Текст книги "Мета-игра. Пробуждение"

Данияр Сугралинов
Мета-игра
Пробуждение

Глава 1. Доставщик

Я гнал велосипед так, будто за мной черти бежали. Правая нога то и дело соскальзывала с педали, меня клонило набок, руки норовили отцепиться от рулевой вилки. Катастрофа – почти опоздал! А ведь казалось бы, что проще работы доставщика пиццы? Упаковал термосумку горячими картонными коробками с «Маргаритой», «Пепперони», «Мясной» и «Гавайской», что в нашей пиццерии – та же «Пепперони», только украшена колечками консервированного ананаса, да и покатил развозить по заданным адресам. И ребенок справится.

Да, платят копейки, но студенту-бюджетнику в моем городе места лучше не найти. Особенно такому, как я.

Однако работа эта подразумевает, что курьер умеет ориентироваться на местности, общаться с людьми, а еще ловкий и шустрый. Я не могу похвастать ничем из этого короткого списка.

Последний на сегодня заказ требовалось доставить в район новостроек недалеко от нашей пиццерии. Дома там уже построили, а вот дорог нормальных не проложили, и докатил я туда, еле прокручивая педали велосипеда. Я и по нормальному асфальту с трудом качусь…

Остановился у нужного подъезда и набрал номер квартиры. На том конце ничего не спросили: замок пикнул, и я открыл дверь. Оставив велик у входа, зашел внутрь и услышал, как открывается лифт.

– Подождите! – прокричал я вслед толстой женщине, зашедшей в кабину.

Я заковылял так быстро, как мог, но термосумка с пиццей скользнула с плеча. Потеряв равновесие, чуть не упал. Левая нога всегда меня подводила.

– На следующем поедешь, пьянь! – Кинув на меня взгляд между створок, тетка нажала на кнопку своего этажа.

Меня часто принимали за пьяного, так что я не обиделся – привык. Времени еще почти пять минут. Успеваю, хотя и совсем впритык, надо поспешить.

Маленькая, но гордая пиццерия дяди Давида – тоже, кстати, маленького, но очень гордого мужчины, – обещала всем заказчикам бесплатную пиццу, если доставщик не успел вовремя. Именно поэтому, учитывая мои особенности и то, что я развожу заказы на велосипеде, меня посылают только по близким маршрутам.

Послышался звук спускающейся кабины. Из нее вышел хмурый мужчина, сосредоточенно глядящий себе под ноги, с мощным догом. Пес, поскуливая, спешил на улицу и рвал поводок. В предвкушении скорого облегчения он рванул особенно сильно. Я уже упоминал, что не очень-то ловкий?

Собака, завидев заветную улицу, ломанулась вперед. Сойти с пути я не успел, и псина задела мою ногу. Колено подогнулось, а этого оказалось достаточно, чтобы я потерял равновесие и упал. Здоровый человек даже не пошатнулся бы, но здоровье – это не про меня. Ко всему, я подвернул лодыжку, в которой отдалась острой болью.

Мужик, все также не обращающий ни на что внимания, будто решал в уме сложную математическую задачку, вместе со своим псом вышел, кабина снова уехала, а я безуспешно пытался встать. Дополз до почтовых ящиков, зацепился за нижний и застонал, напрягая мышцы.

В кармане завибрировал телефон. Сдавшись, я откинулся к стене, вытянул его из кармана и ответил.

– Матвей, где тебя носит?! – резанул в ухе характерный акцент. – Заказчик звонил, орал, что заказа еще нет! У тебя две минуты! Не успеешь – штрафану! За сегодня ничего не получишь! Ты меня понял?!

– Я на месте, Давид Арамович! – запротестовал я, но он уже отсоединился.

Паника и отчаяние придали мне сил. Я подобрал под себя здоровую ногу и попробовал, опираясь на нее, подняться.

