для этого. И одежду Грейс перенесли из шкафа наверх, на ее кровать. Менее чем за час они завершили работу, после чего Грейс предложила Бобу бокал вина, и он с благодарностью принял его. Они за короткое время проделали отличную работу, но Боб по-прежнему уговаривал Грейс уехать из дома.

– Здесь будет страшно, если дела пойдут плохо, – сказал он ей, но это ее не убедило. – Не хотите же вы вплавь выбираться из дома? – заметил он. – И что будет с Бланш? – спросил он в надежде поколебать ее решимость.

Но, видя, что ему это не удалось, он отправился домой, чтобы собрать сумку с вещами, которые он планировал взять с собой, и упаковать пишущую машинку в чехол вместе с завернутой в пленку рукописью, копия которой хранилась у него в сейфе.

Перед уходом он еще раз позвонил в их дверь и оставил им номер своего мобильного телефона на случай, если он им понадобится. После этого они пожелали друг другу удачи и он ушел. Его огорчило их решение остаться, и при выходе из дома он попросил швейцара присмотреть за ними. Швейцар пообещал, что присмотрит – Грейс ему тоже очень нравилась. К тому же управляющий также будет находиться в здании на случай затопления. Никто особо не верил, что ураган окажется таким же сильным, как «Сэнди», но природа непредсказуема, и даже в этом случае во время прилива могло произойти довольно серьезное наводнение. По предварительному прогнозу, передаваемому по телевидению, основная мощь урагана обрушится на город через двадцать два часа, если только ветер не усилится, в каковом случае «Офелия» достигнет Нью-Йорка раньше. Полиция обходила соседние здания, звоня во все двери, чтобы убедиться, что все жители в эту ночь эвакуируются. Они не могли силой заставить Грейс покинуть дом, но настоятельно советовали всем прислушаться к предупреждениям. Выйдя из дома, Боб заметил полицейские катера, припаркованные на улице, на случай если они понадобятся следующей ночью, если река выйдет из берегов во время прилива, как было в прошлый раз. Увидев их, он занервничал. Он очень беспокоился о своей соседке, которая решила остаться дома. Но, по крайней мере, подумал он, с ней будет Элен. Если бы она была одна, он был бы более настойчив и предложил бы ей поехать с ним. Или он мог отвезти ее куда-нибудь подальше от зоны возможного наводнения. Но Грейс была непреклонна, и с ней была ее дочь, которая могла позаботиться о ней, так что он вынужден был отступить. Он надеялся, что Элен заставит ее прислушаться к голосу разума и убедит ее эвакуироваться.

* * *

Этой ночью они сидели в спальне Грейс и тихо беседовали, когда внезапно погас свет. Это была мера предосторожности, принимаемая властями города, но было непривычно оказаться в комнате, погруженной в темноту. Запасной генератор, установленный в здании, снабжал электроэнергией лишь коридоры и лифты. Элен зажгла свечи, а Грейс включила большую лампу, работающую от батареек. Она купила ее в магазине туристического снаряжения для такого случая, как этот, или на случай отключения электричества, что иногда происходило в Нью-Йорке, большей частью в летний период.

– Мам, ты в порядке? – озабоченно спросила Элен, и Грейс улыбнулась.

Ее спальня была доверху завалена ее пожитками и одеждой, которую перенесли из шкафа, находившегося на первом этаже.

– Я в норме.

Элен надеялась утром убедить ее уехать, но пока не стала поднимать этот вопрос. Было уже слишком поздно, чтобы уезжать, время давно перевалило за полночь. И Бланш затихла и сладко спала на коленях у Грейс. Пока все были в сборе, ее не волновало, что может случиться. Собачка устала от бурной деятельности, которую развили женщины, весь вечер то поднимаясь, то спускаясь по лестнице, перетаскивая вещи. При этом Бланш не отставала от Грейс ни на шаг.

Вскоре после того, как отключили электричество, они отправились спать. Элен позаботилась о том, чтобы наполнить ванны водой, на случай если она им понадобится. У них была и бутилированная вода, хотя ее было не очень много. И они выбросили все продукты, которые могли испортиться. Они были готовы настолько, насколько это было возможно. И, лежа в постели, Элен думала о Джордже, оставшемся в Англии. Он не звонил, а ей не хотелось сажать батарейку мобильного телефона, поскольку теперь не было возможности ее зарядить. Ей было интересно, весело ли Джордж проводит время в загородном доме. Казалось, что он был за миллионы миль от того, что происходило в Нью-Йорке. Но Элен была рада, что находится здесь рядом с матерью. Она не хотела бы, чтобы Грейс в такое время была одна, хотя она, казалось, совсем не боялась и не переживала. Она деловито подготовилась к урагану, продолжая уверять, что он окажется гораздо менее опасным, чем сообщают по телевидению. И Элен оставалось лишь надеяться, что она права.

Здание на Клинтон-стрит в Лоуэр Ист Сайд выглядело старым и обветшалым и находилось в плохом состоянии, но арендная плата была невысокой, поэтому уже много лет здесь селились студенты. В основном это были студенты Нью-йоркского университета, но среди них было и несколько художников. Это был один из тех домов, о которых люди узнавали по «сарафанному радио», и квартиры здесь пустовали не более одного-двух дней, пока кто-нибудь не занимал их. Питер Холбрук и Бен Вейсс жили здесь уже два года. Им было по двадцати одному году, и они учились в университете Нью-Йорка. Их квартира была убогой, стены отчаянно нуждались в покраске, а мебель они либо подбирали на свалке, либо покупали в самых дешевых магазинах. Их родители были не в восторге от этого, а мать Бена очень беспокоилась из-за электрических каминов в этом полуразвалившемся здании, но оба юноши любили свое жилище и свою независимость. К тому же их жилье стоило очень дешево. Их квартира располагалась на шестом этаже, и в доме не было лифта, что могло устроить только таких молодых жильцов, как они.

В воскресенье утром они проснулись рано и встретились в гостиной. Бен сидел на потертом диване рядом со своей собакой, черным лабрадором по кличке Майк, когда в комнату вошел Питер и взглянул на дождь за окном. Небо было хмурым и темным, и ветер дул сильнее, чем накануне. Они признались друг другу, что находят историю с ураганом захватывающе интересной, и им было любопытно, что произойдет, когда он обрушится на Нью-Йорк. На шестом этаже им нечего было опасаться наводнения, а Бен сходил в супермаркет и запасся продуктами и водой. У них было все, что могло им понадобиться, и обоим казалось глупым эвакуироваться. Чего им было бояться? Они всегда могли перебраться в квартиру родителей Бена, если им захотелось бы, но только им этого не хотелось. Было намного интереснее остаться у себя, и они были вполне готовы просидеть в уютном жилище до тех пор, пока ураган не стихнет. На случай если им придется поспешно оставить дом и у них не будет возможности перебраться в северную часть города, поблизости было несколько муниципальных школ, которые переоборудовали под убежища. А по телевизору и в газетах сообщалось, что люди могут взять с собой своих домашних питомцев, так что они знали, что могут отправиться в убежище с собакой. Но ни Питер, ни Бен не хотели идти в убежище вместе с сотнями, может быть, даже с тысячами людей. Им было лучше дома.

Питер был родом из Чикаго и учился на экономическом факультете. Бен вырос в Нью-Йорке и изучал драму на факультете искусств. Они познакомились два года назад, когда Питер стал встречаться с Анной, также студенткой факультета искусств. Бен и Анна дружили с детства, еще с того времени, когда посещали детский сад, и Анна познакомила Питера с Беном. Спустя три месяца ребята уже были закадычными друзьями и соседями, и с того времени эта троица стала неразлучной. Три мушкетера и Майк, черный лабрадор Бена.

Питер открыл коробку с пончиками и очистил банан. В это время зазвонил его мобильный телефон. Он увидел, что это Анна. Она жила в квартире в Вест Виллидж, вместе с двумя соседками, и девушки решили остаться дома после отключения света прошедшей ночью. Мать Анны собиралась забрать их этим утром и перевезти в свою квартиру, расположенную на севере города. Анна хотела, чтобы ребята поехали с ними, но прошлой ночью они еще не пришли ни к какому решению.

– Итак, вы едете с нами? – спросила Анна. – Моя мама будет здесь через полчаса. Мы можем сделать крюк и забрать вас.

У ее матери был «Кадиллак Эскалейд», достаточно просторный, чтобы уместить их всех вместе с вещами, которые они возьмут с собой. Девушки упаковали сумки с тем расчетом, чтобы провести несколько дней в квартире родителей Анны.

– Что ты об этом думаешь? – спросил Питер Бена, который играл с собакой. – Хочешь поехать с ними?

– Если мы захотим уехать на север, мы можем остановиться у моих родителей, – практично сказал Бен. У него был младший брат четырнадцати лет, который все еще жил дома, в квартире их родителей в Централ Парк Вест. – А ты что думаешь? Почему бы нам не остаться здесь?

Ветер был очень сильным, и шел дождь, но ничего страшного пока не происходило. И пока они будут оставаться в доме, все будет в порядке. Бену не хотелось ехать к родителям и выслушивать весь этот тарарам по поводу урагана. Проще было остаться у себя.