Пиликнул кодовый замок подъезда, и дверь распахнулась, впуская компанию – два парня и две девушки. Судя по заливистому смеху и болтовне, все были навеселе. Я обреченно выдохнул, не ожидая ничего хорошего.

– Слышь, ты чего? – озадаченно спросил один. – Все в порядке?

– Обкурился, – предположила девушка. – Лыбится чего-то…

Я не лыбился, просто слабо контролировал лицевые мышцы, из-за чего на моей физиономии вечно висела дурацкая ухмылка, но в объяснения вдаваться не стал и лишь пояснил:

– Встать не могу.

– Таки пьяный, – заключила девушка. – Вон как язык заплетается.

– Ничего он не пьяный! – воскликнула другая. Она протянула мне руку и попробовала поднять. – Не видите, болен? Дэцэпэшник. У меня двоюродный брат такой же, только тот совсем не ходит. Ну, чего застыли? Помогите!

Общими усилиями они подняли меня с заплеванного холодного пола, довели до лифта и помогли попасть на нужный этаж.

– Ну ты это, типа осторожно… – пожелал мне напоследок один из парней.

– Старайся не падать, – тепло добавила девушка, упомянувшая про двоюродного брата.

За закрывшимися створками кабины раздался беззлобный смех. Уверен, что кто-то из них пошутил на мой счет, но я уже привык. Остановившись у двери, глянул на часы – опоздал. Всего на минуту, но опоздал. Вытащив коробку с «Пепперони» из сумки, я позвонил.

Дверь распахнулась, будто хозяин ждал меня у порога. Яростно почесав пузо, мужчина в майке и безразмерных трусах смерил меня взглядом.

– Ну?

– Пиццу заказывали?

– Заказывал! Ты опоздал – платить не буду! Давай сюда! – Он вырвал коробку и захлопнул дверь прямо перед моим носом.

Не видать мне ни оплаты за сегодня, ни чаевых.

* * *

Следующим утром, проснувшись до рассвета, я тихо, чтобы не разбудить Сашку, включил комп, собираясь закончить одно очень важное дело. Примерно через час закончил наводить последние штрихи и откинулся в кресле, наблюдая за полоской загрузки: 27 %… 63 %… 99 %… 100 %!

О том, что почти полгода плотной работы завершены – вечерами, ночами, ранним утром и по выходным, каждую свободную минуту, остававшуюся от учебы в универе, – свидетельствовало равнодушное уведомление сайта разработчика игры Forgotten Battlegrounds:

«Ваша карта загружена. По окончании модерации карта и созданный вами сценарий станут доступны в нерейтинговых поединках. Благодарим вас за участие в проекте».

Если мини-лока станет популярной в простых баттлах, разработчик может включить ее в список доступных для рейтинговых боев. В этом случае я получу какие-то деньги. А еще – строчку в будущем портфолио, что намного важнее. Работа гейм-девелопера – моя мечта.

Я отлично разбирался в Forgotten Battlegrounds, благодаря встроенному игровому конструктору научился планировать квестовые цепочки, расставлять в ключевых точках квестодателей и боевых юнитов, прятать тайники с оружием и припасами… Но мой ник позорился где-то на самых нижних строчках мирового рейтинга.

А все из-за болезни. Самое плохое в ней – атония мускулатуры, то есть то, что я плохо координирую работу мышц. Из-за этого двигаюсь как кукла на ниточках, из-за этого у меня при ходьбе полный рассинхрон между руками и ногами, а на лице все время идиотская ухмылка. Даже когда мне очень грустно. А грустил я часто, еще с тех дней, как впервые осознал, сравнивая себя с другими детьми, что не такой ловкий, как они. Совсем не ловкий.

О победах в киберспорте оставалось лишь мечтать. Руки нещадно меня подводили, запаздывая или промахиваясь по клавишам, тогда как в сетевых баталиях все решают мгновения. Я даже стеснялся подключаться к голосовым чатам, потому что и речь моя… скажем так, не очень. Чувствовал себя игроком, закованным в тело проклятого персонажа с массой дебафов.