– Скажи ей, что мы перезвоним позже, если решим поехать к ней.

Анна была ему как сестра, учитывая то, что он знал ее всю свою жизнь.

– Мы пока не собираемся уезжать, – сообщил ей Питер, откусывая еще один кусок пончика.

Пес посмотрел на него просящим взглядом. Их запасы продуктов состояли в основном из выпечки, воды, содовой и пива.

– Это очень глупо, – сказала Анна Питеру. – Что, если здесь опять все затопит? Вы можете застрять в этом здании на много дней, без еды. И магазины не будут работать.

– Мы вчера запаслись продуктами, – гордо объявил Питер, а Бен улыбнулся.

– Какими? Пончиками и пивом? – Она хорошо их знала. – У вас даже не будет электричества. По ночам вы будете сидеть в темноте.

– Посмотрим, что будет. Мы всегда сможем перебраться на север, если нам здесь надоест, – сказал Питер.

Анна пожелала ему удачи, и они повесили трубки. Спустя полчаса три девушки уже ехали в машине матери Анны, которая тоже считала, что это плохая идея – остаться в своем доме на юге. Всю дорогу до Аппер Ист Сайд подруги оживленно болтали.

– Они, вероятно, считают себя крутыми и настоящими мачо, потому что не желают эвакуироваться, – презрительно сказала Анна.

Обе ее соседки приехали из других городов и были рады найти место, где можно было остановиться на время. Их родители непрерывно звонили им с тех пор, как стали поступать первые сообщения об урагане. И они позвонили матери Анны, чтобы поблагодарить ее за то, что она взяла их под свое крыло. А мать Бена была бы счастлива, если бы Питер приехал к ним. Она любила его, и за прошедшие два года он стал членом их семьи. Но оба парня считали более «взрослым» и «мужественным» остаться у себя, к тому же им казалось интересным наблюдать за ураганом из собственных окон, вместо того чтобы эвакуироваться. Бен сказал родителям, что с ними все будет в порядке, у них есть еда, вода и все, что может понадобиться. Его родители нехотя согласились и заверили родителей Питера, что мальчики будут в безопасности, хотя они предпочли бы, чтобы те переехали к ним.

Днем Питер и Бен вышли на прогулку с Майком, чтобы тот немного размялся. Они были удивлены, обнаружив, насколько сильным оказался ветер. Некоторые порывы чуть не сбивали их с ног. Им это казалось захватывающе интересным, и они вернулись домой лишь после четырех часов, менее чем за два часа до того, как, по прогнозам, ураган должен был достичь побережья. Даже Майк был рад прогуляться на свежем воздухе. Им всем надоело сидеть весь день в закрытом помещении. К этому времени они уже прикончили первую коробку с пончиками и пакет чипсов, запив это все «Гаторейдом»[6]6
  Популярный спортивный напиток.


[Закрыть].

Перед тем как стемнело, они сделали себе сандвичи на кухне, а Бен покормил Майка. Потом они сели есть, беседуя и ожидая начала шторма. Анна звонила им несколько раз, называя их идиотами из-за того, что они не хотят эвакуироваться и переехать на север. Но, по крайней мере, она знала, что в квартире на шестом этаже они не утонут и могут лишь немного поголодать, когда закончатся их припасы. Она и ее подруги целый день смотрели фильмы, а ее родители не отрывались от метеоканала, наблюдая за развитием событий. Ураган продвигался быстрее, чем ожидалось, и все еще набирал скорость. Но Анне и ее соседкам надоело смотреть на одни и те же карты и выслушивать одни и те же комментарии, которые снова и снова повторяли по телевизору. Им не оставалось ничего другого, кроме как дождаться урагана и посмотреть, насколько он разрушителен на самом деле.

* * *

Было уже пять часов, когда Джина наконец позвонила Чарльзу. К тому времени он уже сходил с ума от беспокойства, не зная, где они находятся. Он пробыл в Нью-Йорке почти два дня, в течение которых никак не мог связаться с ней. Но на этот раз Джина сразу же извинилась, как только он ответил на ее звонок.

– Прости, пожалуйста. Мой телефон разрядился. Почему ты не сообщил мне, что прилетаешь?

Чарльз едва слышал ее, потому что ее голос тонул в ужасающем шуме, словно она находилась в аэропорту или на железнодорожном вокзале.

– Я сам об этом не знал до последней минуты. Я послал тебе сообщение из аэропорта, перед тем как вылететь сюда. И как только я прилетел в пятницу вечером, я сразу же начал звонить тебе. Где ты?