Компьютерные игры я люблю больше всего на свете – только там ощущаю себя почти полноценным, а не сломанной куклой. И, не имея возможности проявить себя в них как игрок, прокачиваюсь в качестве дизайнера модов и карт. Тут скорость реакции и мелкая моторика рук не так критична.

Я очень поздно заговорил, еще позже пошел, а возиться со мной было некому. Тетя Полина, мамина сестра, взявшая меня на воспитание после того, как родители погибли в авиакатастрофе, работала не очень успешным риэлтором и пыталась построить личную жизнь. Из бедности она выбраться никак не могла – сколько я себя помнил, мы всегда были бедны.

Если бы не тетя, расти мне с пяти лет в детском доме. Когда мне стукнуло одиннадцать, она вышла замуж и родила Сашку, в мои тринадцать – развелась. Сейчас мне девятнадцать, и за это время она сходилась еще несколько раз с мужчинами разной степени изношенности и развития алкоголизма. Один из них, Вова, продержался рекордно долго и вот уже четвертый месяц жил с нами.

Его хриплый недобрый голос, на фоне забормотавшего телевизора в гостиной за стенкой, вернул меня в реальность.

– Полинка! – заорал он. – Выруби ты этот ящик нахрен! Ни свет ни заря!

– А нечего разлеживаться! Иди работу ищи! – не осталась в долгу тетя Полина, а через пару секунд дверь в нашу с Сашкой комнату приоткрылась, и там появилась ее встрепанная голова. – Мотя, проснулся? Поднимай малого и дуй завтракать, отвезу в универ. У тебя полчаса на все.

Машина у нас совсем старая, но еще на ходу, хотя место такой рухляди на свалке. В работе торгового агента, где себя нашла тетя Полина после сокращения с государственной службы, надо быть мобильным.

Я нехотя поднялся и разбудил семилетнего Сашку. Едва открыв глаза, он щербато улыбнулся:

– Доброе утро, Мотя!

– Доброе! Поднимайся лежебока, в школу опоздаешь.

Я пощекотал его, и он, отбиваясь, залился смехом. Оставив брата заправлять кровать, я направился в ванную.

– Моть! – окликнул меня Сашка. – Ты карту закончил?

Я обернулся, и мои губы растянулись в улыбке:

– Ага!

– Круто! – закричал он и начал прыгать на кровати. – Покажешь, что получилось?

– Обязательно. Вечером, – ответил я, выходя из комнаты.

– Быстрее бы вечер! – донеслось вслед.

Умывшись и почистив зубы, я стал одеваться. И то и другое заняло прилично времени, а потому к завтраку подошел последним. И все это время в голове крутились мысли об игре и о созданном мною моде – что скажет модерация, как отреагируют разработчики? Этот день был очень важен для меня, я так долго к нему шел!

За столом Сашка, зевая, допивал чай, а тетя Полина и Вова дожевывали бутерброды, запивая его растворимым кофе.

– Доброе утро, – сказал я.

– Обротро, – передразнил Вова, скривившись. – Полинка, двадцать лет скоро парняге, чего он не съедет? Никакой ведь личной жизни с этим обормотом!

Он сунул палец между зубов, поковырялся там, цыкнул и, сузив глаза, стал буравить меня взглядом.

– Я не обормот, – сказал я, откусывая от бутера.

– Яеормот… – С этими кривляньями он явно перебарщивал, потому что говорил я вполне внятно. Не так чисто, как хотелось бы, но выражался понятно. – Тьфу, блин, вот же уродился, а!

– Не лезь к нему, дурак! – закричал Сашка, подпрыгивая на стуле.

Он всегда был готов за меня вступиться даже перед более сильным. Волнуясь, он выронил из руки чашку, и та со звоном разбилась. На кухне повисла тишина. Вова хмыкнул.

– Я уберу, уберу, – забормотал Сашка, слезая под стол.

– Сиди! Уберет он! Я сама… – незлобно проворчала тетя Полина, поднимаясь. Заметила, что и я сунулся ей помочь, и прикрикнула: – И ты сиди!

Левую руку Сашка пару лет назад сломал. Свалился с лестницы, когда мы не уследили, и неудачно упал. Двойной перелом. Перебило какой-то важный нерв, и с тех пор рука у него немного потеряла в чувствительности, да и владел ею братишка не очень хорошо. Из-за этого у него не получается нормально управлять персонажами в играх, а поэтому больше нравится смотреть, как играю я. Хотя в этом плане и мне гордиться нечем.

Он сидел расстроенный и шумно сопел.

– Саш… – мягко сказала тетя. – Ну чего ты?

– А чего он пристал к нормальному человеку?!

– Да какой он нормальный человек! Дебил! – зло отмахнулся Вова. – Ты еще, мелочь, поговори мне тут!

– Так, а ну закрыл рот! А то вылетишь вон из моего дома! – теперь в перепалку вступила и тетя Полина.

Никогда не понимал, почему ей так не везет с мужиками. Еще относительно молодая симпатичная женщина, а что ни хахаль – то полный придурок. Этот вот, Вова, вообще безработный и без своего жилья.

– Мотька мне как сын, – твердо сказала тетя. – Как Маринка с его отцом сгинули, так я его и воспитываю. А ты хочешь, чтобы он при живой тетке в общаге жил? Никакой он тебе не дебил! Поумнее тебя будет!

– Ладно, ладно, – Вова примиряюще поднял руки, обаятельно улыбаясь. Широкая простодушная улыбка – главное его оружие. – Я же о тебе забочусь, Полин. Кормишь его, поишь, ухаживаешь, а годы-то уходят. Молодость уходит твоя! Ты что, его до конца жизни на своем горбу тащить будешь?

Тетя Полина резко встала из-за стола, ничего ему не ответив.

– Поехали, мальчики, – сказала она.

* * *

В том, что я поступил в универ, заслуга тети Полины. Она обивала пороги в департаменте образования мэрии и в кабинете ректора. Она, видя мое увлечение компьютерами, и доказывала многочисленным комиссиям, что я могу учиться вместе со всеми, на очном отделении.

Она хотела как лучше, заботясь не только о моем образовании, но и о социализации. «Найдешь там друзей, вольешься…» – говорила тетя.

Она ошибалась. Не скажу, что сокурсники издевались надо мной, как-то притесняли. Нет, наоборот. Со временем все привыкли к моей манере передвижения и речи, а наш деловитый толстяк Генка, даже помог мне с первой работой – оказалось, что тем, кто предоставляет рабочие места таким, как я, положены налоговые преференции. Так меня приняли в пиццерию. Но дружить со мной никто не спешил.

В группе долго ржали, узнав, что меня взяли курьером, и стали делать ставки на то, сколько я продержусь. Я держался уже третий месяц, внося посильный вклад в семейный бюджет.

– Доставщик пиццы? Серьезно? Ты имел в виду, доставщик вчерашней пиццы? – хохотал Юра, который среди моих однокурсников был заводилой.

Пары в этот день прошли, как обычно, но затем случилось кое-что, навсегда изменившее мою жизнь. Правда, я тогда об этом не догадывался и только порадовался, что меня пригласили на вечеринку. Ее устраивал какой-то знакомый нашей красавицы Ольги Воронцовой. Та позвала Таню, Генку и Юру, и так вышло, что я оказался рядом, и ребята решили прихватить с собой и меня.

– Мотя! Сегодня твой счастливый день! – провозгласил Юра. – Подозреваю, что девчонки так напьются, что тебе представится шанс…

– Лучше молчи, Юрий Горкин! – грозно перебила Таня.

Тем вечером, жутко волнуясь, я стал собираться на первую в моей жизни вечеринку. Всякие семейные праздники и собственные дни рождения я не считаю, на них всегда присутствовали взрослые. В универе меня никогда никуда не звали, и приглашение на вечеринку наполнило меня восхитительным ощущением чего-то хорошего. Что-то обязательно должно было случиться. Что-то невероятное!