Он отчаянно хотел увидеть их и был всерьез обеспокоен, зная, что в эту ночь на город должен обрушиться ураган.

– Мы в убежище в Сохо. Нас с соседями эвакуировали прошлой ночью. И только что оборудовали место, где можно зарядить телефоны, так что теперь я могу звонить тебе. Здесь сумасшедший дом, но девочки в восторге. Здесь много детей, и кошек, и собак. Девочки очень довольны, что мы перебрались сюда.

Джина, казалось, была спокойна и находилась в отличном расположении духа, чего Чарльз не мог сказать о себе, после того как последние сорок восемь часов безуспешно пытался связаться с ней, не зная, где они находятся, и переживая из-за приближающегося урагана.

– Где Найджел? Он с вами? – с тревогой спросил Чарльз, но Джина была совершенно спокойна, несмотря на то что ей с дочерьми пришлось эвакуироваться.

– Нет, он вчера отправился в Ред Хук в Бруклине, чтобы попытаться спасти свою студию и отвезти камеры и оборудование к другу. Они собирались пробыть там всю прошлую ночь, перевозя вещи, а сегодня он хотел помочь своим друзьям. Там живет много известных художников. В прошлый раз Ред Хук оказался одним из наиболее пострадавших районов. Найджел боится, что так будет и на этот раз. Я не имела вестей от него со вчерашнего вечера. Он сказал, что найдет нас. Он, вероятно, приедет в убежище сегодня вечером или завтра утром, когда все немного успокоится.

– Он оставил вас с девочками одних?

Чарльз был в шоке, хотя обычно он старался в разговоре с Джиной воздерживаться от каких-либо высказываний в адрес Найджела.

– Все его оборудование находится в студии. Он не может позволить себе просто бросить его и остаться с нами. Он появится рано или поздно, а с нами все будет в порядке. Девочки даже не напуганы. Они совершенно счастливы, играя с другими детьми. Они думают, что это настоящее приключение.

Она упаковала в сумки всю необходимую им одежду, туалетные принадлежности, лекарства и паспорта. Ее паспорт был особенно важен, поскольку в нем стояла рабочая виза от журнала «Вог». Чарльз слушал ее, и в голове его родилась идея. Он не знал, как она к этому отнесется, но предпочел бы быть ближе к своим дочерям.

– Ты не будешь очень сильно возражать, если я приду в убежище, чтобы повидаться с ними? Я не останусь с вами, если ты этого не захочешь. А если появится Найджел, я сразу же уйду. Но я весь уик-энд ждал случая увидеть девочек.

Джина колебалась лишь долю секунды, обдумывая это, но не нашла никаких возражений. И она была уверена, что Найджел ее поймет. Ему не нравился Чарльз, но он не испытывал к нему особой вражды, поскольку в их соперничестве из-за нее он был победителем.

– Я не возражаю. Найджел, возможно, появится здесь сегодня вечером, но уже ближе к ночи. Он тоже не мог мне дозвониться, поскольку у меня села батарейка, так что я ничего не знаю о его планах. Но девочки будут рады увидеть тебя.

– Спасибо, – с благодарностью сказал Чарльз. – В нашем отеле еще не объявляли эвакуацию, но ее могут начать чуть позже.

Джина объяснила ему, где находится их убежище. Их устроили в школе неподалеку от того места, где была гостиница Чарльза. И спустя несколько минут он уже сражался с жестоким ветром, направляясь во временное убежище, расположенное в трех кварталах от него. Когда он добрался туда, там было настоящее столпотворение. Почти тысяча человек разместилась в физкультурном зале и в классных комнатах на раскладушках и в спальных мешках. Как и говорила Джина, там были собаки, кошки, женщина с двумя попугаями в клетке, хомячки, морские свинки и мальчик с игуаной, сидевшей у него на голове. Дети самого разного возраста носились повсюду, а в школьной столовой раздавали еду. Чарльзу понадобилось двадцать минут, чтобы отыскать Джину в этой толпе, и, наконец, он увидел ее в углу физкультурного зала. Она разговаривала с другими женщинами, а Лидия и Хлоя играли в салки с новыми друзьями и визжали от восторга. Джина не замечала его, пока он не подошел совсем близко, радуясь, что нашел их. Окружающие выглядели так, словно одевались в спешке. В помещении было жарко; в душном воздухе стоял запах еды и человеческих тел. Увидев Чарльза, Джина нерешительно улыбнулась.

– Не могу поверить, что ты смог нас разыскать.

– Я сам в это не верю.