Тетя Полина, узнав, куда я собираюсь, засуетилась, помогла подобрать одежду, а потом вызвалась подвезти меня. Подумав, я согласился – в том районе я никогда не был и боялся заблудиться. Вечеринку устраивали в загородном доме.

Всю дорогу тетя болтала, а я очень нервничал и отмалчивался. Ведь там будет полно незнакомых людей! Что, если кто-то из них начнет смеяться надо мной? В какой-то момент я так себя накрутил, что даже решил никуда не ехать. Утреннее приглашение вдруг показалось ошибкой или розыгрышем, я даже засомневался, что вечеринка вообще будет. Надо сказать тете, чтобы возвращалась. В этот момент тренькнуло сообщение на смартфоне, писал Генка: «Моть, ты где? Мы уже здесь». Я вздохнул. Гена не тот парень, который будет подшучивать, если написал, значит, они там вправду меня ждут. «Скоро буду», – ответил я.

Когда мы приехали, тетя чмокнула меня в лоб:

– Развлекись там, Мотька. И… будь осторожен.

– Хорошо!

Я выбрался из машины, подошел к двери и нажал на звонок у ворот. Тетя наблюдала за мной. Щелкнул замок, и дверь отворилась. Обернувшись, я махнул тете Полине, она улыбнулась и показала мне большой палец.

Незнакомый накачанный парень, открывший дверь, что-то сказал, но из-за музыки я его не расслышал и просто кивнул. Он мотнул головой, пропуская меня внутрь.

От количества людей в доме у меня закружилась голова. Это была настоящая вечеринка! Все вокруг казались пьяными, шумными и… дружелюбными. Какая-то девчонка протянула мне банку пива, парень в рогатом шлеме викинга похлопал по плечу, а в целом, никому не было до меня дела, и я немного успокоился и стал искать сокурсников.

Нашел их на заднем дворе. Они доедали пиццу.

– А вот и Мотька! – обрадовалась Оля.

Она улыбнулась, блеснув белоснежными зубами. Глядя на нее, и я заулыбался. Она мне всегда нравилась. Даже очень.

– Моть, ты бы не налегал так на алкоголь, ты и без него не очень-то ловкий, – ухмыльнулся Юра, заметив в моей руке пиво. С ним мне всегда сложно – язвительный и нетерпимый к чужим недостаткам. А я для него один сплошной недостаток. – Эй, а слышали, что недавно в северном квартале случилось?

– Бензозаправка рванула, – кивнул сидящий верхом на стуле Гена.

– Семеро погибших! – Глаза Юры возбужденно засверкали, будто он получал от этого факта удовольствие. – У меня ж батя в пожарке, так говорит, они там все на ушах. Никто не может понять, что стряслось, и следаки, которые по делу работают, тоже… Будто ни с чего – взяло и рвануло посреди ночи.

– Как это ни с чего? – возразил Генка. – Это ж заправка, там куча воспламеняющегося топлива.

Юрка замотал головой и аж пританцовывать начал от возбуждения:

– Понятно, но от воспламенения защита всякая стоит, не должно оно просто так вспыхивать! Отец про это много рассказывал. И там еще показания свидетелей противоречивые… Кто-то видел, как возле стоянки в темноте что-то такое появилось светящееся перед взрывом, какой-то силуэт, причем здоровенный! – Он выпучил глаза. – Правда, это показания одного психованного бомжа из парка, возле которого стоит заправка. Стояла, в смысле. А еще другой какой-то прохожий утверждает, что в самом начале огонь был зеленый. Зеленый, чувак! И к тому же как-то необычно струился. Короче, батя мой уже третий день сам не свой ходит. Но семь обгоревших трупов – вот это да!

– Вы думаете, нам приятно это слушать? – строго вмешалась Оля и усадила меня за свободный стул. – Давай, Матвей, садись. Бери, ешь, пицца еще осталась.

– Да его от пиццы уже небось тошнит! – хохотнул Юрка.

– Эй, Оль! – из дома вышел тот парень, что открыл мне дверь. – Бросай своих ботаников и пойдем к нам!

– Нет, – покачала головой девушка.

– Брось, крошка, не обижайся… – Парень припал на одно колено и достал из-за спины розу. – Это было совсем не то, что ты подумала!

Я не понимал, что происходит, но заметил, что ребята чувствуют себя неуютно. Юра рассматривал свои ногти, Генка смотрел в стол и ел пиццу, и только Таня не сводила глаз с парня. Оля закусила губу. Парень настойчиво протягивал цветок и ждал. Если я правильно понял, именно он был хозяином вечеринки, знакомым Воронцовой. Выждав еще несколько томительных секунд, он сдался. Отбросив цветок, поднялся с колена и зло осмотрел нас:

– А вы вообще кто такие?

– Ты же сам меня с приятелями пригласил! – возмутилась Оля.

– А я теперь уже не с тобой разговариваю.

Его взгляд скользнул по Юре, Гене, Тане и остановился на мне. Парни назвали свои имена, но хозяин проигнорировал. Не знаю, за кого он меня принял, может, за ухажера Оли, потому что она усадила меня рядом? Или просто запомнил мое лицо, потому что только что открывал мне дверь.

– Ты кто такой? – этот вопрос он задал мне.

– Э… М-м… – Занервничав и став заикаться, я пожал плечами и качнул головой.

– Демид! Отстань от него! – сказала Оля парню, положив руку мне на плечо. – Он со мной.

Это еще больше его взбесило:

– У тебя есть имя, Э?

– Э… М-м-матвей, – выговорил я. – Рад знакомству… Э…

Представившись, я поднялся со стула, протянул руку, ожидая, что он тоже назовет свое имя. Только он не стал.

– Я тебя не знаю, Мы-мы-Матвей! – презрительно скривился Демид. От него сильно пахло алкоголем. – Так какого хера ты делаешь на моей вечеринке? Эй, народ! – заорал хозяин дома, показывая на меня. – Кто знает этого черта кособокого? Кто знает Матвея?!

Никто не ответил. Я и сам никого не знал, здесь все были старше меня и никого из нашего универа, кроме четверых моих сокурсников.

– Слышал, Мы-мы-Матвей? Поднимай задницу и вали из моего дома!

Он ухватил меня за ворот рубашки, так тщательно подобранной тетей Полиной, и рывком поднял со стула. Одновременно вскочили Генка и Оля. Девушка разъяренной кошкой бросилась на Демида, требуя оставить меня в покое.

– Да что с тобой не так? Чего ты к нему прицепился, придурок?!

Демид отмахнулся от нее, больно схватив меня за локоть, потащил к двери. Я уже и сам был не рад, что оказался здесь, и теперь лишь мечтал поскорее убраться.

– Оставь его в покое, Демид! – завопила Ольга. – Иначе я тоже уйду!

Парень резко остановился. Обернувшись к девушке, он отпустил мою руку.

– Даже так? Вот ты дрянь!

– Не оскорбляй ее! – Вступившись за Олю, я потянулся к Демиду, чтобы тронуть его за плечо. В этот момент он снова обернулся и ударился скулой о мою руку.

– Ты охренел?! – изумился Демид. – Еще и лезешь на меня?! Вали из моего дома, уродец!

Он сильно толкнул меня в грудь.

Обычный, здоровый человек устоял бы на ногах. Но здоровым я не был. Меня качнуло, я попытался удержать равновесие, но просто не смог нормально переставить ноги. Споткнувшись о низкий бордюр, я упал и ударился виском обо что-то твердое.

В мой череп будто въехал поезд. От адской боли я попытался заорать, но подоспела тьма, и я отключился.