Он был одет в джинсы, его голубая рубашка была идеально отглажена, а дождевик он перебросил через руку. Он выглядел, как и всегда, очень респектабельно. А на Джине была футболка, под которой не было бюстгальтера, джинсы и серебряные сандалии. Увидев Чарльза, дочери подбежали к нему.

– Папа! – радостно завопили они и обняли его за ноги. – Как ты узнал, что мы здесь? Ты приехал в Нью-Йорк, чтобы повидать нас? К нам идет ураган, его зовут Офелия.

– В моем классе есть девочка, которую зовут Офелия, – сказала Лидия. – Она противная, и я ее не люблю.

Чарльз улыбнулся, услышав это.

– Я все знаю про ураган, – сказал он, присев на корточки и обнимая их. – Я приехал по делу и пытался разыскать вас с пятницы. Мама сказала, что вы в убежище, и вот я здесь.

Он выглядел таким же счастливым, как и они.

– Можно нам съесть мороженое? В столовой оно есть.

Поскольку холодильники не работали, ближайший супермаркет прислал мороженое для того, чтобы его немедленно использовали, пока оно не растаяло. Чарльз взглядом спросил у Джины разрешения, и она кивнула. Он пошел вслед за дочерьми в столовую, и они вернулись через полчаса, когда девочки доели свое мороженое, которое к тому времени почти растаяло. Чарльз вытер их личики, и они подошли к Джине, смотревшей на огромный экран, который установили в зале, чтобы все находившиеся в убежище могли следить за продвижением урагана. Он как раз достиг побережья Джерси, и на экране было видно, как он сметает с лица земли дома и выкорчевывает деревья. В зале царило молчание. Люди смотрели на экран, понимая, что через считаные минуты ураган подойдет к Манхэттену. По телевидению сказали, что только что прилив достиг своей высшей точки. В последние часы ситуация стала тревожно походить на ту, что сложилась во время урагана «Сэнди». На погодных картах в углу экрана можно было видеть, в каких районах ожидается самый сильный удар стихии. Ред Хук в Бруклине, где в данный момент был Найджел, был одним из них, и Чарльз видел, что Джина обеспокоена. Ему стало больно при мысли о том, что уже давно она так не беспокоилась о нем самом. Она с ужасом думала о том, что с Найджелом что-нибудь случится. А на погодной карте в числе опасных районов был отмечен и юг Манхэттена, которому грозило такое же разрушение, как и в прошлый раз. Казалось невероятным, что другой ураган, так похожий на «Сэнди», собирается снова превратить город в развалины. Эксперты все время предупреждали об этом, но никто им не верил. И внезапно то, что после «Сэнди» не были приняты дополнительные меры предосторожности, обернулось новой трагедией. Не было сомнения в том, что многие люди, живущие в пригородах и даже в самом городе, лишатся своих домов.

В последующие несколько минут на экране можно было увидеть, как огромные волны обрушились на южную оконечность Манхэттена, на Баттери Парк, Лоуэр Ист Сайд, Виллидж, Трайбека, Вест Сайд Хайвей и Статен Айленд. Все выглядело так, словно огромная приливная волна прокатилась по Нью-Йорку. Многие уже видели такое пять лет назад, и вот история повторялась вновь. Чарльз и Джина молча стояли, застыв в шоке, вместе с сотнями других людей глядя на экран, в то время как дети вернулись к своим играм, не обращая внимания на то, что творилось на экране. Наблюдая за происходящим, Чарльз возблагодарил бога за то, что Джина и дети находились в убежище, а не в своей квартире на Лоуэр Ист Сайд, рядом с Ист Ривер. Они смотрели, как вода захлестывает знакомые здания, а одна из женщин разрыдалась, увидев, как ее квартира на первом этаже на Вест Сайд Хайвей исчезла под водой. Река вышла из берегов и смыла припаркованные на улице машины, как игрушки.

– О, бог мой, – прошептал Чарльз.

Он инстинктивно обнял Джину за плечи и прижал ее к себе. Все было значительно хуже, чем кто-либо ожидал. Не было сомнений в том, что неизбежно будут жертвы среди людей, оставшихся в затопленной водой Зоне 1, которая уже подвергалась ранее таким разрушениям. Происходящее казалось всем кошмарным дежавю. И, глядя на экран, в то время как бывший муж обнимал ее за плечи, Джина лишь надеялась, что Найджел выживет среди волн, которые обрушились на Ред Хук в Бруклине, и что он уже покинул свою студию. По сообщениям, в некоторых районах волны достигали двенадцати, а то и пятнадцати футов в высоту, и река Гудзон снова вышла из своих берегов.